CC BY
72
ской области. В кн.: Вопросы сохранения и развития здоровья населения Севера и Сибири. Материалы научно-практической конференции 10-11 июня 2013 г. Красноярск; 2013; 12: 131-6.
4. Р 2.2.20 06-05. Руководство по гигиенической оценке факторов рабочей среды и трудового процесса. Критерии и классификация условий труда. Государственная система санитарно-гигиенического нормирования РФ. М.: МЗ России; 2005.
5. Мещакова Н.М., Рукавишников В.С. Профессиональный риск ущерба здоровью у работников современного производства сульфатной целлюлозы. Бюллетень Восточно-Сибирского научного центра Сибирского отделения РАМН. 2011; 3 (2): 123-9.
6. Мещакова Н.М., Рукавишников В.С. Нарушение функционального состояния респираторной системы как фактор риска у работников производства сульфатной целлюлозы. Бюллетень Восточно-Сибирского научного центра Сибирского отделения РАМН. 2012; 2-1: 110-3.
7. Бодиенкова Г.М.,Тимофеева С.С.,Ушакова О.В., Курчевенко С.И., Боклаженко Е.В., Бодиенкова С.Г. и др. Актуальные вопросы диагностики иммунологических состояний у работников химических производств. Иркутск: ФГБУ «НЦРВХ» СО РАМН; 2012.
8. Реброва О.Ю. Статистический анализ медицинских данных. М.: Медиа-Сфера; 2006.
References
1. Meshchakova N.M. Occupational risk factors and health state in women - work at of sulfate cellulose. Meditsina truda i pro-myshlennaya ekologiya. 2005; 12: 5-10. (in Russian)
2. Meshchakova N.M., Moglitsenko T.M. Working conditions and factors of risk at modern production of sulfate cellulose. Byul-
O ИЛЬИЧЕВА С.А., ЗАРИДЗЕ Д.Г., 2015
УДК 613.632:546.815/.819]:655
Ильичева С.А., Заридзе Д.Г.
leten'Sibirskogo otdeleniyaRAMN. 1993; 4: 74-8. (in Russian)
3. Meshchakova N.M., Taranenko N.A.. Aspects of Occupational Medicine at modern production of sulfate cellulose in Irkutsk Region. In: Aspects of Maintaining and Forming the Health of Population North and Siberia. Proceedings of Scientific - Practical Conference. Jine 10 - 11, 2013 [Voprosy sokhraneniya i raz-vitiya zdorov'ya naseleniya Severa i Sibiri. Materialy nauchno-prakticheskoy konferentsii 10-11 iyunya 2013 g.]. Krasnoyarsk; 2013: 131-6. (in Russian)
4. R 2.2.2006-05. Manual on hygienic assessment of production factors and working process. Criteria and Classification of working conditions. State system of sanitary - hygienic standardization RF. Moscow: MZ Rossii; 2005. (in Russian)
5. Meshchakova N.M., Rukavishnikov V.S. Working conditions and factors of risk at modern production of sulfate cellulose. Byulleten' Vostochno-Sibirskogo nauchnogo tsentra Sibirskogo otdeleniya RAMN. 2011; 3 (2): 123-9. (in Russian)
6. Meshchakova N.M., Rukavishnikov V.S. Disorder of functional-state of respiratory system as the factor of risk in employees of sulfate cellulose production. Бюллетень Восточно-Сибирского научного центра Сибирского отделения РАМН. 2012; 2-1: 110-3. (in Russian)
7. Bodienkova G.M.,Timofeeva S.S.,Ushakova O.V., Kurch-evenko S.I., Boklazhenko E.V., Bodienkova S.G. et al. Actual Aspects of Diagnostics of Immunological States in Employees of Chemical Productions[Aktual'nye voprosy diagnostiki immu-nologicheskikh sostoyaniy u rabotnikov khimicheskikh proizvod-stv]. Irkutsk: FGBU «NTsRVKh» SO RAMN; 2012. (in Russian)
8. Rebrova O.Yu. Statistical Analysis ofMedicalData[Statisticheskiy analiz meditsinskikh dannykh. M.: Media Sfera; 2006]. M.: Media Sphera; 2006. (in Russian)
Поступила 05.03.14
ИЗУЧЕНИЕ КАНЦЕРОГЕННОСТИ СВИНЦА В КОГОРТНОМ ИССЛЕДОВАНИИ МУЖЧИН-РАБОТНИКОВ ТИПОГРАФИЙ МОСКВЫ
НИИ канцерогенеза ФГБУ «Российский онкологический научный центр им. Н.Н. Блохина» РАМН, 115478, Москва
Глобальные масштабы экспозиции к свинцу, опосредованные широким промышленным использованием металла, а также техногенным загрязнением окружающей среды стимулируют интерес мирового научного сообщества к изучению канцерогенного потенциала свинца и его соединений. Экспериментальные доказательства канцерогенности металла оценены группой экспертов Международного агентства по изучению рака (МАИР) как достаточные, однако вопрос о канцерогенности свинца для человека остается открытым. Оценка потенциальной канцерогенной опасности свинцовой экспозиции проводилась по результатам проспективных эпидемиологических исследований, сфокусированных на изучении заболеваемости и смертности плавильщиков свинцовой руды. Интерпретацию позитивных результатов, полученных в этих работах, затрудняет наличие выраженного конфаундинг-эффекта в производственной экспозиции, обусловленного сопутствующим воздействием факторов, канцерогенность которых для человека доказана. Выявление зависимости доза-эффект в подобных работах осложняется историческим фактом раннего увольнения плавильщиков вследствие развития свинцовой интоксикации. Наконец, незначительные размеры изучаемых индустриальных популяций сказываются на достоверности полученных результатов. Изложенные выше аргументы определяют актуальность предпринятого исследования, не имеющего аналогов в России. Тестирование свинца на канцерогенность впервые проведено в промышленной популяции, производственная экспозиция которой характеризуется отсутствием конфаундинга, опосредованного сопутствующим воздействием доказанных или вероятных канцерогенов человека. Впервые выполнен адекватный комплексный анализ смертности изучаемой популяции с проведением количественной оценки зависимости риска злокачественных новообразований от интенсивности свинцовой экспозиции.
