CC BY
57
Самойлов Сергей Федорович
доктор философских наук, профессор, начальник кафедры философии и социологии Краснодарского университета МВД России (тел.: +78612583414)
Тимофеева Наталья Ивановна
адъюнкт кафедры философии и социологии Краснодарского университета МВД России (тел.: +79183514723)
Шеуджен Нурдин Асланович
кандидат исторических наук,
доцент кафедры теории и истории права и государства Краснодарского университета МВД России (тел.: +78612583516)
К анализу специфики социологического подхода к пониманию жизненной стратегии
В статье раскрываются основные предметологические и теоретико-методологические особенности социологического подхода к процессу конструирования индивидом проекта своей жизни. Сопоставляются взгляды Т. Парсонса и Р. Мертона на роль жизненных стратегий в процессе функционирования социальной реальности.
Ключевые слова: жизненная стратегия, социологический подход, цель жизни, типологизация жизненных стратегий, форма девиантного социального поведения, индивид, структура общества.
S.F. Samoilov, Doctor of Philosophy, Professor, Head of the Chair of Philosphy and Sociology of the Krasnodar University of the Ministry of the Interior of Russia; tel.: +78612583414;
N.I. Timofeeva, Adjunct of the Chair of Philosophy and Sociology of the Krasnodar University of the Ministry of the Interior of Russia; tel.: +79183514723;
N.A. Sheudzhen, Master of History, Assistant Professor of the Chair of Theory and History of Law and State of the Krasnodar University of the Ministry of the Interior of Russia; tel.: +78612583516. To the analysis of specifics of sociological approach to understanding of vital strategy The content of the article reveals the main subjectlogical and theoretical-methodological features of a sociological approach to the process of designing an individual project of his life. T. Parsons and R. Merton's views of a role of vital strategy in the course of functioning of social reality are compared.
Key words: life strategy, sociological approach, purpose of life, typology of life strategies, form of deviant social behaviour, individual, structure of society.
Социологический подход, являющийся противоположностью психологического подхода, в исследовании жизненной стратегии человека делает упор на ее интерсубъективный аспект. Раскрывая специфику социологического подхода, отечественные исследователи Т.Е. Резник и Ю.М. Резник в своей статье «Жизненные стратегии личности» подчеркивают: «Третье, собственно социальное измерение жизненных стратегий зарождается на пересечении объективной и субъективной идеальности - в сфере так называемой интерсубъективности, образующейся на основе согласования взаимных представлений и ожиданий. Идеальность стратегии связана с ее реальностью, т.е. стратегическим поведением,
под которым понимается внешняя, предметно-чувственная форма выражения жизненной стратегии. Социологический поход к изучению жизненных стратегий личности состоит в ориентации на исследование институциональных процессов, структур и механизмов. Институциональный анализ включает три аспекта:
выявление типических образцов и форм жизненных стратегий, институционально закрепленных и регулируемых посредством согласования норм (с их дальнейшей типологи-зацией);
анализ процесса институционализации жизненных стратегий с точки зрения механизмов их возникновения (выбора), формирования, развития и смены (описываются в терминах
202
идентификации индивидуализации, адаптации, саморегуляции);
объяснение системных связей, как внутри-, так и внеличностных (между индивидом и социальным окружением)» [1].
Из приведенного фрагмента следует, что в процессе исследований жизненных стратегий социологическая наука, прежде всего, интересуется идеальным аспектом социально проектирующего сознания индивида, включающего в себя доступные опыту упорядоченные или повторяющиеся модели поведения, преследующие социально поддерживаемые ценностные ориентиры посредством применения определенных методов и соблюдения определенных норм. Интерес к идеальному аспекту жизненной стратегии носит в социологии не умозрительный, а эмпирический и инструментальный характер.
Жизненная стратегия представляет собой важный элемент социальной системы, свидетельствующий о высокой степени рациональности и организованности. И действительно, только наличие устойчивой и функциональной структуры общества позволяет индивиду планировать и реализовывать свои планы. Но помимо устойчивой структуры социального бытия важнейшей предпосылкой существования данного феномена следует признать наличие системы ориентации индивида и социальных групп в социальном пространстве. При определенной организации компоненты социального ориентирования жизни могут войти в состав жизненной стратегии, что не исключает возможности их использования другими близкими по характеру социальными конструкциями: социального действия и социального взаимодействия. Как правило, социальная стратегия в структурном отношении предполагает наличие следующих понятий: образ жизни, смысл жизни, жизненные нормы и жизненные цели. Кратко охарактеризуем данные элементы жизненной стратегии.
