CC BY
1679
© Б.Г. Андрюков, Т.А. Гвозденко, Н.Б. Демьяненко, 2015 г. УДК 616.441-002
Б.Г. Андрюков1'3, Т.А. Гвозденко2, Н.Б. Демьяненко3
ИЗБЫТОК ЙОДА В ОРГАНИЗМЕ - ЭКОЛОГИЧЕСКИЙ ФАКТОР РИСКА РАЗВИТИЯ АУТОИММУННЫХ ЗАБОЛЕВАНИЙ ЩИТОВИДНОЙ ЖЕЛЕЗЫ?
Федеральное государственное бюджетное научное учреждение «Научно-исследовательский институт эпидемиологии и микробиологии имени Г.П. Сомова» г. Владивосток;
Владивостокский филиал Федерального государственного бюджетного научного учреждения «Дальневосточный научный центр физиологии и патологии дыхания» - Научно-исследовательский институт медицинской климатологии и восстановительного лечения, г. Владивосток; Федеральное государственное казначейское учреждение «1477 Военно-морской клинический госпиталь» МО РФ, г. Владивосток.
Важным итогом глобальных усилий йодной профилактики стали впечатляющие успехи в ликвидации йоддефицитных заболеваний во многих странах мира. Однако одним из последствий йодной профилактики стало увеличение уровня аутоиммунных заболеваний щитовидной железы (АИЗ ЩЖ). Общепринято, что в патогенезе АИЗ ЩЖ взаимодействуют генетические и экологические факторы. Роль экологических факторов внешней среды в распространении аутоиммунных тиреопатий (АИТ) состоит в индуцировании аутоиммунного процесса у генетически предрасположенных людей. В последние годы установлено, что одним из экологических факторов риска возникновения АИТ является избыток йода. Экспериментальными и клиническими исследованиями доказана связь между длительным избыточным поступлением йода и индукцией АИТ у человека и животных. Целью обзора является обобщение современных данных об источниках поступления йода из окружающей среды и основных механизмах триггерного влияния избытка йода на формирование АИТ.
Ключевые слова: избыток йода; щитовидная железа (ЩЖ); антитела к тиреоглобулину (АТ-ТГ); антитела к тиреоидной пероксидазе (АТ-ТПО); аутоиммунные тиреопатии (АИТ); аутоиммунные заболевания щитовидной железы (АИЗ ЩЖ); иммунная система; окислительный стресс; апоптоз тироцитов.
Цитировать: Андрюков Б.Г., Гвозденко Т.А., Демьяненко Н.Б. Избыток йода в организме - экологический фактор риска развития аутоиммунных заболеваний щитовидной железы? // Здоровье. Медицинская экология. Наука. 2015. №2(60). С. 6-16. URL: https://yadi.sk/i/F_LDxilOfPrxk.
1. Введение
1.1. Значение йода для щитовидной железы
В организме взрослого человека содержится 20-50 мг йода, большая часть которого сконцентрирована в щитовидной железе (ЩЖ). Этот важнейший микроэлемент играет ключевую роль в тиреоидном гормоно-генезе, обеспечивая жизненно важные функции ЩЖ для обеспечения большинства метаболических процессов в организме человека и животных [1, 5, 22].
Основными путями попадания в организм йода являются пищевой и водный. Большая часть молекул йода через базальную поверхность мембраны клетки фолликула ЩЖ попадает из внеклеточного пространства в цитоплазму посредством активного транспорта при участии йодидного насоса. Далее в фолликулах происходит окисление йода при участии тиреопе-роксидазы (ТПО), и окисленный йод связывается с молекулой тирозина. Йодированный остаток тирозина является составной частью тиреоглобулина (ТГ) - белка, состоящего из многочисленных остатков тирозина, готового к йодированию. В дальнейшем йодированные участки тирозина коньюгируют с образованием тироксина (содержащего 4 атома йода) и трийодтиронина (три атома йода) - гормонов тирео-идной системы организма. В зависимости от степени
изменений в работе ЩЖ, вызывающих метаболические нарушения и клинические проявления, выделяют гипер- и гипофункции. Указанные нарушения в значительной степени могут быть обусловлены АИЗ ЩЖ (тиреоидитом Хашимото - при гипофункции ЩЖ и болезнью Грейвса - при гиперфункции) [2, 4].
1.2. Глобальные усилия по устранению дефицита йода
Основной причинной снижения функции ЩЖ является дефицит йода в биосфере и связанные с ним йоддефицитные заболевания (ЙДЗ), которые являются серьезной медико-биологической проблемой здравоохранения мира. Основным проявлением ЙДЗ является эндемический зоб, медико-социальные последствия которого носят непреходящий характер в большинстве стран мира [6, 39].
Глобальные усилия, предпринятые в последние десятилетия ХХ в. под эгидой Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ) и детского Фонда Организации Объединенных Наций (ЮНИСЭФ) в виде повсеместного проведение программ йодной профилактики, изменили географию ЙДЗ. Благодаря широкому регулярному использованию в пищу йодированной соли, являющимуся базовым спосо-
бом профилактики йоддефицита, ряд стран мира добились полного преодоления йодного дефицита или находятся на пути его преодоления. За последние десятилетия число так называемых «йоддефицит-ных стран» снизилось с 54 до 30; количество стран с достаточным употреблением йода увеличилось с 67 до 112 и примерно 70% населения мира имеют возможность употребления йодированной соли, но недостаточно ее используют [6].
В России йоддефицит также представляет серьезную национальную проблему, актуальную для всех регионов страны. После впечатляющих успехов государственной программы по ликвидации ЙДЗ в стране, проведенной в 50-70-х годах прошлого века, эта проблема стала вновь актуальной в конце ХХ в. В наши дни, несмотря на отсутствие единой государственной программы по профилактике ЙДЗ, системности и регулярности проводимых мероприятий, для населения большинства регионов РФ помимо йодированной соли и йод-содержащих продуктов доступны биологически активные добавки (БАД) и морепродукты, особенно для жителей приморских территорий [1, 2, 5].
Однако проводимые в большинстве стран мира, и в том числе в РФ, профилактические программы не в полной мере соответствуют международным рекомендациям, согласно которым обеспеченность йодом населения страны (региона) должна тщательно контролироваться для обеспечения его адекватного потребления и предотвращения избыточного поступления в организм. Данные ВОЗ показывают, что избыточное потребление йода наблюдается более чем в 30 странах мира [6]. При исследовании этих фактов были выявлены многочисленные причины, в том числе связанные с высоким уровнем йодирования соли, а также чрезмерного ежедневного потребления особо богатых йодом морепродуктов [40, 41, 47, 54, 57].
