CC BY
0Государственная служба и кадры. 2024. № 3. С.17 — 23. State service and personnel. 2024;(3):17 —23.
ТЕОРЕТИКО-ИСТОРИЧЕСКИЕ ПРАВОВЫЕ НАУКИ
Научная статья УДК 343.101+ 344.22
https://doi.org/10.24412/2312-0444-2024-3-17-23 NIION: 2012-0061-03/24-112
EDN: https://elibrary.ru/ZNHWSQ MOSURED: 77/27-008-2024-03-312
Из опыта органов и войск НКВД СССР по борьбе с бандитизмом в Литве во второй половине 1944 г.
Александр Егорович Епифанов
Отдел по изучению проблем истории МВД России Научно-исследовательского центра Академии управления МВД России, Москва, Россия, mvd_djaty@mail.ru
Аннотация. В статье предпринята попытка раскрыть и проанализировать опыт органов и войск НКВД СССР по борьбе с бандитизмом на территории Литовской ССР во второй половине 1944 г. С использованием впервые вводимых в научный оборот материалов Российского государственного военного архива показаны регламентация и практика ликвидации националистического подполья и его бандформирований в первый период после освобождения Литвы от немецко-фашистских захватчиков.
Ключевые слова: органы и войска НКВД СССР, Литва, националистические бандформирования. Для цитирования: Епифанов А.Е. Из опыта органов и войск НКВД СССР по борьбе с бандитизмом в Литве во второй половине 1944 г. // Государственная служба и кадры. 2024. № 3. С. 17—23. https://doi.org/10.24412/2312-0444-2024-3-17-23 EDN: https://elibrary.ru/ZNHWSQ
THEORETICAL AND HISTORICAL LEGAL SCIENCES
Original article
From the experience of the bodies and troops of the NKVD of the USSR on the fight against banditry in Lithuania in the second half of 1944.
Alexander Y. Epifanov
Department for the Study of Historical Problems of the Ministry
of Internal Affairs of Russia of the Research Center of the Academy
of Management of the Ministry of Internal Affairs of Russia, Moscow, Russia, mvd_djaty@mail.ru
Annotation. The article attempts to reveal and analyze the experience of the bodies and troops of the NKVD of the USSR in the fight against banditry in the territory of the Lithuanian SSR in the second half of 1944. Using the materials of the Russian State Military Archives introduced into scientific circulation for the first time, the regulation and practice of liquidation of the nationalist underground and its bandit formations in the first period after the liberation of Lithuania from the Nazi invaders are shown.
Keywords: Bodies and troops of the NKVD of the USSR, Lithuania, nationalist gangs.
For citation: Epifanov A.E. From the experience of the bodies and troops of the NKVD of the USSR on the fight against banditry in Lithuania in the second half of 1944 // Civil service and personnel. 2024. No. 3. P. 17—23. https://doi.org/10.24412/2312-0444-2024-3-17-23 END: https://elibrary.ru/ZNHWSQ
Непродолжительное время существования советской власти в Прибалтике и оккупация ее гитлеровцами не позволили осуществить там коренные социально-экономические и политические преобразования. Местные жители, в особенности сельская их часть, не успели понять и ощутить все преимущества социа-
© Епифанов А.Е. М., 2024.
листической системы, мощь Советского государства. По этой причине значительная часть населения оказалась под влиянием местных националистических элементов, которым удалось направить ее против советской власти в годы Великой Отечественной войны.
После освобождения Прибалтики от гитлеровских оккупантов созданные при помощи немецкой агентуры националистические бандформиро-
№ 3/2024
вания развернули на ее территории террор и диверсии против советских военнослужащих, сотрудников органов внутренних дел и государственной безопасности, представителей советской власти и сочувствующих ей лиц, которые с особым ожесточением развернулись в Литве [3, с. 59].
