CC BY
237
Юргинский технологический институт (филиал) Томского политехнического университета
ИЗ ИСТОРИИ «РЕЛЬСОВОЙ ВОЙНЫ» В КУЗБАССЕ В 1998 г.*
В статье показана роль и место Кузбасса в «рельсовых войнах» 1998 г. Представлен анализ причин, этапов и результатов участия кузбассовцев во Всероссийской акции протеста.
Ключевые слова: Кузбасс, экономический кризис, «рельсовые войны».
Неспособность федеральной власти во время рыночных преобразований решать жизненно важные проблемы большей части населения страны спровоцировала в 1998 г. Все российскую акцию протеста. Она получила название «рельсовая война». В мае и июле 1998 г. была проведена многодневная блокада железнодорожных сообщений между Москвой и Воркутой, центральными и южными районами России, а также в срединной части Транссибирской магистрали. Данная акция стала апогеем борьбы трудящихся за свои экономические права и интересы во время перехода к рыночным отношениям.
Во время акции жители индустриального и в то же время экономически депрессивного региона показали высокую политическую активность. Причины значительной активности кузбассовцев были тесно связаны с серьёзными проблемами в угольной промышленности. Высокая зависимость многих предприятий от ослабевающей угольной отрасли автоматически осложнила деятельность всех сегментов региональной экономики. Низкий уровень зарплаты, её нерегулярная выплата, а также отсутствие элементарных форм социальной поддержки населения привели к резкому обеднению большинства населения Кемеровской области. Разразившийся в 1998 г. финансово-экономический кризис ещё более обострил обстановку в народном хозяйстве региона.
«Рельсовое противостояние» в Кузбассе длилось 27 сутокъ и явилось наиболее мощным, радикальным и последовательным на фоне других очагов протест-ного движения в стране. Если в 1989 г. забастовщики края ратовали за самостоятельность, то в 1998 г. они требовали государственной помержки.
Всероссийская акция протеста началась 13 мая 1998 г. в Печорском угольном бассейне, но уже через два дня центр борьбы стал перемещаться в Кузбасс.
15 мая Транссибирская железнодорожная магистраль была перекрыта в районе г. Анжеро-Судженска. На рельсы вышло не менее одной тысячи шахтёров, пенсионеров, безработных и представителей бюджетных организаций. Они требовали отставки Президента РФ, прекращения закрытия предприятий без предварительного создания рабочих мест, погашения задолженности по зарплате и регрессным искам всем предприятиям города и т.д. 11 ]. В результате железнодорожные составы вынуждены были следовать по обходному маршруту.
Действия горняков Анжеро-Судженска явились прологом масштабной «рельсовой войны» в Кузбассе.
16 мая уже работал областной штаб бастующих (Координационный совет городов Кузбасса) |2). Председателем областного стачкома был избран пред-
ставитель г. Анжеро-Судженска В. Фокин. Таким образом, стихийный характер протеста стал принимать более организованный и масштабный вид.
К более решительным действиям трудящихся Кузбасса подталкивало и ширившееся забастовочное движение в других регионах страны. Всероссийскую акцию протеста поддержали горняки Воркуты и Ростова-на-Дону. Имелась угроза железнодорожных блокад в Екатеринбурге, Омске и Иркутской области (3, с. 47). Однако самой болезненной точкой в транспортной системе России являлся блокированный Транссиб. Действия кузбасских пикетчиков, носили более радикальный характер, нежели в других очагах Всероссийской «рельсовой войны» [3, с. 44].
20 мая солидарность с Анжеро-Судженском проявили другие города Кемеровской области — Прокопьевск и Юрга. В итоге сообщение между севером и югом Кузбасса было прервано, блокировалось большое сибирское кольцо, а также железнодорожное сообщение с Томском. Пикетчики пропускали только местные электрички, а также поезда стратегической важности и с гуманитарной помощью для шахтёров. В результате полностью была остановлена перевозка пассажиров и грузов на Дальний Восток и обратно.