Риски тиреоидных дисфункций, связанные с избытком йода, такие как гипотиреоз, гипертиреоз, связываются с возникновением предпосылок для возникновения аутоиммунных тиреопатий (АИТ) и злокачественных заболеваний ЩЖ, что стало не меньшей проблемой для глобального здравоохранения, так как избыток йода становится все более частым явлением [4, 59, 60]. Кроме того, без организованного мониторинга содержания йода в организме сам химический элемент все чаще рассматривается как легкодоступный токсикант окружающей среды [10, 11, 49, 61].
1.3. Эпидемиология аутоиммунных заболеваний щитовидной железы
По данным ВОЗ в начале XXI в. среди шести наиболее частых аутоиммунных нозологий в мире, которые затрагивают более 5% популяции населения планеты, преобладали АИЗ ЩЖ [6, 16]. В структуре тиреоидной патологии АИЗ ЩЖ занимают одно из ведущих мест [6, 27, 37]. Вместе с тем, ряд отече-
ственных и зарубежных авторов отмечают, что на структуру тиреоидной патологии большое влияние оказывает уровень йодной обеспеченности. В странах с йоддефицитом в структуре заболеваний ЩЖ преобладают ЙДЗ, а в регионах с нормальной обеспеченностью йодом или легким йоддефицитом наблюдается рост аутоиммунной патологии ЩЖ. Отсюда вывод - существует значительный разброс данных как об уровне заболеваемости, так и различные мнения авторов в отношении влияния йодной профилактики на рост АИЗ ЩЖ. Концепция связи между потреблением йода с пищей и тиреоидными аутоиммунными заболеваниями была исходно сформулирована в результате длительных эпидемиологических наблюдений, которые позволили выявить наличие большего их количества в йоддостаточных регионах по сравнению с йододефицитными (89,5% и 34,2%, соответственно) [37, 49]. Эти выводы были сделаны в основном на базе имеющихся свидетельств о более высокой распространённости носительства антител к компонентам ткани ЩЖ на территориях с адекватным йодным обеспечением. Данные, касающиеся распространенности самих АИЗ ЩЖ, в литературе достаточно противоречивы [5, 6, 16, 37, 61].
Так было отмечено, что среди детей с диффузным нетоксическим зобом, АИТ встречается у 1,4%-89,5% пациентов [6, 16, 28]. Возникновение АИЗ ЩЖ у детей возможно уже с дошкольного возраста. Общая распространенность аутоиммунных тиреопатий среди детей и подростков в мире по данным разных авторов составляет от 0,2 до 4% [9, 20, 21, 36]. Среди детей и подростков европейской части России и Приморского края, имеющих диффузный зоб, аутоиммунный генез был установлен в 10-34% случаев [1, 2, 4, 5]. Частота встречаемости данной патологии у женщин в 10 раз выше, чем у мужчин, и к 50 годам его частота превышает 30%. Отмечено, что АИЗ ЩЖ являются причиной примерно 70-80% всех случаев первичного приобретенного гипотиреоза [5, 6, 16].
Очень наглядной выглядит картина с эпидемиологией аутоиммунных тиреопатий в Приморском крае. В структуре тиреоидной заболеваемости жителей Приморского края России в 2007-2012 гг. АИЗ ЩЖ наряду с ЙДЗ делят первое место. Однако анализ заболеваемости ЩЖ среди населения разных возрастных групп городов и районов края показал, что показатели аутоиммунной патологии зависят от степени йодного дефицита: в прибрежных районах края, где отсутствует дефицит йода в ОС, относительная частота АИЗ ЩЖ выше, чем в северо-западной геохимической зоне, где преобладали ЙДЗ [1, 2].
Целью настоящего обзора является обобщение современных данных об источниках поступления йода в организм из окружающей среды и основных механизмах триггерного влияния избытка йода на возникновение аутоиммунных тиреоидных расстройств.
2. Избыток йода - экологический фактор риска возникновения АИЗ ЩЖ
Йод - это химический элемент VII группы периодической системы Д.И. Менделеева, относящийся к галогенам. Из всех существующих в природе элементов, йод является самым загадочным и противоречивым по своим свойствам. Это единственный галоген, находящийся в твердом состоянии при нормальных условиях и обладающий в чистом виде выраженными металлическими свойствами (кристаллическое строение, электропроводность). В тоже время летучесть этого элемента при комнатной температуре выше растворимости. Будучи редким химическим элементом, йод характеризуется крайней рассеянностью в природе. Он обнаруживается везде - от «сверхчистых» кристаллов горного хрусталя до богатых органическими веществами сланцах и морских гидробионтах [11, 49].
Содержание йода в организме в основном обеспечивается за счет его поступления с пищей и водой. В странах Азиатско-Тихоокеанского региона чрезмерное увлечение блюдами из морских гидробионтов может способствовать появлению избытка йода в организме. В частности, некоторые бурые морские водоросли имеют уникальную способность концентрировать йод из океана, аккумулируя его в концентрациях до 30000 раз больших, чем в морской воде. При этом до 95% йода находится в водорослях в виде органических соединений, наиболее благоприятной для усвоения форме [41, 42, 57, 62]. Жители прибрежных территорий ряда азиатских стран употребляют ежедневно с водорослями от 13,5 до 45 мг/сут йода, что значительно превосходит рекомендованные дозы и является фактором высокого риска АИЗ ЩЖ [57, 59, 62].
В некоторых странах мира (Китай, Сомали, Судан, Западная Сахара) для очистки питьевой воды применяют йод-содержащие таблетки, что может стать ключевым фактором избытка йода [25, 29, 34, 36]. Кроме того, высокое содержание йода в животных кормах или использование йодофоров для очистки молочных продуктов, применяемое в ряде стран Евросоюза также является дополнительным источником йода, особенно на территориях, где указанные продукты являются основной частью рациона [11, 14, 21, 32]. Таким образом, употребление в пищу йодированной соли является достаточным средством для ликвидации йоддефицита. При этом надо отметить, что дополнительное употребление традиционных продуктов, обогащенных йодом, может привести к развитию хронического избытка этого элемента в организме. Так, гораздо чаще формирование риска возникновения АИЗ ЩЖ связывается с избытком йода при искусственном обогащении им продуктов питания (масло, хлеб, сахар, молоко и закуски). Во всем мире эти продукты входят в число наиболее распространенных, однако, не везде налажен соответствующий производственный контроль йодного обогащения с учетом популяционного йодного статуса и традиционных гастрономических особенностей населения. Это подтверждают ряд научных сообщений о возникновении аутоиммунных тиреопатий, связанных с избыточным употреблением йодированных продуктов в Мексике [20], Болгарии [21], Сомали [29, 30], Шри-Ланке [54], ряде стран Африки [8, 55], Японии [8, 41] и Америке [47] (рис. 1).