Укрытию бандитов, прочего преступного элемента и их баз способствовали лесисто-болотистая, пересеченная местность, преобладающее сельское население и главным образом хуторская система его расположения. Формирование бандгрупп в Литве происходило в основном по территориальному принципу, поэтому бандиты превосходно знали местность [1, л. 71].
На «оперируемой» ими территории они располагали обширной бандпособнической базой, пополнялись за счет дезертиров и прочего преступного элемента. Значительную часть времени бандиты легально проживали дома, а при появлении в населенном пункте войск скрывались в подвалах и на чердаках домов. Запуганные бандитами местные жители, как правило, отказывали в помощи внутренним войскам по вылавливанию бандитов [2, с. 151]. Враждебно настроенная по отношению к советской власти часть населения в большинстве своем способствовала укрытию бандитов. В связи с этим в ходе чекистс-ко-войсковых операций органам и войскам НКВД приходилось тщательно следить за поведением местных жителей.
Формирование банд по территориальному принципу способствовало их оперативному сбору либо, напротив, рассредоточению. Кроме того, оно существенно затрудняло установление точного количества бандитов, их местонахождения и, как следствие, ликвидацию. Обнаружение бандформирований в значительной степени затрудняли доведенные до совершенства ухищрения бандитов. В связи с этим от внутренних войск требовались сообразительность, чекистская находчивость и, прежде всего, тщательное изучение всех уловок бандитов [4, с. 125].
Основными местами укрытия бандитов являлись лесные массивы, расположенные рядом с ними и вдали от дорог мелкие населенные пункты. Вне зависимости от места своего нахождения банды всегда охранялись специальными нарядами в лице часовых и наблюдателей. Для совершения террористических и диверсионных актов бандиты собирались в заранее условленном месте сбора, после чего расходились по хуторам и иным укрытиям, часто меняя свое расположение, особенно при наступлении малейшей опасности.
В интересах лучшей маскировки перемещение банд обычно происходило мелкими группами и разными маршрутами. Основным тактическим приемом бандитов было нападение из-за угла.
При этом они стремились внезапно напасть на объект, совершить террористический или диверсионный акт и скрыться. С этой целью бандиты и их пособники, а также прочий преступный элемент прибегали к всевозможным ухищрениям. В частности, они переодевались в женское платье, военное или милицейское обмундирование. Часто бандиты прятались в подвалах и на чердаках домов, в специально оборудованных тайниках под полом, в сараях, стогах сена или соломы, кроватях или под ними, сундуках, шкафах, специальных подземных убежищах и пр. Названные бандитские ухищрения постоянно совершенствовались, а потому требовали постоянного изучения и анализа в ходе чекистско-войсковых операций.
Опыт боевых действий показал, что в подавляющем большинстве бандформирований были хорошо налажены оповещение и связь. В борьбе с органами и войсками НКВД бандиты выработали ряд тактических приемов. Прежде всего, в целях уничтожения мелких подразделений внутренних войск ими устраивались засады в населенных пунктах и прилегающих к дорогам опушках леса. Зачастую бандиты нападали на конвои, стремясь не только уничтожить их личный состав, но и освободить своих арестованных сподвижников. За отсутствием искомых результатов под прикрытием огня бандиты спешно ретировались [5, с. 302].
Излюбленной целью бандитов являлся одиночный автотранспорт. Они устраивали на дорогах завалы и открывали огонь бронебойно-зажи-гательными пулями, стремясь уничтожить личный состав и сжечь машины. Свои террористические и диверсионные акты бандиты совершали, как правило, ночью [6, с. 33].
С момента освобождения Литвы от немецко-фашистских захватчиков бандформирования внезапно нападали на мелкие войсковые группы и гарнизоны, а иногда и на целые подразделения советских войск. Особенно активно бандиты действовали против мелких войсковых групп и одиночных военнослужащих, постов ПВО и связи войсковых частей, стремясь уничтожить их личный состав и завладеть его оружием. При столкновении с войсками банды вступали в бой и оказывали упорное, порой организованное сопротивление [1, л. 58].
