К ЭТИКЕ ОБМАНА: БЛАГОНАМЕРЕННЫЕ ФАБРИКАЦИИ В ПОВСЕДНЕВНОМ ПОВЕДЕНИИ Текст научной статьи по специальности «Философия, этика, религиоведение»

И. Гофман

К ЭТИКЕ ОБМАНА: БЛАГОНАМЕРЕННЫЕ ФАБРИКАЦИИ В ПОВСЕДНЕВНОМ ПОВЕДЕНИИ*

Фабрикации - это действия, направленные на создание ложного представления о происходящем. Как правило, замышляются интрига или заговор. Тех, кто планирует обман, можно назвать злоумышленниками, фабрикаторами, обманщиками. А тех, кто попался в сети фабрикаторов, можно называть простофилями, шляпами, жертвами, глупцами, лохами, простаками, болванами. Если в организации обмана участвуют несколько человек, им иногда приходится использовать тайные знаки, чтобы координировать свои действия. Впрочем, в любом случае плетется сговор, о котором не ведают жертвы. Для фабрикации необходима определенная схема поведения, осмысленная в терминах первичной системы фреймов. Различие заключается в намерениях: настройка (keying) нацелена на то, чтобы все участники ситуации имели одинаковые представления о происходящем, а фабрикация предназначена для создания несовпадающих представлений. Те, кто замышляет обман, определяют происходящее именно как фабрикацию; обманутые имеют дело с тем, что сфабриковано. Только фабрикаторы видят, как создается оболочка фрейма. В отличие от настройки, фабрикация может быть разоблачена. Когда обманутая сторона осознает происходящее, все, что казалось реальным, вдруг превращается в обман, который разрушается в одночасье. "Реальность" здесь, как полагал У. Джемс, сводится к такому пониманию вещей, которое "доминирует" над всеми остальными их интерпретациями.

Аналитически фабрикации можно упорядочивать по долговременности, количеству обманутых, объектам манипуляции. Можно сфабриковать мотив и цель обмана, намерения, жесты, утверждения, оправдания, вещественные свидетельства, личностную идентичность, окружающую

* Реферат главы из монографии И. Гофмана: Goffman E. Frame analysis. New York: Harper&Row, 1974. Реферат составлен Г.С.Батыгиным.

обстановку, разговор, порыв ветра, автокатастрофу, случайность, взвод израильских солдат, переодетых в арабских заключенных, средства защиты от захвата авиалайнеров, троянского коня. Фабрикуют даже сафари в джунглях: проводник заранее приучает львов искать пищу в определенном месте. После того, как охотники потратят две недели, чтобы продраться через чащу, и вдоволь настреляются всякой дичи, но не встретят ни одного льва, проводник приводит компанию как раз в то место, где лев будет убит. Одержав таким образом победу над враждебным миром дикой природы, клиенты наконец-то почувствуют глубокое удовлетворение84. В данном случае фабрикации классифицированы по их целям.

Благонамеренные фабрикации (benign fabrications) конструируются в интересах вводящегося в заблуждение человека, а если не совсем в его интересах и не ради его пользы, то, по крайней мере, не в ущерб ему. Нечаянное разоблачение разрушает замысел фабрикации и в дальнейшем может заставить простофилю вести себя более настороженно, но большого морального ущерба ему не наносится. Благонамеренные фабрикации подразделяются на несколько видов.

Во всех обществах существуют розыгрыши (playful deception), т. е. введение в заблуждение одного или нескольких человек ради общего развлечения - безобидного, несерьезного и обычно непродолжительного. Все знают, что шутка скоро откроется, и уверены, что жертва отнесется к ней "без обиды", "как к забаве". Иначе говоря, все уверены, что жертва розыгрыша поддержит представление о том, что ее интересы не пострадали, что она сама, при случае, сыграла бы подобную шутку с другими, и в известном смысле просто ждала момента разоблачения, чтобы присоединиться к шутникам и вместе с ними посмеяться именно над той своей ролью, от которой она только что избавилась. Чтобы происходящее было воспринято в нужном фрейме, разыгрывающий может привлечь третьего в свидетели шутки своим озорством и полускрытыми заговорщицкими взглядами; при необходимости у него будет независимый свидетель того, что все происходившее изначально являлось именно шуткой. (Без такого закрепления разыгрывающий может обнаружить, что невольно зашел

84 Lake A. Killers in Africa. New York: Doubleday & Company, 1953. Р. 40-43.

слишком далеко, и будет вынужден продолжать свою фабрикацию в попытке утвердить ее как часть действительной реальности.) Можно добавить, что в элегантных "приколах" (kiddings) свидетели сохраняют "серьезный вид", но в то же время чувствуют неуместность слишком активной поддержки фабрикации, поскольку сообщничество многих в оболванивании одного заключает в себе явную непочтительность85.