Ключевые слова: свинец; злокачественное новообразование поджелудочной железы; почки; прямой кишки. Для цитирования: Гигиена и санитария. 2015; 94(5): 75-80.
Ilychova S. A., Zaridze D. G. EVALUATION OF THE CARCINOGENIC RISK OF LEAD IN THE COHORT STUDY OF MALE WORKERS OCCUPATIONALLY EXPOSED TO INORGANIC LEAD IN 27 MOSCOW PRINTING-HOUSES
Institute of Carcinogenesis, N. N. Blokhin Russian Cancer Research Center, Moscow, Russian Federation, 115478
As millions of people worldwide are exposed to inorganic lead, both in the workplace and in general environment, its potential carcinogenicity is an important health problem. Although lead has been shown to be carcinogenic in labora-
tory animals, epidemiological studies have been inconclusive, and the relationship between lead and human cancer is still unclear. There were several limitations that complicated the analysis and evaluation of the carcinogenic potential of lead compounds. In particular, many of the cohort studies of lead and cancer, mostly among heavily lead-exposed workers, have been limited by a failure to identify and control for covariates, especially co-exposures to other metals such as arsenic, cadmium, and chromium, which have been shown to be carcinogenic. Most of the epidemiological studies unfortunately do not have data on dose-response. The scientific merit of our study is the virtual absence of confounding by other known carcinogens. Another advantage of our study is the presence of three occupational sub-cohorts with different levels and routes of lead exposure. Most previous studies have data on dose-response provided only by comparisons of exposed to unexposed persons. In summary, the results of this cohort study suggest that occupational exposure to lead may increase the risk of cancers of the pancreas, kidney and rectum. In conclusion, despite several limitations, the results of our study add to the evidence that carcinogenicity to humans may be an additional adverse health effect of lead.
Key words: lead; cancers of the pancreas; kidney; rectum. Received 13.05.14
Citation: Gigiena i Sanitariya. 2015; 94(5): 75-80. (In Russ.)
Введение
Свинец относится к числу старейших промышленных токсикантов, воздействующих на индустриальные популяции в условиях производства и на население вследствие техногенного загрязнения окружающей среды. По данным официальной статистики 1,5 млн рабочих экспонированы к свинцу в государствах Европейского союза [1]. В Российской Федерации свинцовая интоксикация занимает первое место среди профессиональных отравлений, 2,5 млн человек проживают на загрязненных свинцом территориях [2].
В 1980 и 1987 гг. группа экспертов МАИР проводила анализ информации, касающейся потенциальной канцерогенной опасности свинцовой экспозиции [3-4]. Результаты эпидемиологических исследований экспонированных индустриальных популяций были признаны неадекватными для оценки онкологического риска. Экспериментальные доказательства канцерогенности ацетата, основного ацетата и фосфата свинца были оценены как достаточные и позволили рабочей группе отнести свинец и его неорганические соединения к числу химических веществ, «возможно» канцерогенных для человека (группа 2В) [4]. Экспертная оценка базировалась на результатах экспериментальных исследований, продемонстрировавших индукцию злокачественных опухолей почек у лабораторных животных, подвергавшихся пероральному, подкожному или внутрибрюшин-ному введению солей металла [5, 6]. Кроме того, перо-ральное введение ацетата и основного ацетата свинца приводило к развитию глиом у крыс [7], в то время как внутрибрюшинные инъекции основного ацетата свинца индуцировали аденомы легких у мышей [8]. В ряде ци-тогенетических исследований экспонированных к свинцу рабочих были выявлены позитивные дозо-ответные тренды между интенсивностью производственной свинцовой экспозиции и частотой хромосомных аберраций, а также сестринских хроматидных обменов [9].