Акция протеста обострила социально-экономическое положение в области и соседних регионах. На 20 мая экономика Кузбасса уже имела ущерб примерно 1,5 млн рублей. В этот же день по распоряжению губернатора в Кемеровской обласщ была объявлена чрезвычайная ситуация. Координационный совет обратился к пикетчикам с предложением пропускать поезда к местным предприятиям и таким образом смягчить экономическое положение в регионе (4).
Между тем пикеты на железных дорогах решительно поддержали работники многих предприятий и организаций Кемеровской области, а также представители мелкого и среднего бизнеса, сельские жители. Накануне и в первые дни «рельсовой войны» требования забастовщиков носили в большей мере экономический характер: погашение задолженности по зарплате и пенсиям, выделение средств на конверсию производства, выполнение правительством обязательств по социальной защищённости и т.д. Через пять дней блокады Транссиба, в связи с расширением географии протестов и отсутствием адекватной реакции со стороны федеральной власти, основными требованиями пикетчиков стала отставка президента и правительства. Вместе с тем анализ имеющихся источников показал, что чёткие требования имели только трудящиеся и безработные г. Анжеро-Судженска. В других городах Кузбасса, а также в
' Работа выполнена при Финансовой поддержке гранта Федерального агентства по образованию N» П657.
Координационном совете конкретная программа действий и требований отсутствовала.
Шахтёрские требования поддержали Росуглепроф и Федерация независимых профсоюзов России. Кроме того, Генеральный совет ФНПР призвал зарубежные профсоюзы бойкотировать поставки угля в Россию, что сделало бы Правительство РФ сговорчивее. Протестное д вижение трудящихся России было поддержано и на международном уровне в лице заявлений компартий Сирии, Греции и Италии |5, л. 19]. Солидарность с участниками Всекузбасской акции проявили депутаты Законод ательного собрания и Общественной палаты Кемеровской области (6].
Однако, по мнению государственных чиновников, деньги « терялись» в самом Кузбассе, как и в других шахтёрских регионах. В связи с этим, по решению Правительства РФ, в угледобывающие регионы были отправлены 5 мобильных бригад налоговой полиции, ФСБ и МВД. Перед силовыми структурами поставили задачу распутать цепочку посредников, занимающихся продажей угля, и выяснить, куда же подевались сотни миллионов рублей, которые заработали, но не получили шахтёры, а также разобраться в истинных причинах социального кризиса в шахтёрских районах [3, с. 241 ]. Но это не остановило протестное движение в угольных бассейнах страны.
Отсутствие внятной позиции федерального центра подталкивало региональную власть менять своё отношение к происходящему. Разобщённые и нередко половинчатые требования коллективов областной штаб по чрезвычайной ситуации решил объединить и существенно дополнить. По мнению А. Тулеева, выплата зарплаты не решала коренных проблем, необходимо было добиваться экономической самостоятельности Кемеровской области. Губернатор призвал кузбассовцев отказаться от радикальной формы протеста.
Но призыв губернатора к необходимости сворачивания блокады Транссиба в регионе не был услышан. Наоборот, обстановка продолжала усугубляться. Утром 22 мая на рельсы вышли шахтёры Между реченска. В результате железнодорожные перевозки в Кузбассе оказались полностью парализованы. Ежесуточные потери от простоя поездов составляли для области более 1,5 млн рублей [7].
Федеральная власть всё-таки была вынуждена реагировать на рост радикальных действий в Кузбассе и других шахтёрских регионах. 22 мая комиссия во главе с заместителем председателя Правительства РФ О. Сысуевым прибыла в бастующий регион. Он заявил, что будет рассматривать только экономические вопросы и предложения, а политические требования невыполнимы, так как для отставки президента нужны более веские причины. На сторону правительственной комиссии в этот момент встали члены Координационного совета городов Кузбасса. Они обра тились к шахтёрам с предложением прекратить блокаду железнодорожных путей. Но пикетчики не прислушались к их мнению. Таким образом, акция протеста приобретала неуправляемый характер, и последствия действий забастовщиков становились всё более непредсказуемы.