Избыток йода в организме, связанный с приемом биологически активных пищевых добавок (БАД) и минерально-витаминных комплексов (ВМК) пока
Морепродукты, Богатые йодога
Кордарон' уу
Препараты, богатые йодом
Вода
Продукты, обогащенные йодом
Биологически активные добавки
Рентгено-контрастные, препараты
Рис. 1. Экологические источники избытка йода в организме
не получил веских научных доказательств. Однако результаты исследований, проведенные в США A.M. Leung et al. (2009) показали, что из 60 случайно выбранных ВМК известных фармацевтических фирм с заявленными суточными дозами йода 11-610 мкг 15 препаратов содержали более высокие дозы йода, чем были указаны в инструкции [33]. Кроме того, Connelly et al. (2012) сообщили о случаях гипотиреоза у новорожденных, связанных с избыточным поступлением йода от матерей, активно принимавших пищевые добавки во время беременности [15].
Среди богатых йодом препаратов необходимо в первую очередь отметить кордарон (амиокардин, кар-диодарон, седакорон), рекомендованный для лечения желудочковой и суправентрикулярной тахиаритмий. Известно, что кордарон является наиболее распространенным лекарственным препаратом - частота его применения достигает 24,1% от общего числа назначений антиаритмических препаратов [5, 16, 49]. Одна таблетка этого препарата содержит 37% йода (74 мг), а рекомендованная начальная суточная доза составляет 3-4 таблетки. Таким образом, рекомендуемое суточное потребление йода при лечении этим препаратом перекрывается в несколько сотен раз. У пациентов, принимающих кордарон, уровень неорганического йода в моче и плазме увеличивается в 40 раз. Препарат проникает во многие органы и ткани: в печень, легкие, щитовидную железу, миокард, но более всего накапливается в жировой ткани. Период полувыведения корда-рона составляет от 30 дней до 5 месяцев [5, 16].
Данная группа препаратов представляет собой йодированную жирорастворимую форму бензофу-рана, которая по структуре имеет близкое сходство с тироксином. Установлено, что в процессе лечения амиодароном у пациентов наблюдается повышение уровня общего и свободного тироксина (Т4), уменьшение уровня трийодтиронина (ТЗ) с последующим развитием, так называемого, кордарон-ассоцииро-ванного гипотиреоза. Механизм развития гипотиреоза связан с подавлением активности 5-дейодиназы I типа, нарушающей конверсию тиреоидных гормонов в периферических тканях, особенно в печени. Этот эффект сохраняется на протяжении нескольких месяцев и после отмены препарата [5, 37].
По данным исследований, проведенным специалистами Эндокринного научного центра РАМН, среди пациентов с кордарон-ассоциированным гипотиреозом органическая патология щитовидной железы была выявлена в 70,8% случаев (в 42% - АИТ). По мнению исследователей, этот феномен объясняется ранним токсическим эффектом кордарона на ЩЖ, приводящим к высвобождению аутоантигенов и последующему запуску аутоиммунных реакций [5].
Ряд медикаментозных препаратов на основе молекулярного йода, достаточно широко используются населением для местного лечения: йодинол, йо-
дискин, йодид калия, люголь, йодопен, септогель и другие трансдермальные антисептики. Проблема отсутствия контроля за их применением стала особенно актуальной после аварии на АЭС «Фукусима-1» в Японии в марте 2011 г., когда население стало активно скупать указанные препараты йода в качестве «антидота от радиации». «Йодная паника», захватившая десятки стран Азии, Европы и Америки привела к резкому росту спроса на йодсодержащие препараты, в результате которого их многолетние запасы практически исчерпались. Схожая ситуация наблюдалась и в Дальневосточном федеральном округе РФ. На тихоокеанском побережье США йодные таблетки раскуплены во всех магазинах на фоне ажиотажа, подогреваемого многочисленными советами фармацевтов принимать «любые препараты йода внутрь и накожно». Эта ситуация послужила поводом для призыва ВОЗ об отсутствии необходимости и высоком риске для здоровья самостоятельного приема препаратов йода [6, 23, 59].
Другим распространенным источником избытка йода в организме является диагностическое применение йодированных рентгеноконтрастных препаратов для визуализации структур органов и систем организма. Разовая доза при использовании этих средств, как правило, содержит гораздо больше йода (в сотни, тысячи раз), чем рекомендуемая суточная доза. После окончания обследования в организме в течение нескольких недель сохраняется высокий уровень йода [19, 46, 51]. Результаты недавних исследований, проведенных S. А1куи)а et а1. (2013) и S. Ozkan et а1. (2013) показали, что после проведения коронароангиографии с использованием йодированных рентгеноконтраст-ных препаратов у эутиреоидных пациентов наблюдалось нарушение функции ЩЖ [7, 45].
Таким образом, регулярное и оптимальное поступление йода в организм является необходимым условием для тиреоидного гормоногенеза и нормальной функции ЩЖ. С этих позиций йод является важнейшим микроэлементом для жизнедеятельности всего организма, его дефицит является причиной серьезных нарушений здоровья человека. Однако в условиях отсутствия надлежащего мониторинга содержания этого элемента в окружающей среде и бесконтрольного применения избыток йода становиться более частой причиной гипотиреоза, чем его дефицит. В этих условиях йод становиться токсикантом окружающей среды, а его чрезмерное поступление - возможным экологическим триггером развития аутоиммунного тиреоидита в организме человека и животных.
Ежедневная норма йода, рекомендуемая ВОЗ, составляет для взрослых 150 мкг. Тем не менее, известно, что в ряде стран (Япония, Южная Корея, США, Китай, Канада), население которых употребляет морепродукты, средняя диетическая норма йодида значительно превышает этот уровень и
составляет от 500 мкг до 5 мг [41, 47, 48, 56, 58]. В связи с этим не утихают споры - являются ли эти дозы чрезмерными или адекватными? Не станет ли в этих странах дополнительное употребление йодированной соли и других продуктов фактором риска развития АИТ? Являются ли корректными для всех стран новые рекомендации - учитывать в качестве показателя чрезмерного содержания йода в организме значение медианы экскреции с мочой выше 300 мкг/л, связанного с высоким риском формирования АИТ у эутиреоидных пациентов и развития гипотиреоза?
До настоящего времени многочисленные экспериментальные исследования пока не дали полных ответов на эти вопросы. Вполне вероятно, что специфические генетические типы населения разных стран исключают корректность каких-либо общих рекомендаций. Однако в значительной степени эти вопросы могут быть решены после изучения возможных механизмов триггерного влияния избытка йода на формирование АИТ.
К настоящему времени предложено несколько механизмов развития аутоиммунной тиреоидной агрессии, связанных с триггерным влиянием избытка йода. Они обусловлены: (1) индукцией аутореак-тивных звеньев иммунной системы, вызывающих
тиреотропный аутоиммунный эффект; (ii) активацией свободнорадикального окисления и появлением в ЩЖ окисленных форм биомолекул и (iii) избыточным йодированием тиреоглобулина (ТГ).
