CC BY
31
В.В. Петрик
К ПРОБЛЕМЕ ПОДГОТОВКИ НАУЧНО-ПЕДАГОГИЧЕСКИХ КАДРОВ ВЫСШЕЙ КВАЛИФИКАЦИИ (ДОКТОРОВ НАУК)
В ВУЗАХ СИБИРСКОГО РЕГИОНА, 1958-1991 ГОДЫ
Томский политехнический университет
Одним из важнейших условий успешного функционирования высшей школы является ее обеспечение научно-педагогическими кадрами, и в первую очередь учеными высшей квалификации. На это серьезное внимание обращали в рассматриваемый период времени ЦК КПСС и Совет Министров СССР, которые нацеливали ректораты и профессорско-преподавательские коллективы на необходимость дальнейшего укрепления вузов высококвалифицированными работниками, роста их профессионального мастерства и научного уровня1.
Кадровый состав учреждений высшего образования региона в конце 1950-х гг. был неодинаков. Наиболее значительным кадровым потенциалом обладали вузы Томской, Иркутской, Омской, Новосибирской областей и Красноярского края. Небольшими по размеру и относительно слабыми были вузы горного Алтая, Бурятии, Тувы, Хакасии, Тюменской и Читинской областей. Весьма разнились высшие учебные заведения региона и но насыщенности кадрами высшей квалификации. Если, скажем, в вузах Томска работало более 70 докторов наук, то среднесибирский показатель был почти втрое меньшим. Не столь значительной была разница и по количеству кандидатов и докторов наук, работавших в одном вузе. Лучше всех были обеспечены специалистами с учеными степенями и званиями институты и университет Томска (свыше 31 %), считавшегося долгие годы столицей высшего образования Сибири. Например, в Томском политехническом институте (ТПИ) доктора наук, профессора составляли 3.6 % общего количества научно-педагогических работников (НПР), кандидаты наук, доценты - 29.2 % [1]. В 1958/59 уч. г. преподавательскую работу в Томском медицинском институте (ТМИ) вели 1 академик;, 2 члена-корреспондента АМН СССР, 3 лауреата Сталинской премии, среди которых ученые с мировым именем - А.Г. Савиных, Д.Д. Яблоков, С.П. Карпов. Кроме того, постоянно работали со студентами 30 докторов и 118 кандидатов наук [2].
Самым высоким в квалификационном отношении кадровым потенциалом среди рассматриваемых вузов обладал Томский государственный университет (ТГУ). Здесь к началу исследуемого периода на 8 факультетах и 52 кафедрах работало 298 преподавателей, в том числе 132 (44.2 %) с учеными степенями и званиями [3]. Среди них такие известные ученые, как профессора М. А. Болынанина, А.П. Бунтин, В.Н. Кессе-них, В. Д. Кузнецов, П.П. Куфарев, Н.А. Прилежаева, А.Б. Сапожников, В.А. Хахлов и др. [4].
Значительная часть докторов и кандидатов наук в те годы работала в вузах Иркутска, Новосибирска, Омска, Красноярска, где доля «остепененных» работников от общего числа НПР в среднем составляла почти 28 %. Так, в 1958/59 уч. г. в Иркутском госуни-верситете ученые степени и звания имели 35.9 % преподавателей, в Омском сельхозинституте - 28.7 %, в Новосибирском электротехническом институте (НЭТИ) - 28.5 %, в Красноярском мединституте -29.1 %, Сибирском автомобильно-дорожном институте - 27.9 % [5].
Крайне низким в регионе оставался квалификационный уровень НПР в вузах Алтайского края, Кемеровской, Тюменской, Читинской областей, Бурятской и Тувинской АССР, Горно-Алтайской и Хакасской АО. К примеру, в Тюменской области, в Горном Алтае, Хакасии и Туве не было ни одного доктора наук, а в Абаканском, Горно-Алтайском, Енисейском, Ишимском, Кызыльском, Новокузнецком и Тобольском педагогических институтах удельный вес преподавателей и сотрудников, обладавших ученой степенью, не превышал 22 % [6].
