CC BY
123
С .А. ЛИПОВАЯ
К ИСТОРИИ «ЯТЬ» В ДРЕВНЕРУССКОЙ ПИСЬМЕННОСТИ XI ВЕКА (НА МАТЕРИАЛЕ ИЗБОРНИКА 1076 ГОДА)
В системе русского письма древнейшего периода, как известно, ^ был знаком особого гласного звука, отличного от его современных рефлексов. Ятевая проблема породила огромную литературу, знакомство с которой убеждает, что в изучении истории этого звука, сделано немало. С относительной долей точности восстановлена произносительная природа ^ на территории восточнославянского ареала. Как будто общепризнано, что буквой «ять» передавался закрытый гласный звук, отличающийся по подъёму от гласного [е] (типа [/ё]), и различия в их произношении сохранялись до конца XV в. во всех, кроме смоленско-полоцких, говорах русского языка. Описаны позиционное изменение в период с XII по XIV в. и исчезновение ^ как особой фонемы, указаны различия в проявлении этого процесса по диалектам.
Исследования различных источников древнерусской письменности обнаруживают неустойчивость в употреблении знака рассматриваемого гласного уже в древнейшую пору. Рядом с широко представленным этимологически правильным употреблением ^ в памятниках XI в. имеются примеры графического смешения букв ^ и е, и и др.
«Вопрос об интерпретации написаний с буквой е в соответствии с этимологическим «ять», - замечает М.Г. Гальченко, - один из наиболее сложных вопросов, возникающих при лингвистическом исследовании памятников древнерусской письменности. Несмотря на то, что этой проблеме уделялось много внимания и для её выяснения сделано немало, в первую очередь, А.А. Шахматовым и Н.Н. Дурново, В.В. Виноградовым, а в последнее время - В.М. Живовым, Б.А. Успенским и А.А. Зализняком, неясного остаётся всё же много» [2, с. 282].
«Замена ^ на е, - пишет В.В. Колесов, - характерна для всех периодов русской письменности, но с разными особенностями и различной интенсивностью. Диагностирующего значения не имеют написания с е на месте ^ в неполногласных формах (таких, как преже, предлти, пленение, древо и др. на месте пр^же, предлти, пленение, др^во при русских переже, передлти, полонение, дерево), корневых ^ в словах консонантного склонения (телесныи, делесы вместо телесныи, делесы), в дательном и местном падежах ед.ч. местоимений севе, теве (при старославянских сев^, тев^ и русских сов^, тов^) и т.д. Все такие написания с е вместо ^ указывают лишь на русское происхождение рукописи, не дифференцируя более точно места и времени её написания.
Отдельные примеры с е на месте ^ в других случаях (типа нл м^стехъ вместо нл м^ст^хъ, ифете вместо иф^те и др.) встречаются в русских рукописях с середины XII в., но какой-либо системы в их замене обнаружить не удаётся» [10, с. 36].
Написания с е и др. вместо ^, обнаруживаемые в рукописи Изборника 1076 г. (далее - И76), интересны, безусловно, как сами по себе (ценность этого точно датированного источника изучения русского языка трудно переоценить), так и с точки зрения отражения в древнерусской орфографии фонетики старшей поры. Такие написания здесь достаточно редки: этимологически верно ^
употребляется 2 845 раз, исключительными оказываются менее 2,5 % написаний. Нарушают общую норму передачи на письме фонемы <е> в И76 по существу написания с е вместо ^.
Мена ^ на е в И76 обнаруживается преимущественно в тех самых категориях, выделенных А.А. Шахматовым [21, с. 214-226], которые, по определению В.В. Колесова, не имеют диагностирующего значения. С этим не совсем можно согласиться.
Большая часть отмеченных отступлений, как показывает анализ, приходится на заведомые старославянизмы и, прежде всего, - так называемые неполногласные сочетания: а) праславянские группы *СвгО, *Св!С, б) приставка пр^-.