3. Механизмы йод-ассоциированного формирования АИЗ ЩЖ
3.1 Индукция аутореактивных звеньев иммунной системы, вызывающих тиреотропный аутоиммунный эффект
У некоторых пород животных (куры, крысы и мыши), склонных к развитию аутоиммунного тиреоидита, ассоциированного с избытком йода, были обнаружены лимфоцитарные инфильтраты в ЩЖ, увеличение секреции цитокинов и синтез мембранных гликопротеи-дов, молекул главного комплекса гистосовместимости (MHC, Major Histocompatibility Complex) II класса и повышенные уровни тиреоидных аутоантител. Через 24 часа после введения йода у мышей в тканях ЩЖ наблюдалось появление CD4+ Т-лимфоцитов, а в дальнейшем - CD8+ Т-лимфоцитов в виде очаговых инфильтратов [17, 18, 43, 50]. Аналоговым комплексом в организме человека является система HLA (Human Leukocyte Antigens). Известно, что существует два основных класса МНС: I и II - они играют важнейшую роль в индукции иммунного ответа (рис. 2).
и н С 3 uiiixa
V
Уч
ТЭ-»Т"»
ЛипАф1|_цГЫ
HLADR знгшчн^ .
IN* -инс
i Ф+ ■ *
Ar-ТГ \ W №
it г
' Ariomoi BAMPs
ЙаД
I Дт-ТПО нмн^нр?*нны*
Тиречццт
ицмоиД
Рис. 2. Механизмы йод-ассоциированного формирования АИЗ ЩЖ
Гликопротеиды МНС (у человека - Н^А) II класса экспрессируются на тироцитах, что обеспечивает их взаимодействие с Т-лимфоцитами и последующей активацией и инициацией иммунной реакции. Решающая роль лимфоцитарной инфильтрации в развитии йод-индуцированного аутоиммунного тиреоидита подтверждается тем, что при истощении пулов Т- и В-лимфоцитов индукция аутоантител прекращалась
[18, 50]. В тоже время, степень лимфоцитарной инфильтрации положительно коррелировала с титром тиреоид-ных аутоантител в сыворотке крови крыс [18, 31, 50].
При аутоиммунном поражении ЩЖ наблюдается повышенная экспрессия HLA-DR-антигенов на поверхности тироидных клеток [31, 50]. Такие HLA-DR-активированные тироциты способны индуцировать экспрессию HLA-DR-антигенов на интратироидных
лимфоцитах в присутствии вспомогательных клеток, что приводит к активации Т-клеток и продукции ими интерлейкина-2 (ИЛ-2), интерферона-у (ИФ-у) и других цитокинов, поддерживающих дальнейшую активацию и пролиферацию лимфоцитов и обеспечивающих развитие иммунного ответа [26, 50]. В процессе представления антигена и активации Т-клеток особенно важна роль интратироидных дендритных клеток [31, 50]. HLA-DR-антигены опосредуют контакты активированных лимфоцитов между собой и с тироцитами-мишеня-ми [13, 31]. Таким образом, HLA-DR-антигены обеспечивают взаимодействие иммунокомпетентных клеток на всех этапах иммунного ответа у больных АИТ.
Молекулы межклеточной адгезии (ММА), представляют собой связанные с плазматической мембраной белки (селектины, адрессины, интегрины, вещества надсемейства иммуноглобулинов и другие). Последние обеспечивают механическое взаимодействие клеток друг с другом и являются важными регуляторами воспалительных и иммунных реакций, включая активацию и сенсибилизацию лимфоцитов. Лечение йодом вызывает увеличение тироцитов и лимфоцитов, экспрессирующих ММА, что индуцируется ИЛ-ф, ИЛ-6, ФНО-а и ИФ-у [13].
Показано, что при АИТ повышается экспрессия адгезивных молекул на эндотелиоцитах, дендритных клетках ЩЖ и на самих тироцитах, а также рецептор-ных белков на интратироидных лимфоцитах [17, 24]. Это обеспечивает контакт лимфоцитов, инфильтрирующих ЩЖ, вначале с эндотелиальными и дендритными клетками, а затем и с тироцитами [17]. Важно отметить, что повышенная экспрессия ММА определяется как на CD4+, так и на CD8+ Т-лимфоцитах, что свидетельствует о важной роли ММА и рецепторных белков в процессах узнавания антигена, активации и сенсибилизации лимфоцитов, а также последующего лизиса тироцита-мишени [24].
Таким образом, в основе механизма развития аутоиммунной тиреоидной агрессии, связанной с индукцией аутореактивных звеньев иммунной системы, лежит стимуляция йодом индукции цито-кин- и хемокин-опосредованной лимфоцитарной инфильтрации в тканях ЩЖ, что имеет решающее значение для экспрессии тиреоидных аутоантител и формирования АИЗ ЩЖ. В качестве потенциального триггера йод-индуцированной лимфоцитарной инфильтрации был предложен механизм активации свободнорадикального окисления и появление в ЩЖ окисленных форм биомолекул.
3.2. Избыток йода в организме вызывает активацию свободнорадикального окисления (СРО) и появление в ЩЖ окисленных форм биомолекул
Результаты недавних экспериментальных исследований, проведенных X. Yu et а1. (2011) показали, что лимфоцитарной инфильтрации в ЩЖ предшествуют
активация апоптоза и некроза фолликулярных клеток, индуцированного окислительными повреждениями ти-реоидных биомолекул после начала лечения йодом [60].
Известно, что апоптоз инициируется в результате ряда внешних и внутренних факторов. В данном случае инициатором активации программируемой гибели тиреоидных фолликулов является избыток йода. X. Yu et al. (2011) было показано, что трансдукция проапоп-тозного сигнала происходит по рецептор-зависимому сигнальному пути с участием рецепторов гибели клетки CD95, TNFR1 и DR3, взаимодействующих со специфическими внеклеточными лигандами: Fas, TRAIL [60]. Ссылаясь на результаты исследований, проведенных ранее M. Many et al. (1997) и N. Bagchi et al. (1995) авторы рассматривают и другой фактор активации апоптоза - окислительный стресс, индуцированный значительным увеличением вне- и внутриклеточного образования активных форм кислорода (АФК) в условиях избыточного поступления йода. Возникающее окислительное повреждение внутриклеточных биомолекул (липиды и белки) в тиреоидных фолликулах вызывало лимфоцитарную инфильтрацию, интенсивность которой зависела от генетического фона [10, 29].
АФК в физиологическом состоянии в ЩЖ образуются в умеренных количествах. Они необходимы для окисления йодида, поступающего в ЩЖ, до активной формы с помощью фермента йодпероксидазы (перок-сидазы) и перекиси водорода, а также последующего его включения в цикл тиреоидного гормоногенеза. В норме процесс образования АФК строго контролируется антиоксидантной системой (АОС).
