CC BY
143
УДК 347.21.3+347.4
К ДИСКУССИИ О ВЕЩНЫХ ПРАВАХ ДОГОВОРНЫХ ВЛАДЕЛЬЦЕВ
Д. В. Лоренц, кандидат юридических наук, преподаватель кафедры гражданского
права и процесса ЮУрГУ
Рассматривается проблема соотношения вещных и обязательственных прав, возникающих у договорных владельцев. В статье определяются юридическая природа и характер прав арендатора, залогодержателя, хранителя и других обладателей вещей. Автор разграничивает понятия смешанного и комплексного правового отношения.
Ключевые слова: вещное право, обязательственное право, смешанное и комплексное правовое отношение, владение.
В цивилистике выделяют традиционные признаки вещных прав: 1) особый объект -вещь; 2) бессрочность; 3) определение в законе способов и оснований возникновения, видов и содержания вещных прав; 4) защита при помощи особых, вещно-правовых исков; 5) приоритет при столкновении с обязательственными правами; 6) переход прав путем передачи вещи; 7) наличие права следования1. При этом в литературе справедливо отмечается, что существуют обязательственные права, которым также присущи указанные вещные признаки2. В связи с этим возникает необходимость разрешить дискуссионный вопрос о характере прав на вещь тех владельцев, владение которых возникло по договору. Относительно данной проблемы можно обозначить несколько позиций.
1. Одни цивилисты полагают, что «ограниченных вещных прав» вовсе не существует, все это обязательства, пользующиеся абсолютной защитой3.
2. Другие цивилисты относят к вещным правам все владельческие обязательства, объединяемые под общим термином «титульное владение»: право владения опекунов, попечителей, доверительных управляющих; право владения имуществом с момента передачи недвижимости до момента возникновения права собственности у покупателя; закладное право, удержание, право аренды, соединенное с владением4.
3. Еще одна группа ученых предлагает категорию «смешанных, вещно-обязатель-ственных правоотношений»5.
4. Некоторые цивилисты верно замечают наличие в случае с титульным договорным владельцем двух параллельных отношений, однако все-таки признают за арендой, ссудой или наймом смешанный, вещно-обязатель-ственный характер6.
5. Взгляды других авторов сводятся к тому, что вещные права существуют одновременно и параллельно с обязательственной связью владельца с собственником вещи, они не смешиваются7.
Проанализируем доводы различных ученых.
В.В. Витрянский полагает, что включение в ГК РФ дополнительных норм о защите залогодержателем своих прав на предмет залога (ст. 347) наряду с нормами о защите права собственности и других вещных прав как раз свидетельствует о том, что законодатель исходит из того, что залог не относится к категории вещных прав, иначе к залоговым правоотношениям применялись бы напрямую правила о защите права собственности и других вещных прав. Поэтому, на взгляд цивилиста, можно говорить лишь о распространении некоторых норм о вещно-правовых способах защиты на залоговые отношения8. Если воспользоваться логикой ученого, то мы придем к следующим парадоксальным выводам. В ст. 1020 ГК РФ доверительному управляющему также предоставляется право на виндикацию и негаторный иск, т.е. доверительный управляющий по вышеуказанным соображениям не обладает вещным правом. С другой стороны, в нормах об аренде специальной диспозиции о предоставлении арендатору права на виндикацию не существует, значит, к арендным отношениям напрямую применяются правила ст. 301-305 ГК РФ, а следовательно, отталкиваясь от обратного, арендатору принадлежит вещное право. Стоит заметить, что в отношении нанимателя, хранителя и других владельцев закон специальных норм о защите владения не содержит, т.е. выходит, что все эти лица обладают вещными правами. Обделенными остаются только доверительные управляющие и закладодержатели, что
конечно же не может не вызывать сомнение, поскольку по существу все указанные лица являются обладателями вещей. Таким образом, обозначенная позиция В.В. Витрянского подтверждает случайную избирательность в юридической технике законодателя, что само по себе не может быть препятствием для признания залогодержателя вещи в качестве обладателя вещного права.
