CC BY
158Изменение функционирования банковской системы России после введения экономических санкций
Дурново-Саулеп Марина Васильевна,
магистрант, кафедра «Стратегический менеджмент и инновации», Московская международная школа бизнеса marina.durnovo@gmail.com
Суетин Сергей Николаевич,
кандидат экономических наук, доцент, Институт международных экономических связей, Институт МИРБИС, sciencerus@mail.ru
Актуальность статьи связана с усилением негативных тенденций в отношении России, связанных с геополитической обстановкой. Банковская система России начала ощущать последствия стремительно распространяющихся санкций. Эти обстоятельства приводят к тому, что России приходится выбирать между дефолтом и использованием оставшихся валютных резервов, между истощением оставшихся долларовых резервов и возможной неплатежеспособностью России. Цель статьи -представить изменения функционирования банковской системы России после введения экономических санкций в контексте устойчивости банковского сектора России к кризисным явлениям. В качестве методов исследования используются систематизация и обобщение информации о влиянии санкцион-ного давления на деятельность российских банков и банковской системы в целом, сравнительный анализ альтернативные современной валютной системе финансовые решения. Показано, что на данный момент динамика изменений достаточно адекватна меняющейся экономической и социальной среде, при этом необходимо правильно использовать возможности предстоящей трансформации мировой финансовой системы. Сделан вывод о том, что санкции развитых государств весьма разнообразны, наиболее негативно воздействующими являются финансовые санкции, направленные против российского банковского сектора. Несмотря на их долгосрочное негативное влияние развитие экономики России, можно получить определенные преимущества для ускорения процесса трансформации глобальной финансовой системы и перехода к многополярному мировому порядку.
Ключевые слова: золотовалютные резервы, дефолт, топливно-энергетический комплекс, энергоресурсы, топливо, юань, цифровая валюта
Нарастающий кризис 2022 г. стал фактором, резко снижающим объемы производства, стоимость торговли и услуг в России. Внутренний спрос падал, а внешний спрос на российские товары и услуги падал еще большими темпами. В секторе топливно-энергетического комплекса зафиксировано снижение производства из-за ослабления внешнего спроса и снижения энергопотребления в России из-за введенных ограничений и санкций [4].
Санкции Запада против России были довольно разрушительными. Ограничения особенно коснулись банковского сектора, энергетики и торговли. Многие транснациональные компании объявили о своем уходе из Российской Федерации. В геополитическом противостоянии с Россией западные страны использовали в том числе и очень серьезный финансовый инструмент, заблокировав почти половину золотовалютных резервов России. Речь идет примерно о 300 миллиардах долларов на счетах иностранных банков и организаций, были заблокированы резервы в долларах, а также резервы в евро, британских фунтах стерлингов и иенах [1].
США с помощью санкций пытаются создать ситуацию, при которой России пришлось бы выбирать между дефолтом и использованием оставшихся валютных резервов, у России не безграничные ресурсы, особенно сейчас, когда введены парализующие санкции. Встает выбор между истощением оставшихся долларовых резервов и возможной неплатежеспособностью России. Под неплатежеспособностью понимается отказ заемщика выполнять свои денежные обязательства. Россия столкнулась с такой ситуацией в 1998 году. После ряда экономических проблем и полного истощения резервов ЦБ РФ приостановил исполнение своих долговых обязательств на 90 дней.
Между тем, когда санкции были введены в феврале этого года, золотовалютные резервы России превысили 643 миллиарда долларов, часть которых находилась на зарубежных счетах. Общий размер денежных резервов России позволяет полностью покрыть внешний долг страны, который на 1 января 2022 года составил 480 млрд долларов США. Однако частичная блокировка золотовалютных резервов России создает технические трудности в погашении долга [1].
Антироссийские санкции призваны парализовать экономику страны и лишить ее доступа к технологиям и возможностям развития, и изначально казалось, что стратегия финансовых действий США против России быстро увенчается успехом. За неделю после заморозки российских резервов рубль упал на 40% по отношению к доллару, и на самом деле после таких радикальных шагов можно было бы легко наблюдать российский финансовый крах, если бы не то, что данные санкции предполагают двустороннее влияние на мировую финансовую систему. Спустя десять дней рубль восстановил более половины своих потерь и по сравнению с
X X
о
го А с.
