CC BY
291
6. ПРАВОВОЕ ОБЕСПЕЧЕНИЕ ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ
6.1. ИЗ ИСТОРИИ ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСКОГО (ХОЗЯЙСТВЕННОГО) ПРАВА1
Занковский Сергей Сергеевич, доктор юридических наук, профессор, зав. сектором предпринимательского права Место работы: Институт государства и права РАН
Аннотация: В статье с исторических позиций рассмотрено становление и развитие концепции хозяйственного, а затем предпринимательского права. Такое развитие показано на фоне политических и экономических изменений в СССР и постсоветской России. Предложены пути совершенствования законодательства о предпринимательстве на основе принципа комфортности и определения в федеральном законодательстве основных положений, относящихся к государственному регулированию экономики. Сделан вывод о том, что основные идеи теории хозяйственного права актуальны и в наши дни.
Ключевые слова: хозяйственное право, план, экономика, государство, регулирование, законодательство, устав, кодификация, кодекс, теория, предмет, метод, концепция, правоотношение, частные нормы, публичные нормы.
FROM THE HISTORY OF THE BUSINESS (ECONOMIC) LAW
Zankovskiy Sergey S., doctor of legal Sciences, Professor, head sector of business law Work place: Institute of state and law of RAS
Annotation: In the article from a historical perspective, consider the formation and development of the concept of household and then business law. This development is shown in the background of political and economic changes in the USSR and post-Soviet Russia. Suggested ways of improving the legislation on entrepreneurship based on the principle of comfort and the definition in the Federal legislation the main provisions relating to state regulation of the economy. It is concluded that the basic ideas of the theory of business law relevant in our days.
Keywords: Commercial law, plan, Economics, government, regulation, legislation, statutes, codification, code, theory, object, method, concept, relationship, private norms and public norms.
История хозяйственного, а затем предпринимательского права в России имеет свою, отличную от сложившейся на Западе, историю. Ее главная особенность состоит в том, что развитие законодательства о бизнесе в России шло своим, особым путем, который характеризовался отсутствием кодифицированного, посвященного предпринимательству акта.
В XIX - начале ХХ веке отечественный законодатель, формируя нормативный массив, прибегнул к т.н. малой кодификации. Так, Устав строительный напоминал современный Градостроительный кодекс, но был изложен гораздо понятнее и насыщен публичными императивами, которые подробно регулировали вопросы размещения, проектирования и строительства разнообразных объектов, от молитвенных зданий до фабрик и заводов, финансирования общественных строек; называли контрольные органы и определяли круг их полномочий.
Другого представителя такой кодификации, Устав о промышленности, следовало бы отнести к документам всеобъемлющего характера. В нем было определено правовое положение мануфактур, фабрик и заводов, порядок их создания и работы, меры контроля за ними и их государственной поддержки. Не стесняясь отраслевой принадлежностью, авторы Устава включили в него вопросы фабричных инспекций, стати-
1 Статья подготовлена при информационной поддержке СПС «Кон-сультантПлюс».
стического наблюдения, техники безопасности, найма рабочих, труда малолетних и женщин и т. п.
Все это соединялось в нем с широкими рамками для предпринимателей. Они не были стеснены в использовании триады прав собственника, за исключением права распоряжения своими заведениями, которое не должно было вести к их «раздроблению». Владелец имел право употреблять такой капитал и такой способ работы, какой считал целесообразным, а равно мог «усилить, уменьшить или вовсе уничтожить действие своего заведения, не давая в том никому отчета, обязываясь только доставлять о всех сих переменах сведения правительству» (п. 82,83).
Такой подход обеспечивал свободное движение капиталов, подкрепленное действием Устава торгового, который должен был играть роль основного регулятора торговых обязательств, уступая место цивилистике и торговым обычаям лишь там, где в нем недоставало каких-либо норм. Устав урегулировал морскую торговлю и предусмотрел инфраструктуру предпринимательства, включая правовое положение приказчиков, ярмарок и бирж, съездов представителей промышленности, торговли и торгового посредничества.