Чему обязано появление подобных написаний с е на месте В объяснении природы отмеченного явления нет единого мнения. Многие исследователи, вслед за А.А. Шахматовым [21, с. 211, 213], связывают написания с е вместо ^ с особым книжным (церковным) произношением. Другие, подобно А.И. Соболевскому [17, с. 108], который, как известно, отказывался понимать появление рядом с пр^дъ также предъ как особенность, вызванную церковнославянским языком, видят в неполногласных написаниях с е явление, обусловленное влиянием полногласных русских форм. Справедливость этого предположения подтверждают наблюдения над материалами древнерусских текстов: е широко употребляется только на месте сочетаний -р^-, которые имели полногласные параллели с -ере-, но фактически отсутствует на месте старославянского -л^-, что можно объяснить отсутствием в древнерусском языке полногласного сочетания -еле-. Не представляет исключения И76. В памятнике нет ни одного примера с -ле- на месте старославянского -л^-. Такие написания, как показывает обращение к исследованиям древнейших источников русского письма, ещё неизвестны Остромирову Евангелию [7]. -Ле- появляется в позиции перед слогом с -е- - плененыихъ 104 об.р - в Изборнике Святослава 1073 г. [16, с. 162]. Подобный единичный пример обнаруживает и Минея из собрания Дубровского - пленения 12 [13, с. 442]. Число и круг подобных написаний заметно возрастают в памятниках конца XI в.: -ле- пишется как в позиции перед слогом с -е-, так и в других случаях. Сравнить: в Архангельском Евангелии - привле^ 87 об., привлекошл 107 об., овлекошд 104 об. [20, с. 113], в Минеях 1095-1097 гг. - плевелы 0115.13, плененик 0164.1 [5, с. 35]; плененик 42.5, пленицл 184.17, 193.20 [11, с. 35]; влекомъ 63а, влекомл 52а, привлеме 52б, 98а, влекоYще 160б, звлеме 85а (в рукописи так), плевелы 170а, шлемъмь 148а [14, с. 210], в Ефремовской Кормчей - извлеките 132.7, отъвлемими 134.22, привлеките 584.14, млеко 62.11, плевелъ 135.22 [15, с. 48], в Мстиславовом Евангелии - овлемес# 87, съвлекошл 157б, пленкни 98б, тлефи 99б [6, с. 17] и т.д.
Чуждость живому русскому языку, по мнению большинства исследователей, делает вполне понятной путаницу форм теве, севе, тев^, сев^, широко представленную в современных И76 древнерусских памятниках (См., например, работы Н.Н. Дурново [3]). А.А. Шахматов писал: «Формы дат. и местн. тев^, сев^ пишутся в русских памятниках, и именно в тех, которые вообще не смешивают букв е и ^, как теве, севе; например, в Житии Феодосия в первом почерке находили последовательно теве, севе; также и во втором почерке является въ севе; в Мстисл. Ев. - теве (Карский), в Лавр. - помысли в севе рекъ (в речи философа) и т.д. Это доказывает, что формы тев^, сев^ принадлежали не живому народному языку, а заимствованы из церковнославянского, причем написания с е передают
церковное произношение, в котором, как мы знаем, к в устах русских людей отождествлялось с е; ср. в тех же памятниках написания сев церковнославянских словах, как средл, вредъ, врем# и т.д.» [22, с. 159].
Между тем намеченный ученым параллелизм между написаниями типа средл, с одной стороны, и написаниями типа теве - с другой, далеко не всегда подтверждается материалами одного и того же памятника. Таким источником является, например, И76. Здесь при встречающихся написаниях с -ре- вместо -рк- написания теве, севе отсутствуют.
