CC BY
52
МЕНЕДЖМЕНТ И МАРКЕТИНГ: ТЕОРИЯ, МЕТОДОЛОГИЯ, ПРАКТИКА
УДК 332.132 JEL: I31
DO110.25513/1812-3988.2018.2.69-77
ИЗМЕНЕНИЕ ПОТРЕБИТЕЛЬСКОГО ПОВЕДЕНИЯ ПЕНСИОНЕРОВ В УСЛОВИЯХ КРИЗИСА 2013-2016 гг.
Н.В. Абрамова, В.С. Жаромский
Национальный исследовательский университет - Высшая школа экономики (Москва, Россия)
Информация о статье
Дата поступления 6 февраля 2018 г.
Дата принятия в печать 25 марта 2018 г.
Ключевые слова
Качество жизни населения, пенсионеры, потребительские расходы, типы домохозяйств, статус занятости
Аннотация. Представлены результаты анализа потребительского поведения пенсионеров на данных РМЭЗ-ВШЭ за 2013-2016 гг. В качестве объекта исследования взяты домохозяйства разного социально-демографического типа, в состав которых входят пенсионеры. В исследовании использованы типологии домохозяйств, учитывающие их возраст и статус занятости. Выявлены изменения в период с 2013 по 2016 г. в потребительском поведении домохозяйств в зависимости от статуса занятости пенсионеров и наличия других лиц в домохозяйстве. Анализ потребительских расходов по типам домохозяйств включает: продукты питания, питание вне дома, алкогольные напитки, непродовольственные товары, услуги. В анализируемый период в домохозяйствах происходит увеличение доли расходов на питание и на услуги, тогда как доля расходов на непродовольственные товары снизилась. Выявлены различия в потребительских расходах в домохозяйствах, состоящих из пенсионеров. Наибольшие отличия в структуре расходов на питание наблюдаются между домохозяйствами с работающими пенсионерами и неработающими пенсионерами. Неработающие одинокие пенсионеры вынуждены экономить на наиболее важных продуктах питания. Можно говорить, что структура потребительских расходов домохозяйств пенсионеров меняется в зависимости от их статуса на рынке труда. Также отмечена важность трудовой активности лиц пожилого возраста. Среди них лучше адаптировались к кризисным условиям возрастные группы 55-59 и 60-64 лет, за счет работающих пенсионеров.
CHANGE IN CONSUMER BEHAVIOR OF PENSIONERS IN CRISIS 2013-2016
N.V. Abramova, V.S. Zharomsky
National Research University - Higher School of Economics (Moscow, Russia)
Article info
Received February 6, 2018
Accepted March 25, 2018
Keywords
The quality of life of the population, pensioners, consumer spending, types of households, employment status
Abstract. The analysis of consumer behavior of pensioners is carried out on the RLMS-HSE data for 2013-2016. The subject of the study is households of different socio-demographic types, which include pensioners. The study uses household typologies that take into account their age and employment status. In the period from 2013 to 2016, changes in consumer behavior of households are revealed depending on the status of employment of pensioners and the presence of other persons in the household. The analysis of consumer expenditures by types of households includes: products for domestic meals, meals outside the house, alcoholic beverages, non-food products, services. In the analyzed period, the share of expenditures for food and services increases in households. And the share of expenditures for non-food products decreased. Differences in consumer spending in households consisting of pensioners are revealed. The greatest differences in the structure of expenditure on food are observed between households with working pensioners and non-working pensioners. Non-working single pensioners are forced to save on the most important food products. We can say that the structure of consumer spending of households of pensioners varies depending on their status in the labor market. The article also highlights the importance of labor activity of elderly people. Among them, age groups 55-59 and 60-64 years old, at the expense of working pensioners, were better adapted to the crisis conditions.
© Н.В. Абрамова, разделы 1-4, 2018 © В. С. Жаромский, разделы 4, 5, 2018
1. Введение. Актуальность темы исследования определяется изменениями экономической ситуации в России в период с 2013 по
2016 г. Возникает необходимость оценки степени влияния этих изменений на потребительское поведение лиц пожилого возраста и на их способность адаптироваться к новым условиям. Объектом данного исследования являются домохозяйства разного социально-демографического типа, в составе которых присутствуют пенсионеры.
