CC BY
56
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 11. ПРАВО. 2016. № 2
С. А. Карелина, доктор юридических наук, профессор кафедры предпринимательского права юридического факультета МГУ*
ИЗМЕНЕНИЕ ПРАВОВОЙ ПРИРОДы ПАя
в целях обеспечения доступа к имуществу, составляющему паевой инвестиционный
ФОНД
В настоящее время обособление имущества ПИФа является привлекательным орудием для вывода активов и последующего заявления о своем банкротстве или в преддверии банкротства. Особую сложность в контексте банкротства учредителя ПИФа вызывает обособление имущественного комплекса, которое основывается на особом правовом режиме общей долевой собственности и договора доверительного управления ПИФом. В статье анализируются особенности режима общей долевой собственности, установленного Законом об инвестиционных фондах и отличающегося от ГК РФ. Кроме того, исследуется правовая природа паевых инвестиционных фондов и инвестиционного пая. Автором обосновывается необходимость изменения регламентирования правовой природы инвестиционного пая, что позволит рассматривать его как ценную бумагу, удостоверяющую право требования к управляющей компании, т.е. речь идет о превращении инвестиционного пая в классическую обязательственную эмиссионную ценную бумагу.
Ключевые слова: паевой инвестиционный фонд, доверительное управление, общая долевая собственность, обособленный имущественный комплекс, ценная бумага, инвестиционный пай, управляющая компания.
Nowadays, the segregation of property of mutual fund is an attractive tool for assets stripping with following declaration of insolvency or in pre-bankruptcy state. A particular challenge in the context of insolvency of mutual fund founder is caused by the segregation of property, which is based on special regime of and fiduciary management agreement.
This article analyzes the features of the joint shared property regime established by the Investment Funds Act and is different from the Russian Civil Code. In addition, it explores the legal nature of mutual fund and investment share. The author argues the necessity of changes in the current regulations of investment share of mutual fund's legal nature that allows us to consider it as a security which certifies claims to the Management Company; therefore this refers to the conversion of investment share of mutual fund into issue-grade security.
Keywords: mutual fund, fiduciary management, joint shared property, segregated property, security, investment share of mutual fund, Management Company.
* svetlanakarelina@mail.ru
В соответствии с положениями Федерального закона от 29 ноября 2001 г. № 156-ФЗ «Об инвестиционных фондах» (далее — Закон об инвестиционных фондах)1, паевой инвестиционный фонд (ПИФ) — обособленный имущественный комплекс, право общей долевой собственности на который удостоверяется ценной бумагой. ПИФ представляет собой механизм коллективного инвестирования, не являющийся юридическим лицом, т.е. ПИФ — это контрактная форма инвестиционного фонда. Под контрактной формой понимается гражданско-правовой договор, который стороны заключают с целью осуществления инвестиций. Договорные формы инвестиций всегда представлены долгосрочными договорами, их содержание отражает совместную волю участников в достижении общей цели, что и проявляется в правовой конструкции ЗПИФа, в основе которой согласно Закону об инвестиционных фондах лежат 4 института:
1) доверительное управление,
2) общая долевая собственность,
3) обособленный имущественный комплекс,
4) ценная бумага.
Заметим, что правовой режим «обособления» имущества ПИФа крупные инвесторы, прежде всего банки, зачастую используют в незаконных интересах. Обособление имущества ПИФа является привлекательным орудием для вывода активов и последующего заявления о своем банкротстве или в преддверии банкротства.
Так, Постановлением Арбитражного суда Московской области от 03 декабря 2013 г. по делу № А41—51561/132 ОАО Акционерный банк «Пушкино» был признан банкротом. Интересен тот факт, что стоимость активов должника составляла 15 694 155 тыс. руб. (включая инвестиционные паи ПИФа «Евразия»), когда стоимость обязательств должника не превышала 26 641 197 тыс. руб.
Сложность завершения производства по данному делу в том числе состояла в невозможности реализовать инвестиционные паи в связи с их обособленной имущественной природой.
По другому делу Постановлением Арбитражного суда города Москвы от 27 марта 2014 г. по делу А40-22001/20143 ЗАО Коммерческий банк «Евротраст» был признан банкротом.