«Пытаясь ответить на вопрос, чем же все-таки вызвано появление форм теве и севе, - пишет В.М. Марков, - необходимо задуматься над некоторыми особенностями падежных отношений, характеризующих склонение местоимений» [12, с. 42]. Последние, как известно, обнаруживают несоответствие числовых парадигм с точки зрения фонетического тождества элементов падежной системы. Это несоответствие могло послужить предпосылкой для нивелирующих тенденций, проявляющихся уже в древнейшую пору. Так, очень рано в основе род. и вин. п. получает распространение гласный -о-, исконно присутствовавший в дат. и мест. п. Например: прикрыти одеждею лежлштею оY тове 38 об.11, не влждемъ сове отъ плътьнллго гркхл 210.10. Взаимодействие указанных падежей проявляется не только в строении основ, но и в взаимозамещении окончаний. И -к, и -е, как свидетельствуют данные таких известных памятников русского письма, как Остромирово Евангелии, Синайский патерик и др., могли обслуживать все падежи, представляя полную унификацию форм (подробнее об этом см. [12, с. 41-44]). При таком положении вещей трудно говорить о теве, севе как отражении реакции писца на чуждое церковнославянское произношение. В то же время появление е вместо к в форме дат.-мест. п. рассматриваемых местоимений в свете иных обнаруживаемых в памятниках данных не исключает возможной связи флективного чередования с известными процессами фонетического характера.
На ассимилятивном воздействии соседнего е сходятся исследователи языка древнейших письменных источников в объяснении случаев мены к на е в основе ткл(ес)-, которая, как и подобная ей дкл(ес)-*, в основном почерке И76 передаётся этимологически верно: ткл(о) (24) и тклес(л) (3), тклесьн(ыи) (6). Во втором почерке рукописи - исключительно «ткл-» (8), но - «телес-» (2), тогда как дкл(о) (12) и дклес(л) (2).
«Уникальным» в И76 (основной почерк) оказывается появление е на месте к в форме дат.п. мн.ч. указательного местоимения м.р. тъ: поклзлю ти мои • и|стиньнлга пристлнифл •І млнлстырл домы сты|ихъ • къ темъ привкгли| и оYткшAть т# 14.8. Замена к на е в данном случае не может быть объяснима ни взаимодействием разнопадежных форм, ни воздействием гласного соседнего слога.
Полногласное -ере-, как свидетельствуют данные древнейших источников русского письма, вызывало «е» в неполногласном -рк-, а неполногласное -ре-могло в свою очередь поддерживать появление «е» на месте «ятя» (и наоборот, «ятя» на месте «е») в других сочетаниях с плавным -р-. О такой своеоб-
* «По-видимому, д'Ьло, существительное с суффиксом -ло, - отмечает А. Вайан, - заимствовало свое склонение на -есе у существительного слово, которому оно противопоставляется» [1, с. 135].
разной зависимости говорит И.Э. Еселевич, объясняя появление в записях и приписках на древнерусских пергаменных рукописях XI-XIV вв. «грешьнъ» (новгородские граффити XI-XII в.), «грехъ» (Стихирарь на крюках XII в., ГПБ, прип. XIII-XIV в.), «дремлние» (приписка XIV в. на Евангелии 1355 г., Син. б.) [4, с. 10]. Однако, кроме указанных выше примеров, в И76, как, впрочем, и в других известных текстах русского письма XI в., написание к в -гркх-, -кркп- и под. исключений не знает. Неведомы исследуемой рукописи и случаи обратной зависимости, т.е. появления «ятя» на месте «е» в сочетании с плавным -р-. Основы -древ(л)-, -сьревр- и под. пишутся исключительно с е.
Последовательно различаются в И76 глагольные основы -грев-------грквл- и
-мет-----мктл-. Например: пи>|грквли 113 об.10-11, погрквлкмь 130 об.5, но -
погревени|га 153 об.8-9; отъмктли 44.11, но - с# отъмештють 115.11, отъ-мештюштл с# 73.5, по|мештюштллго 216.13-об.1.
Чередование к - е обнаруживают и в первом, и во втором почерке И76 финали имён существительных греческого происхождения -еад и -аюд, которые, как известно, встречаются с е уже в памятниках старославянских. Норму в тексте И76 составляют написания с к. Колебания обнаруживаются при передаче лексем икрк(и) и июдк(и).
Лексема «цкслрствик», известная И76 преимущественно в сокращённом виде (цревоY 261 об.8, цсрь 208.5, црь 13.1, 36.2, 128 об.11 и т.д.), в так называемом «раскрытом» варианте колебаний не обнаруживает, пишется исключительно с е: цеслрь|ствик 205 об.5-6, цеслрьствии 114.11, цесл|рьство 193.8-9, це|слрствоY 5.10-11.