Представители правительства вынуждены бы-ли работать по каждому городу Кузбасса в отдельности. Комиссия явно торопилась с решением вопроса снятия блокады Транссиба, поэтому подписывала документы, не особо задумываясь о последствиях. Так, например, в Протоколе по Анжеро-Судженску первый пункт требований гласил: «Отставка Президента РФ». И заместитель председателя правительства
О. Сысуев подписал данный документ [8]. К тому же горняки стали получать деньги из федерального бюджета, что делало их сговорчивее. 23 мая пикетчики Междуреченска с рельсов ушли и движение по югу области было возобновлено.
Следовательно, действия анжеро-судженских и юр-гинских пикетчиков уже не имели серьёзного значения. 24 мая одновременно в Анжеро-Суд женске и Юрге была снята блокада главного хода Транс-сибирской железнодорожной магистрали в Кузбассе. Правительство пообещало до 1 июля 1998 г. трудящимся и пенсионерам области погасить долги по зарплате и пенсиям, решить многие вопросы социальной защищённости. В случае невыполнения условий указанных в протоколах участники акции на железной дороге оставляли за собой право возобновить акцию протеста в той же форме. В этот же день, 25 мая, губернатор отменил чрезвычайное положение в Кемеровской области (9].
На этом первый этап «рельсовой войны» в Кузбассе закончился. На федеральном, региональном и местном уровне наблюдалось оживление в решении социально-экономических проблем населения. Больше других от действий пикетчиков пострадала железная дорога. Только прямые потери железнодорожников составили более 355 млн рублей |3, с. 60].
Перекрытие Транссиба принесло Кемеровской области и «золотой дождь». Министр путей сообщения Н. Аксёненко, прибывший в составе правительственной комиссии на переговоры с пикетчиками выделил анжерским шахтёрам на погашение долгов по зарплате 50 млн рублей, а юргинским машзавод-чанам 20 млн (деньги перевели из фонда заработной платы железнодорожников). Из Пенсионного фонда поступило 100 млн рублей, благодаря чему в области были закрыты все долги по апрельским пенсиям и начаты выплаты пенсий за май. Были разблокированы госрезервы, начали поставлять лекарства и та [3, с. 60].
Из особенностей «рельсовой войны» в мае выделяются следующие: 1) стихийный характер и нечёт-кость задач пикетчиков; 2) стремительная радикализация требований; 3) во главе пикетчиков оказались лидеры трудовых коллективов, а не политических организаций; 4) активное участие в акции приняли не только шахтёры, но и представители других профессий, а также работники бюджетных организаций и пенсионеры; 5) чувствовалось колебание в отношении избранной формы борьбы^ за всю историю своего развития трудящиеся Кузбасса не знали такой реальной солидарности.
В течение июня Правительство РФ так и не выполнило большинство взятых на себя обязательств. 30 июня 1998 г. Координационный совет городов Кузбасса поставил в известность вице-премьера О. Сысуева о невыполнении подписанных протоколов и инициировал пикетирование железной дороги в городах: Анжеро-Судженск, Юрта и Прокопьевск. Месячное «перемирие» между забастовщиками и Правительством РФ завершилось.
В течение 1 — 2 июля железная дорога пикетировалась по восемь часов в день. В акции участвовали жители городов: Анжеро-Судженск, Юрга, Прокопьевск, Междуреченск, Осинники, Топки, Ленинск-Кузнецкий и Новокузнецк. Губернатор поддержал требования трудящихся, но вновь высказался против блокады Транссиба. Ни первого, ни второго июля Правительство не предприняло каких-либо мер для ликвидации кризисной ситуации. В итоге, на третий день протеста трудящиеся, безработные и пенсионеры Анжеро-Судженска, Юрги и Топок вновь перекрыли
важную транспортную магистраль. Беспрепятственно шли только пассажирские поезда и электрички. Пикеты солидарности состоялись в Киселёвске, Кемерове, Белове, Ленинске-Кузнецком, Междуреченске. Главным требованием пикетчиков стала отставка президента Б. Ельцина.