Отмечался ряд случаев, когда многочисленные банды нападали на уездные и волостные центры, общежития, сотрудников НКВД и милиции, расстреливая и сжигая их. 3 октября 1944 г. в местечке Водокле 50 вооруженных автоматами и пулеметами бандитов напали на участок НКВД, убив трех и ранив двух его сотрудника. Пять арестованных сподвижников бандитов были освобождены нападавшими [1, л. 61].
№ 3/2024
С тем чтобы скрыться от органов и войск НКВД, националисты использовали разного рода тайники, оборудованные в жилых и нежилых постройках, в стогах сена, кустах, камышах и пр. Кроме того, при этом они применяли различные ухищрения, в частности переодеваясь в женское платье, укладываясь в гроб, притворяясь больными. 10 октября 1944 г. в местечке Троки-ны РПГ 137-го стрелкового полка в одном из домов был замечен гроб с зажженными вокруг него свечами и плачущими женщинами. После того как бойцы открыли гроб, то обнаружили в нем бандита, который не успел при этом закрыть глаза [1, л. 60].
В случае задержания бандиты и их пособники пытались откупиться от бойцов и командиров внутренних войск деньгами, ценностями и угощениями. Молодые женщины и девушки нередко предлагали за освобождение своих родных и близких вступление с ними в половые отношения. 25 сентября 1944 г. РПГ 137-го стрелкового полка в одном из домов местечка Рянынцы был задержан неизвестный. Его мать и сестра стали предлагать за его освобождение сало и самогон. Получив отказ, сестра задержанного бросилась красноармейцу на шею, обещая ему близость, если тот отпустит брата [1, л. 59—60].
Тем временем чрезвычайно сложная оперативная обстановка сложилась в освобожденной столице и крупнейшем городе Литвы. 14 декабря 1944 г. возглавлявший войска НКВД Прибалтийского округа генерал-майор Головко отмечал, что в г. Вильнюсе проводится активная подрывная деятельность вражеской агентуры, имеют место многочисленные бандитские проявления [1, л. 43]. По замечанию его коменданта, несмотря на предпринимаемые усилия, «безобразия» там не только не уменьшались, но имели тенденцию к усилению. На улицах города совершались убийства представителей советского и партийного актива, а также военнослужащих Красной армии. Почти каждую ночь в городе обнаруживались их трупы, главным образом офицеров.
Борьба органов и войск НКВД с антисоветскими элементами существенно осложнялась нарушениями дисциплины и преступными проявлениями со стороны военнослужащих тыловых частей РККА и госпиталей, которые толпами бродили по городу в пьяном виде. Во всех частях города совершалась бесцельная стрельба. Офицерский и рядовой состав по ночам пьянствовал, засиживаясь в кабачках до утра, и устраивал дебоши. Советские военнослужащие нередко открывали стрельбу, убивая друг друга; совершали вооруженные грабежи, нападая на горожан и их квартиры. В силу попустительства старших воинских начальников часть из них вела себя на
улицах Вильнюса как «отъявленные хулиганы», поведение и действия которых граничили с бандитизмом [1, л. 54]. Вместе с тем в советскую военную форму нередко переодевались бандиты и мародеры, растворяясь при этом в толпах праздно шатающихся советских военнослужащих и под их видом совершали грабежи и убийства.
В связи с этим командиру 266-го стрелкового полка было предписано поднять воинскую бдительность и боеспособность вверенного личного состава. Офицерам было предписано в кратчайшие сроки изучить город, с тем чтобы каждый из них вместе со своим подразделением имел возможность в кратчайшие сроки прибыть в любую его часть. Все жизненно важные объекты были взяты под охрану таким образом, чтобы враг не имел возможности совершать свои «гнусные деяния». При этом был составлен план обороны охраняемых объектов, с тем чтобы обеспечить незамедлительную помощь дежурным подразделениям. На случай возникновения боевых действий в городе в постоянную боевую готовность была приведена усиленная стрелковая рота. Под руководством органов внутренних дел и государственной безопасности в Вильнюсе была развернута оперативная работа. На предмет поддержания «революционного порядка» размещенным в городе внутренним войскам было предписано оказать его коменданту всемерную помощь. Кроме того, к личному составу дислоцированных в городе частей были приняты надлежащие меры, с тем чтобы все бойцы и командиры были опрятно одеты и имели молодцеватый вид. Военнослужащие внутренних войск были призваны стать образцом дисциплины в городе. Увольнение личного состава в городской отпуск было запрещено, причем офицеры были помещены на казарменное положение.
