CC BY
44
НАУЧНАЯ ЖИЗНЬ
IV МЕЖДУНАРОДНАЯ СОЦИОЛОГИЧЕСКАЯ КОНФЕРЕНЦИЯ «ПРОДОЛЖАЯ ГРУШИНА». ИЗБРАННЫЕ ТЕЗИСЫ К СЕКЦИЯМ «МЕЖДУ НАУКОЙ И УПРАВЛЕНИЕМ: СОЦИАЛЬНО-ПОЛИТИЧЕСКОЕ ПРОГНОЗИРОВАНИЕ КАК
СПОРНАЯ ТЕРРИТОРИЯ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОГО ПРОИЗВОДСТВА» И «РЕГИОНАЛЬНЫЕ И МЕСТНЫЕ ВЫБОРЫ 2014-2015: НОВЫЙ ЗАПРОС, НОВЫЕ ПРАВИЛА, НОВЫЕ СТРАТЕГИИ»
Начиная с этого номера, мы публикуем тезисы выступлений участников IV международной конференции «Продолжая Грушина», прошедшей в Москве 27-28 февраля 2014 г. в РАНХиГС (Российская академия народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации).
Отобранные для публикации материалы познакомят вас с научными поисками наших коллег в актуальных областях социологической науки. Предлагаем вам подборку тезисов к двум секциям конференции: «Между наукой и управлением: социально-политическое прогнозирование как спорная территория интеллектуального производства» и «Региональные и местные выборы 2014-2015: новый запрос, новые правила, новые стратегии».
УДК 323.22(470+571):316.334.3
Д.В. Афанасьев, Т.А. Гужавина ПОЛИТИЧЕСКОЕ НЕДОВОЛЬСТВО И ПРОТЕСТНОЕ ПОВЕДЕНИЕ (НА МАТЕРИАЛАХ ИСЭРТ РАН г. ВОЛОГДА)
АФАНАСЬЕВ Дмитрий Владимирович — кандидат социологических наук, доцент, ректор ФГБОУ ЧГУ, зав. лабораторией экономико-социологических исследований ИСЭРТ РАН. E-mail: afanasyevdv@chsu.ru.
ГУЖАВИНА Татьяна Анатольевна — кандидат философских наук, доцент, ведущий научный сотрудник лаборатории экономико-социологических исследований ИСЭРТ РАН (г. Вологда). Email: tanja_gta@mail.ru.
Протестное поведение достаточно давно изучается на эмпирическом и теоретическом уровне в рамках политической социологии. Несмотря на имеющийся в распоряжении социологов значительный массив эмпирических данных, относящихся к описанию и объяснению протестного поведения населения, как всей России, так и Вологодской области, можно констатировать отсутствие интегральной теоретической модели, увязывающей различные факторы возникновения предпосылок протеста, и трансформации этих предпосылок в протест. Если протест относится к реальному поведению или активному формулированию несогласия и критики, то недовольство более широкое понятие, захватывающее установку индивида, относящуюся к уровню его (не)удовлетворенности в рамках соответствующей политической системы.
Традиционно инструментом оценки недовольства выступает индекс социальных настроений (ИСН). Сравнивая результаты мониторинга ВЦИОМа и ИСЭРТ РАН, проводимых по сопоставимым методикам, мы получаем схожие тенденции, свидетельствующие о значительном падении ИСН за период с 2008 по 2013 г. Заметны последствия кризиса, который задел практически всех жителей России. Вологодская область пострадала от кризиса в несколько большей степени.
60 40 20
0 -I-1-1-1-1-
2008 г. 2009 г. 2010 г. 2011 г. 2012 г.
♦ Российская федерация ■> Вологодская область
Рисунок 1 — Динамика индекса социального настроения в Российской Федерации и в
Вологодской области *(в пунктах) * Данные по РФ — ВЦИОМ, Данные по Вологодской области — ИСЭРТ РАН по методике
ВЦИОМ
Вместе с тем очевидное ухудшение социального самочувствия автоматически не ведет к росту протестного потенциала населения — готовности участвовать в политических акциях.
Таблица 1 Динамика потенциала протеста (в % от числа опрошенных)
Варианты ответов 1998-1999 2007 г. 2011 г. 2012 г. 2013 г.
Потенциал протеста 37,3 20,6 19,9 20,2 16,5
Выйду на митинг, демонстрацию 9,4 9,6 10,9 10,3 9,3
Буду участвовать в забастовках, акциях протеста 12,7 5,7 4,7 5,7 3,9
Если надо, возьму оружие, пойду на баррикады 15,3 5,3 4,3 4,2 3,3
Источник: Данные мониторинга ИСЭРТ РАН
Протестные настроения конца 1990-х гг. носили более радикальный характер, и в большей степени были ориентированы на насильственные формы. За прошедшие годы выбор таких форм, как выход на баррикады, участие в забастовках и т.п., в 3-5 раз. Жители области явно демонстрируют склонность к ненасильственным формам выражения своего несогласия с политикой властей. В целом потенциал протеста в 2013 г. в регионе более чем в 2 раза ниже по сравнению с периодом 1998-1999 гг.