Квалификация НПР определяет как уровень постановки учебно-воспитательного процесса и его целенаправленность, развитие науки, так и качество подготовки будущих специалистов. Приведенные данные свидетельствуют о недостаточной обеспеченности сибирских вузов к началу рассматриваемого периода, именно высококвалифицированными кадрами, прежде всего кандидатами наук. Поэтому пер-
1 См., например: 0 мерах улучшения качества диссертационных работ и порядка присуждения ученых степеней и званий. Постановление Совета Министров СССР, 28 января I960 г. // Собр. постановлений и распоряжений Правительства СССР, I960. № 2. С. 3-4; 0 мерах по дальнейшей аттестации научных и научно-педагогических кадров. Постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР, 18 октября 1974 г. II КПСС в резолюциях... Т. II. С. 455-458; 0 мерах по улучшению подготовки и использования научно-педагогических и научных кадров. Постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР, 30 сентября 1987 г. IIСПП СССР. 1987. № 48. С. 159-164. Ст.158 и др.
воочередной задачей центральных управленческих структур научно-образовательного комплекса, местных органов власти, вузовских коллективов была комплектация высших учебных заведений научно-педагогическими работниками соответствующего уровня подготовленности.
Еще большего внимания заслуживала работа по подготовке докторов наук, профессоров, укреплению ими руководства кафедр, деканатов, ректоратов высших учебных заведений. В конце 1950 - начале 1980-х гг. положение с корпусом докторов наук в вузах страны в целом и в регионе, в частности, было очень сложным, динамика роста количества специалистов данной категории не соответствовала потребностям учебного процесса, развития НИР и формирования новых научных школ и направлений; все это заставило вузы вспомнить практику докторантуры, имевшую место в первые послевоенные годы1. Министерство высшего и среднего специального образования (МВ и С'СО) СССР неоднократно обсуждало такие предложения учебных заведений и сочло их полезными, войдя с соответствующими ходатайствами в правительственные инстанции. В результате начиная с 1961 г. был разрешен перевод преподавательского состава вузов на должности научных сотрудников при кафедрах этих же вузов. Высшей школе было предоставлено право освобождать от педагогической работы кандидатов наук, имевших серьезные научные результаты и переводить их на должности старших научных сотрудников (с.н.с.) сроком до двух лет для подготовки докторских диссертаций. Для таких соискателей вводились ограничения по возрасту — 45 лет. По истечении двух лет научно-исследовательской работы эти специалисты обязаны были вернуться к преподавательской работе в своем вузе [7].
Следует подчеркнуть, что в те годы в учреждениях высшего образования Сибири хронически не выполнялись планы защиты докторских диссертаций, а институт с.н.с. использовался крайне неэффективно. Кроме того, происходило старение кадров докторского корпуса, снижение их удельного веса во главе факультетов и кафедр. Эти тенденции прослеживались в начале рассматриваемого периода во всех без исключения вузах региона. Так, на заседании бюро Томского обкома КПСС по вопросу «О подготовке докторов наук в высших учебных заведениях г. Томска» (март 1958 г.) было отмечено, что эта работа велась крайне неудовлетворительно. Если в ТГУ в 1940 г. один профессор-доктор приходился на 92 студента, в 1950 г. на 120 студентов, то в 1958 г. - уже на 165 студентов. Между тем количество подготавливаемых в томских вузах докторов наук не только не возрастало, но даже несколько снизилось. Если за период 1941-1950 гг. учеными областного центра