В литературе встречается мысль, что важнейшим отличительным признаком вещных прав от обязательственных является владельческая воля, поэтому, в частности, право аренды не является вещным правом, поскольку арендатор осознает господство собственника, осознает, что его правомочия ему делегированы лишь временно, даже в случае долгосрочной аренды9. Предлагаются и более внушительные аргументы. На взгляд Д.А. Малиновского, передача вещи во владение арендатора не влечет появления между ним и арендодателем «абсолютного правоотношения» по поводу владения, так как в «абсолютном правоотношении» санкция, применяемая к любому нарушителю, должна быть качественно тождественной. Если владение арендатора нарушено третьим лицом, то арендатор может требовать от нарушителя только возврата вещи, а если владение арендатора нарушено контрагентом-арендодате-лем, арендатор может требовать не только восстановления своего владения в натуре, но и возмещения убытков. Все это, по мнению Д.А. Малиновского, справедливо и для правоотношений залога, удержания, ссуды и им подобных правоотношений10.
Теперь необходимо более кропотливо проанализировать ситуацию с нарушением владения арендатора, чтобы подвергнуть сомнению обозначенную научную позицию. Бесспорно, что нарушение владения арендатора третьими лицами порождает основание виндикации, т.е. возможность истребовать индивидуально-определенное имущество в натуре. Далее Д.А. Малиновский полагает, что, если нарушителем владения арендатора будет арендодатель, то у арендатора возникает альтернатива притязаний - либо вернуть предмет аренды в натуре, либо возместить убытки. Интересно, какие нормы гражданского права послужили основанием к таким выводам?
Подобные правила можно встретить в ст. 398 ГК РФ, а также применительно к аренде в п. 3 ст. 611 ГК РФ, однако в них закреп-
ляется совершенно иная гипотеза. Речь идет о ситуации до передачи индивидуально-определен-ной вещи, когда арендатор еще не был ее владельцем. Каких-либо специальных правил о восстановлении владения арендатора в случае самоуправного его нарушения в период действия договора аренды со стороны арендодателя ГК РФ не предусматривает, иными словами, отсутствует правовое основание для договорных притязаний. При этом подобное утверждение справедливо в отношении любых титульных владельцев. Но имеется лаконичная общая норма ст. 305 ГК РФ, которая дозволяет защищаться титульным владельцам-несобственникам как от третьих лиц, так и от собственника, а, значит, санкции нарушения владения будут качественно тождественны, и, следовательно, по предложенной Д.А. Малиновским методике владение любого титульного владельца есть не что иное, как вещное отношение. А чтобы собственник не оказывался ответчиком по виндикации, правило о защите от собственника необходимо изъять из ст. 305 ГК РФ и взамен возродить владельческую (поссессорную) защиту владения11.
Что касается существования «смешанных, вещно-обязательственных правоотношений», то можно высказать следующее. Представляется, что смешанное правовое отношение возникает, когда в едином, простом правовом явлении появляются различные по юридической природе параметры, т.е. качественная характеристика становится сложной. А в случае владения вещью в своих интересах мы имеем дело с комплексным правовым явлением, когда обнаруживается сложная структура правового отношения, например, аренда содержит как обязательство (собственно правоотношение, т.е. юридические связи между лицами), так и вещное правовое отношение (фактическое действие владельца относительно предмета).
По мнению О.С. Иоффе, например, право залога лишено тех признаков, которые присущи «абсолютным правам», поскольку залог адресуется не только всем другим лицам, но и конкретному лицу (непосредственная правовая связь между залогодержателем и залого-дателем-собственником), а также залог обусловливает возложение не только пассивной функции на всех других лиц, но и активной функции на определенное лицо (залогодателя)12.
Лоренц Д.В.
К дискуссии о вещных правах договорных владельцев
Позволим себе высказать возражения относительно данных суждений. Признак абсолютности является параметром правоспособности на защиту от любого третьего лица, но он не характеризует суть самого защищаемого права на вещь. В современной цивилистике нет оснований полагать, что всякое вещное право связано лишь с абсолютной защитой. Наличие относительной защиты владельца против конкретного потенциального нарушителя (контрагента по договору) не может опорочить вещный характер права, поскольку необходимо определять сущностные признаки права на вещь (его назначение), а не то, как оно защищается. Кроме того, владение вещью со стороны, например, держателя заклада структурно самостоятельно по отношению к обязательству, существующему между владельцем и собственником, поэтому собственно вещное отношение залогодержателя ничем не отличается от владения обладателей классических вещных прав (ст. 216 ГК РФ) и подлежит абсолютной защите от «всякого и каждого».