В сочетании с уставами: кредитным, о векселях, железных дорогах, сельского хозяйства это создавало понятную и детальную правовую основу предпринимательства в России, в которой частная инициатива и ее государственная регламентация и поддержка шли рука об руку. В такой ситуации польза от
Занковский С. С.
ИЗ ИСТОРИИ ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСКОГО (ХОЗЯЙСТВЕННОГО) ПРАВА
принятия такого акта, как единый торговый кодекс, была сомнительна. Он, возможно, позволил бы обогатить закон общими положениями и принципами; но их можно было найти и в действовавшем нормативном материале, и в судебной практике. Последняя, как и купечество и ремесленники, освоилась со Сводом законов; принятие кодекса потребовало бы нового освоения, издержки которого могли бы и не покрыться преимуществами кодифицированного акта.
Вопрос такого принятия сводился к замене действующего хорошего сомнительным лучшим, а потому и не был в России решен положительно. Тем более, что само состояние российской экономики не требовало в качестве правовой поддержки издания названного акта.
Иная картина сложилась во Франции: экономика в начале 19 в. развивалась с трудом, а банкротство среди коммерсантов было самым обычным делом. Из двух путей решения проблемы: расширения гражданского кодекса, либо принятия коммерческого, был выбран второй как более эффективный. Коммерческий кодекс 1807 г., просуществовав без малого 200, лет уступил место своему аналогу, принятому в 2000 г. Его содержание, частично заимствованное из Кодекса 1807 г., включает порядка 2000 статей и основано на положениях законов, действовавших до его принятия. Подробные нормы общего характера сочетаются в нем с определением правового положения субъектов предпринимательства, проблематикой ценообразования и конкуренции, финансового оздоровления и банкротства, торгово-промышленных палат, коммерческих судов и т.п.
Главным критерием построения этого документа служат потребности предпринимательской практики. Этим же следует объяснить принятие части 2 Кодекса, в которой сосредоточены подзаконные акты, в основном, правительственные, дополняющие положения части 1, либо предусматривающие правила, которые там отсутствуют.
Волна торговых, коммерческих, а иногда предпринимательских кодексов, захватила в прошлом веке Германию, а вслед за ней еще полтора десятка государств. В более близкие нам времена над ними постепенно возникало торговое право ЕС, включающее обширный круг вопросов нетарифного регулирования внешней торговли. К ним относится экспорт и импорт, антидемпинговые и компенсационные меры, квотирование и лицензирование, торговые барьеры и преференции, двуединый общий знаменатель которых предполагает защиту интересов стран ЕС на почве международного торгового права.
Россия вошла в период после октября 1917 г. на фоне отрицания предшествующего законодательства, как не отвечающего возникшим экономическим и политическим устоям. Формирование нового началось с принятия декретов советской власти, которые во множестве принимались Советом народных комиссаров и направлялись в многочисленные наркоматы, комитеты и прочие новые организации, внося невообразимую путаницу в хозяйственную жизнь и подчиняясь двум началам: отобрав у имущих, закрепить отобранное «как того требуют интересы рабочего класса» за властями.
В период т.н. военного коммунизма экономикой руководили порядка 50 главков (Главмука, Главцемент, Главнефть и т.п.), в обязанности которых входило обеспечение госпредприятий необходимыми ресурсами, а затем централизованное безвозмездное распределение произведенной продукции по установленным планам. Иными словами, управление народным хозяйством осуществлялось в ручном режиме со всеми издержками такого способа организации работы.
Товарный голод, вызванный этим экспериментом, едва не привел к катастрофе, если бы не резкий переход большевиков в 1921 г. к новой экономической политике. Это позволило сохранить остатки экономики, однако такой переход говорил еще и о том, что у них не было ясного представления ни о конечной цели, ни о путях подхода к ней.