В течение многих лет эпидемиологические исследования, касающиеся изучения канцерогенности свинца и его соединений, рассматривались неадекватными для оценки онкологического риска. Однако публикация новых работ стимулировала проведение очередной переоценки, выполненной рабочей группой МАИР в 2004 г. Доказательства, представленные в эпидемиологических исследованиях, были признаны ограниченными и в совокупности с достаточными экспериментальными дан-
Для корреспонденции: Ильичева Светлана Александровна, [email protected]
For correspondence: Ilychova Svetlana, [email protected].
ными позволили классифицировать неорганические соединения свинца как агенты, «вероятно» канцерогенные для человека (группа 2А) [10].
Проведенные к настоящему времени профессиональные эпидемиологические исследования не позволяют провести адекватную оценку канцерогенности свинца для человека. Выявлению причинно-следственных связей между свинцовой экспозицией и риском развития злокачественных новообразований препятствует комплекс проблем методологического характера. Информативную ценность выполненных работ снижает, а в ряде случаев сводит на нет некорректный выбор изучаемых индустриальных популяций, производственная экспозиция которых характеризуется выраженным конфаундингом, опосредованным сопутствующим воздействием факторов, канцероген-ность которых для человека доказана. Незначительная численность изучаемых индустриальных популяций опосредует недостаточную статистическую мощность исследований, что отражается на достоверности полученных результатов. Крайняя нестабильность профессиональных контингентов, характеризующихся непродолжительной свинцовой экспозицией, а также бинарный анализ данных, базирующийся на изучении заболеваемости и смертности одной профессиональной группы, препятствуют выявлению зависимости доза-эффект, относящейся к числу ключевых критериев оценки причинно-следственной связи.
Представленное исследование, не имеющее аналогов в России, относится к числу наиболее крупных проектов, когда-либо предпринимавшихся с целью изучения канцерогенного потенциала свинца. Результаты настоящей работы предоставляют возможность получения принципиально новой информации, касающейся роли свинца в этиологии злокачественных новообразований человека.
Материалы и методы
В качестве объектов исследования были выбраны 27 московских типографий, специализирующихся на выпуске книжно-журнальной продукции посредством способов высокой и офсетной печати. Изготовление букв и строк, а также металлических стереотипов в высокой печати производится из свинцового сплава-гарта. В гартоплавильных, словолитных, машинно-наборных и стереотипных отделениях, где производятся расплавление и разлив гарта, имеет место образование паров свинца. В ручных наборных отделениях происходит образование свинцовой пыли. Содержание свинца в воздухе цехов ручного набора в 1970-е годы в сотни
Таблица 1
Стандартизованное отношение смертности (отношение фактического числа случаев смерти к ожидаемому) от злокачественных новообразований за 1979-2003 гг. в профессиональных субкогортах мужчин-работников наборных цехов
Причина смерти (ICD-10) Вся популяция (26 615 человеко-лет) Ручной набор (10 862 человеко-лет) Машинный набор (5986 человеко-лет) Выплавка сплава (9767 человеко-лет)
Ф О СОС 95% ДИ Ф О СОС 95% ДИ Ф О СОС 95% ДИ Ф О SMRСОС 95% ДИ
Все причины (А00-У89) 726 696,51 1,04 1,00-1,12 279 282,94 0,98 0,87-1,11 122 140,58 0,87 0,73-1,04 325 272,99 1,19 1,07-1,33
ЗНО, в том числе:
(С00-С97) 148 155,51 0,95 0,81-1,11 50 60,46 0,83 0,61-1,07 21 30,81 0,68 0,44-1,05 77 64,24 1,20 0,97-1,52
Ротовой полости, глотки
(С00-С14) 5 6,58 0,76 0,31-1,82 2 2,54 0,79 0,20-3,15 1 1,38 0,73 0,10-5,15 2 2,67 0,75 0,19-2,99
Пищевода (С15) 8 5,70 1,40 0,70-2,81 2 2,19 0,92 0,23-3,66 1 1,13 0,89 0,12-6,26 5 2,38 2,10 0,87-5,05