было защищено 38 докторских диссертаций, то за 1951—1957 гг. только 25. В результате этого роль ирофессоров-докторов наук в научной и педагогической деятельности вузовских подразделений систематически снижалась. Ряд кафедр и даже целые факультеты совершенно не имели специалистов высшей квалификации, а в Томском инженерно-строительном (ТИСИ) и педагогическом (ТГПИ) институтах их было всего по одному. Из 219 кафедр томских вузов только 68 (31 %) возглавлялись докторами наук, профессорами, 119 (54.3 %) - доцентами, кандидатами наук, а 32 (14.6 %) - преподавателями, не имевшими ученых степеней и званий. Областная власть обращала внимание на подготовку кадров высшей квалификации, необходимость оказания лицам, работавшим над докторскими диссертациями, постоянной и конкретной помощи путем предоставления творческих отпусков, научных командировок, сокращения учебной нагрузки. Ставилась задача повысить уровень работы специализированных советов по присуждению ученых степеней, обеспечить высокую требовательность при приеме диссертаций к защите, Постановление бюро обкома партии обязало ректораты, общественные организации вузов Томска усилить и постоянно осуществлять контроль за подготовкой ученых и повышением квалификации научно-педагогических кадров [8],
Документы свидетельствуют о том, что эти вопросы были предметом внимания руководящих структур томских, иркутских, красноярских, новосибирских, омских вузов. Например, в марте 1959 г. ученым советом Иркутского мединститута было принято решение по вопросу о состоянии и перспективах подготовки докторов наук в 1953-1965 гг.; эти же проблемы рассматривались на заседании парткома ТГУ в апреле того же года [9]. В Омском сельскохозяйственном институте в мае 1959 г. коммунисты утвердили перспективный план подготовки докторов наук на семилетку; в Новосибирском институте инженеров железнодорожного транспорта сделали это в начале 1959/60 уч. г. [10].
Аналогичная работа проводилась в большинстве ведущих вузов региона. На протяжении 1960-х гг. и в последующие десятилетия вопросы подготовки кадров высшей квалификации затрагивались почти на всех ректоратах и ученых советах, партийных собраниях, заседаниях парткомов и партбюро, партгрупп учебных заведений [11].
В некоторых институтах и университетах создавались специальные внеуставные структуры, основной задачей которых было влияние на подготовку докторов наук. К примеру, в Иркутском политехническом институте (ИПИ) функционировала «докторская комиссия», в ее работе активно участвовали ве-
1 До 1956 г. в стране короткое время (около трех лет) существовала докторантура, признанная затем не отвечающей поставленным задачам и в силу этого упраздненная II Научные кадры СССР. Динамика и структура. У,, 1991. С. 209.
дущие ученые этого вуза, профессора М.К. Косыгин, С.В. Елисеев, Й.В, Францкий, И.К. Скобелев, С.Б. Леонов. Она была создана для осуществления квалифицированной экспертизы состояния выполнения диссертаций и проведения консультаций для докторантов. Благодаря деятельности комиссии только за первую половину 1970-х гг. в ИПИ было защищено 12 докторских диссертаций [12].
Приказом ректора подобная комиссия в январе 1981г. была образована в НЗТИ. С целью улучшения подготовки кадров высшей квалификации при ее непосредственном участии в этом вузе стали чаще рассматривать кандидатуры для перевода на должность старшего научного сотрудника из числа перспективных кандидатов наук, имевших задел для докторских диссертаций, осуществлять контроль над выполнением ими планов научных исследований [13].
В Иркутском госуниверситете партийный комитет (июнь 1979 г.) принял решение о переводе на должность с.н.с. наиболее подготовленных в научном отношении кандидатов наук с четко сформулированными направлениями и большим научным заделом по теме диссертации, а также «зрелых» в идейно-политическом и нравственном отношении [14].
