CC BY
135
А. И. Пьянов
ИЗМЕНЕНИЕ СОДЕРЖАТЕЛЬНОГО ПОТЕНЦИАЛА
ФУНКЦИОНИРОВАНИЯ СОВРЕМЕННОЙ РОССИЙСКОЙ СЕМЬИ
В статье рассматриваются методологические проблемы исследования функциональной сущности современной семьи. Анализируется процесс изменения содержательного потенциала отдельных функций социального института семьи в переходный период российской истории.
Ключевые слова: семья, функция, социальный институт, содержательный потенциал, переходный период.
A. P’yanov
CHANGES IN THE SUBSTANTIAL POTENTIAL OF A MODERN RUSSIAN FAMILY’S FUNCTIONING
Methodological problems of the research on the functional essence of a modern family are considered in the paper. Changes in the substantial potential ofcertain functions of the family institution in the transition period of the Russian history are analysed.
Key words: family, function, social institution, substantial potential, transitive period.
Исследование семьи как уникального социокультурного явления — одна из сложных и актуальных проблем современности, так как в ней в ней заключен мощный потенциал воздействия практически на все процессы общественного развития.
Научное осмысление ее места и роли на протяжении жизненного цикла человека и в процессе исторического развития общества позволяет утверждать, что семья является важнейшей общечеловеческой ценностью, в которой условия существования самого сообщества людей сообразуются с высокой социальной, природной и духовной целесообразностью. Более того, семья является незаменимым условием функционирования всей социальной структуры общества. Она соединяет собственное существование индивида с продлением человеческого рода и тем самым обеспечивает статусно-ролевыми исполнителями остальные социальные институты, способствуя их выживанию и существованию общества в целом.
Семья представляет собой систему социальных отношений, в которых фокусируются почти все происходящие в обществе процессы. Как и общество, семья на протяжении всей своей истории испытывает множество изменений. Процесс изменений, имеющий место в семье и с семьей, детерминированных ее групповой и институциональной природой, протекает в условиях и под влиянием трансформирующегося общества. Семья свои традиционно высокие адаптивные системные свойства и свою социокультурную ценность, благодаря которым в истории человечества она утвердилась как фундаментальная общ-
ность его бытия, сохраняет во всех социальных слоях общества. Однако под влиянием объективных общественных преобразований нормальное функционирование социального института семьи дезорганизуется, и семья нередко теряет свою социальную привлекательность. Приняв данный тезис в качестве рабочей гипотезы, мы ставим задачу раскрыть отдельные аспекты изменения некоторых институциональных функций современной семьи.
В российской социологии советского периода анализ семьи как социального института в плане модификации содержания его функций, утраты одних и появления новых, значительно уступает место исследованиям групповых характеристик семьи, о чем свидетельствует тематический рубрикатор, составленный известным советским социологом М. С. Мац-ковским. Из него видно, что этой тематике в той или иной степени посвящены 63 работы из 3018 публикаций по проблемам социологии семьи, изданных в Советском Союзе, в период с 1968 по 1983 гг., что составляет лишь
1,4% всех публикаций [8, с. 111—112]. Во многом это определялось доктринальными установками советской идеологии, рассматривающей семью, главным образом, как «первичную ячейку общества», социальная необходимость которой обусловлена потребностью общества в физическом воспроизводстве населения.
Это положение вещей стало постепенно меняться с середины 1980-х гг. В качестве основных социологических подходов к исследованию семьи стали выступать социальный институт и малая социальная группа. Указанные
подходы проявились в специфическом видении предмета исследования и выборе категориального аппарата, хотя нередко указание на институциональный или групповой подход являлся скорее актом науковедческой рефлексии, чем реальностью. Тем не менее, российская социология второй половины 1980— 1990-х гг. все в большей степени стала подчеркивать институциональный характер семьи, что было связано с уточнением предмета ее исследования.
Из всех понятийных категорий социологии семьи нас более всего интересуют функции семьи, под которыми мы понимаем способ проявления активной жизнедеятельности семьи и ее членов. Семья является полифункци-ональным социальным образованием. Функции семьи тесно связаны с потребностью общества в институте семьи и потребностями личности в принадлежности к семейной группе. Говоря о взаимодействии общества, семьи и личности, выделяют функции общества по отношению к семье и семьи по отношению к обществу, а также личности по отношению к семье. В связи с этим функции семьи можно рассматривать как социальные (по отношению к обществу) и индивидуальные (по отношению к личности).