Остается спорным также причисление к субъектам вещных прав владельцев, которые обладают вещью в чужих интересах. Такие лица получили название «владельческий слуга»13. По мнению отдельных авторов, обладатель вещного права должен испытывать интерес к вещи как таковой; если же правомочие в отношении вещи производно не от собственных интересов, а от интересов другого лица (право владения доверительного управляющего, душеприказчика, перевозчика и т.п.) - это не вещное право14. Справедливости ради обратим внимание на то, что, например, субъекты права хозяйственного ведения, оперативного управления осознают господство собственника, осуществляют свои правомочия в том числе и в интересах собственника, однако наличие статуса «владельческого слуги» не помешало законодателю причислить их к обладателям вещного права (ст. 216 ГК РФ). Следовательно, владение в чужих интересах еще не означает, что обладатель вещи не является носителем вещного права. Общеизвестно, что в обязательственных отношениях управомоченное лицо реализует свои интересы за счет поведения обязанного лица, а в вещных отношениях интересы правообладателя удовлетворяются посредством его собственных действий в отношении вещи. Полагаем, что в вещных отношениях ключевым является то, что обладатель права на вещь путем
манипуляций с вещью может получить какое-либо материальное благо. Весьма сомнительно, что интерес должен быть непременно вещным, следует постепенно пересмотреть существующую доктринальную догму о том, что вещь должна представлять для обладателя вещного права самоцель. Вещь - это лишь средство, поэтому любое лицо, правомерно воздействующее на нее и самостоятельно удовлетворяющее свой имущественный интерес, необходимо признавать носителем вещного права. Если доверительные управляющие, хранители, перевозчики и другие подобные субъекты способны реализовать свой имущественный интерес одним только воздействием на вещь, то они обладают вещным правом (в частности, прекарное хранение, т.е. хранение с использованием вещи). Но если удовлетворение их интереса требует поведения обязанного лица, например, интерес в оплате услуг невозможно осуществить без исполнения должником своих платежных обязательств, то о вещном праве говорить не приходится, поскольку здесь складываются типичные обязательственные отношения. Таким образом, спорной является позиция, согласно которой всякое субъективное гражданское право, объектом которого является материальная вещь, по определению должно признаваться вещным вне зависимости от упоминания о таком типе прав в перечне п. 1 ст. 216 ГК РФ15. Однако наличие любого титула владения, даже если нет возможности удовлетворить имущественный интерес собственными действиями посредством вещи, безусловно, дает субъектам самостоятельное право на виндикацию в случае нарушения их владения, и в роли виндиканта они выступают от своего имени, а не в качестве представителей собственника, как это полагает Д.А. Малиновский16.
Итак, вещным является именно характер (сущность) права на вещь договорного владельца, но природа (существо) данного права - обязательственная. Такой юридический факт, как заключение договора аренды, в силу своей консенсуальности порождает субъективное право аренды (вещное по характеру), а также являющиеся условиями его реализации права требования (обязательственные по характеру) и юридические обязанности сторон соглашения. После передачи вещи во владение возникает вещное отношение арендатора. Право владения и пользования арендатора и само владение и пользование являются само-
стоятельными, от чьей-либо обязанности не проистекают17, и для их реализации нет необходимости требовать поведения обязанного лица, значит, они образуют соответственно вещное право и вещное отношение, существующие параллельно с правоотношением аренды (обязательством). А оба эти отношения являются элементами комплексного правого явления - гражданско-правовое отношение аренды, что обусловливает их функциональную зависимость (право аренды имеет юридическую силу, пока действует обязательство). Права «владельческих слуг» являются вещными, если имущественный интерес владельца реализуется исключительно за счет его воздействия на вещь. Но такие права произ-водны от соответствующей обязанности (в частности, от обязанности хранить, управлять и т.д.), т.е. лицо имеет право владеть вещью постольку, поскольку обязано это совершать. Поэтому такие вещные права непосредственно входят в юридическое содержание обязательства, существуют в рамках правоотношения. Следовательно, вещные отношения в чужих интересах являются обратной стороной самого обязательства, и здесь как раз следует говорить о сложной характеристике единого юридического явления, т.е. о смешанном, вещно-обязательственном отношении.