Второе «стояние на рельсах» было более организованным, нежели первое. Десятки организаций (даже те, которые раньше не участвовали в забастовках) прислали своих представителей. Обстановка была накалена до предела. Рядом с участниками блокады Транссиба постоянно находились спецподразде-ления милиции. С первых же дней акции предпринимались попытки уговорить пикетчиков, увести их с рельсов. К ним поступали десятки телеграмм из разных населённых пунктов Кузбасса с просьбой открыть движение поездов. Однако пикетчики не уступали.
Вскоре в Кузбасс прибыла правительственная комиссия во главе с первым заместителем министра топлива и энергетики И. Кожуховским. Появление представителей правительства, а также их обещания по исправлению ситуации повлияло на позицию администрации Кемеровской области. 6 июля региональная исполнительная власть обратились к пикетчикам с просьбой открыть движение поездов. В этот же день топкинские рабочие прекратили блокирование железнодорожной магистрали 110). Другие шахтёрские города юга Кузбасса ограничились только моральной поддержкой, так и не «встав» на рельсы. Таким образом, путь с запада на восток был открыт, а юргинцы и анжеро-суджеицы вновь держали в блокаде только Томск. Большого смысла данная акция уже не имела. 7 июля на путях Кузбасского отделения дороги простаивали только 17 грузовых поездов, блокированных на главном ходу Транссиба и Томском железнодорожном узле [3, с. 73|.
В то же время Координационный совет городов Кузбасса обратился к жителям региона с просьбой о поддержке акции и вновь подтвердил своё требование — отставку Президента. Действия пикетчиков решительно поддержало Законодательное собрание Кемеровской области. 11 июля произошла встреча представителей бастующих городов Кузбасса с правительственной комиссией. Обе стороны выразили готовность к переговорам. Камнем преткновения стала последова тельность осуществления переговорного процесса. Правительственная делегация выступала за схему: «разблокирование — комиссия — переговоры». Позиция участников акции выглядела иначе: «комиссия - переговоры - разблокирование». По-прежнему никто не хотел уступать.
В итоге после 10 дней блокирования магистрали каких-либо положительных изменений в разрешении конфликта не произошло. Правительство не торопилось встречаться с пикетчиками. Ситуация осложнялась скоплением опасного груза на железнодорожных станциях Кузнецкого края. К тому же ни один, даже соседний, регион страны адекватно не поддержал кузбассовцев в д анной акции. Возникал справедливый вопрос об экономическом будущем Кузбасса. В этих условиях губернатор А. Тулеев, с одной стороны, занял жёсткую позицию по отношению к тем протестным акциям, которые имели разрушительные для региона последствия. С другой - активизировал меры по борьбе с экономическими преступлениями. 13 июля губернатор обратился к бастующим Юрги, Анжеро-Судженска и Осинников с предложением покинуть рельсы до приезда правительственной комиссии. В этот же день в области приступила к работе бригада Главного управления по
борьбе с экономическими преступлениями МВД России [3, с. 76].
Предложение губернатора встретило неоднозначную реакцию в забастовочной среде. В Юрге, например, 14 — 15 июля, с целью показа своей солид арности с пикетчиками, на рельсы вышли рабочие ещё нескольких цехов машзавода. 15 июля к блокирующим Транссиб 300 машиностроителям присоединились три тысячи человек. Участники протеста твердили: «Никому теперь не верим!». Обстановка осложнялась и отсутствием каких-либо положительных изменений в темпах погашения финансовых обязательств. На 15 июля по сводному протоколу в Кузбасс поступило только 67% от обещанной суммы [ 111.
