CC BY
139. Blanchflower D.G. Is happiness U-shaped everywhere? Age and subjective well-being in 145 countries // Journal of Population Economics. 2021. Vol. 34. No. 2. P. 575-624.
10. Kratz F., Brudel J. The age trajectory of happiness: how lack of causal reasoning has produced the myth of a U-shaped age-happiness trajectory. In Press. URL: https://psyarxiv.com/d8f2z/download?format=pdf (дата обращения: 03.12.2022).
11. Frijters P., Benatton T. The mystery of the U-shaped relationship between happiness and age // Journal of Economic Behavior & Organization. 2012. Vol. 82. No. 2-3. P. 525-542.
12. Laaksonen S. A research note: happiness by age is more complex than U-shaped // Journal of Happiness Studies. 2018. Vol. 19. P. 471-482.
13. Tiefenbach T., Kohlbacher F. Subjective well-being across gender and age in Japan: an econometric analysis. In: Gender, Lifespan and Quality of Life / Ed. by E.Eckermann. Dordrecht: Springer, 2014. Vol.183201.
14. Lelkes O. Happiness over the life-cycle: exploring age-specific preferences // Mainstreaming Ageing. London: Routledge, 2007. P. 359-391.
15. Whitbourne S.K. The Search for Fulfillment: Revolutionary new research that reveals the secret to long-term happiness. New York: Ballantine Books, 2010.
16. Zimbardo P.G., Boyd J.N. Putting time in perspective: a valid, reliable individual-differences metric // Journal of Personality and Social Psychology. 1999. Vol. 77. No.6. P. 1271-1288.
17. Simmons M. et al. Does age make a difference? Age as a moderator in the association between time perspective and happiness // Journal of Happiness Studies. 2018. Vol. 19. P. 57-67.
18. Drake L. et al. Time perspective and correlates of well-being // Time & Society. 2008. Vol. 17. No. 1. P. 47-61.
19. Sobol-Kwapinska M., Jankowski T. Positive time: balanced time perspective and positive orientation // Journal of Happiness Studies. 2016. Vol. 17. No. 4. P. 1511-1528.
Тагильцева Е.В.1, Султанова А.Н.2, Карафинка П.М.3, Аунбу П.С.4, Бахтин М.И.5, Посевкина О.В.6.
1 ORCID: 0000-0003-2217-9163;
2 ORCID: 0000-0001-6420-6591;
3 ORCID: 0000-0002-0722-7895;
4 ORCID: 0000-0002-2513-5206;
5 ORCID: 0000-0001-5289-8033; 6ORCID: 0000-0003-2130-6191;
12,3 4,5, 6Новосибирский государственный медицинский университет Минздрава России,
Новосибирск, Россия
ИЗМЕНЕНИЕ ПСИХО-ЭМОЦИОНАЛЬНОГО ФОНА У СТУДЕНТОВ ФАКУЛЬТЕТА КЛИНИЧЕСКОЙ ПСИХОЛОГИИ В ПЕРИОД ПАНДЕМИИ COVID-19
Tagiltseva E. V.1, Sultanova A.N.2, Karafinka P.M.3, Gunbu P.S.4,
Bakhtin M.I.5, Posevkina O. V.6.
1ORCID: 0000-0003-2217-9163;
2 ORCID: 0000-0001-6420-6591;
3 ORCID: 0000-0002-0722-7895;
4 ORCID: 0000-0002-2513-5206;
5 ORCID: 0000-0001-5289-8033; 6ORCID: 0000-0003-2130-6191;
12,3,4,5,6Novosibirsk State Medical University,
Novosibirsk, Russia
CHANGES IN THE PSYCHOEMOTIONAL BACKGROUND OF STUDENTS OF THE FACULTY OF CLINICAL PSYCHOLOGY DURING THE COVID-19 PANDEMIC
DOI: 10.31618/ESSA.2782-1994.2023.1.87.333 Аннотация. В данной статье рассматривается влияние пандемии COVID-19, на психоэмоциональное состояние индивидов. Также было изучено влияние пандемии, на восприятие обучающего процесса студентами. Пандемия оказала влияние на большую часть общества, нами были выделены несколько составляющих которые, по нашему мнению, могли подвергнуться изменениям в структуре личности студентов. В начале пандемии люди испытывали сильный стресс, в связи с изменением привычного образа жизни, также этот стресс испытывали и студенты. Введение дистанционного формата обучения, ознаменовало ряд проблем, которые повлияли не только на уровень воспринимаемого стресса, но и на изменение привычных методов реагирования. Мы предположили, что студенты могли перейти от уже сформированных типов реагирования, в роли психологических защит и стратегий совладающего поведения, которые направлены на минимизацию отрицательных переживаний и представляют собой определенный способ саморегулирования, к другим стратегиям реагирования, показавшимся им более
предпочтительными. Таким образом, нами была поставлена задача, определить, возможные взаимосвязи между психосоциальными, психологическими и поведенческими изменениями у студентов в период до и после пандемии COVID-19.