В данном деле заслуживающей внимания является примененная схема вывода активов, основанная на обособлении имущества ПИФа, которая очень часто используется в РФ: чтобы скрыть от Банка России завышенные процентные ставки по выдаваемым кредитам, ак-
1 Федеральный закон от 29.11.2001 № 156-ФЗ «Об инвестиционных фондах» // СЗ РФ. 2001. № 49. Ст. 4562.
2 Документ опубликован не был (доступ из СПС «КонсультантПлюс»).
3 Документ опубликован не был (доступ из СПС «КонсультантПлюс»).
ционеры «Евротраста» создали сеть паевых инвестиционных фондов. Находясь под управлением подконтрольной УК «Коллективные инвестиции», эти ПИФы выдавали заемщикам ссуду под большой процент. Предварительно банк отказывал заемщикам в выдаче кредитов по более низкой ставке, но советовал им попытать счастье у УК паевого фонда. При согласии клиента УК брала деньги у банка под 13% и ссужала по удвоенной стоимости, а залоговое имущество передавалось в «Евротраст». Таким образом, банк постепенно выводил активы в паевые фонды.
Показательным является еще один пример судебно-арбитражной практики. Постановлением Арбитражного суда города Москвы 27 января 2014 г. по делу № А40-184548/2013 ЗАО Акционерный банк «Банк проектного финансирования» был признан банкротом. Размер дефицита активов банка для покрытия обязательств составил 6 459 428 тыс. руб.
Данное дело представляет интерес, так как особенностью Банка проектного финансирования является значительный объем вложений в ценные бумаги (29% активов), в том числе вложения и в ПИФы. Как утверждают эксперты, в ПИФы была переведена недвижимость, полученная от обращения взыскания на имущество должников.
Таким образом, изучение судебной практики доказывает, что обособление имущества ПИФа является привлекательным орудием для вывода активов и последующего заявления о своем банкротстве или в преддверии банкротства.
Особую сложность в контексте банкротства учредителя ПИФа вызывает обособление имущественного комплекса, которое основывается на особом правовом режиме общей долевой собственности и договора доверительного управления ПИФом.
Режим общей долевой собственности, установленный Законом об инвестиционных фондах, отличается от ГК РФ по следующим основаниям:
1. Специфическим представляется основание возникновения общей долевой собственности, так как фактически образование общей собственности происходит путем заключения каждым пайщиком отдельного договора доверительного управления с управляющей компанией, что не соответствует положениям ГК РФ.
2. В соответствии с абз. 3 п. 2 ст. 11 Закона об инвестиционных фондах инвестор, присоединяясь к договору доверительного управления ПИФом, отказывается от преимущественного права приобретения доли в праве собственности на имущество, составляющее ПИФ, что не согласуется с положениями ст. 250 ГК РФ, посвященной преимущественному праву покупки доли в общей собственности при ее продаже постороннему лицу.
3. Абз. 2 п. 2 ст. 11 Закона об инвестиционных фондах устанавливает, что раздел имущества, составляющего ПИФ, не допускается. Это правило противоречит п. 1 ст. 252 ГК РФ, в силу которого имущество, находящееся в общей долевой собственности, может быть разделено между ее участниками по соглашению между ними.
4. Закон об инвестиционных фондах также не позволяет пайщикам воспользоваться правом на выдел доли из общего имущества (п. 2 ст. 11). Несмотря на то, что п. 3 ст. 252 ГК РФ допускает установление законом запрета на выдел доли в натуре, указанный запрет п. 2 ст. 11 Закона об инвестиционных фондах лишний раз подтверждает то, что отношения между пайщиками фактически не регулируются нормами ГК РФ о праве общей долевой собственности.
5. Не действуют в отношении ПИФа ст. 245 ГК РФ об определении долей в праве собственности и ст. 246 ГК РФ, в соответствии с которой распоряжение имуществом, находящимся в долевой собственности, осуществляется по соглашению всех ее участников, а участник долевой собственности вправе по своему усмотрению распорядиться своей долей с соблюдением правил преимущественной покупки (при ее возмездном отчуждении).
