CC BY
20
© 2008 г. О.П. Маныч
ИЗЪЯСНИТЕЛЬНЫЕ КОНСТРУКЦИИ В ДИАЛОГИЧЕСКИХ ТЕКСТАХ (НА МАТЕРИАЛЕ НЕМЕЦКОГО И РУССКОГО ЯЗЫКОВ)
Рассмотрение сложных предложений в их функционировании в разных стилях речи открывает новые возможности для осмысления их природы, специфики структуры и семантики. В современных лингвистических исследованиях, характеризующихся коммуникативной направленностью и стремлением рассматривать языковые единицы разных уровней в рамках антропоцентрической парадигмы, наблюдается поворот интереса к исследованию сложного предложения как составной части диалога, ибо, как утверждал М. Хайдеггер, «только в диалоге в полной мере обнаруживается сущность языка» [цит. по: 1, с. 84]. Изъяснительные сложноподчиненные предложения (далее - ИСПП), отличающиеся широкой представленностью в речи персонажей художественных произведений, благодаря особенностям их семантики и структуры способны выполнять важные функции, отражающие специфику диалогического общения. Перспективным представляется рассмотрение ИСПП в контексте понятий, введенных в последнее время в практику исследования диалога, таких как иллокутивное вынуждение и иллокутивное самовынужде-ние, позволяющих раскрыть новые стороны их функционирования и роль в формировании динамики и семантики диалогических текстов.
Под иллокутивным вынуждением понимается формальная экспликация одной из многочисленных связей отдельных реплик диалога друг с другом, а именно такой связи, когда «одна реплика (или соответствующий ей речевой акт) иллокутивно вынуждает другую (или другой речевой акт). <...> Соответственно можно говорить об иллокутивно независимой и иллокутивно зависимой репликах» [1, с. 86-87].
А.Н. Баранов и Г.Е. Крейдлин предлагают отличать отношение иллокутивного вынуждения от отношения иллокутивного самовынуждения, которое интерпретируется следующим образом. «В него входят две реплики данного речевого
отрезка диалога, принадлежащие одному и тому же участнику, и такие, что вторая вынуждается первой. <...> А поскольку эти реплики принадлежат одному человеку, то данная связь есть не что иное, как отношение самовынуждения. Вообще реплика участника диалога, которая вызывает его же комментарий для уточнения ее иллокутивной силы, является самовынуждающей репликой (а комментарий самовынуждаемой)» [1, с. 89]. Изъяснительные конструкции функционируют в диалоге в составе реплик, передающих как иллокутивное вынуждение, так и иллокутивное самовынуждение.
Приведем примеры оформления иллокутивного вынуждения с помощью ИСПП: - Кто это? <.> - Гималайский медведь. - А откуда ты знаешь, что он гималайский? - Написано (В.Токарева. Гималайский медведь); - Ты хочешь, чтобы я засел на полгода на заводе? - насмешливо спросил Лапин. - Нет. Я хочу, чтобы управление назначило комиссию (А. Рыбаков. Лето в Сосняках). Вопросительные ИСПП как иллокутивно вынуждающие реплики представляют собой независимые речевые акты, «иллокутивное назначение которых определяется исключительно интенциями самого говорящего» [1, с. 87].
