Измеряемый ППС: от выживания к сопротивлению Текст научной статьи по специальности «Философия, этика, религиоведение»

ФИЛОСОФСКИЕ НАУКИ

ИЗМЕРЯЕМЫЙ ППС: ОТ ВЫЖИВАНИЯ К СОПРОТИВЛЕНИЮ

Карелин В.М.

Карелин Владислав Михайлович - кандидат философских наук, доцент, кафедра социальной философии, Российский государственный гуманитарный университет, г. Москва

Аннотация: в статье представлен обзор актуальных подходов к вопросу применения наукометрических методов к анализу публикационной активности научных работников и профессорско-преподавательского состава высших учебных заведений. Данный обзор составлен на основании совещания представителей гуманитарных факультетов высших образовательных учреждений России «О совершенствовании системы оценки деятельности профессорско-преподавательского состава и научных работников», продемонстрировавшего широкий спектр проблем в данной области.

Ключевые слова: наукометрия, профессорско-преподавательский состав, научное сообщество, образовательская политика, академическая свобода, результативность научной деятельности.

УДК 001.38

Подготовлено при поддержке РГНФ (проект № 16-36-00026).

В современной России развитие науки и высшего образования вкупе с развитием рыночных отношений привело к положению дел, в котором наука и образование теряют автономию и все чаще предстают участниками рынка. Это приводит к вполне логичным, с одной стороны, требованиям оценивать меру их полезности в соответствии с основной бизнес-задачей - «максимизировать прибыль и минимизировать расходы». С другой стороны, это влечет за собой целую вереницу проблем. Сравнительно недавние медиа-скандалы с оценкой эффективности вузов демонстрируют необходимость четко понимать критерии этой эффективности, равно как и независимости таких оценок от интересов третьих лиц. Стимулирование научной деятельности ученых и преподавателей, до недавнего времени применявшееся лишь в отдельных вузах, теперь превратилось в повсеместную практику, задачи которой раздвоились: положительное стимулирование сохраняется, но оно сильно ограничено в целом уменьшающимися финансовыми возможностями научно-образовательных организаций, тогда как добавилось отрицательное стимулирование: недостаточная публикационная активность может служить поводом для снижения оплаты труда, ограничения ставок или даже непродления трудового договора. При этом сложившаяся неуклюжесть систем оценки профессорско-преподавательского состава (например, когда критериальная ценность целой монографии оказывается сопоставимой с ценностью статьи, индексируемой в международных базах цитирования) нередко подводится под рационально-прагматические основания, что неоднократно становилось предметом серьезной критики научного сообщества в отдельных публикациях и целых выпусках научных журналов [2]. Правомерность применения таких систем к оценке продуктивности без учета публикационной специфики в рамках различных дисциплин остается весьма спорной. Комплексу этих проблем и многообразных следствий -как в сфере их теоретических обоснований, так и в области их приложений к практике социальных, экономических и трудовых отношений было посвящено Совещание представителей гуманитарных факультетов высших учебных заведений Российской Федерации «О совершенствовании системы оценки деятельности профессорско-преподавательского состава и научных работников», проведенное на философском факультете МГУ им. М.В. Ломоносова 6 июня 2016 года (факультет организовал его совместно с Институтом философии РАН и АНО НИЦ «Сократ»).

Декан философского факультета МГУ Владимир Васильевич Миронов во вступительном слове обратил внимание на то, что содержание научных работ, ориентированных на библиометрию, все больше представляет собой не информацию, а информационный шум. Этот шум состоит не только из явно некачественных публикаций, которые позволяют работникам профессорско-преподавательского состава (III 1С) «брать числом» требования нормативов исследовательской работы, но и из сюжетно фрагментированных текстов: одна статья оказывается менее выгодной, чем несколько статей, в сумме излагающих то же самое содержание. В.В. Миронов обозначил и такие проблемы, как неоправданное доминирование критерия цитируемости, игнорирование различий между цитируемостью в гуманитарных и естественных науках (а ведь именно последние задали стандарты цитируемости как для авторов, так и для изданий). Формирующиеся в результате тренды науки начинают заранее ориентировать исследователей не на получение знания, а на подстройку к наукометрическим критериям.