Неконтролируемое образование избыточного количества АФК способно вызывать повреждение тироци-тов путем окисления клеточных биомолекул, индуцировать апоптоз или другие формы программируемой гибели клеток с участками интенсивной лимфоцитар-ной инфильтрации. Кроме того, окислительное повреждение тиреоглобулина вызывает индукцию образования аутоантител (АТ-ТГ), которые выявляются в сыворотке крови пациентов с АИЗ ЩЖ [29].
Этот механизм нашел подтверждение в результатах исследований G. Carayanniotis et al. (2011), F. Gentile et al. (2004) и A. Heyland et al. (2005). Авторы сообщали, что помимо повышения продукции АФК у мышей после введения высоких доз йода наблюдалось повышение содержания малонового диальдеги-да и липофусцина (маркеров активности перекисного окисления липидов), внутриклеточное накопление пероксисом и вторичных лизосом [13, 14, 22, 24]. Аналогичные результаты были получены Т. Некрасовой и соавт. (2011), которые обнаружили рост окислительной модификации белков и активацию перекис-ного окисления липидов (ПОЛ) на фоне сниженной антиоксидантной активности у пациентов с АИТ [3].
В исследовании, проведенном in vitro с использованием клеточной культуры нормальных человеческих
тироцитов, было показано острое токсическое действие йода, которое характеризовалось ультраструктурными повреждениями клеточных структур. Цитотоксический эффект купировался с помощью ингибиторов усвоения йода или его органификацией [38, 44].
В приведенных работах избыток йода рассматривается как проапоптотический триггер, следствием влияния которого является окислительный стресс в тироцитах, накопление окисленных биомолекул, а также продуктов некроза и апоптоза, вызывающих тиреоидный клеточный дистресс. В конце ХХ в. П. Матцингером (Р. Matzinger) была выдвинута «теория опасности» активации врожденного иммунного ответа, в котором ключевую роль играют дистресс-ассоциированные молекулярные паттерны (DAMPs) - эндогенные молекулы, которые синтезируются при экзогенной или эндогенной активации. В распознавании этих молекул принимают участие Toll-рецепторы, обеспечивающие индивидуализированную реакцию врожденной иммунной системы на разные типы активации [39].
Результаты приведенных выше исследований показывают, что, возможно, окислительное повреждение тироцитов, вызванное индукцией оксидативно-го стресса в ответ на избыточное поступление йода, приводит к генерации DAMPs - соответствующих молекулярных сигналов (danger signals), которые в свою очередь индуцируют аутоиммунный ответ на измененные биомолекулы клеток ЩЖ.
3.3. Обогащенный йодом ТГ - критическое звено в формировании АИТ?
Многочисленные исследования приписывают решающую роль избыточного йодирования ТГ в формировании АИТ. Выше уже говорилось, что у животных штаммов определенного генотипа с йод-индуцированным тиреоидитом была обнаружена экспрессия синтеза мембранных гликопротеидов HLA II класса на тиреоцитах. Эта экспрессия является аномальной, так как в нормальных условиях молекулы антигенов II класса экспрессированы, преимущественно, на мембране иммунокомпетентных клеток, включая макрофаги, моноциты, Т- и B-лимфоциты, а соматические клетки не экспрессируют HLA II. Однако молекулы HLA II, экспрессируемые на поверхности соматических клеток-мишеней под влиянием цитокинов, способны запустить каскад патологических реакций при различных аутоиммунных заболеваниях, таких как аутоиммунный тиреоидит [38].
В настоящее время рассматривается ряд гипотез, объясняющих нарушение толерантности к собственным антигенам ЩЖ и развитие аутоиммунных заболеваний. Применительно к теме обзора ограничимся рассмотрением влияния избытка йода на индукцию образования аутоантител к тиреоглобулину (ТГ) - одного из наиболее целевых маркеров АИЗ ЩЖ.
Сегодня хорошо известны пионерские работы Rose и Witebsky (1956) по индукции АИТ йод-модифицированным ТГ [52]. Последующие многочисленные экспериментальные исследования были посвящены изучению роли избытка йода в формировании аутоантигенных свойств ТГ у генетически предрасположенных штаммов животных. Уже в 1987 г. Champion B. et al. было показано, что чрезмерное йодирование может изменять структуру и вызывать протеолитическую деградацию ТГ у некоторых штаммов кур [14]. Последующие эксперименты F. Gentile et al. (2004) и S. McLachlan et al. (2014) показали, что есть все основания предполагать роль из-бытка йода в повышении аутоиммуногенности ТГ у крыс и мышей [22, 38].
В результате этих исследований к началу XXI в. сформировалось мнение, что изучение механизмов возникновения патогенности ТГ заслуживает детального изучения на молекулярном уровне [31, 53, 62]. В целом сформировалось два направления исследований.
Во-первых, исследование ТГ, как первого тироид-специфического аутоантигена, который индуцирует развитие АИТ в человеческом организме. Это позволило по-новому взглянуть на эти белки, клинический интерес к которым был ранее ограничен только их диагностическим значением в качестве мишени аутоантител (АТ-ТГ).
Несмотря на то, что экспериментальные исследования механизмов иммуногенности ТГ на животных дали ценную информацию, для полного понимания процесса инициации каскада аутоиммунных реакций её было недостаточно. Складывающаяся картина указывала на то, что генотип хозяина играет важную роль на разных уровнях. Это делало маловероятным наличие единого механизма иммуноген-ности ТГ и формирования АИТ вследствие избытка йода, ограничивала возможность интерполяции экспериментальных данных на человека.
Rasooly et al. [50] были первыми, кто показал зависимость Т-лимфоцитарной инфильтрации от степени йодирования человеческого ТГ. Они обнаружили, что в лимфоцитарном пуле периферической крови в группах здоровых людей и у пациентов с АИТ не выявлялась пролиферация при нормально йодированном ТГ, в то время как избыточно йодированный ТГ индуцировал значительную пролиферацию лимфоцитов в обеих группах.
Во-вторых, ряд молекулярных исследований выявили в составе ТГ небольшие пептиды, имеющие значительный иммуногенный потенциал. Эти пептиды имеют Т-клеточные детерминанты (эпитопы) и неактивны in vitro по отношению к Т-лимфоцитам. Однако на фоне определенного генотипа некоторые факторы окружающей среды (например, избыток йода) могут явиться триггерами инициации ауторе-
активности Т-лимфоцитов. Следовательно, изучение условий, при которых йод индуцирует формирование таких эпитопов, является важным шагом на пути понимания патогенеза АИТ [50].
Эти открытия послужили толчком к тому, что в последние десятилетия в патогенезе АИТ и распознавании АТ-ТГ большое значение придается иммуноген-ным пептидам. В зависимости от степени содержания йода в ТГ эти белки были разделены на три категории: гормоноподобные (1), содержащие тирозольные остатки (2) и не содержащие йода пептиды (3). Влияние йодирования на иммуногенность этих пептидов определяется сложным механизмом и зависит от характера каждого пептида [17, 35, 43, 44].
