К истории повседневности: очерк потребления спиртных напитков в России (конец XV В. - 1936 г. ) Текст научной статьи по специальности «История и археология»

ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 8. ИСТОРИЯ. 2015. № 5/6

Е.В. Долгих

(ст. науч. сотрудник Лаборатории истории культуры исторического факультета

МГУ имени М.В. Ломоносова)*

К ИСТОРИИ ПОВСЕДНЕВНОСТИ:

ОЧЕРК ПОТРЕБЛЕНИЯ СПИРТНЫХ НАПИТКОВ

В РОССИИ (КОНЕЦ XV в. - 1936 г.)

В статье предпринята попытка рассмотреть в комплексе проблему потребления спиртных напитков в России с конца XV в., т.е. начала изготовления напитков способом дистилляции, и до 1936 г., когда были приняты новые советские стандарты алкогольной продукции. Эта проблема включает три главные составляющие: технологию изготовления и организацию производства; правовое регулирование производства и продажи (и его эффективность); историю самого потребителя спиртного. В большинстве научных работ эти темы рассматриваются обособленно друг от друга и в рамках конкретного исторического периода. В данной же статье автор, опираясь на труды исследователей, стремился рассмотреть проблему в единстве ее основных компонентов и на протяжении значительного хронологического отрезка.

Ключевые слова: история повседневности России, потребление алкоголя, история пищевых продуктов, водка, культура общественного питания, трезвенническое движение.

The article attempts to cover the complex issue of alcohol consumption in Russia since the end of XV century, i.e. the beginning of manufacture of beverages by distillation, and until 1936, when the new Soviet standards of alcoholic beverages were adopted. Based on the works of researchers, the study aimed to consider all the main components of the problem: technology and organization of production; legal regulation of production and sale (and its effectiveness); the history of the consumer of alcohol. In most scientific papers all these topics are treated separately and in limited periods.

Key words: history of everyday life of Russia, alcohol consummation, history

of food, vodka, culture catering, sobriety movement.

* * *

Напитки, содержащие спирт, — вечные спутники цивилизации. Но в данном случае нас интересуют не продукты брожения, известные с глубокой древности, а продукты дистилляции. Они намного моложе — им около 500 лет. Не стоит, конечно, преувеличивать трезвость людей древности и Средневековья: продукты брожения,

* Долгих Елена Валерьевна, тел.: (495) 939-20-56; e-mail: culture@hist.msu.ru, alenadolgih@yandex.ru

не говоря уже об изделиях из мухоморов или опиумного мака, могут иметь очень сильное воздействие на человека. Не случайно в древности им придавалось сакральное значение, а потребление их строго регламентировалось ритуалом. Однако именно распространение виски, джина, бренди, рома, «хлебного вина» изменило картину повседневности.

История базового спиртного напитка в каждой стране включает в себя три составляющие: 1. технология изготовления и организация производства; 2. правовое регулирование производства и продажи (и его эффективность) 3. история самого потребителя спиртного. В научной литературе эти стороны процесса обычно описываются самостоятельно и принадлежат к разным «жанрам» исторических исследований. Попробуем свести воедино эти данные и получить объемную картину истории потребления спиртного.

Подобно тому как в Ирландии любят относить изобретение виски к временам Святого Патрика, так и в России появление водки — к векам XII—XIII. Документально же зафиксированные сведения о выкуривании спиртных напитков — в качестве напитков — в Европе относятся к позднему Средневековью. Конечно, о возможности дистилляции вина знали античные авторы; процессы перегонки описаны в сочинениях арабских ученых VIII—X вв. и европейских алхимиков XIII—XIV вв.1; с XII в. в Италии хорошо известны перегонные аппараты, которые быстро распространились в других стра-нах2. Но для средневековых книжников дистилляция спирта была частью познавательного поиска. Для лечебных настоек перегонкой занимались аптекари, городские и монастырские. Поэтому спирт в средневековой Европе и получил название aqua vitae, часто переходившее впоследствии и на название спиртных напитков. В XV в. выкуривание спиртных напитков — все еще считавшихся лечебными — приобретает вполне торговый размах, а в XVI в. они превращаются именно в напитки и именно в таком качестве становятся объектом государственного регулирования (в форме патентов на право выкурки и т.д.).

В России налаживание винокурения достоверно можно отнести к концу XV в.: «Домострой» (после 1547 г.) говорит о выгонке вина как о заурядном, распространенном занятии3. Иноземные

1 См.: Всеобщая история химии. Возникновение и развитие химии с древнейших времен до XVII века. Гл. VI. Химические знания арабов (УП—ХП вв.). Гл. VII. Химические знания в зрелом Средневековье. М., 1983. С. 196—246.

2 Джуа М. История химии / Пер. с ит. Г.В. Быкова. М., 1975. С. 53, 57.

3 «...а вино курити самому неотступно же быти или кто верен прямо тому при-казати, и у перепуска по тому же да смечать по сколку ис котла араки первои и другои, и последу уточат, а у перепуску по тому же смечать колко ис котла укурит

авторы XVI в., описывая напитки Московии, кроме часто вспоминаемых меда, пива и иногда кваса упоминают напиток под именами aqua vitae, ceruisia, pranndt Wein4. Но только один из этих авторов, Сигизмунд Герберштейн, бывал в России и угощался тем, что в разных частях своих «Записок» назвал aqua vitae и pranndtwein, правда, ничего не рассказывая ни о способе его приготовления, ни о вкусе5.

Русские источники XVI—XVII вв. называют спиртной напиток вином. Название «хлебное вино» сохранялось в официальном делопроизводстве и законодательстве вплоть до ГОСТа 1936 г. Слово «водка» тоже известно с XVI в., но смысл его был иным — «лечебная настойка»6. Мастерами водочного строения ведал Аптекарский приказ.

Итак, мы не знаем точно, как курилось «вино» в конце XV—XVI в. Но с этого времени начинается история государственного регулирования и производства, и потребления спиртных напитков.

На рубеже XV—XVI вв. выкуркой вина на продажу могли заниматься любые лица, платившие за право содержать корчмы7 и получать доходы от продажи хмельных напитков, платя оброк в казну великого князя или тем землевладельцам, на земле которых они

первого и середнего и последу, и на погреб и на ледник и в сушило и в житницы без собя никакова не пускати, везде самому отдавати, и отмерити и отвесити скол-ко кому чево даст то все записати» (Домострой. СПб., 1994. С. 118).

4 Матвей Меховский (Матвей Меховита) в «Трактате о двух Сарматиях» (1517), Павел Иовий Новокомский (Паоло Джовио) в «Книге о московитском посольстве» (1537), Сигизмунд Герберштейн в «Записках о московитских делах» (1549). Первое из этих сочинений надолго сохранило статус основного европейского труда о России и было источником заимствований. Кроме традиционных средневековых источников, автор использовал рассказы русских людей, приезжавших в Польшу. Паоло Джовио переработал рассказы посольского толмача Дмитрия Герасимова. Сигизмунд Герберштейн посетил Россию в качестве посла в 1517 и 1526 гг. Более ранние авторы, в частности венецианский посол Амброджо (Амбросий) Контарини, бывший в Москве с 25 сентября 1476 по 21 января 1477 г., упоминает только напиток из меда и хмеля («Путешествие в Персию», 1487).

Меховский Матвей. Трактат о двух Сарматиях. М.; Л., 1936. С. 114; Новокомский Павел Иовий. Книга о московитском посольстве / Введение, перев. и примеч. А.И. Малеина. СПб., 1908. С. 272—273; Герберштейн Сигизмунд. Записки о Московии. М., 1988; Барбаро и Контарини о России. М., 1971.

5 Герберштейн Сигизмунд. Записки о Московии. С. 206, 217.

6 В «Сказании о болезни и смерти великого князя Василия III» — одно из первых упоминаний самого слова «водка». Еще одно специальное значение этого слова — «кислота». В таком бытовании традиция сохранила название «царской водки» для смеси соляной и азотной кислот (Курукин И.В., Никулина Е.А. «Государево кабацкое дело»: очерки питейной политики и традиций в России. М., 2005. С. 34).

7 Первое упоминание корчмы применительно к территории Руси известно только в грамоте 1359 г. (Курукин И.В., Никулина Е.А. Указ. соч. С. 25).

обосновывались; существовали вотчинные и казенные кабаки8. В зависимости от конкретной ситуации превалировал один из двух способов организации казенного кабацкого дела: отдача в откуп или содержание «на вере». Во втором случае ими управляли кабацкие головы и целовальники — приводившиеся к присяге выборные из жителей, чаще всего из посадских. Таким же образом впоследствии подбирались сторожа и дьячки для ведения расходных книг. В число посадских служб вошла и кабацкая. На свободном найме были лишь работники, обслуживающие само производство вина в казенных поварнях и подающие напитки9. Выгодность содержания казенных кабаков привела и к появлению первых указов, предписывавших ограничение или уничтожение частного корчемства10. Уже в XVI в. указом Ивана IV в городах, где имелись казенные кабаки, было приказано частные корчмы закрывать11. Именно с царевых кабаков XVI в. принято начинать историю кабаков в России — питейных заведений, в которых не подавалась закуска12.

Сложнее вопрос о домовом винокурении для собственных нужд. Известны запретительные распоряжения Василия II и Ивана III, имеющие адресный характер: они регламентируют дни употребления меда и браги 13. Все иностранные авторы Х^Х^ вв. подчеркивают строгий запрет простолюдинам пить (за исключением ве-

8 Волков М.Я. Очерки истории промыслов в России. Вторая половина XVII — первая половина XVIII в. Винокуренное производство. М., 1979. С. 25—26. Само слово «кабак» известно с XVI в., первым упоминанием считается 1563 г. Происхождение слова этимологические словари связывают либо с нижне-немецким, либо с тюрско-татарским языками. С последним предположением связана часто приводимая версия, что кабаки были созданы по подобию казанских заезжих дворов после похода Ивана IV, однако с существенной разницей — без подачи пищи.

9 ПСЗ. Собр. I. Т. II. 1685 г. № 1109.

10 Волков М.Я. Указ. соч. С. 25-26.

11 Голикова Н.Б. Привилегированное купечество в структуре русского общества в XVI — первой четверти XVIII вв. Из научного наследия. М.; СПб., 2012. С. 241.

12 Разные исследователи приводят разные даты допущения еды в кабаках: только в 1861 г. разрешены холодные маркитантские закуски (Григорьева В.З. Водка известная и неизвестная. XIV—XX века. М., 2007. С. 186, 194) или в период акциз-но-откупного комиссионерства 1846—1863 гг. могли подавать холодные и горячие закуски — для этого необходимо было получить торговый лист в казенной палате или у городничего (Быкова А.Г. Государственно-правовое регулирование производства и продажи алкоголя в Российской империи в XIX — начале XX вв. Омск, 2006. С. 156). В любом случае это разрешение не носило обязательного характера. Положение о питейном сборе 4 июля 1861 г. прямо провозглашает: «В питейных домах, шинках и выставках дозволяется иметь для закуски только хлеб» (ПСЗ. Собр. II. Т. 26. № 37197. Гл. III. Отд. II. П. 269).

13 Курукин И.В., Никулина Е.А. Указ. соч. С. 28—29.

ликих праздников) и считают его антиалкогольной мерой14. Но эти источники сильно взаимозависимы. В первой половине XVII в. также некоторым категориям посадского населения разрешалось выкуривать вино и ставить меды только на великие праздники, 3—5 раз в году, а также к свадьбам, крестинам, родинам15. С 1660-х гг. правительство постепенно вводило запрещение домового винокурения. Запреты затронули все категории тяглового населения, монастыри и церковнослужителей. В 1682 г. патриаршим указом запрещено винокурение всем церковным учреждениям. Право на домовое производство сохраняли вотчинники, помещики, «всяких чинов люди» (т.е. служилые люди по прибору)16. Вотчинники и помещики обязаны были выкуривать вино только на своей поварне (не в крестьянских избах) и при строгом надзоре, дабы не было с него продажи вина. Домашние приготовленные к празднику вино, мед, пиво, брага должны быть явлены голове и целовальникам кружечного двора с уплатой явочных денег17. Тем не менее, указ 1681 г. упоминает, что крестьяне сами курили вино18 — несмотря на запреты, существовала практика отдачи помещичьих кубов в оброчное держание. На протяжении всего века постоянно повторяются и ужесточаются наказания за корчемство — незаконную продажу монопольных товаров, в частности, хлебного вина, меда, пива. Наказанию подвергались не только содержатели корчмы, но и ее посетители — «питухи». За донос на корчемника полагалась четверть его имущества. Однако само это повторение наводит на мысль о неэффективности надзора.

В XVII в. уже явно видно противоречие, которое российское государство так и не смогло разрешить, — между заинтересованностью в росте питейной прибыли19 (при постоянной нехватке средств в казне) и ущербом от пьянства служилых людей и основных налогоплательщиков. В первой половине XVII в. разрешался отпуск

14 И.Г. Прыжов расценивал этот запрет как признак государственной монополии, этот тезис встречается затем у разных авторов и в справочной литературе. Труд И.Г. Прыжова написан в 1863 г., издан в 1868 г. (Прыжов И.Г. История кабаков в России: в связи с историей русского народа. СПб., 2009. С. 34—35).

15 В XVII в. право домашнего винокурения регламентировалось в зависимости конкретной категории посадских людей (Голикова Н.Б. Указ. соч. С. 241).

16 Волков М.Я. Указ. соч. С. 31—33. Право домового винокурения дворяне и однодворцы сохраняли и в XVIII в. В 1755 г. нормы помещичьего винокурения были приведены в соответствие с Табелью о рангах.

17 Привилегия держать вино и мед безпенно (беспошлинно) и безъявочно в XVII в. жаловалось за ревностную службу (ПСЗ. Собр. I. Т. II. 1677 г. № 688).

18 ПСЗ. Собр. I. Т. I. 1681 г. № 879.

19 В 1663 г., тогда же, когда подати были переведены на серебряные деньги, продажу питей было велено вести только за серебряные деньги (ПСЗ. Собр. I. Т. I. № 341).

вина в кабаках в долг и под залог; могли вестись игры в кости и карты — для привлечения пьющих. Игорный майдан находился в государственном кабаке; игра была монополией и отдавалась на откуп, попытки запретить откуп игр в 1639, 1648, 1667 гг. приводили к уменьшению кабацких и таможенных местных сборов20. С другой стороны, от служилых воинских людей требовали давать поручные записи — не пропивать и не проигрывать оружие и снаряжение. Кабак в XVII в. — место криминальное: это и арена пьяных и игорных драк, и «вотчина» их содержателей, где они чувствовали себя безнаказанными в любых деяниях (иной раз опасно было просто проезжать мимо); это и очень привлекательный объект для грабежа21. Забегая вперед, скажем, что и в дальнейшем питейные дома и винные лавки останутся местами отнюдь небезопасными22.

В 1652 г. указами 11 августа и 9 сентября проведена реформа винной продажи. «За Бояры, за Стольники, и за Стряпчими и за Дворяны Московскими и за Жильцы и за приказными и всяких чинов за людьми в городех и уездех, в поместьях и вотчинах, и по дорогам, кабакам и кружечным дворам и вину продажному ни где не быть, и те все кабаки и поварни в поместьях и вотчинах свесть, опричь тех поварен, на которых, по указу Великаго Государя сидят подрядные вина уговорщики, а быть одним кружечным дворам в городех»23. Кружечные дворы должны были торговать на вынос. Эту реформу можно рассматривать как введение государственной

20 Шевцов В.В. Карточная игра в России XVI — начала XX в. История игры и история общества. Томск, 2005. С. 50—51.

21 Курукин И.В., Никулина Е.А. Указ. соч. С. 42—48.

22 Откупщики XVIII в. имели право требовать от городских властей выставления караула (Манифест 1 августа 1765 г. ПСЗ. Собр. I. Т. XVII. № 12444). А в начале XX в. к обычным грабежам добавились «экспроприации» социалистов-революционеров. При этом население (в основном крестьянское) относилось без особого сочувствия и к полицейскому розыску преступников, и к созданию караулов за счет местного населения: «...у казны денег много и особенно беспокоиться не о чем» — таков был мотив (Савченко М.В. Провинциальная хроника революций начала XX века в России; алкогольный аспект. (по материалам Пензенской губернии) // Труды науч. конф. студентов и аспирантов «Ломоносов 2001». История. М., 2001. С. 65—66).

