CC BY
177
Акопян А.Г. ©
Старший преподаватель кафедры английской филологии Южного федерального университета
К ПРОБЛЕМЕ КОММУНИКАТИВНОЙ СПЕЦИФИКИ МЕДИЙНОГО ДИСКУРСА
Аннотация
В статье рассматриваются общие проблемы дискурса в целом и медийного дискурса в частности. Исследуется коммуникативная специфика дискурса СМИ, который обладает своим набором характеристик и, в силу своего отражающего свойства передает события действительности с учетом языковой картины мира определенного народа. Таким образом, информационная картина мира - нациально-специфична. Более того, медиатекст, как единица медиадискурса, содержит элементы индивидуальной картины, поскольку каждый автор выражает свою позицию к рассматриваемой проблеме. Специфика медийного дискурса состоит и в одностороннем характере процесса коммуникации, который дает адресанту огромные возможности влияния на адресата и манипуляции им.
Ключевые слова: дискурс, медиадискурс, медиатекст, адресат, адресант.
Keywords: discourse, media discourse, media text, recipient, addresser.
В силу своей многозначной природы и многоаспектных свойств понятие «дискурс» выступает сегодня одним из наиболее дискуссионных в лингвистической науке. Вследствие того, что рассматриваемое явление трактуется с различных точек зрения, его определение остается спорным и неоднозначным, а «само понятие “дискурс” стало шире понятия “язык”» [6,189].
В Лингвистическом энциклопедическом словаре читаем: «дискурс (от франц. discours -речь) - связный текст в совокупности с экстралингвистическими - прагматическими, социокультурными, психологическими и др. факторами; текст, взятый в событийном аспекте; речь, рассматриваемая как целенаправленное социальное действие, как компонент, участвующий во взаимодействии людей и механизмах их сознания (когнитивных процессах)» [1, 136-137].
На сегодняшний день уже сложился достаточно обширный корпус исследований дискурса (Р. Водак, М. Стаббс, П. Серио, Т.А. ван Дейк, Ю.С. Степанов, Н.Д. Арутюнова, Е.С. Кубрякова, В.Е. Чернявская, Т.В. Милевская, М.Л. Макаров, В.И. Карасик и др.). Выделяются формальный, функциональный, ситуативный и когнитивный подходы к изучению дискурса. С точки зрения формального подхода дискурс рассматривается как сложное синтаксическое целое, фрагмент текста, сверхфразовое единство, превосходящее предложение. При функциональной интерпретации дискурс понимается как использование речи во всех ее проявлениях и разновидностях. Ситуативный подход предлагает рассмотрение дискурса как процесса, а не как результата речи. При этом принимаются во внимание обстоятельства общения и особенности участников коммуникации, т. е. отправителя и получателя сообщения. «Ситуативная интерпретация дискурса - это учет социально, психологически и культурно значимых условий и обстоятельств общения» [6,190]. Когнитивный подход - это понимание дискурса как феномена, участвующего при хранении и передаче знаний.
Согласно В.И. Карасику, дискурс представляет собой «текст в ситуации реального общения» [6, 221].
Т.А. ван Дейк отмечает, что «дискурс - это сложное коммуникативное явление, которое включает в себя и социальный контекст, дающий представление как об участниках коммуникации (и их характеристиках), так и о процессах производства и восприятия
©© Акопян А.Г., 2014 г.
2
сообщения» [2, 113]. Таким образом, дискурс, помимо текста, включает и
экстралингвистические факторы. Далее ученый поясняет, что «дискурс, в широком смысле слова, является сложным единством языковой формы, значения и действия, которое могло бы быть наилучшим образом охарактеризовано с помощью понятия коммуникативного события или коммуникативного акта. <...> Дискурс не ограничивается рамками конкретного языкового высказывания, т.е. рамками текста или самого диалога. <...> Говорящий и слушающий, их личностные и социальные характеристики, другие аспекты социальной ситуации, несомненно, относятся к данному событию» [2, 121-122].
Уже на основе приведенных выше определений можно заключить, что дискурс и текст являются категориями разного порядка и эти понятия принято разделять. Разграничение текста и дискурса, по мнению Е.С. Кубряковой, «представляется вполне естественным, поскольку соответствует противопоставлению когнитивной деятельности и результата» [9, 19]. Дискурс главным образом ассоциируется с устной речью, однако является не только речевым произведением, но и деятельностью, т.е. представляет собой «речь, погруженную в жизнь. Поэтому термин дискурс, в отличие от термина текст, не применяется к древним и другим текстам, связи которых с живой жизнью не восстанавливаются непосредственно» [1, 137].