6. Не применяется и ст. 247 ГК РФ, в силу которой владение и пользование имуществом, находящимся в долевой собственности, осуществляются по соглашению всех ее участников, а при недостижении согласия — в порядке, устанавливаемом судом. Фактически владение, пользование и распоряжение имуществом, входящим в ПИФ, осуществляет управляющая компания.
Кроме того, следует отметить различия конструкций договора доверительного управления, установленных ГК РФ и Законом об инвестиционных фондах. Некоторые авторы утверждают, что эти различия настолько сильны, что «созрела» необходимость создания иной договорной конструкции (например, договора коллективного инвестиро-вания)4.
Проведем некоторый сравнительный анализ конструкции договора доверительного управления, закрепленной в ГК РФ, и модели договора доверительного управления имуществом ПИФа5: • Предметом договора доверительного управления в модели, закрепленной ГК РФ, является управление имуществом. При этом собственник (учредитель управления), передавая имущество в доверительное управление, не передает свои правомочия владения, пользования и распоряжения имуществом доверительному управляющему, а только наделяет последнего правом осущест-
4 Лопатенкова Н.Г. Гражданско-правовые проблемы, связанные с использованием конструкции паевого инвестиционного фонда//Законодательство. 2010. № 10. С.10.
5 Там же.
влять эти правомочия от имени учредителя управления. Что касается договора доверительного управления ПИФом, то в этом случае предметом договора является управление ПИФом, т.е. совершение управляющей компанией юридических и фактических действий в отношении имущества, входящего в ПИФ. При этом в силу специфики имущества, передаваемого пайщиками управляющей компании, право собственности на него неизбежно переходит к управляющей компании (например, имущество, обладающее родовыми признаками).
• К существенным условиям договора доверительного управления имуществом ГК РФ относит состав имущества, передаваемого в доверительное управление; наименование выгодоприобретателя; размер и форму вознаграждения управляющему; срок действия договора (ст. 1016). В модели договора доверительного управления, закрепленной в ГК РФ, состав имущества должен быть четко определен, так как по общему правилу имущество по окончании договора передается собственнику и в первую очередь с помощью этого имущества погашаются долги по обязательствам, связанным с доверительным управлением (п. 3 ст. 1022 ГК РФ). В договоре доверительного управления ПИФом это условие не является существенным. Управляющая компания обязуется вернуть пайщику не имущество, переданное по договору, а выплатить ему компенсацию. В ПИФах имущество инвесторов, переданное управляющей компании, объединяется с имуществом иных учредителей управления, что в общем не характерно для договора доверительного управления.
• Еще одна особенность договора доверительного управления ПИФом касается установления минимального срока действия договора для закрытого ПИФа — три года с начала срока его формирования (ст. 12 Закона об инвестиционных фондах), в то время как ГК РФ не предусматривает каких-либо требований к минимальному сроку договора доверительного управления. Пунктом 1 ст. 11 Закона об инвестиционных фондах предусмотрено, что условия договора доверительного управления ПИФом (правила доверительного управления ПИФом) определяются управляющей компанией в стандартных формах.
• В силу прямого указания ст. 1014 ГК РФ учредителем доверительного управления является собственник имущества, за исключением случаев доверительного управления имуществом по основаниям, предусмотренным законом (ст. 1026 ГК РФ). По смыслу Закона об инвестиционных фондах учредителями доверительного управления ПИФом могут выступать только собственники имущества, передаваемого в состав ПИФа.
♦ ГК РФ не предусматривает особого порядка заключения договора доверительного управления имуществом, договор заключается в общем порядке. Порядок заключения договора доверительного управления ПИФом позволяет отнести его к категории публичных договоров (ст. 21 Закона об инвестиционных фондах).
♦ В силу ст. 1021 ГК РФ доверительный управляющий осуществляет доверительное управление имуществом лично. В случае передачи другому лицу функции управления имуществом (при соблюдении условий п. 2 ст. 1021 ГК РФ) доверительный управляющий отвечает за действия избранного им поверенного как за свои собственные. Закон об инвестиционных фондах не предусматривает ответственности управляющей компании за действия того, кому передано управление ПИФом (п. 5 ст. 11).
