Научная статья на тему 'К ОПРЕДЕЛЕНИЮ ПОНЯТИЯ ДОСТОВЕРНОСТИ С ПОЗИЦИЙ ТЕОРИИ ОБОСНОВАНИЯ'

К ОПРЕДЕЛЕНИЮ ПОНЯТИЯ ДОСТОВЕРНОСТИ С ПОЗИЦИЙ ТЕОРИИ ОБОСНОВАНИЯ Текст научной статьи по специальности «Философия, этика, религиоведение»

CC BY
329
58
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
Ключевые слова
ЭПИСТЕМОЛОГИЯ / ДОСТОВЕРНОСТЬ / ЗНАНИЕ / ЭПИСТЕМИЧЕСКОЕ ОБОСНОВАНИЕ / ФУНДАМЕНТАЛИЗМ / ИНТЕРНАЛИЗМ В ТЕОРИИ ОБОСНОВАНИЯ

Аннотация научной статьи по философии, этике, религиоведению, автор научной работы — Галухин Андрей Владимирович

Достоверность может определяться по логическим, деонтологическим и эпистемическим критериям. В классической эпистемологии достоверность истолковывалась в абсолютном смысле, исходя из условий непосредственного усмотрения истинности. Релятивное понятие достоверности раскрывается на основе выделения конкретных модусов эпистемического превосходства; достоверность определяется как такая эпистемическая модальность, которая cоответствует превосходной степени обоснованности. Рассматриваются критерии достоверности, определившиеся в программах фундаменталистской эпистемологии.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

ON THE DEFINITION OF THE CONCEPT OF CERTAINTY IN TERMS OF THEORY OF JUSTIFICATION

Certainty can be defined according to logical, deontological and epistemic criteria. In classical epistemology, certainty was treated absolutely - as that status of a belief which is derived from the immediate grasp of truth. In a relative sense the concept of certainty can be analyzed in terms of specific modes of epistemic superiority. Thus, certainty is defined as an epistemic modality that corresponds to the excellent degree of justification. Criteria for certainty developed in the programs of foundationalist epistemology are revealed.

Текст научной работы на тему «К ОПРЕДЕЛЕНИЮ ПОНЯТИЯ ДОСТОВЕРНОСТИ С ПОЗИЦИЙ ТЕОРИИ ОБОСНОВАНИЯ»

УДК165

DOI 10.34823/SGZ.2021.4.51650

А.В. ГАЛУХИН кандидат философских наук, доцент, доцент кафедры истории и философии Российского экономического университета им. Г.В. Плеханова*

К определению понятия достоверности с позиций теории обоснования

Достоверность может определяться по логическим, деонтоло-гическим и эпистемическим критериям. В классической эпистемологии достоверность истолковывалась в абсолютном смысле, исходя из условий непосредственного усмотрения истинности. Релятивное понятие достоверности раскрывается на основе выделения конкретных модусов эпистемического превосходства; достоверность определяется как такая эпистемическая модальность, которая соответствует превосходной степени обоснованности. Рассматриваются критерии достоверности, определившиеся в программах фундаменталистской эпистемологии.

Ключевые слова: эпистемология, достоверность, знание, эпистемическое обоснование, фундаментализм, интернализм в теории обоснования.

A.V. GALUKHIN PhD in Philosophy, Associate Professor, Department of history and philosophy, Plekhanov Russian University of Economics

On the definition of the concept of certainty in terms of theory of justification

* Галухин Андрей Владимирович, e-mail: mystolbard@gmail.com

Certainty can be defined according to logical, deontological and epis-temic criteria. In classical epistemology, certainty was treated absolutely -as that status of a belief which is derived from the immediate grasp of truth. In a relative sense the concept of certainty can be analyzed in terms of specific modes of epistemic superiority. Thus, certainty is defined as an epistemic modality that corresponds to the excellent degree of justification. Criteria for certainty developed in the programs of foundationalist epis-temology are revealed.

Key words: epistemology, certainty, knowledge, epistemic justification, foundationalism, internalism in theory of justification.

