22Известия Кабардино-Балкарского научного центра РАН № 6 (50) 2012
ПОЛИТОЛОГИЯ. СОЦИОЛОГИЯ. ИСТОРИЯ УДК 39:323+94(470.64).80
К ПРОБЛЕМЕ ЭТНИЧЕСКОЙ ИДЕНТИФИКАЦИИ ЧЕРКЕСОВ
Х.С. КУШХОВ
Центр социально-политических исследований КБНЦ РАН 360002, КБР, г. Нальчик, ул. Балкарова, 2 E-mail: kbncran@mail.ru
В статье рассматриваются актуальные проблемы национальной идентификации черкесов. Дается характеристика основных этнообразующих признаков черкесского этнического социума. На основе анализа структуры идентичности делается вывод об этническом единстве современных кабардинцев, адыгейцев и черкесов, внешним выражением которого являются этнонимы как важнейшие идентификаторы национального самосознания.
Ключевые слова: этнос, идентификация, идентичность, этноним, эндоэтноним, экзоэт-ноним, этническая парциация, архетипы сознания, этнопсихология, язык, диалект, расовые признаки, этническая общность.
В поисках оптимальных путей решения национальных проблем участие науки имеет основополагающее значение. Только с помощью научных инструментариев можно сформировать адекватное этническое самосознание, свободное от мифологем и примитивных идеологических импликаций.
Среди целого ряда проблем адыгской идентичности в постсоветское время особо артикулируется проблема терминологической неоднозначности и запутанности этнического определения адыгов. Речь идет об историческом феномене, когда этнос, имеющий единое самосознание и самоназвание оказался искусственно разделенным на три народа, идентифицируемых в официальной литературе на русском языке «кабардинцами», «адыгейцами» и «черкесами».
Целью настоящего исследования является, не вдаваясь в детали определения политических причин сложившейся ситуации, выяснить: имеются ли сколько-нибудь объективные научные основания для подобной этнической идентификации и парциации - искусственного разделения одного этноса.
Прежде всего надо выяснить, что в этнологической науке понимается под термином «народ», или «этнос». По формулировке академика Ю.В. Бромлея, «этнос представляет только та культурная общность людей, которая осознает себя как таковую, отличая себя от других аналогичных общностей» [2].
Иными словами, этносом можно называть только ту совокупность людей, для которой непременно присуща антитеза «мы - они». Таким образом, важнейшим определением этноса является осознание своего группового единства определенной человеческой общностью. Такое осознание своего единства и общности происхождения именуется этническим или национальным самосознанием. Внешним же выражением самосознания или идентичности является общее самоназвание - этноним.
Черкесы относятся к числу наиболее древних народов земли, генетические корни которого уходят в глубь тысячелетий. В различные исторические эпохи предки современных черкесов были известны миру под именами хаттов, кашков (касков), меотов, синдов, кер-кетов, зихов, касогов и т.д. Длительный процесс формирования современного черкесского этноса завершается в VIII - X в.в. н.э. Для примера отметим, что итальянская этническая общность начала складываться в XI - XII в.в., однако окончательно этот процесс завер-
шился лишь во второй половине XIX века. Французское этническое единство начало складываться в XII - XIV в.в. и закончилось в XVI в. Завершение процесса формирования грузинского этноса приходится на XII - XIII в.в. и т.д. Таким образом, черкесы, как минимум, 11 веков осознают себя единым этническим организмом, выражая это единство в самоназвании «адыгэ».
Вместе с тем необходимо отметить, что конкретные сферы объективного существования характерных для этноса свойств не сводятся только к их самосознанию и самоназванию, какими бы устойчивыми и важными они ни были. Среди других важнейших этноха-рактеризующих признаков в этнологической науке выделяют еще общность территории, культуры, языка, психики, расовое или антропологическое сходство.