Abstract. This article examines the impact of the COVID-19 pandemic on the psychoemotional state of individuals. The impact of the pandemic on the perception of the learning process by students was also studied. The pandemic has had an impact on a large part of society, we have identified several components that, in our opinion, could undergo changes in the structure of the personality of students. At the beginning of the pandemic, people experienced severe stress due to a change in their usual lifestyle, and students also experienced this stress. The introduction of the distance learning format marked a number of problems that affected not only the level of perceived stress, but also the change in the usual methods of response. We suggested that students could move from already formed types of response, in the role of psychological defenses and coping behavior strategies, which are aimed at minimizing negative experiences and represent a certain way of self-regulation, to other response strategies that seemed more preferable to them. Thus, we were tasked to determine the possible relationships between psychosocial, psychological and behavioral changes in students in the period before and after the COVID-19 pandemic.
Ключевые слова: студенты, COVID-19, копинг-стратегии, стресс, пандемия, НГМУ, психологические защиты.
Keywords: students, COVID-19, coping strategies, stress, pandemic, NSMU, psychological protection.
Введение
В декабре 2019 года внимание всего мира было привлечено к событиям, происходящим в китайском городе Ухань, которые должны были определить следующие несколько месяцев жизни для многих людей. Именно там были зарегистрированы первые случаи заболевания, связанного с пневмонией. В начале 2020 года китайские исследователи выделили новый вирус под названием SARS-CoV-2 из-за его сходства со структурой коронавирусов, вызывающих тяжелый острый респираторный синдром (SARS), а само заболевание стало именоваться COVID-19. Беспроблемное перемещение людей между странами в современном мире способствовало быстрому росту инфекций не только в Китае или даже Азии, но и в странах, принадлежащих другим континентам. В ответ на такие события в марте 2020 года Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) объявила пандемию [5].
В условиях пандемии люди столкнулись с целым рядом психологических проблем: виртуальная угроза, информационный стресс, депривационный и социально-экономический стресс. Данные проблемы, как и многие другие из наиболее серьезных глобальных угроз в настоящее время связаны с высокой степенью неопределенности т.е. практически с утратой контроля над ситуацией, которая приводит людей к тревоге и панике [3].
Из-за новизны вируса имеется мало данных о том, как этот новый глобальный политический, экономический и медицинский сценарий может ухудшить психологическое здоровье субъектов. Исследователи предположили, что новые психические симптомы у людей без психических заболеваний будут усиливаться, а у людей с ранее существовавшими психическими заболеваниями их симптоматика будет усугубляться. Независимо от контакта с вирусом, переживание депрессии, тревоги и страха заболеть или умереть потенциально может спровоцировать психические расстройства [10]. Спектр психических
заболеваний может варьироваться от депрессии, тревоги, панических атак, соматических симптомов и симптомов посттравматического стрессового расстройства до делирия, психоза и даже суицидальных наклонностей [4]. Однако эффекты могут варьироваться в зависимости от психологического триггера.
В апреле 2020 года большинство учебных заведений по всему миру были закрыты, в результате чего 1,6 миллиарда студентов в 188 странах остались без доступа к образованию. В 109 странах 59% высших учебных заведений прекратили все мероприятия в кампусах и были полностью закрыты. Почти все страны перешли на дистанционное обучение для всех уровней образования, используя различные инструменты и платформы, такие как телевидение, синхронные курсы через онлайн - платформы встреч и асинхронные лекции через учебные платформы и т. д. В высшем образовании большинство учреждений заменили обучение в классе дистанционным обучением [6].
В то время как студенты в основном были удовлетворены тем, как они адаптировались к электронному обучению, они пропустили лекции и личное общение со своими учителями. Они заявили, что электронное обучение не может заменить регулярный опыт обучения; только 18,9% студентов были заинтересованы в электронном обучении исключительно в долгосрочной перспективе. Сообщалось о неадекватной готовности преподавателей и студентов резко переключиться с очного обучения на цифровую платформу [8].