Начиная с 2014 г. одной из главных социальных проблем является снижение реальных доходов и рост бедности населения. Согласно данным Росстата, в 2016 г. и первой половине
2017 г. продолжилось падение реальных доходов населения, начавшееся в ноябре 2014 г. Это самый большой спад по продолжительности после кризиса 2008 г. В мае 2017 г. реальные доходы по сравнению с октябрем 2014 г. были ниже на 19,2 % [1]. Реальные пенсии с ноября 2014 г. демонстрируют устойчивую негативную динамику, прерванную лишь в январе 2017 г. в связи с выплатой единовременной доплаты к пенсиям. По сравнению с октябрем 2014 г. в апреле 2017 г. реальная пенсия сократилась на 6,9 %. Одной из причин такого положения стала пониженная индексация пенсии неработающим пенсионерам и отказ от перерасчета размера пенсий работающим пенсионерам с 2016 г. [2]. В кризисных условиях положение пенсионеров осложняется из-за роста цен и тарифов. Сокращение реальных доходов привело к резкому снижению покупательной способности населения по всем основным продуктам питания. При этом впервые отчетливо обозначилась тенденция к сокращению сбережений в 2015 г. [1].
2. Обзор литературы. Общие принципы и методологические подходы по оценке изменений в потребительском поведении пенсионеров освещены во множестве работ отечественных и зарубежных авторов: Д. Борланда, А. Ди-тона, Д. Ибрагимовой, В. Ляшок, И. Мальцевой, О. Кузиной, О. Синявской, Е. Слободе-нюк, О. Степановой, Л. Овчаровой, Ф. Робинсона, Л. Ржанициной. Одним из важных факторов, оказывающим существенное влияние на структуру потребления лиц пожилого возраста, является их семейное положение - проживают они отдельно от других поколений родственников или в многопоколенных домохо-зяйствах. Можно также предположить, что сте-
пень влияния кризиса на уровень доходов и структуру потребления домохозяйств с пенсионерами будет варьировать в зависимости от их статуса занятости, который в значительной мере определяется возрастом, местом проживания, характеристиками их человеческого капитала (образованием и здоровьем). Сокращение реальных пенсий и социальных пособий может быть причиной, по которой пенсионеры продолжают работать или ищут работу [3]. Другой причиной является недостаточное материальное положение родственников, доходы которых подвержены влиянию кризиса [4]. Поэтому при снижении размера реальных пенсий в кризис у работающих пенсионеров повышается мотивация в сохранении рабочего места после наступления пенсионного возраста.
3. Методология исследования. В силу того, что официальные данные Росстата не позволяют увидеть динамику потребительского поведения домохозяйств с пенсионерами, для анализа поведения пенсионеров были использованы репрезентативные выборки РМЭЗ-ВШЭ за 2013-2016 гг. В исследовании применялись типологии домохозяйств, учитывающие возраст, статус занятости и семейное положение. Так, в табл. 1 представлено распределение до-мохозяйств с учетом занятости пенсионеров: «одинокий работающий пенсионер», «одинокий неработающий пенсионер», «семья пенсионеров с хотя бы одним работающим пенсионером», «семья неработающих пенсионеров», «работающий пенсионер и другие члены домохозяйства», «неработающий пенсионер и другие члены домохозяйства». Последние две категории имеют более сложный социально-демографический состав. Под «другими членами домохозяйства» подразумеваются лица не пенсионного возраста.
Анализ денежных расходов по типам до-мохозяйств был проведен вначале на уровне структуры денежных расходов домохозяйств с пожилыми людьми, а затем на уровне структуры потребительских расходов. В структуру денежных расходов домохозяйств были включены следующие компоненты: покупка товаров и оплата услуг, обязательные платежи и взносы, приобретение недвижимости, прирост финансовых активов. А в структуру потребительских расходов вошли следующие расходы: на покупку продуктов питания, на питание вне дома, на покупку алкогольных напитков, на покупку непродовольственных товаров, услуги.
Таблица 1
Структура домохозяйств с лицами 50 лет и старше, 2013-2016 гг., %
Тип домохозяйства 2013 2014 2015 2016
Одинокий работающий пенсионер 5,5 4,8 5,1 4,8
Одинокий неработающий пенсионер 24,0 23,7 25,3 26,1
Семья пенсионеров с хотя бы одним работающим пенсионером 7,5 7,5 7,5 7,8
Семья неработающих пенсионеров 14,8 15,5 15,3 15,4
Работающий пенсионер и другие члены домохозяйства 16,2 16,6 15,9 15,0
Неработающий пенсионер и другие члены домохозяйства 32,0 31,9 30,9 30,9
Примечание. Рассчитано по данным РМЭЗ-ВШЭ за 2013-2016 гг.