Во времена НЭПа заметное влияние на правовую мысль оказала теория П.И. Стучки, по которой отношения внутри социалистического сектора хозяйства должны регулироваться хозяйственным правом, а все прочие, частные, правом гражданским, которому при советской власти суждено отмирание, что вполне укладывалось в общие большевистские представления о двух фазах коммунизма2. При этом отмирание цивилистики должно было проходить на фоне перехода от купли-продажи к прямому снабжению, т. е. административному распределению товаров, а это означало, что и сфера регулирования пережившего цивилистику хозяйственного права по мере построения коммунизма будет утрачивать правовые черты.
Теория двухсекторного права Стучки пригодилась бы, если бы коммунизм был построен. Но поскольку в 30-е годы прошлого века после уроков военного коммунизма товарно-денежные отношения и свойственное им гражданско-правовое регулирование в СССР были сохранены, потребовалась другая, адаптированная к действительности теория.
В связи с этим и возникла теория единого хозяйственного права, которая появилась на фоне развития идей хозрасчета, контроля рублем, договорной дисциплины - т.е. в период, когда об отмирании цивилистики забыли по той причине, что часть ее инструментария могла пригодиться в условиях планового хозяйства3. Идеология этой концепции хозяйственного права заключалась в том, что в ее рамках правовое регулирование отношений социалистических организаций объединялось с отношениями с участием граждан, причем последним там - что вообще характерно для советской власти - отводилась второстепенная роль.
Л.Я. Гинзбург, один из соавторов теории, это поглощение хозяйственным правом цивилистики объяснял тем, что на переломе двадцатых - тридцатых годов в сферу государственного планирования оказалось вовлеченным все народное хозяйство в целом, включая необобществленный сектор. В результате область общественных отношений вне «плановости и подчинения» оказалась столь обуженной (обедненной), что сохранять ее как самостоятельный предмет правового регулирования наряду с огромным материалом «права социалистического сектора» представлялось с научной точки зрения неоправданным4.
Все это, однако, оказалось неправильным с точки зрения идеологии. Второстепенная роль граждан в теории хозяйственного права вполне соответствовала реальному положению дел в СССР, где права человека никогда не были на первом плане. Но Конституция СССР 1936 г. поставила граждан на пьедестал, закрепив за ними широкий круг прав, и уже это одно обстоятельство означало конец теории хозяйственного права.
Относительно либеральные условия хрущевской оттепели позволили прийти к пониманию того факта, что государствен-
2 Стучка П.И. Курс советского гражданского права, т.Ш, М-Л, Соцэкгиз. 1931, с. 10.
3 См. Гинзбург Л.Я. Наука гражданского (хозяйственного) права в СССР в 1929 - 1931 гг. Правоведение. № 4-6. Л., 1976. С. 96- 105.
4 Там же.
ное руководство экономикой и договорное осуществление хозяйственной деятельности нельзя рассматривать изолированно, как того требовала разноотраслевая - административная и цивилистическая их принадлежность. Стало ясно, что руководство народным хозяйством нельзя свести к административному праву с его категорией управления, а остаткам цивилистики в плановых отношениях между предприятиями уготована незавидная участь вне связи их с указанным руководством. Это и создало предпосылки к появлению новой теории хозяйственного права, впервые разработанной В.В. Лаптевым.
...В конце 1950-х - 1960 гг., по отзывам современников, это был молодой человек, которого все критиковали. Звезда цивилистики, профессор Е. А. Флейшиц, как-то поинтересовалась у него, не получился ли в его хозяйственном праве разнородный симбиоз цивилистики и административного права, наподобие яичницы с добавками.
- Нет, - ответил он, - получился омлет.
В этом и состоял главный смысл концепции В.В. Лаптева, дошедшей до наших дней в том же самом понимании, хотя и в приложении к новым социально-экономическим условиям. В отличие от встречающихся в юридической науке хитроумных и запутанных теорий, концепция хозяйственного права была проста и понятна; своим появлением она обязана хрущевским переменам, которые вызвали к жизни экономические реформы, а последние - хозяйственное право.