Крупнейший российский исследователь семьи А. Г. Харчев функции семьи разделяет на специфические и неспецифические. К специфическим функциям семьи он относит: 1) рождение (репродуктивная функция), 2) содержание детей (экзистенциальная функция) и 3) воспитание детей (функция социализации), которые остаются при любых изменениях общества и связей между его социальными институтами и семьей. К неспецифическим функциям семьи он причисляет функции, связанные с накоплением и передачей собственности, социального статуса, организацией производства и потребления, домохозяйства, отдыха и досуга, с заботой о здоровье и благополучии членов семьи и др. [12, с. 16-19].
По своей сути функции семьи носят универсальный характер. Однако проявляют себя в зависимости от характера социально-
экономических отношений, культурных ценностей и идеологических установок, этнических и конфессиональных различий, господствующих в обществе на том или ином историческом этапе его развития. Поэтому все функции семьи глубоко историчны, и с течением времени меняется как характер проявления этих функций, так и их иерархия. А. И. Антонов и В. М. Медков подчеркивают, что «все... функции (семьи. — А. П.) отражают исторический характер связи между семьей и обществом, раскрывают исторически преходящую картину того, как именно происходило рождение, содержание и воспитание детей в семье. на разных исторических этапах: в новых условиях они модифицируются, сужаются, либо расширяются, осуществляются полностью или частично и даже исчезают вовсе» [1, с. 69].
Изучение семьи как социального института в ряду других структур общества находится на макроуровне, тогда как исследование структуры и динамики отдельных семей относится к микроуровню социологии семьи — и это связано прежде всего с различием уровней объекта исследования. На макроуровне изучаются социальные изменения, фокусируется внимание на социальном институте семьи, на вкладе различных изменений в содержании институциональных функций семьи в общесоциальную динамику. При этом в центре макроанализа — условия сохранения института семьи и его успешного функционирования как важнейшего посредника во взаимодействии личности и общества.
Анализируя содержание, характер проявления, исторические изменения функций семьи на макроуровне, нам представляется возможным выделить некую совокупность специфических и неспецифических функций семьи, которые бы наиболее полно определяли бы семью как социальный институт в его сущностных характеристиках, а именно: репродуктивную, экзистенциальную, экономическую, посредническую функции, а также функций социализации и социального контроля (курсив наш. — А. П.).
Мы выделили эти функции, исходя из их значимости для существования и эффективно-
го функционирования социума. Выделение этих функций семьи обусловлено необходимостью представить наиболее выпукло предмет социологического исследования. Несоответствие между актуальностью этой задачи и слабой ее разработанностью в советской и российской социологии побудило нас предпринять попытку направить ее решение в русло научной дискуссии.
Процессы, происходящие в семье и с семьей, наглядно видны на примере изменения системы ее функций. Общество всегда имело собственные ожидания по отношению к семье, что нашло отражение в наделении ее целой совокупностью социальных функций. Как указывалось выше, они глубоко историчны и меняются вместе с обществом. Однако здесь возникает противоречие между общественными, семейными и индивидуальными потребностями, которое вытекает из сложности социальной природы семьи, одновременно выступающей в качестве социального института, малой социальной группы и специфической социально-психологической общности.
Система функций семьи всесторонне охватывает все формы жизнедеятельности ее субъектов. Следовательно, изучение функциональной сущности семьи означает исследование, по существу, всех сфер жизни и деятельности человека. Если рассматривать деятельностную сторону индивидуального бытия человека, то следует прежде всего соотнести ее с удовлетворением потребностей, которые могут быть реализованы как в семье, так и вне семьи. В науке уже получили широкое распространение понятия «мир семьи», и «мир за пределами семьи», отражающие пространство человеческого бытия. Семейные и вне-семейные стороны бытия человека находятся в диалектической взаимосвязи: нераздельно и неслиянно. Степень доминирования какой-либо из них определяется местом индивида в системе общественных отношений и той ролью, которую при этом индивид выполняет в семье в соответствии с его основными ценностными ориентациями. Диалектика семейного и внесемейного бытия чело-
века выражается в их дополняемости, создавая целостную систему его социального бытия. Исходя из этого, методологически наиболее верным является подход, при котором в изучении семьи дифференцированному анализу подвергаются потребности и функции, важные для семейного бытия (индивида и семьи), и те, на которые рассчитывает в отношении семьи общество. В совокупности они выражают социально-деятельностную сущность семьи.