4. Результаты исследования. Рассмотрим группы домохозяйств с разным количеством и статусом занятости пенсионеров. Прежде всего остановимся на приросте финансовых активов, которые выполняют функцию страхования. Ряд исследователей отмечает, что самые большие доли денежных средств на текущих счетах и срочных вкладах в банках приходит-
ся на домохозяйства, состоящие только из пенсионеров [5]. Из табл. 2 также можно видеть, что склонность к накоплению финансовых активов выше у домохозяйств, состоящих только из пенсионеров. Это можно объяснить тем, что они откладывают деньги на непредвиденные расходы [6].
Таблица 2
Структура денежных расходов домохозяйств с пожилыми людьми, в зависимости от их статуса на рынке труда и в пенсионной системе, 2013-2016 гг., %
Тип домохозяйства Покупка товаров и оплата услуг Обязательные платежи и взносы Приобретение недвижимости Прирост финансовых активов
2013 2016 2013 2016 2013 2016 2013 2016
Одинокий работающий пенсионер 79,3 77,0 6,6 12,2 0,0 0,0 14,1 10,8
Одинокий неработающий пенсионер 87,2 89,1 1,7 2,9 0,1 0,0 11,0 8,0
Семья работающих пенсионеров 79,4 80,4 6,6 9,6 0,0 0,0 14,0 10,0
Семья неработающих пенсионеров 85,4 88,6 3,0 4,1 0,0 0,0 11,6 7,4
Работающий пенсионер и другие 83,2 76,6 10,2 12,2 0,9 4,9 5,7 6,2
Неработающий пенсионер и другие 85,5 83,6 8,6 6,7 1,3 6,4 4,6 3,3
Всего 84,3 81,1 7,5 7,7 0,8 5,2 7,4 5,9
Примечание. Рассчитано по данным РМЭЗ-ВШЭ за 2013-2016 гг.
Общая динамика доли прироста финансовых активов у анализируемых типов домохо-зяйств постоянно снижается с 7,4 % в 2013 г. до 5,9 % в 2016 г. - это результат падения реальных доходов в этот период. Кроме того, доля других расходов (в которую входят расходы на помощь детям) в домохозяйствах «чистых» пенсионеров также намного выше, чем в остальных типах, т. е. пенсионеры, живущие отдельно от своих детей, помогают им деньгами. В 2014 г. доля других расходов в этих типах домохозяйств существенно выросла по сравнению с 2013 г., т. е. пенсионеры стали больше помогать своим детям. В отношении
кредитов домохозяйства придерживаются разных стратегий. Кредиты берут следующие типы домохозяйств: «работающий пенсионер и другие», «не работающий пенсионер и другие». Домохозяйства пенсионеров (одиночки и семьи) осторожно подходят к получению кредитов, и можно сказать, что по сравнению с остальными типами почти ими не пользуются. Под влиянием кризиса самые существенные изменения в структуре расходов произошли в 2014 г., так как доля других расходов (трансферты) резко выросла у домохозяйств пенсионеров (одиночки и семьи), а доля сбережений снизилась.
В течение рассматриваемого периода изменилась структура потребительских расходов российских домохозяйств, что видно по данным Росстата: доля расходов на покупку продуктов
питания увеличилась с 27,7 до 32,3 %, доля расходов на услуги выросла с 26,3 до 27,3 %, а расходы на непродовольственные товары сократились с 40,8 до 35,5 % (табл. 3).
Таблица 3
Структура потребительских расходов домохозяйств России, %
Вид потребительских расходов 2013 2014 2015 2016
Покупка продуктов питания 27,7 28,5 32,1 32,3
Питание вне дома 3,5 3,4 3,3 3,2
Покупка алкогольных напитков 1,7 1,7 1,8 1,7
Покупка непродовольственных товаров 40,8 40,1 36,4 35,5
Оплата услуг 26,3 26,3 26,4 27,3
Примечание. Доходы, расходы и потребление домашних хозяйств // Федеральная служба государственной статистики: офиц. сайт. URL: http://www.gks.ru/wps/wcm/connect/rosstat_main/rosstat/ru/statistics/publications/catalog/doc_11400968 12812.
