CC BY
32УДК 94(470.4)
Из истории одного банкротства
Л.М. Свердлова
Чайная торговля татарских купцов в конце XVIII - первой половине XIX в. служила важнейшим средством формирования их капиталов. На чайный рынок ориентировалось развиваемое татарскими предпринимателями производство козловой кожи, сафьяна, хлопчатобумажной ткани «китайки» и кумача, пользовавшихся спросом в меновой торговле с китайскими партнерами. Участие купцов в кяхтинской торговле было бы невозможным без круговой поруки, которая связывала ее участников, и полного доверия купцов друг к другу. Риск банкротства был достаточно высоким, а разорение одного из компаньонов влекло за собой материальные убытки, а возможно и разорение других участников торга.
Ключевые слова: татарское купечество Казани, Кяхта, российско-китайская торговля, чайный рынок, банкротство.
Казань первой половины XIX в., являясь важнейшим экономическим центром страны, играла значительную роль в складывании и функционировании общероссийского рынка, оказывала большое влияние на развитие коммерческой деятельности в восточной части страны, соседних с ней регионов, в уездных городах самой губернии. Транзитная оптовая торговля, которая велась через Казань, вывела ее в число крупнейших торговых центров Восточной России. В город свозили товары с Нижнего и Среднего Поволжья, Прикамья, Закавказья, Сибири и Урала, которые здесь хранились и перераспределялись по городам и ярмаркам России, для отправки за границу. Казанское купечество вело активную торгово-предприни-мательскую деятельность на восточном внешнем рынке, в сферу его интересов входили Персия, государства Средней Азии и Западного Китая. В основном на поприще коммерческой деятельности сумели сформировать солидные состояния видных деятелей татарской буржуазии. Для ведения дел купеческого и мещанского сословий Старой и Новой татарских слобод Казани, выделенных в самостоятельную городскую единицу, была создана Казанская городовая ратуша татарских слобод, первые выборы в которую прошли в1784 г. Татарская ратуша решала все уголовные и гражданские дела, наблюдала за раскладкой и сбором податей, отбыванием повинностей татарским городским населением, городским хозяйством и благоустройством, ограниченным рамками казанских татарских слобод, что сделало ее полновластным органом самоуправления, ограниченного рамками двух городских слобод. В 1785-1787 гг. при переписи городского податного населения - владельцев недвижимости из 31 купцов второй гильдии в Казани было зафиксировано 10 татар (первогильдейских купцов из татар не было). В 1801 г. в Казани к гильдейскому купечеству было причислено 32 татарские семьи, в 1809 г. - 35, а в 1837 г. - 53 семейства. Купцами
первой и второй гильдий числились: Юнусовы, Апаковы, Апанаевы, Ус-мановы, Арсаевы, Китаевы, Баязитовы, Акчурины, Якуповы, Башировы-Аитовы и др., которые, согласно закону 1832 г., были возведены в сословие потомственных почетных граждан.
5 марта 1834 г. в Казани на 80-м году жизни скончался потомственный почетный гражданин купец первой гильдии Башир Аитович Аитов. Его мануфактура в Новотатарской слободе в 1818 г. перерабатывала до 15 тыс. кож, в Казани ему принадлежали три лавки на Сенной площади, купец выезжал с товаром на все крупные ярмарки Поволжья, Урала и Сибири. Вел он торговлю и в Кяхте, обменивая продукцию своей мануфактуры на китайские товары, в основном на чай. Содержал на свои средства мусульманское училище в Старотатарской слободе, открытое в 1832 г. Во время холеры 1830 г. вместе с Губайдулой Юнусовым, Хасаном Апанае-вым и бр. Ахмеровыми устроил больницу в Казани для больных. Купец с семьей - женой Назирой Исхаковной, сыном Мухамет-Валием и четырьмя дочерями жил в каменном доме на берегу озера Кабан (НА РТ. Ф. 3. Оп. 1. Д. 12854. Л. 155; Ф. 92. Оп. 1. Д. 4296. Л. 16 об. - 17; Рыбушкин, 1834, с.120).
