CC BY
63
по вопросу общественного мнения в отношении изменения или сохранении имени города. В результате работы комиссии в июне 2010 г. было принято решение о необходимости проведения референдума, который запланирован на 2012 г. [10] Активная фаза обсуждения на сегодняшний день осталась в прошлом, но городские стены сохранили графические послания как сторонников (коронация слова «Вятка»), так и противников переименования города («Мы за Киров»).
Следует признать, что граффити заняли определенное место в современном городском пространстве, являясь отражением тех или иных процессов, происходящих в обществе. Граффитийный дискурс показывает, что интересы кировских неформалов обращены к сфере личностных, музыкальных, социальных и общественно-политических тем. Молодежные граффити как форма существования традиций городской субкультуры сохраняет протестный характер, альтернативность официальной культуре. Независимо от формы воплощения граффити - это всегда знак коллективного творчества, знак социальной зрелости его авторов; это послание, которое обращено к обществу, к здесь-и-сейчас переживаемому событию. Оно тем ценно и значимо, что содержит огромный диалогический потенциал, дешифрующий человека и отсылающий к полюсу культурных истоков, с одной стороны, и к феноменологическим формам - с другой.
Примечания
1. Большой энциклопедический словарь. М., 2006.
2. См: Bushnell J. Moscow Graffiti: Language and Subculture. Boston, 1990; Бушнелл Д. Грамматика настенных надписей // Психологические особенности самодеятельных подростково-юношеских групп. М., 1990. С. 93-106.
3. Головаха И. Социальное значение асоциальных граффити (бытование и функции современных киевских граффити) // Социология: теория, методы, маркетинг. 2004. № 2. С. 66.
4. Сосновский Н. Покидая Вавилон налегке. Ч. 1. URL: http://flowerhip.narod.ru/rasta.html. Ч. 2. URL: http://flowerhip.narod.ru/ rasta2.html
5. Лурье М. Граффити: коммуникация и самопрезентация. URL: http://www.eu.spb.ru/index.php?option= com_content&task=view&id=329&Itemid=248.
6. Бажкова Е. В., Лурье М. А., Шумов К. Э. Городские граффити // Современный городской фольклор. М., 2003. С. 435-437.
7. Сайт сленга неформалов. URL: http:// teenslang.su/content/%EB%EE%F5
8. URL: http://khimkibattle.org/
9. Сайт кировского отделения КПРФ. URL: http:// www.vkprf.ru/taxonomy/term/341
10. Вятский наблюдатель. 2010. 4 окт. URL: http:// www.nabludatel.ru/index.php?modul=news&id=56259
УДК 316.723:167
Н. И. Поспелова
К ПРОБЛЕМЕ ИЗУЧЕНИЯ МОЛОДЕЖНЫХ СУБКУЛЬТУР: СИНЕРГЕТИЧЕСКИЙ АСПЕКТ*
В статье рассматриваются возможности применения синергетического подхода к анализу молодежных субкультур на основе анализа самоорганизующихся, неформальных молодежных групп, их активностей, социального дискурса, изменяющихся форм, когнитивных ресурсов, взаимодействия с господствующей культурой.
The article devote to possibility application synergetic method to analysis the youth subcultures on the base of informal youth groups, its activities, social discourse, mobile forms, cognitive resources, interaction with ruling culture.
Ключевые слова: молодежные субкультуры, синергетика, творческие активности, коммуникации, массовая культура, идентификация.
Key words: youth subcultures, synergetic, activities, creative work, communication, mass culture, identification.
Субкультурный мир - это космос коммуникаций. Его контекст многолик и разнообразен. В отличие от мира господствующей культуры, детерминированной нормами, идеологической вы-веренностью, преемственностью традиций, изучать его непросто, но интересно и важно. Интересно потому, что он предстает в текучей изменчивости рождающихся и постоянно ускользающих (а иногда исчезающих) форм. Важно - потому, что эти формы не отлиты в законченные и наследуемые конструкты, а влияние их на общество в его историческом, социокультурном, динамическом охвате чрезвычайно велико.
I
Начнем с того, что перед нами - объект, представляющий собой, во-первых, сверхсложную систему (если применять общенаучный подход к изучению любого объекта), а во-вторых, систему, в которой действует антропный принцип, обнажающий проблему взаимоотношений человека и мира.