Под образом жизни как элементом жизненной стратегии следует понимать устойчивое представление индивида или социальной группы о жизни как о допустимых, а также недопустимых моделях поведения, которые реализуются человеком в его повседневном поведении. При этом следует различать реальный и желательный образы жизни, которые могут существенно отличаться друг от друга и служить причиной придания жизненной стратегии определенной направленности. Различие между реальным и должным образом жизни, как правило, становится возможным только благодаря понятию смысла жизни, вбирающему
в себя представления индивида о жизненных благах, к которым следует стремиться. В отличие от смысла жизни понятие жизненной нормы ориентировано не на целостное понимание человеческого существования, а на анализ и оценку конкретных действий индивида. Средством установления связи между идеалом индивидуального существования, раскрываемым в понятиях «желательный образ жизни» и «смысл жизни», является категория жизненной цели, которая определяет соответствующие возможности индивида, социальные роли, статусы, а также формы социализации, к которым он стремится.
Социология, будучи преимущественно эмпирической наукой, большое внимание уделяет не столько теоретическому анализу, сколько практической реализации жизненной стратегии, т.е. рассматривает ее преимущественно не как познавательно теоретико-методологическую конструкцию, а как феномен реальной социальной жизни. В связи с этим жизненная стратегия рассматривается в социологии как одно из проявлений функции социального ориентирования человека в социальном пространстве. Специфика выполнения данной функции жизненной стратегии заключается в том, что она, в отличие от повседневного и ретроспективного ориентирования, концентрирует сознание на будущем, а не на настоящем или прошлом.
Если рассмотреть содержание жизненной стратегии как систему социального ориентирования через призму ее основных структурных элементов, то она будет иметь следующее наполнение. При разработке своего образа жизни индивид ориентируется на воображение и стремится представить себе свой будущий социальный статус или уровень духовного развития. В свою очередь, продумывание желаемого события предполагает установление его связей с другими событиями, процессами и отношениями. Одновременно с осмыслением осуществляется оценка подготавливаемого индивидом события. Важнейшим элементом реализации задуманного плана является установление норм и правил, соблюдение которых гарантирует его реализацию. Наконец, ожидание достижения поставленной цели неотделимо от представления о материальных и духовных планах, сопряженных с ней. Будучи лишь одной из форм ориентации человека в социальном пространстве, жизненная стратегия, как правило, продумывается и осуществляется в тесной связи с повседневным и ретроспективным видами ориентирования, поскольку вне осмысления прошлого и настоящего соци-
203
ального опыта невозможно достижение поставленных целей. Вне установления такого рода связей жизненная стратегия является абстракцией, а не реальным социальным феноменом.
Рассмотрение жизненной стратегии в качестве устойчивого феномена социального бытия и познания делает вполне логичным рассмотрение последних в качестве основания ее типологии. В своей совместной работе Т.Е. Резник и Ю.М. Резник пишут: «Приведем наиболее распространенные типы стратегий, встречающиеся в повседневной жизни. Они выделяются по ряду институциональных признаков: социально-экономическому положению, способу воспроизводства и трансляции культурных стандартов, системе регуляции и контроля, социальному характеру (коллективной ментальности), профессиональному этносу. В совокупности эти признаки образуют комплексный критерий социологической типологизации жизненных стратегий. Его содержание определяется характером социальной активности личности. Рецептивная («приобретательская») активность является основой стратегии жизненного благополучия и ее аномальных форм -потребительско-накопительской, паразитарно-эксплуататорской и других. Предпосылкой стратегии жизненного успеха выступает мо-тивационная («достиженческая») активность, рассчитанная на общественное признание (примером служит предпринимательство). Наконец, для стратегии самореализации характерна творческая активность, направленная на создание новых форм жизни безотносительно к их признанию (непризнанию)» [1].
Конечно же, типология жизненных стратегий, предложенная указанными авторами, не является единственно возможной, но лежащий в ее основе принцип определения различных линий поведения по отношению к закрепленным в обществе ценностям и нормам следует признать наиболее востребованным в социальной науке. В качестве примера институционального понимания жизненных стратегий можно привести социологические концепции двух представителей американского структурного функционализма - Т. Парсонса и Р. Мертона. Главное различие между типологиями данных социологов состоит в том, что у Парсонса рассматриваются не все жизненные стратегии, а только те из них, которые поддерживают социальный порядок и тем самым выполняют системообразующую функцию в различных обществах. В противоположность Парсонсу Мертон рассматривает все возможные виды социального поведения, характерные для любых видов обществ. Согласно Парсонсу можно выделить четыре основных типа общества, каждый из которых соответствует определенному отно-
шению социального целого к социальным действиям индивида. Для первого типа общества характерно санкционирование государством и общественным мнением стремления индивида к успеху и самореализации в различных областях социальной жизни. В такой ситуации индивиды получают право свободно выбирать и конструировать различные жизненные стратегии. Общество, санкционирующее стремление индивидов к успеху и самореализации, Парсонс называет обществом универсального образца достижения, по своей сущности данное общество представляет собой не что иное, как институализацию в стратегии жизненного успеха.