По духовному завещанию Башира Аитова, составленному 7 декабря 1834 г. и утвержденному Казанской гражданской палатой, купец назначил «из своего имения и капиталов жене своей в каменном доме одну комнату с убранством, каждой из дочерей по 15000 руб., а остальное имение, как движимое, так и недвижимое, равно и капиталы предоставил сыну своему Мухамет-Валию». Татарский сиротский суд, выполняя волю покойного, назначил опекунами двух малолетних дочерей Башира Аитова Зюгры и Биби-Айши их сводного брата Мухамет-Валия и мать девочек, мачеху наследника, Назиру Искаковну (НА РТ. Ф. 3. Оп. 1. Д. 12854. Л. 148 об. -149). Но так как Мухамет-Валий Аитов в 1835 г. записался в первую гильдию арского купечества, туда были переданы все дела по наследству Ба-шира Аитова, и здесь же он оформлял все документы, необходимые для ведения торговли (Там же. Л. 151 об.).
Опекун своих обязанностей по выделению капитала сестрам так и не выполнил, и Казанский татарский сиротский суд новым опекуном двух малолетних дочерей Башира Аитова, живших в Казани и попадавших под защиту этого учреждения, назначил купеческого сына Муртазу Абдулли-на. Новый опекун 21 сентября 1838 г. подал в Татарскую ратушу рапорт о том, что «сверх описанного имения у [Мухамет-]Валия Аитова после смерти отца остался наличный капитал и все это поступило в распоряжение того же [Мухамет-]Валия Аитова, бывшего тогда опекуном», и этот капитал ему, как новому опекуну, не сдан. Наследник «допустил при том на себя много долгов, за которые может подвергнуть имение покойного отца своего [продаже с торгов. - Л.С.]» (Там же. Л.149об.).
Татарская ратуша 12 апреля 1839 г. провела оценку имущества Аито-вых и оценила каменный дом в 8000 руб., находящееся в доме имущество, - в 257 руб. 30 коп., а козловый «завод» - в 1337 руб. (Там же. Л. 155).
К этому времени одна из наследниц Зюгра умерла и капитал, предназначенный ей по духовному завещанию отца в 15000 руб., Татарский сиротский суд разделил «по правилам магометанского закона, из коего начислен малолетней сестре ее Биби Айше...7312 руб. 50 коп, а с завещанными ей от отца 15000 руб. всего следует 22312 руб. 50 коп., о доставлении коих в сиротский суд для отсылки в Приказ общественного призрения для приращения процентами» предписал выделить названную сумму Му-хамет-Валию Аитову и Назире Искаковой. Однако наследник известил Татарскую ратушу, что «требуемой суммы в наличности не имеет, а находится весь капитал в товаре» (Там же. Л. 151 об.).
Мухамет-Валий Аитов объяснил свой отказ выделить малолетним сестрам Зюгре и Биби-Айше причитающийся им капитал, а это он должен был сделать в 1834 г., ссылкой на статьи 776 и 787 X тома «Свода законов Российской империи», издания 1842 г., «о праве наследования, по которым считает себя обязанным наперед заплатить казенные по Кяхтинской таможне и частные долги, на его отце состоящие, а потом сделать выдел имения наследницам. В противном случае, разделивши это имение и капитал, долги же останутся без удовлетворения, и сверх того вся ответственность в этом обратится на него, как на главного распорядителя» (Там же. Л. 149).
О каких долгах Башира Аитова казне идет речь и как они связаны с торговлей, которую вел его отец в Кяхте?
К XVШ столетию относится завязывание постоянных экономических связей России с Китаем. По трактату 1728 г. для ведения постоянной пограничной торговли выделили два пункта близко к китайской границе, вскоре Кяхта стала единственным местом, где была разрешена меновая торговля с китайскими купцами. В европейскую часть торговцы страны ездили по маршруту Кяхта - Иркутск - Томск - Тюмень - Казань - Москва.