23 декабря 1944 г. совместным приказом № 081 начальника гарнизона генерал-майора Ветрова и коменданта Вильнюса полковника Яковлева были увеличены служебные наряды по городу, улучшено качество их работы, в частности контроль над находящимися в городе военнослужащими. Те из них, кто не выполнял уставных требований, нарушал общественный порядок и форму одежды, подлежали задержанию. Их освобождение допускалось лишь после прибытия за ними командира части лично с последующим наложением взысканий как на задержанного, так и на его командира с извещением об этом вышестоящего командования. С наступлением темноты в усиленном варианте осуществлялась служба патрулей, с тем чтобы обнаружить и задержать всех нарушителей порядка и преступников, не оставляя им никакой возможности спрятаться.
№ 3/2024
На предмет поддержания порядка и общественной безопасности специальные служебные наряды под контролем коменданта города в районах своего расположения выделялись всеми командирами частей, начальниками учреждений и спецподразделений. Всем комендантским нарядам было вменено в обязанность идти на выстрелы и задерживать виновных [1, л. 55].
С первой половины декабря 1944 г., когда на территории Литвы повсеместно стали проводиться массовые чекистско-войсковые операции, бандиты стали избегать открытых боестолкновений с советскими войсками, стремясь всеми способами оторваться от них и скрыться в лесных массивах и на хуторах. Однако, оказавшись перед лицом непосредственной опасности или будучи застигнуты врасплох, они, как правило, оказывали отчаянное сопротивление, не считаясь ни с чем. 27 декабря 1944 г. в местечке Стугляи Уте-новского уезда 2 роты 137-го стрелкового полка в ходе облавы столкнулись с бандитами, которые оказали ожесточенное сопротивление и наотрез отказались сдаваться, даже когда был подожжен дом, в котором они скрывались. 12 бандитов в бою были убиты, 12 сгорели заживо и 10 были схвачены живыми [1, л. 58].
По оперативным данным, большинство бандформирований были тесно связаны между собой и при совершении больших набегов зачастую объединяли свои усилия. Так, 12 декабря 1944 г. объединенная банда в количестве 250— 300 человек под командованием лейтенанта литовской армии учителя Калпокас окружила и захватила волостной центр Панемунь, расстреляв при этом восемь активистов, включая парторга и председателя волисполкома. Бандиты совершали многочисленные грабительские налеты на предприятия. Так, 21 декабря 1944 г. 20 бандитов напали на спиртозавод в местечке Казлишкас, где забрали 300 литров спирта и скрылись [1, л. 52].
Среди населения бандиты проводили агитацию за отказ от службы в армии и уход из истребительных отрядов, угрожая при этом уничтожением их семей и хозяйств. 15 декабря 1944 г. пять бандитов ворвались в дом гражданки Пей-думаничене, поставили на колени всех членов семьи и заставили их целовать пол, требуя при этом, чтобы ее сын ушел из истребительного отряда. В противном случае ему угрожали расстрелом, а семье — сожжением вместе с хозяйством [1, л. 51].
Противодействию бандитским вылазкам на территории Прибалтики были посвящены приказ НКВД СССР № 001257/00388 от 11 сентября 1944 г. и ряд соответствующих директив дислоцированных на ее территории частей и соединений внутренних войск, которые с этих пор поступали
в распоряжение территориальных органов внутренних дел. 137-й стрелковый полк, например, сосредоточился в местечке Укмерге и перешел в оперативное подчинение заместителя наркома внутренних дел Литовской ССР полковника Капралова, получив при этом задачу ликвидации бандитизма и контрреволюционного элемента на территории соответствующего уезда [1, л. 62].