Результаты исследования, проведенного в итальянском университете, говорят о том, что 35,33% их выборки студентов университета имели симптомы тревоги и 72,93% депрессии, хотя и с легкими симптомами. Эти данные согласуются с предыдущими исследованиями, которые продемонстрировали, как молодые люди, в частности студенты университетов, подвергаются большему риску психологического стресса в случае
чрезвычайной ситуации в области здравоохранения. Это подтверждает, что пандемия увеличила распространенность психических расстройств среди населения, с распространенностью тревоги и депрессии около 32,9 и 35,3% в Азии и 23,8 и 32,4% в Европе соответственно. В частности, в Италии показатели тревоги и депрессии среди населения в целом соответствуют этим выводам (18,7-20,8% и 17,3— 32,7% соответственно). Тем не менее, наша студенческая когорта показывает
распространенность тревоги и депрессии почти в два раза выше, чем у населения в целом. Этот вывод согласуется с тем, что наблюдалось в других исследованиях, проведенных в европейских странах, таких как Великобритания, Франция, где во время пандемии и, особенно в период изоляции у студентов университетов наблюдалось увеличение тревоги и депрессии. Таким образом, студенты представляют собой уязвимую группу населения с распространенными психическими расстройствами. В частности, неустроенные условия жизни и работы, характерные для академической среды, а также жизненный этап студентов вузов, находящихся «на переходе» во взрослую жизнь и находящихся в процессе начала карьеры, делают их более восприимчивыми к негативному психологическому воздействию травматических событий [9].
Методы и принципы исследования
Материалом исследований послужили
По результатам исследования
воспринимаемого стресса у студентов в 2019 году, были выявлены высокие показатели по шкале «Перенапряжения» (15,75±3,92), что характерно для студентов еще неготовых к нагрузке учебным материалом, в связи с этим испытуемые могут испытывать напряжение. Шкала «Противодействие стрессу» (11,5±2,20) не имеет высокие баллы, вероятно из-за того, что студенты еще не выработали свои способы противодействия стрессу. Следуя из этого, данные по шкале «Шкала воспринимаемого стресса» (27,25±4,26) повышены, что, в свою очередь, могло негативно сказываться на психологическом здоровье студентов.
По результатам исследования уровня воспринимаемого стресса обнаружены значительные изменения, в сравнение групп
результаты диагностики с помощью таких методик, как шкала воспринимаемого стресса, способы совладающего поведения, определение актуального состояния, диагностика типологий психологических защит. В исследовании участвовали студенты факультета клинической психологии мужского, и женского пола, давшие согласие на участие.
Исследование было проведено в несколько этапов, на базе ФГБОУ ВО НГМУ Минздрава России. Первый этап был проведен осенью 2019 года до начала пандемии, второй этап, весной 2022 года. В исследовании приняли участие испытуемые, средний возраст которых составил (20,93+2,45) лет, на период первого этапа и те же испытуемые, средний возраст которых составил (23,18+2,51) лет на период проведения второго этапа. Экспериментальную группу составили 28 человек, среди них 4 представителя мужского пола, и 24 женского.
Гипотеза состояла в предположении о том, что студенты в период пандемии, испытали определенные трудности, как в области социальных контактов, так и в области обучения в ВУЗе.
Достоверность различий между группами определялась с помощью и-критерия Манна -Уитни, Т - критерий Вилкоксона, критерий соответствия Пирсона. Для выявления взаимосвязи между показателями, был использован (коэффициент корреляций Спирмена, р<0.1).
Таблица 1
испытуемых. У группы сравнения (в 2022 г.) выявлено повышение показателей перенапряжения (19,10±5,01), по шкале воспринимаемого стресса также выявлено повышение показателей (29,17±5,25) по заключительной шкале противодействия стресса было выявлено понижение показателей (10,07±2,49). Данные результаты, могут объясняться тем, что низкий уровень противодействия стрессу, связан с продолжительностью пандемии COVID-19 на протяжении двух лет. Невозможность студентов повлиять на сложившуюся ситуацию, на введение противоэпидемиологических мер, могло способствовать формированию выученной беспомощности.
Социальная изоляция может дополнительно привести к прямому увеличению возникновения
Средние показатели по уровню воспринимаемого стресса
Шкалы воспринимаемого стресса
N
2019 год
Среднее
Стандартное отклонение
2022 год
Среднее
Стандартное отклонение
W
«Перенапряжение»
28
15,75
3,92
19,1
5,01
0,026
«Противодействие стрессу»
28
11,5
2,2
10,07
2,49
0,06
«Шкала воспринимаемого _стресса»_
28
27,25
4,26
29,17
5,25
0,202
депрессивных симптомов у студентов или их ухудшению из-за стресса [7].