Игровые обманы различаются между собой по степени организованности и характеру целеполагания. Наименее формальный уровень наблюдается в тех случаях, когда просто валяют дурака или "прикалываются": жертва вовлекается в обман лишь на время произнесения фразы или какого-либо поворота в разговоре - этим дело и кончается. Шутка обнаруживается сразу же и не выходит за рамки диалога. Более организованным выглядит то, что называется одурачиванием (1ед-риШпд), где жертву вынуждают не только поверить в вымысел, но и совершить какое-то действие: например, посылают за покупкой в закрытый магазин или за гаечным ключом для левой резьбы. Подобные штучки любят вытворять подростки из гетто, которые дурачат патрульных полицейских, изображая драку. Одурачивание такого рода формально считается безвредным, поэтому к таким ситуациям должен быть готов любой член общества, однако в нем все же присутствует элемент оскорбительности, что указывает на границу допустимого. Жертва не должна воспринимать шутку всерьез, вернее, должна не воспринимать ее всерьез, но в то же время должна серьезно относиться к факту, что те, кто ее дурачил, посчитали это позволительным и уместным. Наверно, внутри любого социального круга есть люди, которых считают

85 Однажды на званом обеде в Риме знаменитый киноактер Кирк Дуглас, видя, как британская принцесса Маргарет восхитилась принадлежащим Сэму Спигелю (тоже кинозвезде) золотым портсигаром от Фаберже, шутливо предложил ему подарить портсигар принцессе "для укрепления англо-американских отношений". Газеты сообщали, что Спигель, побледнев, предложил портсигар, а принцесса его благосклонно приняла. Минут через десять (как писали) принцесса попыталась отыграть шутку, "вдруг" обнаружив, что портсигар "украли" из ее сумочки; его стали передавать из рук в руки под столом, и в розыгрыш были вовлечены все присутствующие. В такой компании шутка выглядела столь дико, что ее переложение вместе с комментариями о границах приличий заняло четыре газетных полосы с тремя фотографиями. См.: San Francisco Chronicle. 1965, October 17.

особенно подходящими для такого рода проделок, и есть один-два человека (часто наиболее влиятельных), которые определяют границы одурачивания.

Наряду со словесными розыгрышами можно выделить "практические шутки" (practical jokes) — более или менее продуманную фабрикацию некоторых объективных обстоятельств, образующих жизненную среду жертвы, для того, чтобы у последней создалось неправильное представление о происходящем. При этом сам шутник нередко не присутствует в месте "практической шутки" и не наблюдает результата своего хитроумного предприятия. (Имеется тонкое замечание А. Бергсона об искусстве шутить: нужно незаметно для жертвы произвести такие изменения в окружающей ее обстановке, чтобы она, сознательно соотнося свои действия с (кажущейся для нее) привычной реальностью и действуя теми способами, которые обычно обнаруживают свою эффективность, в конце концов обнаружила свою "механическую неповоротливость". Она терпит неудачу при попытках целесообразных действий86.)

Другой вид игрового обмана - коррекционный розыгрыш (corrective hoaxing). К нему обычно привлекают внимание достаточно большой аудитории, иногда широкой публики. Цель его — дать своего рода моральный урок, а заодно и немного повеселиться. Часто корректирующие розыгрыши обнаруживают легковерность публики по отношению к тем, кто находится в центре общественного внимания; на самом деле их мнимая значительность ничего не стоит. Проказники рассчитывают на то, что общество простит им любую незаконную выходку за преподанный урок и ее очевидное бескорыстие. Следует добавить, что объекты коррекционных розыгрышей не расположены усматривать в подобных проектах доброжелательные намерения. Примеров тому множество:

86 Bergson H. Laughter / Thans. by C. Brereton, F. Rothwell. London: Macmillan, 1911. P. 10-11. Имеется в виду следующий фрагмент: "Или вот человек, занимающийся своими повседневными делами с математической точностью, но какой-то злой шутник перепортил окружающие его предметы. Он окунает перо в чернильницу и вынимает оттуда грязь, думает, что садится на крепкий стул, и оказывается на полу, -словом, все у него выходит шиворот-навыворот или он действует впустую, и все это благодаря инерции. Привычка на все наложила свой отпечаток. Надо бы приостановить движение или изменить его. Но не тут-то было - движение машинально продолжается по прямой линии". См.: Бергсон А. Смех. М.: Искусство, 1992. С.14.