В системе функций отчетливо проявляется неразрывная связь семьи и общества. Если исходить из того, что функция отражает связь семейной группы с обществом, а также направленность ее деятельности, то функции — это набор исторически обусловленных форм деятельности, роль и значение которых меняется в каждую историческую эпоху.
Историческая изменчивость функций семьи структурно и содержательно, оставаясь формой деятельностного бытия человека, свидетельствует вместе с тем о предельной устойчивости семьи как социальной системы организации жизни людей и ее адаптивных свойствах. Исследователи единодушны в том, что функции семьи отражают эволюционный характер связи между нею и обществом. Поэтому закономерным является ослабление или сужение, частичная утрата или элиминирование, расширение или модернизация (усовершенствование, отвечающее новым требованиям), трансформация (преобразование из одного в другое) современной семьей некоторых своих функций, равно как и приобретение совершенно иных функций, обусловленных реалиям общественного развития.
Функции семьи представляют собой форму деятельности ее субъектов, систему их взаимоотношений, определенные действия по удовлетворению потребностей человека в условиях семейного бытия. Выполняя свои функции, семья вступает в определенное взаимодействие с элементами системы внешних связей в лице других многочисленных социальных институтов общества. Результаты данного взаимодействия обычно адекватны содержанию господствующей в обществе семейной идеоло-
гии и просемейной культурной среды, которых придерживается большинство членов общества. Как явление двуединое, т. е. как противоречивое единство естественного и социального, семья всегда пытается соизмерять свои внутренние потребности с потребностями каждого из субъектов семейного бытия, тем самым доказывая свою коллективистскую сущность. Государство с помощью различных социальных, экономических и правовых мер способствует выполнению семьей своей социальной роли таким образом, чтобы оно отражало и интересы всего общества. Этим целям должна быть подчинена государственная семейная политика, направленная прежде всего на создание оптимальных условий устойчивого развития социального института семьи, необходимых для реализации им своих функций в различных сферах общественной жизни.
Удовлетворяя многообразные потребности, человек воспроизводит условия своего существования, развивает себя как личность, содействует удовлетворению потребностей как других субъектов семейного бытия, так и общественного бытия в целом. Поэтому, очевидно, потребности (личностные и общественные) можно считать основными источниками исторической изменчивости целерезультирующих функций семьи. Совпадение деятельности человека и ее результатов с поставленными целями рождает закон возрастания потребностей, согласно которому удовлетворение одних потребностей стимулирует возникновение новых, служащих для человека стимулом для дальнейшей созидательной деятельности. В зависимости от изменений потребностей человека и общества семья ранжирует свои функции: появляются новые, модернизируются и трансформируются другие, уходят в небытие третьи.
В условиях транзитивного состояния общества семья приобретает все большее значение в общественном устройстве. Новая, информационная фаза в историческом процессе развития постиндустриального общества выдвигает приоритет знания и его носителя — человека, в качестве основной его ценности. Значе-
ние семьи как главного инвестора в развитие образования (обучения и воспитания) своих членов значительно возрастает. Тем самым, основная функциональная нагрузка семьи в этих условиях базируется в сфере социализации и приращения знаний — формировании интеллектуального потенциала общества. Значительная доля затрат на все виды образования падает на семью. Знание становится важнейшим фактором ценностного бытия семьи и общества. Функция социализации, реализуемая семьей в отношении подрастающего поколения в сфере его образования и воспитания, становится приоритетной в движении к новому типу общества. В идеале это движение должно материализоваться на пути достижения семьей уровня экономической самодостаточности и расширенного (в интересах общества) воспроизводства человеческих ресурсов.
Между тем, по оценкам специалистов, с начала 1970-х гг. рождаемость в Российской Федерации в целом не превышала величины, необходимой для простого воспроизводства. Плавное его снижение в 1980-х гг. сменилось резким спадом в 1990-гг.: в 1993 г. было рождено 1,4 млн детей, что по сравнению с 1987 г. меньше на 1,1 млн детей. Если в середине 1980-х гг. средняя численность семьи составляла 3,2 человека, то к концу 2003 г. она опустилась ниже 2,5 человека [7, с. 93]. Более того, с 1993 г. в стране началась депопуляция населения. Эта тенденция усиливалась с каждым годом, доводя ежегодную потерю населения до 800 тыс. человек. Население России в период с 1993 по 2007 гг. сократилось на 6,4 млн человек, т. е. на 4,3% [10, с. 80]. Российская Федерация оказалась в глубоком демографическом кризисе, выход из которого даже при самых оптимистических прогнозах, в ближайшем обозримом будущем вряд ли будет иметь место.