По результатам исследования совладающего поведения в 2019 году, следует обозначить преобладание шкалы «Принятия ответственности» (70,23±15,28) у респондентов, что говорит о том, что, в случае необходимости, они готовы взять на себя ответственность в выполнении поставленных задач. Высокие баллы наблюдались в том числе по шкалам «Планирование решения проблемы» (66,07±15,28) и «Самоконтролю» (64,79±14,45), это может означать, что, в случае возникновения затруднений в выполнении задач, испытуемые прибегают к продумыванию и составлению планов ее решения, если проблемная ситуация не разрешится, респонденты прибегают к контролю над своими эмоциями.
По результатам исследования совладающего поведения, следует обозначить, что у группы сравнения значительно увеличились показатели по шкале «Поиск социальной поддержки»
Таблица 2
(76,38±18,30), это означает, что студенты (в 2022 году) прибегают к поиску людей, которые готовы оказать помощь, в решении поставленной задачи, что может говорить о проявлении выученной беспомощности, так как такая стратегия поведения становиться более привычной. При поиске социальной поддержки, преимущественно действенной поддержки ведущей является потребность в помощи конкретными действиями, которые ориентированы на взаимодействие с другими людьми [2]. У испытуемых группы сравнения (2022 год) уменьшились показатели по шкале «Принятие ответственности» (61,60±17,61), что связано с трудностью принятия сложных жизненных решений, что, вероятно, также может быть связано с проявлением у студентов выученной беспомощности, так как студенты склоняются к поиску социальной поддержки, а не к принятию ответственности за решение собственных проблем.
Средние показатели по стратегиям совладающего поведения
Стратегия совладающего поведения N 2019 год 2022 год W
Ранг Среднее Стандартное отклонение Ранг Среднее Стандартное отклонение
Конфронтация 28 7 52,58 13,98 8 47,27 13,46 0,106
Дистанцирование 28 8 50,99 14,58 7 54,16 17,41 0,226
Самоконтроль 28 3 64,79 14,45 4 63,26 14,01 0,703
Поиск социальной поддержки 28 4 59,52 18,57 1 76,38 18,3 0,003
Принятие ответственности 28 1 70,23 15,28 5 61,6 17,61 0,087
Бегство - избегание 28 5 54,16 14,47 6 55,5 16,43 0,959
Планирование решения проблемы 28 2 66,07 14,99 2 75,39 18,42 0,079
Положительная переоценка 28 6 53,06 14,98 3 64,28 18,62 0,021
По результатам исследования
психологических защит у студентов в 2019 году, мы выявили преобладающие защиты: «Проекция» (45,23±19,43), «Интеллектуализация» (42,55±16,71) и «Регрессия» (42,43±17,70). Результаты по первой упомянутой шкале можно объяснить тем, что в сложных жизненных ситуациях студенты, на тот момент второго курса могут проецировать свои незрелые качества на ситуации или окружающих людей. Преобладание шкалы
«Интеллектуализация» говорит об
абстрагировании респондентов от собственных чувств, рассуждение о них, как о теоретических понятиях, т.е. студенты были заинтересованы и настроены на полноценную учебную деятельность. Шкала «Регрессия» у испытуемых преобладает, так как студенты второго курса находятся в юношеском возрасте, данный результат
объясняется тем, что большинство испытуемых не полностью отказались от незрелых защит, присущих их возрасту.
Исследование, проведённое в 2022 г., указало на заметные различия в психологических защитах, в сравнении с исследованием, проведённым в 2019 году.