"Вчера на углу улиц Пауэлл и Саттер было инсценировано преступление, которое показало, насколько легко можно совершить ограбление средь бела дня и скрыться с добычей. Эту акцию задумали и совершили члены Клуба оптимистов, которые тем самым хотели обратить внимание общественности на недопустимо высокий уровень преступности на улицах Сан-Франциско. Согласно плану, на углу улиц Саттер и Пауэлл Кресалия, член Клуба оптимистов, подбежала сзади к мисс Мак-кинни, сорвала с нее взятую напрокат шубу, из крашеного французского кролика, стоимостью 185 долларов, отняла золотой браслет стоимостью 285 долларов и скрылась в направлении Юнион Сквер. О нападении сообщили в полицию"87.

Игровые фабрикации имеют очевидные границы, нарушение которых может привести к сомнениям относительно моральных и психических качеств фабрикатора. В определенных случаях его поведение могут посчитать "из ряда вон выходящим". В любом случае вопрос о границе дозволенного и наказании преступивших черту решается не путем апелляции к закону. Во всяких проказах необходимо знать меру и не слишком увлекаться организационной стороной дела. Каковы бы ни были шутливые выходки, они не должны вызывать у обманываемого впечатления о серьезных изменениях в своей жизненной ситуации, если же у него возникнут какие-либо ожидания и надежды, которые вскоре обернутся разочарованием и неприятностями (скажем, утратой положения в обществе или потерей близких людей), то они являются результатом неудачной шутки.

Рассмотрим "экспериментальный обман" (experimental hoaxing). Он практикуется, когда методика проведения экспериментов над людьми требует, чтобы подопытный не знал, что именно исследуется, а еще лучше, чтобы он вообще не догадывался о постановке эксперимента. Впрочем, это требуется почти во всех экспериментах. Неосведомленность испытуемого расценивается как защита от сознательного искажения собственной реакции, например, из желания самоутвердиться или помочь экспериментаторам получить тот результат, который, как ему кажется, от него хотят получить. После завершения эксперимента испытуемому сообщают о том, что происходило "в действительности", и задним числом

87 San Francisco Chronicle. 1966. July 13.

получают его согласие на участие в эксперименте. Он благосклонно принимает произошедшее, поскольку внес посильный вклад в развитие науки, и, в конце концов, никакого вреда ему не причинили. Иногда среди испытуемых помещают осведомленных людей, которые фактически участвуют в наблюдении за ходом эксперимента; их называют подставными, подсадными или участниками исследования. Вероятно, можно смело сказать, что почти все студенты, специализировавшиеся по психологии, использовались в экспериментах в качестве "лохов", а некоторые и в качестве сотрудников. В последнее время предпринимаются попытки проводить экспериментальные опыты в естественной обстановке, на улицах и общественных местах. Экспериментатор вступает в короткое общение с несколькими людьми, создает у них ложное впечатление о происходящем и поддерживает его в течение определенного времени. Как правило, в таких случаях испытуемый после эксперимента не посвящается в суть дела, скорее всего потому, что все знают: обман столь непродолжителен и незначителен, что согласие испытуемого принимается как бы по умолчанию.

Правомерность вовлечения людей в

экспериментальный обман, особенно в таких больших масштабах, как это делается в колледжах, пока не особенно осуждается, хотя, наверное, могло бы вызвать и большее неодобрение. Однако в последнее время, в связи с назревшими вопросами медицинской этики, внимание общественности привлекли моральные ограничения в этой области. Первая проблема связана с самим фактом обмана, а именно - правом экспериментатора скрывать от испытуемых факт проведения эксперимента или (когда об эксперименте сообщается) предмет экспериментального исследования. Другая проблема связана с разного рода риском и опасностями, которым подвергаются испытуемые без их ведома, а следовательно, и без согласия. Если говорить о медицине, то наиболее рискованны исследования подчинения авторитету, проведенные Стэнли Милграмом88. Обеспокоенность возникает, конечно же, в связи с

88 Milgram S. Some Conditions of Obedience and Disobedience to Authority // Human Relations. 1965. Vol. XVIII. Р. 57-76. В эксперименте Милграма испытуемый должен был по команде экспериментатора подавать сильные, как он думал, электрические разряды для стимуляции другого испытуемого, которого изображал экспериментатор. Таким образом изучался стресс, испытываемый при применении антигуман-

указанием на аналогичные медицинские эксперименты в немецких концентрационных лагерях.