Последующие исследования позволили охарактеризовать гормоноподобные пептиды как субдоминантные эпитопы, содержащие тирозольные остатки с вариабельной иммуногенностью и патогенностью сайтов и активацией отдельных эффекторных клонов Т-лимфоцитов. Таким образом, было выявлено, что влияние йода на аутоантигенность и патогенность ТГ в значительной степени зависит от наличия конкретного модифицированного пептида.
Выводы
Избыток йода в организме в настоящее время является признанным экологическим фактором риска развития АИЗ ЩЖ. Исследования, проведенные в последние десятилетия, позволили выделить несколько базовых аутоиммунных механизмов триггерного участия йода в развитии тиреопатий. Во-первых, индукция аутореактивных звеньев иммунной системы, вызывающих аутоиммунный эффект. В основе этого механизма лежит стимуляция йодом индукции ци-токин- и хемокин-опосредованной лимфоцитарной инфильтрации в тканях ЩЖ, что имеет решающее значение для экспрессии тиреоидных аутоантител и формирования АИЗ ЩЖ. Во-вторых, активация свободнорадикального окисления и появление окисленных форм тиреоидных биомолекул. В основе этого механизма лежит генерация соответствующих молекулярных сигналов, которые индуцируют аутоиммунный ответ на изменение биомолекул клеток ЩЖ. В-третьих, избыточное йодирование ТГ индуцирует иммуногенность эпитопов пептидов и инициирует аутореактивность Т-лимфоцитов. Генотип организма при этом имеет решающее значение для реализации этих механизмов, которые могут действовать совместно или независимо друг от друга.
Таким образом, выявленные механизмы индукции аутоагрессии иммунной системы при избытке йода в организме дают однозначный ответ на вопрос о риске его бесконтрольного употребления с пищей. При рекомендации суточных доз йода необходимо учитывать национальные диетические традиции и генотип этнических групп населения. Решение вопроса
о йодном статусе в организме населения необходимо принимать на основе результатов мониторинговых исследований йодурии однородных групп. На этих данных должна строиться стратегия региональных социальных профилактических программ.
ЛИТЕРАТУРА
1. Андрюков Б.Г., Кику П.Ф. Применение геоинформационных технологий в оценке влияния факторов окружающей среды на распространение аутоиммунных тиреопатий в Приморском крае // Здоровье. Медицинская экология. Наука. 2012. №1-2(47-48). С. 213-214.
2. Андрюков Б.Г., Веремчук Л.В. Анализ системных взаимодействий тиреоидной системы параметрами окружающей среды // Здоровье. Медицинская экология. Наука. 2012. №1-2(47-48). С. 214-216.
3. Некрасова Т.А., Щербатюк Т.Г., Давыденко Д.В. и соавт. Особенности перекисного окисления липидов и белков при аутоиммунном тиреоидите без и с минимальной тиреоидной дисфункцией // Клиническая и экспериментальная тиреоидология. 2011. №4. С.38-40.
4. Петунина Н.А. Клиническое и эпидемиологическое значение аутоиммунного тиреоидита в структуре тире-оидной патологии йододефицитного региона // Тиронет. 2002. №5-6. http://thyronet.rusmedserv.com/spetsialistam/ zhurnal/archiv/2002g/5 (Посещение 09.02.2015).
5. Свириденко Н.Ю., Платонова Н.М., Молашенко Н.В. и соавт. Состояния, вызванные приемом ами-одарона, в практике кардиолога и эндокринолога // Лечащий врач. 2004. №2. http://www.medlinks.ru / article.php?sid=43627 (Посещение 24.01.2015).
6. Твиттер ВОЗ http://tiny.cc/qgp4p #radiation #tsunami #japan #globalhealth (Посещение 21.01.2015).
7. Alkhuja S., Pyram R., Odeyemi O. In the eye of the storm: Iodinated contrast medium induced thyroid storm presenting as cardiopulmonary arrest. Heart Lung, 2013; 42:267-9.
8. Alsanosy R.M., Gaffar A.M., Khalafalla H E. et al. Current iodine nutrition status and progress toward elimination of iodine deficiency disorders in Jazan, Saudi Arabia. BMC Public Health, 2012; 12: 24-8.
9. Arrizabalaga J.J., Larranaga N., Espada M. et al. Changes in iodine nutrition status in schoolchildren from the Basque Country. Endocrinol. Nutr., 2012; 59: 474-84.
10. Bagchi N., Brown T.R., Sundick R.S. Thyroid cell injury is an initial event in the induction of autoimmune thyroiditis by iodine in obese strain chickens. Endocrinology, 1995; 136: 5054-60.
11. Burgi H. Iodine excess. Best Pract Res Clin Endocrinol Metab., 2010; 24: 107-15.
12. Camargo R.Y., Tomimori E.K., Neves S.C. et al. Thyroid and the environment: Exposure to excessive nutritional iodine increases the prevalence of thyroid disorders in Sao Paulo, Brazil. Eur. J. Endocrinol., 2008; 159: 293-9.
13. Carayanniotis G. Molecular parameters linking thyroglobulin iodination with autoimmune thyroiditis. Hormones 2011; 10(1): 27-35.
14. Champion B.R., Rayner D.C., Byfield P.G. et al. Critical role of iodination for T cell recognition of thyroglobulin in experimental murine thyroid autoimmunity. J. Immunol., 1987; 139: 3665-70.
15. Connelly K.J., Boston B.A., Pearce E.N. et al. Congenital hypothyroidism caused by excess prenatal maternal iodine ingestion. J. Pediatr., 2012; 161: 760-2.
16. Duntas L.H. Environmental factors and autoimmune thyroiditis. Nat. Clin. Pract. Endocrinol. Metab., 2008; 4: 454-60.
17. Flynn J.C., McCormick D.J., Brusic V. et al. Pathogenic human thyroglobulin peptides in HLA-DR3 transgenic mouse model of autoimmune thyroiditis. Cell Immunol., 2004; 229: 79-85.
18. Franke K., Meyer U., Wagner H. et al. Influence of various iodine supplementation levels and two different iodine species on the iodine content of the milk of cows fed rapeseed meal or distillers dried grains with solubles as the protein source. J. Dairy Sci., 2009; 92: 4514-23.
19. Gartner W., Weissel M. Do iodine-containing contrast media induce clinically relevant changes in thyroid function parameters of euthyroid patients within the first week? Thyroid, 2004; 14: 521-4.
20. Garcia-Solis P., Solis S.J., Garcia-Gaytan A.C. et al. Iodine nutrition in elementary state schools of Queretaro, Mexico: Correlations between urinary iodine concentration with global nutrition status and social gap index. Arq. Bras. Endocrinol. Metabol., 2013; 57: 473-82.