Понятие достоверности является одной из ключевых универсалий в составе концептуального аппарата классической эпистемологии. Тенденция вычленять в составе пропозиций, составляющих предметное содержание знания, пропозиции, которые являются достоверными, представляется вполне закономерным эффектом реализации основных проектов, которые находятся в фокусе приоритетных задач эпистемологии: помимо разработки понятия знания эпистемологи стремятся осуществить «каталогизацию наших знаний и упорядочить типы пропозиций, которые могут составлять

предмет знания, на основе выделения специфицируемых

- 1

эвиденциальных отношений» .

Понятие достоверности в философии, особенно в эпистемологии, получает различные определения, которые зависят от парадигмы анализа и тематического контекста исследований. Так, например, если анализировать условия значимости высказываний, выражающих то, что является достоверным, исходя из роли этих высказываний в рамках определенной языковой игры, представляющей практику повседневности, то можно согласиться с Витгенштейном, что «знание» и «достоверность» принадлежат к различным категориям» . В границах языковой практики некоторого сообщества эти понятия разводятся в виду различия релевантных способов их осмысленного употребления: «Кто-то говорит: «Я знаю», когда располагает убедительными основаниями. «Я знаю» отно-

3

сится к возможности демонстрации истины» ; высказывания,

1 Klein, Peter D. Certainty: A Refutation of Scepticism. Minneapolis: University of Minnesota Press, 1981, р. 120.

2 Витгенштейн Л. О достоверности / Людвиг Витгенштейн. Культура и ценность. О достоверности / Пер. с англ. Л. Добросельского. М.: АСТ: Астрель, 2010, с. 180.

3 Там же, с. 172.

выражающие уверенность в некотором факте или положении дел (например: «Я уверен, что это моя рука»), относятся к случаю признания достоверности, в условия которого не входит представление каких-либо достаточных оснований, поскольку сомнение в таких вещах, как и требование обоснования, иррелевантны условиям языковой игры, в рамках которых придается смысл выражениям уверенности («разве эта «уверенность» не заложена исходно в языковую игру?»1); иначе говоря, условия, при которых функционирует выражение уверенности, отличаются от условий функционирования высказываний, выражающих притязания на знание: если в последнем случае имеет место выражение готовности представить основания или побуждение к этому, то в случае выражения уверенности в некотором положении, как и в случае утверждения очевидности, артикулирующего некую «стержневую установку», требование обоснования не подразумевается, интенция такого высказывания содержит попытку закрыть запрос на обоснование, что, однако, не исключает возможности проверки.

Для целей эпистемологического анализа необходимо различать дескриптивно-фактическое понятие достоверности, которым описывается состояния убежденности субъекта, соответствующее психологической (логической) невозможности для субъекта сомневаться в истинности некоторого положения, и нормативно-эпистемическое понятие, которое относится к пропозициям, рассматриваемым относительно условий и оснований признания истины, выделяемым в границах конкретных познавательных ситуаций.

Дескриптивно-фактическое понятие достоверности относится к установкам, состояниям и диспозициям субъекта, т.е. выражает некое состояние совершенной уверенности в (правоте собственных допущений относительно) истинности некоторого положения, которое может возникать под воздействием факторов неотвратимой очевидности и является обратной стороной отсутствия сомнений: «испытывать полную уверенность в своей правоте - значит не сомневаться

2

относительно данного вопроса» .

1 Витгенштейн Л. О достоверности / Людвиг Витгенштейн. Культура и ценность. О достоверности / Пер. с англ. Л. Добросельского. М.: АСТ: Астрель, 2010, с. 205.

2 Alston William. Varieties of Privileged Access // American Philosophical Quarterly 1971, vol. 8, No. 3 (Jul., 1971), p. 223-241, р. 227.

Нормативно-эпистемическое понятие достоверности указывает на необходимость условий, при которых убежденность в истинности некой пропозиции является в деонтологи-ческом смысле допустимой и в эпистемологическом смысле оправданной. Понятие достоверности в контексте оценки достоинства убеждений, исходя из условий обращения их в знание, относится главным образом к пропозициям, которые принимаются или отвергаются в силу непосредственно очевидной истинности или по эпистемически-адекватным основаниям.