Здесь следует пояснить, что проблемой является не любое снижение рождаемости, а лишь такое, которое ставит под угрозу воспроизводство населения и его возрастной структуры. Иначе говоря, проблемой является не снижение рождаемости как таковое, а распростра-
нение малодетности (1—2 ребенка в семье), что имеет многообразные негативные социальные последствия, так как является прямой и непосредственной угрозой стабильному функционированию и самому существованию социума.
Сокращение рождаемости и распространение малодетности специалисты связывают с изменением ценностных ориентации субъектов семейного бытия, в связи со сменой социальных норм высокой рождаемости на социальные нормы низкой рождаемости. Сокращение норм детности было характерно в XX в. для всех развитых стран мира, в которых утвердились новый тип воспроизводства населения и демократические принципы семейных отношений. «Интенсивный спад рождаемости вызван рационализмом и индивидуализмом, которые в контексте социального освоения индустриального общества дали человеку власть над своим собственным воспроизводством» — указывает А. А. Волкова [4, с. 72].
По оценкам большинства специалистов, во всех развитых странах рождаемость значительно ниже уровня простого замещения поколений. Это сопровождается растущим этнокультурным плюрализмом, который сравним с социальной трансформацией мирового масштаба, что вызывает противоположные оценки. Одни видят в них освоение западной цивилизацией нового типа воспроизводства населения, другие — упадок этой цивилизации, потерю единства и национальной идентичности из-за интенсивного вливания элементов другой культуры. Повсеместное распространение социальных норм низкой рождаемости в развитых обществах позволяет говорить об общих тенденциях, имеющих место во всей постиндустриальной цивилизации, причины которых, очевидно, нельзя устранить в отдельной стране. «Снижение рождаемости следует рассматривать не в рамках отдельных стран, как это обычно делается, — отмечает А. Г. Вишневский, — а в более широком, глобальном контексте. В ней естественно видеть системную реакцию на общемировой демографический кризис, порожденный глобальным демографическим взры-
вом и ростом нагрузки на ограниченные ресурсы планеты... Соответственно, снижение рождаемости в России, как и на Западе, можно рассматривать лишь как эпизод начавшегося глобального поворота от роста численности мирового населения. Тогда в низкой западной рождаемости следует видеть не свидетельство упадка и кризиса западной цивилизации, как кажется многим, а напротив, доказательство ее адаптивных способностей» [3, с. 113].
Российское общество, во многом разделяющее западные ценности, объективно усвоило отказ от идеологии детоцетризма, пытаясь при этом сохранить высокий рейтинг семьи как общественной и индивидуальной ценности. При этом следует обратить внимание на тот факт, что в России ориентация российских семей на малодетность есть не только результат отказа от идеологии детоцетризма, но и следствие резкого ухудшения их материального положения в результате системного социальноэкономического кризиса 1990-х гг. По мнению Л. В. Карцевой, сокращение детности в нашем обществе объясняется «российским феноменом сознательного и, более того, вынужденного отказа от рождения в целом желанных детей [5, с. 76]. Это подтверждают и результаты наших исследований: удельный вес женщин, не желающих иметь детей и избравших своим жизненным кредо карьеру, работу, составил лишь 5%; лишь каждая восьмая женщина пожелала ограничиться одним ребенком, а каждая третья женщина предпочитает иметь двоих детей. Более половины из числа малодетных семей (1—2 ребенка) в принципе хотели бы иметь третьего, но при условии их материального достатка [9, с. 137—139]. Приведенные данные можно интерпретировать как ориентацию современной российской семьи на среднее число детей.
Как утверждает демограф В. А. Борисов, по данным всех исследований репродуктивных установок, проведенных в нашей стране и за рубежом, показатель среднего желаемого числа детей в семье выше показателя среднего ожидаемого (реально планируемого) числа детей, что свидетельствует о неполной удовлет-
воренности потребности в числе детей, которую испытывают множество семей. Положительная разность между желаемым и ожидаемым числами детей указывает на возможность некоторого повышения рождаемости, которого можно достичь с помощью традиционных мер материальной поддержки семей с детьми. Одновременно малая величина этой разности, всего 0,15 ребенка, показывает соответственно незначительность влияния материальных помех на реализацию существующей потребности в детях [2, с. 194].