Кроме указанных замен к на е, в И76 встречается и мена е на к. Как отмечает А.И. Соболевский, нет здесь ничего похожего на галицко-волынское употребление к вместо е [19, с. 85].
Известно, что «новый ять» (определение А.И. Соболевского) - характерная особенность не только текстов южных, галицко-волынского происхождения, но и текстов северных, новгородских. В галицко-волынских рукописях «новый» к пишется на месте исконного е, за которым следует редуцированный: коркнье, словксъ, житкль, вкщь, исполнкнъ, стлнкть, о скмь и т.д. Подобные написания становятся обычными с середины XII в. и интенсивно представлены до XV в. В новгородских рукописях «новый» к пишется на месте ь также перед слогом с редуцированными: твкрдъ, пксъ, откць, огнкмь, свинки и т.д. Написания галицко-волынского типа с к на месте исконного е редки, численно увеличиваются к XIV в. и в XV в. полностью исчезают [10, с. 37-38]. Таким образом, на юге и севере восточнославянского ареала, в различных диалектных системах, «новый ять» как массовое явление живой восточнославянской фонетики проявляется только после «падения» редуцированных гласных. Так, в текстах южнорусских «новый» к на месте е отмечается с середины XII в., когда слабые редуцированные постепенно сходят на нет, а сильные совпадают в своём звучании с [о], [е]. В рукописях северных, где редуцированные гласные сохраняются дольше, чем на юге, подобная мена становится регулярной в XIII и XIV вв. [9, с. 193-194].
Удивительно, что данные памятников XI в., также нередко обнаруживающих переход е > к, не берутся во внимание при рассмотрении вопроса, касающегося к в древнерусском языке, считаются непоказательными для исто-
рической фонетики. Между тем в такого рода исключениях, как представляется, можно видеть не только описки или результат морфологического смешения, не имеющие под собой никакого фонетического основания, но и отражение возникающих в языке подвижек, общей фонетической закономерности.
Писцы «ошибаются» в передаче основы *1ед-. С к на месте предполагаемого е, с одной стороны, в основном почерке И76 выступает форма действительного причастия настоящего времени от глагола лефи - иже дквьствьмь въз|дьрж#ть с# • и медоY и м#съ и инкхъ въздьрж#фе| с# и осовьствоYЮштеи| нл земли лкжюште: и| отърицлюште севе • и вь|си си ноYждениra дкл#| мьздоY отъ вл прикмлж|ть 219 об.6. С другой стороны, во втором почерке рукописи, как и во многих памятниках древнейшей поры [3, с. 474], с к выступает прилкжьн-, тогда как в прилежл- и т.п. пишется е. Сравнить: прилкжъно 229 об.4, но - прилежлник 229.4, прилежлник|мь 254 об.13-255.1 (а также прилежллхоY 4.8, прилеж#ти 104.12 и при|лежи 151 об.13-152.1 у основного писца рукописи).
В приставке вез- неэтимологический к обнаруживается замыкающим строку по соседству с сильным, подударным «ятем» - вк|змкрьнок 237.10-11 (Ср. ве|змкрик 265.11-12, везмкрьныи 269 об.7 у основного писца рукописи).
Вслед за корневым к появляется неэтимологический к в субстантивной финали -еник. Писец пишет тркзвкник 251.3 (Ср. тркзвеник 207.6, тркзвеникмь 64.5 у основного писца рукописи). Такое написание, безусловно, могло быть поддержано существованием финали -кник в существительных, образованных от глаголов с суффиксальным к (въдкти ^ въдкник, видкти ^ видкник и т.д.). Именно такое объяснение даёт С.П. Обнорский, обнаруживая в Минее 1097 г. непонятный к в съмотркник 158б. «Может быть тут действовала какая-нибудь аналогия (имкник, хоткник и под.)», - пишет исследователь [14, с. 212].