Рассмотрим вкратце каждый из этих признаков применительно к черкесам. Территориальные параметры черкесского этноса хорошо известны и устойчивы во времени. Ареалом их расселения за последние пять-шесть тысяч лет является обширная территория Северного Кавказа от Черного и Азовского морей на западе до Чечни и Дагестана на востоке. В различные исторические эпохи она, естественно, незначительно менялась, то расширяясь, то сокращаясь, но вплоть до 60-х годов XIX века оставалась устойчивой территорией формирования и обитания адыгского этноса под названием «Адыгэ Хэку» (Черкесия).
В результате катастрофической по своим последствиям для черкесов столетней Кавказской войны они потеряли большую часть исторической и этнической территории, свыше 9/10 черкесов были насильственно изгнаны из исторической Родины в пределы Османской империи. Лишилась территориальной целостности и уцелевшая от истребления и депортации та малая часть черкесов, которая осталась на Кавказе. Однако территориальная разобщенность, впоследствии официально оформленная провозглашением трех отдельных советских автономных образований на небольших анклавах единой прежде территории, не изменила ни единого этнического самосознания, ни общего самоназвания (этнонима) народа. Иначе и быть не могло, так как с точки зрения этнологической науки «следует четко разграничивать территориальную целостность как условие возникновения этноса и как фактор его существования» [3].
Известные этнологи Н.Н. Чебоксаров и С.А. Арутюнов также подчеркивают, что, выступая в качестве важнейшего условия формирования этноса, территория не является строго обязательным фактором воспроизводства всех его частей [3]. Вышеприведенные мнения известных теоретиков этнологической мысли можно подкрепить многочисленными практическими примерами, когда носители одного этнонима, проживающие не только на разных и отдаленных друг от друга территориях, но даже в разных странах, из поколения в поколение сохраняют свою национальную принадлежность: черкесы в Российской Федерации и за рубежом, евреи, разбросанные по всему миру, армяне в Армении, России, Франции, США и Сирии, украинцы в Украине, Канаде, Словакии и т.д.
Важное место в науке, как отечественной, так и зарубежной, в качестве этнического идентификатора отводится культуре. Именно характерные особенности культуры, как материальной, так и духовной, выступают наряду с самосознанием в качестве важнейших этнодифференцирующих и этноидентифицирующих признаков. Практически все компоненты культуры - язык, религия, народное искусство, фольклор, традиции, обычаи, обряды, стереотипы поведения, жилище, пища и т.д. - имеют у каждого народа ярко выраженную этническую окраску. Правда, как давно заметил выдающийся ученый С.А.Токарев, ни один из компонентов культуры не является непременным этнодифференцирующим признаком [9].
У одних народов этнокультурная специфика наиболее ярко проявляется в религии. Например, сербы, хорваты и боснийцы, говорящие на одном языке и имеющие общее происхождение, имеют разное этническое самосознание как раз вследствие того, что именно
религия (соответственно православие, католицизм, ислам) стала главным фактором размежевания и этнической самоидентификации, и, напротив, религиозно-конфессиональные различия у немцев, арабов, абхазов, японцев или корейцев не изменили у них ни общего самоназвания, ни осознания себя единым этническим организмом. У других этнокультурная специфика проявляется в характерных особенностях поведения (так, в отличие от большинства других народов болгары в знак отрицания кивают головой, а согласие выражают покачиванием ее из стороны в сторону, японцы, извещая о печальном событии, улыбаются, не желая тем самым огорчить слушателя) и т. д.
Этническая культура черкесов не только своей самобытностью выступает важнейшим идентификатором и транслятором национальной идентичности, но и являет собой пример поразительного типологического единства на всем протяжении территории проживания этноса. Общечеркесская этническая специфика проявляется буквально во всех компонентах культуры: народном искусстве, устном народном творчестве, этикете, жилище, одежде, пище, гигиенических привычках. Причем локальные различия, в отличие от большинства соседних (и не только) народов, выражены во всех компонентах этнокультуры настолько незначительно, что заметны, как правило, лишь профессионалам-исследователям, несмотря на то, что черкесы, как и большинство народов мира, состоят из ряда локальных этнокультурных подразделений - субэтносов. К середине XIX века, т.е. накануне национальной катастрофы черкесов, таких субэтнических общностей насчитывалось двенадцать, которые, в свою очередь, стали основой разделения Черкесии на соответствующие двенадцать историко-культурных провинций (областей): кабардинцы - Кабарда, беслене-евцы - Бесленей, махоши - Махош, егерукаевцы - Егерукай, темиргоевцы - Темиргой, мамхеги - Мамхегия, абадзехи - Абадзехия, хатукаевцы - Хатукай, бжедуги - Бжедугия, натухайцы - Натухай, шапсуги - Шапсугия, убыхи - Убыхия. Такая этнокультурная и эт-ногеографическая структура страны получила символическое отражение в 12 звездах на национальном флаге Черкесии.