Желудка (С16) 24 29,25 0,82 0,55-1,22 5 11,40 0,44 0,18-1,05 4 5,77 0,69 0,26-1,85 15 12,08 1,24 0,75-2,06
Ободочной кишки (С18) 10 10,69 0,94 0,50-1,74 3 4,25 0,71 0,23-2,19 1 2,07 0,48 0,07-3,42 6 4,37 1,37 0,62-3,06
Прямой кишки (С19-С21) 9 7,46 1,21 0,61-2,29 3 2,94 1,02 0,33-3,16 0 1,47 0 - 6 3,04 1,97 0,89-4,39
Печени (С22) 4 3,81 1,05 0,39-2,79 2 1,48 1,36 0,34-5,41 0 0,76 0 - 2 1,58 1,27 0,32-5,07
Поджелудочной железы (С25) 9 7,08 1,27 0,66-2,44 4 2,78 1,44 0,54-3,83 1 1,42 0,70 0,10-4,98 4 2,87 1,39 0,52-3,71
Гортани (С32) 4 5,11 0,78 0,29-2,09 0 1,94 0 - 0 1,03 0 - 4 2,14 1,87 0,70-4,98
Легкого (С33-С34) 40 42,76 0,94 0,69-1,28 14 16,23 0,86 0,51-1,46 6 8,40 0,72 0,32-1,59 20 18,14 1,10 0,71-1,71
Предстательной железы (С61) 4 6,58 0,61 0,23-1,62 2 2,71 0,74 0,18-2,95 1 1,24 0,81 0,11-5,71 1 2,62 0,38 0,05-2,71
Мочевого пузыря (С67) 6 4,35 1,38 0,51-3,01 2 1,77 1,13 0,28-4,52 1 0,83 1,20 0,17-8,51 3 1,75 1,71 0,35-4,99
Почки (С64) 6 4,78 1,26 0,46-2,75 5 1.86 2,69 0,88-6,27 0 0,95 0 - 1 1,97 0,51 0,07-3,60
Мозга (С71-С72) 3 2,42 1,24 0.39-3,84 1 0,93 1,07 0,15-7,60 1 0,52 1,93 0,27-13,6 1 0,97 1,03 0,15-7,34
Лейкозы (С91-С95) 2 4,16 0,48 0,12-1,92 0 1,64 0 - 0 0,84 0 - 2 1,68 1,19 0,30-4,76
Примечание. Ф-фактическое число случаев смерти; О-ожидаемое число случаев смерти; СОС-стандартизованное отношение смертности; 95% ДИ - 95% доверительный интервал.
раз превышало ПДК, варьируя в пределах 0,01-2,7 мкг/ м3, концентрация свинца достигала 1,8 мкг/м3 в отделениях расплавления и разлива гарта и ранжировалась от 0,001 до 0,88 мкг/м3 в машинно-наборных (линотипных) цехах [11]. В процессе работы происходило загрязнение свинцом кожных покровов, спецодежды, оборудования и стен помещений. Максимальное содержание свинца в смывах, сделанных с ладонных поверхностей кожи рук, со спецодежды, а также с поверхности стен наблюдалось в отделениях ручного набора [11].
С целью выявления причинно-следственных связей между профессиональной экспозицией к свинцу и риском развития злокачественных новообразований нами использован метод аналитической эпидемиологии, обладающий наибольшей информативной ценностью при изучении индустриальных популяций, представляющий собой ретроспективное когортное исследование смертности. Профессиональная когорта, включающая гарто-плавильщиков, словолитчиков, ручных и машинных наборщиков и стереотипистов, проработавших в изучаемых типографиях не менее двух лет, была прослежена в течение 25-летнего периода. Жизненный статус идентифицировался через Центральное адресно-справочное бюро г. Москвы. Информация о причинах смерти, полученная в отделах загс Москвы, была закодирована в соответствии с Международной классификацией болезней и причин
смерти 10-го пересмотра [12]. При вычислении значений стандартизованного отношения смертности (СОС), представляющего собой отношение фактического числа умерших к ожидаемому, учитывалось не только количество наблюдаемых лиц, но и период прослеживания, т.е. была применена методика человеко-лет наблюдения. Для расчета ожидаемых чисел умерших в качестве референтной, использовалась смертность населения Москвы. Для оценки статистической достоверности были вычислены 95% доверительные интервалы [13].
Результаты и обсуждение
Профессиональная когорта, насчитывающая 1423 мужчин, была прослежена в течение 25 лет: с 01.01.1979 по 31.12.2003 и аккумулировала в целом 26 615 человеко-лет наблюдения, причем было зафиксировано 726 случаев смерти (табл. 1).
Общие результаты прослеживания когорты не выявили достоверного повышения риска какой-либо из нозологических форм злокачественных новообразований в мужской популяции работников наборных цехов. Показатели общей смертности, а также смертности от всех злокачественных новообразований (ЗНО) суммарно находились на уровне ожидаемых значений.