Придавая большое значение русско-китайской торговле в Кяхте, правительство Екатерины II принимало финансовые, торговые и административные меры для ее упорядочения и развития. По Указу 1768 г. «для воз-становления всеобщего в купечестве российском согласия и содержания цены в товарах старание возымел учредить в тамошней стороне купече-ския компании, числом применяясь к количеству товаров и к числу же купцов, торг производящих, с тем однако ж, чтоб каждая компания не состояла менее трех человек купцов, а и между ими бы был по общей их препорции один имущественнее других на таком основании, чтоб всякой российской купец, приехав в Петропавловскую крепосцу на гостиной двор с товарами и объявя оныя в таможне, объявил и то, в которую компанию пристать желает (в чем давать на волю), а когда он то объявит, то компании той купцы повинны осмотреть все ево товары, приглася и из прочих
компаний по одному человеку, и при собрании назначить товарам цену общую, меньше чего не отдавать. Тако же объявить ему и о китайских товарах, какой товар выше какой цены не принимать» (Цит. по: Мишакова, 2011, с. 22).
Русских купцов, торговавших в Кяхте, разделили на 6 компаний: «московская торговала сукном, плисом, мехом бобров и выдр, а также иностранными изделиями; тульская - мерлушкою и «кошачьими» шкурами; архангельская и вологодская - северорусскими и скандинавскими мехами; казанская - юфтью и кожами; тобольская - мерлушкой, юфтью и сибирской пушниной» (Корсак, 1857, с. 94, 95).
Русско-китайская купеческая торговля осуществлялась через институт компаньонов или комиссионеров. В первой трети XIX в. из 60 действовавших в Кяхте торговых домов, все, за исключением 19, торговали через комиссионеров (Шахеров, 2006, с. 88). Через комиссионеров, в основном кяхтинских купцов, торговали и казанцы.
Кяхтинские «компании» действовали до 1800 г., когда правительство взяло на себя выработку «правил для мена» и учредило в городе таможню. Положение о чайной торговле подтвердило ее меновой характер, сохранило запрет на кредит, не допускало в Кяхту иностранных купцов. В 18071 855 гг. право пограничной и портовой торговли присваивалось лишь пер-вогильдейским купцам. В 1855 г. к кяхтинской торговле допустили купцов второй гильдии, а в 1861 г. - купцов третьей гильдии и крестьян (Казанские известия, 1817, 30 июня; Носков, 1861, с. 3; Бочаров, 1891, с. 82).
Казань, наряду с Москвой, Нижегородской, Ирбитской и Мензелин-ской ярмарками, считалась крупнейшим чайным рынкам страны. В конце 50-х гг. в Казань ввозилось чая на 1 980 000 руб. серебром, а вывозилось на 1 800 000 руб. (Казанский биржевой листок, 1871, 14 марта; 1875, 13 ноября). Учитывая, что крупные татарские предприниматели не занимались оптовыми операциями с зерном, чай становится для них главным предметом внешней торговли, вовлекая в торговый оборот значительные капиталы местного купечества.
В Кяхте в первой половине XIX в. Казань представляли братья Апа-наевы, Крупенниковы, Котеловы, Суеровы, Ю.Б. Китаев, Б.Аитов, М.М. Якупов, Цылбов, Ю.Ф. Арсаев, Г.М. Юнусов. Если по сумме оборотов - 532 856 руб. - казанцы среди 19 городов занимали шестое место, то по сумме оборота одно предприятие - 133 214 руб. - стояли на тринадцатом (Мельников, 1846, с. 250; Корсак, 1857, с. 412; Носков, 1861, с. 5). Казанцы входили в группу российских монополистов чайной торговли, которые, ведя переговоры с китайскими партнерами, добивались выгодных условий «промена», устанавливали цены на чайном рынке России, стремились ограничить круг лиц, допущенных к торговле чаем.