Общим для ряда эпистемологических программ стало представление, что если некоторая пропозиция квалифицируется как достоверная, то соответствующее убеждение или высказывание является обоснованным в превосходной степени, и это само по себе рассматривается как независимый фактор удостоверения статуса знания: в теории познания понятие достоверности, по замечанию Клейна, часто используется в том смысле, что «пропозиции, которые являются достоверными (Рассел называет их «базисными пропозициями») ipso facto составляют предмет знания»1.

Понятие достоверности допускает многоплановую нормативную экспликацию, которая получает отражение на уровне определенных стандартов, различаемых в зависимости от того предметно-оценочного плана, в котором выделяются условия и степени эпистемической гарантированности пропозиций, составляющий предмет соответствующих убеждений.

Деонтологический стандарт достоверности: субъект имеет право быть уверенным в истинности некоторого положения, если и только если он располагает настолько сильными свидетельствами истинности, что было неразумно вменять ответственность за то, что он принимает это положение даже тогда, когда это положение является ложным, а его убеждение - ошибочным.

Логический стандарт достоверности: логически достоверной является пропозиция, которая является демонстративно истинной во всех возможных мирах. Так, А. Ивинг рекурсивно определяет логическую достоверность на классе «достоверных априорных пропозиций, отрицание которых привело бы к логической абсурдности»2, т.е. это класс логи-

1 Klein, Peter D. Certainty: A Refutation of Scepticism. Minneapolis: University of Minnesota Press, 1981, p. 121.

2 Ewing A.C. The Fundamental Questions of Philosophy, London and N.Y.: Routledge, 1989, p. 99.

ческих законов. В широком смысле условию логической достоверности удовлетворяет также такая пропозиция, демонстрация истинности которой осуществляется посредством правильного дедуцирования ее из положений, удовлетворяющих условию логической истинности.

Метафизический стандарт достоверности: пропозиция является метафизически достоверной, если она должна быть истинной в других возможных мирах, но не потому, что это истина логики, а потому, что каждый возможный мир должен быть устроен таким образом, что относительно определенных вещей дело не может обстоять по-иному (как не может, например, энергопотребление в каком-либо из возможных миров зависеть от функциональности вечного двигателя).

Эпистемический стандарт достоверности: пропозиция является эпистемически достоверной, если и только если по отношению к этой пропозиции выполняются условия исключительно высокой гарантированности того, что пропозиция является истинной. Условия эпистемической достоверности определяются вариативным образом, в зависимости от степеней и модусов эпистемического превосходства (таких как несомненность, иммунизированность от ошибок, устойчивость по отношению к опровержениям и т.д.), выделение которых служит основанием для различения градаций достоверности. Так, например, раскрывая принципы фундаментализма в теории обоснования, М.Ламменранта замечает, что степень обоснованности убеждений, выделяемых в качестве базисных, «достигает достоверности», - «эта достоверность вытекает из множества эпистемических иммунизаторов. Базисные убеждения вариационно описываются как гарантированные от ошибки, сомнения и опровержений»1. Понятие достоверности анализируется в терминах соответствующих «иммунизато-ров» - показателей превосходного эвиденциального статуса пропозициональных установок.

Эпистемический стандарт достоверности является совместимым с деонтологическим, даже если убеждение обладает ограниченным иммунитетом; так, например, Ивинг утверждает, что приписывание себе ментальных состояний является достоверным, полагая при этом, что «не будет

1 Lammenranta Markus. Theories of Justificarion In: (Eds:) Ilkka Niniluoto, Matti Sintonen and Jan Wolenski Handbook of Epistemology Dordrecht: Kluwer Academic Publishers, 2004, p. 467-497. p. 474.

никакого самопротиворечия, если допустить, что я могу ошибаться в интроспекции»1 (по Алстону, это следует понимать так, что интроспективные убеждения имеют достаточно сильное эвиденциальное обеспечение, чтобы исключить основания для сомнений). Эпистемически значимым в контексте оправдания притязаний на знание необходимых истин является и логический стандарт, хотя релевантность его условиям знания контингентных истин вызывает вполне оправданные сомнения.