♦ Статья 1024 ГК РФ предусматривает специальные основания прекращения договора доверительного управления. Так, договор прекращается вследствие смерти гражданина-выгодоприобретателя, ликвидации юридического лица-выгодоприобретателя, смерти гражданина-доверительного управляющего, признания его недееспособным, ограниченно дееспособным и т.п. Все указанные основания прекращения неприменимы к договору, опосредующему правоотношения инвесторов и управляющей компании. В. В. Ви-трянский подчеркивает, что так как учредитель доверительного управления вправе претендовать лишь на некую долю в имуществе ПИФа, размер которой зависит от того, как доверительный управляющий распоряжался имуществом, такой порядок расчетов с пайщиками не имеет ничего общего с последствиями прекращения договора доверительного управления, предусмотренными ГК РФ.
♦ Согласно п. 1 ст. 16 Закона, управляющая компания ПИФа в случае нарушения условий договора доверительного управления и причинения убытков инвесторам несет перед ними ответственность в размере реального ущерба. Данное правило существенно отличается от положения п. 1 ст. 1022 ГК РФ, устанавливающего принцип полного возмещения доверительным управляющим, не проявившим должной заботливости об интересах учредителя доверительного управления, причиненных учредителю управления убытков (т.е. не только реального ущерба, но и упущенной выгоды).
♦ Положение п. 2 ст. 16 Закона, которое предусматривает, что долги по обязательствам, возникающим в связи с доверительным управлением ПИФом, погашаются за счет имущества ПИФа, а при его недостаточности — только за счет собственного имущества управляющей компании, противоречит п. 3 ст. 1022 ГК РФ, который устанавливает, что взыскание может быть обращено на
имущество учредителя управления только в случае недостаточности собственного имущества доверительного управляющего для погашения долгов. • При заключении договора доверительного управления по ГК РФ банкротство учредителя является основанием для расторжения договора и включения имущества в конкурсную массу. Несостоятельность учредителя в данном случае представляет собой тот предел, до которого «автономность» имущества, переданного в доверительное управление, и возможность его участия в гражданском обороте сохраняются.
Специфическое регулирование общей долевой собственности и договора доверительного управления, направленное на обособление имущества ПИФа, предопределяют особую правовую природу ПИФа.
В юридической науке существует несколько подходов к пониманию правовой природы ПИФа.
Первая точка зрения, представителем которой является М. В. Плющев6, определяет ПИФ как объект одновременно обязательственных отношений по доверительному управлению имуществом и вещных отношений общей долевой собственности. Его позиция построена на формальном понимании законодательных положений.
Согласно второй позиции7, ПИФ является имущественным комплексом, т.е. предприятием, но не в соответствии с положениями существующего ГК РФ (ст. 132). Исследователи приходят к выводу, что существование предприятия в виде недвижимого имущества нецелесообразно, а исключение этого положения позволило бы распространить нормативное регулирование предприятия на ПИФ. Однако ПИФ как единый имущественный комплекс является объектом лишь обязательственного права, как уточняет Е. А. Суханов8, поэтому эта позиция даже с внесением изменений в ГК РФ несостоятельна.
Третья позиция9 заключается в том, что ПИФ — правовая конструкция sui generis — самостоятельный объект гражданских прав — имущественный комплекс, но не предприятие.
В развитие критики предыдущих положений В. А. Белов10 отметил, что ПИФ несопоставим с рамками института общей собствен-
6 Плющев М. В. Правовая природа паевого инвестиционного фонда и инвестиционного пая: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Ростов н/Д., 2005. С. 15.
7 См.: Доронина Н. Г., Семилютина Н. Г. Комментарий к ФЗ «Об инвестиционных фондах». М., 2003 (электронный ресурс): Доступ из СПС «Консультант плюс».
8 Гражданское право: Учебник: В 4 т. / Под ред. Е. А. Суханова. М., 2013.
9 Биджиев А.Х. Паевой инвестиционный фонд как имущественный комплекс // Юриспруденция. 2010. № 3.