На фоне дефицита смертности от всех ЗНО суммарно мы наблюдали значительное практически двукратное
Таблица
Смертность от злокачественных новообразований поджелудочной железы и почки в зависимости от продолжительности работы и интенсивности свинцовой экспозиции
Показатель Рак поджелудочной железы Рак почки
Ф СОС 95% ДИ Ф СОС 95% ДИ
Продолжительность экспозиции к свинцу, годы:
< 5 0 [2,05] - 2 1,45 0,36-5,81
5-9 1 0,81 0,11-5,69 0 [0,84] -
10+ 8 2,11 1,05-4,21 4 1,56 0,58-4,12
Кумулятивная свинцовая экспозиция, единицы-годы:
< 10 1 0,49 0,07-3,44 1 0,72 0,10-5,09
10-29 0 [2,09] - 1 0,71 0,09-5,04
30+ 8 2,74 1,37-5,48 4 2,02 0,76-5,39
Примечание. Здесь и в табл. 3: Ф-фактическое число случаев смерти; СОС-стандартизованное отношение смертности; 95% ДИ -95% доверительный интервал; в скобках представлены ожидаемые числа случаев смерти.
статистически достоверное повышение риска смерти от рака поджелудочной железы в группе работников наборных цехов со стажем 10 и более лет (СОС, 2,11 [95% ДИ, 1,05-4,21]) (табл. 2). Увеличение смертности от рака поджелудочной железы, выявленное среди стажированных рабочих во всей когорте мужчин-работников наборных цехов было опосредовано согласованным статистически значимым повышением риска этой нозологической формы в двух высокоэкспонированных профессиональных субкогортах, включающих ручных наборщиков и работников гартоплавильных, словолитных и стереотипных отделений на фоне отсутствия случаев смерти от рака поджелудочной железы в группе работников цехов машинного набора.
Важнейшее значение для выявления зависимости доза-эффект, относящейся к числу ключевых критери-
Таблица 3
Комплексный анализ смертности от рака прямой кишки в профессиональных субкогортах мужчин-работников наборных цехов
Показатель Вся популяция Ручные наборщики Гартоплавы Линотиписты
Ф СОС 95%ДИ Ф СОС 95%ДИ Ф СОС 95%ДИ Ф СОС 95%ДИ
Продолжительность экспозиции к свинцу, годы:
< 5 2 0,9 0,2-3,6 0 [0,9] - 2 2,8 0,6-9,6 0 [0,6]
5-14 0 [2,3] - 0 [0,9] - 0 [0,9] - 0 [0,5]
15+ 7 2,4 1,2-4,9 3 2,7 6,8-7,8 4 2,9 1,0-7,4 0 [0,4]
Кумулятивная свинцовая экспозиция, единицы-годы:
<10 2
10-29 0
30+7 2,2
0,9
[2,2]
1,14,5
0,1-3,2
ев оценки причинно-следственной связи, имеет анализ уровней риска смерти в зависимости от кумулятивной производственной экспозиции. При проведении оценки уровней онкологической смертности мужской популяции работников наборных цехов более чем двукратное статистически достоверное повышение риска рака поджелудочной железы было выявлено в высшей категории кумулятивной свинцовой экспозиции, превышающей 30 единиц-лет (СОС, 2,74 [95% ДИ, 1,37-5,48]) (см. табл. 2). Подобные позитивные тренды в уровнях смертности в зависимости от интенсивности и продолжительности свинцовой экспозиции мы наблюдали также в отношении рака почки (см. табл. 2). Следует отметить, что статистически достоверное повышение риска рака поджелудочной железы впервые выявлено в профессиональном эпидемиологическом исследовании, посвященном изучению канцерогенности свинца. К числу возможных причин, опосредующих отсутствие позитивных результатов в предыдущих работах следует отнести недостаточную статистическую мощность исследований, а также некорректный выбор изучаемых профессиональных популяций. Как было отмечено выше, оценка канцерогенности свинца и его неорганических соединений проводилась на базе результатов проспективных эпидемиологических исследований, сфокусированных на изучении заболеваемости и смертности плавильщиков свинцовой руды. Производственная экспозиция этих профессиональных контингентов сопряжена с высокими уровнями свинца в воздухе рабочей зоны, достигающими 5 мг/м3. Выявление зависимости доза-ответ в подобных работах осложняется историческим фактом раннего увольнения плавильщиков вследствие развития свинцовой интоксикации [10].
Рак почки относится к числу нозологических форм, повышение риска которых аргюгу ожидается в профессиональных эпидемиологических исследованиях, посвященных оценке канцерогенности свинца. Прежде всего это обусловлено результатами экспериментальных исследований, предоставляющими убедительные доказательства индукции аденом и карцином почек после перорального введения ацетата и основного ацетата свинца, а также после парентерального введения фосфата свинца у крыс и мышей [3, 4]. Токсический эффект свинца в отношении почек, относящихся к числу органов, в которых происходит аккумуляция металла, хорошо известен. В настоящее время выдвинута гипотеза о возможном патогенетическом механизме почечного канцерогенеза, обусловленным инициированием различными факторами риска процессов пе-рекисного окисления липидов в проксимальных канальцах почек [14].