X
го т
о
2 О
м м
сч сч о сч
1П
о ш Ш X
3
<
m о х
X
25 февраля потерял менее 25% по отношению к доллару и только 18% по отношению к евро [3].
Более того, получается, что блокада российского ЦБ не полная. Банк имеет счета в иностранной валюте во многих российских коммерческих банках, имеющих филиалы за рубежом, поэтому может по-прежнему получать через них доллары США, проводить прямые или косвенные операции с участием ЦБ РФ. Эти банки могут по-прежнему вести дела с крупными российскими банками и самим Центральным банком в некоторых областях, включая торговлю продуктами питания и лекарствами, энергоносителями и сопутствующими товарами и услугами. Более того, с момента введения санкций Россия ограничивает потоки капитала, чтобы россияне не выводили активы за пределы российской юрисдикции. Россия также обязала своих экспортеров продавать 80% своей валютной выручки Центральному банку. Учитывая, в какой степени Россия может продолжать экспортировать энергоресурсы, а Центральный банк России принимать и распределять приток иностранной валюты, замораживание активов последнего оказалось менее болезненным [6].
Таким образом, российским властям удалось сдержать финансовый крах и предотвратить банкротство крупнейших банков страны. Они предприняли действенные меры для смягчения последствий санкций. Одной из таких мер является поддержка бюджета, которая вместе с контролем за движением капитала позволяет успешно сдерживать любые финансовые коллапсы в стране и гарантировать, что банковская система обеспечить устойчивость, и в России не будет крупных банкротств банков.
Можно согласиться с тем, что в системе санкций США есть две большие «дыры», которые существенно подрывают ее. Во-первых, России по-прежнему разрешено продавать ископаемое топливо, а во-вторых, Россия может использовать доллары от его продажи для поддержки рубля. Поэтому в данный момент рассматриваются новые пакеты санкций, направленные на санкционирование всей торговли энергоносителями или реализацию США угрозы введения вторичных санкций против стран или компаний, которые экономически поддерживают Россию через торговлю сырьем [8].
Запрет экспорта энергоресурсов пока остается неприемлемым для европейских стран, чья энергетика основана на российском газе, поэтому торговля энергоносителями в России пострадала, но не так сильно, как ожидалось изначально. Помимо продажи газа в Китай и Европу по трубопроводам, Россия продолжает экспортировать нефть танкерами через порты Балтийского и Черного морей. То есть, российская нефть продолжает поступать в условиях высоких цен на топливо и возможности многократной смены собственников с использованием льготных цен.
Можно сделать вывод о том, что через финансовые санкции США против России, а ранее против Ирана, Венесуэлы или Ливии, страны всего мира получили крайне важный сигнал — на сохранность своих резервов рассчитывать не приходится. если они хранятся в долларах. Выражением беспокойства может стать начало переговоров между саудовской нефтегазовой компанией Saudi Aramco и китайской CST о переходе нефтяных сборов с долларов на юани. Саудовская Аравия рассматривает возможность использования юаня вместо доллара для расчетов по сделкам с нефтью. Некоторые
эксперты уже пришли к выводу, что эта страна предпочитает перспективное сотрудничество с Китаем союзу с США.
Такие изменения могут привести к тому, что валютная трансформация компании CST, зарабатывающей более 350 миллиардов долларов в год, существенно повлияет не только на мировой рынок торговли энергоносителями, но и на положение доллара США. При этом в ближайшем будущем главной проблемой для доллара станет не только недоверие к эмитенту, но и рост стоимости содержания нынешней финансовой системы для США. Из-за некоторого снижения их экономического потенциала этой стране будет сложно одновременно оправдать ожидания нескольких крупных нефтедобывающих стран Ближнего Востока. Кроме того, сама нефть постепенно теряет свое господство на мировых энергетических рынках в условиях все более развивающейся концепции «углеводородной нейтральности». Это приведет к тому, что нефтедолларовая система должна быть основательно реформирована, чтобы продолжать существовать, либо адаптироваться к тому, что ее частично заменят другие валюты.