Второй тип общества предполагает зависимость личных планов индивида от целей и ценностных ориентиров, устанавливаемых обществом. В таком обществе индивиду не приходится рассчитывать на объективную оценку своих достижений и заслуг государством и общественным мнением. Напротив, он вынужден в своем социальном поведении ориентироваться на социальное окружение и общество в целом. По этой причине в тоталитарном обществе имеет место институализация жизненной стратегии на приспособление индивида к обществу. В типологии обществ, предложенной Парсонсом, социальное устройство тоталитарных государств с точки зрения индивидуалистического поведения получило наименование «универсалистского образца предписания».
В обществе третьего типа государство контролирует не все, но лишь некоторые сферы социальной жизни, а в других предоставляет индивидам действовать самостоятельно. Благодаря этому самой плодотворной жизненной стратегией становится стремление к достижению результатов, независимо от их признания со стороны государства. Общество данного типа Парсонс называет обществом «партикулярного образца достижений». Для третьего типа общества характерно совмещение отсутствия ориентации на достижение с ограниченностью предписаний. Это означает, что индивид стремится не к личной самореализации и к успеху, а в основном к поддержанию традиций. Вместе с тем, наличие определенных предписаний в некоторых областях общественной жизни, прежде всего, в политике, частично в экономике и социальной сфере, приводит к подрыву в ней авторитарной системы правления. Совмещение социально-экономической пассивности основной массы общества с авторитарным политическим режимом позволяет говорить об институализации в данном типе социального устройства с особой разновидностью рецептивной жизненной стратегии, а именно паразитическо-эксплуататорской.
204
Само общество данного типа Парсонс называет обществом партикулярного образца предписания.
Несмотря на предельную абстрактность предлагаемых американским социологом типологий обществ и жизненных стратегий, каждому выделенному их типу достаточно легко найти конкретную историческую форму реализации. Так, общество универсалистского образца достижения соответствует современным западноевропейским странам и США. В свою очередь, общество универсалистского образца предписания, по мнению Парсонса, находит свое выражение в тоталитарных государствах, таких как Третий рейх и Советский Союз. Наиболее редким типом является общество парти-куляристского образца достижения, примером которого американский социолог считает дореволюционный Китай. Наконец, формой реализации общества партикуляристского образца предписания служат государства Латинской Америки. Таким образом, Парсонс демонстрирует социально-политические результаты реализации различных жизненных стратегий.
Как уже было сказано, Мертона, в отличие от Парсонса, интересовала проблема согласования имеющихся в обществе норм и ценностей с лучшими из достижений. Несмотря на то, что сам Мертон предпочитает пользоваться термином «способы индивидуальной адаптации», по смыслу он соответствует понятию «жизненная стратегия». В основании предлагаемой им типологизации жизненных стратегий Мертон полагает степень отклонения поведения индивида от одобряемых обществом жизненных целей и средств их достижений. Благодаря выделенному критерию американскому социологу удается продемонстрировать не только систему созидающую, но и дезинтегрирующую роль различных видов жизненных стратегий по отношению к социальному целому.
Первым типом жизненной стратегии, или индивидуальной адаптации, Мертон считает конформизм, для которого характерно совпадение индивидуальных и общественно признанных целей и методов их достижений. Индивид, реализующий конформистскую линию поведения, в наибольшей степени способствует поддержанию нормального функционирования общества в целом.
В отличие от конформизма для инновационной стратегии характерно принятие одобряемых обществом целей и ценностных ориентиров, но использование при этом либо нестандартных, либо аморальных, а иногда и противозаконных методов. Подчеркивая деви-антный характер методов достижения целей, применяемых в инновационной жизненной стратегии, Р. Мертон в своей статье «Социаль-
ная теория и социальная структура. Социальная структура и аномия» пишет: «В обществах, подобных нашему, культурное акцентирование денежного успеха для всех и социальная структура, слишком сильно ограничивающая практическое использование одобряемых средств большинством, вызывает побуждение к инновационной деятельности, отступающей от институциональных норм. Но такая форма приспособления возможна только при несовершенстве социализации индивидов, позволяющей им пренебрегать институциональными средствами, сохраняя при этом устремленность к успеху» [2]. Таким образом, вступая в противоречие с обществом относительно характера методов достижения поставленных целей инновационная жизненная стратегия является первой формой девиантного социального поведения и открывает процесс разрушения структуры общества.