Динамика структуры потребительских расходов всех домохозяйств России по данным Росстата (табл. 3) и домохозяйств, включающих пожилых людей, по данным РМЭЗ-ВШЭ (табл. 4) за анализируемый период схожа. Одним из важнейших маркеров уровня жизни является динамика доли расходов на питание: чем она выше, тем ниже материальный достаток, и наоборот [7]. Этот вывод подтверждается представленными данными: с 2013 г. происходит увеличение доли расходов на продук-
ты питания с 32,2 до 34,9 % в 2016 г. Также в период кризиса из-за роста тарифов выросла доля расходов на услуги - с 27,6 до 29,1 %, а расходы на непродовольственные товары сократились с 34,5 до 29,9 %. Такое изменение в структуре потребительских расходов можно объяснить заметным ростом потребительских цен. По данным Росстата, с конца 2014 г. серьезные изменения произошли в отношении продовольственных товаров. Так, темпы прироста на начало 2017 г. составили 23 % [1].
Таблица 4
Структура потребительских расходов домохозяйств с пожилыми людьми, в зависимости от их статуса на рынке труда и в пенсионной системе, 2013-2016 гг., %
Тип домохозяйства Продукты питания Питание вне дома Алкогольные напитки Непродовольствен-ные товары Услуги
2013 2016 2013 2016 2013 2016 2013 2016 2013 2016
Одинокий работающий пенсионер 30,0 34,6 3,5 4,3 0,8 1,7 31,2 28,0 34,4 31,4
Одинокий неработающий пенсионер 41,9 40,6 0,3 0,2 0,6 0,9 24,6 21,4 32,5 36,8
Семья работающих пенсионеров 37,4 37,2 3,4 1,8 1,9 2,3 29,5 30,5 27,7 28,3
Семья неработающих пенсионеров 44,2 42,1 0,3 1,0 1,6 2,4 28,0 27,7 25,8 26,7
Работающий пенсионер и другие 26,2 28,6 5,1 5,0 1,6 2,8 41,8 36,1 25,2 27,5
Неработающий пенсионер и другие 30,0 34,3 5,2 5,0 2,1 3,0 34,8 29,5 27,8 28,2
Всего 32,2 34,9 4,0 3,6 1,7 2,5 34,5 29,9 27,6 29,1
Примечание. Рассчитано по данным РМЭЗ-ВШЭ за 2013-2016 гг.
Можно видеть, что увеличение в 2016 г. доли расходов на питание произошло в большей степени в группах «одинокий работающий пенсионер» и «неработающий пенсионер и другие», но при этом уменьшилась доля расходов на непродовольственные товары в груп-
пах «одинокий работающий пенсионер», «работающий пенсионер и другие», «неработающий пенсионер и другие». Доля расходов на услуги выросла в 2016 г. во всех домохозяйст-вах, кроме «одиноких работающих пенсионеров». Также можно отметить существенные от-
личия в структуре потребительских расходов у одиноких работающих и неработающих пенсионеров, что выражается значительной разницей в объеме расходов на потребление. Так, в 2013 г. у «одинокого работающего пенсионера» они составили 18 617 руб., а у «одинокого неработающего пенсионера» - только 11 017 руб. «Одинокие неработающие пенсионеры» большую долю тратят на продукты питания и в 2013, и в 2016 гг. А в домохозяйствах «одиноких работающих пенсионеров» произошли изменения в структуре потребительских расходов. Так, в 2013 г. большая часть расходов уходила на услуги, а в 2016 г. - на продукты питания. Значения потребительских расходов в домохо-зяйствах «одинокий работающий пенсионер» наиболее схожи с показателями Росстата.
Остановимся более детально на расходах на конкретные продовольственные товары. Наибольшие отличия в динамике структуры расходов также наблюдаются между домохо-зяйствами с работающими и неработающими пенсионерами. Так, расчеты показывают, что «одинокие работающие пенсионеры» стали расходовать больше на фрукты, чем все остальные домохозяйства, а «неработающие пенсионеры» (одиночки и семьи) расходуют больше на овощи, молочные продукты, масло, хлебобулочные изделия.