23 ПСЗ. Собр. I. Т. I. 1652 г. № 82. Система договоров казны на поставку вина подрядчиками из горожан активно развивается в XVII в. Самые ранние сведения о собственных винокурнях подрядчиков относятся к 1620-м гг. В Великом Устюге, например, в 1640 г. было 15 винокурен подрядчиков. Заключая контракты на поставку вина в определенные населенные пункты, подрядчики предварительно авансировались из царской казны. В конце 70-х — начале 80-х гг. XVII в. подобные ассигнования составляли в общей сложности не менее 270—280 тыс. руб. в год, а в 1727 г. — 723,4 тыс. руб. Эта практика существовала вплоть до 1730-х гг., когда количество предлагаемого подрядного вина превысило спрос казны (Волков М.Я. Указ. соч. С. 28, 36).

монополии на продажу вина24. Уставные грамоты предписывали не продавать одному человеку больше одной новой уставной чарки (она вмещала три прежних). Запрещались продажи в долг и под залог. Строго регламентировалась продажа вина в постные дни. Местные власти были обязаны следить «...чтоб у них на кружечном дворе питухи пили тихо и смирно, и драки, и душегубства и иного какого воровства, и татям и разбойникам приходу и приезду не было»25.

Тяжелое финансовое положение заставляло власти отдавать кабаки в откуп и закрывать глаза на нарушение регламентации. Указ 1681 г.26 вновь повторял: кроме кружечных дворов вина, пива и меда нигде не продавать и не держать. Тех, кому отпускались во дворах ведра вина (на праздники), записывать в книги поименно — сколько продано, по какому поводу и на сколько дней. Запрещалось давать питья безденежно по кабалам и порукам, в займы и в дачу (этот запрет будет повторяться во всех законах XVIII и XIX вв.). Указ запрещал дозволенное Уложением 1649 г. дарение вина за службу приказным и за работу мастеровым, запрещал ссуживать вино. Уездным крестьянам и всем городским жителям велено покупать вино в тех городах, где они живут; выкуривать самим запрещено, крестьянские и монастырские кубы подлежали немедленной продаже. Приезжие люди были обязаны объявить привезенное с собой вино. Правило, «чтоб опричь государевой поварни нигде винного курения, и мимо кабака продажи отнюдь не было»27, повторялось в указах XVII в. неоднократно. С этой же целью торговое законодательство устанавливало высокие пошлины на привозные напитки28.

В конце XVII в. впервые в законодательстве ставится вопрос о качестве продаваемого вина. Указ 1698 г. вводил поверку «доброты» — крепости путем отжига29. Для этого две мерки приготовленного вина вливались в металлический ковшик-отжигательницу и поджигались; оставшаяся после выгорания часть должна была заполнить одну мерку. Такая процедура установления добротности вина сохранялась до 1843 г.

Казенная винокурня, или поварня, в XVII в. с финансовой точки зрения была частью кружечного двора, но территориально существовала на городской окраине — из соображений пожарной безопасности. Кроме собственно медных кубов и труб, железных котлов

24 Волков М.Я. Указ. соч. С. 30.

25 Курукин И.В., Никулина Е.А. Указ. соч. С. 51—52.

26 ПСЗ. Собр. I. Т. I. 1681 г. № 879.

27 ПСЗ. Собр. I. Т. III. 1698 г. № 1655.

28 Новоторговый устав 1667 г. // ПСЗ. Собр. I. Т. I. № 408.

29 ПСЗ. Собр. I. Т. III. 1698 г. № 1655.

бражных и пивных, печей и горнов, солодовен и амбаров с припасами, винокурня включала в себя пруды и колодези, плотины — из которых к винному курению шла вода; погреба и ледники, располагала своими дровнями, телегами, санями30. Структура сильно зависела от хозяйства города, в котором винокурня располагалась, и от характера местного водоема. Казенные винокурни обслуживали только местный спрос. Вино делалось в холодные месяцы (легче было охлаждать отводные трубы), и в такое время могло наниматься до 25 работников.

Собственно питейный дом представлял собой избу с оконцами, из внутреннего убранства — столы и скамьи, фонари и лучины, распивочная глиняная и деревянная посуда. Что представляли собой подаваемые в питейном доме напитки? В законодательстве XVII в. обычно говорилось о медах, пиве и вине, без какой-либо детализации. К концу века упоминаются «вино двойное с анисом пряное», «вино простое пенное», водки анисовая и лимонная31. Таким образом, уже в XVII в. слово «водка» стало обозначать не только аптечные, но и гастрономические настойки. Собственно рецепты XVII в. нам неизвестны. О винокурении можно судить по учетным книгам поварен: затерта брага «на винное курение в дву чанцах..., а в ту брагу положено 24 пуда яричной муки [т.е. из яровой ржи], 2 безмена [2,044 кг] хмелю, 6 ведер хмелин, 4 ведра дрожжей», из двух таких браг получилось 24 ведра [288 л32] вина33. Основным сырьем служила рожь, ржаной или ячменный солод и речная вода. Бражный затор (молотые сухие припасы с обилием воды) оставляли на брожение на несколько дней с добавлением солода — пророщенного зерна и дрожжей. Перебродивший затор назывался спелой бражкой. Ее перегоняли в кубах с нагреванием на открытом огне. Полученную жидкость — раку — перегоняли еще раз отделением «голов» и «хвостов». Средняя часть — «отъемное вино» — и представляла собой основной продукт алкогольного потребления, «простое вино», подававшееся в кабаках. Оно

30 Кроме того, в хозяйстве должны были быть медные ведра и яндовы, чаны, бочки с заливкой из смолы, кади, ведра, ушаты, корыта, лохани, лопаты, метлы, решеты, ситы, лейки на винокуренные кубы, горшки, корчаги, мешки, веретища, рогожи, кули (в чем припасы возили), пенька и ветошь на обтычку труб, багры, скребки, косари, кочерги, топоры, заступы, замки и железные крюки, а также для книги — бумага, чернила, сальные свечи (ПСЗ. Собр. I. Т. II. 1685 г. № 1109).

31 Наказ 1698 г гостю Кирилу Лабазному, голове при московском отдаточном дворе // ПСЗ. Собр. I. Т. III. 1698 г. № 1642.

32 Соотношение мер для жидкостей менялось на протяжении XVII—XVШ вв. Для вычисления эквивалента в литрах мы используем соответствие, установленное в 1902 г.: винное ведро равно 12 л (точнее 12,29941 л).

33 Голикова Н.Б. Указ. соч. С. 243.

должно было иметь специфический запах и явный вкус. Вкус его не мог быть постоянным: он зависел от перекуренных припасов и качества воды. Так же не была постоянной и крепость получаемого напитка. Законодательство конца XVII в. требовало от подрядчиков поставки вина без дурного запаха и вкуса. Но как достигался нужный результат — источники не сообщают. «Двойное (двоенное) вино» получали вторичной перегонкой простого, естественно, оно было крепче. При этом в куб не клали никаких дополнительных вкусовых добавок или сахаросодержащих продуктов. А вот для водок-настоек вино могли перегонять несколько раз и с добавлением самых разных растительных компонентов. Сама суть процесса их изготовления заключалась в добавлении нового, несвойственного хлебному вину вкуса и аромата. Ясно, что и цена, и потребитель у таких водок были иные, чем у простого вина.

Вряд ли пьянство в XVII в. было массовым, как это может показаться из свидетельств источников: для этого необходимо массовое и бесперебойное производство алкоголя. Но и крепкие медовые напитки, и хлебное вино имели технологические ограничения. Даже изготовление более простых пива и браги вряд ли можно назвать промышленным производством. К тому же казенное хлебное вино не было дешевым. Ведро вина в разлив сопоставимо по цене со стоимостью лошади; корова стоила меньше ведра34. Скорее, источники XVII в. говорят о другом: в это время складывается постоянная социальная группа — алкоголиков, чья жизнь уже полностью подчинена их зависимости; и пополняется эта группа людьми всех сословий — и князей, и посадских, и монахов, и староверов. Единственная для того времени мера наказания буйных пьяниц — заточение в дальний монастырь. Вторая существенная черта — пьянство в России XVII в. не скрывалось ни властями, ни самими пьющими. Пропойцы валялись на улице, на виду (единственное свидетельство, говорящее об обратном, — это сообщение Павла Аллепского35).

34 Курукин И.В., Никулина Е.А. Указ. соч. С. 39.

35 Путешествие Антиохийского патриарха Макария, описанное Павлом Ал-лепским, пришлось на 1654—1656 гг., т.е. время наиболее строгой регламентации питейного дела: «Винные лавки и питейные дома с самого начала поста до Нового воскресенья (Фомина) оставались запечатанными, содержателям их никоим образом не разрешается на Святой неделе открывать свои заведения, ибо в продолжение ее за этим наблюдают гораздо строже, чем во время Великого поста. Равным образом и в течение всего года питейные дома, обыкновенно, остаются закрытыми от кануна воскресенья до утра понедельника, так же делается и во время больших праздников. На этой [пасхальной] неделе стрельцы рыскали по городу, как огонь, и если где находили пьяного, производящего беспорядок, то тащили его в приказ и засаживали под арест на несколько дней, после нанесения многих ударов; это мы видели сплошь и рядом» (ЧОИДР. 1898. Кн. 3 (186). С. 204).

Первое, какое удалось найти, административное распоряжение в области городского благочиния, касающееся пьяных на улице, относится уже к 1722 г.36

К концу XVII в. уже четко сформулировано светское представление о последствиях алкоголизации: от большого пьянства «свары и драки и самые смертные убойства, а потом розыски, пытки и убой-цам смертные казни и многие неустроения бывают»37. К царствованию Федора Алексеевича относится и новый ограничительный закон против пьянства: запрет 1682 г. продажи казенного вина и пьяных квасов на сельских торжках во избежание ссор и драк38. Петровские указы требуют, «чтоб пили умеренно и честно в веселие и отраду своих дорожных приятных нужд, а не в погубу своей души»; задорных пьяниц, предлагающих имущество или товары за вино (а служилые люди — ружья и сбруи), наказывать, пропойц до вытрезвления держать в специальном чулане с сохранением их имущества; гулящих людей, пропивающих подаяния, устраивать в работы, дабы по кабакам не шатались и не валялись, и не доходило до кражи и разбоя. Кабацким целовальникам предписывалось не допускать до безмерного питья, в случае смерти кого-либо на кабаке от опоя целовальник должен быть наказан битьем батогами и штрафом в пользу вдовы и детей, а не будет таковых — на раздачу бедным в помин души39. Однако, будучи зависимым от кабацких денег, государство не могло быть последовательным в проведении каких-либо антиалкогольных мер.

На трезвенничестве категорически настаивала церковь, как официальная, так и старообрядческая40 — представление о пьянстве как о нехристианском поведении имело очень древние корни. Церковь и кабак как два полюса повседневности надолго сохранятся в русской культуре и ментальности. И «Служба кабаку» XVII в., как ни рассматривать это произведение — как народную сатиру или как книжную «школярскую» пародию, — объединило именно эти

36 Инструкция, данная московской полицмейстерской канцелярии, предписывала приводить для допроса шатающихся по улицам крикливых пьяных. Инструкция рассматривала их как вероятных беглых (крестьян, матросов, солдат) и потенциальных преступников (ПСЗ. Собр. I. Т. VI. 1722 г. № 4047. П. 29; № 4130. П. 28).

37 ПСЗ. Собр. I. Т. III. 1698 г. № 1655.

38 Продажу питей на больших многодневных ярмарках выписать в доклад особо // ПСЗ. Собр. I. Т. II. 1682 г. № 904.

39 ПСЗ. Собр. I. Т. III. 1698 г. № 1655. Дальнейшее петровское законодательство развивает те же положения. Артикул воинский 1716 г. впервые признает нетрезвое состояние отягчающим обстоятельством (ПСЗ. Собр. I. Т. V. № 3006. П. 43).

40 Примечательно, что у протопопа Аввакума грехопадение Адама и Евы описано как запой (Курукин И.В., Никулина Е.А. Указ. соч. С. 64).

два полюса. Можно сказать, именно в XVII в. сложились и приобрели устойчивость традиции потребления спиртных напитков.

В XVIII в. ищется оптимальный способ организации питейного дохода. Самым небанальным решением оказался Указ 1716 г. Он позволял как «вышним, так и нижним всяких чинов людям» свободно вино курить про себя и на подряд с обязательным клеймением кубов и казанов и уплатой пошлины (полуполтина с ведра в год)41. Таким образом, сумма питейного дохода взималась не только с продажи, но и с производства вина. Система казенной продажи спиртных напитков при этом оставалась прежней. Кабацкий сбор в разных местностях империи осуществлялся ратушами, магистратами, верными сборщиками, отдавался в откуп. Кабаков в Европейской России на 1730 г. значилось 3279: из них в городах 880, при том что городов числилось 28042. В 1765 г. питейный сбор составил 4 млн руб.43

Законодательство 1730-1760-х гг. последовательно ограничивает недворянское промысловое винокурение44 вплоть до полного его запрещения по Уставу о винокурении 1765 г. С этих пор изготовление хлебного вина становится исключительно дворянским45. А вот питейная торговля, напротив, в 1767 г. переводится на купеческий откуп. Откупщики должны были обеспечивать кабаки вином, произведенным на дворянских винокурнях. При этом для своих нужд дозволялось разных чинов людям изготовлять водки, варить пиво и мед 46. Таким образом, уже к середине XVIII в. административно разводятся в три отдельные отрасли собственно винокурение; производство водок, медов, браг и пива; торговля спиртным.

В просветительский XVIII в. законодатель не оставляет попыток придать большую пристойность питейному делу. Уточняются ограничения на время продажи: с 9 утра до 7 вечера; питейные дома убираются на дальнее расстояние от церквей и кладбищ;

41 ПСЗ. Собр. I. Т. V. 1716 г. № 2990. Эта пошлина была положена в оклад и по Табели 1724 г. должна была составлять 14 432 руб. В реальности собираемая сумма в разные годы была различна и образовывалась недоимка (ПСЗ. Собр. I. Т. XII. 1744 г. № 9022). Правила взимания пошлин и их расчет менялись.

42 Волков М.Я. Указ. соч. С. 35.

43 Манифест 1 августа 1765 г. // ПСЗ. Собр. I. Т. XVII. № 12444.

44 В первой трети ^КУШ в. среди казенных винных подрядчиков встречаются крестьяне, в том числе помещичьи. В 1733 г. запрещено крестьянам всех категорий быть подрядчиками (Волков М.Я. Указ. соч. С. 56).

45 Казенное винокурение с середины 1650-х по 1740-е гг. уменьшилась в 5 раз (Волков М.Я. Указ. соч. С. 48). В 1755 г. 7 казенных заводов выставляются на продажу за убыточностью. Все их строение и имущество оценивалось в 29 988 руб. (ПСЗ. Собр. I. Т. XIV. 1755 г. № 10356).

46 ПСЗ. Собрание I. Т. XVII. 1765 г. № 12448.

в Петербурге — с больших улиц. Во время крестных ходов и литургии предписывалось прекращать питейную продажу. Манифест 1 августа 1765 г. повелевал питейную продажу именовать казен-ной47, а откупщиков — казенными поверенными служителями с позволением носить шпаги на время откупа; на питейных домах дозволяются государственные гербы. Тот же манифест объявлял, что поскольку «название кабака сделалось весьма подло и бесчестно, хотя на самом деле бесчестно токмо худое питья употребление: то повелеваем оные места не кабаками, а просто питейными домами отныне именовать»48. Тем не менее слово «кабак» сохранялось даже в законодательстве. Также законодатель не оставлял попыток воспитать подданных в духе трезвости: «запрещается всем и каждому пьянство» — провозглашал Устав благочиния 1782 г. Найденные на улицах пьяные в бесчувственном состоянии должны были наказываться суточным воздержанием на хлебе и воде. Пропойц теперь надлежало сдавать в смирительные дома — вплоть до исправления49.

Но что XVIII в. привнес нового в питейное дело, так это разнообразие заведений, где можно было получить разного рода алкогольную продукцию: трактиры, герберги (постоялый двор), ресторации, ренсковые погреба, гостиницы, кухмистерские столы, кофейные дома, почтовые дома. У каждого — свои правила торговли напитками. Трактирный промысел начинает историю в 1719 г. с дозволения торговому иноземцу Петру Милле открыть трактир на Васильевском острове: «таким маниром, как и в прочих окрестных Государствах вольные домы учреждены, дабы в том доме иностранные купеческие и здешние всяких чинов люди трактовать могли за свои деньги». Питья и табак ему предписывалось покупать в Ратуше, запрещалось делать вино и водки самому; запрещалось торговать навынос50. В 1730-е гг. трактирам подтверждается правило, существовавшее для питейных домов, — продажа питья только за наличные деньги и запрет на продажу под залог. По сенатскому указу 1770 г. в трактирах из спиртного подавались водки, виноградные вина и пиво, но не подавались простое или пенное вино51. В трактиры (и ресто-

47 Любопытно, что в 1746 г. указ Сената предписывал убрать с вывесок московских и петербургских питейных домов слово «казенный» (ПСЗ. Собр. I. Т. XIII. № 9350).