Раскрывая понятие достоверности в рамках нормативного подхода, необходимо учитывать принципиальное различие: в эпистемологическом дискурсе это понятие употребляется как в абсолютном, так и в относительном смысле. В классической эпистемологии абсолютная достоверность атрибутировалась положениям, истинность которых усматривается непосредственным образом. В смысле эвиденциально превосходного качества содержания пропозициональных установок достоверность эквивалентна высшей степени эписте-мической обоснованности. Так, например, «можно утверждать, что пропозиция является абсолютно достоверной, если нет пропозиции более обоснованной (гарантированной в плане истинности - Авт.), чем эта. Но мы также полагаем обычно, что одна пропозиция является более достоверной,

чем другая, подразумевая, что эта вторая, несмотря на мень-

- 2

шую достоверность, все же является достоверной» .

Собственно, матрицей для различения степеней достоверности служит систематика модусов эпистемического превосходства. Именно относительный смысл понятия достоверности имеет в виду У. Алстон, когда в контексте анализа различных модальностей пропозициональных установок, возникающих в условиях привилегированного доступа, соотносит это понятие с другими понятиями, выражающими эпистемически превосходные качества определенного типа убеждений, такие как несомненность, безошибочность, непогрешимое правдоподобие, и рассматривает эти «иммунизаторы» как модусы некоего континуума, на котором проявляется различие степеней достоверности: «общее понятие норматив-

1 Ewing A.C. The Fundamental Questions of Philosophy, London and N.Y.: Routledge, 1989, p. 100.

2 Klein, Peter D. Certainty. In: A Companion to Epistemology. edited by Jonathan Dancy, Ernest Sosa, and Matthias Steup - 2nd edition. Malden, Oxford and Chichester: Wiley-Blackwell, 2010, p. 272-274, p. 273.

ной достоверности представляет в действительности своего рода множество или континуумм понятий, различающихся в плане выделения определенной позиции в рамках измерения силы гарантий ("warrants") для убеждений. Между тем как наши другие модусы эпистемического превосходства (имеется в виду несомненность, безошибочность, положительная неисправимость и т.д. - Авт.) не подвержены вариациям по степени; это абсолютные понятия»1.

Когда уверенность в истинности некоторого положения является эпистемически оправданной, то это означает только, что для соответствующего убеждения имеются довольно сильные основания или иные факторы, усиливающее вероятность его истинности, но насколько сильным должно быть такое обеспечение - это вопрос о том, какой степенью достоверности должны обладать те или иные положения, чтобы притязания на знание были оправданными; в фактическом же смысле это вопрос о том, какой модус эпистеми-ческого превосходства, соответствующий определенной степени достоверности, является оптимально достижимым для субъекта относительно данного типа пропозиций в условиях стандартной познавательной ситуации.

Так, оценивая степень достоверности, на которую можно рассчитывать, когда формируются убеждения относительно собственных ментальных состояний, Алстон утверждает, что достоверность распознания собственных состояний в условиях привилегированного доступа настолько высокая, что вполне оправданно говорить либо о безошибочности, либо о несомненности.

В предложенной Алстоном модели редуктивного анализа нет необходимости выделять достоверность в качестве особого свойства убеждений наряду с другими атрибутами эпистемически превосходного статуса.

Однако достоверность в некотором инвариантном смысле все же рассматривается классическими и современными эпистемологами как свойство высокой эпистемической гарантированности убеждений (т.е. гарантированности обращения убеждения в знание), достигаемой в при определенных условиях реализации познавательного отношения,

1 Alston William. Varieties of Privileged Access // American Philosophical Quarterly 1971, vol. 8, No. 3 (Jul., 1971), p. 223-241, p. 227.

которые получают нормативное выражение на уровне стандартов, отражающих максимальную степень обоснованности.

Таким образом, в аналитической эпистемологии один из способов определения понятия достоверности применительно к доксастическим основаниям эмпирического знания заключается в представлении достоверности как эпистеми-ческой модальности, которая отражает оценку пропозиций или убеждений, сообразную превосходной степени обоснованности.