По мнению исследователей, современная «ситуация человека» такова, что человек стал «исключительно самопроблематичен» [1], и это привело к рождению рефлексивных форм (философских и культурных), с одной стороны, а с дру-
* Исследование выполнено при финансовой поддержке РГНФ в рамках международного российско-эстонского проекта РГНФ-ЭФН «Язык молодежных субкультур: региональный аспект» (№ 09-04-95404 а/Э).
© Поспелова Н. И., 2010
гой - поиска человеком собственной идентичности, уютного себя-в-мире. Концептуализация субкультурной идентичности образует одну из центральных тем дискуссии о культурном самосознании человека как личности. Оно (самосознание) становится решающим фактором конститу-ирования европейской культуры и вырастающих на ее основе социальных, научных и культурных институций. В современном информационном обществе именно это самосознание воспринимается как принцип повсеместного утверждения политических институтов западной цивилизации в форме глобальной легитимации «прав человека» и в то же время как рудимент эпохи модерна, не соответствующий процессам деперсонализации, обсуждаемых постмодернистами под лозунгом «смерти субъекта». Напрямую эта тема экстраполируется в пространство интегративных проблем гуманитарной науки. В фокусе внимания социологов, политиков, культурологов, филологов, искусствоведов оказываются темы «периферийного» плана с еще не сложившимся терминологическим аппаратом и методологией. К таковым относят феномен молодежных субкультур.
Что же обусловливает специфику рождения, функционирования, перерождения молодежных субкультур - вне национального контекста [2] и вне культурной оппозиции центр/периферия? В чем смысл протестной культуры молодежи? Чему и кому оппонируют носители субкультурного сознания и каковы причины создания субкультурных групп? Где сосредоточена угроза в условиях, когда запущены и работают (в том числе в России) демократические механизмы, а контркультурная революция конца 1950-х - начала 1960-х гг. с ее главной мишенью для протеста -истеблишментом - уже история? Что мотивирует молодежь к созданию все новых и многочисленных культурных объединений? Все эти волнующие вопросы отсылают к разным дисциплинарным контекстам, требующим специального анализа. Мы ограничимся историческими сравнениями и характеристикой субкультурного движения в синергетическом аспекте.
II
На поставленные выше вопросы (не прямо, но косвенно) пытается ответить в своих последних работах с присущей автору честностью и апологетикой американской модели жизни американский футуролог и публицист Элвин Тоффлер, полагая, что главная беда для человечества - не экологические проблемы, отсутствие энергетических и других источников жизни, а интенсификации информационных потоков, их психологическое воздействие на человека, которое человек может не выдержать. Тоффлер квалифицирует этот прессинг как психологическое онемение или
«шок» (Futureshok - футурошок) [3]. Он считает, что постиндустриальная цивилизация (культура) - это универсальный феномен. Ее характер отличается от характера предыдущей цивилизации. Размышления футуролога по этому поводу идут в параллели с мыслями Ю. М. Лотма-на о том, что современная постмодернистская культура в большей степени избыточна, чем равновесна и гомогенна. Каждый шаг культурного развития лишь «увеличивает, а не исчерпывает информационную ценность культуры и, следовательно, увеличивает, а не уменьшает ее внутреннюю неопределенность, набор возможностей, которые в ходе ее реализации остаются неосуществленными» [4].
Если в СССР главным источником зарождения оппозиционных настроений в обществе считался коммунистический режим, выступавший полюсом порядка в отличие от полюса хаоса для альтернативных групп (андеграунда), то в европейских государствах (еще раньше - в американском обществе) понятие оппозиции предстает как отчуждение существующему мироустройству (и в целом, Культуре [5]), стремление «создать справедливый мировой порядок» [6]. Миллионы молодых людей ищут возможности и место для самоопределения (идентичности [7]), способных решить проблему воссоединения личностей для преодоления хаоса, внутренней энтропии, усиленной системным кризисом.