Боевым приказом являвшейся основным действующим лицом в изучаемой сфере 4-й стрелковой дивизии войск НКВД № 0029 от 14 ноября 1944 г. в Литве была объявлена активная борьба с бандитизмом [1, л. 61]. Согласно этому приказу, ее части и соединения были передислоцированы по месту проведения чекистско-войсковых операций. Незамедлительно по прибытии ими производились рекогносцировка населенных пунктов и подступов к ним. На случай внезапного нападения противника (банд) составлялись планы обороны, отрывались окопы полного профиля с оборудованием их для ведения огня наличным вооружением.
В период проведения операций командирам всех степеней было предписано принимать все возможные меры для активных действий по розыску и уничтожению бандгрупп, не допуская при этом элементов трусости, замешательства и неразберихи. В обязательном порядке налаживались активно действующие войсковая разведка и боевое охранение. От начала и до конца операции ход ее обеспечивался «активно действующей и разумной» внезапностью. Личному составу категорически запрещалось передвижение по одному и без оружия, а также вступление в любые разговоры или связи с посторонними лицами и местным населением. Впредь любое передвижение военнослужащих допускалось только группами. Офицерскому составу надлежало иметь при себе постоянных ординарцев. Совершение маршей на маршрутах полка или батальона в обязательном порядке сопровождалось прочесыванием местности.
12 декабря 1944 г. последовал совместный приказ заместителя министра внутренних дел СССР комиссара государственной безопасности 2-го ранга С.Н. Круглова и начальника войск НКВД Прибалтийского округа генерал-майора Головко № 001 [1, л. 44—46]. В нем отмечалось, что, хотя после освобождения Литвы от немецких оккупантов прошло уже пять месяцев, в ряде городов и уездов подобающий «революционный порядок» так и не был установлен. Вражеская агентура проводила там свою подрывную деятельность, имели место многочисленные бандитские проявления, в лесных массивах и населенных пунктах скрывались дезертиры и уклонившиеся от призыва.
№ 3/2024
Как отмечалось в названном приказе, при организации операций по ликвидации банд некоторые командиры проявляли граничащую с трусостью преступную медлительность. Командиры частей и штабные работники предпочитали отсиживаться в городах и избегали появляться в сельской местности. Штабы внутренних войск и их офицерский состав опыт борьбы с бандами изучали плохо, тактики их действий не знали.
Проведение чекистско-войсковых операций при этом поручалось малоопытным офицерам, не имевшим достаточных навыков по борьбе с бандитизмом. К месту боевых действий подразделения подводились в открытую, в результате чего бандиты заблаговременно их обнаруживали и уходили из-под удара. В ходе операций банды полностью не окружались и не уничтожались, с наступлением темноты не преследовались. Заслонов и засад на пути отхода банд не выставлялось. Чекистской и войсковой хитрости в борьбе с бандитизмом не применялось, направленные против него боевые действия осуществлялись шаблонно. В результате многие чекистско-войс-ковые операции срывались и искомых результатов не приносили. По этой причине служебные наряды внутренних войск в ходе своей оперативно-боевой деятельности часто встречались с неожиданностями и несли потери. Допущенные при этом ошибки не изживались, а повторялись хронически в последующих операциях [7, с. 102].
На предмет ликвидации отмеченных недостатков командирам частей и гарнизонов внутренних войск было предписано незамедлительно установить тесную деловую связь с оперативными группами органов внутренних дел и госбезопасности
городов и уездов. Последующую деятельность по ликвидации бандитизма надлежало проводить только совместно с ними. В борьбе с бандитизмом предписывалось широко применять активные способы действий и тщательно разведывать местность. При обнаружении банд следовало, невзирая на время суток и погоду, неуклонно преследовать их, окружать и уничтожать. На каждого из командиров его подразделения в районе оперативно-служебной деятельности была возложена персональная ответственность за ликвидацию бандитизма и поддержание «революционного» порядка.