48 ПСЗ. Собр. I. Т. XVII. № 12444.

49 ПСЗ. Собр. I. Т. XXI. № 15379. Ст. 214 и 256. Аналогичные меры декларировали в 1839 г. сельский судебный и сельский полицейский уставы для государственных крестьян. Не во-время пьяных должно было заключать под стражу, напившихся до беспамятства — отдавать в общественные работы на день, пропойц — сечь розгами (ПСЗ. Собр. II. Т. XIV. № 12166).

50 ПСЗ. Собр. I. Т. V. № 3299.

51 ПСЗ. Собр. I. Т. XIX. № 13540.

раны) запрещалось пускать зазорных женщин (а с 1821 г. — женщин вообще52) и развратных (пьяных) людей; крестьян и господских людей, солдат и матросов. Такая последовательно проводившаяся вплоть до 1861 г. сословность заведений, торговавших алкоголем, исключала конкуренцию между ними и консервировала облик «питейного дома». Увеличение количества рестораций признавалось вредным как для народной нравственности, так и для системы питейных сборов53.

Последняя треть XVIII в. и первые двенадцать лет XIX в. — по всей видимости, время расцвета помещичьего винокурения. Благоприятные экономические и социальные условия сделали на короткий период возможным производить винокурение не в категориях рыночной рентабельности, а в понятиях традиционного домашнего хозяйства. В середине XVIII в. из четверти хлеба (57,33 кг) получали 2,5 ведра (30 л) простого вина, или 1 с четвертью ведра вина двойного54; к концу столетия могли получать 4 ведра с четверти (или с 1 пуда муки 0,66 ведер [7,92 л]) при удачных обстоя-тельствах55. В дворянских хозяйствах в зависимости от их размеров вино сиделось от 1 до 5 холодных месяцев. При благоприятных условиях из куба емкостью в 2,5-3 ведра в течение года можно было перегнать 100-120 ведер простого вина; при емкости куба в 15-16 ведер — 600-640 ведер. 100 ведер простого вина — это 40 четвертей хлеба, это хлеб с 15 десятин земли (при трехполье и урожае сам-5)56. Поварни и большая часть их оборудования оставались деревянными, стоки и трубы делались под прямым углом из цельных стволов. Медными были лишь сосуды для перегонки. Иногда бродильные чаны изготовлялись из железа, но чаще и они были деревянными. Соединения, скважины и трещины затыкались паклей и смазывались глиной или хлебным тестом. Из открытых сборных чанов, труб и желобов спирт постоянно испарялся, во время перегонки строение заполнялось пьянящем паром.

«Затирание происходило с одной крупно смолотой мукой. В чан наливали горячей воды; затем, малыми порциями присыпали муку

52 Этот запрет определил специфически российское представление о ресторане как сугубо мужской территории (Колосова Н.А. Пространство ресторана в культуре русского города // Городская повседневность в России и на Западе. Сб. статей. Саратов, 2006).

53 Высочайше утвержденное положение Комитета министров 1822 г. // ПСЗ. Собр. I. Т. 38. № 29197.

54 Волков М.Я. Указ. соч. С. 63.

55 Кропоткин К.С. Исторический очерк производства охмеляющих напитков. Винокурение по новейшим способам. СПб., 1889. С. 352.

56 Волков М.Я.Указ. соч. С. 63, 97, 110.

и постоянно перемешивали лопатами. На пуд муки брали около 3-х ведер воды. Для затирания одной четверти требовалось пять и даже шесть сильных работников. Когда, после тщательного меша-ния, получалось однородное тесто, в затор ставили лопатки, чан закрывали крышкой, которая покрывалась рогожами и пустыми мешками. В таком положении затор оставлялся в покое до тех пор, пока он не поднимется (подобно тесту, замешиваемому для печения хлеба) и не начнет трескаться на поверхности. Здесь требовалось особенное искусство винокура, чтобы определить, когда можно будет приступить к обварке затора. "Если, говорили старые винокуры, трещины достигали толщины гусиного пера, то затор был готов для обварки". Обварка поднявшегося теста производилась кипятком, на 1 пуд муки шло 3 ведра кипящей воды, которую приливали сначала мало-помалу, а затем порции увеличивали, причем постоянно помешивали лопатами, и когда обнаружится достаточная сладость, то количество приливаемой воды опять уменьшали, чтобы, как сказано в наставлении, не обжечь затора, который, во время появления сладости, делается очень нежным. Во время обварки затор приводился в круговое движение сначала лопатками, а когда он становился жиже, то гребками. Большое значение придавали кружению затора в одну сторону; если же, начав кружение затора справа налево, переменить направление, думали, что сладость затора сильно уменьшается и даже совершенно исчезает. Обваренный затор в том же чане охлаждался и, по прибавлении дрожжей, подвергался брожению, которое длилось дней семь и более»57 Сам процесс перегонки при такой технологии занимал около 5 часов и требовал постоянного внимания винокура. По подсчетам исследователей, получаемое таким образом простое вино обычно имело крепость 30—35% по системе Траллеса58.

В это время впервые активно издаются наставления по винокурению и сборники рецептов алкогольных напитков59. Также впер-

57 Кропоткин К.С. Указ. соч. С. 354. Автор снабдил это описание таким примечанием: «Эта выписка сделана из наставления, записанного, по приказанию кн. Дашковой, со слов старого саксонского винокура».

58 Григорьева В.З. Указ. соч. С. 81. Относительно соответствия в объемных процентах в системе И.-Г. Траллеса и в современной алкогометрии существуют разные точки зрения: некоторые авторы и справочные издания считают их тождественными, некоторые считают, что разница составляет 4,58% (градуса) (Бондаренко Л.Б. Из истории русской спиртометрии // Вестник истории естествознания и техники. 1999. № 2. С. 203).

59 Друковцов С.В. Экономическое наставление дворянам, крестьянам, поварам и поварихам. СПб., 1777; Российский хозяйственный винокур, пивовар, медовар, водочный мастер, квасник, уксусник и погребщик. Собрано из разных иностранных и российских сочинений и записок. Н.О. [Н.П. Осипов]. СПб., 1792; Брейтен-

вые начинается влияние научных разработок60. В 1785 г. химик и фармацевт, впоследствии академик Петербургской академии наук Т.Е. Ловиц открыл явление абсорбции углем примесей из растворов. Одно из применений своего открытия он изложил в работе «О поправлении хлебного вина, без двоения», предложив фильтрацию через уголь — способ, со временем ставший общеупотребительным.

Вероятно, в силу расширения возможностей винокурения расширяется и толкование слова «водка» — кроме привычных настоек оно стало обозначать понятие «дистиллят» или «алкоголь». Под «французской водкой», например, подразумевали и коньяк, и винный спирт, и несколько раз перегнанный и очищенный алкогольный продукт без запаха. «Спиртом» в конце XVIII — первой половине XIX в. называли любой алкоголь, в котором было свыше 50% спирта.

Вариантов перегонки хлеба в простое вино насчитывалось несколько — в зависимости от желаемого продукта и возможностей хозяина. Вот базовый рецепт: «Для достаточной и прибыльной выгонки хорошего простого вина, надлежит иметь ту предосторожность, чтобы всякого хлеба зерны обращаемы были в солод сыромолотные. Солод сей смоловши мелко и положа в чан налить горячею водою. Сусло спустить в другой чан, и оставшейся солод промыть раза три также горячею водою. Все то собирать в один чан, в которой положить дрождей, на каждую четверть хлеба по ведру. Закрыть плотно, чтобы не выходил дух. Квасить до тех пор, покамест идет в верх пена; а как скоро начнет упадать, то тотчас разливши в кубы, двоить. При сем надлежит иметь великую осторожность; по тому что вино бывает невыходно от того, когда не докиснет или перекиснет. Четверть часа разницы делает в выходе вина убытку ведра три. Узнавать же сие следующим образом: высоту чана внутри раздели на равныя мелкия части; и тем приме-

рах Ф.Ф. Полный винокур и дистиллатор, или Обстоятельное наставление к выгодному выгонянию вина и деланию водок, разных ликеров, вод и проч., состоящее в IV частях: С приложением рисунков, собранное из двух новейших на немецком языке 1800 и 1802 годов сочинений. М., 1804-1805; Захаров И.И. Хозяин винокур, открывающий сведения к устройству винных заводов и к производству винокурения относящихся. СПб., 1808; Русский опытный винокур, дистиллятор, пивовар, квасник, уксусник, виноградарь, погребщик. СПб., 1812; Энегельман Г.И. Описание выгоднейшего способа винокурения посредством огня и водяных паров. СПб., 1827.

60 В Петербургской главной аптеке под руководством Т.Е. Ловица проводились исследования адсорбционных свойств древесного угля. В 1795 г. в Трудах Вольного экономического общества была опубликована работа К. Кирхгофа совместно с А. Мусиным- Пушкиным «Об очистке хлебной водки (сивухи) при помощи древесных угольев» (Соловьев Ю.И. История химии в России: Научные центры и основные направления исследований. М., 1985. С. 52-53).

тишь, как придет винная брага в полную силу. Кубы и трубы надлежит непременно чистить как можно чаще; по тому что от того будет вино чисто и без всякого запаху. Дрожди разводить суслом следующим образом: сколько возьмешь из бочки дрождей, столько же положи в дрожди сусла; от чего будут дрожди безпереводно. Одним словом сказать, из всякой кислоты заквашенное дрождями вино быть может. Для двоения водок вино лучше всего гнать из всякого ярового хлеба, и хмелю не класть; по тому что рожь и хмель всякому спирту иногда служат во вред. Браги должно делать столько чтобы куб мог быть оною наполнен без остатку; ибо когда останется брага до того времени, как будет куб свободным, то перекиснув потеряет всю свою силу»61. В том же издании есть способ получения вина из картофеля — по тем временам дорогого и редкого овоща. Наставления этого времени уже дают развернутые рекомендации по очищению простого вина в зависимости от его планируемого назначения (употребление как напитка, основы для водок и добавок к домашним напиткам), например перегонкой с просеянной золой и солью, через щавель или настоем на древесных углях. «Хозяйственный винокур...» предлагает 33 рецепта водок, 20 наливок, 6 ликеров, 40 домашних напитков на основе простого вина, и среди них, например, «виноградное вино из воды» или «домашнее бургонское»62.

В первой половине XIX в. сохранялись старые технологические приемы, в том числе и для получения непищевого алкоголя. Появилась лишь возможность подогревать чаны не открытым огнем, а горячим паром. Но все винокурение оставалось традиционным и сельскохозяйственным — рассчитанным на нужды и возможности одного традиционно ведшегося вотчинного хозяйства. Соотношение затрат и получаемого продукта позднейшие винокуры оценивали как крайне нерациональный: «такой выход мыслим был только при условии, что труд, материал и топливо доставались помещику даром»63. Первая половина XIX в. — время изобретения

61 Российский хозяйственный винокур, пивовар, медовар, водочный мастер, квасник, уксусник и погребщик. Н.О. [Н.П. Осипов]. СПб., 1792. Репринт: М., 2012. С. 2—3.

62 «Возми красной обобранной смородины десять фунтов, да сахару толченаго восемь фунтов; все сие перемешавши прибавь к тому полфунта розоваго цвету, всыпь в бутыль и налей десять бутылок речной воды и две бутылки французской водки; закупоря слабо поставь на солнце и завяжи ветошкою. Потом как ягоды побелеют, то перенеси бутыль в холодное место, и зарой на полчаса в песок; когда же отстоится на чисто, то разлей по бутылкам, которыя закупоря и засмоля поставь опять в песок. Оставшия же ягоды пережавши, процеди; и когда отсядет, то разлей по бутылкам».

63 Кропоткин К.С. Указ. соч. С. 354.

различных европейских перегонных аппаратов, в том числе первого аппарата непрерывного цикла (1830 г.). Непрерывные системы давали выход спирта в 85%. Однако в российском дворянском винокурении в большинстве хозяйств не было ни необходимости, ни возможности переустройства производства.

Питейная торговля по-прежнему оставалась на откупе: страна была разделена на откупные округа, и население должно было покупать спиртное только на территории своего округа; дворяне обладали привилегией провозить небольшое количество купленного вина на территорию другого округа (а также перевозить из имений домашнее вино) — с обязательным оформлением соответствующих документов. Хлебное вино продавалось по фиксированным ценам, водки и наливки — по вольным. Здесь таился неустранимый изъян системы — качество поступавшего потребителям напитка невозможно было контролировать: откупщики не пускали в розничную продажу собственно простое вино и продавали под видом водок простое вино с вкусовыми примесями. На протяжении первой половины XIX в. было две попытки преодолеть наиболее архаичные черты откупной системы: в 1817-1826 гг. была введена казенная оптовая продажа (в заведовании казенных палат и уездных управлений) при сохранении розничной частной; в 1846-1863 гг. действовало акцизно-откупное комиссионерство64, введенное в качестве опыта на период 1846-1851 гг., но продленное из-за Крымской войны. Однако серьезного воздействия ни на производство, ни на потребление спиртного эти нововведения не оказали.

Пожалуй, главная новация, привнесенная первой половиной XIX в., — это модернизация спиртометрии. Узаконенным методом измерения крепости вплоть до 1842 г. оставался старинный способ отжига. Прошедшее такую проверку простое вино называлось «полувыгарное», «полугарное» или «полугар»; термин «полугар» был закреплен законодательно. Крепость такого вина, как показали исследования 1840-х гг.65, составляла 38% по Траллесу. С 1843 г. официально для измерения крепости вина вводилась система И.-Г. Траллеса66 и разработанный им спиртометр. Если конструк-

64 Быкова А.Г. Государственно-правовое регулирование...

65 Высочайше утвержденное ноября 17 1842 г. положение Комитета Министров, распубликованное 10 февраля 1843 г. «О введении для измерения крепости питей спиртомерной системы по Тралесу» // ПСЗ. Собр. II. Т. XVII. 1842 г. № 16226 а. С. 136.

66 Иоганн-Георг Траллес (ТгаПев), немецкий физик (1763-1822), разработал таблицы измерения спиртосодержащих растворов (1811 г.). Проценты Траллеса выражали объемное содержание безводного спирта в растворе. Спиртомер Траллеса был градуирован в соответствии с его таблицами. Подробнее о развитии спирто-метрии в России см.: Бондаренко Л.Б. Указ. соч.

ции измерительных приборов со временем менялись, то таблицы Траллеса оставались принятой системой измерения спиртосодержащих веществ вплоть до реформы 1924—1927 гг.

Соответственно впервые законодательно вводилась норма продажной крепости вина: полугара — 38%, пенного (вино из лучшей фракции двойного вина) — 44 1/4%, трехпробного (традиционное название вина с высоким содержанием спирта: из трех его мерок выгорало две) — 47,4%; двойного спирта — 74,7%67. Расчеты в винокурении стало удобнее вести в пересчете на чистый спирт.

По официальным данным, в последние годы откупа одно питейное заведение приходилось на 1945 человек68. Новшеством в розничной торговле спиртным, кроме меняющихся мер разлива, было разрешение торговать на вынос: в 1833 г. — питейным домам и в 1835 г. (действовало до 1861 г.) — трактирам. По-прежнему эти заведения различались набором подававшихся спиртных напитков, наличием или отсутствием еды, количеством и способом организации дела. Облик и тех, и других оставался традиционным. Как замечает современный исследователь, питейные дома соответствовали требованиям большинства населения, в основной массе своей — крестьянского69. Думается, то же можно сказать и о трактирах, предназначенных для непривилегированного городского населения (посетителей в крестьянской одежде туда по-прежнему пускать было не велено). Для своих завсегдатаев они исполняли роль если не клуба, то места общения, обсуждения новостей (причем не только окрестных), что-то вроде места сосредоточения определенного среза жизни. Вот один пример. В 1826 г. в Таре распространился слух, по правовым нормам того времени — политический, о восшествии на престол Константина Павловича, об аресте на год Николая Павловича и о смерти от страху Марии Федоровны. Официальное дознание установило трех «разгласителей»: сиделец питейного дома, уволенный коллежский регистратор и рядовой писарь тар-ской инвалидной команды. Писарь сочинил письма из Петербурга в подтверждение этих известий — дабы получить чарку вина за объявленную новость70.