В следующих примерах наблюдается оформление иллокутивного самовынуждения с помощью ИСПП: Думаешь, одну тебя гоняли? Этого Колчина трепали еще почище тебя (А. Рыбаков. Лето в Сосняках); - Думаешь, я ничего не помню? Все помню. И как приходил, и как талоны тебе давал (А. Рыбаков. Лето в Сосняках); - Я знаешь, что сейчас изучаю? Межпланетные путешествия. (Н. Дубов. Горе одному); - Она знаешь, как действует?.. Иди сюда! ... Смотри! (Н. Дубов. Горе одному). В самовынуждающих репликах, как правило, элиминируется дискурсивное местоимение «ты», обозначающее адресата в главном предложении ИСПП, а также союз
«что». Ср.: Ты думаешь, что тебя одну гоняли?; Ты думаешь, что я ничего не помню? Нередко (как в двух последних примерах) наблюдается смещение порядка следования компонентов главного и придаточного предложения, в частности, субъект придаточного предложения выносится в препозицию. Коммуникативный ранг информации, передаваемой главным предложением, в подобных структурах в известной степени снижается, однако он намного выше, чем в предложениях, где знать употребляется в качестве вводного компонента. Ср., например: -Знаешь что, ты или бутылки убирай, или сковороду клади в другое место (В. Токарева. Будет другое лето); - А то, знаете, щас холодно, шапки портятся, которые вовсе не включают, а которые наполовину... (В. Токарева. Рубль шестьдесят - не деньги); - Видите ли, знай мы, что такое слава, нам, быть может, были бы известны и способы ее достижения, - сказал пассажир первого класса, подумав (А. Чехов. Пассажир 1-го класса). Знаешь что (знаешь, знаешь ли), видите ли в приведенных примерах функционируют как метатек-стовые лексемы, показывающие, «как адресат должен воспринимать информацию, выраженную высказыванием. В этом случае значение знаешь/-те ли (видите ли), Р может быть описано приблизительно так: 'Г вводит в поле зрения С истинную информацию Р, считая, что ее учет необходим С для правильной оценки обсуждаемой ситуации'» [2, с. 541].
Контраст значений, передаваемых вводной и похожей на нее главной частью ИСПП, наиболее ярко проявляется там, где обе синтаксические структуры употребляются на ограниченном пространстве диалогического текста и принадлежат одному и тому же говорящему, например: «Wissen Sie, Frau Kröger, es liegt mir nicht daran, solche Dinge vor der gesamten Redaktion zu besprechen, aber Ihnen ist doch wohl hoffentlich klar, dass es so nicht weitergehen kann.» «Aber ich, ich ...», erwiderte ich hilflos. «Frau Kröger», fuhr Dr. Winkler fort, «Sie wissen, dass ich Ihre Arbeit sehr schätze, aber die Vorkommnisse in den letzten Wochen geben mir doch sehr zu denken.» (W. Lorenz. Liebe, Lügen, Leitartikel). В первом случае wissen Sie, являясь вводным метатекстовым компонентом, может быть элиминирован без ущерба для информативной структуры высказывания и переводится как знаете ли. Во втором случае Sie wissen . как предикативная структура обладает пропозициональной валентностью, которая заполняется союзным изъяснительным придаточным предложением, и является неотъемлемым содержательным компонентом ИСПП: Вы знаете, что я очень ценю вашу работу .
ИСПП как самовынуждающая реплика может быть не только стимулом, но и реакцией на иллокутивное вынуждение, оформленное императивным высказыванием или же средствами передачи деонтической модальности (глаголом с семантикой долженствования), например: - Идем домой! Что бы ни было, ты должен ночевать дома. - А тебе не все равно, где я буду ночевать? По-моему, для тебя это самый удобный вариант (В. Токарева. Гималайский медведь).
Выступая в качестве реплик иллокутивного вынуждения, ИСПП в диалогических текстах так же, как и реплики иллокутивного самовынуж-дения, обладают некоторыми отличительными особенностями, связанными прежде всего с характерной для устной коммуникации тенденцией к экономии средств выражения. Нередко в вопросительном ИСПП главное предложение состоит лишь из опорного глагола в личной форме, имплицирующего личные местоимения ты и вы, обозначающих адресата: - А ты мой нос видишь? - спросил Никитин. - Ничего особенного, длинный и ассиметричный. - А представляешь, какая у меня будет рожа, если вы его сломаете? (В. Токарева. Гималайский медведь); - Думаешь, это такое уж счастье? - Счастье! - убежденно сказала она (В. Токарева. Рубль шестьдесят - не деньги); - Зачем вам себя искать? Вы уже есть. -Думаете, этого достаточно? - Вполне достаточно: умная, молодая, красивая... (В. Токарева. Инструктор по плаванию). Экономия средств выражения происходит не только в составе главной части (за счет элиминации дискурсивного местоимения 2-го лица), но и за счет элиминации союзной скрепы (^-Думаешь, что это такое уж счастье?; Думаете, что этого достаточно?).