В пространстве Советского Союза альтернативными власти формами молодежных объединений, как правило, считались музыкальные группы андеграунда, прежде всего, рок, панк и их разновидности. Начиная с 1990-х гг. в новейшей истории России государству стали неинтересными мало политизированные, не представляющие реальной угрозы панк-группы. Ситуация изменилась: существование контркультурных волн в прежнем понимании - как в столице, так и на периферии - стало невозможным, поскольку в свете политических перемен оказались доступными многие необходимые вещи: инструменты, площадки для выступлений, публика. Можно с определенностью сказать, что исчезла видимая, привычная «мишень» для оппонирования. Андеграунд практически сменил свою прописку, переместившись на территорию легитимных клубов. Он стал частью системы. Протест больше не запрещен, более того, он превращен в товар (О. Аксютина [8]). Роман В.Пелевина «Generation «Р» зафиксировал начало этого процесса: «... в области радикальной молодежной культуры ничто не продается так хорошо, как грамотно расфасованный и политически корректный бунт против мира, где царит политкорректность и все расфасовано для продажи» [9].
Сегодня, когда английская молодежь (школьники и студенты), организуя массовые протест-ные манифестации, пытается защитить свои права, вступая в неравную схватку не столько с полицией, сколько с действиями Английского Парламента с его инициативой внести поправки в действующее законодательство [10], нам не кажется странным и неприемлемым это противостояние молодости и власти, между демократическими свободами человека и законом, между реальностью (привычное благополучие) и необходимостью изменить ситуацию. Протестные настроения оказались препарированными противоречием, связанного сменой мировоззренческой парадигмы, вызванной исчерпанностью цивили-зационного процесса образца ХУП-ХХ вв. [11], с одной стороны, и заложенного в самом человеке желанием невозможного - с другой.
Среди мотивов, побуждающих молодежь включаться в субкультурный процесс [12], выделим наиболее показательные и типичные:
- культ новизны во всем - коммуникации, потреблении, творчестве;
- приспособляемость к радикальной динамике жизни (радикальным переменам);
- высокая степень мобильности, обусловленная ускоряющимися ритмами смены жизненных циклов;
- неосознанное (на уровне коллективного бессознательного) стремление к идеально построенной модели общества - общества справдли-вости;
- поиск себя-в-мире (природе и обществе), поиск идентичности;
- кооперация как основа создания группы;
- вызов масскульту или совсем наоборот -растворение в масскульте (некоторые субкультуры возникают как раз посредством включенности в массовую культуру) [13].
Вопрос заключается не в том, стоит ли оценивать с позиций традиционных подходов и методов живую ткань культуры - то, что рождается сегодня и сейчас (а на завтра, порой, исчезает). Вопрос один: возможен ли объемный, целостный и объективный взгляд на структуры, располагающиеся на границе художественного и внехудоже-ственного, социального и асоциального?
Социология, много сделавшая в плане изучения молодежных субкультур [14], предложила ряд классификаций данного объекта и даже почти принципиальный отказ от всякой целостной типологии. Так, авторитетный исследователь молодежной проблематики в социологическом ключе В. Луков считает, что «субкультурные феномены легко поддаются описанию, но их классификация и типологизация затруднены многообразием несводимых в систему признаков. Методологически важно видеть, что какой-то стройной классифи-
кации субкультур создавать нет смысла. Здесь упорядочение фиксируемых данных, скорее всего, возможно в рамках каждого из отдельных фрагментов субкультурной мозаики» [15]. Если это даже и так, то, полагаем, отсутствие универсальной типологии для определения общих признаков субкультур не исключает наличие локальных классификаций на уровне изучения региональной специфики этого феномена. Собственно, «отсутствующая структура» выводит на уровень разговора об отсутствующей универсальной методологии исследования, а это более серьезная проблема, побуждающая к рассмотрению молодежных неформальных групп в терминах и понятиях разных методологий, в том числе, синергетики.
III
В настоящее время мы имеем дело с упрямо выстраиваемым сопротивлением духовной активности, с хорошо знакомым стремлением современных молодых людей к облегченным нормам, правилам, моделям поведения и стандартам массовой культуры, со стремлением к материальному конформизму и отчуждению Я от жизни социума. И это все происходит в мире масскуль-та - понятия, замещающего мир господствующей культуры. Нередко именно этот мир становится симулякром преграды, встающей на пути напряженного поиска идентичности.
Человек всегда делает выбор и несет за него ответственность. Выбор связан со многими вещами, в том числе со стилем поведения, системы коммуникаций, идеалов, ценностей, которые в процессе движения истории меняются и корректируются (Tempora mutantur, et nos mutamur in illis). Если в обществе царит политическая и социально-экономическая стабильность, то оно стремится к преодолению этого образа «благоденствия» посредством «культурного взрыва».