Конец 1850-х гг. стал рубежом и в правовом, и в технологическом отношении. Но главное — это время, когда о себе заявил потреби-

67 ПСЗ. Собр. II. Т. XVII. 1842 г. 16226 а.

68 Горюшкина Н.Е. Пьянство и борьба с ним в эпоху винного акциза (1863—1894 гт) // Известия Российского гос. пед. ун-та им. А.И. Герцена. 2011. № 143. С. 8.

69 Быкова А.Г. Государственно-правовое регулирование... С. 220.

70 Побережников И.В. Типы слухов в традиционном обществе (восточные регионы России XVIII—XIX вв.) // Слухи в России XIX—ХХ вв. Неофициальная коммуникация и «крутые повороты» российской истории. Сб. статей. Челябинск, 2011. С. 175.

тель, причем заявил решительно и открыто. В 1858 г. трезвенническое движение началось в Ковенской и Виленской губерниях, тогда впервые по инициативе крестьян возникли общества трезвости. В 1859 г. движение захватило Саратовскую, Пензенскую, Владимирскую, Тверскую губернии. Крестьяне (в том числе и помещичьи) громили питейные дома, на крестьянских сходах принимали решение отказаться от крепких спиртных напитков (домашнее пиво и мед пить разрешалось) и создавали общества трезвости. Такие общества — с точки зрения официального права недопустимые — возникли в 91 уезде Российской империи71. В преддверии крестьянской реформы трезвенническое движение вызвало неадекватную реакцию власти: в 1859 г. созданы военно-судные комиссии, движение было подавлено. Возрождение обществ трезвости началось вновь примерно с 1874 г.: тогда впервые официально утвержден устав общества в селе Дейкаловка Полтавской губ.72 Однако подлинно активным трезвенническое движение стало только в 1890-е гг., это подчеркивают все исследователи данного вопроса.

Но, вероятно, именно в силу неожиданности и размаха первой волны трезвеннического движения питейная реформа 1860-х гг. оказалась наиболее последовательной и новаторской. С 1858 г. начала работу Комиссия для составления проекта положения об акцизе с питей. 26 октября 1860 г. Александр II утвердил мнение Государственного совета «О главных основаниях акцизной системы взимания с 1863 г. питейного сбора». Положение о питейном сборе 4 июля 1861 г.73 легло в основу последующего законодательства. Оно провозглашало свободу курения вина и свободу продажи — при правительственном надзоре за тем и другим. Впервые в российской истории изготовление и продажа спиртных напитков становились ареной свободной конкуренции.

С 1 января 1863 г. на большинстве территорий империи вводилась акцизная система74. Акцизом облагался выкуриваемый спирт при любой крепости напитка. Расчеты производились в пересчете на чистый спирт: 4 коп. с градуса безводного спирта или с сотой части ведра безводного спирта (с этого времени проценты безводного спирта по Траллесу для удобства стали называть градусами). Кроме того, все заводы, изготовлявшие спиртосодержащие жид-

71 Быкова А.Г. Алкоголизм и пьянство в России в XIX — начале XX в.: из истории проблемы. Омск, 2006. С. 90.

72 В 1875-1893 гг. Министерство внутренних дел утвердило 60 новых обществ (Быкова А.Г. Алкоголизм... С. 93).

73 ПСЗ. Собр. II. Т. 36. № 37197.

74 С 1866 г. — в Царстве Польском, 1869 г. — Туркестанском крае, 1873 г. — в Закавказье, 1887 г. — Закаспийском крае.

кости, и места продаж облагались патентным сбором. От акциза освобождались: виноградное вино (в отличие от виноградного спирта), уксус, квас, жидкие дрожжи, спирт для осветительной жидкости, садовладельческий спирт (по особым садовладельческим патентам). Акциз с меда и пива взимался по специальным правилам. Изготовлять напитки разрешалось из хлеба, солода, свекловицы, картофеля, китайского проса (сорго). Водочные изделия нельзя было изготавливать из меда и медовых остатков. Винокуренные и водочные заводы должны были располагаться отдельно и не иметь между собой никакой связи. На водочных заводах запрещалось иметь заторные и квасильные чаны. Правом винокурения стали пользоваться те лица, которые имели право на заводскую и фабричную промышленность, а в Сибири — лица всех состояний. Домашнее безакцизное изготовление для собственных нужд допускалось для браги, меда и пива — без возведения специальных построек и без отпуска в соседние деревни. Дозволялось без ограничений домашнее изготовление не на продажу водок, наливок и настоек из оплаченного акцизом вина.

Домашнее винокурение или винокурение для собственных нужд Положение не упоминает. Отношение к нему можно увидеть из частного случая, оговоренного в Положении: «Предоставленное Вотякам, обитающим в Вятской губернии, свободное варение ку-мышки, для домашнего обихода, оставляется и на будущее время; но во 1-х, кумышка сия должна быть ничто иное, как тонкая брага, выделываемая посредством перегонки известного количества солода, ржаного хлеба, овсяной муки и дрожжей; во 2-х, передвоива-ние и перегонка оной во второй раз строго воспрещается; в 3-х, употребляемая издревле для высидки кумышки посуда, как то: деревянные кадки для заторов браги, чугунные котлы для нагревания ее, деревянные колпаки (или же глиняные горшки), подтрубки и медные трубы для перегонки оной, а также деревянные кадки, в которых последние охлаждаются холодною водою, оставляются и на будущее время в настоящем виде; но усовершенствование сей посуды, а равно и употребление кубов и других каких либо снарядов, свойственных собственно винокурению, не допускается ни под каким предлогом; в 4-х, выделка кумышки дозволяется Вотякам только для их собственного употребления; сбыт оной на сторону, а равно и производство ее в городах и на заводах Воткинском и Ижевском, не допускается. Приготовление кумышки во всех других губерниях, кроме Вятской, не допускается»75.

75 ПСЗ. Собр. II. Т. 36. № 37197. П. 180 и 181.

С торговли напитками по Положению 1861 г. сняты ограничения по крепости, цене, объему продаваемых напитков и количеству мест продажи.

Распивочно и на вынос разрешено торговать в питейных домах, временных выставках, шинках, корчмах или заезжих домах, постоялых дворах, портерных лавках и ренсковых погребах; только на вынос — в штофных, а также фруктовых мелочных и т.п. лавках (это разрешение действовало до 1864 г.); только распивочно — в трактирных заведениях, в буфетах на станциях железных дорог и, с разрешения почтового начальства, в станционных домах. Во всех этих местах, за исключением портерных лавок, дозволялась продажа всех оплаченных акцизом питей — от спирта до меда. Заведения для раздробительной (розничной) продажи можно было заводить во всяком населенном месте, а корчмы и постоялые дворы с питейной продажей — на проезжих дорогах, на переправах и пристанях.

Размещение разного рода питейных заведений подчинялось ранее неоднократно повторяемым правилам: не могут быть помещаемы в зданиях, занимаемых учебными и богоугодными заведениями, казармами и тюрьмами; не могут быть расположены ближе 40 сажен (85,344 м) от оград христианских церквей, монастырей и кладбищ; в селениях, где есть сельские сходы, питейные заведения должны учреждаться на окраине села. Новым было регулирование расположения мест продаж в окрестностях линий действующих или строящихся железных дорог.

Продажу в питейных домах и выставках разрешалось производить в зимнее и осеннее время с 7 часов утра, а в летнее и весеннее — от восхода солнца до 10 часов вечера; в городах и на ярмарках, где бы они учреждены ни были, — с того же времени до 11 часов вечера. В воскресные и табельные дни воспрещалась распивочная продажа до окончания Божественной литургии в приходской церкви и во время крестного хода; но в корчмах, постоялых дворах и в станционных домах продажа питей собственно проезжающим могла производиться во всякое время. Важно внесение в Положение запрета распивочной продажи во время сельского схода.

Продажу вина разрешалось производить такими количествами, какие требует покупатель; но — казенными клеймеными мерами76, водка же, пиво, портер и мед могут быть продаваемы бутылками всякой меры. В трактирных заведениях, станционных домах, в корчмах и постоялых дворах напитки могут быть продаваемы произ-

76 Полагая в ведре 10 кружек или штофов, а в штофе 10 чарок или 20 получарок. 1 штоф/кружка — 1,22 л, 1 чарка — 122,99 мл.

вольными мерами и в налив из графинов. Повторялись прежние запреты продавать вино под залог и в долг; расплачиваться и ссужать вином. Примечательно, что продавать спиртное малолетним запрещалось только распивочно.

Сам же питейный дом — как его представлял себе законодатель — не претерпел серьезных изменений. Питейный дом, или шинок мог занимать только одну комнату; он должен был помещаться в нижнем этаже и иметь непременно выход на улицу. В помещении должны быть соблюдаемы чистота и опрятность, и отнюдь не должно быть допускаемо в них никакого неустройства и бесчинства. Во всех питейных заведениях предписывалось отнюдь не терпеть распутных женщин. Запрещалось в питейных домах, шинках и выставках иметь музыку, учреждать увеселительные игры, равно играть в карты или кости, или в шашки. В питейных домах, шинках и выставках дозволяется иметь для закуски только хлеб. Несколько вразрез со всеми прочими мерами шло старинное правило: «виноторговцы и сидельцы обязаны не допускать покупателей напиваться до беспамятства; но если бы сие случилось, то такое лицо не может быть оставлено без присмотра и помощи до вытрезвления, что и лежит на обязанности виноторговца или сидельца. Если же пьяный, оставленный без присмотра, умрет или изувечит себя, или будет обокраден, то виноторговец или сиделец подлежит ответственности».

А вот заведения трактирного промысла изменились, и изменились существенно. Для трактиров были отменены откупа и введены новые правила контроля. Разнообразные заведения: гостиницы; подворья; меблированные квартиры (в столицах), отдаваемые со столом, если у одного хозяина отдается более шести комнат; собственно трактиры; ресторации; кофейные дома; греческие кофейные (в Москве); кафе-рестораны и кухмистерские столы для приходящих; харчевни; буфеты при театрах, балаганах, пароходах, на пароходных пристанях, станциях железных дорог, в клубах и публичных собраниях разного рода; такие овощные и фруктовые лавки, где в особых покоях предлагаются «на месте» закуски и завтраки разными съестными припасами; городские галереи (в Москве), с правом держать стол и продавать напитки, и открываемые на все летнее время палатки на гуляньях, — все уравнены в правах торговли, отменены ограничения в ассортименте напитков и по количеству самих заведений77. С этого времени облик заведения зависел только от его владельца и конъюнктуры.

77 Положение о трактирных заведениях 4 июля 1861 г. // ПСЗ. Собр. II. Т. 36. № 37198.

Положение о питейном сборе 1861 г. довольно быстро стало корректироваться в зависимости от практических результатов.

Первоначально по Положению 1861 г. не было назначено обязательной крепости изготовляемым и подаваемым напиткам. Однако уже в августе 1862 г. высочайше утвержденное мнение Государственного совета установило нижнюю границу крепости продаваемых спиртных напитков — не ниже 38 градусов78. В 1866 г. крепость для оптовой продажи и хранения устанавливается в 40 градусов (для раздробительной сохраняется 38)79. В 1868 г. новая редакция статей Устава о питейном сборе устанавливала, что вино и спирт в оптовой и раздробительной торговле должны быть не ниже 40%; водки, наливки, настойки могли иметь меньшее количество градусов80. Таким образом, хлебное вино получило те самые 40 градусов, вокруг которых возникло немало легенд.

Акцизные и патентные сборы постоянно росли. Поэтому если в 1860-е гг. цены на спиртное упали, а количество торговавших им мест выросло, то в 1870—1880-е тенденции были обратными. В исторической и популярной литературе встречаются взаимоисключающие оценки акцизного периода 1863-1894 гг. — и с точки зрения роста потребления алкоголя, и с точки зрения качества продаваемых напитков. За этими спорами теряется из виду, что вторая половина XIX в. — эпоха полной трансформации этой сферы жизни: во-первых, это время стремительного промышленного переворота, во-вторых, смены самого национального алкогольного продукта.

Контраст между двумя половинами века очень силен: господствовавшее дворянское сельскохозяйственное винокурение стремительно вытесняется купеческим промышленным производством спирта, независимым от источников продуктов, воды, топлива, рабочей силы. Бум железнодорожного строительства удешевил перевозки. Уже к концу в 1880-х гг. можно говорить не о винокурении — хотя официальный термин традиционно сохранялся, — а о спиртовой промышленности. Яркой иллюстрацией может служить статья «Винокурение», написанная Д.И. Менделеевым для энциклопедии Брокгауза и Ефрона.

Теперь целью и продуктом технологического цикла являлся не напиток, а спирт высокой концентрации. Полученный спирт очищали холодным способом — фильтрацией через древесный уголь, или горячим способом — ректификацией. Затем очищенный спирт рассиропливали до установленной законом крепости. Из продажи

78 ПСЗ. Собр. II. Т. 37. 1862 г. №38582.

79 ПСЗ. Собр. II. Т. 41. 1866 г. № 43977.

80 ПСЗ. Собр. II. Т. 48. 1868 г. № 46003.

исчезли «полугар», «трехпробное», «пенник». Новый продукт назывался «очищенным вином». Вкус такого вина у разных производителей различался в зависимости от состава воды и от скорости фильтрации. Окончательное исчезновение простого хлебного вина можно условно датировать 1893/1894 гг.: с этого времени заводы с непрерывными аппаратами стали преобладать81, а такие аппараты, даже в первых своих моделях, давали выход 85% спирта. В 1890-е гг. получение на заводах спирта в 70—75% — уже исключение, связанное со случайными причинами82.

Поменялся и основной перекуриваемый продукт. Рожь теснится картофелем, дающим более высокий выход спирта. В 1898/1899 гг. картофель составил 68,2% перекуриваемых продуктов, рожь — только 10,4%83. Картофельный алкоголь после первой перегонки обладает резким запахом и вкусом и сильно отличается от ржаного. Поэтому очистка становится общепринятой практикой.

Естественно, что изменилось и обиходное название продукта. Напомним, уже с XVIII в. существовала стойкая тенденция употреблять слово «водка» в значении «алкоголь» или «дистиллят». Теперь такое употребление стало нормой84, причем не только в повседневной речи, но и в научной (например, в переводах историков XIX в. упоминания средневековых спиртных напитков передаются словом «водка») и в справочной литературе. Так, например, статья «Водка» в энциклопедии Брокгауза и Ефрона, написанная физико-химиком И.И. Канонниковым, различает «обыкновенную» и «специальную» водку. Первая — наследница хлебного вина, «смесь обыкновенно винного (этилового) спирта (алкоголя) и воды, содержащая определенное количество первого, обыкновенно 40% по объему»; вторая — собственно водка в старинном понимании, «обыкновенная водка, в которой растворены различные вкусовые и ароматические вещества». Но здесь стоит особо подчеркнуть: в законодательстве и, следовательно, в деловой документации полностью сохранялись

81 Труды технического комитета Главного управления неокладных сборов и казенной продажи питей. Т. XII. 1899 г. СПб., 1901. С. 288.

82 Например, из-за низкого качества перекуренных припасов или «вследствие незнания винокурения тремя винокурами, последовательно один за другим бравшимся вести производство» (Труды технического комитета... Т. XII. С. 31).

83 Остальные перекуриваемые продукты: солод зеленый — 8,0%, кукуруза — 6,7, патока — 2,9, солод сухой — 1,6, просяная мука — 1,1, пшеница — 0,4, ячменная мука — 0,2, овсяная мука — 0,2, разные хлебные припасы — 0,2, крахмал — 0,1% (Труды технического комитета... Т. XII. С. 282).

84 Кроме того, что сам напиток уже перестал быть ржаным вином, изменилась и ситуация на рынке алкоголя — активно развивается отечественное виноделие, и виноградные вина становятся доступнее. И если для «хлебного вина» был синоним, то «виноградное вино» не имело другого наименования.

старые термины: «напитки из вина и спирта, содержащие в себе посторонние примеси, считаются водочными изделиями»85. Для производства и продажи вина и водок существовали разные правовые условия. Например, для вина норма в 40% действовала и для оптовой, и для розничной торговли. Водки же могли быть произвольной крепости86.