В нынешних переходных социально-экономических условиях большинство семей имеют число детей почти в соответствии с потребностями в них. Отсюда можно сделать вывод о малых возможностях традиционной демографической политики поднять рождаемость прежними государственными мерами. Довести рождаемость удалось бы лишь до среднего желаемого числа детей, которое, по данным переписи населения 2002 г., составляет 1,91 ребенка и не достигает необходимой хотя бы для простого воспроизводства населения величины 2,12. Поскольку российское общество почти 15 последних лет находится в процессе депопуляции, то для выхода из него показатель рождаемости должен значительно превышать эту величину. Для того чтобы выйти из зоны демографической катастрофы, необходимо поднять уровень рождаемости выше величины 2,12 в расчете на каждую женщину без различия брачного состояния или выше 2,6 в расчете на один эффективный брак. А для этого нужно повлиять на изменение репродуктивного поведения миллионов российских семей, а именно: поднять среднее желаемое число детей до величины 2,8—3,0 ребенка. Это означает необходимость реализации государственных мер (и не только материальных), направленных на повышение мотивации российской семьи иметь 3—4 детей, не забывая при этом выказывать все знаки государственного и общественного внимания и уважения многодетной семье (с 5 и более детьми).
Фундаментальная социальная необходимость в воспроизводстве населения наилучшим образом удовлетворяется семьей как та-
кой формой организации рождения и воспитания детей, при которой общественные потребности реализуются через личную мотивацию индивидов. Будущее семьи как социального института обеспечено только до тех пор, пока общество в состоянии воспроизводить эту личную мотивацию.
Изменения в функционировании института семьи заметнее всего обнаруживаются при сравнении содержательного потенциала развития его неспецифических функций на разных исторических этапах развития общества. Одной из важнейших неспецифических функций семьи является экономическая функция. Противоречия современного российского общества, все проблемы и сложности переходного периода во многом определяются условиями реализации семьей ее экономической функции, которая предполагает материальное обеспечение воспроизводства, содержания и социализации детей, т. е. основных специфических функций семьи. Социально-экономические изменения, которые происходят в российском обществе, постепенно повышают роль экономической функции семьи, которая наиболее ярко отражает степень ее относительной автономии.
В условиях рыночных отношений семья является, по существу, основным гарантом выживания, так как нигде, как в семье, повседневные потребности удовлетворить невозможно. В этот период происходит экономическое обособление семьи, в результате трансформации ее экономической функции в направлении приобретения и создания частной собственности, накопления и передачи по наследству богатства семьи. На осуществление экономической функции семьи оказывают воздействие, с одной стороны, система социальноэкономических потребностей, ценностных установок и ориентаций, жизненных целей и идеалов общества, с другой — субъективные особенности членов семьи, их склонности, характер личности, потребительские запросы, уровень образования и культурного развития. Воспроизводство человека как личности означает воспитание его в семье не как инфантильного потребителя, а как трудящегося, надеющегося
в первую очередь на себя. Это означает подготовку детей к труду, профессиональное ориентирование и экономическое воспитание.
Различные составляющие экономической функции тесно связаны и взаимообусловлены. Каждое из них характеризует какую-либо конкретную сторону семейной экономики. Семья решает многообразные проблемы ведения домашнего хозяйства, производства и воспроизводства рабочей силы, обеспечения необходимого уровня потребительского спроса, создание инвестиционного капитала, собственного бизнеса, наконец.
Характеризуя социально-экономическое положение российских семей на современном этапе реформирования экономики, следует учитывать то обстоятельство, что в условиях рынка семья выступает не как пассивный объект государственной экономической политики, а как полноправный хозяйствующий субъект экономики страны, роль которого весьма высока. Экономическое положение, благосостояние семьи в преобладающей мере зависят от ее экономической деятельности — создании силами самой семьи условий жизнеобеспечения всех ее членов.
Осуществляя различные виды внесемей-ной и семейной экономической деятельности на микроуровне, семья вместе с тем приобретает важное значение и в макроэкономических масштабах: она является важнейшим потребителем и обеспечивает совокупный спрос на потребительские и отчасти на инвестиционные товары. Она несет главную нагрузку по созданию важнейшего фактора производства — рабочей силы. Имущество семьи, семейная собственность выступают важнейшим элементом богатства страны, а рост достатка семьи — это непременное условие увеличения богатства общества в целом. Осуществляя накопление денежных средств, семья выступает как источник инвестиционных ресурсов страны. Таким образом, экономическое положение семьи и общее состояние экономики страны взаимосвязаны и взаимообуславли-вают друг друга.