Однако, несмотря на довольно жесткий контроль и администрирование со стороны ректоратов и общественных организаций ведущих вузов региона, эффективность функционирования докторантуры в них оставалась невысокой. Объяснялось это несколькими причинами. Прежде всего тем, что, во-первых, руководство высших учебных заведений сталкивалось здесь с ограниченными возможностями выбора, поскольку далеко не каждый кандидат наук стремился и мог стать доктором. Во-вторых, период работы над докторскими диссертациями был довольно длительным. Не случайно средний возраст докторов наук в вузах системы МВ и ССО РСФСР на 1 января 1969 г. составлял 56.8 года. Причем лица в возрасте до 30 лет составляли 0.1 %, от 31 до 40 лет - 6.8, от 41 до 50 лет - 20.9, от 51 до 60 лет - 30, от 61 до 65 лет -
21, старше 65 лет - 21.2 % [15]. Проведенный анализ показал, что докторские диссертации защищались научно-педагогическими работниками при среднем возрасте 49 лет с колебаниями 39-62 года, а 32-35-летних докторов наук было очень мало, буквально единицы. Средний временной интервал между защитой кандидатской и докторской диссертаций составлял 13 лет при крайних показателях 8-21 год [16]. Эти обстоятельства затрудняли' проведение качественного отбора кандидатур. В результате и перспективные планы защиты, докторских диссертаций, утвер-
ждавшихся в вузах на пятилетия, не выполнялись. Не улучшилась ситуация и к концу рассматриваемого периода. Об этом свидетельствуют следующие факты. В 1990/91 уч. г. средний показатель выполнения плана защиты докторских диссертаций в ведущих сибирских вузах системы Минвуза РСФСР составил 48.5 %'.
Интересный и, на наш взгляд, поучительный опыт оказания конкретной помощи кандидатам наук, успешно работавших над докторскими диссертациями, был накоплен в ТПИ. Прежде чем перевести их на должности старших научных сотрудников, им создавались благоприятные условия: каждому соискателю уменьшалась учебная нагрузка, давалось определенное количество научных командировок. Усилия соискателей сосредоточивались на разработке тематики, предусмотренной важнейшими целевыми программами. В итоге в докторантуру зачислялись те из них, кто имел необходимый объем выполненных исследований и требуемое количество опубликованных по теме работ. Положительным представляется и то, что руководство ТПИ пыталось помочь ученым, не ограничиваясь общими, часто формальными рекомендациями, а настойчиво способствовало улучшению условий творческой работы диссертантов. С этой целью вопросы подготовки докторов наук неоднократно обсуждались на заседаниях ректората, парткома, ученого совета, отчетно-выборных партсобраниях, конференциях и т.д. [17]. Кроме того, проректора по научной работе этого вуза профессора Г.Н. Кок, В.А. Москалёв, Ю.П. Похолков неоднократно в те годы ставили перед администрацией института задачу улучшения жилищных и материальных условий для перспективных сотрудников, активно работавших над докторскими диссертациями [18]. Эти меры дали определенные положительные результаты. Если за 1959-1965 гг. было защищено 10 докторских диссертаций, то за 1986—
1990 гг. -382.
В то же время деятельность вузовских коллективов Сибири, направленная на совершенствование процесса подготовки кадров высшей квалификации, не давала желаемых результатов.
Об этом наглядно свидетельствует низкая эффективность института старших научных сотрудников. Докторанты крайне редко выполняли диссертационные исследования в срок [19]. Даже в старых научно-образовательных центрах - Томске, Иркутске, Омске, в которых количество докторов-профессоров превышало среднесибирские показатели в 1.5-3 раза, положение нельзя было считать удовлетвори-
1 Рассчитано по данным: Основные показатели работы вузов Сибири и Дальнего Востока. Иркутск. 1990. С. 24-30; Текущий архив Министерства образования Российской Федерации (ТАМО РФ). Годовые отчеты высших учебных заведений Сибири по учебной работе за 1990/91 уч. г.
2 Подсчитано автором по: Текущий архив ТПИ. Годовые отчеты по учебной работе вуза за 1959-1990 гг.; ЦДНИТО. Ф. 607. Оп. 115. Д. 127. Л, 85.
тельным. К примеру, в томских вузах за период с 1958 по 1991 г. защитили докторские диссертации в срок пребывания на должности с.н.с. В.Ф. Горбунов,
С.С. Сулакшин, И.И. Каляцкий, Г.А. Сипайлов, А.Н. Диденко (ТПИ), Е.С. Коваленко, П.П. Гаськов, А.Н. Рубан (ТИАСУР), А.А. Родионченко, Л.А. Матвеева, Ф.Ф. Сакс, М.В. Плотников, Г.И. Мендрина (ТМИ), В.А. Зибарев, В.М. Мусалимов, Э.В. Козлов (ТИСИ), С.В. Гудошников, Э.Г. Беккер, А.В. Детте-рер (ТГПИ) и др. [20].