Обращение к данным других источников древнейшей поры показывает, что неэтимологический к часто появляется на месте е, находящегося по соседству с «ятем». Сравнить: в Изборнике Святослава 1073 г. - вьнкшнкж 17 об.р, въ скмь 47а, дьнешнке 75 об.р [16, с. 163]; в Архангельском Евангелии -възлкжли 91, трьпкзк 91, вкскдл 98, 103 [20, с. 115]; в Минее 1095 г. -повклквлеть 37.2, повклкниемь 89.20, мрквксл 81.6, ск ти свктоносьнок 114.6, нквркжьно 126.21, съмотркнига 200.20, но - съмотрению 205.19 и др., нк пксъкл 217.4 [5, с. 36]; в Минее 1097 г. - нhизмhньноY 6б, съдкткл# 81б, вселкнеи 85а, повклкнимь 92а, скмкне 98а, съмотркник 158б [14, с. 211-212].
Присутствие «ятя» в соседнем слоге оказывается условием, способствующим спорадическому нарушению принятой орфографической нормы. Примечательно, что изменения е в к и к в е в тексте И76 в ряде соответствующих случаев (все они приходятся на «вторую» часть рукописи) происходит в одной и той же позиции: к пишется на месте е по соседству с к так же, как е пишется на месте к по соседству с е. (Ср. аналогичный вывод В.В. Колесова относительно перехода к > и: «По-видимому, сначала изменилось <ё> в <и> только в слоге перед <и> или в конце слова» [9, с. 185].) Подобных примеров с межсло-говой графической ассимиляцией других гласных здесь (на лл. 228 - 259 об.1-9) обнаруживается немного - оврызы 230 об. 13 и оYмитил# 233.12. Заметим, что список аналогичных примеров, не находящих порой иного объяснения как описка, в основном почерке рукописи оказывается гораздо более разнообраз-
ным: сими 4 об.2 (вместо слми), прикмломо 24.10 и покоганик 196.4, тво|рдо 7 об.8-9, грkхъ|въноYмоY 34.13-об.1, пъдъгаты 42.13, о|вр#штьть 146 об.13-147.1 и въстъченк 227.1, а также тоуть 182.1 (вместо по^ть), словевьхъ 3 об.1, попллн#и с# 29 об.12-13, гъргыи 90 об.12 и т.д. Писец ошибается при передаче как гласных, так и согласных звуков, при этом среди отмеченных в области гласных ошибок значительная часть так или иначе затрагивает именно то слабое звено фонетической системы - редуцированные гласные, что в рассматриваемый период обнаруживают разного рода изменения, свидетельствующие об ослабленном их восприятии, в том числе - совпадение в написании с буквой гласного в соседнем слоге (Подробнее об этом см. [8, с. 182]).
Ярким примером, доказывающим фонетическую природу рассматриваемых изменений, являет Минея из собрания Дубровского XI в., в которой, как отмечает В.М. Марков, для приставки пре- оказывается характерной следующая закономерность: если в последующем слоге находится ять, приставка неизменно пишется с ятем. Ср. пркспкюштее (2 об.), прквкчьнллго (3), прксвктьлъ (6), прквкдкние (8), прктккл# (11), прkвkчьноYмоY (14), но - пре-хвлльне (2 об.), прекрлсьнъ (3), премоYДре (3 об.) [13, с. 442].
Следует признать, что такие случаи не охватывают всех примеров замены е на к. Подобно источникам XII-XIV вв., во всех соответствующих случаях в исследуемом памятнике и других текстах второй половины XI в. к из е пишется, как правило, перед мягким согласным, но не перед твёрдым [21, с. 218]. Идентичность позиции появления к на месте е в соответствующих случаях, безусловно, позволяет объединить их как факты, относящиеся к одному явлению, отражающему возникающие подвижки в фонетической системе языка: в положении между мягкими согласными возникает нейтрализация [ё] и [е] (в силу приобретения звуком [е] закрытого характера), что и могло вести к появлению смешения на письме букв, обозначающих эти звуки.