Его главный адепт, В.В. Лаптев пришел в Институт государства и права Академии наук СССР в 1955 г. и уже через несколько лет возглавил сектор хозяйственного права и правовых проблем управления промышленностью. Тогда же начались серьезные исследования в области хозяйственного права; постепенно сформировались и получили широкое признание представления о нем, как об отрасли права, обладающей своим предметом и методом регулирования.
Итоги этих исследований отражены в монографии В.В. Лаптева «Предмет и система хозяйственного права» (1969 г.)5. В ней разработана концепция хозяйственного права и убедительно показана его роль не только как отрасли права, но и отрасли законодательства, науки и учебной дисциплины.
С теоретических позиций чрезвычайно важен сделанный в этой работе вывод о единстве отношений по руководству и осуществлению хозяйственной деятельности. Действительно, в ходе экономической реформы 1965 г. изменился характер отношений между предприятиями и вышестоящими хозяйственными органами: в них появились не только взаимные права и обязанности, но и имущественные элементы.
Это означало, что отношения по вертикали перестали быть чисто управленческими, а преобразовались в хозяйственные отношения, в которых присутствовали как планово-организационные, так и имущественные элементы, сочетающиеся в неразрывном единстве. В основе данного подхода лежали такие факторы, как применение экономических методов руководства, развитие хозяйственного расчета в деятельности не только предприятий, но и вышестоящих хозяйственных органов.
Но изменения коснулись и характера отношений между предприятиями. Они перестали быть чисто имущественными отношениями; наряду с имущественными элементами в них появились элементы планово-организационные, что было
5 М., Юрид. Лит., 1969.
связано с расширением хозяйственных прав предприятий путем передачи им некоторых функций в области планирования хозяйственной деятельности. В самом деле, заключая хозяйственный договор, предприятия вступали в хозяйственное отношение, которое имело не только имущественные элементы, связанные с передачей материальных объектов или оказанием хозяйственных услуг, но и элементы планово-организационные, т.к. предприятия должны были предусмотреть в своих планах производство именно той продукции или оказание именно тех услуг, которые определялись в хозяйственном договоре. Поэтому, как и в хозяйственных отношениях по вертикали, здесь возникало единство планово-организационных и имущественных элементов.
Эти соображения и легли в основу вывода о том, что отношения по руководству и осуществлению хозяйственной деятельности, отношения предприятий с вышестоящими хозяйственными органами и отношения между самими предприятиями следовало рассматривать в качестве принципиально единых хозяйственных отношений, формирующих предмет предпринимательского права.
Что касается метода правового регулирования, то, по мнению В.В. Лаптева, в хозяйственном праве, как и во многих других отраслях права, используются различные методы, а именно: метод подчинения, метод согласования и метод рекомендаций. При использовании первого из них одна сторона правоотношения дает другой стороне обязательные для нее указания, основанные на законе. При втором методе определенные вопросы решаются по взаимному согласованию сторон правоотношения. При третьем методе одна сторона воздействует на другую путем рекомендаций, принятие которых для последней не обязательно.
Значение данной монографии трудно переоценить, и в настоящее время она служит едва ли не единственным источником, по которому правоведы изучают историю становления хозяйственно-правовой концепции.
Идеи хозяйственного права были поддержаны рядом ученых, среди которых на первое место следует поставить В.К. Мамутова и возглавляемый им научный коллектив.
В условиях командной экономики В.В. Лаптев и представители созданной им научной школы хозяйственного права выступали за расширение прав государственных предприятий, введение ответственности органов хозяйственного руководства за последствия принимаемых ими решений. И законодатель, хотя и не в полной мере и не всегда последовательно, воспринимал позицию ученых. Они внесли ощутимый вклад в попытки смягчить негативные последствия администрирования, приняли участие в подготовке правовой основы хозяйственных реформ 1965 г. и последующих шагов по совершенствованию управления экономическими процессами.