«"Хирш" и "Скопус" неотвратимы как смерть и налоги», - начав с этого ироничного тезиса, Александр Вадимович Рубцов (ИФ РАН) сразу же обратил проблематику совещания в экономико-административное направление, подчеркнув, что счет наукометрических индексов сейчас превращается в счет денег. Здесь он выделил три уровня проблемы. Административно-управленческий уровень выражается в применении идеи «абстрактного менеджмента», согласно которой управление представляет собой самостоятельную теоретико-практическую область, не имеющую никакой специфики по отношению к объекту управления; в науке это означает возможность замены ученых-управленцев «внешними управленцами» - людьми, много знающими о менеджменте, но не знающими ничего о координируемой ими научной жизни. Схожая ситуация, как полагает А.В. Рубцов, имела место в СССР, когда управленцы могли быть «переброшены» из одной сферы в другую. Однако с наукой таких встрясок не происходило, - по его словам, к ней относились более уважительно, понимая, что результатом будет недопустимое в данном случае «низкоуровневое производство». Второй уровень - методологический, суть которого в фундаментально ошибочном применении библиометрических средств к анализу научной деятельности, пусть и имеющих теоретическую базу (возможно, неэксплицированную). Третий - философский - аспект проблемы боле оптимистичен. Столкнувшись с новой необходимостью составлять отчетность по научной работе, многие ученые, как оказалось, столкнулись с затруднением ясно сформулировать результаты собственной работы. По сути, в этом контексте по-новому ставятся давние вопросы о том, каков должен быть результат философии и что представляет собой эта дисциплина; это -новая ситуация самосознания и самоопределения. Увы, этого административные силы пока не видят, и, возможно, как предположил докладчик, причина в непродуманности диалога по этой проблеме со стороны ученых. Он напомнил о подготовленной им с сотрудниками книге, которая, впрочем, остается недостаточно известной даже в философском научном сообществе [1].

Неля Васильевна Мотрошилова (ИФ РАН) вкратце описала развитие проблемы оценки ППС с 2005 года. В силу того, что ученых не привлекали к широкому обсуждению этой темы и разработке систем оценивания, они оказались застигнуты врасплох; итог -превращение их из субъектов науки - в объекты администрирования. Однако, по словам докладчицы, сейчас в научной среде без какой-либо целенаправленной организации, совершенно стихийно, сложился консенсус ученых в понимании пагубности действующей системы оценивания науки. И хотя проблема носит мировой характер, было отмечено, что использование наукометрии может отражать интересы определенных групп на международном уровне. Н.В. Мотрошилова подчеркнула, что оценка науки должна носить, скорее, качественный, нежели количественный характер, а некоторые количественные параметры (связанные подсчетом ссылок, например) не могут быть положены в основу качественного анализа. При этом применяемые количественные критерии таковы, что российская периодика с трудом проникает в международные системы цитирования (не в последнюю очередь из-за языковых ограничений), и отечественным ученым

54

ориентироваться на них попросту непродуктивно. Использование второстепенных факторов в оценке науки, по утверждению исследовательницы, сформировало систему оценки, удобную для научных корпораций США, Великобритании, Голландии и дискриминационную по отношению к российской науке. И утверждения, и предположения о современном научном оценивании приводят к закономерному вопросу: как же повлияло внедрение количественной оценки науки и ученых на научно-исследовательскую деятельность? Разработчики этой системы не дают ответов - и во многом потому, что как на этапе ее создания, так и в дальнейшем остаются анонимными. Кто является авторами -не вполне ясно, и это позволяет им уходить от всякой ответственность за свои «инновации». Все это приводит к избыточной бюрократизации, которая лишает смысла предмет собственного регулирования. В частности, отбор периодики в отечественную систему цитирования РИНЦ не систематизирован, а научные отчеты не имеют ни для кого никакого содержательного интереса, оставаясь формальностью. Н.В. Мотрошилова утверждает, что созданный в этой сфере административный проект провалился, и сейчас следует открыто заявлять об этом, требовать ее отмены, хотя и трудно надеяться на реализацию этих требований. В заключении докладчица сказала, что, возможно, намерения создателей этой системы были хорошие, но «получилось хуже, чем всегда». В сделанном обзоре были показаны основные результаты многолетнего исследовательского проекта [3].

Академик Алексей Николаевич Паршин (Математический институт им. В.А. Стеклова РАН) в своем выступлении выразил мысль о том, что «сопротивляться вторжению библио-и прочей метрики» можно, но трудно. Для выработки инструментов сопротивления необходимо, прежде всего, понять идеологию среды, создающей обсуждаемые средства оценки. Основные проявления этой идеологии таковы:

1) перевод науки в рыночные измерения: «научная деятельность - форма наемного труда, а образование - форма предоставления услуг»,

2) стремление к всеобщей предельной формализации, одной из характерной черт которой становится «чудовищный новояз» нормативно-правовых актов,

3) опора на традиционно низкую самооценку сообщества: вся настоящая наука - «там», а российская обречена на отставание.