Феномен масскульта, сложившийся в конце XIX - начале XX в., усилил процессы демократизации, миграции, развития городской культуры как центра по производству и потреблению достаточно унифицированных, усредненных, стандартизированных культурных продуктов. Где-то в рекреационных нишах этого «центра» сразу же стали формироваться альтернативные и ярко индивидуализированные формы элитарной активности, которые выступили в роли интеллектуального вызова на очевидную неинтеллектуальность тиражной продукции.
Синергетический аспект изучения субкультур заточен на нелинейной динамике. Если линейное мышление, идущее от лапласовского детерминизма, от однозначности причинно-следственных связей - это путь к антагонизму, противоречиям, вражде (что в отношении молодежи достаточно опасно), то нелинейное (или процессуаль-
но-волнообразное) рассматривает мир как иерархию сред, где размывается идея центризма, где устанавливаются сложные парадигматические связи. Наблюдения над языковыми (в широком смысле) нормами региональных субкультур (на примере эстонского Тарту и Вятки [16]) показали разнообразие и символическую многозначность культурных маркеров, коммуникативную условность, социальную и психологическую толерантность молодежи (круг экстремистски настроенной части молодежи изначально был исключен). Эти нормы постоянно сбиваются, нарушаются, мутируют, принимая очертания образа действительности (таковы, например, какографические «ловушки» в Интернет-языке).
Оставив за скобками математическую подоплеку, заострим внимание на творческом процессе, который, по сути, моделирует нелинейность. В основе нелинейности лежит «весь трепет жизни всех веков и рас» (М. Волошин). А язык творчества - это постоянная интенция к расшифровке его знаково-символического кода. При синерге-тической оптике мир субкультур предстает как «общее в разном». Из кажущегося (внешне репрезентативного) хаоса нарождающихся, сменяющих и смывающих друг друга групп, волн пере-текаемости, миграции, колебаний и заимствований рождается порядок.
«Язык не может изображать то, что само отражается в языке. Мы не можем выразить в языке то, что само выражается в языке» [17]. Следуя этой мысли Л. Витгенштейна, выскажем предположение: все, что составляет поле интересов и инициатив молодежи в рамках их творческой и интеллектуальной деятельности, находится в логическом, семиотическом и синергетическом отношении друг к другу, подобно тому как язык соотносится с миром. Обжитые сквоты и тексты стрэйт эджеров, граффити, панки, готы, ролеви-ки, анимешники и реконструкторы - все имеет смысл связи элементов структурного целого.
Мы не можем говорить об изолированности субкультурных общностей. Более того, их цикличность (рождение - развитие - умирание) характеризует современное состояние общества, в данный момент пребывающего в кризисе. Есть все основания думать, что «происходящий кризис выходит далеко за рамки финансов и экономики, что в нем нашло выражение исчерпание той цивилизации, в которой мы жили во второй половине XX столетия, а при более глубоком взгляде и значительно дольше» [18].
Молодежные субкультуры в большинстве своем - это творческие практики, что в отношении деятельности большинства групп означает куль-туротворчество - одну из важнейших функций культуры. Творение себя, позволение влиять на себя, строить себя как Другого - вот главные
постулаты культуротворения. Данный процесс немыслим без процедуры понимания, и здесь мы попадаем в зону дискуссии на тему интертекстуальных связей в культуре.
Обнаружение поразительных фактов совпадений имен, образов, сюжетов, связь между которыми ранее не наблюдалась и не предполагалась (поскольку принадлежат они разным эпохам и текстам культуры), заставляет исследовательскую мысль биться над вопросами: откуда? Почему? Как объяснить? В гуманитарной науке (в литературе и истории раньше, чем в культурологии) этот мыслительный процесс покрывается пространством сравнительного изучения культур и культурных текстов, концептульно и методологически оформившегося в литературоведческих работах В. М. Жирмунского, Н. И. Конрада, А. Н. Веселовского. Вслед за учеными-гуманитариями на языковое сближение текстов культуры обратил внимание Ю. М. Лот-ман, развивший тейлоровскую идею стадиального единства (единства на расстоянии) в своих литературоведческих трудах, прежде всего, в «Комментариях» к «Евгению Онегину». Впоследствии эта аналитическая процедура получила название компаративного анализа. Методология сравнительно-исторического и сравнительно-культурологического анализа эффективна. Ее можно считать базовой для выявления антропологических аспектов в контексте динамики развития культуры. В случае с современными культурными процессами, к которым относят молодежные субкультуры, компаративистика позволяет выбирать в качестве объектов сравнения достаточно «рискованные» с точки зрения результативности (внешне типологически и феноменологически несхожие) феномены. К ним можно отнести, в частности, фоническую параллель между именем писателя-романтика Грина и молодежной сетевой субкультурой СгееКТ. Ассоциативно выстроенная параллель, связавшая воедино Грина и СгеепБ, базируется на архитепичес-ком - коллективном бессознательном стремлении к прекрасному, мечте, иллюзии.