Выявлено повышение показателей
(56,31±25,30) по шкале «Проекции», в результате которого студенты приписывают кому-то или чему-то собственные мысли, чувства, мотивы, черты характера. Полученные данные могут свидетельствовать о том, что у студентов, в условиях большого потока непроверенной информации, связанной с СОУГО - 19, могло сложиться субъективное мнение и свои предположении о вирусе и возможное отрицание его существования. Повышение показателей
Таблица 3
Средние показатели по психологическим защитам_
Психологические защиты N 2019 год 2022 год
Ранг Среднее Стандартное отклонение Ранг Среднее Стандартное отклонение W
Психологическая защита «Отрицание» 28 6 34,08 17,6 5 36,81 22,09 0,767
Психологическая защита «Вытеснение» 28 5 40,71 19,03 7 31,84 19,64 0,133
Психологическая защита «Регрессия» 28 3 42,43 17,7 3 45,66 18,68 0,393
Психологическая защита «Компенсация» 28 4 41,42 18,4 2 50 18,85 0,137
Психологическая защита «Проекция» 28 1 45,23 19,43 1 56,31 25,3 0,044
Психологическая защита «Замещение» 28 8 21,78 15,16 6 34,82 22,79 0,028
Психологическая защита «Интеллектуализация» 28 2 42,55 16,71 4 45,05 16,71 0,438
Психологическая защита «Реактивные образования» 28 7 31,42 14,83 8 25 15,75 0,115
(50±18,85) по шкале «Компенсация», связанно с ограничительными мерами пандемии СОУГО - 19, вследствие чего была необходимость студентам компенсировать недостатки в своей жизненной деятельности. Также необходимо отметить, что повышение учебной нагрузки, на заключительных курсах, по специальности, может влиять на показатели по шкале «Компенсации». Было выявлено значительное понижение (45,05±16,71)
По результатам исследования актуального состояния, следует обозначить пониженные значения в шкалах «Тонус: высокий-низкий» (41,04±11,31) и «Спокойствие-тревога» (42,82±14,19). Понижение в первой шкале может говорить о приближении к утомлению, инертности, заторможенности, ощущению вялости, также это может говорить о сниженной работоспособности. Низкие баллы по шкале «Спокойствие-тревога» (42,82±14,19) могут говорить о тревоге, беспокойстве, неблагоприятные предчувствия, ощущения возможной угрозы. Сниженные показатели по эти шкалам могут объясняться долгой продолжительностью пандемии и невозможностью повлиять на сложившуюся ситуацию, что может влиять на уровень тревоги и ощущение возможной угрозы, вероятно, связанной
психологической защиты «Интеллектуализация». На момент обучения на пятом курсе, студенты пережили основные ограничительные меры и стрессовые факторы, которые формировались с начала пандемии, и они же поспособствовали разрушению ранее сформированных защитных механизмов и личностных резервов, что привело к менее зрелым реакциям и поведению в неблагоприятных ситуациях.
Таблица 3
с формированием выученной беспомощности. Также приближение окончания университета может влиять на уровень утомления, сниженную работоспособность и может вызывать негативные представления, связанные с предстоящей защитой дипломной работы, и последующим поиском работы. У респондентов наблюдались высокие баллы по шкале «Эмоциональное возбуждение» (51,68±9,49), что может говорить о возможном напряжении, нервозности, невоздержанном реагирование на изменения ситуации, неудовлетворительном эмоциональном
саморегулировании. Полученные данные могут объясняться, невозможностью изменить ситуацию, навязанную пандемией, вследствие чего могла возникнуть выученная беспомощность, и скорым окончанием учебы в ВУЗе.
Средние показатели по актуальным состояниям
Актуальное состояние Активация-деактивация Тонус: высокий -низкий Самочувствие физическое: комфорт-дискомфорт Спокойствие-тревога Эмоциональное возбуждение
Среднее 45,79 41,04 45,36 42,82 51,68
Стандартное отклонение 12,51 11,31 13,87 14,19 9,49
Низкий уровень N 11 17 11 11 7
% 39,28 60,71 39,28 39,28 25
Умеренный уровень N 9 9 9 19 8
% 32,14 32,14 32,14 67,85 28,57
Высокая тревожность N 8 2 8 8 13
% 28,57 7,14 28,57 28,57 46,42
Таблица 4
Значимость корреляционных взаимосвязей шкалы воспринимаемого стресса и шкалы
актуального состояния со стратегиями совладающего поведения._
Стратегии совладающего поведения
Самоконтроль Планирование решения проблемы Положительная переоценка
03 с с е ерт с
ог гом е
еа Противодействие стрессу -0,49* -0,59* -0,50*
нирп с сов
яиняот с о
с <и 1 Шкала «активация-деактивация» 0,22 0,63* 0,67*
Примечание: * - отмечены значимые корреляционные связи
С помощью корреляционного анализа мы выявили прямую связь между шкалой активации-деактивации со шкалами: (г = 0,63; p<0,01) по шкале «Планирование решения проблемы» и (г = 0,67; р<0,01) по шкале «Положительная переоценка». За счет низких баллов по шкале активация-деактивация (таблица 4), можно сделать вывод о снижении эффективности планирования решения проблемы и положительной переоценки у респондентов. Из этого следует, что обратная корреляция, противодействия стрессу и шкал планирования решения проблемы, и положительной переоценки логична, так как из-за низкой эффективности этих механизмов, противодействие стрессу будет снижаться. Это, вероятно, говорит о том, что у испытуемых проявляется выученная беспомощность.