Между тем общественное мнение в бастующих городах Кузбасса всё более склонялось в пользу позиции губернатора. Его, прежде всего, активно поддержали предприятия и организации, которые не участвовали в блокаде дорог и несли существен-ігьіефинансово-экономические потери. Действия А. Тулеева по недопущению блокад ы Транссиба поддержали все региональные общественно-политические силы, в том числе обком КПРФ [ 12, л. 6]. Требовали изменить форму протеста и руководители многих предприятий и организаций соседних регионов. Более всего их возмущало сохранение рабочего ритма предприятий и организаций Кемеровской области, в то время как им приходилось сворачивать производство, останавливать работы, сокращать зарплату трудящимся и т.д. Как и в мае, наиболее серьёзные трудности испытывали томские предприятия и организации, так как именно в это время начинался завоз северянам на зиму продовольствия и других товаров жизнеобеспечения, а также поставка стройматериалов для городов и посёлков нефтяников и газовиков.
В этой обстановке А. Тулеев подверг жёсткой критике как участников блокады железной дороги, так и местных руководителей. По мнению губернатора, многие руководители не показывали достаточного уровня рыночного мышления, не проявляли необходимой мобильности в решении важных вопросов функционирования предприятий и организаций. На пикетчиков нарастало и информационное давление, лидерами которого являлись центральные СМИ.
19 июля заместитель председателя правительства О. Сысуев всё же прибыл в бастующий регион и «привёз» в Кузбасс 730 млн рублей по протоколу от 25 мая. К тому же правительство сообщит/» А. Тулееву, что договорилось с Японией о кредите в 400 млн долларов США на развитие угольной отрасли. В этот же день все блокады железнодорожных магистралей в Кузбассе были сняты, а сами пикеты отодвинуты от полотна дороги на 50 метров (12]. Выступая перед куз-бассовцами, О. Сысуев признал ошибку тактики, которую Правительство применяло в мае, чтобы разблокировать Транссиб. Он подписал «заведомо невыполнимые протоколы», лишь бы открыть магистраль. Ещё одним просчётом, по его мнению, было обещание рассмотреть протоколы тех городов, где он не успел побывать. Далее вице-премьер предупредил, что не намерен ездить по городам и предприятиям, чтобы решать их проблемы. Работа должна была строиться по новому принципу — сначала глубокое изучение причин кризиса экономики Кузбасса. С этой целью 22 июля в Кемерове планировалось прислать комиссию правительства, в состав которой должны были войти специалисты всех министерств и ведомств [12].
Жёсткая и уклончивая позиция вице-премьера явно не удовле творила членов областного забастовочного
ИСТОРИЧЕСКИ! НАУКИ ОМСКИЙ НАУЧНЫЙ ВЕСТНИК И> 4 (89) 2010
Я
%
комитета. Однако противопоставить какие-либо контраргументы они не смогли, а сил для дальнейшей борьбы было недостаточно. На этом второй этап «рельсовой войны» в Кузбассе прекратился. Наибольший ущерб вновь был нанесён Транссибирской железной дороге, который составил не менее 750 млн рублей |3, с. 85].
«Рельсовая война» в июле 1998 г. имела следующие особенности: 1) инициатива ведения переговоров с представителями правительства постепенно перешла от лидеров забастовочного движения к губернатору; 2) второй этап борьбы, в сравнении с первым, был более организованным и продолжительным.
Итоги «рельсовой войны» в Кузбассе в 1998 г. противоречивы. Положительные результаты, на наш взгляд, следующие: 1) значительно повысилась роль Кемеровской области в социально-политической жизни страны; 2) трудящиеся приобрели хороший опыт отстаивания своих конституционных и трудовых прав; 3) возросло внимание со стороны федерального центра к социально-экономическим проблемам региона.
«Рельсовая война» имела и негативные последствия для Кузбасса: 1) регион понёс серьёзный экономический урон; 2) Кемеровская область стала экономически менее привлекательно выглядеть; 3) разочарование кузбассовцев в итогах общественно-политического движения и перспективах реализации трудового потенциала привело к миграции высоко-квалифицированных кадров из региона.