Семья как субъект общественной жизни воплощает в себе все кардинальные изменения
социально-экономических отношений переходного периода, преломляя их на микроуровне. Рыночные отношения неизбежно вызвали отказ от патерналистского, иждивенческого сознания трудоспособной части семьи и понимание того, что экономическое обеспечение самодостаточности за счет трудовой деятельности позволяет осуществить экономическую поддержку нетрудоспособных членов семьи и общества. На основе изменений отношений собственности, семья все чаще начинает выступать в системе различных видов собственности, альтернативных государственной и частнособственнической: семейной, арендной, фермерской, индивидуальной, кооперативной и др. Значительная часть производственной деятельности осуществляется также на социально-семейном уровне, осваивая рыночные виды деятельности: предпринимательскую, коммерческую, спекулятивно-посредническую и др. В этой роли семья выступает важным фактором социально-экономического развития общества.
С развитием множества форм собственности и многоукладности экономики начался процесс становления новых социально-экономических типов семей: семьи предпринимателей, фермеров, семьи наемных работников предприятий и организаций различных форм собственности, семьи экономически неактивного населения (получатели дохода от собственности; занятые в домашнем хозяйстве). Изменение социально-экономической структуры семей происходило параллельно с процессом расслоения российского общества, отражало различия в экономическом поведении семей, степени их ориентации на тип поведения, свойственный рыночной системе. Социально-экономическое расслоение семей дополнялось существенными региональными различиями в их положении, обусловленными экономической ситуацией в регионе, степенью продвинутости рыночных реформ, сочетанием старых и новых производственных отношений.
Социально-экономические процессы, затронувшие семью в период транзитивного со-
стояния российского общества, имели самую разную направленность и соответствующие им результаты. В качестве оценки всему сказанному приведем слова социолога О. М. Здраво-мысловой о значимости семьи в российском обществе в этот период: «...В условиях перехода к новой экономической системе семья была основным буфером, смягчающим социальное напряжение в обществе, резервом неоплаченного и экономически неучтенного труда, компенсирующего провалы в экономике... Этому усилению семьи... противостоит контртенденция, соответствующая современной стадии модернизации и рыночной глобализации. Современная семья индивидуализируется, становится более открытой и гибкой структурой... Перед лицом рынка, в условиях постсоциализма семья вынуждена выполнять роли универсального института взаимного страхования. Таким образом, российская семья включена в мировую тенденцию изменений, новый этап которых ознаменован появлением постсовре-менной семьи» [5, с. 77].
Другая причина повышения социальной роли семьи обусловлена ее значением как фактора демократических преобразований в обществе и достижения значимого уровня индивидуализации поведенческих стереотипов людей в условиях семейного сообщества. Данная функция семьи вошла в научный оборот под названием «персоналитарная». «Персона-литарная функция семьи, — пишет В. С. Сафронова, — в перспективе должна стать ведущей, определяющей сущность семьи в информационном обществе» [11, с. 118]. Автор прямо указывает, что развитие современной семьи во многом связано с возрастанием роли и значения личностного потенциала в семейных и общественных отношениях. На наш взгляд, это означает формирование такого типа семьи в социуме, где высшей ценностью станут индивидуальность личности, ее права и свободы. В связи с этим будет постепенно изменяться содержательный потенциал функции социального контроля. Совпадение общественного и семейного контроля, а также возрастание роли самоконтроля в сфере общественного и семейно-
го поведения индивида приведет к тому, что акцент с общественного и семейного контроля будет перенесен на внутренние регуляторы. Поэтому постепенно, как нам представляется, контролирующая функция от внешних регуляторов (государства и семьи) перейдет к внутреннему самоконтролю своего поведения со стороны законопослушной и нравственной личности.