Однако академик привел примеры использования наукометрии из опыта Великобритании, отметив, что принятию оценочных средств предшествовало несколько лет общественных обсуждений, при этом некоторые библиометрические критерии были сочтены неприемлемыми для оценки научной деятельности (импакт-фактор), другие оказались лишь рекомендуемыми (цитируемость). Главным же ориентиром остается качество, а не формальная репутация.

Академик Вячеслав Семенович Степин (ИФ РАН) продолжил обсуждение темы «абстрактного менеджмента», утверждая, что его реализация в библиометрических схемах приносит вред. На исторических примерах (публикации Менделя и Эйнштейна) он показал, что цитирование не может быть показателем творческой активности ученого или познавательной ценности исследования. Соответственно, применяемый в РИНЦ индекс Хирша не может быть объективным показателем и не должен использоваться. Другая отмеченная проблема системы РИНЦ - некорректная фиксация переводчиков, редакторов переводов и т.п. в качестве соавторов переводов, что приводит к искажению библиометрической информации.

Сергей Владимирович Туманов (МГУ) поделился результатами социологического исследования, показавшего, что массовые представления о науке в России несовременны, они схожи с представлениями индустриального общества, требующими обязательной полезности исследований. И нынешняя околонаучная бюрократия, не имея рациональных представлений о науке, предсказуемым образом привыкла подходить к ней со стороны соответствующего упрощенного счетоводческого отношения. Результаты другого исследования общественного мнения, на этот раз изнутри научной среды, представил Игорь Святославович Филиппов (МГУ). Как оказалось, немногие ученые представляют себе

содержание «наукометрической проблемы», плохо знают собственные показатели в РИНЦ, Web of Science, Scopus и не понимают отличий этих систем.

Член-корреспондент РАН Борис Григорьевич Юдин (ИФ РАН) обратил внимание на то, что в настоящее время библиометрические рейтинги используются не по назначению -изначально они задумывались, чтобы показать значимость журналов для библиотек или оценивать зоны наиболее перспективного развития науки, наиболее вероятные точки прорыва. Эти, в общем, вторичные функции вышли теперь на первый план, произошел сдвиг мотива на цель (в терминологии А.Н. Леонтьева), и в действие вступил так называемый закон Гудхарта: когда достижение некоторого показателя становится целью, этот показатель перестает быть достоверным.

Владимир Серафимович Диев (Новосибирский государственный университет) обрисовал контекст взаимодействия университетской научной среды и администрации. Он обратил внимание на то, что в условиях «академического капитализма» в крупных зарубежных вузах значение профессионального сообщества в решении управленческих вопросов сведено к минимуму, и главная роль принадлежит не научной элите, а попечительским советам. Продолжая анализ зарубежного опыта, Дмитрий Алексеевич Хитров (МГУ) рассказал, что в университетах США степень академической автономии ниже, чем в России: там решения (в том числе кадровые) также принимают попечительские советы; однако в своих действиях они существенно ориентируются на общественное мнение, выражаемое подразделениями университета.

Международного аспекта коснулся и Александр Петрович Алексеев (МГУ), показав, что характер российской образовательной политики во многом обусловлен следованием установкам доклада Всемирного банка «Формирование общества, основанного на знаниях» [4]. В этом документе, по мнению докладчика, экономика знания трактуется в духе псевдоэкономического позитивизма, который воплощается в разных формах, в том числе и в виде «библиометрического позитивизма».

В выступлении Вячеслава Ивановича Кудашова (Сибирский федеральный университет) прозвучало сомнение в том, что академическое сообщество консолидировано в своем отношении наукометрическим инновациям. Многие стремятся не к сопротивлению нововведениям, а к специфическим конформным действиям: в частности, ученые ради попадания в зарубежные наукометрические индексы, порой специально кооперируются для того, чтобы статья нескольких человек в «платном» издании из авторитетного рейтинга, отвечая вузовским требованиям результативности, обходилась дешевле каждому из авторов.

Владислав Михайлович Карелин (РГГУ) предложил рассматривать проблему наукометрической оценки ученых не только в плане краткосрочных перспектив (тактики), но и средне- и долгосрочных (стратегии). Современная наукометрическая практика не учитывает стратегических аспектов государственного инвестирования в деятельность академической среды, требующей в большей мере не измерительного, а экспертного анализа. Было замечено также, что перенос акцентов на экспертную составляющую должен быть глубоко обоснован, в противном случае наука столкнется с прежними трудностями -могут, например, возникнуть новые сомнительные системы ранжирования, но уже не в издательской и публикационной активности, а в оценке работы экспертов.