Анализ смертности мужской популяции работников наборных цехов выявил более чем двукратное статистически достоверное повышение риска смерти от рака прямой кишки в группе рабочих со стажем 15 и более лет (СОС, 2,4 [95% ДИ, 1,2-4,9]) (табл. 3). Избыток смертности был опосредован
2
согласованным повышением риска в двух высокоэкспо-нированных профессиональных субкогортах, включающих работников отделений ручного набора и гартопла-вильных отделений на фоне отсутствия случаев смерти от этой нозологической формы в группе линотипистов. Статистически достоверное, более чем 2-кратное, повышение риска рака прямой кишки выявлено в высшем тертиле кумулятивной свинцовой экспозиции. Выявление достоверного позитивного тренда в уровнях риска в зависимости от кумулятивной свинцовой экспозиции (р<0,05) подтверждает наличие причинно-следственной связи между свинцовой экспозицией и риском рака прямой кишки.
Полученные нами данные, демонстрирующие наличие достоверной дозозависимой связи между кумулятивной свинцовой экспозицией и риском рака прямой кишки на фоне отсутствия позитивного тренда в уровнях риска рака ободочной кишки подтверждают гипотезу, постулирующую этиологическую гетерогенность этих 2 форм рака толстой кишки.
В работах, посвященных оценке канцерогенности свинца, прослеживается общая для профессиональных исследований тенденция к представлению результатов, касающихся заболеваемости и смертности от злокачественных опухолей ободочной и прямой кишки в виде комбинированного показателя риска колоректального рака [15-17]. Между тем появляется все больше данных, свидетельствующих о необходимости выделения как минимум двух форм рака толстой кишки, проксимальных и дистальных отделов, причем особого внимания заслуживает мнение о необходимости выделения в независимую нозологическую группу опухолей прямой кишки [18]. Различия эмбрионального происхождения, морфологических и биохимических характеристик, а также паттерна экспрессии генов в проксимальных и дистальных отделах толстой кишки опосредуют принципиально различные механизмы канцерогенеза [19]. Варианты молекулярного патогенеза демонстрируют значительные различия в частоте выявления хромосо-мальной и микросателлитной нестабильности в проксимальных и дистальных опухолях толстой кишки
[20]. Хромосомальная нестабильность (chromosomal instability - CIN), проявляющаяся множественными де-лециями, амплификациями и перестройками больших участков хромосом, распространена преимущественно в левых отделах толстой кишки. В то же время микро-сателлитная нестабильность (microsatellite instability -MSI), выражающаяся в огромном количестве микромутаций, поражающих моно-, ди- и тринуклеотидные повторы на фоне достаточно интактной структуры хромосом, встречается в 10 раз более часто в спорадических проксимальных опухолях [21]. В то время как частота соматических мутаций в гене Kras не демонстрирует значимых различий [21], мутации в р53 возникают приблизительно в 1,5-3 раза чаще в дистальных отделах
[21]. Наконец, проксимальные опухоли толстой кишки относительно чувствительны к терапии фторпири-мидинами, в то время как опухоли дистального отдела характеризуются резистентностью к фторурацилу и его аналогам [19]. Резюмируя вышеизложенное, следует отметить, что повышение риска смерти от рака прямой кишки, выявленное нами в субкогорте стажированных рабочих, экспонированных к аэрозолю оксида свинца, на фоне отсутствия позитивного дозоответного тренда в уровнях смертности от рака ободочной кишки в этой группе, подтверждает обоснованность сепаратного ана-
лиза факторов риска этих форм рака толстой кишки в аналитических эпидемиологических исследованиях.
В заключение следует отметить, что глобальные масштабы производственной и экологически обусловленной свинцовой экспозиции определяют социальную значимость проектов, направленных на изучение канцерогенного потенциала свинца и его соединений. Между тем дизайн выполненных к настоящему времени профессиональных эпидемиологических исследований, на которых базируется оценка канцерогенного риска, опосредованного свинцовой экспозицией, не обеспечивает качественного комплексного анализа данных, достаточного для подтверждения причинного характера выявленных связей, вследствие чего вопрос о канцерогенно-сти свинца для человека остается открытым. Результаты настоящей работы предоставляют принципиально новую информацию о роли свинца в этиологии злокачественных новообразований человека. Комплексный анализ смертности крупной индустриальной популяции, включающей 1423 работника наборных цехов 27 полиграфических предприятий Москвы, базирующийся на адекватной количественной оценке зависимости риска ЗНО от продолжительности и интенсивности свинцовой экспозиции, впервые обеспечил получение статистически значимых результатов, подтверждающих наличие причинно-следственной связи между экспозицией к неорганическому свинцу и риском развития ряда форм злокачественных новообразований.