Дальнейшее развитие концепция хозяйственного права получила в фундаментальных коллективных трудах, подготовленных под руководством В.В. Лаптева; речь идет, прежде всего, о монографии «Теоретические проблемы хозяйственного права»6. В этой работе дан анализ правовых отношений по руководству и осуществлению хозяйственной деятельности, и на основе соединения теории с практикой выдвинут ряд предложений, направленных на повышение эффективности правовых норм, регулировавших работу основного звена экономики
6 Теоретические проблемы хозяйственного права. Под ред. Лаптева В.В. М., «Наука». 1975.
Занковский С. С.
ИЗ ИСТОРИИ ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСКОГО (ХОЗЯЙСТВЕННОГО) ПРАВА
того времени - государственных предприятий, а также органов хозяйственного руководства.
В названной монографии был теоретически разработан вопрос о кодификации хозяйственного законодательства на основе концепции хозяйственного права как самостоятельной отрасли права. Было выдвинуто предложение об издании обобщающего нормативного акта в области хозяйственного законодательства, что обеспечило бы единое регулирование хозяйственных отношений по горизонтали и вертикали, четкое определение порядка осуществления хозяйственной деятельности и руководства ею, закрепление единых принципов хозяйствования, и новых для того времени форм и методов хозяйственного руководства.
Кодификация хозяйственного законодательства предполагала принятие обобщающего закона по регулированию хозяйственных отношений в форме Хозяйственного кодекса или Основ хозяйственного законодательства. В монографии отмечалось, что в целях оказания помощи практике кодификационной работы представители науки хозяйственного права, исходя из своих теоретических концепций, разработали проект основных положений Хозяйственного кодекса СССР.
Причины, по которым в СССР так и не был принят Хозяйственный кодекс, основная идея которого состояла в укреплении законности в хозяйственном управлении, В.В. Лаптев видел в том, что партийно-государственный аппарат того времени, при поддержке цивилистической науки, отверг проект кодекса, который так и не стал законом7.
К этому можно было бы добавить, что хозяйственное законодательство в СССР было представлено почти исключительно подзаконными актами, а принятие Кодекса как акта высшей юридической силы шло вразрез с этой традицией, позволявшей властям управлять экономикой в «ручном» режиме. Директора советских предприятий восприняли идею Кодекса позитивно уже потому, что он защищал их от произвола вышестоящих органов, но они не составляли в СССР той силы, которая могла бы реально повлиять на власть.
Среди причин следует назвать и особый характер советской власти, которая вела рискованную внешнюю политику, однако проявляла инертность во внутренней; силу традиции, которая оправдывала существующий порядок регулирования хозяйственных отношений; отсутствие у Маркса-Энгельса-Ленина цитат, из которых можно было бы сделать соответствующие выводы.
В результате хозяйственное право, возникшее на почве плановой советской действительности и вполне адекватное и ей и проводимым в СССР хозяйственным реформам, предполагавшим расширение прав предприятий в их отношениях с вышестоящими органами, не получило в рамках этой действительности законодательного закрепления на уровне кодекса.
Но его основная идея, возникшая в результате компромисса между административным правом и цивилистикой и состоявшая в единстве отношений по вертикали и горизонтали, не ушла в прошлое вместе с СССР, но приобрела новое выражение через общность государственного регулирования и бизнеса, публичных и частноправовых отношений в предпринимательстве.
Эта идея продолжает оставаться предметом научных дискуссий, сталкиваясь с представлениями об антагонизме частных и
7 См. Предпринимательское (хозяйственное) право. Учебник под ред. В.В. Лаптева и С.С. Занковского. М., Волтерс Клувер. 2006. С. 4.
публично-правовых норм, одни из которых по мысли адептов таких представлений олицетворяют свободу, а другие символизируют малопродуктивное государственное принуждение.
Эта позиция идет от присущего советской эпохе упора на публичное в ущерб частному, в чем видели основную причину проблем экономики. Поэтому постановка во главу угла в 90-х годах прошлого века частноправовых норм произошла, если судить об этом в историческом плане, одномоментно, причем нормативный материал тех времен во главе с Конституцией 1993 г. был в гораздо большей степени посвящен слому старого порядка, чем построению нового.