Репрезентативным в этом плане является подход Р. Чизо-ма. Так, например, в работе «Теория познания» (1989) Чизом представил общую модель анализа состояния и степеней обоснованности, которая строится на основе последовательного применения оценочных категорий, предназначенных для измерения позитивного эпистемического статуса убеждений. Согласно классификации, разработанной Чизомом, по степени обоснованности пропозиция р для некоторого субъекта Б может быть:

- уравновешенной (=РТ Б имеет такие же основания для убеждения, что р, как и основания для убеждения, которое заключается в отрицании р. Или: отрицание р является столько же обоснованным для Б, как и утверждение р);

- вероятной (=РТ полагание, что р, является для Б более обоснованным, чем полагание отрицания р);

- вне всякого разумного сомнения (=РТ у субъекта больше оснований признавать пропозицию р как истинную, чем воздерживаться от признания истинности р)

- достаточно очевидной (р очевидна р вне всякого разумного сомнения и при этом для любой пропозиции д, какой бы ни был ее эпистемический статус, верно, что признание р в качестве истинной является по крайне мере столь же обоснованным для Б, как и воздержание от признания д);

- достоверной (Р достоверна для Б= РТ для любой пропозиции д, какой бы ни был ее эпистемический статус, верно, что признание р в качестве истинной является для Б более обоснованным, чем воздержание от признания д, и полагание, что р, является, по крайней мере, столь же обоснованным, сколь полагание, что д)1.

1 Chisholm Roderick M. Theory of Knowledge. Third Edition. New Jersey: Prentice-Hall International, 1989, p. 9-12.

В более поздней работе «Основания знания» номенклатура категорий для определения модусов и выражения степеней обоснованности представлена в несколько модифицированном виде. Чизом различает несколько уровней в порядке достижения положительного эпистемического статуса убеждений, которые предметно отражают прямую атрибуцию определенных свойств пропозициональных установок субъекта. Обоснованность положения, выражающего приписывание некоторого свойства (a есть F), может определяться в том смысле, что: (1) имеется некоторая презумпция в пользу этого положения; (2) положение это отвечает условию приемлемости; (3) положение это вне всякого разумного сомнения;(4) положение это квалифицируется как очевидное (вне разумных сомнений и является основой разумных решений); (5) положение это удовлетворяет условию объективной достоверности (прямое приписывание некоторого свойства субъекту находится вне разумного сомнения и является, по крайней мере, столь же разумной, как и приписывание любого другого свойства)1.

Стандарту достоверности соответствуют, по мысли Чи-зома, «определенные логические и метафизические аксиомы, которые формируют основу того, что мы знаем a priori», а также пропозиции относительно ментальных состояний, которые удовлетворяют условию «само-презентованности»2. На уровне предметного содержания базисных убеждений достоверность достигается за счет того, что определенные события, свойства и состояния обладают свойством непосредственной представленности сознанию субъекта, и это свойство актуализируется при соответствующих условиях, включающих актуализацию сознательной установки. В качестве сущностей, способных к самопрезентации, Чизом рассматривает интен-циональные состояния (такие как мыслить, судить, желать и намереваться, любить и ненавидеть, бояться и вожделеть и т.д.) и чувственные состояния (ощущения и их комплексы, т.е. квалиативное содержание опыта и то, как нечто явлено субъекту). Cвойства и состояния, способные к самопрезентации, распознаются следующим образом: свойство (или состояние) ф относится к классу свойств, способных к самопрезентации, если и только если оно таково, что если

1 Chisholm Roderick M. The Foundations of Knowing. Minneapolis: University of Minnesota Press, 1983, p. 8.

2 Chisholm Roderick M. Theory of Knowledge. Third Edition. New Jersey: Prentice-Hall International, 1989, p. 12.

субъект обладает этим свойством и если он также задумается о том, имеется ли у него это свойство ф, то ipso facto он придет к убеждению, что это свойство ф присуще ему. Так, например, если субъект пребывает в состоянии печали и попытается осознать то состояние, в каком он пребывает, то он безошибочно припишет себе именно это состояние. В случае квалиативного содержания сознания, которое формируется в процессе восприятия, реализуется тот же принцип, который заложен в определении свойств, способных к самопрезентации: так, например, когда у субъекта имеется ощущение чего-то красного, то свойство явленности в качестве красного ("being appeared redly to") с необходимость таково, что если субъекту нечто кажется красным, то при условии сознания этого состояния, он припишет себе свойство актуальной переживаемости этого явления, т.е. придет к убеждению, что у него имеется ощущение красного.