Само производство водок, как это ни парадоксально, сохранило больше преемственности со старинным их изготовлением: ведь и в XVIII в. для настоек, наливок, ликеров использовалось максимально очищенное хлебное вино. Во второй половине XIX в. наряду с производством простых вкусовых алкогольных напитков (разведением в вине доступных добавок без настаивания и дополнительной перегонки87) выпускались и дорогие напитки по разработанным фирменным рецептам. Так, например, для приготовления эссенций сухие ингредиенты заливали спиртом не менее 40% и настаивали в течение 8 дней; для белых водок эссенции перегоняли — травы подвергались воздействию паров воды и спирта, получался бесцветный перегон. Такие эссенции являлись секретом производителя и отличались у разных фирм88. Традиционно изготавливались и наливки: ягоды в бочках заливали спиртом, настаивали, сливали и вновь доливали вином в определенной пропорции (каждый раз для залива брался более слабый спирт). Этот настой назывался морсом (спиртованным морсом), мог иметь крепость от 17-18% до 26-27%. по Траллесу89 и употреблялся для изготовления наливок всеми заводчиками и вначале XX в.90 Естественно, что очищенное вино и подобные водки ощутимо различались по цене: в конце XIX в. ведро вина могло стоить 6,4-9 руб., ведро водки 14-20 руб.

Меняется в 1860—1870-е гг. и система продажи спиртного. Так, в Западной Сибири в 1864 г. 74,5% всех питейных заведений со-

85 Высочайше утвержденное мнение Государственного совета 26 декабря 1878 г., распубликованное 30 декабря 1878 г. Об установлении новых правил для производства водок и для торговли водочными изделиями // ПСЗ. Собр. II. Т. 53. № 59162.

86 ПСЗ. Собр. II. Т. 53. 1878 г. № 59162.

87 Популярная померанцевая водка могла быть изготовлена разведением померанцевого масла в спирте с последующим рассиропливанием водой; а могла быть изготовлена более сложным путем: «настаивают 21/4 ф. сухих зеленых померанцев на 271/2 штофах водки в 45° Траллеса и 4 штофах воды. Отгоняют 181/3 штофов, которые разбавляют водой до 45° Траллеса и подкрашивают жженым сахаром» (Канонников И.И. Водка // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона).

88 Григорьева В.З. Указ. соч. С. 125.

89 По Правилам для производства водок 1878 г. морсы в 16% считались водками и подлежали специальному водочному бандерольному сбору (ПСЗ. Собр. II. Т. 53. 1878 г. № 59162).

90 Григорьева В.З. Указ. соч. С. 122-124.

ставляли штофные лавки, а к 1870 г. они полностью прекратили существование91. Как отмечает тот же исследователь, государство стремилось выделить виноторговлю в исключительно самостоятельное направление предпринимательской деятельности, для этого упорядочивался налоговый контроль и параллельно ограничивалась неспециализированная торговля92.

Как смена напитка, производства и продажи отразились на его потреблении?

Показатели душевого потребления алкоголя в пересчете на чистый спирт заметно разнятся у разных исследователей. Так же нет единства в сведениях по разным странам и о международном «лидере». Однако «ведерные» показатели потребления спиртного мало что дают для выявления его социальных и личностных последствий. Выгонял ли пьяный провансальский крестьянин семью из дома в мистраль — предоставлю судить специалистам, а вот тульский крестьянин в мороз выгонял домочадцев из избы, и они ночевали где придется, боясь вернуться в дом93. Проблема пьянства попадает в центр общественного внимания во второй половине XIX в. В это же время потребление спиртного начинает изучаться и в разных комиссиях Министерства финансов, однако здесь оценка масштабов пьянства вольно или невольно сталкивалась с заинтересованностью в сборах. Вплоть до 1914 г. чиновникам Министерства финансов приходилось доказывать, что существующая налоговая система не мешает заботе о народной трезвости.

Однако важно помнить, что во второй половине XIX в. не существовало точной научной картины вреда употребления алкоголя — это было время накопления экспериментальных данных в биологии и клинических данных в медицине. Поэтому ответить на вопрос — что именно вредно и насколько вредно в потреблении спиртного — даже знающие люди того времени не могли.

Ко второй половине XIX в. относится формирование многих бытующих стереотипов о вреде и пользе алкоголя. Сведем воедино наиболее распространенные тезисы и контртезисы. Алкоголь на основе высокоочищенного спирта предпочтительнее / алкоголь на основе высокоочищенного спирта вызывает быстрое привыкание, естественные примеси при правильной технологии не увеличивают токсичность напитка. В небольших количествах алкоголь полезен / спирт с 20% крепости обладает сильными гигроскопическим дей-

91 Быкова А.Г. Государственно-правовое регулирование... С. 201.

92 Быкова А.Г.Государственно-правовое регулирование... С. 218—219. В частности, в 1864 г. запрещена торговля вином из мелочных и фруктовых лавок.

93 Дмитриев С.В. Воспоминания. Ярославль, 1999. С. 30.

ствием. Равномерное употребление спиртных напитков в небольших дозах предпочтительнее, чем редкое в больших / редкое употребление в больших дозах может вызвать отравление, регулярное в малых — привыкание. Спиртное согревает в холодном климате / спиртные напитки понижают температуру тела, что в холодном климате опасно. 40-градусный алкоголь менее разрушителен в сравнении с напитками любой другой крепости / никаких особых свойств в 40-градусном спирте нет, цифра выбрана для удобства высчитывания акциза. Алкоголь из картофеля и свеклы обладает более тяжелым воздействием на организм, чем алкоголь из зерновых / спирты высокой степени очистки не отличаются по свойствам.

У людей второй половины XIX в. не было четких ориентиров в выборе позиции. Первое, что бросалось в глаза современникам, — это крестьянский способ потребления алкоголя94. Архаический обычай воздерживаться до праздника и затем выпивать большое количество спиртного уходил корнями в глубокую древность, когда опьянение, беспамятство и даже смерть не воспринимались как граница жизни. Не удивительно, что при такой традиции выпивались дозы, близкие к смертельным. Например, в акцизный период в Вятской губернии душевое потребление алкоголя (в пересчете на спирт) было меньше, чем в губерниях прибалтийских, а смертность от опоя гораздо выше: 11,5 на одну тысячу всех смертных случаев против 0,19 в прибалтийских95. Строго говоря, этот же древний обычай ограничивал питье великими праздниками и важнейшими событиями в жизни семьи, т.е. не более десятка таких случаев в год. Однако во второй половине XIX в. крестьянские праздники повторялись чаще — 25-30 раз в год и ощущалась явная тенденция превратить оргиастическое употребление алкоголя в повседневную норму. Особенно острой эта проблема была в рабочих поселках первой волны индустриализации. Промышленный Шуйский уезд стоял на первом месте в губернии и по потреблению алкоголя, и по преступности96. В таких условиях «цивилизованный» способ употребления спиртного — «по рюмке перед обедом» — виделся тогда решением алкогольной проблемы.

94 См., например: Безгин В.Б. Алкоголь в обыденной жизни русского села (конец XIX — начало XX в.) // NB: Проблемы общества и политики. 2013. № 3. С.421-453.

95 Горюшкина Н.Е. Указ. соч. С. 9. По официальным данным с 1870 по 1887 г. умерли от опоя 85 200 человек; покончили с собой 36 000 человек (Быкова А.Г. Алкоголизм... С. 100).

96 Иванов Ю.А. Уездная Россия: местные власти, церковь и общество во второй половине XIX — начале XX в. Иваново, 2003. С. 88.

Поэтому вполне логичными казались рассуждения межведомственной комиссии при Министерстве финансов в 1883 г.97: вред употребления вина — в неравномерном и неправильном его употреблении; при умеренном употреблении крестьянин работает с большей энергией; чтобы сделать употребление алкоголя более регулярным и умеренным, необходимо приучить население к домашнему его употреблению98. Глубоко традиционный для бюрократии взгляд на большинство населения как на опекаемых несовершеннолетних диктовал и довольно простой способ этого «приучения»: главную борьбу, по мнению комиссии, нужно вести не с вином, а с кабаком; существование питейных домов или кабаков не может быть оправдано никакими соображениями. Суть новых подготовленных комиссией «Правил о раздробительной продаже напитков» 1885 г. сводилась к замене на территории большинства губерний99 питейных домов на винные лавки, торговавшие исключительно на вынос100.

Винные лавки должны были иметь окна и двери на улицу, состоять из одной комнаты с одним ходом, без всяких внутренних сообщений с другим каким-либо помещением и с жилой квартирой продавца; в них воспрещалось иметь какую-либо мебель, кроме стойки; спиртное должно было храниться на особых полках. Торговать в них дозволялось всеми оплаченными акцизом напитками российского приготовления: хлебным вином, разного рода водочными изделиями, портером, пивом и медом. Из винных лавок отпускать потребителю дозволялось не менее 1/40 ведра (эта норма уменьшилась до 1/100 уже в 1886 г.) и не более 3 ведер, в посуде, запечатанной производителем или оптовым торговцем. Разлив вина и спирта, как и хранение в откупоренной посуде, в винных лавках был воспрещен101. Ведерным лавкам (осуществлявшим мелкооптовую торговлю) разрешалось отпускать вино и спирт не-

97 С 1882 г. по инициативе Н.Х. Бунге создаются уездные и губернские комиссии для сокращения числа питейных заведений — из местных чиновников под председательством губернатора. В 1883 г. систематический свод разнообразных заключений местный комиссий составлялся в образованной для этого межведомственной комиссии при Министерстве финансов. Разработанный проект новых правил питейной продажи обсуждался в Государственном совете в 1884 г. 14 мая 1885 г. высочайше утверждены «Правила о раздробительной продаже напитков».

98 Быкова А.Г. Государственно-правовое регулирование... С. 202.

99 Исключением являлись Петербург (но не губерния), Сибирь, Прибалтика, Закавказье, Приморье; здесь сохранялись прежние питейные заведения.

100 Распивочная торговля сохранялась в трактирных заведениях, а вне городских поселений — на постоялых дворах или в корчмах; в пивных лавках (где разрешены только пиво, портер и мед); во временных выставках; в погребах для торговли исключительно русскими виноградными винами, и в станционных домах и буфетах железнодорожных станций (ПСЗ. Собр. III. Т. 5. № 2946. П. 2).

101 ПСЗ. Собр. III. Т. 5 № 2946. П. 68, 72, 77—78.

посредственно потребителям — без опечатания и во всякой приносимой покупателями посуде.

Для регулирования торговли созданы уездные и губернские присутствия по питейным делам, в которые входили местные чиновники, предводители дворянства, представители земских управ. Общества трезвости, приходские попечительства и братства, церковные советы, а также частные лица получили право заявлять о нарушениях винной торговли. Губернское присутствие уполномочивалось закрывать заведения, содержатели коих своими злоупотреблениями вызовут общее неудовольствие местных жителей — хотя бы на суде злоупотребления и не были доказаны102.

Впервые сельским обществам в целом давалось право содержать питейные заведения103. Также впервые сельские общества получили противоположное право — ходатайствовать о неразрешении в черте усадебной оседлости их селений как раздробительной питейной продажи вообще, так одной только распивочной продажи104. Эти ходатайства присутствия по питейным делам могли и не удовлетворить: по правилам продажа спиртного в трактирах, корчмах и постоялых дворах не может быть воспрещаема, если в селе наличествует 5 тыс. жителей обоего пола, а из селений с меньшим населением — во всех базарных, торговых, промышленных и фабричных селах, а также при станциях железных дорог, у пристаней и перевозов больших рек, на проезжих трактах и вообще в местах значительного скопления или проезда посторонних людей. Винные и ведерные лавки должны соразмеряться с меньшим количеством жителей: одна такая лавка на 500 наличных душ обоего пола105.

Ограничительные меры диктовались провозглашенной борьбой с кабаком, а не с вином. Поэтому их нельзя считать последовательно антиалкогольными. Так, например, запрещалось в городах открывать заведения с продажей крепких напитков, кроме содержимых по гильдейским свидетельствам трактирных заведений, на рынках и торговых рядах, а вне городов — при мельницах. Не дозволялось открывать заведения с продажей крепких напитков при устраиваемых в городах во время сырной и светлой недель качелях и горах — это первое законодательное ограничение продажи спиртного на народных гуляньях. Вместе с тем, разрешались временные выставки (не имевших ограничений по ассортименту

102 ПСЗ. Собр. III. Т. 5 № 2946. П. 47.

103 ПСЗ. Собр. III. Т. 5 № 2946. П. 29. При этом должностные лица волостного и сельского управлений и местные церковные старосты, а также члены их семей не могли быть содержателями питейных заведений (ПСЗ. Собр. III. Т. 5. № 2946. П. 31).

104 ПСЗ. Собр. III. Т. 5 № 2946. П. 58.

105 ПСЗ. Собр. III. Т. 5 № 2946. П. 54, 56, 58, 61.

спиртных напитков) — только на ярмарках и в местах значительного временного стечения народа106. Повторялся запрет продавать распивочно вино и другие крепкие напитки малолетним и явно пьяным; в обязанности виноторговца или сидельца вновь вменялась помощь напившимся до беспамятства.

Ликвидация кабаков привела к распространению уличного пьянства. Спиртное стали распивать на близлежащих улицах, складывались кампании для покупки в складчину; вокруг лавки выстраивались торговки картошкой или другой простой едой. Распитие в общественных местах не было запрещено. Полиции вменялось в обязанность пресекать действия только тех пьяных, которые представляли опасность. Фабричные и промышленные села и вовсе не располагали полицейским штатом. В городах второй половины XIX в. не существовало специализированных приютов, больниц или вытрезвителей — они начинают появляться стараниями общественности лишь лет через двадцать после ликвидации кабаков. В это же время пришлось принимать административные меры против употребления суррогатов. Серией циркуляров Министерства внутренних дел регламентировался отпуск из аптек «гофмановских капель» (1 весовая часть очищенного серного эфира на 2—3 части 90%-го винного спирта или этилового алкоголя); «анодина» (серный эфир с небольшой примесью спирта); «киндер-бальзама» (раствор лавандного, мускатного, лимонного, гвоздичного, укропного и мелиссного масел, масла китайской корицы и кудрявой мяты в алкоголе). Также запрещена продажа одеколона (80% спирт с 5—8% содержанием эфирных масел) в качестве напитка107.

С 1890-х гг. начинается новый этап в истории потребления алкоголя и трезвеннического движения.

С этого времени постоянно работали различные комиссии при Министерстве финансов для изучения оптимального устройства винокурения и для изучения вопроса о пьянстве. К их работе привлекались ученые-эксперты. В 1887—1914 гг. действовал постоянный Технический комитет при департаменте (с 1896 г. Главном управлении) неокладных сборов: им издано 27 томов трудов, содержащих анализ и статистику спиртовой и сахарной промышленности.

Начинается общественное и научное изучение проблемы пьянства. В 1898 г. при Русском обществе охранения народного здравия учреждена «Комиссия по вопросу об алкоголизме, мерах борьбы

106 ПСЗ. Собр. III. Т. 5 № 2946. П. 21, 22, 58.

107 Фрейберг Н.Г. Врачебно-санитарное законодательство в России: Узаконения и распоряжения правительства по гражд. мед., сан. и фармацевт. частям, опубл. по 1 янв. 1913 г. СПб., 1913. С. 496.

с ним и для выработки нормального устава заведений для алкоголиков». Комиссия действовала до 1916 г., опубликовано 13 томов ее трудов. Выходят труды активистов трезвеннического движения108. Анализировалась уголовная статистика, данные психиатрических больниц, статистика самоубийств, отчеты обследований призывников. Впервые систематическому изучению подверглись социальные и психологические причины пьянства. В 1900-1910-е гг. новые концепции в психиатрии и юридической теории позволили сформулировать базовые представления об алкоголизме как социальном явлении109.

К концу XIX в. начинает действовать специализированная врачебная помощь. Примечательно, что и в дневниках людей из мещанской среды появляется упоминание «лечебниц от вина» как доступной помощи110. Естественно, наиболее распространенным оставался традиционный способ — обращение к священнику. К этому способу прибегали все слои населения. От пьянства лечили и знахари111.