У «одиноких неработающих пенсионеров» доля расходов на овощи примерно на 17,3 % выше средней доли. Эта тенденция сохраняется на всем промежутке 2013-2016 гг. «Одинокие работающие пенсионеры» в процентном отношении к среднему расходуют больше на 18,6 % (в 2016 г. превышение составило 32,7 %). В расходах на мясные и рыбные изделия выявлены следующие закономерности: если у «одиноких работающих пенсионеров» превышение расходов на рыбные изделия по сравнению со средними расходами по выборке выросло с 4,2 % в 2013 г. до 23,3 % в 2016 г., то у «одиноких неработающих пенсионеров» их доли расходов отставали от среднего значения: на 8 % - на мясо и на 11 % - на рыбу. Кроме того, у одиноких неработающих пенсионеров превышение расходов на молочные продукты составляло около 8 %, а на масло - 13,5 %. Это означает, что «одинокие неработающие пенсионеры» не в состоянии поддерживать привычный уровень расходов и вынуждены экономить на наиболее важных продуктах питания. Недостаток питания они пытаются ком-
пенсировать за счет увеличения доли расходов на масла и жиры, овощи.
Рассмотрим динамику расходов на непродовольственные товары. Можно выделить домохозяйства, у которых расходы на лекарства занимают значительную долю в общих расходах на непродовольственные товары, - это «одинокий неработающий пенсионер» (43,4 %) и «семья неработающих пенсионеров» (38,5 %). В 2016 г. «одинокие неработающие пенсионеров» в процентном отношении к среднему расходуют на лекарства больше на 8 %.
В 2013 г. в домохозяйствах «работающий пенсионер и другие» самая большая доля расходов - 25,5 % - приходится на покупку транспортных средств, которая в 2016 г. сократилась до 9,6 %. Из всех рассматриваемых групп минимальные расходы на одежду и обувь имели домохозяйства неработающих пенсионеров (семьи и одиночки), которые тратили почти в два раза меньше средств, чем домохозяйства с работающими лицами. Так, в 2013 г. расходы на одежду у «одиноких неработающих пенсионеров» составляли 10,5 %, а у семей - 8,7 %. Больше всех расходуют на одежду «одинокие работающие пенсионеры»: 29,0 % в 2013 г. и 32,2 % в 2016 г.
Во всех типах домохозяйств большую долю в расходах на услуги составляют расходы на коммунальные платежи (около 40 %), и эта тенденция сохраняется до 2016 г. В двух типах домохозяйств («одинокий неработающий пенсионер» и «семья неработающих пенсионеров») на втором месте оплата медицинских услуг, у остальных типов домохозяйств на втором и третьем местах услуги на связь и культуру. Изменения в расходах на услуги наиболее ярко выражены у групп «одинокие работающие пенсионеры» и «одинокие неработающие пенсионеры». Наблюдаемое различие связано с величиной дохода, которым могут распоряжаться пенсионеры. Так, часть услуг можно отнести к категории не очень обязательных, и потому от них можно было отказаться, -это расходы на культуру и другие услуги. У неработающих одиноких пенсионеров таких видов услуг не было.
При рассмотрении трудовой активности лиц старшего поколения использовались типологии, включающие в себя показатели возраста, статуса занятости и наличие пенсии (табл. 5). Уровень занятости мужчин и женщин, выходящих на пенсию, может изменяться в кризис.
Самая большая доля работающих пенсионеров закономерно наблюдается в возрастных группах 55-59 и 60-64 лет. В первой группе высока доля женщин, вышедших на пенсию и продолжающих работать. Аналогичная ситуация в следующей демографической группе, когда наступает пенсионный возраст мужчин, но при этом значительная доля работающих женщин-пенсионеров прекращает работать. После 65 лет доля работающих пенсионеров обоих полов значительно снижается по причине ухудшения здоровья пенсионеров и отсутствия рабочих мест, соответствующих их возможностям. По данным качественного исследования Центра независимых социологических исследований, проведенного в 2011-2013 гг., выде-
лено две траектории трудовых биографий людей после выхода на пенсию [8]. Первая - это непрерывная профессиональная карьера. Эта траектория свойственна специалистам, занятым высококвалифицированным трудом, руководителям. Вторая - это смена рабочего места и специальности после выхода на пенсию. В этом случае речь идет о неквалифицированном труде: уборщицы, консьержи, охранники, сторожа. Практически всё из перечисленного списка неквалифицированной занятости относится к разряду низкооплачиваемого труда. И всё же значительная часть пенсионеров готова работать на низкооплачиваемых местах, чтобы обеспечить себе небольшую прибавку к пенсии [9].
Таблица 5
Распределение индивидов различного возраста по статусу на рынке труда и в пенсионной системе, 2013-2016 гг.