Татарские купцы в Кяхте на чай, фарфор и фаянс, китайские ткани обменивали беличьи шкурки, сайгачьи рога, получаемые из Уральска, сафьян высших цветных сортов, выделанную козловую кожу, хлопчато-
бумажные ткани (китайку и кумач) и сукно местного производства, а также «немецкие и азиатские товары». Большинство предприятий Казани работали с учетом спроса на кожи и ткани на китайском рынке. Развивавшаяся в Кяхте под покровительством правительства меновая торговля на определенном этапе являлась своеобразным стимулом к расширению тех отраслей промышленности, продукция которых пользовалась повышенным спросом на торге и, с одной стороны, способствовала развитию местного производства, с другой - делала предпринимателей заложниками российско-китайской торговли.
Основной обмен в Кяхте происходил с декабря по март с тем, чтобы по зимним дорогам доставить товар по назначению. В остальное время осуществлялась мелочная торговля. К 1 октября 1862 г. Кяхтинская таможня была переведена в г. Иркутск.
Таможня выполняла две основные функции: контроль провозимых через границу товаров и реализация посредством этого государственной политики в сфере внешней торговли, и взимание таможенных пошлин и других установленных сборов в целях пополнения доходной части государственного бюджета.
Во второй половине XVIII в. кяхтинская торговля осуществлялась по тарифу 1761 г., который действовал почти 40 лет, его заменил тариф 1800 г., просуществовавший 42 года. В Кяхтинской торговле действовала система двойных цен: променных и объявленных. Таможенный налог уплачивался с объявленных цен, которые сообщались каждым купцом таможенному начальству после размена товаров (Сладковский, 1974, с. 231).
Товарные пошлины были сравнительно небольшими - 10 процентов стоимости ввозимого и вывозимого товара. Однако таможни могли собирать до 30 мелких платежей (мытный, складской, марочный, санитарный, за сохранность, складирование и пломбирование товаров и др.), что приводило к злоупотреблениям со стороны таможенных служащих, вызывало недовольство и жалобы торговых людей. Со временем число пошлин значительно сократилось.
Пошлины вносились с рассрочкой после реализации товара на российском рынке. Страхуясь от возможного разорения торговца, власти требовали поручительства уплаты таможенной пошлины имуществом других купцов. Например, в 1820 г. купец первой гильдии Г.М. Юнусов за вывезенные «на промен» на Кяхтинскую ярмарку товары должен был уплатить пошлину в 200 тыс. руб. и за него поручились своим имуществом купцы первой гильдии Муса Апанаев, Башир Аитов, Губейдулла Суеров и Леонтий Крупеников; Башир Аитов вместе с казанскими первой гильдии купцами Мусой Апанаевым, Абдул Каримом Юнусовым стали поручителем купцов первой гильдии Губейдуллы и Мустафы Суеровых, которые должны были уплатить 50 тыс. руб. пошлины: «Апанаев, Юнусов и Аитов, обязуются в настоящем случае быть за них, Суеровых, поручителями, с тем, буде они, Суеровы, по каким-либо непредвидимым обстоятельствам сде-
лаются в выполнении своей обязанности несостоятельными, то в таком случае они, поручители, в пятидесяти тысячах рублях ответствуют за них своей собственностью» (НА РТ. Ф. 22. Оп. 1. Д. 64. Л. 206 об. - 207; Ф. 114. Оп. 1. Д. 64. Л. 207-207 об.; Д. 593. Л.13-14, 18-19).
Таким образом, мы видим, во-первых, круг купцов, торговавших в Кяхте, был достаточно узок и, во-вторых, существовала круговая порука купцов, обезопасившая казну от неуплаты пошлин имуществом поручителей, в-третьих, Башир Аитов, безусловно, был одним из активных участников торговли с Китаем через Кяхту.