10 Белов В.А. Паевый инвестиционный фонд и инвестиционный пай: некоторые проблемы правовой природы, вызванные рецепцией зарубежного права // Банковское право. 2008. № 3.
ности, т.е. ПИФ — объект исключительно обязательственных отношений:
во-первых, не существует такого способа образования общей долевой собственности, как заключение каждым пайщиком в отдельности договора доверительного управления имуществом с управляющей компанией, внесенным в качестве пая в ПИФ (кроме того, сособственникам ПИФа не присущ фидуциарный характер отношений, что обычно является квалифицирующим признаком отношений общей собственности);
во-вторых, нарушается принцип добровольности участия в общем праве собственности, ведь не допускается раздел имущества, составляющего ПИФ, а также выделение из ПИФа доли в натуре;
в-третьих, пайщики не имеют преимущественного права приобретения доли в праве собственности на общее имущество;
в-четвертых, пайщики не связаны никакими юридическими отношениями друг с другом.
Указанные «особенности» полностью лишают право общей долевой собственности вещного характера. Право на раздел имущества и на выдел из него доли в натуре — неотъемлемые черты общей долевой собственности как вещно-правовой конструкции. Без этих правомочий нельзя говорить о наличии права общей долевой собственности.
Кроме того, обращение взыскания по долгам владельцев инвестиционных паев не допускается даже при их несостоятельности (банкротстве). В этом случае в конкурсную массу включаются инвестиционные паи (п. 3 ст. 15). Такое полное обособление имущества от учредителя управления позволяет говорить об утрате учредителем управления вещно-правовой связи с переданным в управление имуществом.
В рамках рассматриваемой проблемы целесообразным представляется анализ правовой природы пая ЗПИФа.
В соответствии с Законом об инвестиционных фондах инвестиционный пай ЗПИФа является именной ценной бумагой, обладающей рядом признаков:
1) она не признается законодательством эмиссионной,
2) не имеет номинальной стоимости,
3) имеет бездокументарную форму выпуска,
4) свободно обращается на рынке ценных бумаг.
С позиции юридической доктрины правовая природа инвестиционного пая спорна.
К примеру, Д. И. Степанов11 назвал инвестиционные паи «постэмиссионными» ценными бумагами и пытался доказать, что эти ценные
11 Степанов Д.И. «Постэмиссионные» ценные бумаги // Хозяйство и право. 2004. № 11. С. 57.
бумаги искусственно выделены законодательством в самостоятельный вид и, по своей сути, они вполне могут быть отнесены к эмиссионным ценным бумагам, т.е. к классическим ценным бумагам, удостоверяющим обязательственное право требования возврата имущества.
В контексте рассмотрения вопроса, касающегося правовой природы пая, представляется целесообразным выделить признаки, присущие эмиссионным ценным бумагам, в отличие от инвестиционных паев:
1. Все эмиссионные ценные бумаги имеют эмитента — юридическое лицо, органы исполнительной власти либо органы местного самоуправления, несущие от своего имени обязательства перед владельцами ценных бумаг по осуществлению прав, закрепленных ими. Инвестиционные паи не имеют эмитента в этом смысле.
2. Одной из особенностей эмиссионной ценной бумаги является невозможность замены обязанного лица—эмитента, однако инвестиционные паи обладают этой возможностью.
3. Отсутствие номинальной стоимости эмиссионных ценных бумаг. Таким образом, очевидны различия инвестиционных паев и так
называемых постэмиссионных ценных бумаг. Используя данные различия, некоторые авторы приходят к выводу о том, что инвестиционные паи являются отдельным видом инвестиционных бумаг, а именно ценными бумагами коллективного инвестирования, удостоверяющими вещное право12.
Схожей является точка зрения М. В. Плющева13, согласно которой инвестиционный пай закрепляет лишь долю в праве собственности на паевой инвестиционный фонд и вообще не удостоверяет обязательственных прав.
Противоположная позиция отрицает умножение сущностей. Любая ценная бумага в соответствии с ее положениями фиксирует определенное имущественное право, и в доктрине не раз подчеркивалось, что ценные бумаги удостоверяют только обязательственные права (Д. В. Мурзин14). Таким образом, положение Закона о вещной природе ценной бумаги противоречит ее сути и цели.