Документы свидетельствуют, что из 152 сотрудников высшей школы г. Томска, использовавших должность с.н.с, только 49 (32.2 %) защитились в эти годы1.
В других учреждениях высшего образования Сибири результативность института с.н.с. была еще ниже. Так, в соответствии с действовавшим положением, перевод кандидатов наук в число старших научных сотрудников преследовал цель дать возможность, освободив их от педагогической работы, за два года завершить докторские диссертации. Поэтому перевод осуществлялся только тогда, когда работа, согласно соответствующим экспертным оценкам, на 70-80 % была уже выполнена. При таком порядке молодые вузы региона, в которых особенно ощущалась нехватка собственных докторов наук, практически были лишены возможности эффективно пользоваться этой формой подготовки специалистов высшей квалификации. Разумеется, что в коллективах, не располагавших соответствующими научными школами и исследовательской базой, создать достаточно большой задел не только было сложно, но и практически нереально. В результате во второй половине 1970-х гг. наметилась тенденция снижения заявок молодых сибирских вузов на выделение должностей научных сотрудников, хотя они удовлетворялись полностью. В тех же случаях, когда отдельные учебные заведения проявляли достаточно высокую активность в использовании должностей с.н.с. для подготовки докторских диссертаций, эффективность данной системы была ниже, чем в целом по республике. Выборка, сделанная автором из отчетов высшей школы региона для Минвуза РСФСР, показала, что в Алтайском, Кузбасском, Омском, Красноярском, Читинском политехнических, Сибирском металлургическом, Восточно-Сибирском технологическом институтах; тюменских вузах - университете, индустриальном и инженерно-строительном институтах; в ряде новосибирских -из 147 сотрудников, окончивших докторанту-
ру в 1981-1985 гг., защитили диссертации в этот период только 18 (12.2 %)2.
Скажем, в Алтайском госуниверситете (АГУ) перевод в старшие научные сотрудники использовался крайне неэффективно: из 8 человек, прошедших эту форму повышения квалификации в первой половине 1980-х гг., докторскую диссертацию защитил только один - (доцент В.В. Тихонов). Большая часть деканов, заведующих кафедрами, имевших опыт научной и педагогической работы, и сами не планировали работу над докторскими диссертациями, и не требовали того от других. В АГУ не была отлажена система работы с кадрами, не проявляли достаточной активности в этом направлении ученые советы и партбюро факультетов [21]. Подобные факты имели место и в других молодых университетах региона. В Кемеровском, Омском и Красноярском государственных университетах, вместе взятых, за 1975-
1991 гг. было защищено всего 23 докторских диссертации, что составило немногим более 28 % от плановых показателей3.
Анализ показал, что наряду с недостатками в работе с кадрами существовали и определенные трудности в материально-технической базе, необходимой для проведения научных исследований на должном уровне, а также в жилищно-бытовых условиях научно-педагогических работников, что приводило к миграции высококвалифицированных специалистов в другие районы страны.
Как уже отмечалось, главной причиной здесь, по нашему мнению, является проведенная в 1974 г. реорганизация Высшей аттестационной комиссии, направленная на усиление требований к теоретическому уровню и практической значимости диссертаций, особенно докторских.
Безусловно, это сыграло свою положительную роль. В то же время порядок представления диссертаций к защите был усложнен. Сомнительным, на наш взгляд, являлось положение, касающееся ограничений на публикацию результатов исследований по теме докторской диссертации только в определенных специальными списками издательствах. Ведь научная и практическая значимость публикации определяется не местом издания, а содержанием работы и может быть оценена только компетентными специалистами.
Данные об изменениях в количественном составе докторского корпуса сибирских вузов (см. таблицу)4 свидетельствуют о том, что внутри региона за средними цифрами скрывались во многом различные тен-
1 Рассчитано по данным: Текущие архивы ТГУ, ТПИ, ТИАСУРа, ТИСИ, ТМИ, ТГПИ. Годовые отчеты вузов за 1861-1991 гг.