В противоположность инновационной стратеги ритуалистическая стратегия признает методы достижения благ, но при этом отказывается от принятия ряда ценностей и целей, характерных для социума в целом. Принятие данной стратегии приводит к тому, что индивид только делает вид, что стремится к поставленной обществом цели, и выполняет взятые на себя обязательства формально, ритуалистич-но. Такое поведение объясняется страхом потерять уже имеющиеся положения в обществе. Результатом такой жизненной стратегии является неэффективность функционирования социального целого, что рано или поздно приводит к застою социальной жизни, а затем и к социальному взрыву.
Для следующей жизненной стратегии - ре-тризма - свойственно отрицание как целей, так и средств достижений, присущих обществу. Непосредственным результатом реализации этой стратегии является устранение индивида или группы из социальной жизни. В последнем случае происходит процесс создания субкультуры, которая формирует цели и образ жизни, противоречащие общепринятым целям и образу жизни. При сопоставлении ритуализма и ретризма ясно видно, что последний обладает для социальной структуры значительно большей опасностью. Это обстоятельство объясняется тем, что ретрическая жизненная стратегия при массовом распространении приводит к возникновению объединений, создающих альтернативную социальную реальность, тем самым создаются предпосылки для разрушения нормальной социальной жизни.
Последним, пятым, типом жизненной стратегии Мертон признает мятеж, или бунт. Индивид, практикующий данную модель социального поведения, не только отрицает приятые в об-
205
ществе цели, нормы и ценности, не только заменяет их альтернативными ценностными ориентирами, жизненными задачами и правилами их достижения, но и активно борется, вплоть до вооруженной борьбы, за свои идеалы. Таким образом, бунтарство является открытым разрушением социальной структуры общества. Главным же отличием бунтарской стратегии от ретризма является то, что она является не суб-, а контркультурой и, следовательно, представляет собой наибольшую угрозу нормальному функционированию социального целого.
Сопоставляя взгляды Парсонса и Мертона на роль жизненных стратегий в процессе функционирования социальной реальности, необходимо подчеркнуть, что они имеют как черты сходства, так и черты различия. К чертам сходства концепций обоих американских социологов в первую очередь следует отнести использование ими институционального подхода, позволяющего вплотную подойти к проблеме онтологизации жизненных стратегий. Главное отличие институционального подхода от социально-онтологического заключается в том, что первый имеет, как правило, социально-номиналистическую природу, тогда как второй тяготеет к социальному реализму. Поэтому субъектом реализации жизненных стратегий социологического подхода выступают не идеальные конструкции, а реальные индивиды и социальные группы. Другим ценным достижением социологического подхода является его эмпиричность, по этой причине понятие жизненной стратегии в нем не дедуцируется из других понятий, как это характерно для социально-онтологического подхода, а формируется путем обобщения. Такой способ образования обладает как сильными, так и слабыми сторонами. К сильным сторонам социологического образования понятия жизненной стратегии относится очевидность и даже чувственная
1. Резник Т.Е., Резник Ю.М. Жизненные стратегии личности // Социс. 1995. № 2.
2. Мертон Р.К. Социальная теория и социальная структура. Социальная структура и аномия // Социологические исследования. 1992. № 2-4.
наглядность, тогда как недостатком является отсутствие демонстрации глубинных связей, существующих между этим понятием и закономерностями функционирования духовной и социальной жизни в целом. Доказательством данного утверждения служит то, что в концепции Парсонса осуществляется простая редукция типов к определенным жизненным стратегиям, а в концепции Р. Мертона типология жизненных стратегий отслеживает лишь одну их функцию -поддерживать или разрушать социальное целое. Таким образом, социологический подход, используя институциональную и эмпирическую методологию, тем не менее не способен дать целостного изображения понятия жизненной стратегии и является, по сути, абстрактным. Однако он представляет собой важнейшую ступень в исследовании жизненных стратегий. Так, если психический поход раскрывает индивидуальные и эмоциональные стороны конструирования и осуществления жизненных планов, то социологический подход выявляет их универсальный (надындивидуальный) и рациональный характер. Однако оба этих подхода нуждаются в дополнении со стороны философского подхода, который, с одной стороны, установил бы связь между ними, а с другой - интегрировал бы структуру жизненной стратегии не только в социальное целое, но и в структуру сущего. Только в этом случае представляется возможным говорить о всестороннем рассмотрении понятия «жизненная стратегия». В силу данного обстоятельства является необходимым переход от специально-научного к философскому исследованию понятия «жизненная стратегия», которое включало бы в себя не только социально-философское рассмотрение данного предмета, но и теоретико-методологические приемы познания других философских дисциплин.
1. Reznik T.E., Reznik Yu.M. Vital strategy of the personality // Sotsis. 1995. № 2.
2. Merton R.K. Social theory and social structure. Social structure and anomy // Sociological researches. 1992. № 2-4.
206