В качестве приложения к профессиональному обучению создается "учебный обман" (training hoax). С новичком обращаются так, будто он вовлечен в серьезную работу, и только позднее раскрывают ему секрет, что все его действия были надежно ограждены от того мира, который, как он думал, был ему открыт. (Отличным примером такого рода является инсценировка, в которой англичане, как утверждается, обучают агентов разведки ведению допросов с применением холода, голода и избиений.) Практикантов иногда обучают профессиональным навыкам на клиентах, которые ни о чем не догадываются. В некоторых случаях жертве обмана открывают действительное положение дел после завершения подготовки: например, когда будущие разведчики практикуются в краже документов в местных учреждениях, сведения о недостатках в работе служб безопасности потом становятся предметом разбирательства. Но так происходит не всегда. Студенты-медики, обучающиеся на третьем курсе, могут проходить стажировку в больнице, позволяя пациентам принимать себя за врачей.

Особый класс составляют фабрикации, которые во многом похожи на учебные обманы. Но при их помощи ни о чем не подозревающих людей обманывают, чтобы проверить их верность и характер. Классическим примером таких "жизненных проверок" является жестокое испытание, которому Господь по настоянию сатаны подверг Иова ("Вот, все, что у него в руке, в руке твоей; только на него не простирай руки твоей" ). Невзирая на обрушившиеся на него бедствия, испытуемый твердо держится веры во всеблагость Господа и на исходе испытания, когда уже ничего более худшего не может произойти с его родственниками, рабами и имуществом, Иов провозглашается праведником и вознаграждается вдвое по сравнению с тем, что он имел до этого, тем самым получая большую прибыль на капитал, поскольку не продал Бога быстро и задешево. Это выглядит как прогонка агрегата, только агрегатом в данном случае является человек. Чтобы тест сработал, испытуемому нельзя говорить, что это тест.

ных методов исследования. См.: Милграм С. Эксперимент в социальной психологии / Пер. с англ. Н. Вахтина и др. СПб.: Питер, 2000.

89 Иов, I, 12.

Вероятно, "жизненные проверки" лучше всего известны в сфере информационной безопасности: агенту, относительно преданности которого имеются подозрения, коллега может передать сведения стратегической важности, чтобы посмотреть, будет ли утечка. Известно, что сотрудники разведслужб проверяют личный состав, и, как говорят, такой тест иногда стоит человеческих жизней. Например, подозреваемому агенту сообщают о предстоящем внезапном нападении, и вывод о его лояльности или нелояльности делается на основании готовности противника к отражению атаки. (Возможно в качестве стратегического противовеса подобному тесту авторы, пишущие о секретных службах, обсуждают вопрос, не слишком ли далеко заходит правительство, не предупреждая свой народ о раскрытых планах врага ради защиты секретных каналов коммуникации.) Деятельность органов внутренних дел тоже изобилует подобными примерами:

"Скотланд-Ярд [здесь: популярное название оперативно-разыскного отдела чикагской полиции] неоднократно подозревал, что кто-то из служащих муниципального суда предупреждает рэкетиров о внезапных облавах полиции, пользуясь информацией из направлявшихся в суд заявлений о выдаче ордеров на обыск. Воспользовавшись случаем, сотрудники Скотланд-Ярда установили прослушивающее устройство на телефон судьи и направили к нему офицера полиции с просьбой о выдаче очередного ордера. Через несколько минут полицейские услышали, как помощник судьи звонит в городской офис [преступного] синдиката и предупреждает об облаве"90.

Жизненные проверки используются также крупными организациями для контроля за поведением сотрудников: их честностью, быстротой и вежливостью. Такие проверки приносят сенсационные результаты только тогда, когда их заказывают сторонней организации:

"Порто Алегре, Бразилия, 14 сентября (Ассошиэйтед Пресс). Полицейские были удивлены, когда по подозрению в угоне в машине был задержан начальник управления полиции подполковник Педро Америко Леал. Он пояснил, что таким образом проверял бдительность двух полицейских, которые его

90 Dash S. et al. The Eavesdroppers. New Brunswick, N.J.: Rutgers University Press, 1959. P. 221.

и арестовали. Выражая им поощрение, он намекнул, что они могли быстрее реагировать на происшествие, а не преследовать его два квартала. Во всяком случае эта пара проявила себя лучше, чем двое других полицейских, которых Леал запер в комнате, когда застал их спящими во время

„91

дежурства .