Л итер ату р а (п.п. 1, 3-10, 12-21 см. References)
I. О санитарно-эпидемиологической обстановке в Российской Федерации в 2007 году: Государственный доклад. М.: Федеральный центр гигиены и эпидемиологии Роспотребнадзора; 2008.
II. Ананьев Б.В., Мойкин И.В., Решетов Е.Т. Профилактика профессиональных заболеваний в полиграфической промышленности. М.: Медицина; 1977.
References
1. Kauppinen T., Joikkanen T., Pedersen D. Occupational exposure to carcinogens in the European Union. Occup. Environ. Med. 2000; 57: 10-8.
2. About a sanitary and epidemiologic situation in the Russian Federation in 2007: State report. Moscow: Federal'nyy tsentr gigieny i epidemiologii Rospotrebnadzora; 2008. (in Russian)
3. International Agency for Research on Cancer. Some metals and metallic compounds. IARC monographs on the evaluation of carcinogenic risks to humans Volume 23. Lyon: IARC; 1980.
4. International Agency for Research on Cancer. Lead and lead compounds. IARC monographs on the evaluation of carcinogenic risks to humans, Suppl 7. Overall evaluations of carcinogenicity: An updating of IARC monographs volumes 1 to 42. Lyon: IARC; 1987.
5. Waszynski E. Nonneoplastic and neoplastic changes in the kidneys and other organs in rodents fed lead acetate and sulfathiazole chronically. Pathol. Pol. 1977; 28: 101-11.
6. Kasprzak K.S., Hoover K.L., Poirier L.A. Effects of dietary calcium acetate on lead subacetate carcinogenicity in kidneys of male Sprague-Dawley rats. Carcinogenesis. 1985; 6: 279-82.
7. Zawirska B., Medras K. The role of the kidneys in disorders of porphyrin metabolism during carcinogenesis induced with lead acetate. Arch. Immunol. Ther. Exp (Warsz). 1972; 20: 257-72.
8. Stoner G.D., Conran P.B., Greisiger E.A. Comparison of two routes of chemical administration on the lung adenoma response in strain A/J mice. Toxicol. Appl. Pharmacol. 1986; 82: 19-31.
9. Vaglenov A., Creus S. Occupational exposure to lead and induction of genetic damage. Environ. Health Perspect. 2001; 109: 295-8.
10. International Agency for Research on Cancer. Inorganic and organic lead compounds. IARC monographs on the evaluation of carcinogenic risks to humans. Volume 87. Lyon: IARC; 2006.
11. Anan'ev B.V., Moykin I.V., Reshetov E.T. Prevention of Occupational Diseases in Printing Industry [Profilaktika professional'nykh zabolevaniy v poligraficheskoy promyshlennosti]. Moscow: Meditsina; 1977. (in Russian)
12. World Health Organization. International statistical classification of diseases and related health problems, 10th revision. Geneva: WHO; 1992.
13. Breslow N.E., Day N.E. Statistical methods in cancer research, Vol. II. IARC Scientific Publications. Volume 82. Lyon: IARC; 1987.
14. Gago-Dominguez M., Castelao J.E., Yuan J.M. Lipid peroxidation: a novel and unifying concept of the etiology of renal cell carcinoma (United States). Cancer Causes Control. 2002; 13: 287-93.
15. Steenland K., Selevan S., Landrigan P. The mortality of lead smelt-
OKOnnEKTHB ABTOPOB, 2015
er workers: an update. Am. J. Public Health. 1992; 82: 1641-4.
16. Cocco P.L., Hua F., Boffetta P. Mortality of Italian lead smelter workers. Scand. J. Work Environ. Health. 1997; 23: 15-23.
17. Lundstrom N.G., Nordberg G., Englyst V. Cumulative lead exposure in relation to mortality and lung cancer morbidity in a cohort of primary smelter workers. Scand. J. Work Environ. Health. 1997; 23: 24-30.
18. Gervaz P., Bucher P., Morel P. Two colons-two cancers: paradigm shift and clinical implications. J. Surg. Oncol. 2004; 88: 261-6.
19. Iacopetta B. Are there two sides to colorectal cancer? Int. J. Cancer. 2002; 101: 403-8.
20. Lindblom A. Different mechanisms in the tumorigenesis of proximal and distal colon cancers. Curr. Opin. Oncol. 2001; 13: 63-9.
21. Breivik J., Lothe R.A., Meling G.I. Different genetic pathways to proximal and distal colorectal cancer influenced by sex-related factors. Int. J. Cancer. 1997; 74: 664-9.
Поступила 13.05.14
УДК 613.6:618.1
Голованева Г.В., Сивочалова О.В., Фесенко М.А., Денисов Э.И., Морозова Т.В.
