CC BY
537
ОБЩЕЕ ЯЗЫКОЗНАНИЕ
К ИНТЕРПРЕТАЦИИ ПОНЯТИЯ ДИСКУРС Е.А. КРАСИНА
Кафедра общего и русского языкознания Российского университета дружбы народов Ул. Миклухо-Маклая, 6, 117198 Москва, Россия
В настоящей статье рассматриваются аспекты понимания категории дискурса как семиотического и коммуникативного процесса и делается попытка представить дискурс как категорию речевой деятельности в единстве экстралингвистического и лингвистического.
«Поскольку язык ни в одном из своих проявлений не выявляет субстанцию, а лишь комбинированное или изолированное действие физиологических, психических, умственных факторов и поскольку, несмотря на это все наши определения, вся наша терминология, все наши способы выражения сформировались при невольном допущении, что существует субстанция языка, нельзя не признать, что важнейшая задача теории языка - разобраться в том, как обстоит дело с нашими первоначальными определениями. Для нас невозможно согласиться, что ученые имеют право возводить теорию без этой работы с определениями, хотя такой удобный способ, по-видимому, и удовлетворял лингвистов вплоть до нынешнего времени», - вот точка зрения на определение языковых сущностей и лингвистических терминов Ф. де Соссюра [Бенвенист, 1974, с. 55], впервые давшего обоснованное понимание языкознания как науки семиологи-ческой.
Формулируя задачу создания терминологического аппарата, адекватного объекту и задачам исследования, ученые часто сталкиваются с необходимостью переосмысления уже известных толкований, принятых понятий, выделенных единиц и даже целых теорий.
Термин «дискурс» ввел в лингвистический обиход бельгийский лингвист Э. Бюиссанс [Buyessens, 1943], исходя из соссюровского представления соотношения «языка - речи - речевой деятельности». Фактически дискурс предстал как промежуточное звено в цепочке «langue-discourse-parole», «где langue -система, некая отвлеченная умственная конструкция, discourse - комбинации, посредством реализации которых говорящий использует код языка (т. е. сема), и parole - механизм, позволяющий осуществлять эти комбинации (семический акт)» [Цивьян Т.В., 1962, цит. по: Словарь терминов..., 1975, с. 454]. Иными словами, дискурс - это «речевое произведение, которое возникает каждый раз,
когда мы говорим», при этом «нельзя упускать из вида своеобразный статус высказывания: нашим объектом является самый акт производства высказывания, а не текст высказанного» [Бенвенист, 1974, с. 312]. Противопоставив дискурс, или «речь, присваиваемую говорящим», так называемому «объективному повествованию» - «discourse vs. récit» - Э. Бенвенист создал предпосылки для распространения понятия дискурса на «все виды прагматически обусловленной и различающейся по своим целеустановкам речи» [ЛЭС, 1990, с. 412], ср.: устный и письменный дискурс Т.А. ван Дейка; разговорный дискурс Е.В. Падучевой, включая режимы речевой и нарративной интерпретации и др.
Современная теория дискурса восходит к макросинтаксическим исследованиям 60-70-х гг. XX в., когда объектами лингвистики становятся текст, диалог, повествование и др., т. е. единицы, выходящие за пределы привычных предложения и словосочетания. И если в это время дискурс определяется как «связная последовательность предложений или речевых актов» [Караулов, Петров, 1989, с. 8], то позднее, в 80-е гг. он уже рассматривается как «сложное коммуникативное явление, включающее кроме текста еще и экстралингвисти-ческие факторы (знания о мире, мнения, установки, цели адресата), необходимые для понимания текста» [там же], т. е. дискурс осознается как сложная система иерархии знаний. Дискурс осознается и как важный компонент социокультурного взаимодействия, он предстает как «сложное единство языковой формы, значения и действия, которое могло бы быть наилучшим образом охарактеризовано с помощью коммуникативного события или акта» [ван Дейк, 1989, с. 121— 122]. В этой связи возникают трактовки дискурса то как «текста, взятого в событийном аспекте», то как «речи, погруженной в жизнь» [ЛЭС, 1990, с. 137].
Обозначенные широкие подходы позволяют утверждать, что дискурс одной своей стороной обращен к ментальной, сознательной деятельности, и в этой сфере он отчасти выступает аналогом когнитивной модели, исходящей из категориальной ситуации, которая «представляет собой понятие, производное от общего (не ориентированного на определенную семантическую категорию) понятия сигнификативной ситуации. Спецификация, «фокусированность» категориальной ситуации заключается в том, что в передаваемой в высказывании общей ситуации вычленяются отдельные аспекты, выделяемые на базе той или иной семантической категории» [Бондарко, 1984, с. 20]; ср.: философский дискурс, политический дискурс, литературный дискурс и др, а также разговорное употребление «Мы с Вами находимся в разных дискурсах». С другой стороны, дискурс обращен к речевой деятельности, принадлежит ей, хотя бы потому, что манифестируется в текстах, обеспечивается актом высказывания, оформляется лексически и грамматически. В единстве неязыкового и языкового, когнитивного и языкового дискурс предстает как «тонкая контактирующая поверхность, сближающая язык и реальность, смешивающая лексику и опыт; <...> анализируя дискурсы, мы видим, как разжимаются жесткие сочленения слов и вещей и высвобождаются совокупности правил, обусловливающих дискурсивную практику <...>, практику, которая систематически формирует объекты, о которых они (дискурсы) говорят» [Фуко М., 1996, с. 49-50].