С конца 1880-х гг. в антиалкогольную пропаганду активно включилось государство: инициированная министром финансов С.Ю. Витте подготовка возвращения к монопольной казенной продаже алкоголя требовала убедительной аргументации. «Забота о здравии» стала частью правительственной программы и одним из доказательств необходимости заменить систему торговли. Декларировалась целая оздоровительная программа: улучшение качества вина, ограждение от корчемства, приучение населения к более регулярному потреблению алкоголя и борьба с пьянством, привлечение к торговле вином лиц с более высоким нравственным уровнем, а

108 Григорьев Н.И. Общества трезвости в России. СПб., 1899; Григорьев Н.И. Алкоголизм и преступления в Санкт-Петербурге. СПб., 1900; Коровин А.М. Движение трезвости в России. СПб., 1900; Нижегородцев М.Н. Алкоголизм и борьба с ним. СПб., 1909.

109 Первушин С.А. Опыт теории массового алкоголизма в связи с теорией потребностей. СПб., 1912; Воронов Д.Н. Алкоголизм в городе и деревне в связи с бытом населения: обследование потребления вина в Пензенской губернии в 1912 г. Пенза, 1913; Каннель В.Я. Алкоголизм и борьба с ним. М., 1914.

110 Кинешемская мещанка Е.В. Доброхотова (Красильщикова) в 1900 г. упоминает о помещении мужа в московскую лечебницу, где он провел месяц. За 11 лет до этого ее муж «лечился от вина» у священника (Вощинникова Н.И. Семейные хроники на фоне двух эпох. Серия: От первого лица: история России в воспоминаниях, дневниках, письмах. М., 2012. С. 75).

111 «Больной бросил пить водку, начавши лечиться у какой-то старухи от алкоголизма (давала «воду»); лечился недолго, но с того времени совсем не пьет спиртных напитков» (Архив клиники профессора А.А. Остроумова. 1892—1900. Вып. 1. М., 1903. С. 475-487).

кроме того, поощрение сельского помещичьего винокурения, и, естественно, рост государственных доходов112.

Однако главным побудительным мотивом к реформе была борьба с монополизацией. Дело в том, что в сфере спиртового производства и виноторговли быстро складывались частные монополии. Политика же правительства вплоть до начала Первой мировой войны оставалась последовательно антимонопольной. Единственным эффективным путем борьбы с частной монополией Министерство финансов считало введение монополии государственной.

К казенной продаже вина как антимонопольной мере временно обращались уже в 1880-е: в Пермской губ. в 1887, в Сибири в 1888 г.; вино закупалось и продавалось по фиксированным ценам. К 1894 г. был подготовлен проект поэтапного введения монополии, и 6 июня 1894 г. утверждено Положение о казенной продаже питей. С 1 января 1895 г. в виде опыта Положение вводилось в действие в Пермской, Уфимской, Оренбургской и Самарской губерниях113; переход к новой системе на других территориях шел в течении 10 лет, т.е. до 1904 г.

По новой системе государство должно было стать единственным покупателем и продавцом всего спирта, вырабатываемого для внутреннего рынка114. Само же производство спирта и напитков оставалось в частных руках.

Предусматривалось 3 способа приобретения спирта в казну: 1. разверстка 2/3 общего объема алкогольной продукции и покупка ее по твердым ценам; 2. 1/3 общей потребности выносилась на торги; 3. закупка хозяйственным способом в случае неудачи торгов (например, из-за высоких цен, предложенных заводчиками).

Важным нововведением, отвечающим новым технологическим стандартам, стала обязательная горячая очистка спирта115. С этого времени технология изготовления и очистки становится предметом внимания законодателя. Это окончательно делало невозможным сельскохозяйственное винокурение, тем более традиционное изготовление старинного хлебного вина.

Продажные цены вина, спирта и водочных изделий назначались для каждой местности Министерством финансов и публиковались Сенатом. Цены эти постоянно росли.

112 Быкова А.Г. Государственно-правовое регулирование... С. 227, 229.

113 ПСЗ. Собр. III. Т. 14. № 10766. П. I. Казенная монополия не вводилась в Амурской, Приморской, Камчатской, Сахалинской областях, в Средней Азии и Закавказье.

114 Быкова А.Г. Государственно-правовое регулирование... С. 229.

115 «Вино и спирт обращаются в продажу не иначе, как в очищенном перегонкою виде и крепостью не ниже сорока градусов» (ПСЗ. Собр. III. Т. 14. № 10766. П. 28).

Розничная потребительская торговля крепкими спиртными напитками (виноградные вина, пиво, мед оставались в прежней системе регулирования) сводилась к двум заведениям: казенным винным лавкам с торговлей исключительно на вынос и частным трактирным заведениям с торговлей распивочно и на вынос116. Лавки должны были торговать спиртным в запечатанной или обандероленной посуде емкостью от 1/200 ведра и выше по фиксированным ценам. Отныне крепость и цена вина обозначалась на этикетке. В ходе реформы стандартизируется стеклянная посуда — по виду стекла, весу, высоте. Трактиры отпускали спиртное на вынос на таких же условиях. Тем заведениям, которым было разрешено торговать распивочно, дозволялось для распития на месте отпускать спиртное по вольной цене произвольными мерами и в налив из графинов, с тем чтобы для такой продажи не хранилось в заведении вина и водочных изделий в незапечатанной посуде в совокупности более одного ведра (т.е. 12 л) емкости117. Исключительно распивочная торговля по вольным ценам стала привилегией высококлассных ресторанов118. Повторялись запреты на продажу в залог, в обмен и в долг и на торговлю в праздники, во время сходов и разбирательства в волостных судах.

Основным потребляемым напитком («монополькой») стало «обыкновенное» («народное»), или «столовое» вино крепостью в 40 градусов.

Первым видимым последствием ужесточения правил торговли стало усиление уличного пьянства. В 1899-1902 гг. в Министерство внутренних дел систематически поступали жалобы от губернаторов на безобразия, которые стали твориться в связи установлением казенной монополии: несанкционированная продажа спиртного, незаконное открытие винных лавок, пожары, уличные драки. Главы двух могущественных ведомств — министры финансов и внутренних дел — вели переписку: первый требовал ужесточить борьбу

116 «Места продажи питей суть: 1) казенные: а) склады (ст. 15) и б) винные лавки; 2) содержимые частными лицами: а) оптовые склады пива, меда, а также русского виноградного вина; б) заведения трактирного промысла (ст. 5 и 6 Пол. о тракт. пром.); в) пивные лавки; г) погреба для продажи русских виноградных вин; д) ренсковые погреба, и е) временные выставки для продажи пива, меда и русского виноградного вина» (ПСЗ. Собр. III. Т. 14. № 10766. П. 20). Казенные склады осуществляли оптовую и мелкооптовую торговлю. Они имели право разливать спирт в посуду покупателя при обязательном дальнейшем опечатывании. Пивные лавки обязаны были торговать только пивом, портером и медом.

117 ПСЗ. Собр. III. Т. 14. № 10766. П. 5, 35.

118 По разрешению Министерства финансов (О некоторых изменениях и дополнениях в действующих законоположениях о казенной продаже питей. Высочайше утвержденное 29 мая 1897 г. мнение Государственного совета // ПСЗ. Собр. III. Т. 17. № 14179).

с уличным пьянством, второй указывал на недостаток полномо-чий119. Это несмотря на то, что уже в 1900 г. в Устав о наказаниях были внесены дополнения, по которым мировым судьям предоставлялись полномочия накладывать арест и штраф «за участие в сборище для публичного распития крепких напитков на улицах и площадях, равно как во дворах и подворотных пространствах»120.

Второе последствие, убыток от которого сильно ощущался казной, — нарушения режима продажи продавцами казенных винных лавок и шинкарство (незаконная торговля спиртным). Например, в Пензенской губернии за два десятилетия действия казенной винной монополии из общего числа уволенных продавцов 24% лишились службы за сбыт спиртного в посуде незаконного образца, за хранение вина с нарушениями печати, за снятие печати, отлив вина и замену его водой, за торговлю в неустановленное время или по повышенным ценам, за допущение распития в лавке121. Пресечь или хотя бы уменьшить шинкарство, превращавшееся в массовый промысел, оказалось невозможным. Во-первых, шинкари хранили у себя казенное спиртное в запечатанной посуде и властям надо было доказать, что оно предназначено для продажи, а не собственного потребления. Во-вторых, и это гораздо более важно, незаконная торговля спиртным не противоречила народным правовым представлениям и порождалась социальной незащищенностью основной части населения. Очень выразительны «тайные отчеты», которые вменялись в обязанность продавцам казенных лавок: в них указывалось, кто сколько выбирает вина, место жительства и цели, на которые приобретались напитки. Вот, например, извлечения из отчета казенной винной лавки № 160 села Татарский Лак Пензенской губернии: «Авдотья Чивкина — торгует из нужды, так как бедна, муж пьяница, семья большая — семь малолетних детей, если не будет торговать, пойдет по миру... крестьянин Тимофей Кузнецов — стар, беден, одинок, земли не имеет, кормится шинкарством и заявляет, что если попадет в тюрьму, то ничего против иметь не будет; крестьянка Надежда Парфенова — старая дева, одинока, имеет на одну душу землю, могла бы кормиться, но занимается шинкарством как промыслом; крестьянин Петр Такаев занимается шинкарством как промыслом, его жена, сноха и дочь

119 Николаев А.В. Антиалкогольная кампания в России 1894—1914 годов: исторический опыт решения проблемы // Вестник Челябинского гос. ун-та. 2008. № 35. С. 64.

120 ПСЗ. Собр. III. Т. 20. 1900 г. № 18783.

121 Савченко М.В. Шинкарство — народный промысел начала XX в. в России: причины, ход, следствия (по материалам Пензенской губернии) // Крестьянство и власть Среднего Поволжья. Саранск, 2004. С. 207.

также привлечены им к этой торговле, во время сессий Окружного суда состоит присяжным заседателем; другой шинок содержит помощник волостного писаря Попов, состоящий в дружбе с местным урядником, посему ничего не опасается...»122. Наиболее пагубные особенности незаконной продажи спиртного — это отсутствие ограничений на время и количество продажи, отпуск под залог и в долг. У шинкарей покупалось спиртное на народных гуляньях и сельских церковных праздниках, на заседаниях крестьянских сходов и т.д. В 1902 г. большинство опрошенных священников Ярославской епархии сообщали о пьяных на улицах преимущественно в праздничные дни (хотя немногие могли уверенно подтвердить тайную продажу в своих приходах)123.

Собственно антиалкогольной частью реформы 1894-1904 гг. явилось создание Попечительств о народной трезвости. Они вводились вместе с казенной монополией. 20 декабря 1894 г. утвержден их Устав. Составлялись они по должностному принципу, подчинялись чиновной субординации; для некоторых губернских и уездных чиновников членство было обязательным. Из бюджета попечительства получали субсидию по 50 тыс. рублей на губернию в год. Первоначально новым учреждениям вменялись задачи пресекать тайную торговлю вином, продажи в долг или под залог; заботиться о нравственности продавцов и трактирщиков; не допускать распития спиртного на улицах. Таким образом, попечительство задумывалось как некий опекающий орган, в буквальном соответствии своему наименованию. Довольно быстро, однако, возобладали функции организации досуга и социальной помощи — те же, которые осуществляли и общественные организации. «Вывести людей, хотя бы на короткое время из сферы будничных интересов, дав и уму и сердцу пищу» — как сформулировал задачу автор книги по истории попечительств124. В 1890-е гг. превалировали популярные в то время просветительские чтения с волшебным фонарем. В 1898 г. проведено 5279 таких чтений в 645 пунктах, в основном в сельской местности; в городах в среднем присутствовало по 300 человек, в селах по 151125. Организовывались библио-

122 Там же. С. 209.

123 Любарец А.Г. Церковно-приходские общества трезвости в Ярославской епархии в конце XIX — начале XX вв. // Вопросы отечественной и зарубежной истории, политологии, теологии, образования. Материалы конференции «Чтения Ушин-ского». Ярославль, 2011. С. 151.

124 Булгаковский Д.Т. Очерк деятельности попечительств о народной трезвости за все время их существования. 1895-1909. В 2 ч. СПб., 1910. Цит. по: Быкова А.Г. Алкоголизм... С. 121.

125 Быкова А.Г. Алкоголизм... С. 119.

теки, воскресные школы и вечерние классы, чайные, дешевые столовые. Попечительства включились в работу по созданию Народных домов — учреждений просветительского и досугового характера, которые должны были стать клубами для непривилегированного населения. В 1913 г. Народные дома попечительств превалировали над Народными домами других организаторов126. В начале XX в. добавляются новые формы работы: юридические бюро и справочные конторы для рабочих (бюро по трудоустройству). Эти услуги были востребованы. Так, например, в Николаевском попечительстве в 1903 г. при двух присутственных днях за юридической помощью обратилось 1310 чел.127 В Симбирске при помощи справочной конторы для рабочих нашли место 227 человек из 625, подававших заявление128.

Собственно антиалкогольная деятельность попечительств не была систематической. Некоторые из них выделяли средства или даже занимались организацией нового типа учреждений — приютов и больниц для алкоголиков. В Ярославле после долгих дебатов в городской Думе об устройстве специальных заведений в 1903 г. на средства попечительства открылось убежище, рассчитанное на 11 мужчин и 3 женщин. За 1904 г. принято 1275 человек, бесчувственных доставляла полиция129. В Симбирске в 1911—1914 гг. стараниями попечительства действовало убежище для алкоголиков с отделением для ночлежников: с 1 января по 24 июля 1914 г. убежище посетило до 16 260 человек130. Некоторые попечительства искали способы неказенной антиалкогольной пропаганды. Таким можно считать Музей по борьбе с пьянством в саду «Народная забава» на Нижегородской ярмарке, открытый в 1909 г. За первый год существования его посетило 10 418 человек131. Однако бюрократическая регламентация, неповоротливость учреждения, обязательная официальная идеологическая составляющая не позволяла

126 101 из 134 городских и 23 из 88 сельских учтенных клубов. Данные высчитаны на основе анкетирования (Народный дом. С приложением первой всероссийской анкеты о народных домах. Изд. сотрудников Лиговского народного дома С.В. Паниной. Пг., 1918. С. 378).

127 Быкова А.Г. Алкоголизм... С. 124.

128 Федулова А.В. Движение за народную трезвость в России: 80-е гг. XIX века — 1914 год (на материалах Симбирской губернии) // Симбирский научный вестник. 2011. № 3 (5). С. 39.

129 Карандашев Г.В. Трезвенническое движение в губерниях центрально-промышленного района России в конце XIX — начале XX вв. // Народ, политика, власть в истории России. Ярославль, 2007. С. 68.

130 Федулова А.В. Указ. соч. С. 39.

131 Музей по борьбе с пьянством в саду «Народная забава» на Нижегородской ярмарке (Особого нижегородского ярмарочного комитета Попечительства о народной трезвости). Отчетные сведения. Нижний Новгород, 1910. С. 3.

попечительствам стать рабочим инструментом. Так например, превалируя численно, их библиотеки осуществляли лишь около 6% годовых книговыдач всех Народных домов132. Все исследователи этого вопроса сходятся в одном: начавшись в 1890-е довольно бодро, а в некоторых местностях с энтузиазмом, со временем деятельность попечительств сходит на нет. В декабре 1907 г. Государственный совет рассматривал вопрос об их упразднении, решение не было принято до 1914 г.133

Активность общественных трезвеннических организаций развивалась по тем же направлениям, но с большим разнообразием. С 1890-х гг. начинается подъем трезвеннического движения. На 1 января 1911 г. в России, по подсчетам современного исследователя, насчитывалось 1873 различных обществ трезвости, членами их состояло 500 тыс. человек; 74,5% всех обществ — сельские134. Здесь все зависело от активистов, определявших жизнеспособность обществ. Главное препятствие в их деятельности — отсутствие средств: они существовали на членские взносы и пожертвования. Временные правила об обществах и союзах 1906 г. облегчили учреждение новых организаций. Трезвеннические общества могли быть светскими, религиозными и церковными (церковные подчинялись епархиальному начальству).

Светские общества составляли лишь 5% всех трезвеннических организаций135. Они не требовали полного отказа от потребления всех видов алкоголя — их задачей была борьба с пьянством и организация досуга, «увеселений без продажи спиртного». Очень часто такие общества возглавляли врачи или учителя. В их деятельности появилась новая черта, свойственная наступавшему XX в., — представление о том, что впоследствии получило название «здорового образа жизни». Здоровье каждого человека начинает восприниматься как ценностная категория. В жестком противостоянии церковь — кабак наметилось смягчение, некоторая вариативность. Это особенно было важно — потенциально — для промышленных

132 Народный дом... С. 394.

133 Быкова А.Г. Алкоголизм... С. 126.