1 См.: Шершеневич Г.Ф. Учебник русского гражданского права. - М., 1995. - С. 140; Маттеи У., Суханов Е.А. Основные положения права собственности. - М., 1999. -С. 308-334; Суханов Е.А. Общие положения о праве собственности и других вещных правах // Хозяйство и право. - 1995. - № 6. — С. 29-46; Гражданское право: учебник / под ред. Ю.К. Толстого, А.П. Сергеева. —4.1.
- М., 1998. - С. 329-331; Щенникова Л.В. Вещные права в гражданском праве России. - М., 1996. - С. 15-17; Ефимова Л.Г. О соотношении вещных и обязательственных прав // Государство и право. - 1998. - № 10. -С. 36-38; Покровский И.А. Основные проблемы гражданского права. - М., 1998. - С. 192; Хвостов В.М. Система римского права. - М., 1996. - С. 58; Метель-ская В.В. Понятие и признаки вещных прав по законодательству России и Испании (сравнительно-правовой аспект) // Нотариус. - 2008. - № 2. - С. 25; Ахметьяно-ва З.А. Признаки вещных прав // Юрист. - 2008. - № 3. -С. 59.
2 См.: Брагинский М.И. К вопросу о соотношении вещных и обязательственных правоотношений // Гражданский кодекс России: Проблемы. Теория. Практика: сборник памяти С.А. Хохлова / отв. ред. А.Л. Маковский.-М., 1998.-С. 122.
3 См.: Райхер В.К. Абсолютные и относительные права (к проблеме деления хозяйственных прав) // Известия экономического факультета Ленинградского политехнического института им. М.И. Калинина. - Вып. I. - 1928. -С. 302-303.
4 См.: Зубарева О.Г. Владение и его конструкции в гражданском законодательстве Российской Федерации: дис. ... канд. юрид. наук. - Ростов-на-Дону, 2003. -С. 132; Исрафилов И. Правовая природа вещных прав на жилые помещения // Хозяйство и право. - 1999. — № 2. -С. 91-92; Суханов Е.А. Лекции о праве собственности. -М., 1991. - С. 200-207; Белов В.А. Гражданское право: Особенная часть: учебник. - М., 2004. - С. 42-43; Гражданское право: учебник / под ред. Ю.К. Толстого, А.П. Сергеева. - Ч. 2. - М., 1997. - С. 152.
5 См.: Иоффе О.С. Обязательственное право. - М., 1975.
- С. 28; Ефимова Л.Г. Указ. соч. - С. 35-44; Брагинский М.И. Указ. соч. - С. 121.
6 См.: Новоселова A.A. Вещные правоотношения: содержание и развитие: автореферат дис. ... канд. юрид. наук. - Волгоград, 2007. - С. 8, 19.
7 См.: Латыев А.Н. Вещные права в гражданском праве: понятие и особенности правового режима: дис. ... канд. юрид. наук. - Екатеринбург, 2004. - С. 7, 88; Власова A.B. К дискуссии о вещных и обязательственных правах // Правоведение. - 2000. - № 2. - С. 148-153; Баринова Е. Вещные права - самостоятельная категория? // Хозяйство и право. - 2002. - № 7. - С. 38-47.
8 См.: Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право: Общие положения. - М., 1997. - С. 404.
9 См.: Южанин Н.В. Вещное и обязательственное право (философско-правовой очерк) // Юрист. - 2004. - № 6. -С. 4-5.
10 См.: Малиновский Д.А. Актуальные проблемы категории субъективного вещного права: дис. ... канд. юрид. наук. - М., 2002. - С. 94-95.
11 См.: Лоренц Д.В. О владельческом (поссессорном) притязании // Законодательство. - 2009. - № 1. - С. 11-16.
12 См.: Иоффе О.С. Избранные труды по гражданскому праву СПС «Консультант Плюс».
13 Гражданское и торговое право капиталистических стран / под ред. М.И. Кулагина, В.П. Мозолина. - М., 1980.-С. 145.
14 См.: Мисник H.H. «Свой интерес» как «индикатор» вещного права // Государство и право. - 2005. - № 12. -С. 104-106.
15 См.: Латыев А.Н. Указ. соч. - С. 7.
16 См.: Малиновский Д. А. Указ. соч. - С. 12-13.
17 См.: Мисник H.H. Роль договора в возникновении вещных прав на землю и определении их содержания // Юрист. - 2008. - № 3. - С. 33.
Статья поступила в редакцию 6 апреля 2009 г.