Статус на рынке труда и в пенсионной системе Возрастная группа, лет Всего
50-54 55-59 60-64 65-72 73+
2013
Не пенсионер, работает 61,7 22,1 0,9 0,0 0,0 17,0
Не пенсионер, не работает 15,4 7,2 0,9 0,1* 0,2* 4,8
Пенсионер, работает 13,4 33,6 30,5 14,2 3,7 18,3
Пенсионер, не работает 9,5 37,1 67,7 85,7 96,1 59,9
2014
Не пенсионер, работает 61,7 20,4 0,5 0,0 0,0 15,8
Не пенсионер, не работает 16,2 6,8 0,6 0,2 0,2 4,6
Пенсионер, работает 12,5 33,8 31,0 13,5 3,8 18,0
Пенсионер, не работает 9,6 39,0 67,9 86,3 96,0 61,6
2015
Не пенсионер, работает 58,5 22,0 0,5 0,0 0,0 14,4
Не пенсионер, не работает 18,2 7,2 0,1 0,1 0,2 4,6
Пенсионер, работает 12,5 34,9 31,7 13,7 2,8 18,0
Пенсионер, не работает 10,8 35,9 67,7 86,2 97,0 63,0
2016
Не пенсионер, работает 60,6 21,4 0,6 0,0 0,0 15,4
Не пенсионер, не работает 16,7 7,0 0,6 0,2 0,2 4,6
Пенсионер, работает 12,4 34,4 31,5 13,2 3,3 18,0
Пенсионер, не работает 10,3 37,2 67,3 86,6 96,5 62,0
Статус занятости определяется на основе ответов респондентов, которые могут ошибаться при указании статуса пенсионера.
С 2013 по 2015 г. меняется динамика занятости внутри возрастных групп (табл. 5). Можно видеть, что растет доля неработающих и не являющихся пенсионерами в возрасте 50-54 лет: в 2013 г. она составляет 15,4 %, в 2014 г. - 16,2 %, в 2015 г. - 18,2 % от численности соответствующей возрастной группы. По-видимому, людям в возрасте 50-54 лет ста-
ло сложнее сохранить работу или найти новую. Согласно результатам Обследования рабочей силы 2015 г., уровень безработицы в этой возрастной группе также выше, чем в группе 4050 лет. В группе 65-72 лет также можно заметить снижение доли работающих пенсионеров, для которых найти работу еще труднее. Данные табл. 5 позволяют предположить, что сре-
ди лиц старшего поколения лучше адаптировались к кризисным условиям на рынке труда возрастные группы 55-59 и 60-64 лет. Так, женщинам-пенсионеркам удалось сохранить работу в кризис, их доля увеличилась примерно на 2-2,5 % с 2014 по 2015 г. Как правило, продолжают работать люди, являющиеся квалифицированными специалистами в области науки, образования, здравоохранения, администрирования и отдельные категории лиц в сфере услуг [10]. В социальной сфере остаются востребованными опыт и знания пожилых работников, и они продолжают трудиться, хотя заработная плата невысока.
5. Заключение. На основе проведенного анализа структуры потребления лиц пожилого возраста можно говорить, что она меняется в зависимости от их положения на рынке труда, что в значительной мере определяется возрастом. Также структура потребления пенсионеров зависит от наличия других родственников в домохозяйстве.
Реакция населения на кризис и инфляцию выразилась в изменении структуры потребительских расходов на продукты питания, товары и услуги. Особенно это заметно на категории домохозяйств, у которых доля расходов на продукты питания возрастала в течение анализируемого периода. Основная часть потребительских расходов у одиноких неработающих пенсионеров направлена на покупку продуктов питания, лекарств, медицинских услуг и оплату жилищно-коммунальных платежей, тарифы на которые в рассматриваемый период отличаются высоким ростом. Одинокие неработающие пенсионеры стали больше экономить на продуктах питания. Недостаток белка (рыба и мясо) они пытаются компенсировать за счет увеличения доли расходов на молочные продукты, масла и жиры. В их рационе пи-
тания большое место занимают хлебобулочные изделия и овощи. Домохозяйства неработающих пенсионеров на одежду и обувь тратят почти в два раза меньше, чем домохозяйства с работающими лицами. В 2015 и 2016 гг. у одиноких неработающих пенсионеров выросла доля обязательных и необходимых расходов (оплата жилищно-коммунальных услуг и покупка лекарств).
Структура потребления одиноких работающих пенсионеров несколько иная. Основная часть потребительских расходов направлена на оплату услуг и непродовольственных товаров. Во время кризиса они увеличили долю расходов на продукты питания, стараясь поддерживать свой привычный рацион (увеличили расходы на рыбу и фрукты). В 2015 и 2016 гг. у них выросла доля расходов на одежду и обувь.