Наконец, необходимо отметить, что тексты второй половины XI в., как показывает обращение к представленному в них материалу, обнаруживают подобную наблюдаемой А.И. Соболевским в памятниках второй половины XII в. картину [18, с. 69]: в южнорусских памятниках обратная замена, замена е через к, совсем или почти совсем отсутствует, а в памятниках новгородских к вместо е является почти столь же часто, как и е вместо к.
Нельзя не отметить и имеющиеся в И76 примеры с меной к и и. Последнее -явление в И76 столь же редкое, как и появление к на месте е. Один раз в основном почерке рукописи на месте ожидаемого «вьси», формы имен.п. мн.ч. м.р., обнаруживаем «вьск»: не лъжьнъ рекыи • приход#|шт#лго къ мънк не ижде|ноY вънъ • и по сихъ вьск| оврлтите с# къ мънк и| лзъ исцклю вы • и не хочЦ| съмьр-ти гркшьни^ • 57.6. Во втором почерке, напротив, на месте ожидаемого «въ мkроY» обнаруживаем «въ мироY»: вижъ ми въ ми|роY вино пиющиихъ сГыихъ| моYжъ 237 об.5-6. Появление последних в И76, как представляется, быть может связано с причинами морфологического характера. Так, форма вьск зарождается под «давлением» вьскхъ, вьскмъ, вьскми, являя собою, возможно, невольное выравнивание основы, тогда как въ мироY есть не что иное, как результат неточного понимания смысла передаваемого контекста.
Особо следует отметить то, что исследуемой рукописи, как и Сборнику Святослава 1073 г., неизвестно смешение к и и в приставках при- и прк-, не-
редко обнаруживаемое в рукописях конца XI в. Так, Архангельское Евангелие 1092 г. знает несколько примеров с прк- на месте ожидаемого при-: прkстоYпль 28 (рядом пристоYпль 29 об.), прковр#феши 24 и прковрктохъ 48(2) [20, с. 117]. В Минее 1095 г. вместо приставки прк- встречается при- около 40 раз, в двух случаях вместо при- встречается пре- [5, с. 35-36].
Единичное появление ь, ъ на месте ожидаемого к, отмечаемое в основном почерке И76, в отличие от указанных выше случаев, достаточно легко принять за результат чисто графического происхождения. Вряд ли кто усомнится в том, что написание «злповьдкмъ» (173.6), где ь стоит на месте к, а к -на месте ь, представляет собой описку. Сравнить: никмъ 63 об.13, исхънеть 154 об.12, тYо 156.2. Появление ъ в случае «злповъдии» (2 об.12), как представляется, может быть следствием утраты со временем мачт к.
Таким образом, как показывает исследование, писцы И76 оказываются достаточно последовательными, правда, в различной степени, в традиционном оформлении исконно ятевых морфем. Количество случаев нарушения орфографических норм невелико. Характерно, что ять сохраняется там, где в современных И76 документах отмечается нередко е, и. Появление этимологически неоправданных написаний, как правило, связано с установлением внешних ассоциаций, процессами аналогического выравнивания и отчасти возникающими в фонетической системе древнерусского языка подвижками - переходом <ё> в новую степень раствора. Разобранный материал позволяет увидеть очередность и изменяющуюся активность различных факторов, влияющих на к, что, в свою очередь, без сомнения, может указывать не только на русское происхождение рукописи, но и на место и время её написания.
Литература
1. Вайан А. Руководство по старославянскому языку / А. Вайан; пер. с фр. В.В. Бородич; под ред. В.Н. Сидорова. М.: Иностр. лит., 1952. 446 с.
2. Гальченко М.Г. О написаниях с е вместо к в югозападнорусских рукописях \II-XIV вв. / М.Г. Гальченко // Русистика. Славистика. Индоевропеистика: сб. к 60-летию А.А. Зализняка. М.: Индрик, 1996. С. 282-300.
3. Дурново Н.Н. Избранные работы по истории русского языка / Н.Н. Дурново. М.: Языки русской культуры, 2000. 780 с.
4. Еселевич И.Э. Отражение некоторых фонетических явлений в языке записей и приписок XI-XVI вв. на древнерусских пергаментных рукописях / И.Э. Еселевич // Вопросы теории и методики изучения русского языка. Ижевск, 1965. Вып. 4. С. 160-169.