Поскольку теория дискурса и дискурсивный анализ разрабатывались прежде всего французскими и английскими семиологами и лингвистами, полагаем уместным и оправданным обратиться к анализу концепции А.Ж. Греймаса и
Ж. Курте, выделивших основные аспекты дискурса как семиотического процесса [Семиотика, 1983, с. 488-493].
Наиболее лаконично исходный принцип, очевидно, был сформулирован М. Фуко: «Дискурс - событие знака, но то, что он делает, есть нечто большее, нежели просто использование знаков для обозначения вещей. Именно это «нечто большее» и позволяет ему быть несводимым к языку и речи» [Фуко, 1996, с. 50].
Обнаруживая сложную природу, дискурс предстает как семиотический процесс, реализующийся на синтагматической оси языка, и в этом смысле он принадлежит семиотике «мира слов» естественного языка. В этом аспекте дискурс обсуждается как объект дискурсивной лингвистики, базирующейся на исследовании текста как речевого произведения, а термины «дискурс» и «текст», благодаря постулату о синтагматике, становятся отчасти синонимичными, ср.: linguistique discoursive ~ linguistique textuelle.
Ключевым элементом структуры и основы дискурса выступает высказывание - énoncé, если рассматривать дискурс как результат связывания фраз; если же исходить из понимания дискурса как целого, то высказывания будут только его сегментами, или фрагментами. Отношения «дискурс - высказывания» позволяют моделировать индукция и дедукция фразовых грамматик, по 3. Хэррису, вводящие ряд приемов-правил описания поверхностных и глубинных, грамматических и семантических параметров высказываний, типа правил построения абзаца, сверхфразового единства и т. п.
В общей теории языка семиотическая природа дискурса выявляет противопоставление «дискурс - нарратив», аналогичное антиномиям «язык-речь», «компетенция - перформация», которое формирует дискурсивную компетенцию в синтагматике и семиотико-нарративную компетенцию - в парадигматике. При этом дискурс, создаваемый актом высказывания - rénonciation, по
Э. Бенвенисту, оказывается результатом семантических членений и трансформаций и органично включается в коммуникацию. Иными словами, по завершении акта высказывания возникает высказывание-дискурс как коммуникативная структура, одновременно и лингвистическая, и экстралингвистическая.
В лингвистическом аспекте дискурс организован и синтаксически, и семантически; и синтагматически, и парадигматически, а акт высказывания концентрируется на отборе языковых единиц и форм. В экстралингвистическом аспекте, будучи одновременно и семиотическим, и коммуникативным процессом, дискурс принадлежит не семиотике «мира слов», но семиотике «значимого мира природы» (le monde naturel significant), и ограничивает определенную область семиотических фактов; относится к определенному контексту культуры; выявляет яркую социальную коннотацию. При этом в фокусе оказывается организация содержания, система ценностей, безразличные к семантико-синтакси-ческому устройству языка.
Таким образом, понятие дискурса становится одним из ключевых семиотических концептов: если в языке дискурс объективируется как речевое произведение, как отдельный акт речевой деятельности, наконец, как акт высказывания («перевод языка в дискурс»), то в сфере семиотики и коммуникации дискурс выступает как одна из моделирующих систем, как когнитивная структура, стремящаяся к автономии.
ЛИТЕРАТУРА
1. Арутюнова Н.Д. Дискурс // Лингвистический энциклопедический словарь. - М.,
1990, с. 411^12.
2. Бенвенист Э. Формальный аппарат высказывания // Общая лингвистика. - М., 1974, с. 311-319.
3. Бенвенист Э. Соссюр полвека спустя // Общая лингвистика. - М., 1974, с. 47-89.
4. Бондарко А.В. Функциональная грамматика. - Л., 1984.
5. Ван Дейк. Т.А. Язык. Познание. Коммуникация. - М., 1989.
6. Греймас А.Ж., Курте Ж. Семиотика. Объяснительный словарь // Семиотика. - М., 1983, с. 483-550.
7. Караулов Ю.Н., Петров В.В.От грамматики текста к когнитивной теории дискурса // Ван Дейк Т.А. Язык. Познание. Коммуникация. - М., 1989, с. 5-11.
8. Лингвистический энциклопедический словарь. - М., 1990.
9. Словарь терминов французского структурализма / Сост. И.П. Ильин И Структурализм «за» и «против». - М., 1975, с. 450-461.
10. Падучева Е.В. Семантические исследования. Семантика времени и вида. Семантика нарратива. - М., 1996.
11. Фуко М. Археология знаний. - Киев, 1996.
12. Buyssens Е. Les langages et le discourse. - Bruxelles, 1943.
TOWARDS INTERPRETATION OF DISCOURSE AS A CONCEPT
E.A. KRASSINA
General and Russian Linguistics Department Russian Peoples’ Friendship University 6, Miklukho-Maklay Str., 117198 Moscow, Russia
The article deals with some aspects of discourse interpretation as a semiotics and communication phenomenon, therefore discourse is treated as a speech activity category implying both linguistic and extra-linguistic characteristics.