21. Gatseva P.D., Argirova M.D. Benefits and risks from the national strategy for improvement of iodine nutrition in Bulgaria: Study on schoolchildren living in a rural area. Public Health, 2009; 123: 456-8.
22. Gentile F., Conte M., Formisano S. Thyroglobulin as an autoantigen: what can we learn about immunopathogenicity from the correlation of antigenic properties with protein structure? Immunology. May 2004; 112(1): 13-25.
23. Hamada N., Ogino N. Food safety regulations: what we learned after the nuclear accident Fukushima. J Environ Radioact., 2012; 111: 83-99.
24. Heyland A., Moroz L.L. Cross-kingdom hormonal signaling: An insight from thyroid hormone functions in marine larvae. J. Exp. Biol., 2005; 208: 4355-61.
25. Izzeldin H.S., Crawford M.A., Jooste PL. Population living in the Red Sea State of Sudan may need urgent intervention to correct the excess dietary iodine intake. Nutr. Health, 2007; 18: 333-41.
26. Jiang H.Y., Li H.S., Carayanniotis K., Carayanniotis G. Variable influences of iodine on the T-cell recognition of a single thyroglobulin epitope. Immunology, 2007; 121: 370-376.
27. Kawashima A., Tanigawa K., Akama T. et al. Innate immune activation and thyroid autoimmunity. J. Clin. Endocrinol. Metab., 2011; 96: 3661-71.
28. Kawashima A., Yamazaki K., Hara T. et al. Demonstration of innate immune responses in the thyroid gland: Potential to sense danger and a possible trigger for autoimmune reactions. Thyroid, 2013; 23: 477-87.
29. Kassim I.A., Moloney G., Busili A. et al. Iodine intake in Somalia is excessive and associated with the source of household drinking water. J. Nutr., 2014; 144: 375-81.
30. Kassim I.A., Ruth L.J., Creeke P.I. et al. Excessive iodine intake during pregnancy in Somali refugees. Matern. Child Nutr., 2012; 8: 49-56.
31. Kolypetri P., Noel N.A., Carayanniotis K.A., Carayanniotis G. Iodine content of thyroglobulin in NOD.H-2h4 mice developing iodine-accelerated autoimmune thyroiditis. Hormones (Athens), 2010; 9: 151-60.
32. Launer P., Richter O. Iodine concentration in the blood serum of milk cows from Saxony as well as in cows' milk and milk products (baby food). Berl. Munch. Tierarztl. Wochenschr., 2005; 118: 502-8.
33. Leung A.M., Pearce E.N., Braverman L.E. Iodine content of prenatal multivitamins in the United States. N. Engl. J. Med., 2009; 360: 939-40.
34. Li S., Fan Y., Chen H. et al. Is the current iodine content in edible salt appropriate for eliminating iodine deficiency in China. Asia Pac. J. Clin. Nutr., 2010; 19: 231-5.
35. Li H.S., Jiang H.Y., Carayanniotis G. Modifying effects of iodine on the immunogenicity of thyroglobulin peptides. J Autoimmun., 2007; 28: 171-6.
36. Lov S., Wang, Y., Xu, D. et al. Drinking water contributes to excessive iodine intake among children in Hebei, China. Eur. J. Clin. Nutr. 2013; 67: 961-5.
37. Luo Y., Kawashima A., Ishido Y. et al. Iodine Excess as an Environmental Risk Factor for Autoimmune Thyroid Disease. Int J Mol Sci. 2014; 15(7): 12895-912.
38. Matzinger P. Tolerance, Danger and the Extended Family, Annual Review of Immunology, 1994; 12: 991-1045.
39. Many M.C., Mestdagh C., Van den Hove M.F. Denef J.F. In vitro study of acute toxic effects of high iodide doses in human thyroid follicles. Endocrinology, 1992, 131, 621-30.
40. McLachlan S.M. Rapoport B. Breaking tolerance to thyroid antigens: Changing concepts in thyroid autoimmunity. Endocr. Rev., 2014; 35: 59-105.
41. Michikawa T., Inoue M., Shimazu T. et al. Japan Public Health Center-based Prospective Study Group. Seaweed consumption and the risk of thyroid cancer in women: The Japan Public Health Center-based Prospective Study. Eur. J. Cancer Prev., 2012; 21: 254-60.
42. Mussig K. Iodine-induced toxic effects due to seaweed consumption. In Preedy VR, Burrow GN, & Ross Watson R (eds) Comprehensive Handbook of Iodine Amsterdam: Elsevier, 2009; pp. 897-908.
43. Muixi L., Alvarez I., Jaraquemada D. Peptides presented in vivo by HLA-DR in thyroid autoimmunity. Adv Immunol., 2008; 99: 165-209.
44. Muixi L, Carrascal M, Alvarez I, et al, 2008 Thyroglobulin peptides associate in vivo to HLA-DR in autoimmune thyroid glands. J Immunol 181: 795-807.
45. Ozkan S., Oysu A.S., Kayatas K. et al. Thyroid functions after contrast agent administration for coronary angiography: A prospective observational study in euthyroid patients. Anadolu Kardiol. Derg., 2013; 13: 363-9.
46. Padovani R.P., Kasamatsu T.S., Nakabashi C.C. et al. One month is sufficient for urinary iodine to return to its baseline value after the use of water-soluble iodinated contrast agents in post-thyroidectomy patients requiring radioiodine therapy. Thyroid, 2012; 22: 926-30.
47. Pearce EN, Pino S, He X, et al, 2004 Sources of dietary iodine: bread, cow's milk, and infant formula in the Boston area. J Clin Endocrinol Metab., 2004; 89: 3421-4.
48. Perrine C.G., Sullivan K.M., Flores R. et al. Intakes of dairy products and dietary supplements are positively associated with iodine status among U.S. children. J. Nutr., 2013: 143: 1155-60.
49. Pollard K M., Hultman P., Kono D.H. Toxicology of Autoimmune Diseases.Chem Res Toxicol. Chem Res Toxicol. 2010; 23(3): 455-66.
50. Rasooly L., Burek C.L., Rose N.R. Iodine-induced autoimmune thyroiditis in NOD-H-2h4 mice. Clin Immunol Immunopathol., 1996; 81: 287-92.
51. Rhee C.M., Bhan I., Alexander E.K., Brunelli S.M. Association between iodinated contrast media exposure and incident hyperthyroidism and hypothyroidism. Arch. Intern. Med., 2012; 172: 153-9.
52. Rose N.R., Witebsky E. Studies on organ specificity. V. Changes in the thyroid glands of rabbits following active immunization with rabbit thyroid extract. J Immunol., 1956; 76: 417-27.
53. Shimizu H. Okamura T., Okura T. et al. Mechanism of iodide/chloride exchange by pendrin. Endocrinology, 2004; 145: 4301-8.