Интересно, что на конец 2021 года доля доллара в мировых резервах упала до 58,81%. Это значение стало самым низким с 1995 года, о чем свидетельствуют данные Международного валютного фонда. Согласно материалам этой организации, в 2015 году около 66% мировых наличных резервов было вложено в американскую валюту [7]. Заметное падение индекса за последние несколько лет во многом связано с политическими решениями США. Некоторые эксперты утверждают, что сложившаяся ситуация может ускорить стремление Китая разработать альтернативы современной международной платежной инфраструктуре, в которой доминирует доллар [5].
Так, Россия ищет альтернативные доллару финансовые решения, в первую очередь, пытаясь спасти свои финансы, которым грозят тотальные санкции. Российские экономисты, и прежде всего политики, рассчитывают прежде всего на ограничение роли американской валюты в международных финансовых операциях, в том числе путем осуществления расчетов в национальных валютах. Россия ведет переговоры о введении таких соглашений, в том числе с Ираном, Китаем, Индией, Турцией, а также с рядом африканских и южноамериканских стран. Можно согласиться с тем, что мир постепенно движется к модернизированной финансовой системе, поскольку репутация гарантов мировой финансовой системы после введения санкций в отношении российских валютных резервов оказалась весьма сомнительной. Нельзя обеспечить доверие стране, которая замораживает счета других стран, нарушая принципы защиты права частной собственности [2].
Все меньше остается стран, которые соглашаются с действиями США, которые бесконечно увеличивают свой государственный долг, постоянно печатают новые банкноты, не подкрепляясь национальным богатством, берут на себя фиктивные финансовые обязательства, в выполнении которых может быть отказано в любой момент. С другой стороны, время глобализации и роли доллара как единственной мировой валюты заканчивается, и на смену глобальному западоцентричному миропорядку приходят локальные центры других государств [6].
Еще одной антисанкционной мерой России является попытка ввести рублевую плату за газ, поставляемый в
западные страны, с 1 марта действуют положения, в соответствии с которыми, в частности, экспортеры вынуждены покупать рубли на 80% иностранной валюты, полученной от реализации зарубежных контрактов, а резиденты в России не могут выдавать кредиты в иностранной валюте или вносить деньги на свои счета в иностранных банках. Правительство также объявило о временном запрете на продажу российских активов иностранными лицами. Россия заявляет, что изменения газовых контрактов повлияют только на валюту платежа, а Россия продолжит поставлять природный газ в оговоренных договором количествах, в соответствии с договорными ценами и правилами ценообразования. Со стороны России это попытка заставить западные страны либо обменять свою валюту (доллары или евро) на рубли, либо разморозить российские валютные резервы, заблокированные в западных банках, для оплаты поставленного газа.
Между тем, Китай уже давно пытается исключить доллар США из своей торговли нефтью. С этой целью в октябре 2015 года они запустили собственную марку сырой нефти, аналогичную сырой нефти Brent или WTI, стремясь повысить свою роль в определении цен на сырье. Цены на нефть новой марки устанавливаются в китайских юанях и торгуются на Шанхайской международной энергетической бирже. Если сейчас, в результате продолжающихся переговоров, Китаю удастся перевести свои расчеты с Saudi Aramco в юани, это будет серьезным ударом по доллару. Кроме того, Китай уже достаточно серьезно относится к введению цифрового юаня [5].
Действия США во время пандемии также негативно отразились на положении доллара в мире: в 2020 году в связи с распространением коронавируса и массовым введением социальных ограничений в большинстве штатов США Федеральная резервная система США объявила о беспрецедентном расширении программы количественного смягчения американской валюты. ФРС начала печатать доллары и закачивать деньги в финансовую систему страны, чтобы быстро защитить экономику от последствий пандемии. Но такие действия еще больше снижают доверие к американской валюте.
Обращает на себя внимание и использование Международной системы финансовых транзакций - SWIFT, основанное преимущественно на долларовых транзакциях. 2 марта 2022 года вступили в силу санкции в ЕС, исключающие из системы семь российских банков. Исключение российских банков из SWIFT означает увеличение времени расчетов по международным транзакциям, что негативно сказывается, например, на российской внешней торговле, в том числе на российских доходах от продажи сырой нефти и природного газа. Однако в санкционном списке отсутствовали два ключевых учреждения — крупнейший кредитор России Сбербанк и Газпромбанк, который частично контролируется «Газпромом», что связано с опасениями по поводу стабильности поставок энергоресурсов из России.