2 Подсчитано по: ГАРФ. Ф, А-605. Оп. 1. Д. 9256. Л. 148-150, Д. 9268. Л. 271-273.
3 Подсчитано по: Основные показатели работы вузов Сибири... С. 24-28; ГАКО. Ф. П—1436. Оп. 1. Д, 72. Л. 91; ЦХИДНИКК.
Ф. 7162. Оп. 1. Д. 25. Л. 36-37; ЦДНИОО. Ф. П-9277, Оп. 1. Д. 39. Л. 23-24.
4 Таблица составлена и рассчитана по данным: Образование в Российской Федерации; Стат. сб. М., 1994. С. 240; ТАМО РФ. Годовые отчеты вузов за 1958/59 и 1990/91 уч. гг.
Численность докторов наук в высших учебных заведениях Сибири в 1958-1991 гг.
Административно- территориальная единица 1958/59 уч. г. 1990/91 уч. г.
Всего НПР из них докторов наук, абс./% Всего НПР ю них докторов наук, абс./%
Алтайский край 638 6/0.9 2798 88/3.1
Иркутская область 1180 42/3.5 4594 136/2.3
Кемеровская область 653 7/1.07 3340 91/2.7
Красноярский край 986 9/0.9 4484 125/2.7
Новосибирская область 1650 31/1.8 5472 195/3.5
Омская область 1142 33/2.8 3709 128/3.4
Томская область 1825 72/3.9 3625 210/5.7
Тюменская область 229 2,315 89/3.8
Читинская область 273 4/1.46 1093 19/1.7
Бурятская АССР 310 2/0.6 1501 34/2.3
Горно-Алтайская АО 64 ... 178 1/0.6
Хакасская АО 72 - 430 1/0.2
Тувински АССР 46 236 -
Всего по Сибири 9068 206/2.27 33775 1117/3.3
денции в развитии научно-педагогических кедров. Бурно увеличивался кадровый потенциал, в том числе и высшей квалификации, в Красноярском крае, Тюменской области, Бурятии, что было связано с открытием там новых вузов. Однако в Туве по-прежнему не было ни одного доктора наук. Быстрый рост численности докторов наук отмечался в Алтайском крае, Кемеровской, Новосибирской, Читинской областях. Прирост численности докторов наук в традиционных вузовских центрах Сибири - Томске, Иркутске и Омске - отставал от среднесибирских темпов: появились новые центры притяжения научно-педагогических кадров как внутри региона, так и вне него.
В целом к 1991 г. общее количество докторов наук, профессоров в сибирских вузах достигло 1117 человек, увеличившись по сравнению с 1958 г. в 5.4 раза (81.8 %), но доля их среди научно-педагогического состава оставалась низкой - 3.3 % (по РСФСР в среднем - 4.7 %) [22]. Развивалась тенденция старения кадров высшей квалификации, их средний возраст, например, превышал 60 лет [23]. По-прежнему было недостаточно докторов наук для замещения вакантных должностей руководителей различных подразделений высшей школы.
Источники
1. Центр документации новейшей истории Томской области (ЦДНИТО). Ф. 607. Оп. 1. Д. 2249 (2 т.). Л. 540, Д. 2805. Л. 222-223.
2. Там же. Ф. 357, Оп. 10. Д. 39, Л. 6, Оп. 11. Д. 22, Л. 155-161; Ф. 607. Оп. 1. Д. 2434. Л. 5, Д. 2629. Л. 21, Д. 2670. Л. 423,
Д. 2671. Л. 137-139.
3. Там же. Ф. 607. Оп. 1, Д, 2434, Л. 53-56.