Сравнивая исторически удаленные друг от друга тексты (по сути, два слова - Грин и СгеепБ), мы приходим к выводу, что связь между ними обнаруживается посредством ассоциативной семантики цвета и романтическим стремлением представителей к свободе. Здесь импульсом к взаимодействию оказывается в большей степени «не сходство или сближение (стадиальное, сюжетно-мо-тивное, жанровое и т. п.), а различие» [19]. Это, однако, не исключает имманентной логики взаимосвязанных элементов целого, к которому принадлежат и имя писателя, и название молодежной субкультуры, что напрямую подводит к си-нергетическому эффекту - единству разнородных семиотических полей, схождение которых скреплено дискурсом романтизма. Очевидно, что твор-
ческое мышление Грина типологически объединены «внутренней формой культуры» с ценностным миром носителей субкультурного сознания и куль-турогенезом субкультуры СгеепБ в целом. Вероятностное моделирование, проведенное в случае «сравнения с не-сравнимым» (Грин-СгеепБ), выводит на уровень «условной эквивалентности» языка коммуникации, между которыми существуют отношения непереводимости и нелинейности. Но здесь как раз срабатывает механизм «культурной конвенции», когда благодаря специальным исследовательским усилиям (свободного ассоциативного сравнения) случайное обращается в закономерное, «чужое» - в «свое», частное - в общее. Это пример семантического параллелизма, дающего синергетический эффект в виде импульса к раскодированию внешних смысловых пластов и рождению новых.
Возможности синергетического подхода к исследованию молодежных субкультур лишь подтверждают концептуальный посыл Ю. Лотмана относительно того, что «культура - исторически сложившийся пучок семиотических систем (языков), который может складываться в единую иерархию (сверхъязык), но может преставлять собой и симбиоз самостоятельных систем» [20]. Такой подход открывает перспективы обнаружения «фокуса рассеивания» - когда предмет или объект воспринимается одновременно в единстве целого и его частей. «Скользящий» взгляд (единовременная оптика видения предмета) ориентирован на дихотомию холизмы и элементаризма, непрерывно переходящих друг в друга. Это переключение с целостного феномена на его языковой фрагмент (элемент структуры) и составляет суть синергетического мировосприятия и синергетики как методологии.
IV
Объектное ядро синергетики, в основе которой лежат идеи бельгийского физика И. Приго-жина, составляют такие понятия, как самоорганизация, взаимоотношения хаоса и порядка, принципы нелинейности, открытости, неустойчивости, диссипации, бифуркация, кооперация, свобода выбора и другие. Попытаемся рассмотреть молодежные субкультуры в терминах синергетики - через «фильтр» ее базовых понятий, обратившись к известным примерам из европейской и российской субкультур и эмпирическому материалу, собранному в ходе полевых исследований в г. Кирове и г. Тарту (2009-2010 гг.).
1. Постулат самоорганизации. Субкультуры онтологически связаны с тем, что не поддается диктату чистой логики и принципу линейности. Это сверхсложные системы, основанные на самоорганизации, свободе выбора предпочтений, особых поведенческих и мировоззренческих мо-
делях, локусе места, общем интересе (и это далеко не полный набор синергетических знаков, характеризующих субкультурную систему).
2. Хаос и порядок. Взаимоотношения эти сложны, неоднозначны. Изучение региональных субкультурных групп молодежи (на примере г. Кирова и г. Тарту) методом включенного наблюдения и полевой антропологии показало, как постепенно утрачивается (практически, исчезает) презумпция центрирования по отношению к разворачиванию творческих практик на периферии: нет уже жесткой привязки рождающихся, функционирующих и трансформирующихся субкультур к осевому господству центра. Кажущийся неконтролируемый хаос, связанный с возникновением молодежных сообществ, в конечном счете, оборачивается плюральностью, т. е. бесконечным числом новых трансформаций, новых языков общения, обращенных как к настоящему, так и к будущему, и ведет к новому порядку вещей.