Использование SWIFT для оказания политического давления на Россию вызвало серьезную озабоченность в Китае, поскольку, если SWIFT станет использоваться в качестве санкционного инструмента, страны, затронутые санкцией отключения от этой платежной системы, обязательно найдут другие каналы связи для продолжения торговли. Трансграничные платежи в мировой торговле теоретически могут осуществляться без использования SWIFT. Это является сигналом для других стран,
в том числе, для Китая о том, что необходимо подготовиться, например, используя цифровую экономику для обеспечения финансовой и коммерческой безопасности.
В Китае действует собственная трансграничная межбанковская платежная система — CIPS, которая предназначена для платежей в юанях. Однако сейчас, в связи с санкционированным использованием SWIFT, Китай работает над расширением функциональности своей системы на другие основные валюты. Россия также создала собственный аналог системы SWIFT, хотя российская система до сих пор осуществляла внутренние финансовые расчеты. Только недавно к российской системе денежных переводов СПФС присоединились 52 иностранные организации из 12 стран. Поэтому российские финансовые институты, лишенные возможности использования SWIFT, максимально используют СПФС и прибегают к китайской системе CIPS, увеличивая потенциал транзакций, совершаемых в юанях, что в долгосрочной перспективе не может быть выгодным для американского доллара и транзакций на основе этой валюты [9].
Подводя итог, можно сказать, что мировая финансовая система подвергается масштабным экономическим войнам. На нее также влияют информационные и дипломатические войны, что заставляет с интересом смотреть на состояние мировых финансов, поскольку ограничения, наложенные на Россию, будут фрагментиро-вать международную валютно-финансовую систему.
Объем введенных ограничений ЕС, США и их союзниками достаточно большой. Санкции разнообразны и могут быть разделены на три основные группы. К первой относятся финансовые санкции, направленные, в первую очередь, против российского банковского сектора. В статье показано, что санкции окажут негативное влияние на долгосрочные перспективы развития России. Трудности в ведении торговли и ухудшение инвестиционного климата приведут к оттоку капитала из России. С другой стороны, указанные выше тенденции могут ускорить трансформацию глобальной финансовой системы, привести к усилению китайской национальной валюты и обеспечить условия для перехода к многополярному мировому порядку.
Литература
1. Банк России. Обзор деятельности Банка России по управлению активами в иностранных валютах и золоте. URL: https://www.cbr.ru/Collection/Collection/File/39684/2022-01_res.pdf
2. Вартанова М.Л. Евразийский экономический союз: динамика и тенденции экономического развития в условиях роста макроэкономической неопределенности // Большая Евразия: развитие, безопасность, сотрудничество. 2022. №5-1. С.382-385.
3. Грязнов С.А. Санкционные меры: заморозка активов // Экономика и бизнес: теория и практика. 2022. №31 (85). С.81-83.
4. Дурманов И.И., Кирова И.В. Современное состояние государственного долга России: аналитический обзор // Экономика и бизнес: теория и практика. 2022. №11 (83). С.87-91.
5. Кочергин Д. А. Цифровые валюты центральных банков: опыт внедрения цифрового юаня и развитие концепции цифрового рубля // Russian Journal of Economics and Law. 2022. №1. С.51-78.
X X
о го А с.
X
го m
о
2 О
м м
6. Кузнецов А.В. Императивы трансформации мировой валютно-финансовой системы в условиях многополярности // Финансы: теория и практика. 2022. №2. С.190-203.
7. МВФ: доллар теряет свою долю в международных валютных резервах. 2022. URL: https://neg.by/novosti/otkrytj/doNar-v-iTiezhdunarodnykh-valyutnykh-rezervakh-teryaet-svoyu-dolyu-mvf/
8. Митрахович С.П., Салихов М.Р., Юшков И.В. Факторы риска на мировом рынке энергоресурсов: санкции, геополитика и российский энергосектор. актуальные интервью // Геоэкономика энергетики. 2022. №1. С.6-33.