Существенно то, что убеждения, формируемые на основе самопрезентации определенных свойств и состояний, отвечают стандарту достоверности. Именно в самопрезентован-ности заключается, по Чизому, источник достоверности убеждений, которые обладают качеством непосредственной обоснованности. Так, например, «если ты думаешь о том, чтобы покататься на велосипеде, то налицо все необходимые основания для того, чтобы полагать, что ты думаешь о том, чтобы покататься на велосипеде»1, - убеждение о наличии мысли с таким содержанием является совершенно обоснованным, поскольку мысль эта непосредственно представлена сознанию субъекта, и это обеспечивает гарантии достоверности.

Чизом формулирует «материальный эпистемический принцип», который связывает выполнение условий достоверности с реализацией свойств, способных к самопрезентации: если свойство быть F (состояние F) удовлетворяет условию самопрезентации, то для всякого субъекта S верно, что если S обладает (пребывает в состоянии) F и если S инициирует сознание того, обладает ли он свойством (пребывает ли он в состоянии) F, то полагание, что S есть F, является для S совершенно достоверным2. Достоверность достигается на уровне интенциональных и чувственных сос-

1 Chisholm Roderick M. Theory of Knowledge. Third Edition. New Jersey: Prentice-Hall International, 1989, p. 19.

2 Chisholm Roderick M. Theory of Knowledge, p. 19.

тояний, которые обладают свойством самопрезентации, в силу которого «они не могут быть источником ошибок относительно самих себя»1. Достоверность в этом смысле - это такое положительное качество определенного класса убеждений, которое соответствует высшей степени эпистемичес-кой обоснованности.

Систематика целого ряда классических эпистемологических подходов к анализу формаций знания и структуры обоснования выстраивается в парадигме нормативно значимых допущений относительно структуры доксатической сферы, которые выражаются в правилах приоретизации, т.е. в принципах упорядочивания, согласно которым одни убеждения как достоверные превосходят другие как более или менее вероятные, - это превосходство коррелирует с утверждением фундаментально первичного статуса непосредственно обоснованных убеждений по отношению убеждениям, имеющим инференциальное обоснование. Такая откровенно фундаменталистская ориентация на упорядочивание элементов доксастической сферы исходя из оценки их эпистемической значимости прослеживается в том, как Б. Рассел определяет задачи эпистемологии относительно исследования оснований эмпирического знания: «Эпистемология должна выстроить все наши убеждения, как те, относительно которых мы испытываем уверенность, так и те, которые представляются нам лишь более или менее вероятными, в определенном порядке, начиная с тех, которые кажутся нам заслуживающими доверия независимо от каких-либо аргументов в их пользу, и указать характер выводов (обычно не строго логических), посредством которых мы переходим от первоначальных убеждений к их следствиям. Утверждения о реальной действительности, которые кажутся нам заслуживающими доверия независимо от каких-либо аргументов в их пользу, можно назвать «базисными суждениями». Они связаны с определенными невербальными событиями, которые можно назвать «чувственным опытом». Природа этой связи является одним из фундаментальных вопросов эпистемологии2. Фундаменталистские теории указывают на достоверность как эпистеми-чески превосходное достоинство базисных убеждений, кото-

1 Chisholm Roderick M. Theory of Knowledge, р. 20.

2 Рассел Б. Исследование значения и истины / Пер. с англ. Ледникова Е.Е., Никифорова А.Л. М.: Идея-Пресс, Дом интеллектуальной книги, 1999, с. 15.

рое определяется условиями их верификации и соответствует исключительной роли таких убеждений (пропозиций, высказываний) в обосновании других убеждений (пропозиций, высказываний). Условия атрибуции достоверности убеждениям, выделяемым в качестве базисных, исключают инферен-циально-доксастическую детерминацию, но эпистемологи расходятся относительно природы тех факторов, от которых зависит достоверность в первичном смысле.