134 Без Польши и Финляндии (Афанасьев А.Л. Трезвенное движение в России в период мирного развития 1907-1914 гг.: опыт оздоровления общества. Томск, 2007. С. 42). По другим данным, на 1911 г. насчитывалось 719 обществ (Быкова А.Г. Алкоголизм... С. 93). Примечательно, что современники оценивали количество и деятельность обществ гораздо скромнее: «в России считается 252 общества трезвости и почти все они влачат жалкое существование» — написал врач-психиатр в 1909 г. в книге отзывов нижегородского музея по борьбе с пьянством (Музей по борьбе с пьянством... С. 5).

135 Афанасьев А.Л. Указ. соч. С. 42.

зон: образ жизни индустриальных рабочих конца XIX — начала XX в. вступал в конфликт с традиционной церковностью.

Религиозные общества трезвости требовали полного отказа от спиртного, и более того, строгой традиционной церковной дисциплины. Поэтому они вряд ли могли быть массовыми. Так, в 1911 г. при 900 приходах Ярославской епархии существовало 52 общества трезвости, т.е. около 6% охвата136. Религиозные общества могли быть церковно-приходскими, фабричными, городскими, даже всероссийскими (всероссийский трудовой союз христиан-трезвенников, 1911).

Сельские общества превалировали численно. Были уникальные сельские общества с разветвленной программой деятельности, например Карлинское общество трезвости (Сенгилеевский уезд Симбирской губ.), основанное приходским священником С.П. Петровским в 1908 г. Начав свою деятельность со 105 членов-трезвенников, оно к 1914 г. увеличило свой состав до 7934 человек. Кроме собственно наставлений по соблюдению участниками трезвого образа жизни, общество смогло купить корову одному бедному многосемейному крестьянину, отдать на воспитание крестьянскую девочку-сироту, даже построить на пожертвования (2300 руб.!) Дом трезвости для полезного проведения досуга137. Обычно же сельские общества насчитывали по 50—70 человек, и их посильной задачей оставалось увеличение «трезвых» дней для членов каждой конкретной семьи, где был алкоголик.

Городские церковные общества также заметно разнились по численности и успешности своей работы. Кроме того, их социальный состав был разнообразнее: так, в Углическом Предтеченском обществе трезвости состояло 450 человек — крестьяне, мещане, чиновники, пришлые рабочие. Совместная деятельность представителей разных сословий обогащала организационный опыт общественных объединений. Успех зависел также от энтузиазма участников и руководителей: скромное Рыбинское общество трезвости Николая Чудотворца, где состояло всего 52 члена, не справлялось во время навигации с притоком массы пришлого люда138. У городских религиозных обществ было больше возможностей разнообразить свою деятельность: книги, брошюры, беседы, синематограф «с целью демонстрирования научно-нравственных и

136 Любарец А.Г. Указ. соч. С. 152.

137 Федулова А.В. Указ. соч. С. 39.

138 Карандашев Г.В. Указ. соч. С. 62.

исторических картин»139. В январе 1911 г. Всероссийский трудовой союз христиан-трезвенников впервые организовал Праздник трезвости в Петербурге, а в 1913 г. они состоялись в 52 губерниях: включали крестные ходы и молебны; чтения, сбор пожертвований, раздачу литературы. Такие праздники проводились в некоторых городах и во время Первой мировой войны.

Для трезвеннического движения рубежом стала революция 1905-1907 гг. Она заставила взглянуть на алкогольную проблему по-новому. С одной стороны, стало видно, на что способна пьяная громящая толпа. С другой — известны случаи, когда крестьянские или рабочие органы самоуправления закрывали кабаки140.

Объективно напрашивалась необходимость объединить разнородные силы, действующие в этом направлении. I Всероссийский съезд по борьбе с пьянством прошел в Петербурге 28 декабря 1909 — 6 января 1910 г. и собрал 453 человек, привлек большое внимание прессы. Был представлен весь спектр трезвеннического движения. И вполне в духе российской политической культуры съезд не столько способствовал выработке программы совместных действий, сколько размежеванию принципиальных позиций. Юрист Д.Н. Бородин прямо обвинил Министерство финансов в спаивании народа. Представители министерства покинули съезд, съезду сделано официальное предупреждение. Для духовенства была важна борьба с пьянством на началах религиозно-нравственных. Большевистки настроенные представители рабочих связывали решение алкогольной проблемы с социальными преобразованиями. В резолюции съезда был пункт об изменении фискальной политики. II Всероссийский съезд прошел в Москве в августе 1912 г. и имел уже совсем другой характер и другое название: съезд практических деятелей по борьбе с алкоголизмом. Созван он был по инициативе духовенства, две трети его участников составляли духовные лица. Съезд призвал воздействовать через общества и братства, молитвой отвлекать от праздности и разгула141.

Отношение населения к трезвенническому движению — государственному, частному, светскому, церковному — было неоднозначным. Например, столовая с ночлежкой в Суконной слободе Казани, открытая Обществом трезвости в 1897 г., просуществовала 2 месяца при полном невнимании населения. Вместе с тем, о сочувствии этому обществу свидетельствуют пожертвования в 40 ко-

139 Так сформулировало свою задачу общество трезвости при Никольской церкви Томска (1912 г.) (Летопись российского кино. 1863—1929. М., 2004. С. 117).

140 Николаев А.В. Указ. соч. С. 67.

141 См.: Быкова А.Г. Алкоголизм...; Николаев А.В. Указ. соч.

пеек или в «10 белых хлебов»142. Общее место отчетов официальных попечительств — безучастность населения. Можно предположить, что услуги, предоставляемые обществами или попечительствами, были востребованы, их досуговая деятельность вносила разнообразие в жизнь непривилегированных слоев населения, но чайные и Народные дома не стали клубами (за единичными исключениями). Это пространство для их посетителей осталось чужим. Как отмечает современный исследователь, видимых результатов в борьбе с пьянством ни государственным, ни частным обществам в этот период достичь не удалось143.

Однако церковным обществам удалось другое — «достучаться» до властей: не без их влияния в январе 1914 г. меняется политика в деле питейной торговли. 4 апреля 1913 г. Николаю II преподнесен адрес от имени 1800 церковных обществ трезвости, этот адрес удостоился положительной резолюции144. В январе 1914 г. отстранен министр финансов. Новому министру в рескрипте объявлено: «нельзя ставить в зависимость благосостояние казны от разорения духовного и хозяйственного сил множества моих верноподдан-ных»145. Циркуляр министра финансов предписывал удовлетворять ходатайства сельских обществ о закрытии и недопущении торговли крепкими напитками. В мае 1914 г. при Главном управлении неокладных сборов создано междуведомственное совещание «О мерах к утверждению трезвости». В них намечались тенденции введения «сухого закона»146.

Война решила этот вопрос радикально. 9 июля 1914 г. последовало запрещение торговли крепкими напитками на время мобилизации до закрытия призывных пунктов. 10 августа запрет был продлен на все время войны. Губернаторы, земские управы, городские думы получили широкие права регулирования производства и продажи спиртосодержащих веществ. Надо сказать, что к началу XX в. уже имелся некоторый мировой опыт жестких антиалкогольных мер в разных государствах, в том числе и с «северным типом» питья. Так, в Швеции, Норвегии, Финляндии с 1820-х гг. принимались разные ограничительные меры на торговлю крепкими спиртными напитками; к концу XIX в. в этих странах она была практически ликвидирована. Полный запрет на производство и продажу любого алкоголя впервые принял американский штат

142 Очерки городского быта дореволюционного Поволжья / Под ред. А.Н. Зорина. Ульяновск, 2000. С. 429.

143 Федулова А.В. Указ. соч. С. 40.

144 Афанасьев А.Л. Указ. соч. С. 95.

145 Цит. по: Афанасьев А.Л. Указ. соч. С. 98.

146 Быкова А.Г. Государственно-правовое регулирование... С. 264.

Орегон в 1846 г.147 Однако «сухой закон» на столь обширной и разнообразной территории, как Российская империя, — первый эксперимент такого масштаба.

Меры регулирования оборота спиртосодержащих веществ принимались губернаторами и органами самоуправления: запрет на распитие крепких напитков на улицах, дорогах, площадях и в других открытых местах в черте усадебной оседлости и в помещениях крестьянского общественного управления; запрещение появляться в нетрезвом виде в общественных местах, на проезжих дорогах. На время мобилизаций закрывались и магазины, торговавшие виноградным вином. Пивоварни стали изготовлять слабоалкогольный солодовый напиток. Вводились ограничения даже на торговлю в дорогих первоклассных ресторанах — по времени продажи и видам продаваемой продукции. Создается впечатление, что за два года войны власти приняли антиалкогольных мер больше, чем за все время бытования спиртного в России. Например, из 19 винокуренных заводов Казанской губернии к концу 1916 г. действовало только 2 — они получали спирт для военных и технических нужд. Из 1693 мест питейной торговли той же губернии было оставлено по одному ренсковому погребу в каждом уездном городе и 21 казенная винная лавка. Из первых заведений разрешался отпуск небольшого количества виноградных вин и спирта по запросам духовенства, аптек, полиции и по рецептам врачей; из лавок — денатурированный спирт для освещения помещений; все это под контролем акцизного управления148. В Нижнем Новгороде 1 сентября 1914 г. были закрыты 19 казенных винных лавок, дававших годовой оборот в 140 тыс. ведер и 1,2 млн руб., а всего намечалось закрыть 32 лавки149. Ограничительная политика продолжалась и в 1915-1916 г.

По всей видимости, в 1915 г. наиболее зримыми для современников были положительные последствия ограничений. Разные авторы констатируют достаток отрезвевшей деревни. Суммы, тратившиеся на «казенку», стали употребляться на хозяйство и даже на сбережения: если с 1 августа 1913 г. по 1 апреля 1914 г. прирост

147 Афанасьев А.Л. Указ. соч. С. 19-21.

148 Ермаков В.В. Акцизное дело в Казанской губернии в условиях Первой мировой войны // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. Тамбов, 2012. № 7. Ч. III. С. 61-62.

149 Семенова Е.Ю. Обыватель поволжского города в условиях действия «сухого закона» периода Первой мировой войны: настроения и социальная практика // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. Тамбов, 2011. № 1. Ч. II. С. 170.

вкладов в государственные сберегательные кассы составил 6 млн 500 тыс. рублей, то за тот же период 1914—1915 гг. — 261 млн 700 тыс. руб.150 Полицейские чины констатируют прекращение пьянства в некоторых городах (Солигалич, Кинешма, Галич, Нерехта, Вет-луга). Мамадышский городской голова в мае 1915 г. нарисовал просто безупречную картину: «мера прекращения продажи всех алкогольных напитков безусловно отразилась самым благоприятным образом на народный быт, с прекращением настоящего зла вся промышленная и ремесленная беднота вполне оправилась и экипировалась и не только улучшилась материально, но даже и нравственно исправилась...»151.

По-видимому, в 1915 г. антиалкогольные меры были встречены с большим энтузиазмом как долгожданные. В деревнях складываются «трезвые» частушки, выражающие радость некоторому до-статку152. Опрос городских жителей, например, в Нижегородской губернии осенью 1915 г., показывает небывалое единодушие в признании положительных результатов «сухого закона». Было опрошено 1144 человек: священники, рабочие, врачи, служащие администрации, прокуратуры, суда, банков, редакций газет, попечительств о народной трезвости153. На все вопросы респонденты ответили наредкость единодушно и позитивно: население встретило радостно или сочувственно запрещение торговли спиртным (91,4% опрошенных); запрещение вызвало либо «нравственное улучшение» (46,41%) либо «экономическое улучшение» (40,12%) положения населения; улучшилось его благосостояние (81,12%,); уменьшилось количество заболеваний, в том числе и заразных (53,5%, служащие аптек Васильсурска заметили уменьшение венерических заболеваний); увеличилась работоспособность и уменьшились прогулы (68,9%); уменьшилось количество пожаров, убийств, грабежей (96,76%). В Балахне мировой судья заявил: «Все [преступления] сократились более чем на половину», а священник: «Про воровство и грабежи ничего не слышно, равно и хулиганства. Только новобранцы несколько пошумят».

Думается, это картина скорее желаемого, чем действительного. Уже в том же 1915 г. в рапорте главноначальствующему Саратовской губернии от 13 января кузнецкий уездный исправник сообщал:

150 Земцов Л.И. Крестьянский мир. Общественный быт //Очерки русской культуры. Конец XIX — начало XX в. Т. 1. Общественно-культурная среда. М., 2011. С. 615.

151 Ермаков В.В. Указ. соч. С. 63.

152 Например: «Позакрыли все казенки / Водки мы не носим / И накрыли мы избенки / Не соломой — тёсом» (ЗемцовЛ.И. Указ. соч. С. 615).

153 Семенова Е.Ю. Указ. соч. С. 171—172.

«За последнее время в г. Кузнецке, с прибытием около 4000 ратников ополчения... стало наблюдаться употребление в большом количестве лака и политуры, как опьяняющих напитков, последствием чего стали являться среди нижних чинов драки и было два случая ножевщины»154. Во многих губерниях призывники требовали сначала продать им спиртное, а потом угрожали получить его силой: это приводило к погромам винных лавок на пути к сборным пунктам. Примечательно, что крестьяне и рабочие поддерживали новобранцев. На протяжении всех лет войны фиксируются случаи употребления и злоупотребления спиртным военными (рядовыми и офицерами) — теми, кому вообще запрещено продавать алкоголь.

Борьба с шинкарями, безуспешная в мирное время, в условиях «сухого закона» превратилась в постоянный фон повседневности — без всякой возможности уменьшить зло. За одну ночь 2 мая 1916 г. полиция Чистополя выявила 28 шинков155, примерно по одному на тысячу жителей. Распространилось и домашнее изготовление хмельных напитков без перегонки. Только на территории 2-го акцизного округа Казанской губернии в течение 1916 г. было составлено 450 протоколов на лиц, занимавшихся браговарением, 12 — ку-мышковарением156. 1914-1915 гг. — время возникновения самогона, т.е. алкоголя, получаемого кустарным способом методом перегонки (доведения до парообразного состояния с последующим охлаждением) практически из любых органических веществ, поддающихся брожению. Полиция фиксирует у частных лиц спиртоперегонные аппараты157. Само слово «самогонка» появилось в декретах советской власти в 1918 г.; но фабрикация спиртного началась по крайней мере с 1915 г. Власти в 1915-1916 гг. вводили запрет на изготовление дома напитков на основе процесса брожения, предназначенных «для целей опьянения»; хранение, подвоз, продажу, передачу, приобретение таких напитков; их изготовление «путем тайной перегонки» и их употребление.

Гораздо серьезней было другое последствие «сухого закона» — употребление суррогатов. Первым в списке суррогатов оказался одеколон — он оставался повсеместно в свободной продаже в галантерейных лавках и аптеках. Уже в 1914 г. зафиксированы случаи смерти от отравления одеколоном. За один январь 1915 г. воронежские аптеки заказали спирта для одеколонов столько, сколько

154 Там же. С. 173.

155 Ермаков В.В. Указ. соч. С. 63.

156 Там же.

157 Семенова Е.Ю. Указ. соч. С. 176.

за весь предыдущий год158. Уже с «благополучного» 1915 г. местные власти вынуждены вводить строгие ограничения на продажу одеколона, денатурата, политуры, спиртового лака, древесного спирта и т. д. Например, запрет хранить денатурат лицам, не имеющим права его приобретать (Ярославская губ., 1915—1916); запрет продавать, покупать, изготавливать, ввозить денатурированный спирт без разрешения губернатора или чиновников акцизного надзора по губернии (Нижегородская губ., 1916); полностью запрещена продажа одеколона воинским чинам; в аптеках воспрещалось отпускать киндер-бальзам, перцовку и эфир без рецепта врача (Воронежская губ, 1915). Суррогаты употребляли и в деревне, и в городе.

Как своеобразная замена алкоголя получили распространение карточные азартные игры, особенно на селе. Это вызвало специальный циркуляр Министерства внутренних дел от 3 июля 1915 г159 — официально запрет на азартные (т.е. игры, основанные исключительно на случае) игры сохранялся с 1761 г.

К 1916 г., видимо, пришло «отрезвление» другого рода — осознание того, что запретов и усиления полицейской деятельности мало для продвижения дела трезвости. Уже в июле 1915 г. уездные исправники и начальники уездной полиции Костромской губернии называли среди необходимых или даже успешных мер «разумные развлечения», — просветительские киносеансы; открытия обществ трезвости, привлечение к антиалкогольной деятельности духовенства. Однако возможность развернутой «позитивной» антиалкогольной программы стремительно сокращалась ухудшением общего положения в воюющей стране.