Заметим, что судебная практика по вопросам правовой природы инвестиционного пая и ПИФа немногочисленна.
Большинство дел касаются налоговых вопросов, а именно невозможности признать налогоплательщиками владельцев инвестиционных паев.
12 См.: Шевченко Г. Н. Эмиссионные ценные бумаги: понятие, эмиссия, обращение. М., 2006 (электронный ресурс): Доступ из СПС «Консультант плюс».
13 Плющев М.В. Указ. соч. С. 15.
14 Мурзин Д. В. Ценные бумаги — бестелесные вещи. Правовые проблемы современной теории ценных бумаг. М., 1998. С. 33.
В одном из ключевых решений (Постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 13 октября 2011 г. по делу № А56-70273/201015) указано, что: «Ценная бумага, удостоверяющая долю в праве собственности на имущество (в том числе на земельный участок), переданное в доверительное управление управляющей компании, и выданная этой компанией (инвестиционный пай), не является правоустанавливающим документом на это имущество (в том числе на земельный участок).
Таким образом, приведенные законоположения не позволяют признать владельцев инвестиционных паев в качестве налогоплательщиков земельного налога в отношении земельных участков, составляющих паевой инвестиционный фонд».
Следует также обратить внимание на решения по оспариванию ненормативных актов по рассматриваемому вопросу (Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 12 ноября 2012 г. № 09АП-31166/2012 по делу № А40-40075/12-130-384 16): суд пришел к выводу о незаконности оспариваемого постановления судебного пристава о взыскании денежных средств должника, находящихся в банке на лицевом счете, поскольку указанный акт и действия пристава не соответствуют закону.
«В силу абз. 2 п. 1 ст. 1012 ГК РФ передача имущества в доверительное управление не влечет переход права собственности на него к доверительному управляющему. Согласно п. 1 ст. 1018 ГК РФ, п. 1 ст. 15 Федерального закона от 29 ноября 2001 г. № 156-ФЗ "Об инвестиционных фондах", имущество, переданное в доверительное управление, обособляется от другого имущества учредителя правления, а также от имущества доверительного управляющего. Это имущество отражается у доверительного управляющего на отдельном балансе, и по нему ведется самостоятельный учет. Для расчетов по деятельности, связанной с доверительным управлением, открывается отдельный банковский счет.
Только долги по обязательствам, возникшим в связи с доверительным управлением имуществом, в силу п. 2 ст. 16 Федерального закона от 29 ноября 2001 г. № 156-ФЗ "Об инвестиционных фондах", составляющим паевой инвестиционный фонд, погашаются за счет этого имущества».
Эти и другие решения (Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 21 февраля 2012 г. № 09АП-14740/2011-ГК по делу № А40-79209/09-6-629; Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 20 мая 2013 г. № 09АП-12950/2013-ГК по делу № А40-44614/2012; Постановление Девятого арбитражного
15 Документ опубликован не был (доступ из СПС «КонсультантПлюс»).
16 Документ опубликован не был (доступ из СПС «КонсультантПлюс»).
апелляционного суда от 19 декабря 2013 г. № 09АП-41521/2013-ГК по делу № А40—171126/12) лишь подтверждают тот факт, что судебная практика не сформировала оригинального толкования положений Закона об инвестиционных фондах.
Таким образом, учитывая существующее правовое регулирование, в соответствии с которым пай удостоверяет вещное право, т.е. право общей долевой собственности, но при этом ПИФ как таковой не является объектом вещного права учредителей, на наш взгляд, целесообразно в целях доступа к имуществу ПИФа при банкротстве изменить регламентирование правовой природы инвестиционного пая, рассматривая его как ценную бумагу, удостоверяющую право требования к управляющей компании, т.е. речь идет о превращении инвестиционного пая в классическую обязательственную эмиссионную ценную бумагу.
Кроме того, представляется необходимым в этой связи исключить следующие положения из Закона:
— выпустив инвестиционные паи, управляющая компания может в одностороннем порядке изменять любые положения правил доверительного управления ПИФом;
— управляющая компания, если это предусмотрено правилами доверительного управления ПИФом, вправе передать свои права и обязанности по договору доверительного управления ПИФом другой управляющей компании.