Но уход от недостатков командно-административной экономики привел к столкновению с не менее заметными недостатками рыночных отношений.
Современный период свободен от советской идеологии, однако по-прежнему в правотворческом плане показывает свойственное цивилистической догме раздельное регулирование «вертикали» и «горизонтали». Возникнув в 90-х годах прошлого века в условиях ослабления роли государства, он отличался преувеличением роли цивилистики и характеристикой ГК РФ как «конституции рыночной экономики».
Цивилистика, однако, появилась и развивалась как правовое средство обслуживания быта и торговых сделок, а потому по своей природе никак не могла послужить правовым фундаментом экономики, тем более, что с позиций гражданского права трудно объяснить такие, например, явления последних лет, как государственные корпорации, а унитарные предприятия для цивилистов - persona non grata.
Но даже объективно необходимое превращение государства из командно-административного центра в регулятор экономических процессов не смогло остановить набранную догмой инерцию, отраженную в построении законодательства о предпринимательстве по принципу отделения госрегулирования от предпринимательской деятельности - объекта такого регулирования.
Этот период отличается все большим проникновением в цивилистику публичных норм на фоне бессистемного развития государственного регулирования экономики. В то же время, однако, можно обнаружить общее повышение роли государства. Оно объяснимо как внешними факторами, в т.ч. экономическими санкциями Запада, так и попытками государства придать развитию экономики не сырьевой, но инновационный характер. Кроме того, предпринимаются шаги к организации государственно-частного партнерства в создании важных для общества объектов.
В таких условиях ближе к реальности окажется правовая доктрина, которая рассматривает госрегулирование экономики и осуществление предпринимательской деятельности как две составные части единого процесса, требующие единой законодательной регламентации. Такая доктрина, поскольку она ищет в этих частях общее, во всяком случае, продуктивнее той, которая построена на отрицании такой общности и предлагает рассматривать и регулировать вертикальные и горизонтальные отношения по отдельности.
В современных условиях научные концепции, так или иначе основанные на противопоставлении частных и публичных норм в предпринимательстве, несостоятельны уже по той причине, что как те, так и другие существуют в единой системе права и представляют собой лишь инструменты, каждый со своим своеобразием, регулирующие отношения бизнеса.
Эти инструменты, однако, для удобства пользования и в продолжение традиций хозяйственного права должны быть выстроены в определенном порядке. Трудно, например, согласиться с тем, что в рамках горизонтали отношения быта и предпринимательства регулируются в одном акте - ГК РФ на том лишь основании, что они подчинены одним и тем же принципам, хотя в действительности это не так.
Логика доктрины предпринимательского права предполагает решение вопроса об издании Свода законов России как первой ступени к систематизации законодательства. Следующей могло бы стать формирование центрального законодательного акта предпринимательского права или, по крайней мере, его укрупненных блоков типа закона о государственном регулировании экономики.
В таком варианте предпринимательское право получило бы законодательно закрепленные общие положения, вне которых законодательный массив развиваться, как единое целое не может.
В пользу принятия Предпринимательского кодекса выступил Е.П. Губин, который видит основную проблему предпринимательства в защите прав самих предпринимателей8. По мнению Г.Ф. Ручкиной, в современных условиях, когда все больше усложняются экономические связи, возникает необходимость единого согласованного регулирования частноправовых и публично-правовых отношений9. И.В. Ершова считает, что только комплексное правовое регулирование в рамках одной отрасли (предпринимательского права - С.З.), соединяющей публично-правовые и частноправовые начала, способно обеспечить должное воздействие на столь значимое общественное явление, как предпринимательство10.
В.С. Белых среди основных направлений совершенствования предпринимательского законодательства назвал, прежде всего, кодификационные акты, содержащие предписания комплексного характера, на уровне подотраслей права и правовых институтов11.
Но независимо от подходов к проблематике нормативно-правового регулирования бизнеса, в его основе должен лежать принцип комфортного законодательством, под которым, если определить его кратким образом, понимается такой нормативный материал, который не создает сложностей в поиске необходимого правила, уяснения его смысла и применения на практике.