9. Набиуллина: к российскому аналогу SWIFT подключились 52 иностранные организации. 2022. URL: https://www.vedomosti.ru/finance/news/2022/04/18/918536 -nabiullina-52-organizatsii
10. Шакеров Рустам Равилевич Особенности государственно-правового регулирования товарно-сырьевых бирж по торговле нефтью и нефтепродуктами в условиях санкционной политики // Евразийский юридический журнал. 2022. № 3 (166). С. 199-200.
сч сч о сч
iri
Changes in the functioning of the banking system of Russia after the
introduction of economic sanctions Durnovo-Saulep M.V., Suetin S.N.
MIRBIS Institute
JEL classification: G20, G24, G28, H25, H30, H60, H72, H81, K22, K34
The relevance of the article is connected with the strengthening of negative trends towards Russia associated with the geopolitical situation. Russia's banking system has begun to feel the effects of rapidly spreading sanctions. These circumstances lead to the fact that Russia has to choose between default and the use of the remaining foreign exchange reserves, between the depletion of the remaining dollar reserves and the possible insolvency of Russia. The purpose of the article is to present the changes in the functioning of the Russian banking system after the introduction of economic sanctions in the context of the stability of the Russian banking sector to crisis phenomena. As research methods, systematization and generalization of information on the impact of sanctions pressure on the activities of Russian banks and the banking system as a whole, a comparative analysis of financial solutions alternative to the modern currency system are used. It is shown that at the moment the dynamics of changes is quite adequate to the changing economic and social environment, while it is necessary to correctly use the possibilities of the upcoming transformation of the global financial system. It is concluded that the sanctions of developed countries are very diverse, the most negatively affecting are financial sanctions against the Russian banking sector. Despite their long-term negative impact on the development of the Russian economy, certain advantages can be obtained to accelerate the process of transformation of the global financial system and the transition to a multipolar world order. Keywords: gold and foreign exchange reserves, default, fuel and energy
complex, energy resources, fuel, yuan, digital currency References
1. Bank of Russia. Overview of the activities of the Bank of Russia in
managing assets in foreign currencies and gold. URL: https://www.cbr.ru/Collection/Collection/File/39684/2022-01_res.pdf
2. Vartanova M.L. Eurasian Economic Union: dynamics and trends of
economic development in the context of growing macroeconomic uncertainty // Greater Eurasia: development, security, cooperation. 2022. No. 5-1. pp.382-385.
3. Gryaznov S.A. Sanctions: Asset Freezing // Economics and Business:
Theory and Practice. 2022. No. 3-1 (85). S.81-83.
4. Durmanov I.I., Kirova I.V. The current state of the state debt of Russia: an
analytical review // Economics and business: theory and practice. 2022. No. 1-1 (83). pp.87-91.
5. Kochergin D. A. Digital currencies of central banks: the experience of
introducing the digital yuan and the development of the concept of the digital ruble // Russian Journal of Economics and Law. 2022. №1. pp.5178.
6. Kuznetsov A.V. Imperatives for the Transformation of the World Monetary
and Financial System in the Conditions of Multipolarity // Finance: Theory and Practice. 2022. №2. pp.190-203.
7. IMF: The dollar is losing its share of international foreign exchange
reserves. 2022. URL: https://neg.by/novosti/otkrytj/dollar-v-mezhdunarodnykh-valyutnykh-rezervakh-teryaet-svoyu-dolyu-mvf/
8. Mitrahovich S.P., Salikhov M.R., Yushkov I.V. Risk factors in the global
energy market: sanctions, geopolitics and the Russian energy sector. topical interviews // Geoeconomics of Energy. 2022. №1. pp.6-33.
9. Nabiullina: 52 foreign organizations have connected to the Russian
analogue of SWIFT. 2022. URL:
https://www.vedomosti.ru/finance/news/2022/04/18/918536-nabiullina-
52-organizatsii
10. Shakerov Rustam Ravilevich Features of state-legal regulation of commodity exchanges for trading in oil and oil products in the context of sanctions policy // Eurasian legal journal. 2022. No. 3 (166). pp. 199-200.
О Ш
m x
3
<
m о x
X