54. Silva K.D., Munasinghe D.L. Urinary iodine concentration of pregnant women and female adolescents as an indicator of excessive iodine intake in Sri Lanka. Food Nutr. Bull., 2006; 27: 12-8.
55. Seal A.J., Creeke P.I., Gnat D. et al. Excess dietary iodine intake in long-term African refugees. Public Health Nutr., 2006; 9: 35-9.
56. Sui H.X., Li J.W. Mao W.F. et al. Dietary iodine intake in the Chinese population. Biomed. Environ. Sci. 2011; 24: 617-23.
57. Teas J., Pino S., Critchley A., Braverman L.E. Variability of iodine content in common commercially available edible seaweeds. Thyroid, 2004; 14: 836-41.
58. Tsubota-Utsugi M., Imai E., Nakade M. et al. Evaluation of the prevalence of iodine intakes above the tolerable upper intake level from four 3-day dietary records in a Japanese population. J. Nutr. Sci. Vitaminol., Tokyo, 2013; 59: 310-6.
59. Yoshida A., Hisatome I., Taniguchi S., et al. Andersson, M.; Zimmermann, M.B. Global iodine nutrition: Where do we stand in 2013? Thyroid, 2013; 23: 523-8.
60. Yu X., Li L., Li Q., Zang X., Liu Z. TRAIL and DR5 promote thyroid follicular cell apoptosis in iodine excess-induced experimental autoimmune thyroiditis in NOD mice. Biol. Trace Elem. Res., 2011; 143: 1064-76.
61. Zimmermann M.B. Iodine deficiency and excess in children: Worldwide status in 2013. Endocr. Pract., 2013; 19: 839-46.
62. Zimmermann M.B., Andersson M. Update on iodine status worldwide. Curr. Opin. Endocrinol. Diabetes Obes., 2012; 19: 382-7.
63. Zava T.T., Zava D.T. Assessment of Japanese iodine intake based on seaweed consumption in Japan: A literature-based analysis. Thyroid Res., 2011; 4: 141-7.
B.G. Andryukov13, T.A. Gvozdenko2, N.B. Dem'yanenko3
IODINE EXCESS IN ORGANISM AS AN ENVIRONMENTAL RISK FACTOR
FOR AUTOIMMUNE THYROID DISEASE?
Federal State Budgetary Institution Research Somov Institute of Epidemiology and Microbiology, SB of RAMS Russia, Vladivostok;
Vladivostok Branch of the Federal State Budgetary Institution Far Eastern Scientific Centre of Physiology and Pathology of Respiration under the Siberian Branch of Russian Academy of Medical Sciences - Institute of Medical Climatology and Rehabilitation, Russia, Vladivostok;
Federal State Treasury Institution «1477 Naval Clinical Hospital» Russian Defense Ministry, Russia, Vladivostok.
An important result of the global effort iodine prophylaxis became impressive achievements in the elimination of iodine deficiency diseases in many countries. However, one of the consequences of iodine prophylaxis was an increased incidence of autoimmune thyroid disease (AID TG). It is generally accepted that genetic and environmental factors underlie the formation of autoimmune thyropathies (AIT). The role of environmental factors is to induce an autoimmune process in genetically predisposed individuals. In recent years, it was established that one of the environmental risk factors AIT is an excess of iodine. Experimental and clinical studies have proven the link between prolonged excessive intake of iodine and the induction of AIT in humans and animals. The purpose of the review is to summarize the current data on the sources of iodine from the environment and basic trigger mechanisms the effect of excess iodine on the formation of AIT.
Keywords: excess iodine; thyroid gland (TG); antibodies to thyroglobulin (TG-AT); antibodies to thyroid peroxidase (TPO); autoimmune thyropathies (AIT); autoimmune thyroid disease (AID TG); the immune system; oxidative stress; apoptosis of thyrocytes.
Citation: Andryukov B.G., Gvozdenko T.A., Dem'yanenko N.B. Iodine excess in organism as an environmental risk factor for autoimmune thyroid disease? Health. Medical ecology. Science. 2015; 2(60): 6-16. URL: https://yadi.sk/i/F_LDxilOfPrxk.
сведения об авторах
Андрюков Борис Георгиевич - доктор медицинских наук, заведующий лабораторным отделением ФГКУ «1477 Военно-морской клинический госпиталь» МО РФ; заведующий лабораторией молекулярной микробиологии и эпидемиологии ФГБНУ «Научно-исследовательский институт эпидемиологии и микробиологии имени Г.П. Сомова»; 690005, Владивосток, ул. Ивановская, д. 4; тел.: 89242304647; e-mail: andrukov_bg@mail.ru;
Гвозденко Татьяна Александровна - доктор медицинских наук, директор Владивостокского филиала Федерального государственного бюджетного научного учреждения «Дальневосточный научный центр физиологии и патологии дыхания» - Научно-исследовательский институт медицинской климатологии и восстановительного лечения, 690105, Владивосток, ул. Русская, 73-г; тел.: 8(423)2345502; e-mail: tagvozdenko@mail.ru;
Демьяненко Наталья Борисовна - врач клинической лабораторной диагностики медицинской лаборатории экспресс-диагностики Центра реанимации и анестезиологии ФГКУ «1477 Военно-морской клинический госпиталь» МО РФ; 690005, Владивосток, ул. Ивановская, д. 4; тел.: 89242304647; e-mail: natalj.demjnenko@mail.ru.
новости медицины
воЗ: за пять лет в рФ снизилась смертность от онкологических заболеваний
ВОЗ зарегистрировала в России снижение смертности от онкологических заболеваний на 7,1% среди мужчин и на 4,8% среди женщин (по сравнению с 2008 годом), рассказал исполнительный директор Ассоциации онкологов России Александр Петровский, уточнив, что такие данные были собраны в 2013 году.
«Согласно статистике ВОЗ, в 2013 году (статистика 2014 года пока не обнародована) онкологические заболевания унесли жизни 288 636 россиян. При этом такой диагноз был поставлен 535 887 пациентам». При этом специалистом отмечено, что во всем мире констатируют ежегодное увеличение числа онкобольных.
Как уточнил Петровский, при высокой заболеваемости стандартизированный показатель смертности постоянно снижается за счет улучшения диагностики и лечения. «Все больше больных мы начинаем диагностировать на ранних стадиях, и все больше пациентов мы можем либо лечить дольше - то есть они в длительной ремиссии, либо вообще излечивать от этой патологии», - сказал он.
По словам эксперта, одна из главных проблем в организации медицинской помощи при онкологических заболеваниях связана с дефицитом специалистов. «Проблема в первую очередь в регионах. Создаются различные социальные программы для привлечения специалистов в онкологию. Но решить проблему очень непросто, потому что работа очень тяжелая, кроме того, специалистов нужно учить многие годы после окончания института», - отметил Петровский.
Источник: http://www.remedium.ru/news/detail.php?ID=64734