Если говорить о структуре потребления у семей, состоящих только из пенсионеров, то можно заметить, что она сходна со структурой у одиноких пенсионеров, с учетом их статуса занятости. Но есть небольшие отличия за счет эффекта масштаба от совместного потребления. Так, оплата жилищно-коммунальных платежей на человека ниже, чем у одиноких неработающих пенсионеров.
Во время кризиса произошли изменения в занятости населения старших возрастов. Увеличилась доля домохозяйств с неработающими пенсионерами. При этом, по выборочным данным РМЭЗ-ВШЭ, доля занятых в возрастных группах 55-59 и 60-64 лет не уменьшилась, что говорит о росте трудовой мотивации у лиц, выходящих на пенсию.
Кризисные экономические условия отразились в наибольшей степени на потребительском поведении тех лиц пожилого возраста, которые не имели возможности каким-либо способом компенсировать инфляционные потери.
Литература
1. Население России в 2017 г.: доходы, расходы и социальное самочувствие : Мониторинг НИУ ВШЭ. Июль 2017 / гл. ред. Л. Н. Овчарова. - М. : НИУ ВШЭ, 2017. - 37 с. - URL : https:// isp.hse.m/data/2017/08/07/1173364371/01_2017_Июль_Мониторинг_ВШЭ_fmz.pdf (дата обращения: 05.02.2018).
2. Доходы, расходы и социальное самочувствие населения России в 2012-2016 годах : ана-лит. докл. : к XVIII Междунар. науч. конф. по проблемам развития экономики и общества (Москва, 11-14 апр. 2017 г.) / Л. Н. Овчарова и др. - М. : НИУ ВШЭ, 2017. - 58 с.
3. Borland J. Perceptions of job security in Australia. - Melbourne : Melbourne Institute of Applied Economic and Social Research, University of Melbourne, 2002. - 45 p. - (Melbourne Institute Working Paper № 16/02). - URL : https://minerva-access.unimelb.edu.au/bitstream/handle/11343/336 80/65812_00000134_01_wp2002n16.pdf?sequence=1 (дата обращения: 05.02.2018).
4. Manski C., Straub J. Worker perceptions of job insecurity in the mid1990s: Evidence from the Survey of Economic Expectations // Journal of Human Resources. - 2000. - Vol. 35. - P. 447-479.
5. Ибрагимова Д. Х., Кузина О. Е. Текущие счета и вклады российских домохозяйств: объемы, структура и распределение // Банковское дело. - 2014. - № 12. - С. 28-35.
6. Ибрагимова Д. Х. Сберегательное поведение россиян в 2009-2013 гг. // Банковское дело. -2013. - № 12 . - С. 48-53.
7. Deaton A. The Analysis of Household Surveys: A Microeconometric Approach to Development Policy. - Baltimore, MD : Johns Hopkins University Press, 1997. - 479 p.
8. Богданова Е. Трудовые отношения с участием пенсионеров: забота или манипуляции? // Журнал исследований социальной политики. - 2016. - Т. 14, № 4. - С. 535-550.
9. Ляшок В. Ю., Мальцева И. О. Пожилое население России на рынке труда в 2000-е годы // Вестник Российского мониторинга экономического положения и здоровья населения НИУ ВШЭ (RLMS-HSE) / отв. ред. П. М. Козырева. - Вып. 2. - М. : Изд. дом НИУ ВШЭ, 2012. - C. 95-110. -URL : https://www.hse.ru/pubs/share/direct/document/67675207 (дата обращения: 05.02.2018).
10. Малева Т., Синявская О. Нужно ли повышать занятость пенсионеров // Демоскоп Weekly. - 2008. - № 341-342. - URL : http://www.demoscope.ru/weekly/2008/0341/tema05.php (дата обращения: 05.02.2018).
References
1. Ovcharova L.N. (Ed.) Population of Russia in 2017: incomes, expenses and social well-being, Monitoring HSE, July 2017, Moscow, HSE publ., 2017, 37 p., available at: https://isp.hse.ru/data/2017/ 08/07/1173364371/01_2017_%D0%98%D1%8E%D0%BB%D1%8C_%D0%9C%D0%BE%D0%BD% D0%B8%D1%82%D0%BE%D1%80%D0%B8%D0%BD%D0%B3_%D0%92%D0%A8%D0%AD_finz. pdf (accessed date: February 5, 2018). (in Russian).