В диалогической речи наиболее концентрированно через модус как комплекс субъективных смыслов передаются человеческие проявления высказывания - точка зрения, оценки, отношения говорящего. Модус напрямую связан с мета-коммуникативной частью речевого произведения, т.е. авторским указанием на способ построения речи [3, с. 31]. ИСПП как синтаксические структуры, состоящие из модуса и диктума, наилучшим образом приспособлены к передаче всевозможных интенций говорящего, а также определенных психических состояний коммуниканта, сопряженных с передаваемой диктумом информацией, в том числе и его настроя на поддержание контакта, оформление фатического аспекта коммуникации. Например: - В четверг, говорят, твоя свадьба. - Кто это вам сказал? -Спроси лучше, кто в ауле об этом не говорит. Все говорят (Р. Гамзатов. Горянка). Изъяснительная конструкция как реплика иллокутивного самовынуждения имеет императивную направ-
ленность. Она построена по стереотипной модели (императив от спросить в самовынуждающей реплике, наличие лексического или семантического повтора в комментарии), обладает вполне определенным, закрепленным коммуникативным опытом иллокутивным воздействием, особой экспрессией, передающей насмешливо ироничное отношение к предыдущему вопросу как наивному или избыточному в данной речевой ситуации, ср.: Спросите лучше, кто там не был. Все были; Спроси лучше, кто не сдал. Все получили «пятерки».
Содержание подобным образом оформленных синтаксических структур соотносится не с ситуацией сообщения (фактом речи), а с ситуацией общения (актом речи), т.е. относится не к текстовому уровню диалога, а его метатекстовому уровню. В таких ИСПП эксплицитно (как правило, с помощью метакоммуникативных глаголов нейтральной семантики - говорить, молчать, слушать, рассказывать, продолжать, повторять и с помощью глагольных лексем, в значение которых включена сема воздействия высказывания на адресата - заверять, утверждать, а также глаголов речи с оценочной семантикой - бубнить, бормотать, язвить и многих других) выражаются речевые характеристики общения [4, с. 97]. Прототипическим видом метакоммуникатив-ного диалогического единства, демонстрирующего обсуждение не факта, а акта речи, может служить следующий пример: Почему ты молчишь? - А что я должен говорить? (В. Токарева. Гималайский медведь).
ИСПП с опорными словами-глаголами речи, а также с глаголами речи, включенными в диктальную часть, достаточно активно используются коммуникантами в диалогических ситуациях обсуждения не факта, а акта речи: - Мой муж... Николай Петрович Колпаков. - Не. нет, сударыня. Я. я никакого мужа не знаю. <...> - Так его, вы говорите, нет здесь? - спросила барыня уже твердым голосом и как-то странно улыбаясь. - Я. я не знаю, про кого вы спрашиваете. - Гадкая вы, подлая, мерзкая. - пробормотала незнакомка, оглядывая Пашу с ненавистью и отвращением. - Да, да. вы гадкая. Очень, очень рада, что наконец могу высказать вам это! (А. Чехов. Хористка). В приведенном диалогическом фрагменте конструкция с эксплицитным модусом в виде вводного предложения вы говорите по компонентному составу своего семантического представления не препятствует ее преобразованию в равнозначное по смыслу ИСПП с союзной связью предикативных частей, где коммуникативный ранг главного предложения отличается повышенным статусом по сравнению с вводным предложением:
Так вы говорите, что его здесь нет? [2, c. 541]. Заслуживает внимания тот факт, что в двух последующих ИСПП в рассматриваемом диалогическом тексте метакоммуникативные глаголы спрашивать и высказать включены в дик-тальную часть ИСПП, что свидетельствует о том, что сам процесс коммуникации становится предметом речи, т.е. происходит переключение референции с сообщаемого на процесс общения [4, с. 98]. Относительно последнего ИСПП с опорной лексемой рада думается необходимо сделать следующее пояснение. Часто использующиеся в диалогической речи в качестве этикетных ИСПП с главным предложением Я рад/а (Мы рады), что актуализируют этикетную семантику благодаря придаточной части, которая по своему содержанию, как правило, ограничена номинацией положительного исхода события и довольно стереотипна (что пришли, что вы снова среди нас, что все хорошо закончилось, что вы возвратились). В приведенном примере опорная лексема рада, сопровождающаяся повторно употребленным усилительным наречием очень, актуализирует отнюдь не этикетную семантику, а напротив, передает отрицательное отношение адресанта к адресату, что обусловлено контекстом и коммуникативной ситуацией.