4. Там же. Ф. 115. Оп. 10. Д. 39. Л. 180; Ф. 607. Оп, 1. Д. 2408. Л. 1-3, Д. 2671, Л. 143-145, Д. 3253. Л, 63, Д. 2850, Л. 205,
5. Государственный архив Иркутской области (ГА140), Ф. Р-71, Оп 1. Д. 1069. Л. 3; Центр документации новейшей истории Омской области (ЦДНИОО). Ф, 17. Оп. 70. Д, 57. Л. 7-8; Ф. 701. Оп. 1, Д. III. Л. 140; Центр хранения и изучения документов новейшей истории Красноярского края (ЦХИДНИКК), Ф, 3107, Оп. 1. Д. 54. Л. 36-37; Текущий архив НЭТИ. Годовой отчет вуза за 1958/59 уч. г. Л.10.
6. Центральный государственный архив Республики Хакасия (ЦГАРХ). Ф. Р-528. Оп. 1. Д. 836. Л, 9-16; Центр документации новейшей истории Тюменской области (ЦДНИТюО). Ф, 124, Оп, 96. Д. 147. Л. 3-4, Оп. 86. Д. 197. Л. 1-2; Государственный архив Кемеровской области (ГАКО). Ф. П-117. Оп. 16. Д. 56. Л, 88-89.
7. Научные кадры СССР. Динамика и структура. М., 1991,
8. ЦДНИТО, Ф. 607. Оп. 1. Д. 2626, Л, 11-12.
9. ГАИО. Ф. Р—2808. Оп. 1. Д. 179. Л. 194-195; ЦДНИТО. Ф. 115. Оп. 10. Д. 39. Л. 180-190.
10. Государственный архив Новосибирской области (ГАНО), Ф, П-4. Оп, 64. Д. 62. Л. 106-108; ЦДНИОО. Ф. 17. Оп. 95. Д. 170, Л, 44-45.
11. Центр документации новейшей истории Иркутской области (ЦДНИИО). Ф. 3435. Оп. 1. Д. 27. Л. 39-40; ГАНО. Ф. П-8528,
Оп. 1. Д. 80. Л. 12; ЦХИДНИКК. Ф. 3107. Оп. 1, Д. 101. Л. 118; ЦДНИТО. Ф. 320. Оп. 10. Д. 455. Л. 48-49 и др.
12. ЦДНИИО. Ф. 3435. Оп. 1. Д. 49. Л, 36, Д, 51. Л. 23.
13. Энергия (НЭТИ). 1981. 14 янв.
14. ЦДНИИО, Ф, 132. Оп. 1. Д. 275. Л. 101-102,
15. Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ). Ф, А-605. Оп. 1. Д. 4553, Л. 68,
16. Там же. Ф. А—9806. Оп. 1, Д. 2786, Л. 149-150.
17. ЦДНИТО. Ф. 320. Оп. 10. Д. 92. Л. 125-126, Д. 122. Л. 211-212, Д. 412. Л. 70-71, Д, 413. Л, 114-115, Д. 438. Л, 41-43, Д. 482. Л. 65-66.
18. Там же. Д. 90. Л. 38, Д, 121, Л. 1, Д, 438. Л, 104,
19. ЦДНИОО. Ф. П—4094. Оп, 6, Д, 217. Л. 35, Д. 221. Л. 33; ЦДНИТюО. Ф, 1483. Оп. 2. Д. 60. Л. 20.
20. ЦДНИТО. Ф. 320. Оп, 10, Д, 90. Л. 38, Д. 121. Л. 1, Д. 438. Л, 104; Ф, 321, Оп. 10. Д. 38. Л. 89; Ф. 357. Оп. 11. Д. 77. Л. 92;
Ф. 4584. Оп. 3. Д. 17. Л, 34, Д. 148. Л. 79; Ф. 5237. Оп. 1. Д. 24. Л. 76.
21. Центр хранения архивного фонда Алтайского края (ЦХАФАК). Ф. Л-9765. Оп. 1. Д. 21. Л, 24-25.
22. ГАРФ. Ф. А-605, Оп. 1. Д. 9269. Л. 47, 58-59; Д. 9225, Л. 36-37, 39.
23. Там же. Д. 9304. Л. 5; ЦДНИТО. Ф. 115. Оп, 10, Д, 603. Л. 2.