3. Образ ризомы, предложенной в границах антропологии для характеристики субкультурных общностей Е. Мельниковой-Григорьевой [21], выражает идею принципиальной нелинейности как способе функционирования и организации феномена молодежных объединений, что соответствует его постмодернистскому происхождению, моделированию изменчивости и неустойчивости как аналога неравновесной целостности (во многом аналогичной неравновесным средам, изучаемым синергетикой).
4. Диссипация. Специфика диссипативной системы сводится к постоянному обмену энергией (информацией) из внешней среды. Как порядок нуждается в хаосе, так и хаос не может существовать без влечения к порядку. Они в дис-сипативной системе, свойство которых - сумма открытости, неравновесности, нелинейности -«оказались связанными совершенно неожиданным образом» [22]. Синергетика абсорбирует известные объекты, вовлекая их в инокультур-ное поле. Укорененность рок-мемов в культурном сознании молодежи передается из поколения в поколение. Так формируется в субкультурной среде диссипация - устойчивая идеология «битников» или рокеров. Сформировавшись в конце 1950-х гг., в начале XXI в. она трансформировалась в россыпь подражателей и «клонов» в виде многочисленных рок-групп.
5. Эволюция и коэволюция. Методология, основанная на синергетических принципах эволюции и коэволюции сложных структур, может стать основой проектирования будущего языкового контура наций, будущих новых социокультурных систем, открывающихся в виде «веера предопределенных возможностей» [23]. Уже сегодня ясно, что XXI в. - это эра виртуальных коммуника-
ций молодежи, виртуального образа времени и образа существования, самоопределения; эпоха придуманных и мифологизированных вещей. Стремительное смещение интересов с «живой», результативной деятельности в сторону интернет-пространства [24] - это смещение акцента с упорядоченных традицией, культурной нормой реальных творческих практик на пребывающую в энтропийном состоянии систему-симулякр. Все, что сегодня описывается как действительный опыт, реальное переживание, реальный звук, цвет, запах, движение, завтра может оказаться «виртуальными двойниками» - вплоть до исчерпанности идеологии, отношений внутри группы и собственно ее распада.
Порог чувствительности в нестабильных системах, подобно нашему объекту исследования, высокий. Субкультурные группы выступают почти идеальной средой для максимальной активности, которая, в свою очередь, способна привести (и приводит) к рождению нового порядка - «новой как новой» либо (согласно циклу возвратов) новой вариации старой структуры (римейк-струк-туры). Появление молодежных субкультур нередко объясняется немотивированной активностью ее членов, когда из хаоса возможностей или даже случайностей опять-таки рождается новая структура (или общность). Иллюстрацией тому являются многочисленные интернет-сообщества (как, например, попадание в поле сетевой культуры для молодого человека может обернуться его принадлежностью к геймерам или бошоргам).
6. Бифуркация. Как известно, каждый параметр в синергетике «имеет свое критическое (пороговое) значение, при достижении которого в количественной эволюции системы происходит качественный скачок - точка разветвления эволюционной линии, которая и получила название бифуркации (от англ. - fork - вилка)» [25]. Молодежные субкультуры обладают огромным потенциалом к саморазвитию, интенцией к диверсификации, множеству индивидуальных моделей, на которые рассыпается культура, достигая точки бифуркации.
7. Кооперация. Культура начала XXI в. такова, что сдвиг в сторону ускорения ритмов и смены циклов жизненных ситуаций становится не безопасным. Это, действительно, оказывает разрушительное воздействие на психику человека. Но способность к адаптации, мобильности, резким и невозвратным переменам свойственна, в большей степени, молодым. Это их привилегия. Молодежь живет в ином ценностно-психологическом и информационном мире, и, чтобы выжить в этих условиях, нужна кооперация. Молодежные субкультуры - это действующая модель кооперации по интересам, локусу места, выбору предпочтений в сфере духа, повседневности, коммуникации. Все
субкультуры строятся на коллективном творчестве как форме кооперации, на ассимиляции, возможности ролевой перестановки и миграции, на возможности перетекаемости в другую группу (или совмещение) - как членов группы, так и способов и форм коммуникации (заимствования и влияния). Но при этом важнее всего оказывается идентификация Я с определенной («своей») группой. Поиск новых форм коллективности, который характеризует положение субкультурных общностей на региональном уровне, также актуализирует синергетическую методологию.