Глагол речи говорить/сказать и его синонимы редко употребляются в перформативном значении в качестве опорного слова ИСПП (Я говорю тебе, что ты не прав). Такими конструкциями, как правило, передается намерение адресанта особо подчеркнуть, выделить не только диктум, но и модус, который в подобных случаях оказывается в коммуникативном фокусе. В большей степени в диалогических текстах представлены изъяснительные конструкции, в которых глаголы речи в 1-м лице настоящего времени в модусной части сопровождаются модальным глаголом (хочу / должен / смею / позвольте сказать / рассказать / сообщить / доложить / заверить), приближены к перформативам и повышают градус иллокутивного воздействия высказывания, например: - Где мой муж? - продолжала дама. - Впрочем, здесь он или нет, мне все равно, но должна я вам сказать, что обнаружена растрата и Николая Петровича ищут. Его хотят арестовать. Вот что вы наделали! (А. Чехов. Хористка); Смею заверить, что нам пока не угрожает никакая опасность (П. Лосев. На берегу великой реки); «<...> Irgendwo wird er schon veröffentlichen, weshalb sollte er mich da anlügen.» «Da hast du mich völlig falsch verstanden», meinte Frank entrüstet, «ich wollte keinesfalls behaupten, dass dich Joseph Müller eventuell angeschwindelt hat.» (W. Lorenz. Liebe, Lügen, Leitartikel). «Ich will gar nichts andeuten», schnitt Dr. Winkler mir brüsk das Wort ab.
«Aber ich muss Ihnen leider sagen, dass ich kein Geld in Geschichten stecken kann, die dann eine nach der anderen wegsterben. <...>» (W. Lorenz. Liebe, Lügen, Leitartikel).
ИСПП с опорным глаголом спрашивать в перформативном употреблении характеризуются особой экспрессией и эмоциональностью и представляют собой, как правило, повторный запрос информации, например: - Какие вы мне вещи приносили? - набросилась на него Паша. - Когда, позвольте вас спросить? - Вещи... пустое это - вещи! - проговорил Колпаков и встряхнул головой. - Боже мой! Она перед тобой плакала, унижалась. - Я вас спрашиваю: какие вы мне вещи приносили? - крикнула Паша (А. Чехов. Хористка). Приведенный пример демонстрирует ситуацию отсутствия взаимопонимания между коммуникантами, что способствует порождению метатекста, поскольку предметом обсуждения становится акт речи. В связи с этим вопросительная реплика иллокутивного вынуждения повторяется одним из коммуникантов в разных ее вариантах и сопровождается метакоммуникатив-ным глаголом речи спрашивать/спросить в перформативном значении, что в значительной степени повышает силу иллокутивного вынуждения и прагматического воздействия на собеседника. Ср.: Какие вещи вы мне приносили? ^ Когда, позвольте вас спросить? ^ Я вас спрашиваю: какие вы мне вещи приносили?