21 декабря 1944 г. приказом № 002 Круглов и Головко назначили заместителей начальников оперсекторов по войскам [1, л. 41]. К их компетенции была отнесена разработка совместно с начальником сектора всех боевых операций по ликвидации бандитизма на соответствующей территории и руководство ими [1, л. 48].
Для проведения внезапных операций и оказания помощи гарнизонам командирами частей при штабах были образованы подвижные резервы в составе усиленной стрелковой роты (150— 200 человек). Дислокация батальонов, рот и застав устанавливалась с учетом оперативной обстановки и в обязательном порядке по согласованию с руководством территориальных органов внутренних дел [1, л. 46].
В борьбе с бандитизмом и «контрреволюционными» элементами в Литве с 1 августа по 31 декабря 1944 г. личный состав 4-й стрелковой дивизии внутренних войск в рассмотренном порядке достиг следующих результатов [1, л. 63].
№ Наименование С 1 августа С 1 по 30 декабря Всего
п/п контингента по 30 ноября 1944 г. 1944 г.
1 Бандитов:
убито 344 603 947
захвачено 1070 886 2063
2 Бандпособников 67 163 230
3 Дезертиров 1025 53 1079
4 Уклонившихся от призыва в РККА 3221 723 5944
5 Изменников родины 120 5 125
6 Шпионов и ставленников врага 193 6 199
7 Парашютистов 2 2
8 Диверсантов 4 4
9 Мародеров (воров) 628 3 631
10 Бежавших из мест заключения 9 9
11 Немцев 134 134
12 Полицейских 18 18
13 Польско-литовских националистов 503 503
14 Уголовных преступников 3 3
№ 3/2024
У бандитов и антисоветского элемента при этом было изъято следующее [1, л. 64].
№ п/п Наименование оружия и боеприпасов С 1 августа по 30 ноября 1944 г. С 1 по 30 декабря 1944 г. Всего
1 Минометов 2 2 4
2 Станковых пулеметов 2 3 5
3 Ручных пулеметов 12 35 47
4 ПТР 5 5
5 Винтовок и ружей 109 206 315
6 Автоматов 58 46 104
7 Пистолетов и револьверов 16 38 54
8 Патронов разных 21595 68952 90547
9 Патронов к ПТР 180 180
11 Ракетниц 1 4 5
12 Ракет 32 3 35
13 Радиоприемников 14 6 20
14 Раций 2 2
15 Шапирографов 1 1
16 Пишущих машинок 1 1
17 Радиопередатчиков 4 4
18 Стереотруб 1 1
19 Динамомашинок 1 1
20 Гранат разных 85 294 379
В ходе массовых чекистско-войсковых операций в декабре 1944 г. в Литве был разгромлен ряд действовавших в централизованном порядке бандформирований Литовской освободительной
Список источников
1. Российский государственный военный архив (РГВА). Ф. 38650. Оп. 1. Д. 160.
2. Долгих Ф.И. История государства и права России: Учебник. 3-е изд., перераб. и доп. М.: Университет «Синергия», 2021. 322 с.
3. Епифанов А.Е. Организационные и правовые основы деятельности комиссий по установлению и расследованию гитлеровских злодеяний // Правовая парадигма. 2017. Т. 16, № 4. С. 54—61.
армии и их штабов. В борьбе с бандформированиями на территории Литвы при этом были ранены и погибли многие бойцы и командиры внутренних войск [1, л. 64]
4. Епифанов А.Е. Организационные и правовые основы наказания участников националистических вооруженных формирований в период Великой Отечественной войны // Современная научная мысль. 2016. № 1. С. 122—130.