Также по результатам исследования, выявлено, что противодействие стрессу имеет обратную корреляцию со шкалами: (г = - 0,49; р<0,01) по шкале «Самоконтроль», (г = - 0,59; р<0,01) по шкале «Планирование решения проблемы» и (г=-0,50; р<0,01) по шкале «Положительная переоценка», это объясняется тем, что в период пандемии студенты, пытались планировать свою дальнейшую деятельность и продумывали пути решения сложившейся в мире ситуации, однако не могли никак повлиять на это, что вызывало у них стресс, они начинали переоценивать ситуацию, вероятно, считая ее безвыходной, следовательно, им приходилось прибегать к поведенческой стратегии самоконтроля, что также может говорить о сформированной выученной беспомощности.
Рис. 1 - Корреляционная связь воспринимаемого стресса с психологическими защитами.
0,62
0,40
0,51
Компенсация
Проекция
Замещение
Как следует из полученных данных, «Шкалы воспринимаемого стресса» имеет прямую связь со шкалами: (г = 0,40; р<0,05) по шкале «Компенсация», (г = 0,51; р<0,01) по шкале «Проекция» и (г = 0,62; р<0,01) по шкале «Замещение» (см. рис. 1).
Объясняются такие данные, тем что, замещение, как психологическая защита действует таким образом, что переориентирует побуждения личности с недоступного объекта на более доступный, тем самым воспринимаемый стресс снижается. Преобладание психологической защиты проекция, выражается в том, что студенты приписывают собственные мысли, чувства, мотивы, черты характера другим людям, полагая, что раздражитель, появляется из внешней среды, а не исходит из их собственного «Я», вследствие чего, студенты не могут адекватно дифференцировать эпицентр проявления стресса, и поэтому уровень их воспринимаемого стресса повышается.
Заключение
Исходя из результатов проделанной работы, можно сделать вывод о том, что пандемия COVID-19 повлияла на психоэмоциональное состояние студентов. Данное предположение подтверждается повышением показателей уровня перенапряжения, из чего следует повышение воспринимаемого стресса у респондентов в 2022 году, в сравнении с замерами в 2019 году.
Выявленная у студентов наиболее предпочтительная поведенческая стратегия поиска социальной поддержки, может говорить о нужде в период пандемии поддерживать контакты с близкими людьми и невозможность получить желаемое, что, следовательно, может повлиять на ряд других социально-адаптационных процессов. Так, проблема, ухода молодых людей от реальной
жизни в виртуальную реальность, которая с каждым годом становится масштабнее, вследствие пандемии СОУГО-19 стала более распространенной.
Проявление у студентов менее зрелых и эффективных эталонов поведения, которые кажутся им гарантирующими защиту и безопасность в новых условиях жизни, может сформировать поведенческий стиль - выученной беспомощности. Несозревшее поведение приводит к перенапряжению при столкновении с проблемами и в результате, предположительно к социальной дезадаптации. Селигман заключил, что выученная беспомощность вызывается переживанием субъектом опыта неподконтрольности
происходящих с ним событий, когда его действия никак не влияют на их ход и не приводят к желаемому результату [1].
Положительная переоценка, выявленная у студентов в результатах 2022 г., говорит о том, что они стараются находить позитивное, отрицая поначалу незначительные проблемы и вследствие закрепления такого поведения, переходя к полному игнорированию проблем, которые могут доставить значительные трудности в их жизнедеятельности. Данный феномен помогает испытуемым справляться со стрессом, однако, при столкновении с трудностями, которые не находятся в зоне их влияния, у них повышается уровень перенапряжения, вследствие чего, закономерно, повышается уровень воспринимаемого стресса. Невозможность справиться со стрессом, с помощью привычных поведенческих стратегий, которые вызваны социальной дезадаптацией, происходит переход к менее зрелые и безопасным защитным механизмам.
Проблемы, вызванные пандемией, которые отразились на большинстве людей в мире и в
конкретном исследовании на студентов, были ярко выражены в данной работе. Нам кажется перспективным и актуальным изучение влияния на психологическое здоровье людей, которое оказало пандемия COVID-19. В будущих исследованиях необходимо подробнее рассмотреть проблему социальной дезадаптации и в целом изменения психического благополучия. Также стоит провести исследование на большем количестве респондентов, чтобы получить качественные данные для составления программы коррекции и восстановления адаптационных процессов.
Конфликт интересов Conflict of Interest
Не указан. None declared.
Список литературы / References
Гордеева Т. О. Психология мотивации достижения / Т. О. Гордеева // Учебное пособие. -Москва. 2006. - № 1. - С. 336.
Крюкова Т.Л. Опросник способов совладания (адаптация методики WCQ) / Т. Л. Крюкова, Е.В. Куфтяк // Журнал практического психолога. -Москва. 2007. - № 3. - С. 93-112.