8. Кроме того, синергетика апеллирует к такому понятию, как свобода выбора. Молодежные субкультуры, несмотря на ограничения и довольно устойчивый набор признаков, демонстрируют удивительную свободу предпочтений. Она [свобода] трактуется в понятиях прогнозирования и признания неоднозначности будущего, признания существования моментов неустойчивости, связанных с выбором путей дальнейшего развития. Если экстраполировать этот постулат в онтологическую плоскость субкультур, то мы обратим внимание, что добровольность, свобода предпочтений в среде молодежных групп -это системообразующая, доминантная компонента в структуре субкультурного сознания.
В связи с использованием синергетического аспекта анализа молодежных субкультур оказывается возможным и оправданным встраивание этого феномена в контексте постмодерна, с одной стороны, и в пространство массовой культуры как инструмента социального контроля и необходимого, достаточного фона - с другой.
Современная культура (в том числе и молодежная) есть свыше суммы слагаемых (суммы разных культур), т. е. нелинейная ее часть, когда эффект сложения превращается в эффект умножения.
Синергетика - это в определенном смысле идеология, и своим идеологическим контуром она задает новую планку в понимании человека и человеческого со стороны природы, материи, общества. Конечно, есть определенный риск «утонуть» в глубинах абстракции и схем... Но поскольку изначальная предметность синергетики связана с идеей саморазвития, что характеризует и молодежные субкультуры, то это уже в отношении рассматриваемого объекта оправдывает смысл ее как методологической парадигмы, требующей интенсивной культурологической рефлексии. Для апробации данной методологии, на наш взгляд, необходим выход в междисциплинарное пространство исследуемого объекта, ибо только с помощью коллективных исследовательских усилий можно войти в «мир молодых» и только вместе с ними понять их постоянно растущие ожидания [26], разгадать, куда движется время...
Примечания
1. Прохоров-Малясов Г. С. Феномен антропно-со-циальной идентичности научно-технической деятельности: автореф. ... канд. филос. наук. Казань, 2006. С. 3.
2. Что касается национальной (российской) специфики, то В. Луков называет три главных фактора: социально-экономическая неустойчивость российского общества, особенности социальной мобильности молодежи в российском обществе, утрата социальной идентичности. См.: Луков В. А. Молодежные субкультуры в современной России. URL: http://psyfactor.org/ lib/subkult.htm
3. Тоффлер Э. Шок будущего / пер. с англ. М.: ООО «Изд-во Аст», 2002. 557 с.
4. Лотман Ю. М. К построению теории взаимодействия культур (семиотический аспект). Чему учатся люди. Статьи и заметки / (предисл. П. Тороп; сост. С. Салупере, П. Тороп). М.: Центр книги ВГИБЛ им.-
М. И. Рудомино, 2010. С. 238.
5. Культура воспринимается как сумма правил, норм. Она включает в себя процедуры «схематизации, каталогизации и классификации, приобщающие культуру к сфере администрирования». Хоркхай-мерМ., Адорно Т. В. Диалектика Просвещения. Философские фрагменты. М.; СПб., 1997. С. 163.
6. Материалы Римского клуба, посвященные вопросам безопасности человечества и глобалистики. Изложены: Турси Л. Возвращение человека действующего. М., 1998. С. 98.
7. Идентичность интерпретируется нами как понимание человеком собственной ценности, значимости.
8. Аксютина О. Власть и контркультура в 19801990-е гг. Панк как этика и эстетика противостояния в условиях СССР, России и Беларуси. URL: http:// altruism.ru/ sengine. cgi/ 5/25/7
9. Пелевин В. Generation «П». М., 1999. C. 105.
10. Речь идет о драматических событиях начала декабря 2010 г. - массовых протестах на улицах Лондона по случаю готовящегося Закона о трехкратном повышении платы за обучение в университетах Англии.
11. Эту мысль развивает в своих последних работах Г. С. Кнабе, а также Ю. Н. Пивоваров в докладе «О результатах информационно-аналитических и теоретических исследований проблем культурологии в ИНИОН РАН. Тезисы выступления на заседании Президиума РАН». 10 апреля 2007 года.