Перед своей смертью Башир Аитов в Казанской татарской ратуше в феврале 1835 г. выправил документы и получил аттестат отсрочки выплаты пошлин, заручившись распиской купцов первой гильдии поручителей малмыжского Ахмет Шаха Абдуловича Утямышева на 60 тыс. руб., казанских ратушных купцов Мухамета и Хасана Апанаевых, арского купца Мусы Назировича Усманова; каждая расписка была выдана на 30 тыс. руб. Но воспользоваться документами не успел, после его смерти наследник отправил эти расписки комиссионеру Аитовых кяхтинскому купцу Никите Наквасину с тем, чтобы тот предъявил их в Кяхтинскую таможню, что служило гарантом пропуска закупленного им чая через таможню при обязательстве уплатить отсроченную в казну пошлину в 5222 руб. 18 коп. Тогда же была послана доверенность комиссионеру Наквасину на ведение дел нового участника торговли в Кяхте Мухаммет-Валия Аитова, заверенная в Арской ратуше (НА РТ. Ф. 3. Оп. 1. Д. 12854).
Однако выплатить пошлины даже в рассрочку Мухамет-Валий Аитов не смог и у него арестовали в Кяхте партию чая, закупленного под эти расписки, продали с аукциона большую часть товара на сумму 11530 руб. 50 коп., что далеко не покрыло долг Аитова казне. В Казани было описано и арестовано все движимое и недвижимое имущество, однако и в этом случае денег на покрытие таможенных пошлин не доставало. Тогда был арестован товар, посланный его поручителями для торга в Кяхту на сумму 20690 руб. 39 коп. С поручителей потребовали выплатить долг Аитова казне с процентами: Мухамет и Хасан Апанаевы должны были уплатить 29482 руб. 51 коп., а Ахмет-Шах Утямышев и Муса Усманов - по 19000 руб. Было особо оговорено, что если в месячный срок поручители Аитова денег не внесут, то «те товары их, в Кяхте находящиеся, продать с аукционного торга в удовлетворение казенного за Аитова иска и сверх того продать имение их в обеспечение казенного иска» (НА РТ. Ф. 3. Оп. 1. Д. 12854. Л. 156 об.).
Купцы-поручители, получив из Департамента внешней торговли это решение, подтвержденное указами Казанского губернского управления от 17 февраля 1839 г., подали встречные иски «в Общее присутствие Казанских: татарской ратуши, магистрата и уездного суда... о несчитании себя
обязанными платить долговые пошлины по Кяхтинской таможне по переводимым за [Мухаммет-]Валия Аитова векселям» (НА РТ. Ф. 3. Оп. 1. Д. 12854. Л.151 об.).
Приведем аргументы предпринимателей, наиболее полно они изложены в дополнительном прошении от 25 апреля 1839 г. малмыжским купцом Утямышевым. Доверенность поручителей была выдана Баширу Аито-ву, а не его сыну Мухамет-Валию, поэтому он не имел права ею пользоваться, а Кяхтинская таможня, извещенная о смерти Башира Аитова его наследником, а также комиссионером Утямышева Гаврилой Игумновым 10 апреля 1836 г., не имела право допускать к торгу в Кяхте Мухамет-Валия Аитова, поэтому необходимо его, Ахмет-Шаха Утямышева, «поручителем не числить, ибо он, Утямышев, никакого платежа на себя не приемлет» (Там же. Л. 159).
В ответ на это прошение Кяхтинская таможня подала встречный иск: «купец [Мухаммет-]Валий Аитов комиссионеру своему Никите Наквасину подал роспись 20 декабря 1835 г., засвидетельствованную в Арской ратуше, поручил пошлины 1836 г. обеспечить аттестатами, посланными прежде от умершего отца его Башира Аитова, а таможня, не имея в виду в свое время отзыва поручительства купца Ахмет-Шаха Утямышева по аттестату в феврале 1835 г. на 60 тысяч руб., по которому он, Утямышев, состоит поручителем, сделала уже перевод суммы в полноте на 60 тысяч рублей, то посему она не может освободить Утямышева по поступившему от него тогда прошению от поручительства об Аитове впредь до заплаты этих пошлин, о чем пообъявить комиссионеру его Гавриле Игумнову с росписью под делом». Что же касается долга Аитова, то таможня потребовала распродать все его имущество в уплату долга казне (Там же. Л.160-160 об.). Такие же решения последовали и по искам других поручителей.