В целом, высокий уровень общественно-политической борьбы как в Кузбассе, гак и в стране в 1998 г. указывает на недостаточную продуманность и излишнюю форсированность рыночных реформ в Российской Федерации в последнее десятиле тие XX в.
Библиографический список
1. Чичкин, А. Шахтёры покинули забои, чтобы напомнить о себе/А. Чичкин// Российская газета. — 1998. — 1бмаи.
2. Профсоюзы Кузбасса между прошлым и будущим. -Кемерово, 2003. - С. 70.
3. Соловенко, И. С. «Рельсовая война» в Юрге в 1998 году / И. С. Соловейко, К. В. Епифанцев. - Томск. 2009. - 135 с.
4. Архив Юргинской студни телевидения.
5. Государственный архив Кемеровской области (ГАКО). Ф. 1311. Он. 11.Д 77.
6. Общественная палата Кемеровской области: десятилетний опыт формирования гражданского общества. — Кемерово. 2004. — С. 60.
7. Угольный Кузбасс: страницы истории. - Кемерово, 2005. - С. 241.
8. Протокол заседания рабочей группы по рассмотрению требований, выдвинутых трудящимися и жителями города Анжеро-Судженска // Личный архив П. П. Холопова.
9. Тулеев, А. Г. Кузбасс. Сибирь. Россия... / А. Г. Тулеев. — Кемерово. 2002. — С. 236.
10. Новости, цифры, факты, комментарии. Кузбасс: хроника событий 1997 — 2007. — Кемерово, 2007. — С. 44.
11. Багаев. Е. Тулеев разблокировал Транссиб. На иедслю? / Е. Багаев// Кузнецкий край (Кемерово). — 1998 — 21 июля.
12. ГАКО. Ф. 1311. Оп. 11. Л 76.
СОЛОВЕНКО Игорь Сергеевич, кандидат исторических наук, доцент кафедры экономики и автоматизированных систем управления.
Адрес для переписки: e-mail: igs-71@rambler.ru
Статья поступила в редакцию 24.03.2010 г.
© И. С. Соловенко
Книжная полка
ББК63/П84
Прохорова, Л. Д. История исторической науки (Текст]: учеб. пособие / Л. Д. Прохорова; ОмГТУ. - Омск, 2010. - 85с. - Библиогр.: с. 83. -ISBN 978-5-8149-0911-4.
Учебное пособие содержит конспекты лекций по всем разделам дисциплины «История исторической науки», планы семинарских занятий, задания по самостоятельной работе (СРС), контрольные вопросы по каждой теме и библиографический список. ^
Для студен тов специальности «Историко-архивоведение» дистанционной и заочной форм обучения.
ББК 79/Х94
Хроменкова, Н. И. Развитие архивного дела в Сибири [Текст]: учеб. пособие / Н. И. Хроменкова. - Омск, 2010. - 79 с. - Библиогр.: с. 79. - ISBN 978-5-8149-0859-9.
Издание содержит конспекты лекций по всем разделам дисциплины «Развитие архивного дела в Сибири и г. Омске», контрольные вопросы по каждой теме, планы и методические указания к семинарским занятиям, методические указания по СРС, образцы тестовых заданий и библиографический список. Структура и содержание лекций соответствуют стандарту ОмГТУ специальности «Историко-архивоведение».
Для студентов специальности «Историко-архивоведение» дистанционной и заочной форм обучения.
ББК 67.62/Х94
Хроменкова, Н. И. История государственных учреждений [Текст]: учеб. пособие / Н. И. Хроменкова; ОмГТУ. - Омск, 2010. - 94 с. - Библиогр.: с. 91. - ISBN 978-5-8149-0839-1.
Издание содержит материалы по всем разделам дисциплины «История государственных учреждений», контрольные вопросы по каждой теме, образцы тестовых заданий и библиографический список. Структура и содержание глав соответствует Гос. стандарту высшего профессионального образования специальности «Историко-архивоведение».
Предназначено для студентов специальности «Историко-архивоведение» дистанционной и заочной форм обучения.