После Февральской революции развитие ситуации перешло в режим обвала. В донесении от 27 сентября 1917 г. из канцелярии сормовского комиссара нижегородскому уездному комиссару сообщалось, что в «районе фабрично-заводском весьма распространено шинкарство и спаивание несознательного элемента разного рода суррогатами спирта, отчего нередко происходят драки, нарушения тишины и порядка на улице, оскорбления частных лиц и милиции, картежная игра, что крайне вредно отражается на благопристойности граждан, особенно для молодежи, пускающейся в заключении всего этого в воровство и грабежи»160. Погромы винных

158 Иванов Р.Н. Борьба с распространением и употреблением спиртных напитков в Воронежской губернии в 1914—1916 гг. // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. Тамбов, 2011. № 4. Ч. II. С. 76.

159 Предлагалось для борьбы с такими «развлечениями» привлекать сельские сходы (ЗемцовЛ.И. Указ. соч. С. 616).

160 Семенова Е.Ю. Указ. соч. С. 174.

лавок и казенных складов стали частым явлением, что вынуждало местную администрацию прибегать к полному уничтожению запасов казенного алкоголя. Винные погромы зафиксированы в самых разных городах: в Липецке, Ельце, Новочеркасске, Ржеве, Белгороде, Курске, Торжке, Ярославле, Моршанске, Сарапуле, Вышнем Волочке, Гжатске, Галиче161. В 1917 г. «пьяная толпа» — постоянный признак времени, и в официальных документах, и в воспоминаниях. Таков парадоксальный итог «сухого закона».

Другой парадокс — полная преемственность действия властей после Октябрьской революции 1917 г. В ноябре и декабре новая власть пытается предотвратить винные погромы силами солдат, которые однако, сами были готовы начать стихийное распределение алкоголя. Вот пример одной губернии: для предотвращения пьяного разбоя Пензенский временный революционный штаб и Акцизное управление 21 декабря 1917 г. приняли решение уничтожить весь спирт, хранящийся на казенных складах и частных винокуренных заводах; но население не дало реализовать этот план — на сельских сходах крестьяне выносили постановления не допустить уничтожение спирта162. «Допьем романовские остатки» — это настроение привело к окончательному исчезновению этих «остатков». На запрос управляющего акцизными сборами РСФСР в отчете 1918 г. по Пензенской губернии зафиксировано: из существовавших 4 казенных винных складов два сгорело, два полностью были разграблены; из 109 винокуренных заводов три сгорели дотла, на остальных был разграблен не только хранившийся спирт, но и имеющееся оборудование. Местные власти приняли решение избавиться от еще не разграбленных запасов вина, распродав его по цене 50 (!) рублей за ведро. Население так активно стало раскупать вожделенный напиток, что пришлось установить максимальную норму продажи — не более одного ведра на каждого едока в семье163.

То же происходит и в революционной столице: при помощи наиболее надежных солдат и матросов с пулеметами Петроградский совет пытается остановить погромы и ликвидирует все запасы спиртного, даже коллекционные вина Зимнего дворца сливаются в Неву. Так же, как и в разные периоды монополии, поощряется доносительство о местах хранения спиртного. Граждане, покупающие, берущие и хранящие вино, провозглашались воззванием Военно-революционного комитета врагами революционной власти164.

161 Курукин И.В., Никулина Е.А. Указ. соч. С. 237.

162 Савченко М.В. Провинциальная хроника... С. 67.

163 Там же.

164 Курукин И.В., Никулина Е.А. Указ. соч. С. 237.

В условиях гражданской войны невозможен был контроль за потреблением спиртного, как следствие невозможно было прекратить пьяный разбой всех враждующих сторон, не говоря уже об анархистах и бандитах.

Психологическая же потребность населения в спиртном в 1917— 1921 гг. только нарастала.

В 1918 г., по оценкам разных исследований, останавливается волна анархических винных погромов. Однако революционная власть пока не высказалась законодательно насчет сохранения «сухого закона». Меры 1918 г. вызваны скорее борьбой за продовольствие: в мае декрет «О предоставлении Наркомпроду чрезвычайных полномочий по борьбе с деревенской буржуазией, укрывающей хлебные запасы и спекулирующей ими», предусматривал уголовную ответственность за расточение хлебных запасов на самогонку165. Национализация винокуренных (ноябрь 1918 г.) и водочных (февраль 1919 г.) заводов была частью общей программы обобществления производства.

Свою позицию новая власть определила в декабре 1919 г. 19 декабря был принят декрет СНК РСФСР «О воспрещении на территории РСФСР изготовления и продажи спирта, крепких напитков и не относящихся к напиткам спиртосодержащих веществ». Декрет разрешал изготовление и потребление виноградного вина крепостью не выше 12 градусов. Подтверждалась уголовная ответственность за самогоноварение. Преследовалось не только изготовление, но и распитие незаконных напитков; кроме того, не дозволялось появляться в общественных местах в пьяном виде166. Преемственность в законодательством времен «сухого закона» Первой мировой дополнялась широкими полномочиями местных властей в преследовании пьянства и самогоноварения.

Большевики первых лет советской власти были последовательны в оценке пьянства и алкоголизма (как и многих других социальных бед) как «родимого пятна» рухнувшего строя и, по-видимому, всерьез рассчитывали на его скорое исчезновение, несмотря на социальную катастрофу Гражданской войны и голода 1921 г. Стойкими противниками «торговли сивухой» были и В.И. Ленин, и Л.Д. Троцкий.

Действительность была далека от теории. Продолжалось употребление суррогатов. Борьба с самогоноварением оказалась совершенно невозможной: урожай 1922 г. позволил этому явлению стать массовым. Только в одной Пензе в 1922 г. было раскрыто 280 точек

165 Тюремное заключение не менее 10 лет и принудительные работы, конфискация всего имущества и изгнание навечно из общины (Курукин И.В., Никулина Е.А. Указ. соч. С. 239).

166 Курукин И.В., Никулина Е.А. Указ. соч. С. 240.

по производству самогона167. Экономическая и психологическая потребность в спиртном сводила на нет все репрессионные меры. Кроме того, впервые на широкий рынок вышла торговля кокаином, в довоенное время употреблявшимся в очень узких группах. Теперь на улицах городов проститутки торговали «марафетом»168.

Уже в 1921—1922 гг. намечается некоторый отход от жесткой антиалкогольной политики. Разные исследователи по-разному оценивают соотношение побудивших к этому причин: необходимость источника средств на индустриализацию или невозможность контролировать подпольное производство и продажу алкогольсодер-жащих веществ, особенно в условиях НЭПа.

В августе 1921 г. разрешена свободная выделка и продажа виноградного вина в 14 градусов, а в декабре — в 20 градусов; в 1922 г. легализован коньяк. В феврале 1923 г. разрешены наливки и настойки в 20 градусов, в 1924 г. разрешенная крепость повышена до 30 градусов. Однако событием стал выпуск 30-градусной «рыков-ки» — это была именно водка в старинном понимании этого слова, с кореньями и перцем, по подобию «Русской горькой» — только по упрощенной технологии169. Появление «рыковки» обозначило перелом в алкогольной политике.

В 1925 г. устанавливается государственная монополия на производство и продажу спиртных напитков. Начинается реорганизация спиртовой промышленности. В 1924—1927 гг. проводится спирто-метрическая реформа — данные таблиц уточняются по разработкам исследователей XIX—XX вв.170 Восстанавливается экспериментальным путем рецептура алкогольных напитков, ассортимент собственно водок в старом понимании восстановился к концу 1920-х171. С 1925 г. возвращается, наконец, прежний 40-градусный алкогольный напиток без добавок, тот что в довоенное время именовался «обыкновенным (народным)» или «столовым» вином. Только теперь на этикетках значится смешанное название: «хлебное вино (водка)». Таким образом оно соединило официальное и общепринятое

167 Панин С.Е. Теневые стороны повседневной жизни советских городов в 1920-е годы (на примере Пензенской губернии) // Труды научной конференции студентов и аспирантов «Ломоносов 2001». История. М., 2001. С. 68.

168 Панин С.Е. «Блеск и нищета провинциальных куртизанок»: повседневная жизнь российских проституток в 20-е гг. XX в. // Женская повседневность в России XVШ—XX вв. Материалы науч. конф. Тамбов, 2003. С. 185.

169 Родионов Б. История русской водки от полугара до наших дней. М., 2012. С. 151.

170 Бондаренко Л.Б. Указ. соч. С. 196.

171 В 1934 г. вышла в свет книга В.В. Штритера, происходившего из семьи водочных заводчиков, — «Технология винокурения и производство спиртных напитков». Она содержала рецепты старых русских водок с крепостью по Траллесу, восстановленные опытным путем (Григорьева В.З. Указ. соч. С. 59—60).

повседневное наименование основного алкогольного напитка. С 1927 г. разрабатываются первые советские нормативы этого продукта, стандарт 1928 г. называл его «столовое хлебное вино (водка высшей очистки)», опять-таки совмещая два прежде несовместимых юридически и технологически понятия. Стандарт утвержден в декабре 1931 г. как «вино очищенное (водка)» крепостью 43% и вступил в силу с марта 1932 г. С 1930-х гг. разрешены микродобавки в состав этого напитка (что не допускалось прежним законодательством). Окончательно понятие «хлебное вино» исчезло в 1936 г. с введением нового стандарта. С этого года основной алкогольный продукт теперь и официально стал «водкой».

С появлением водки быстро пошла на убыль наркомания и выделка самогона в городах. Потребление самогона зависело теперь от цены на водку. Вновь появилась проблема шинкарства и фальсификации напитков. И уже в 1926 г. издаются правительственные постановления, противодействующие алколизации: декрет Совнаркома РСФСР «О ближайших мероприятиях в области лечебно-принудительной и культурно-воспитательной работы по борьбе с алкоголизмом»; в 1927 г. запрещена продажа спиртного несовершеннолетним и пьяным; местным советам давалось право прекращать продажу в праздничные дни172.

В 1920-е гг. оживают традиции трезвеннического движения. Новые праздники напоминают секуляризированные прежние «праздники трезвости»: лекции с самой широкой просветительской программой (от сифилиса до мировой революции), чтение газет, пение революционных песен. Этот резерв слишком скромен, чтобы влиять на рост трезвости хотя бы некоторых групп населения. Крупное общественное трезвенническое объедение — Всероссийское общество по борьбе с алкоголизмом — возникло только в 1928 г. и просуществовало всего 4 года. В 1920-е гг. сохранялись научные традиции изучения социальных аномалий. В частности, Институт социальной гигиены НК РСФСР с 1923 г. занимался изучением проблемы алкоголизма. Это время дало интересные по методикам и результатам труды. С началом 1930-х гг. изучение вопроса становится закрытым и узко специальным, а антиалкогольная пропаганда — идеологизированной и казенной.

С возвращением к монополии — теперь включившей в себя и производство — возродился весь спектр «алкогольных» проблем. Теперь вновь предстояло совмещать заинтересованность в поступлениях от водочной торговли и борьбу за трезвый образ жизни основного производителя.

172 Курукин И.В., Никулина Е.А. Указ. соч. С. 261.

Список литературы

1. Афанасьев А.Л. Трезвенное движение в России в период мирного развития 1907—1914 гг.: опыт оздоровления общества. Томск, 2007.

2. Безгин В.Б. Алкоголь в обыденной жизни русского села (конец XIX — начало XX в.) // NB: Проблемы общества и политики. 2013. № 3.

3. Бондаренко Л.Б. Из истории русской спиртометрии // Вестник истории естествознания и техники. 1999. № 2.

4. Быкова А.Г. Алкоголизм и пьянство в России в XIX — начале XX в.: из истории проблемы. Омск, 2006.

5. Быкова А.Г. Государственно-правовое регулирование производства и продажи алкоголя в Российской империи в XIX — начале XX вв. Омск, 2006.

6. Волков М.Я. Очерки истории промыслов в России, Вторая половина XVII — первая половина XVIII в. Винокуренное производство. М., 1979.

7. Всеобщая история химии. Возникновение и развитие химии с древнейших времен до XVII века. Гл. VI. Химические знания арабов (VII—XII вв.). Гл. VII. Химические знания в зрелом Средневековье. М., 1983.

8. Голикова Н.Б. Привилегированное купечество в структуре русского общества в XVI — первой четверти XVIII вв. Из научного наследия. М.; СПб., 2012.

9. Горюшкина Н.Е. Пьянство и борьба с ним в эпоху винного акциза (1863—1894 гг.) // Известия Российского гос. пед. ун-та им. А.И. Герцена. 2011. № 143.

10. Григорьева В.З. Водка известная и неизвестная. XIV—XX века. М., 2007.

11. Джуа М. История химии / Пер. с ит. Г.В. Быкова. М., 1975.

12. Ермаков В.В. Акцизное дело в Казанской губернии в условиях Первой мировой войны // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. Тамбов, 2012. № 7. Ч. III.

13. Земцов Л.И. Крестьянский мир. Общественный быт // Очерки русской культуры. Конец XIX — начало XX в. Т. 1. Общественно-культурная среда. М., 2011.

14. Иванов Р.Н. Борьба с распространением и употреблением спиртных напитков в Воронежской губернии в 1914—1916 гг. // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. Тамбов, 2011. № 4. Ч. II.

15. Иванов Ю.А. Уездная Россия: местные власти, церковь и общество во второй половине XIX — начале XX в. Иваново, 2003.

16. Карандашев Г.В. Трезвенническое движение в губерниях центрально-промышленного района России в конце XIX — начале XX вв. // Народ, политика, власть в истории России. Ярославль, 2007.

17. Колосова Н.А. Пространство ресторана в культуре русского города // Городская повседневность в России и на Западе. Сборник статей. Саратов, 2006.

18. Кропоткин К.С. Исторический очерк производства охмеляющих напитков. Винокурение по новейшим способам. СПб., 1889.

19. Курукин И.В., Никулина Е.А. «Государево кабацкое дело»: очерки питейной политики и традиций в России. М., 2005.

20. Любарец А.Г. Церковно-приходские общества трезвости в Ярославской епархии в конце XIX — начале XX вв. // Вопросы отечественной и зарубежной истории, политологии, теологии, образования. Материалы конф. «Чтения Ушинского». Ярославль, 2011.

21. Николаев А.В. Антиалкогольная кампания в России 1894—1914 годов: исторический опыт решения проблемы // Вестник Челябинского гос. ун-та. 2008. № 35.

22. Очерки городского быта дореволюционного Поволжья / Под ред. А.Н. Зорина. Ульяновск, 2000.

23. Панин С.Е. Теневые стороны повседневной жизни советских городов в 1920-е годы (на примере Пензенской губернии) // Труды науч. конф. студентов и аспирантов «Ломоносов 2001». История. М., 2001.

24. Панин С.Е. «Блеск и нищета провинциальных куртизанок»: повседневная жизнь российских проституток в 20-е гг. XX в. // Женская повседневность в России XVIII—XX вв. Материалы науч. конф. Тамбов, 2003.

25. Побережников И.В. Типы слухов в традиционном обществе (восточные регионы России XVIII—XIX вв.) // Слухи в России XIX—XX вв. Неофициальная коммуникация и «крутые повороты» российской истории. Сб. статей. Челябинск, 2011.

26. Прыжов И.Г. История кабаков в России: в связи с историей русского народа. СПб., 2009.

27. Родионов Б. История русской водки от полугара до наших дней. М., 2012.

28. Савченко М.В. Провинциальная хроника революций начала XX века в России; алкогольный аспект (по материалам Пензенской губернии) // Труды науч. конф. студентов и аспирантов «Ломоносов 2001». История. М., 2001.

29. Савченко М.В. Шинкарство — народный промысел начала XX в. в России: причины, ход, следствия (по материалам Пензенской губернии) // Крестьянство и власть Среднего Поволжья. Саранск, 2004.

30. Семенова Е.Ю. Обыватель поволжского города в условиях действия «сухого закона» периода Первой мировой войны: настроения и социальная практика // Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. Тамбов, 2011. № 1. Ч. II.

31. Соловьев Ю.И. История химии в России: Научные центры и основные направления исследований. М., 1985.

32. Федулова А.В. Движение за народную трезвость в России: 80-е гг. XIX века — 1914 год (на материалах Симбирской губернии) // Симбирский научный вестник. 2011. № 3 (5).

33. Шевцов В.В. Карточная игра в России XVI — начала XX в. История игры и история общества. Томск, 2005.

Поступила в редакцию 1 апреля 2015 г.