12. Под субкультурами мы понимаем самоорганизующиеся на добровольных началах системы, объединенные локусом места, общей коммуникацией, общими духовными и социальными интересами молодежи.
13. Приведем пример из эстонского контекста: в Тарту несколько лет существует группа «цыпочек» (это гламурного поведения и имиджа девочки-подростки), которые собираются в самом крупном торговом центре Кавае с целью времяпрепровождения и приобщения к яркому, разнообразному, меняющемуся миру вещей.
14. Список этот хорошо известен специалистам. Среди новейших работ по проблематике молодежных субкультур назовем: Аксютина О. Панк-вирус в России. М.: Леан, 1999. 320 с.; Карлсон Дж. Телевизионное развлечение и политическая социализация // На-
заров М. М. Массовая коммуникация в современном мире: методология анализа и практика исследований. М., 2000. С.227; Назаров М. М. Указ. соч. С. 223; Duncombe S. Notes from underground. Zines and the politics of alternative culture. L.; N. Y., 1997; Плак-сий С. И. Молодежные группы и объединения: причины возникновения и особенности деятельности. М., 1988; Левичева В. Ф. Молодежный Вавилон. М., 1989; Сикевич 3. В. Молодежная культура: за и против. Л., 1990; Щепанская Т. Б. Символика молодежной субкультуры: опыт исследования системы. СПб., 1993; Ис-ламшина Т. Г. Молодежные субкультуры. Казань, 1997; Суртаев В. Я. Молодежная культура. СПб., 1999; Молодежные движения и субкультуры Санкт-Петербурга. СПб., 1999. Молодежная культура и ценности будущего / отв. ред. А. Г. Козлова, М. С. Гаврилова. СПб., 2001; Луков В. А. Особенности молодежных субкультур в России // Социол. исследования. 2002. № 10. С. 79-87; Левикова С. И. Молодежная субкультура: учеб. пособие. М., 2004.
15. Цит. по: Луков В. А. Молодежные субкультуры в современной России. URL: http://psyfactor.org/ lib/subkult.htm
16. Речь идет о проведенных в 2009-2010 гг. полевых исследованиях в рамках совместного научно-исследовательского проекта «Язык молодежных субкультур: региональный аспект».
17. Витгенштейн Л. Логико-философский трактат // Философские работы: в 2 т. М.: Гнозис, 1994. Т. I. С. 63.
18. Кнабе Г. Гегель, Европа и рубеж тысячелетий // Вопросы философии. 2010. № 1. С. 12.
19. Лотман Ю. М. К построению теории взаимодействия культур (семиотический аспект) // Лотман Ю. М. Чему учатся люди? Статьи и заметки. М.: Центр книги ВГИБЛ им. М. И. Рудомино, 2010. С. 222.
20. Лотман Ю. М. Чему учатся люди? С. 58.
21. Мельникова-Григорьева Е. Субкультура. Структурная антропология ризомы // Сквозь границы: культурологический альманах. 2009. Вып. 8. С. 86-95.
22. Ахромеева Т. С., Курдюмов С. П., Малинец-кий Г. Г. Парадоксы мира нестационарных структур // Новое в жизни, науке, технике. Математика, кибернетика. М., 1985. С. 29.
23. Богатырева О., Шиллеров А. Синергетический подход к изучению социальных систем: возможности и ограничения // Полигнозис. 2000. № 1. С. 60.
24. Интернет-коммуникации - своеобразная «мекка» для всех, кто заточен на идеи принадлежать какой-то группе. Впрочем, поиск идентичности может происходить и по другим каналам - по каналам обретения собственного Эго через пренебрежение к любым формам социальности.
25. Хакен Г. Синергетика. М., 1980. С. 138.
26. Высокопоставленный менеджер в сфере рекламы из Южной Африки, анализируя влияние массовой культуры и телевидения, в частности, на городскую молодежь, замечает: «Они могут быть бедными, они могут быть молодыми и плохо образованными, но они обладают растущими ожиданиями... И когда ожидания сбываются, они выставляют все напоказ». Lascaris R. Report on advertising around the glob: the new third world // Campaign. 1993. 24 September. Цит. по: Склэир Л. Культурно-идеологические транснациональные практики // Назаров М. М. Указ. соч. С. 223.