Казанская татарская ратуша 18 июня 1839 г. утвердила решение Кях-тинской таможни. Купцы-поручители 8 ноября 1839 г. подали апелляцию в Казанскую палату гражданского суда, в которой утверждалось: «Поелику сын умершего купца Башира Аитова Валий Баширов за умершего отца уничтожил, выданную Баширом Аитовым комиссионеру Наквасину, кредитную доверенность, написал в августе того же года таковую же, ему На-ваксину, от своего имени вновь, и засвидетельствовал 25 числа того же года апреля в Казанской татарской городской ратуше, помянув в оной, что он, [Мухаммет-]Валий Аитов, доверяет ему, Наваксину, выданные умершему отцу его Баширу Аитову... поручительства». Но комиссионер На-квасин, не в праве был распоряжаться поручительством купцов 1 гильдии потомственных почетных граждан Апанаевых, Усманова и Утямышева, а Кяхтинская таможня принимать их кредитные доверенности (Там же. Л. 168-169 об.).
После долгих разбирательств и переписки в 1842 г. Казанская палата гражданского суда, рассматривая это дело, приняла решение: «.ручательство почетных граждан за умершего... не может иметь силы, поелику .ни служит верным обеспечением платежа таможенных пошлин, и что за сим ни Татарская ратуша, ни Кяхтинская таможня не должны были: 1) свидетельствовать данную от [Мухаммет-]Валия Аитова кредитную доверенность комиссионеру Наквасину, в которой ясно видно его намерение воспользоваться чужим доверием, а последняя, то есть таможня, по этой доверенности, не принадлежащей Валию Аитову, принимать ручательство. 2) ... почетных граждан Усманова, Утямышева и Апанаевых освободить от взыскания исчисленных таможенных пошлин, по данному от них купцу Баширу Аитову ручательству, обратив оные, по силе Свода законов [Российской империи] издания 1842 года, X тома ст. 975, 1452 и VI тома ст. 2145 на виновных членов и секретаря Казанской татарской ратуши и Кяхтинской таможни, о чем считаем сообщить казанскому военному губернатору для дальнейшего распоряжения» (Там же. Л. 184 об.-185).
Так как виновными признали не только служащих по выбору членов Татарской ратуши, но и служителей Кяхтинской таможни, дело было признано оконченным без последствия для обвиняемых. С них взыскали лишь за гербовую бумагу, «употребленную к делу 115 листов - 34 руб. 50 коп.», разделив поровну эту сумму по 17 руб. 25 коп. между членами Кяхтинской таможни и Казанской татарской ратуши (Там же. Л. 183 об.).
Но оставался вопрос о нарушении прав малолетней сестры Мухамет-Валия Аитова Биби-Гайши. Было принято решение: «Вырученные Кях-тинской таможней за проданные чаи, принадлежащие малолетней Биби Аитовой, деньги 11530 руб. 50 коп., истребовав откуда следует, употребить их по принадлежности» (Там же. Л. 183 об.), т.е. казна в этом случае не получила ничего. Сам Мухамет-Валий Аитов и его мачеха Назира Ис-хаковна лишились движимого и недвижимого имущества, употребленного в оплату долгов наследника Башира Аитова. В 1841 г. Мухамет-Валия Ба-шировича Аитова объявили несостоятельным должником (НА РТ. Ф. 12. Оп. 40. Д. 81, б/л).
Что же касается поручителей Башира Аитова потомственных почетных граждан купцов первой гильдии малмыжского Ахмет-Шаха Абдулло-вича Утямышева, арского Мусы Назировича Усманова и казанских Хасана и Мухамета Апанаевых, не только они, но и их наследники продолжили активно участвовать в кяхтинской торговле с Китаем (НА РТ. Ф. 98. Оп. 1. Д. 188. Л. 31, 37-39, 41-43, 174, 175).
Источники и литература
1. НА РТ. Ф. 3. Оп. 1. Д. 12854.
2. НА РТ. Ф. 12. Оп. 40. Д. 81.б/л.
3. НА РТ. Ф. 22. Оп. 1. Д. 64.