Помимо сказанного, в ряде современных исследований происходит вполне осмысленный, а потому намеренный отказ от дискурсивного подхода к изучению текстового материала. Так, С.Г. Николаев в работе, посвященной изучению языковой специфики художественной (поэтической) речи, прямо указывает на те объективные причины, которые препятствуют дискурсивному взгляду на поэтический текст. По словам ученого, «в поэтической речи <...> крайне маловероятен дискурс-диалог. Вся, любая поэзия, воплощенная в слове, - это речь, в которой каждый элемент является “словом автора”, “словом поэта”. Помимо этого, поэтической речи как разновидности речи художественной, по-видимому, в наименьшей степени присущ признак спонтанности, самопроизвольности (ср. с теми же параметрами как сущностными характеристиками дискурса): поэзия, особенно в классическом, традиционном смысле этого емкого и неоднозначного понятия, есть всегда максимально продуманный и тщательно выверенный (подготовленный, “отредактированный”) авторский текст, очевидно характеризуемый двумя присущими именно тексту структурно-семантическими категориями -связностью и цельностью» [10, 48-49].
Следовательно, дискурс в любом своем воплощении представляет собой сложное коммуникативное явление, включающее сам текст, ситуацию общения и экстралингвистические факторы; «дискурс дает представление о предметах или людях, об их свойствах и отношениях, о событиях и действиях или об их сложном сплетении, т.е. о некотором фрагменте мира, который мы именуем ситуацией» [2, 68-69].
Несмотря на все разнообразие толкований дискурса и различные аспекты его изучения, большинство ученых делают акцент именно на ситуации общения: «мы понимаем текст только тогда, когда мы понимаем ситуацию, о которой идет речь» [8, 9]. Т.А. ван Дейк выделяет «модель ситуации», которая содержит конкретные знания носителей языка, «понятие модели соотносится с ролью личного знания о реальных и воображаемых ситуациях в процессе порождения и понимания речи» [2, 68]. Вводя понятие фрейма, ученый также подчеркивает, что «фреймы не являются произвольно выделяемыми “кусками” знания. <...> Эти единицы содержат основную, типичную и потенциально возможную информацию, которая ассоциирована с тем или иным концептом» [2, 16-17]. Таким образом, полное понимание дискурса возможно только при понимании ситуации, в которой порождается сообщение.
В рамках настоящего исследования мы обращаемся - в качестве объекта - к медиадискурсу, представляющему собой «совокупность процессов и продуктов речевой деятельности в сфере массовой коммуникации во всем богатстве и сложности их взаимодействия» [4, 152].
Дискурс масс-медиа является разновидностью, или типом институционального, т. е. статусно-ориентированного дискурса, который понимается как «специализированная
2
клишированная разновидность общения между людьми, которые могут не знать друг друга, но должны общаться в соответствии с нормами данного социума. <.. .> Ядром институционального дискурса является общение базовой пары участников коммуникации» [6, 195]. В рамках медиадискурса в качестве такой базовой пары выступают журналист и массовая аудитория. В.И. Карасик также указывает на то, что участники институционального дискурса лишены личностного начала и трансформируются в «манекенов» [6, 195]. Мы хотели бы дополнить и уточнить последнюю мысль тем, что среди отличительных черт дискурса масс-медиа выделяется его персонификация, характеризуемая проявлением индивидуальности стиля автора и его обращением к определенному адресату. Особенность масс-медийного дискурса заключается в том, что на этапе создания сообщения реципиент как бы отсутствует, поскольку связь между участниками коммуникации носит имплицитный характер. В то же время все традиционные виды средств массовой информации - пресса, радио, телевидение - направлены на целевого адресата, наличие которого означает, что продуцент строит сообщение с учетом предпочтений и взглядов реципиента. При этом реакция последнего на полученную информацию зачастую вполне предсказуема.
Дискурс СМИ носит ситуативный и социокультурный характер и отличается использованием специальных языковых средств, отвечающих конкретным целям и задачам. Как отмечает Т.А. ван Дейк, «в изучении процесса массовой коммуникации главным является расширенное понимание контекстуальной перспективы дискурса, особенно значимой в исследовании текстов массовой коммуникации» [2, 113].