5. Карнеева М. Язык Служебной Минеи 1095 г. / М. Карнеева // Русский филологический вестник. 1916. Т. [-XXV. С. 158-168. Т. (.XXVI. С. 120-129. 1917. Т. LXXVШ. С. 23-45.
6. Карский Е.Ф. Особенности письма и языка Мстиславова евангелия / Е.Ф. Карский // Карский Е.Ф. Труды по белорусскому и другим славянским языкам. М.: Изд-во АН СССР, 1962. С. 11-26.
7. Козловский М.М. Исследование о языке Остромирова Евангелия / М.М. Козловский // Исследования по русскому языку. 1885-1895. Т. I. С. 1-127.
8. Колесов В.В. Изменение фонемы <ё> в древнерусском языке / В.В. Колесов // в!ау1а. 1966. Р. 35. Б. 2. С. 177-187.
9. Колесов В.В. Историческая фонетика русского языка / В.В. Колесов. М.: Высшая школа, 1980. 215 с.
10. Колесов В.В. Различительные особенности письма в русских рукописях XI-XIV вв. / В.В. Колесов // Историческая стилистика русского языка. Петрозаводск: Изд-во Петрозавод. ун-та, 1998. С. 23-51.
11. Комарович В.Л. Язык служебной октябрьской Минеи 1096 года / В.Л. Комарович // Известия Отделения русского языка и словесности за 1925 год. 1926. Т. XXX. С. 23-44.
12. Марков В.М. Из наблюдений над языком Пантелеймонова Евангелия (XII век) / В.М. Марков // Марков В.М. Избранные работы по русскому языку. Казань: ДАС, 2001. С. 31-56.
13. Марков В.М. Язык Минеи из собрания Дубровского (XI век) / В.М. Марков // Вопросы теории и методики изучения русского языка. Чебоксары: Изд-во Чуваш. гос. пед. ин-та, 1962. Вып. 2. С. 435-457.
14. Обнорский С.П. Исследование о языке Минеи за ноябрь 1097 года / С.П. Обнорский // Известия отделения русского языка и словесности за 1924 год. 1925. Т. XXIX. С. 167-226.
15. Обнорский С.П. О языке Ефремовской Кормчей / С.П. Обнорский // Исследования по русскому языку. 1912. Т. 3. Вып. 1. 85 с.
16. Розенфельд А. Язык Святославова Изборника 1073 г. / А. Розенфельд // Русский филологический вестник. 1899. Т. XII. Кн. 1-2. С. 152-197.
17. Соболевский А.И. [Рецензия] / А.И. Соболевский // Журнал Министерства народного просвещения. 1887. Ч. ССИУ (ноябрь). С. 103-111. Рец. на книгу: Шахматов, А.А. Исследование о языке новгородских грамот XIII и XIV вв. / А.А. Шахматов. СПб.: Тип. Академии наук, 1886. 154 с.
18. Соболевский А.И. Лекции по истории русского языка / А.И. Соболевский. М.: Имп. Академия наук, 1907. 309 с.
19. Соболевский А.И. Славяно-русская палеография / А.И. Соболевский. СПб.: Тип. Археол. ин-та, 1908. 120 с.
20. Соколова М.А. К истории русского языка в XI веке / М.А. Соколова // Известия по русскому языку и словесности. 1930. Т. III. Кн. 1. С. 75-135.
21. Шахматов А.А. Исследование о языке новгородских грамот XIII и XIV вв. / А.А. Шахматов // Исследования по русскому языку. 1885-1889. Т. 1. С. 131-285.
22. Шахматов А.А. Историческая морфология русского языка / А.А. Шахматов. М.: Учпедгиз, 1957. 400 с.
ЛИПОВАЯ СВЕТЛАНА АНАТОЛЬЕВНА родилась в 1978 г. Окончила Казанский государственный университет. Старший лаборант кафедры истории русского языка и языкознания Казанского университета, аспирант. Область научных интересов - историческое языкознание (история русского языка), палеография. Автор 11 научных работ.