В ряде классических теорий познания, развивавшихся в парадигме фундаментализма, условием верификации определенного типа пропозиций и, соответственно, убеждений, представлявшихся в качестве базисных, представлялось достижение той превосходной достоверности, которая возможна только в условиях прямого когнитивного отношения, гарантирующего непосредственное усмотрение истинности (например, посредством рациональной интуиции или апперцепции) или обеспечивающего доступ к факторам, служащим первичными (недоксастическими) верификаторами (например, осведомленность о содержании опыта, допускающем прямую регистрацию). Так, например, некоторые убеждения представляются достоверными в том смысле, что предметную основу их составляют положения (пропозиции), которые являются рационально самоочевидным, не подлежат сомнению (картезианская достоверность), исключают скептические альтернативы. Для Декарта достоверным является то, противоположное чему помыслить невозможно, т.е. несомненное. При этом несомненность трактуется в более сильном смысле, чем отсутствие разумных оснований для сомнения, а именно - как исключение всякой возможности сомнения в истинности в виду «ясного и отчетливого представления», в котором истинность определенных положений раскрывается с непосредственной очевидностью (поэтому Декарт утверждает: «все представляемое нами вполне ясно и отчетливо -истинно»1. Но достоверность рациональной интуиции, посредством которой познаются «первые принципы», Декарт отличает от достоверности дедуктивного рассуждения, - в последнем случае положения, которые сами по себе не являются очевидными, «выводятся из истинных и известных

1 Декарт Рене. Рассуждение о методе, чтобы верно направлять свой разум и отыскивать истину в науках. Соч. В 2 т. / Пер. с лат. и франц. / Сост., ред., вступ. ст. В.В. Соколова. М.: Мысль, 1989, т. 1, с. 269.

принципов посредством постоянного и нигде не прерываю-

1

щегося движения мысли» .

В ряде эмпирицистских теорий, развивавшихся в парадигме интернализма, обеспечение гарантий достоверности связывается с тем, что субъект имеет привилегированный доступ к факторам, служащим непосредственными верификаторами данного положения, так что возможность ошибки исключена. В учении Дж. Локка, например, когнитивный доступ предполагается в допущении непосредственного восприятия простых идей, которые мы приобретаем от ощущения или рефлексии, но «восприятие связи или противоречия, согласия или несогласия, существующих между какими-либо нашими идеями»2, в котором и заключается познание, допускает опосредствование. Универсалией эмпирицистских подходовк анализу знания стало представление, согласно которому положение достоверно, поскольку составляет предмет убеждения, которое непосредственно «базируется» на опыте и, следовательно, верифицируется недоксатическим состоянием, на основе которого это убеждение возникает и которое «регистрируется», описывается, выражается соответствующими высказываниями (например, протокольными предложениями т.д.). Не только для представителей классического эмпиризма, но и для ряда влиятельных эпистемологов XX в., таких как Б. Рассел и К.И. Льюис, парадигматически общим стало представление, что «те утверждения, которые отражают мои сиюминутные суждения о собственных текущих состояниях, включая высказывания о чувственном опыте, опыте воспоминаний, текущих ощущениях и т.д., являются достоверными (и, следовательно, гарантированными) для меня в настоящий момент, и что достоверность их не получена прямым или косвенным образом из их согласованности с другими утверждениями»3. Но для Льюиса так же, как и для Рассела, достоверность сводится к безошибочности: «Невозможно ошибаться относительно содержания того, что непосредственно сознаваемо. Если я надкусил яблоко, я не могу ошибаться по поводу вкуса во рту. Но я могу ошибаться,

1 Декарт Рене. Правила для руководства ума. Соч. В 2 т. / Пер. с лат. и франц. / Сост., ред., вступ. ст. В. В. Соколова. М.: Мысль, 1989, т. 1, с. 85.

2 Локк Дж. Соч. В 3-х т. / Под ред. И.С. Нарский, А.Л. Субботин / Пер. с англ. А.Н. Савина. М.: Мысль, 1985, т. 1, с. 288.

3 Firth Roderick. Coherence, Certainty, and Epistemic Priority // The Journal of Philosophy, 1964, vol. 61, № 19, p. 545-557, р. 551.

предсказывая сладость яблока или ожидая подобного вкуса от другого укуса. Единственный смысл, в котором схватывание может быть иллюзорными или ошибочными, заключается в том, что (в интенциональный фокус. - Авт.) включается значение, которое не дается, но добавляется к

данному, и должно быть проверено, если такое произойдет, в

1

каком-то другом опыте» .