В то же время следует подчеркнуть, что этническая иерархия разного таксономического ранга оказывает определенное воздействие на этническое самосознание. Так, один и тот же человек может одновременно самоидентифицировать себя и как кавказец (представитель метаэтноса или макроэтноса - совокупности этносов), и как черкес (представитель основной этнической единицы), и как кабардинец (представитель субэтноса - низшего таксономического уровня этнической иерархии).
По данной аналогии русский может считать себя и славянином, и казаком или помором, а немец - индоевропейцем (арийцем) и саксонцем одновременно. Однако в отличие от этнонима (черкес, русский, немец) ни метаэтнические, ни субэтнические дефиниции не могут быть этническими идентификаторами, а выражают лишь общности, обладающие «этническими свойствами меньшей интенсивности, чем собственно народ - этнос» [5].
Черкесы обладают и определенной языковой общностью. Любой черкес, будь то в Шапсугии, Бжедугии или Кабарде, равно как и соотечественник за рубежом, язык свой называет «адыгэбзэ», т.е. черкесский язык. Выступая в роли одного из важнейших признаков этноса, язык является в то же время основным средством трансмиссии этнокультурной информации [11].
Определенные диалектные различия, свойственные практически всем языкам, обычно нивелируются единым литературным языком. Однако в начале 20-х годов ХХ века, в период создания современной письменности волюнтаристским решением большевиков было принято два варианта литературного языка - адыгейский (на основе кяхских или нижнечеркесских диалектов) и кабардинский (на основе верхнечеркесского диалекта). Понятно, что этот очередной шаг по дезинтеграции черкесов не вел к языковой консолидации, а, напротив, законсервировал диалектные различия языка.
В связи с этим уместно напомнить, что локальные языковые различия у многих народов бывают настолько значительными, что общение между отдельными этническими группами внутри этноса возможно только на общенациональном литературном языке. К примеру, не знающие литературного языка северные и южные китайцы совершенно не понимают друг друга. Без посредства литературного немецкого языка общение весьма затруднительно между баварцем и саксонцем, а без литературного арабского языка - иорданских арабов с египетскими и т.д. В то же время отсутствие общечеркесского литературного языка не является препятствием для общения представителей различных субэтнических групп.
Особенности психологического склада и национального характера также отличают черкесов от других этнических общностей. «С характером этноса, - отмечает Ю.В. Бром-лей, - неразрывно связана типичная для его членов система побуждений - совокупность их потребностей, интересов, ценностных ориентаций, установок, убеждений, идеалов и т.п.» [4]. Такая система побуждений становится основой формирования национального менталитета - способа мировосприятия и совокупности нравственных принципов черкесов.
Среди основных черт национального характера черкесов широко артикулируются храбрость, толерантность, учтивость, гостеприимство и т. д. Вместе с тем определяющим принципом менталитета черкесов, основой формирования особого типа сознания являются восприятие и признание личной свободы в качестве абсолютной ценности. Без учета архетипов индивидуалистического сознания черкесов невозможно адекватное осмысление различных феноменов истории, культуры и этнической психологии. В частности, масштабы национальной катастрофы черкесов в ходе и результате Кавказской войны объясняются не только глобально- геополитическими причинами, но и неразрешимыми (несинтези-рующимися) противоречиями, возникшими при столкновении двух типов сознания: черкесского индивидуалистического и коллективистского Российской империи.