Понятно, что значение комфортного нормативного массива, если бы таковой у нас существовал, не ограничивалось бы экономией времени и сил тех, кто должен по роду своих занятий с ним работать. Гораздо важнее то обстоятельство, что он послужил бы предпосылкой к повышению качества правоприменения в самом широком смысле - от составления предпринимательских договоров до принятия судебного решения по экономическому спору.
Построение названного законодательства следовало бы начать с группировки актов, так или иначе посвященных одному и тому же предмету.
8 См. Творческое наследие академика В.В.Лаптева и современность. М., Институт государства и права РАН. 2014. С. 68-69.
9 См. Предпринимательское право. Под ред. Г.Ф.Ручкиной. М., Юрайт-издат. 2009. С. 62.
10 См. Современное предпринимательское право. Под ред. Ершовой И.В. М., 2014. Изд. Проспект. С. 36.
11 См. Предпринимательское право России. Под ред. Белых В.С. М., ООО «Проспект», 2008. С. 54.
Отсюда и возникает проблема создания в подобных сферах центральных законодательных актов, вокруг которых во взаимосвязи с ними группировались бы законы, регулирующие различные стороны одного и того же предмета. Иными словами, в основе законодательной регламентации в рассматриваемых случаях должно лежать единое начало, определенная направленность, которая позволяла бы говорить о таких законах, как о звеньях единой системы.
Необходимо сформулировать в федеральном законодательстве основные положения, относящиеся к государственному регулированию экономики, которые могли бы послужить общим знаменателем вмешательства государства в экономические процессы, сделали бы такое вмешательство прогнозируемым и понятным. Одним из наиболее важных положений должна стать установка на отношения сотрудничества между государственной властью и предпринимательским сообществом, как это принято в развитых странах, что позволит отойти от сложившегося в предшествующие исторические периоды образа государства как некой недружественной по отношению к предпринимателям силе.
Поступательный ход глобализации не оставляет другого выбора, кроме как определения в законодательном порядке способов и пределов воздействия государства на экономику. В связи с этим следует назвать такие экономико-правовые инструменты, как государственная поддержка бизнеса, директивное регулирование его отдельных параметров, защиту прав предпринимателей, организацию контроля и надзора в цивилизованном русле, установление обратной связи между объединениями предпринимателей и властью.
Подводя итог сказанному, следует констатировать, что комфортное законодательство должно придать новое качество нормативному материалу, сделав его понятным для бизнес-сообщества, построенным на основе выраженных связей между актами, посвященными одному и тому же вопросу и рациональном объединении публичных и частных норм. В качестве общего начала такого законодательства следует принять представления о государстве, которое становится своеобразным партнером предпринимательских структур.
Все это обеспечит преемственность между концепцией хозяйственного права, возникшей в середине прошлого века, и современными представлениями о сущности предпринимательского права наших дней.
Список литературы:
1. Стучка П.И. Курс советского гражданского права, т. III, М-Л, Соцэкгиз. 1931.
2.Гинцбург Л.Я. Наука гражданского (хозяйственного) права в СССР в 1929 - 1931 гг. Правоведение. № 4-6. Л., 1976.
3. Лаптев В.В. Предмет и система хозяйственного права. М., Юрид. лит., 1969.
4. Теоретические проблемы хозяйственного права. Под ред. Лаптева В.В. М., «Наука». 1975.
5. Предпринимательское (хозяйственное) право. Учебник под ред. В.В. Лаптева и С.С. Занковского. М., Волтерс Клувер. 2006.
6. Творческое наследие академика В.В.Лаптева и современность. М., Институт государства и права РАН. 2014.
7. Предпринимательское право. Под ред. Г.Ф. Ручкиной. М., Юрайт-издат. 2009.
8. Современное предпринимательское право. Под ред. Ершовой И.В. М., Изд. «Проспект». 2014.
9. Предпринимательское право России. Под ред. Белых В.С. М., ООО «Проспект», 2008.