Безусловно, как и любое нововведение, изменение правовой природы инвестиционного пая может иметь разнонаправленный результат. С одной стороны, использование этой модели потребует внесения существенных изменений в Закон об инвестиционных фондах, так как это объясняется изменением теоретической основы ПИФов, т.е. положений об обособлении имущества, что затратно как в финансовом плане, так и во временном. Кроме того, принудительно меняя правила инвестирования, в частности обеспечивая доступ к имуществу фонда до истечения установленного срока, существует опасность изменения самой природы инвестирования. Предоставление каких-либо преимуществ пайщику-банкроту по сравнению с другими инвесторами, позволяющих каким-либо образом предпочтительно до окончания срока инвестирования получить свой пай, может нарушить права других инвесторов и, кроме того, повысить риск самого инвестирования. Это может способствовать, например, фиктивным банкротствам других пайщиков в случае возникновения опасений в отношении устойчивости соответствующего закрытого паевого инвестиционного фонда.
Кроме того, изменение может негативно сказаться на самом институте паевого инвестиционного фонда, так как банки являются их ключевыми участниками.
Вместе с тем, с другой стороны, изменение правовой природы инвестиционного пая позволит повысить оборотоспособность инвестиционных паев и независимость ценной бумаги от основного обязательства, что, в свою очередь, может положительно сказаться на ликвидности инвестиционного пая при банкротстве пайщика.
Более того, использование этой модели сблизит ПИФ с АИФом, не изменив контрактную модель формирования инвестиционного фонда. Одновременно это изменение снизит желание банков участвовать в такого рода объединении имущества.
В качестве одного из положительных моментов указанной модели правового регулирования будет являться возможность обращения взыскания на пай.
Список литературы
1. Белов В. А. Паевой инвестиционный фонд и инвестиционный пай: некоторые проблемы правовой природы, вызванные рецепцией зарубежного права // Банковское право. 2008. № 3.
2. Биджиев А. Х. Паевой инвестиционный фонд как имущественный комплекс // Юриспруденция. 2010. № 3.
3. Доронина Н. Г., Семилютина Н. Г. Комментарий к ФЗ «Об инвестиционных фондах». М., 2003 (электронный ресурс): Доступ из СПС «Консуль-тантПлюс».
4. Кетоев С. К. Особенности формы и существенных условий договора доверительного управления паевым инвестиционным фондом // Журнал российского права. 2006. № 9 .
5. Лопатенкова Н. Г. Гражданско-правовые проблемы, связанные с использованием конструкции паевого инвестиционного фонда // Законодательство. 2010. № 10.
6. Мурзин Д. В. Ценные бумаги — бестелесные вещи. Правовые проблемы современной теории ценных бумаг. М., 1998.
7. Мухаметшин Т. Ф. Инвестиционные паи паевых инвестиционных фондов: обновленный взгляд на правовое содержание // Право и экономика. 2012. № 12.
8. Плющев М. В. Правовая природа паевого инвестиционного фонда и инвестиционного пая: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Ростов-н/Д., 2005.
9. Степанов Д. И. «Постэмиссионные» ценные бумаги // Хозяйство и право. 2004. № 11.
10. Шевченко Г. Н. Эмиссионные ценные бумаги: понятие, эмиссия, обращение. М., 2006 (электронный ресурс): Доступ из СПС «Консультант-Плюс».
11. Шевченко Г. Н. Ценные бумаги «коллективного инвестирования» // Журнал российского права. 2005. № 6.
12. McParlan A. The Dual Nature of Mutual Funds: Lutheran Brotherhood Research Corp. v. Commissioner // The State and Local Tax Lawyer. 2004. Vol. 9.
13. Warburton A. J. Should Mutual Funds Be Corporations? A Legal & Econometric Analysis // J. Corp. L. 2008. Vol. 33.
14. Morley J. The Separation of Funds and Managers: A Theory of Investment Fund Structure and Regulation // Yale L. J. 2014. Vol. 123.