Весьма однородными являются и расово-антропологические признаки черкесов. В основной массе они относятся к понтийскому и частично кавкасионскому антропологическим типам балкано-кавказской расы большой европеоидной расы. Правда, не всегда ра-сово-антропологические признаки непременно могут являться этнодифференциирующи-ми. Большинство латиноамериканских этносов, к примеру, принадлежат к различным расам.
Таким образом, краткий анализ основных этнодифференциирующих признаков, принятых в науке, совершенно определенно доказывает, что общность людей, именующих себя «адыгэ», а в официальной литературе на русском языке идентифицируемых «кабардинцами», «адыгейцами» и «черкесами», представляет собой единый этнических организм, т.е. является одним народом. Следовательно, один народ должен именоваться и одним этническим именем.
Однако в реальности сложилась уникальная по своей абсурдности ситуация, когда единое самоназвание этноса на русском языке обозначается тремя этническими терминами, в соответствии с которыми детерминируется существование трех, хотя и «близкородственных», но различных народов - кабардинцев, адыгейцев и черкесов.
Если произвольная трансформация одного самоназвания в три этнонима, как в случае с адыгами-черкесами, явление исключительное, не имеющее аналогии в мировой практике этнических определений, то можно привести целый ряд примеров противоположного свойства, когда родственные этнические общности, имеющие различные самоназвания, идентифицируются как один народ. Так, под этническим термином «мордва» на русском языке известны как те, кто называет себя мокша, так и те, у кого самоназвание - «эрьзя». Часть осетин самоидентифицируются этнонимом «ирон», другая - «дигорон». Балкарцы
имеют самоназвания «малкарлары» и «таулу». Грузинами, наряду с собственно картвелами, записаны мегрелы, сваны и аджарцы, которые имеют свои самоназвания и еще во Всесоюзной переписи населения 1926 года определялись самостоятельными народами.
Этнонимы «адыгэ» и «черкес» являются не только идентификаторами осознанности как индивидом, так и определенной этнической общностью своего единства и отличия от других подобных общностей. Как справедливо подметил В.А.Никонов, этноним «является фактором, объединяющим внутри и различающим вовне» [7]. Как правило, один и тот же этнос помимо этнонима - самоназвания (эндоэтнонима) имеет и внешние наименования экзоэтнонимы). В этом контексте этноним «адыгэ» является эндоэтнонимом, а этноним «черкес» - экзоэтнонимом.
Несовпадение самоназвания с иноязычным наименованием народа - широко распространенное явление. Так, армяне называют себя «хай», грузины - «картвели», чеченцы -«нохчий», ингуши - «галгай», абхазы - «апсуа», якуты - «саха», греки - «эллинес», албанцы - «шкиптар», финны - «суоми» и т.д. Нередко экзоэтнонимы не только отличаются от этнонима - самоназвания (эндоэтнонима), но и друг от друга. К примеру, народ с самоназванием «дойч» по-русски именуется «немцы», по-английски - «джемен», по-французски «алеман», по-итальянски - «тедеско», по-сербски - «шваб».
Этноним «черкес», идентифицирующий адыгов внешним миром как на Западе, так и на Востоке, весьма устойчив. Впервые он встречается в форме «джаркас» в египетских хрониках XII в. Примерно с XIII в. этноним «черкес» получают широкое распространение для обозначения адыгов в арабских, персидских и западноевропейских источниках. Наряду с этнонимом «черкес» начиная с XV в. вся страна адыгов получает устойчивое наименование «Черкесия» [1].
Следует отметить, что этнонимы, выступая в роли одного из наиболее наглядных этнических признаков - символов, выражают и некую характеристику называемых. По мнению В.А.Никонова, этнонимы выполняют и идеологические функции, служа подчас лозунгом, знаменем [8].
В связи с этим уместно вспомнить, что этноним «черкес» (особенно в период расцвета черкесского традиционного общества) употреблялся не только в качестве этнического идентификатора, но и в аксиологическом контенте: он ассоциировался с целым рядом комплиментарных качеств и добродетелей.