Чтобы точнее и полнее охарактеризовать медиадискурс, нужно сопоставить его с такими категориями, как текст и медиатекст. В Лингвистическом энциклопедическом словаре текст определяется как «объединённая смысловой связью последовательность знаковых единиц, основными свойствами которой являются связность и цельность» [11, 507]. Медиатекст, являясь единицей медиадискурса, «выходит за пределы знаковой системы вербального уровня, представляя собой последовательность знаков различных семиотических систем - языковых, графических, звуковых, визуальных, специфика сочетания которых обусловлена конкретным каналом массовой информации» [4, 154]. Медиадискурс «охватывает не только сообщение плюс канал, но и все многочисленные экстралингвистические факторы, связанные с особенностями создания медиасообщения, его получателя, обратной связи, культурообусловленных способов кодирования и декодирования, а также социально-исторического и политико-идеологического контекста» [4, 154].
Рассматривая вышеуказанные феномены на основе коммуникационной модели, Т.Г. Добросклонская определяет текст как сообщение, медиатекст как сообщение и канал, а медиадискурс как сообщение в совокупности со всеми прочими компонентами коммуникации [4, 153].
Следует также разграничивать такие понятия, как средства массовой информации и средства массовой коммуникации, которые вляются смежными по своему содержанию, но различаются по функциональным параметрам. СМИ выступают в роли посредника, который служит для передачи сообщения адресату, массовому получателю, т. е. совокупной языковой личности. Таким образом, средства массовой информации понимаются «как совокупность технических средств, общественных организаций и человеческих ресурсов, которые задействованы в массовом распространении информации», в то время как «массовая коммуникация представляет собой сам процесс распространения этой информации» [3, 15-16]. Процессуальный характер массовой коммуникации подчеркивается и в толковом словаре терминов и концепций «Зарубежная коммуникативистика в преддверии информационного общества», где она определяется как «процесс не только связи, но и передачи информации группе людей одновременно с помощью специальных средств масс медиа. Выделяются пять основных особенностей этого процесса: 1) массовость аудитории; 2) ее гетерогенность; 3) использование высокоскоростных и репродукционных средств связи и информации; 4) быстрое распространение сообщений; 5) относительно небольшая потребительская стоимость получаемой информации» [5, 118].
4
Как видно из вышеприведенных определений, рассматриваемые понятия тесно взаимосвязаны и одно невозможно без другого. СМИ учувствуют в процессе коммуникации, специфика которой заключается в ее однонаправленности. Процесс общения отмечается отсутствием непосредственного контакта между участниками коммуникации и носит односторонний характер, поскольку перемена ролей коммуникантов невозможна. Подобное взаимодействие дает адресанту огромные возможности влияния на адресата и манипуляции им. Как указывает М.И. Пташник, чье исследование сосредоточено на смежном с медийным -публицистическом дискурсе, «коммуниканты, занимая активную позицию, не вступают в непосредственный контакт и не обмениваются регулярно ролями, как это происходит, например, в ситуации обычного диалогического общения» [12, 3].
Тем не менее, массовая аудитория также является активным участником коммуникативного акта и важность ее роли возрастает на стадии получения информации. Реципиент может если не прямо, то хотя бы косвенно выразить свое мнение. Он выбирает медийное сообщение, основываясь на своих предпочтениях, отвергая любую информацию, которая не соответствует его представлениям и убеждениям.
Исходя из того, что самой важной из функций СМИ (информативная, развлекательная, образовательная, рекламная и идеологическая) является достоверная передача информации, необходимо, чтобы эта функция была представлена в понятной и доступной, «близкой» к читателю/слушателю/зрителю форме. Существенно и то, что способность СМИ отражать быстро меняющийся ход событий играет ключевую роль в создании современной информационной картины мира. Человек строит свое представление о мире на основе того, что он узнает из газет, радио и телевидения. «Сегодня восприятие человеком окружающего мира в очень большой степени зависит от того, каким представляют этот мир средства массовой информации. Не располагая собственным опытом огромного количества происходящих в мире событий, мы вынуждены строить своё знание об окружающей действительности на медиареконструкциях и интерпретациях, которые в силу самой своей природы идеологичны и культурноспецифичны» [4, 22]. Вышеприведенная цитата является подтверждением того, что информационная картина мира нациально-специфична, так как отражает уникальное восприятие мира представителями разных народов. Выбор языковых средств в конкретном типе СМИ диктуется не только его жанровыми характеристиками, но и языковой картиной мира определенного народа. Язык СМИ на сегодняшний день насыщен разнообразными реалиями общественной, политической и культурной жизни. Национальная специфика проявляется и в использовании журналистами образной фразеологии, пословиц, идиом и поговорок, которые к тому же являются способом привлечения внимания читателей. Как считает С.Г. Кара-Мурза, средства массовой информации являются сегодня инструментом идеологии, а не информации. Они распространяют сообщения, воздействующие на общественное сознание [7,- Интернет].