2. Ovcharova L.N., Biryukova S.S., Selezneva E.V., Abanokova K.R. Dokhody, raskhody i sot-sial'noe samochuvstvie naseleniya Rossii v 2012-2016 godakh [Incomes, expenses and social well-being of the population of Russia in 2012-2016], Analytical report to the XVIII International scientific conference on the problems of development of the economy and society, Moscow, April 11-14, 2017, Moscow, HSE publ., 2017, 58 p. (in Russian).
3. Borland J. Perceptions of job security in Australia, Melbourne Institute Working Paper No. 16/02, Melbourne, Melbourne Institute of Applied Economic and Social Research, University of Melbourne, 2002, 45 p., available at: https://minerva-access.unimelb.edu.au/bitstream/handle/11343/33 680/65812_00000134_01_wp2002n16.pdf?sequence=1 (accessed date: February 5, 2018).
4. Manski C., Straub J. Worker perceptions of job insecurity in the mid1990s: Evidence from the Survey of Economic Expectations. Journal of Human Resources, 2000, Vol. 35, pp. 447-479.
5. Ibragimova D.Kh., Kuzina O.E. Tekushchie scheta i vklady rossiiskikh domokhozyaistv: obye-my, struktura i raspredelenie [Current accounts and contributions of Russian households: volumes, structure and distribution]. Bankovskoe delo, 2014, no. 12, pp. 28-35. (in Russian).
6. Ibragimova D.Kh. Sberegatel'noe povedenie rossiyan v 2009-2013 gg. [Savings behavior of Russians in 2009-2013]. Bankovskoe delo, 2013, no. 12, pp. 48-53. (in Russian).
7. Deaton A. The Analysis of Household Surveys: A Microeconometric Approach to Development Policy, Baltimore, MD, Johns Hopkins University Press, 1997, 479 p.
8. Bogdanova E. Labour Relations Between Employers and Working Pensioners: Care or Manipulation? Journal of Social Policy Studies, 2016, Vol. 14, no. 4, pp. 535-550. (in Russian).
9. Lyashok V.Yu., Mal'tseva I.O. Pozhiloe naselenie Rossii na rynke truda v 2000-e gody [The elderly population of Russia in the labor market in the 2000s], in: Kozyreva P.M. (Ed.) Herald of Russia Longitudinal Monitoring survey of the Higher School of Economics (RLMS-HSE), Iss. 2, Moscow, HSE publ., 2012, pp. 95-110, available at: https://www.hse.ru/pubs/share/direct/document/67675207 (accessed date: February 5, 2018). (in Russian).
10. Maleva T., Sinyavskaya O. Nuzhno li povyshat' zanyatost' pensionerov? [Is it necessary to increase the employment of pensioners?]. Demoskop Weekly, 2008, no. 341-342, available at: http://www. demoscope.ru/weekly/2008/0341/tema05.php (accessed date: February 5, 2018). (in Russian).
Сведения об авторах
Абрамова Надежда Владиславовна - канд. социол. наук, аналитик
Адрес для корреспонденции: 101000, Россия, Москва, ул. Мясницкая, 20 E-mail: nabramova@hse.ru
Жаромский Владислав Спиридонович - канд. экон. наук, аналитик
Адрес для корреспонденции: 101000, Россия, Москва, ул. Мясницкая, 20 E-mail: zharomskyvs@gmail.com
About the authors
Abramova Nadezhda Vladislavovna - Candidate of Sociological sciences, researcher Postal address: 20, Myasnitskaya ul., 101000, Russia E-mail: nabramova@hse.ru
Zharomsky Vladislav Spiridonovich - Candidate of Economic sciences, researcher Postal address: 20, Myasnitskaya ul., 101000, Russia E-mail: zharomskyvs@gmail.com
Для цитирования
Абрамова Н. В., Жаромский В. С. Изменение потребительского поведения пенсионеров в условиях кризиса 2013-2016 гг. // Вестн. Ом. ун-та. Сер. «Экономика». -2018. - № 2 (62). - С. 69-77. - 001: 10.25513/18123988.2018.2.69-77.
For citations
Abramova N.V., Zharomsky V.S. Change in consumer behavior of pensioners in crisis 2013-2016. Herald of Omsk University. Series "Economics", 2018, no. 2 (62), pp. 69-77. DOI: 10.25513/1812-3988.2018.2.69-77. (in Russian).