4. НА РТ. Ф. 92. Оп. 1. Д. 4296.
5. НА РТ. Ф. 98. Оп.1. Д. 188.
6. НА РТ. Ф. 114. Оп. 1. Д. 64.
7. НА РТ. Ф. 114. Оп. 1. Д. 593.
8. Казанский биржевой листок. 1871. 14 марта.
9. Казанский биржевой листок.1875. 13 ноября.
10. Казанские известия. 1817. 30 июня.
11. Бочаров А.Д. Наша торговля и промышленность в старину и ныне (Исторические очерки). Вып. 1. СПб., 1891.
12. Корсак А.К. Историко-статистическое обозрение торговых отношений России с Китаем. Казань: издание книготорговца Ивана Дубровина, 1857. 445 с.
13. Мельников П.И. Нижегородская ярмарка в 1843, 1844, 1845 годах. Нижний Новгород: Губ. тип., 1846. 4, IV, 292 с.
14. Мишакова О.Э. «Дипломатическая» роль Кяхты в развитии экономических отношений России и Китая в XVIII в. // Гуманитарный вектор. Чита, 2011. № 3 (27).
15. Носков И.А. Кяхта: [О кяхт. торговле чаем]. Иркутск: Иркутск. публ. б-ка, 1861. [2], 30 с.; 22.
16. Рыбушкин М. Краткая история города Казани. Ч. 1. Казань: Университетская тип., 1834. 161 с., [1] л. карты: ил.
17. Сладковский М.И. История торгово-экономических отношений народов России с Китаем (до 1917 г.). М.: Наука, 1974. 438 с.
18. Шахеров В.П. Иркутск купеческий: история города в лицах и судьбах. Хабаровск: Изд. дом «Приамурские ведомости», 2006. 176 с.
Л.М. Свердлова
Бер банкротлык тарихыннан
XVIII гасыр ахыры - XIX гасырньщ беренче яртысында татар сэYДЭгэрлэ-ренец чэй белэн сату итуе аларныц капиталларыныц формалашуында бик мehим чара була. Чэй базарына татар эшмэкэрлэре тарафыннан YCтерелYче, кытай парт-нерлары белэн алмаш CЭYДЭДЭ соравы булган кэ^э тиресе эшкэртY, сафьян, ки^е-мамык тукыма («китайка» Иэм комач) ^итештерY юнэлдерелгэн була. Кяхта сэYДЭсендэ купецларныц катнашуы аларныц бер-берсенэ тулы ышанычыннан, бер-берсен бэйлэYче порукадан башка мемкин булмас иде. Банкротлыкка чыгу ихтималы шактый зур, берэр компаньонныц белгенлеккэ тешуе CЭYДЭДЭ катнашу-чыларга матди зыян, кайчагында шулай ук белгенлеккэ тешулэренэ китерэ.
Ачкыч сузлэр: Казанныц татар купецлары, Кяхта, рэсэй-кытай сэYДЭсе, чэй базары, банкротлык.
L.M. Sverdlova
From the history of one bankruptcy
Tea trade of Tatar merchants in the late XVIII - first half of the XIX century. served as the most important means of forming their capitals. On tea market focused, developed by the Tatar entrepreneurs, the production of goatskin, morocco, cotton cloth «china» and kumach, which were in demand in the barter trade with Chinese partners. The participation of merchants in the Kyakhta trade would be impossible without the mutual guarantee that linked its participants, and full trust of merchants to each other. The risk of bankruptcy was high enough, and the ruin of one of the companions entailed material losses, and possibly the ruin of other bidders.
Keywords: Tatar merchants of Kazan, Kyakhta, Russian-Chinese trade, tea market, bankruptcy.
Свердлова Людмила Михайловна - кандидат исторических наук (г.Казань); e-mail: sverdlm@yandex.ru
Свердлова Людмила Михаил кызы - тарих фэннэре кандидаты (Казан шэhэрe).
Sverdlova Lyudmila Mikhaylovna - Candidate of Historical Sciences (Kazan).