"Патерналистские конструкции" (paternal constructions) образуют довольно большой класс обманов и фабрикаций. Казалось бы, здесь все делается исключительно в интересах жертвы; однако если бы жертва знала с самого начала, что происходит в действительности, то, скорее всего, отказалась бы от такой заботы. Ложь задумывается и конструируется исключительно ради удобства и спокойствия жертвы. Без сомнения, самым обычным, типовым примером такого обмана является простая тактичность: мы привыкли скрывать от другого то, что может без нужды доставить ему неприятные ощущения. Хотя здесь используются конструкции, они прорабатываются не слишком тщательно и часто живут не дольше, чем длится та фаза в беседе, к которой они имеют непосредственное отношение. Но есть и множество других обманов, осуществляемых ради человека, которые готовятся намного более тщательно:

"Вчера реактивный лайнер компании Юнайтед Эр Лайнз сорок минут кружил над Сан-Франциско с заклинившим передним шасси, которое не выпускалось. На борту находилось девяносто три человека, включая членов экипажа.

- У нас будет немного жесткая посадка, - сообщил пилот пассажирам. - Беспокоиться не нужно.

Около семи часов вечера лайнер с ревом пошел на посадку и благополучно приземлился на заднее шасси, на протяжении восьмисот футов высекая искры скребущим по посадочной полосе фюзеляжем.

- Было жутко, - сказала стюардесса Сугимото. - Мы знали об этом еще в Сиэтле, но не могли никому сказать.

Командир самолета, 56-летний Вирджил Воган из Денвера, отпил черный кофе и пояснил:

- Мы узнали, что передняя стойка шасси вышла из строя, как только взлетели в Сиэтле, но решили продолжать

91 Philadelphia Inquirer. 1968. September 15.

полет. Агрегат мог заработать во время полета. И зачем

— „92

говорить пассажирам - они бы только разволновались .

В последние годы в связи с осуществлением исследовательских проектов, связанных с обеспечением секретности (при участии Агентства национальной безопасности США), получила развитие одна любопытная форма патерналистского обмана. Сотрудников самых разных профессий обязали хранить в секрете все, что связано с их деятельностью, скрывать сведения даже от близких людей. Их обязывают хранить втайне сведения об источниках финансирования проекта, конкретных людях, расположении места работы, режиме труда и используемых данных. В результате им приходится засекречивать все, чем они заняты значительную часть дня. И они делают это с уверенностью в том, что если бы соседи и знакомые узнали, что происходит на самом деле, никто бы не обиделся; задним числом эту секретность ему простили бы, поскольку она соблюдается в интересах каждого. Образцы патерналистской фабрикации, естественно, обнаруживаются в ситуациях медицинского и психиатрического лечения. В медицине существует классическая практика утаивать плохие новости от пациентов, которые скоро умрут или находятся в тяжелом состоянии. Определение пациентом ситуации, естественно, в значительной мере складывается из того, как он интерпретирует смысл того, что делается с ним и для него. Поэтому в данном контексте неверная или неполная информация создает во многом фальшивый мир. Вопрос о том, как и когда раскрывать обман, -один из самых дискуссионных в медицине. Профессиональное консультирование по управлению ложью неспециалистами и дилетантами стало обычной практикой современной медицины.

Тот, кто строит благонамеренную фабрикацию, не испытывает мук совести от своего обмана, так как интересы обманутого по определению не ущемляются. Проблема в том, что фабрикация включает в себя два элемента: моральный, связанный с порядочностью обманщика, и стратегический, связанный с намеренным созданием у жертвы неверного восприятия ситуации и (как следствие) неверной реакции. Очевидно, например, что в состязании не только допустимы, но и обязательны ложные движения, финты, блеф и скрытые ходы. Очевидно, что эти действия зависят от конкретного

92 San Francisco Chronicle. 1964. November 6.

замысла, который держится втайне, и что это чисто "стратегическая" тайна в том смысле, что репутация зависит как раз от жизнеспособности обмана, а не морального облика обманщика. (В действительности, как мы покажем ниже, обман соперников по игре иногда является правом, нарушение которого может привести к юридическим, гражданским, и даже криминальным действиям.) Очевидно также, что хотя разрешенные виды обмана могут противоречить определяемым игрой интересам игрока, возможный ущерб составной частью входит в область игры и не должен восприниматься серьезно. Праведное негодование демонстрировать можно только используя фрейм шутки. Применительно к соревнованиям между бизнес-организациями или государствами можно применить то же рассуждение, но с меньшей уверенностью. Есть масса вещей, которые, как мы сами соглашаемся, имеют право скрывать от соперников любая корпорация и любое государство, храня полное молчание о своих действительных планах или декларируя ложное направление своих действий. Конечно, планы скрывают только те, чьи жизненные интересы подвергаются серьезной опасности. Интересно, что чем серьезнее возможные негативные последствия, тем отчетливее рискующие проявляют склонность к языку игр и допустимых приемах дистанцирования и иронии.