В ситуациях повышенного эмоционального напряжения с помощью специфически оформленных ИСПП высказывание говорящего противопоставляется речи собеседника. В подобных изъяснительных конструкциях в модусной части в качестве опорных слов в метакоммуникативной функции употребляются глаголы речи, сообщающие диктуму различную иллокутивную силу. Это происходит благодаря реализации в них семы эксплицитно выраженного вербального воздействия на собеседника с различной степенью интенсивности (от сообщения информации до целенаправленного воздействия на адресата -убеждения, уверения, заверения), например: -Что же я могу сделать, сударыня? - сказала она. - Вы говорите, что я мерзавка и разорила Николая Петровича, а я вам, как перед истинным богом... заверяю вас, никакой пользы от них не имею. (А. Чехов. Хористка). В приведенном примере содержание каждого из двух изъяснительных предложений противопоставлено друг другу в рамках одной осложненной синтаксической конструкции посредством противительного союза а. При этом повторяемое говорящим высказывание собеседника предваряется в модус-ной части ИСПП нейтральным глаголом говорить (вы говорите), собственное высказывание
говорящий противопоставляет высказыванию собеседника с помощью глагола заверять (я заверяю вас), обладающего значительно большей иллокутивной силой, чем говорить.
Подобную ситуацию обсуждения не только факта, но и акта речи в условиях негативной реакции на слова собеседника демонстрирует также следующий пример из диалогической речи персонажей на немецком языке: «Sie wollen mir gerade sagen, dass der Kurier unsere Titelgeschichte hat? Das ist eine absolute Katastrophe!» «Ja, ich weiß, es ist wirklich unangenehm. Aber wir haben ja noch das Altenheim ...» krächzte ich eingeschüchtert (W. Lorenz. Liebe, Lügen, Leitartikel). Реплика иллокутивного самовынуждения, оформленная в виде вопросительного ИСПП с глаголом речи в качестве опорного слова в модусной части (И вы как раз хотите мне сказать, что ...?), представляет собой конвенционально закрепленную структуру стереотипного характера. Назначение подобным образом построенной структуры в сопряжении с самовынуждаемой репликой в качестве комментария (Это настоящая катастрофа!) состоит в передаче крайней степени возмущения говорящего по поводу того, что интересный материал опубликован конкурирующим изданием.
Условия коммуникации ставят ее участников перед необходимостью перехода от структурного представления коммуникативного акта к его функциональной проекции, т.е. эксплицитному обозначению вербальными метакоммуникатив-ными средствами как собственной интенции, так и интенций собеседника, что помогает коммуникантам понять смысл действий друг друга и саму ситуацию как общение. Широкое использование в диалогической речи изъяснительных конструкций, содержащих в модусной части ме-такоммуникативные средства в качестве опорных слов, обеспечивает наряду с другими языковыми средствами формирование необходимого метатекстового уровня и способствует тем самым гармонизации общения. Условия выбора говорящим субъектом тех или иных метакомму-никативных языковых единиц зависят, в частности, от таких факторов, как ролевые статусы собеседников, эмоциональное состояние коммуникантов в момент речи и контекст.
Литература
1. Баранов А.Н., Крейдлин Г.Е. Иллокутивное выну-ждение в структуре диалога // ВЯ. 1992. № 2. С. 84-99.
Кобозева И.М. О двух типах вводных конструкций с парентетическим глаголом // Типология и теория языка: От описания к объяснению. К 60-летию А.Е. Кибрика. М., 1999. С. 539-543.
3. Формановская Н.И. Речевое общение: коммуникативно-прагматический подход. М., 2002.
4. Федорова Л.Л. О двух референтных планах диалога // ВЯ. 1983. № 5. С. 97-101.
Педагогический институт Южного федерального университета
17 сентября 2007 г.