РИСК РАЗВИТИЯ ЗАБОЛЕВАНИЙ У РАБОТАЮЩИХ ЖЕНЩИН И ЗДОРОВЬЕ ИХ ДЕТЕЙ
ФГБУ «Научно-исследовательский институт медицины труда» Российской академии медицинских наук (ФГБУ «НИИМТ» РАМН), 105275, Москва, Российская Федерация
Изучено состояние здоровья женщин-работниц современных профессий, офисных работниц (группа 1) и руководителей (группа 2), и их новорожденных. Установлено увеличение риска развития экстрагенитальных нарушений в группах 1 и 2 по сравнению с контролем. Для адреногенитального синдрома OR=3,83; (CI 1,1512,74) в группе 1 и OR=4,50 (CI 1,24-16,28) в группе 2; для болезней органов дыхания OR 2,77-2,98 (CI 1,824,85) в группах 1 и 2; для болезней органов пищеварения OR=2,45 (CI 1,39-4,32) в группе 1 и 2,77 (CI 1,46-5,26) в группе 2. Риск бесплодия в анамнезе в группе 2 составил OR=2,56 (CI 1,33-4,92). Частота репродуктивных потерь в анамнезе была достоверно выше в группе 1 (12,9±1,28), увеличиваясь в группе 2 (20,19±2,75) при 9,74±2,12 на 100 женщин в контроле. В осложнениях беременности частота угрозы ее прерывания растет от 16,99±2,31 случая на 100 женщин в группе 1 до 21,60±2,82 случая в группе 2 при 11,79±2,31 случая в контроле (р <0,01). У новорожденных этих работниц выявлено увеличение частоты врожденных пороков развития (ВПР) системы кровообращения в группе 1 в 1,5 раза и в группе 2 в 2,5 раза по сравнению с контролем (16,38±1,41 и 24,88±2,96 при 9,74±2,12 случая на 100 новорожденных соответственно (р <0,01); частота ВПР мочевыделительной системы в группах 1 и 2 (10,00±1,14 и 10,80±2,13) достоверно выше, чем в контроле, - 3,08±1,24 на 100 новорожденных (р <0,01); ВПР половых органов достоверно больше в группе 1 (11,01±1,19) при 5,13±1,58 случая на 100 новорожденных в контроле (р <0,01). Таким образом, нарушения репродуктивного здоровья у женщин современных профессий зависят от степени вредности профессиональных факторов и могут приводить к врожденной патологии у их новорожденных, что требует разработки мер профилактики.
Ключевые слова: женщины-работницы; вредные условия труда; стресс; репродуктивное здоровье; патологии беременности; врожденные аномалии развития.
Для цитирования: Гигиена и санитария. 2015; 94(5): 80-86.
Golovaneva G. V, Sivochalova O. V, Fesenko M. A., Denisov E. I, Morozova T. V. THE RISK OF DEVELOPING DISEASE IN FEMALE WORKERS INVOLVED IN MODERN SECTOR EMPLOYMENT AND THE HEALTH OF THEIR CHILDREN
Research Institution of Occupational Health, 105275, Moscow, Russian Federation
There was studied the state of health of females in modern sector employment: office workers (group 1) and managers (group 2), and the health of their newborns. There was established the increase of the risk for the development of extragenital disorders in groups 1 and 2 compared with the control. For adreno-genital syndrome OR = 3,83; (CI: 1,15-12,74) in group 1 and OR = 4,50 (CI: 1,24-16,28) Group 2; for respiratory diseases OR= 2,77-2,98 (CI: 1,824,85) in groups 1 and 2; for digestive diseases OR = 2,45 (CI: 1,39-4,32) in group 1 and 2,77 (CI: 1,46-5,26) - in Group 2. The risk of infertility in the history of the group 2 was OR = 2,56 (CI: 1,33-4,92). The frequency of reproductive loss in the history is significantly higher in group 1 (12,9 ± 1.28), is increasing in group 2 (20,19 ± 2,75) with 9,74 ± 2,12 in 100 females in the control. In complications ofpregnancy the frequency of the threat of its interruption increases from 16,99 ± 2,31 cases per 100 females in the group 1 to 21,60 ± 2,82 in Group 2, with 11,79 ± 2,31 in the control (p <0.01). In newborn of these female workers there was revealed an increase in the frequency of the congenital defects of development (CDD) of the circulatory system in group 1 by 1.5 times in the group 2 - 2.5 times if compared to the control (16,38 ± 1,41 and 24,88 ± 2,96, with 9 74 ± 2,12 cases per 100 infants (p <0.01; p <0.001), respectively, the frequency of congenital malformations of the urinary system in groups 1 and 2 (10,00 ± 1,14 and 10,80 ± 2,13), was
Для корреспонденции: Голованева Галина Владимировна, [email protected] For correspondence: Golovaneva Galina, [email protected].