В заключение следует особо подчеркнуть, что семья — это система, наиболее приспособленная для того, чтобы влиять как на индивида, обеспечивая его потребности, так и на общество в целом, приумножая его богатство. Проблема состоит в том, что по ряду позиций во взаимопонимании, в потребностях, ценностных ориентациях социальные институты общества остаются невосприимчивыми к нуждам семьи, и если реагируют на них, то всегда с отставанием и задержкой. Эта неспособность социальных институтов отражает изначальное противоречие: социальный институт семьи ориентирован на себя, на семейный образ жизни и, следовательно, на экзистенциальное возобновление поколений в обществе, тогда как социальные институты ориентированы на реализацию целей по собственному сохранению. Успех выживания социальных институтов не гарантирует обществу благополучия, тогда как семья в своем триединстве социального института, малой группы и специфической социально-психологической общности организует и реализует свой образ жизни так, чтобы ее члены успешно функционировали в социальной системе.
Человеческую цивилизацию невозможно представить без семьи и семейного образа жизни. Напротив, только в условиях данной цивилизации могут и должны быть созданы все необходимые предпосылки для развития семьи, которая будет эффективным и долговременным фактором социального прогресса общества. Включенность системы функций семьи в процесс общественного преобразования во многом зависит от парадигмы общественного развития России, необходимость разработки которой в науке давно поставлена. Эта парадигма должна найти свое
воплощение в научно-обоснованной социальной доктрине государства. Социальная доктрина является основополагающей для определения стратегических целей семейной политики государства, выражающей интересы социального института семьи. Иными словами, социальная доктрина раскрывает наиболее общие представления о социальных целях общества и принципиальных механизмах их реализации.
Общим вектором разработки современной социальной доктрины российского общества и плавного пути ее реализации, по нашему мнению, является корпоратизм, который рассматривается нами как особый тип организации всей общественной жизни. Он основан на принципах совладения и сораспоряжения корпоративной собственностью, подлинного гражданского самоуправления на основе договорных отношений между обществом и государством, при котором государство делегирует свои права распоряжения ресурсами другим социальным институтам, в том числе и семье. Поэтому корпоратизм понимается нами как такой способ организации общественной жизни «снизу», а не «сверху», где пирамида обще-
ственной жизни, наконец, принимает устойчивое положение.
Исходя из сказанного, в основу российской социальной доктрины, по нашему глубокому убеждению, должна быть положена не западная либерально-рыночная парадигма социального развития, а корпоративная. Тем более, что в России эта идея имеет глубокие исторические корни. Современный корпоратизм выдвинул и постепенно стал утверждать на практике иные цели и ориентиры общественного развития, осваивать новые ценности жизни: человек, его творческие возможности — это не средство, а смысл общественного прогресса; не экономический капитал — цель хозяйственной практики, а человеческий ресурс, его потенциал — современные ориентиры экономики. Исходя из своей социальной сущности, семья может стать одним из основных проводников внедрения этой идеи в индивидуальное сознание своих членов, а следовательно, и в общественное сознание. Более того, по своей социокультурной сути семья является естественным апологетом этой идеи, поэтому ее место и роль в развитии современного общества будут неуклонно повышаться.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Антонов А. И., Медков В. М. Социология семьи. М.: изд-во МГУ, 1996. 304 с.
2. Борисов В. А. Демография. М.: Изд. дом NOTA BENE, 1999. 272 с.
3. Вишневский А. Г. Вызовы демографического развития современной России // Судьба семьи — судьба Отечества: Материалы Международного конгресса «Российская семья» (Москва. 2004). М., 2005.
4. Волкова А. А. Семья как ценностно-нормативный компонент культуры // Судьба семьи — судьба Отечества: Материалы Международного конгресса «Российская семья» (Москва, 2004). М., 2005.
5. Здравомыслова О. М. Семья и общество: гендерное измерение российской трансформации. М.: УРСС, 2003. 150 с.
6. Карцева Л. В. Российская семья на рубеже двух веков. Казань: Школа, 2001. 191 с.
7. Малыхин В. И. Кризис духовности семьи в современном российском обществе // Судьба семьи — судьба Отечества: Материалы Международной конференции «Российская семья». М., 2005.
8. Мацковский М. С. Социология семьи: проблемы теории, методологии и методики. М.: Наука, 1989. 116 с.
9. Пьянов А. И. Социальный институт семьи в период трансформации общественного строя в России. Ставрополь: Изд-во СевКавГТУ, 2006. 312 с.
10. Россия в цифрах. 2007. М., 2007. 494 с.
11. Сафронова B. C. Семья и будущее // Судьба семьи — судьба Отечества: Материалы Международного конгресса «Российская семья» (Москва. 2004). М., 2005.
12. Харчев А. Г. Быт и семья в социалистическом обществе. Л.: Знание, 1968. 187 с.