Селедцов А. М. Важные аспекты психологии неопределенности в условиях COVID-19 / А. М. Селедцов, Г. В. Акименко, Ю. Ю. Кирина // Международный журнал профессиональной науки. - 2020. - № 8. - С. 13-14.
Cheng, H.N. Unfolding online learning behavioral patterns and their temporal changes of college students in SPOCs / Z. Liu, J. Sun, S. Liu, Z. Yang // Interactive Learning Environments. - 2017. - № 1. - P. 176 - 188.
Hui D. S. The continuing 2019-nCoV epidemic threat of novel coronaviruses to global health—The latest 2019 novel coronavirus outbreak in Wuhan, China / D. S. Hui, E. I. Azhar, T. A. Madani, F. Ntoumi, R. Kock, O. Dar, G. Ippolito, T. D. Mchugh, Z. A. Memish, C. Drosten // International journal of infectious diseases. - 2020. - № 1. - P. 264-266.
Marinoni, G. The impact of COVID-19 on higher education around the world / G. Marinoni, H. Land, T. Jensen // International Association of Universities. -2020. - № 7. - P. 6.
Marques A. Different levels of physical activity and depression symptoms among older adults from 18 countries: A population-based study from the Survey of Health, Ageing and Retirement in Europe (SHARE) / A. Marques, M. Gaspar de Matos, J. Bordado, E. R. Gouveia, M. Peralta, DEur. J. Gomez-Baya // European journal of sport science. - 2021. - № 21. -P. 887-894.
Puljak L. Attitudes and concerns of undergraduate university health sciences students in Croatia regarding complete switch to e-learning during COVID-19 pandemic: a survey / M. Civljak, A. Haramina, S. Malisa, D. Cavic, D. Klinec // BMC medical education. - 2020. - № 20. - P. 1-11.
Savage M.J. Mental health and movement behaviour during the COVID-19 pandemic in UK university students: prospective cohort study / M.J. Savage, R. James, D. Magistro, J. Donaldson, LC.
Healy, M. Nevill // Mental
Health and Physical Activity. - 2020. - № 19. - P. 34.
W Cao, The psychological impact of the COVID-19 epidemic on college students in China / W Cao, Z. Fang, G. Hou, M. Han, X. Xu, J. Dong, J. Zheng // Psychiatry Res. - 2020. - № 287. - P. 7
Список литературы на английском языке / References in English
Gordeeva T. O. Psihologija motivacii dostizhenija [Psychology of achievement motivation] / T. O. Gordeeva // Uchebnoe posobie [Textbook]. - Moskva. 2006. - № 1. - P. 336. [in Russian]
Krjukova T.L. Oprosnik sposobov sovladanija (adaptacija metodiki WCQ) [The questionnaire of coping methods (adaptation of the WCQ methodology)] / T. L. Kijukova, E.V. Kuftjak // Zhurnal prakticheskogo psihologa [Journal of practical psychology]. - Moskva. 2007. - № 3. - P. 93-112. [in Russian]
Seledcov A. M. Vazhnye aspekty psihologii neopredelennosti v uslovijah COVID-19 [Important aspects of the psychology of uncertainty in the conditions of COVID-19] / A. M. Seledcov, G. V. Akimenko, Ju. Ju. Kirina // Mezhdunarodnyj zhurnal professional'noj nauki [International Journal of Professional Science]. - 2020. - № 8. - P. 13-14. [in Russian]
Cheng, H.N. Unfolding online learning behavioral patterns and their temporal changes of college students in SPOCs / Z. Liu, J. Sun, S. Liu, Z. Yang // Interactive Learning Environments. - 2017. - № 1. - P. 176 - 188.
Hui D. S. The continuing 2019-nCoV epidemic threat of novel coronaviruses to global health—The latest 2019 novel coronavirus outbreak in Wuhan, China / D. S. Hui, E. I. Azhar, T. A. Madani, F. Ntoumi, R. Kock, O. Dar, G. Ippolito, T. D. Mchugh, Z. A. Memish, C. Drosten // International journal of infectious diseases. - 2020. - № 1. - P. 264-266.
Marinoni, G. The impact of COVID-19 on higher education around the world / G. Marinoni, H. Land, T. Jensen // International Association of Universities. -2020. - № 7. - P. 6.
Marques A. Different levels of physical activity and depression symptoms among older adults from 18 countries: A population-based study from the Survey of Health, Ageing and Retirement in Europe (SHARE) / A. Marques, M. Gaspar de Matos, J. Bordado, E. R. Gouveia, M. Peralta, DEur. J. Gomez-Baya // European journal of sport science. - 2021. - № 21. -P. 887-894.