Так или иначе, то, как понятие достоверности употребляется в аппарате классических фундаменталистских теорий, показывает, что эти теории закладывали в основание концепции базисных убеждений дискриминационно-оценочную позицию: в статусе базисных могут выступать убеждения, предмет которых составляют положения, удовлетворяющие стандарту совершенной достоверности или имеющие превосходную степень эпистемической гарантированности. В случае убеждений, составляющих основу эмпирических знаний, достоверность достигается благодаря особой когнитивной перспективе, служащей формой реализации прямого - «привилегированного доступа» к фактам, событиям и условиям, которые выступают внедоксастическими эвиденциальными факторами или являются непосредственными верификаторами для определенного класса убеждений. Если для Декарта высшей достоверностью обладают положения, выступающие предметом ясного и отчетливого понимания, исключающего ошибку или сомнение, то для Рассела и Льиса достоверность определяется в силу отношения непосредственной осведомленности об актуально данном («квалиативном») содержании опыта, такая осведомленность запечатлена в предметности соответствующих убеждений и выражена в экспрессивных высказываниях или предложениях, характеризующих (описывающих) опыт на уровне его знакомых конституентов. Относительно т.н. «базисных суждений» Рассел пишет, что каждое такое суждение «должно быть известно независимо от вывода из других суждений, но не обладает независимостью от свидетельства, поскольку должно существовать перцептивное событие, являющееся причиной базисного суждения и дающее основание доверять ему»2. В этой эпистемологической парадигме, допускающей, например, анализ суждений восп-

1 Lewis Clarence Irving. Mind and The World-Order. Outline of a Theory of Knowledge. N.Y.: Dover Publications, Inc.1990, p.131-132.

2 Рассел Б. Исследование значения и истины / Пер. с англ. Ледникова Е.Е., Никифорова А.Л. М.: Идея-Пресс, Дом интеллектуальной книги, 1999, с. 153.

риятия с позиций косвенного реализма, суждения, предполагающие существование объектов внешнего мира, не являются достоверными, поскольку, как поясняет Айер, согласно воззрениям Рассела и других философов, «ни одна такая пропозиция логически не следует из какого-либо множества пропозиций, которые только фиксируют содержание текущего чувственного опыта»1. Однако если суждения об объектах внешнего мира являются по этому стандарту менее достоверными, чем суждения о квалиативном содержании опыта, то из этого вовсе не следует, что первые суждения ни при каких условиях нельзя признать истинными (это было бы неоправданным шагом в сторону скептицизма).

Принятие дискриминационной позиции, основанной на утверждении инвариантного стандарта достоверности (пропозиция достоверна, если и только если логически невозможно, чтобы эта пропозиция, и, соответственно, убеждение, было ложным), имеет проблемные следствия для разработки теории эмпирического знания: такое определение достоверности, по критическому замечанию Клейна, априорно делает вопрос о существовании достоверных эмпирических положений бессодержательным.

Понятие достоверности в его классическом смысле получило развитие в рамках парадигмы интернализма, задававшей принципы анализа знания и обоснования в программах субъектоцентричной эпистемологии.

Насколько понятие достоверности может применяться в рамках экстерналистских подходов в теории обоснования?

Экстерналистские теории делают обоснование частично или полностью независимым от условий сознательной доступности факторов, определяющих достижение пропозициональной обоснованности, при этом факторы эти, как правило, выделяются за пределами доксастической сферы: допускается, что убеждение имеет надлежащую каузальную генеалогию, номологически связано с фактом, выработано посредством надежного когнитивного процесса, является достаточно чувствительным к истине, обладает статусом, супервентным по отношению к должному когнитивно-функциональному состоянию и т.д. С одной строны, нормативный концепт досто-

1 Ayer A.J. Wittgenstein On Certainty // In: Royal Institute of Philosophy Supplements, vol. 7: Understanding Wittgenstein. London: Palgrave Macmillan, 1973, p.226-245, p.2 32.

верности оказывается иррелевантным квази-натуралистичес-кому плану когнитивно-эпистемологических исследований, поддерживающих парадигму экстернализма. С другой стороны, понятие достоверности допускает экспликацию в терминах общей теории логического и пропозиционального обоснования, а принцип достоверности, как и принцип правдоподобности, может получать определенную интерпретацию в рамках экстерналистских подходов, применяемых, например, при разработке понятия знания в объективном смысле.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.