Однако было бы неверным отрицать наличие определенной деформации национального самосознания, произошедшей вследствие советско-имперской политики этнической парциации черкесов. Наглядной иллюстрацией такой деформации самосознания может служить этническое самовыражение некоего Нарта Ходжурата на страницах одного из республиканских медиа-изданий. Говоря об участии в недавно проведенной Всероссийской переписи населения, он пишет: «В графе «национальность» я написал «абадзех». Если бы сказал «черкес», подумали бы, что я из Карачаево-Черкесии, а мои предки родом из Адыгеи» [8]. Более того, даже в научной литературе нередко можно встретить употребляемые некоторыми маститыми черкесскими учеными такие алогичные словосочетания, как «адыгские народы», «адыгские народности», «адыгские литературы» и т.д. Нелепо выглядит и обратный перевод на черкесский язык термина «черкес» в форме «шэрджэс», так как адекватным эквивалентом экзоэтнонима может выступать только оригинал самоназвания - адыгэ.
Резюмируя вышесказанное, отметим, что в самом общем понимании этническую общность (этнос, народ, нацию) представляет собой совокупность людей одного этнонима, который, как правило, выступает в двух формах - самоназвания и иноназвания. Поэтому детерминирование этнической общности с самоназванием «адыгэ» терминами «кабарди-
нец» (кабардинка) и «адыгеец» (адыгейка) в качестве официально принятых этнонимов на русском языке не находит научного обоснования.
В то же время этноним «черкес» за многие столетия не только показал свою устойчивость в качестве внешнего выразителя национальной идентичности, но и сегодня остается единственно приемлемым терминологическим идентификатором на русском языке кабардинцев и адыгейцев, как с точки зрения научных аргументов, так и с позиции здравого смысла, не приемлющего любые попытки нарушения исторической преемственности.
ЛИТЕРАТУРА
1. Адыгская (Черкесская) энциклопедия. М., 2006. С. 110.
2. БромлейЮ.В. Очерки теории этноса. М., 1983. С. 56.
3. Бромлей Ю.В. Указ.соч. С. 50.
4. Бромлей Ю.В. Там же. С. 152.
5. Брук С.И., Чебоксаров Н.Н. Метаэтнические общности. В кн.: Расы и народы. Вып. 6. 1976.
6. «Газета Юга», 21 октября 2010. № 42.
7. Никонов В.А. Этнонимия. В кн.: Этнонимы. М., 1970. С. 5.
8. Никонов Ю.В. Указ.соч. С. 3
9. Токарев С.А. Проблема типов этнических общностей (к методологическим проблемам этнографии) // ВФ, 1964. № 11. С. 43-46.
10. Чебоксаров Н.Н., Арутюнов С.А. Передача информации на механизм существования этносоциальных и биологических групп человечества. В кн.: Расы и народы. М., 1972. Вып 2. С. 19-22.
11. Чебоксаров Н.Н., Арутюнов С.А. Там же. С. 19; Кобищанов Ю.М. Этнос и информация. В кн.: Семиотика средств массовой информации. М., 1973. Ч. II. С. 5.
TO A PROBLEM OF ETHNIC IDENTIFICATION OF CIRCASSIANS
H.S. KUSHHOV
The centre of sociopolitical researches КБНЦ the Russian Academy of Sciences 360002, КБР, Nalchik, street Balkarova, 2 E-mail: kbncran@mail.ru
In article actual problems of national identification of Circassians are considered. The characteristic of the basic ethnoforming signs of Circassian ethnic society is given. On the basis of the analysis of structure of identity the conclusion about ethnic unity of modern Kabardians, Adighes and the Circassians which external expression are этнонимы as the major identifiers of national consciousness becomes.
Key words: ethnos, identification, identity, этноним, эндоэтноним, экзоэтноним, ethnic парциация, consciousness archetypes, ethnopsychology, language, a dialect, racial signs, an ethnic generality.
Работа поступила 06. 08. 2012 г.