Лада Владимировна Шиповалова (Санкт-Петербургский государственный университет) также выразила опасения в несовершенстве экспертизы научной деятельности. По ее словам, мы сталкиваемся сейчас с наукометрией как превращенной формой, с наукометрическим фетишизмом; хотя большое влияние на это оказывает и стремление к самолегитимации научных сообществ. Главный способ исправить ситуацию -взаимодействовать с руководителями, объясняя им непригодность рейтинговой системы, принимать активное участие в разработке альтернативных критериев эффективности. Полный успех здесь не гарантирован, но возможности репрезентации публичной философии могут сыграть в этом большую роль.

Даниил Александрович Аникин и Евгения Викторовна Листвина (Саратовский государственный университет) обратили внимание на то, что в оценивании работы ППС все

56

акценты - на публикациях, но чаще всего игнорируется результативность преподавательской работы, работы с исследовательскими проектами студентов, участие в разработке оценочных средств, программ и т.п.; то же касается научного оппонирования и рецензирования публикаций и квалификационных работ. Наиболее неприятным следствием этой стороны проблемы становится девальвация академической работы в глазах молодого научного поколения.

Одно из возможных направлений в расширении масштаба оценки работы ППС было предложено в докладе Ирины Васильевны Фроловой (Башкирская академия государственной службы и управления при Главе Республики Башкортостан) - это внедрение и дальнейшее распространение систем научного портфолио (наподобие информационной системы «ИСТИНА» МГУ), фиксирующих достижения ученого в разных сферах.

Андрей Сергеевич Усачев (РГГУ) в качестве основных проблем наукометрии обозначил следующие. Сейчас в разработке критериев ключевой ориентир - технические и естественные науки, чей характер развития несравним с социальными и гуманитарными; именно это и заставляет представителей последних приспосабливаться к мало подходящим им требованиям систем Web of Science и Scopus. Отечественная же система РИНЦ не идеальна, так, она пока что не предполагает отбора качественных журналов. По мнению докладчика, отказаться от наукометрических параметров руководители вряд ли смогут, задача же гуманитарной академической среды - максимально смягчить эти критерии.

Екатерина Евгеньевна Вознякевич (МИФИ) рассказала об исследовании, установившем связь темперамента ученого и публикационной активности. Что позволило задать вопрос: что же именно измеряет библиометрия? Не является ли она своеобразной формой нейробиологической дискриминации? На наш взгляд, сам подход такого исследования подталкивает к формулировке еще одной важной проблемы академической среды, теперь уже серьезно ориентированной на наукометрию, а именно - проблемы различия научной деятельности и научной активности.

Леонид Иосифович Бородкин (МГУ) проанализировал целый комплекс репутационных проблем в научной издательской деятельности. Одним из важнейших выводов стало утверждение о том, что в настоящее время такой столь важный результат научной работы, как монография, потерял значимость, и причина этого - отсутствие высокоуровневых научных издательств. Множество образовавшихся вокруг этих обстоятельств проблем, по мысли докладчика, не могут быть легко разрешены - для этого требуется изменение моральной ситуации в обществе.

Анна Анатольевна Костикова (МГУ) выразила уверенность в том, что рациональное применение наукометрии не столь деструктивно, как часто говорят, - она может сыграть полезную роль в стимулировании академической мобильности, прежде всего, студенческой. А это, в свою очередь, должно стать важным экономическим ресурсом для страны.

Несомненно, живой интерес участников мероприятия свидетельствует и о неприменимости новых наукометрических практик к академической деятельности, и о явном недовольстве профессорско-преподавательского состава образовательных и научных организаций вынужденным состоянием выживания перед лицом этих инноваций, и о планомерно формирующемся консенсусе научных сообществ (что важно, не только гуманитарных) в отношении необходимости сопротивляться новым тенденциям академического менеджмента. Важно сказать и о том, что состоявшееся собрание было вовсе не «ресентиментым ропотом» некой угнетенной социальной группы, а открытым и самостоятельным коллективным заявлением о нарастающих кризисных явлениях с требованиями и конкретными предложениями по изменению ситуации. Модерировавший совещание Алексей Павлович Козырев (МГУ) выразил общую для большинства участников точку зрения: актуальная система оценки деятельности ученых требует глубокого пересмотра, и ее дальнейшие корректировки должны осуществляться при обязательном участии научного сообщества.

Список литературы

1. Измерение философии. Об основаниях и критериях оценки результативности философских и социогуманитарных исследований / Сост. и отв. ред. А.В. Рубцов. М.: ИФРАН, 2012. 159 с.

2. Управление большими системами, 2013. № 44. [Спец. выпуск «Наукометрия и экспертиза в управлении наукой»].

3. Мотрошилова Н.В. Система РИНЦ применительно к философским наукам // Высшее образование в России, 2012. № 3. С. 3-17.

4. Формирование общества, основанного на знаниях. Новые задачи высшей школы / Пер. с англ. М: Издательство «Весь Мир», 2003. 232 с.