5. Epifanov A.E., Kulik S.F. The Soviet Commissions for determination and investigation of Nazi atrocities, 1942—1951. Forms and methods of activity // Nuova Rivista Storica. Anno CIII. Gennaio-Aprile 2019. Fascicolo I. P. 267—335.
№ п/п С 1 августа по 30 ноября 1944 г. С 1 по 30 декабря 1944 г. Всего
1 Убито 4 7 11
2 Ранено 10 11 21
№ 3/2024
6. Епифанов А.Е., Джамбалаев Я.Р. Особые государственно-правовые режимы в отечественной теории государства и права // Право и практика. 2012. № 1. С. 30—36.
7. Епифанов А.Е., Баев Р.Р., Джумагулов А.С. Федеральное вмешательство как институт федеративного государства (вопросы теории государства и права). Волгоград: Изд-во ВАГС, 2011. 168 с.
References
1. Russian State Military Archive (RGVA). F. 38650. Op. 1. D. 160.
2. Dolgikh F.I. History of the State and Law of Russia: Textbook / 3rd ed., revised and supplemented by Moscow: University "Synergy", 2021. 322 p.
3. Epifanov A.E. Organizational and Legal Foundations of the Activities of Commissions for
the Establishment and Investigation of Hitler's Crimes. 2017. T. 16. № 4. P. 54—61.
4. Epifanov A.E. Organizational and legal foundations of punishment of participants in nationalist armed formations during the Great Patriotic War. 2016. № 1. P. 122—130.
5. Epifanov A.E., Kulik S.V. The Soviet Commissions for determination and investigation of Nazi atrocities, 1942-1951. Forms and methods of activity // Nuova Rivista Storica. Anno CIII. Gennaio-Aprile 2019. Fascicolo I. P. 267—335.
6. Epifanov A.E., Dzhambalaev Y.R. Special State and Legal Regimes in the Russian Theory of State and Law. 2012. № 1. Pp. 30 - 36.
7. Epifanov A.E., Baev R.R., Dzhumagulov A.S. Federal Intervention as an Institute of a Federative State (Issues of the Theory of State and Law). Volgograd: VAGS Publishing House, 2011. 168 p.
Информация об авторе
Епифанов А.Е. — главный научный сотрудник Отдела по изучению проблем истории МВД России Научно-исследовательского центра Академии управления МВД России, доктор юридических наук, профессор
Статья поступила в редакцию 02.09.2024; одобрена после рецензирования 05.09.2024; принята к публикации 09.09.2024.
Information about the author Epifanov A.E. — Chief Researcher of the Department for the Study of The Problems of History of the Ministry of Internal Affairs of Russia of the Research Center of the Academy of Management of the Ministry of Internal Affairs of Russia, Doctor of Law, Professor
The article was submitted 02.09.2024; approved after reviewing 05.09.2024; accepted for publication 09.09.2024.
ИЗДАТЕЛЬСТВО «ЮНИТИ-ДАНА» ПРЕДСТАВЛЯЕТ
Социальная конфликтология: учебник для студентов вузов, обучающихся по гуманитарным специальностям / под науч. ред. И .В. Грошева, А.Н. Сухова; под общ. ред. И.И. Аминова. — 2-е изд, перераб. и доп. — М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2024. — 303 с.
ISBN 978-5-238-03933-6
В учебнике раскрываются понятие и структура конфликта, его динамика, стадии развития, функции и классификация. Особое внимание уделяется освещению истории развития как западной, так и отечественной социальной конфликтологии. Излагается социально-психологический подход к пониманию различных видов конфликта.
Содержатся не только теоретические, но и прикладные аспекты реальной практики урегулирования и разрешения социальных конфликтов. Анализируются различные технологии их превенции.
Для студентов-бакалавров и магистрантов, обучающихся по гуманитарным специальностям, в том числе психологов, социологов, политологов, социальных работников, юристов, экономистов, преподавателей, менеджеров, политиков и госслужащих.
№ 3/2024