Более того, особенности информационной картины мира проявляются и в специфике организации, интерпретации и подачи информации. «Позиция, освещение, точка зрения, способ интерпретации - все это определяет то, каким представляется мир в средствах массовой информации, при этом диапазон медиа версий одного и того же события или явления необычайно велик» [3, 17-18]. Подобная интерпретация напрямую зависит от целевого адресата медийного дискурса, т.е. от конкретной языковой личности. Каждый автор, сколь бы объективно он ни пытался передавать информацию, всегда придерживается определенных взглядов и так или иначе выражает свою позицию и свое отношение к рассматриваемой проблеме. Таким образом, каждый медиатекст содержит элементы индивидуальной картины мира. Стремясь привлечь внимание адресата и учесть его интересы, журналисты прибегают к разным языковым средствам. Следовательно, одна и та же информация у разных авторов получает разную эмоциональную окраску и степень экспрессивности, и каждый автор по-своему расставляет оценочные акценты.
Т.Г. Добросклонская указывает, что «английская и американская культуры характеризуются гораздо более высокой степенью этноцентризма, чем культура русская и
4
испанская». Так, «английские и в особенности американские СМИ уделяют гораздо меньше внимания освещению событий за рубежом, чем СМИ в России» [4, 159]. Итак, помимо различных способов организации информации, специфика информационной картины мира выражается и в расстановке содержательных акцентов. «Механизм функционирования СМИ предполагает не только и даже не столько отражение окружающей действительности, сколько, и это гораздо более важно, ее интерпретацию, комментарий, оценку, способствующую созданию определенного идеологического фона» [4, 164].
Таким образом, медиа-дискурс в качестве самостоятельного типа дискурса обладает своим комплексом характеристик. В силу своего отражающего свойства тексты массовой информации передают события действительности с учетом языковой картины мира определенного народа. При этом авторы разноязычных СМИ используют те средства, которые понятны и очевидны для их адресата и по-разному, даже в некоторой степени «по-своему», освещают один и тот же новостной поток.
Литература
1. Арутюнова, Н.Д. Дискурс // Лингвистический энциклопедический словарь. - М.: Сов. Энциклопедия, 1990. - С. 136-137.
2. Дейк, Т.А. ван. Язык. Познание. Коммуникация - М.: Прогресс, 1989. - 307 с.
3. Добросклонская, Т.Г. Вопросы изучения медиатекстов (опыт исследования современной английской медиаречи). Изд. 2-е, стереотипное. - М.: Едиториал УРСС, 2005. - 288 с.
4. Добросклонская, Т.Г. Медиалингвистика: Системный подход к изучению языка СМИ - Москва, 2008 - 202 с.
5. Землянова, Л.М. Зарубежная коммуникативистика в преддверии информационного общества. Толковый словарь терминов и концепций. - М.: МГУ, 1999. - 301 с.
6. Карасик, В.И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс - Волгоград: Перемена, 2002 - 477с.
7. Кара-Мурза, С.Г. Манипуляция сознанием. // С.Г Кара-Мурза [Электронный ресурс] // www.x-libri.ru/elib/krmrz/index.htm
8. Караулов, Ю.Н., Петров, В.В. Предисловие стр.5-11 // ван Дейк Язык. Познание. Коммуникация -М.: Прогресс, 1989. - 307 с.
9. Кубрякова, Е.С. Виды пространств текста и дискурса // Категоризация мира: пространство и время. Материалы научной конференции / Под ред. Проф. Е.С. Кубряковой и проф. Александровой. - М.: Диалог - МГУ, 1997.
10. Николаев С.Г. Феноменология билингвизма в творчестве русских поэтов. Часть I: Теоретические основы изучения иноязычия в поэзии. - Ростов н/Д, 2004. - 176 с.
11. Николаева, Т.М. Лингвистический энциклопедический словарь. - М.: Сов. Энциклопедия, 1990. - С. 507.
12. Пташник, М.И. Система реноминативных приемов в современном публицистическом дискурсе (на материале русского, английского и испанского языков). Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата филологических наук. Ростов-на-Дону, 2010. - 23 с.