Puljak L. Attitudes and concerns of undergraduate university health sciences students in Croatia regarding complete switch to e-learning during COVID-19 pandemic: a survey / M. Civljak, A. Haramina, S. Malisa, D. Cavic, D. Klinec // BMC medical education. - 2020. - № 20. - P. 1-11.
Savage M.J. Mental health and movement behaviour during the COVID-19 pandemic in UK university students: prospective cohort study / M.J. Savage, R. James, D. Magistro, J. Donaldson, LC. Healy, M. Nevill // Mental
Health and Physical Activity. - 2020. - № 19. -P. 3-4.
W Cao, The psychological impact of the COVID-19 epidemic on college students in China / W Cao, Z.
Fang, G. Hou, M. Han, X. Xu, J. Dong, J. Zheng // Psychiatry Res. - 2020. - № 287. - P. 7
УДК 796.417
Иванова С.Ю., Анфиногенова А.Д., Сантьева Е.В.
ФГБОУ ВО «Кемеровский государственный университет»,
Россия, Кемерово
ОЦЕНКА ВОЗДЕЙСТВИЯ СРЕДСТВ БОКСА НА РАЗВИТИЕ ФУНКЦИИ РАВНОВЕСИЯ И ОРИЕНТИРОВАНИЯ В ПРОСТРАНСТВЕ У ПОДРОСТКОВ С ЦЕРЕБРАЛЬНЫМ ПАРАЛИЧОМ
(ГЕМИПАРЕТИЧЕСКАЯ ФОРМА) 13-14 ЛЕТ
Ivanova S. Yu, Anfinogenova A.D., Santieva E. V.
Kemerovo State University, Kemerovo, Russia
ASSESSMENT OF THE IMPACT OF BOXING ON THE DEVELOPMENT OF BALANCE AND ORIENTATION IN SPACE IN ADOLESCENTS WITH CEREBRAL PALSY (HEMIPARETIC FORM)
13-14 YEARS
DOI: 10.31618/ESSA.2782-1994.2023.1.87.324
В процессе исследования были оценены и приведены в сравнении различные методики САН, пробы и другие исследования. Цель исследования - оценить воздействие средств бокса на развитие функции равновесия и ориентирования в пространстве у подростков с церебральным параличом (гемипаретическая форма) 13-14 лет.
В результате проведённого исследования было выявлено, что у контрольной и экспериментальной групп произошли достоверные изменения. В экспериментальной группе прирост составил 19%, а в контрольной 10%. Благодаря этому, мы сделали вывод, что у групп контрольной и экспериментальной улучшилась функция равновесия, у экспериментальной группы прирост почти в два раза больше, чем у контрольной группы. Данные, которые были получены ходе исследования, позволяют нам говорить об эффективности средств бокса для развития функции равновесия и ориентирования в пространстве. Статья представляет интерес специалистам, преподавателям по физической культуре и спорту.
In the course of the study, various SAN techniques, samples and other studies were evaluated and compared. The aim of the study was to evaluate the impact of boxing on the development of balance and spatial orientation in adolescents with cerebral palsy (hemiparetic form) aged 13-14 years. As a result of the study, it was revealed that significant changes occurred in the control and experimental groups. In the experimental group, the increase was 19%, and in the control group it was 10%. Due to this, we concluded that the equilibrium function improved in the control and experimental groups, the experimental group increased almost twice as much as in the control group. The data obtained during the study allow us to talk about the effectiveness of boxing tools for the development of the function of balance and orientation in space. The article is of interest to specialists, teachers of physical culture and sports.
Due to this, we concluded that the equilibrium function improved in the control and experimental groups, the experimental group increased almost twice as much as in the control group. The data obtained during the study allow us to talk about the effectiveness of boxing tools for the development of the function of balance and orientation in space. The article is of interest to specialists, teachers of physical culture and sports.
Ключевые слова: координационные способности, равновесие, ориентирование в пространстве, ДЦП, гемипарез, методика САН, шкала равновесия Берга, бокс.
Keywords: coordination abilities, balance, orientation in space, cerebral palsy, hemiparesis, SAN technique, Berg equilibrium scale, boxing.
Введение: В наше время прослеживается тенденция увеличения количества детей с ОВЗ (инвалидностью). Большую долю среди них занимает детский церебральный паралич, который составляет от 1,6 до 2,8 случаев на 1000 живорожденных детей [1].
С самого рождения у детей с церебральным параличом нарушено развитие двигательных функций. Это происходит в связи с недостатком либо отсутствием контроля со стороны ЦНС за функционированием мышц. Поскольку в управлении движениями участвуют многие отделы