Имеет смысл указать на разрыв между явным ростом недовольства, выраженным в падении ИСН после кризиса, и практическим отсутствием динамики протестного потенциала в до- и посткризисный период. Динамика же фактических протестных акций населения области
221 _
вообще никак не соотносится ни с динамикой недовольства, ни с динамикой протестных настроений. Она, скорее говорит о лояльном и апатичном политическом поведении. Это ставит нас перед очевидной исследовательской проблемой: как же связаны политическое недовольство, заявляемая вербально готовность к участию в акциях протеста и уровень реального протеста?
Логически мы можем предположить, что среди факторов, трансформирующих запрос на протест в готовность индивида участвовать в протесте и в фактическое участие должны быть и факторы социально-психологического порядка, и факторы социального и политического контекста.
К факторам субъективного, социально-психологического порядка относятся инструментальные расчеты и соображения, основанные на ощущаемой индивидами способности и возможности достичь целей, участвуя в протестных действиях (то, что описывается концепцией внутренней и внешней эффективности и ресурсной моделью участия), фактор групповой идентификации, фактор эмоций (например, гнева, солидарности, страха, гордости), наконец, идеологический фактор.
Ряд исследователей добавляют к этой группе политико-культурные факторы, в частности специфическую систему ценностей, сложившуюся у населения региона. Роль данного фактора в формировании протестного поведения еще предстоит оценить1.
Внешний контекст задается характером открытости или закрытости, «мягкости» или репрессивности режима (описываемый теорией структуры политических возможностей), наличием и эффективностью сетей (каналов) мобилизации на протестное политическое участие.
В рамках поля исследований протеста сети доверия являются наиболее вероятными каналами мобилизации индивидов в протестную деятельность. Следует указать на возникновение в регионе новых типов коммуникационных, а вслед за ними и организационных сетей, базирующихся на технологиях интернет. Пока еще они слабо распространены, но уже начинают играть роль новых каналов мобилизации на коллективные действия. Как показывает мировой и российский опыт, они довольно эффективно могут выполнять роль каналов вовлечения в протестную деятельность и трансляции организационных инноваций протеста, расширяя тем самым репертуар протестного движения. Проникновение новых технологий протеста в регионы находится на раннем этапе, однако скорость диффузии инноваций очень велика, и следует ожидать на новом этапе политического развития гораздо более широкого использования этого инструмента политической конфронтации и канала политической мобилизации.
Новые сети доверия отчасти позволяют надеяться на возможность преодоления тупика деструкции доверия и распада традиционных форм коллективности. Благодаря расширению репертуара протестных акций, на наш взгляд, создаются определенные возможности для ориентации характерного для современной России «мягкого авторитаризма» в сторону постепенной демократизации.
Значение имеет географический контекст: в мегаполисах, таких как Москва, Санкт-Петербург, где концентрация населения в несколько раз превышает население некоторых российских регионов в несколько раз2, где уровень жизни выше3, где сосредоточены штаб-
Жзучение системы ценностей населения региона осуществляется в рамках исследовательской программы ИСЭРТ РАН «Социокультурный портрет региона» по методике академика Н.И. Лапина.
2 Вологодская область по данным Росстата насчитывает 1198 тыс. человек (URL: http://vologdastat.ru).
3 Средняя зарплата в Вологодской области 24 104 руб., в Москве 53 953 руб., в Санкт-Петербурге 34 104 руб. (URL: http://www.mojazarplata.ru/main/zarabotok/srednjaja-zarplata/2013).
222 _
квартиры общественных организаций, правительство и парламент страны, социальное напряжение выплескивается наружу быстрее и ярче.
Политический контекст является результатом 4 факторов: степень доступа к формальной политической структуре, стабильность/нестабильность политических группировок, доступность и идеологические позиции потенциальных партнеров по альянсам и политические конфликты между элитами. Политическая возможность, очевидно, представляет собой сложный конструкт с несколькими аспектами, многие из них специфичные для определенных типов режима. В целом политические возможности являются одновременно фактором ограничения для последовательного перерастания протестного потенциала в фактический протест.
Контекст: структура политических возможностей / репрессивность режима / сети мобилизации
Рисунок 2 — Модель трансформации политического недовольства в протестное
поведение.
Практическими задачами является операционализация всех концептуальных элементов модели, что позволит разработать адекватный инструментарий политико-социологического исследования и осуществить эмпирическую проверку гипотез о взаимосвязи и влиянии факторов протестного поведения для разных социальных групп.
УДК 316.62(470+571):324"2012/2013''
К.О. Калинин
КОМПЛЕКСНОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ ФАКТОРА СОЦИАЛЬНО-ПРИЕМЛЕМОГО ПОВЕДЕНИЯ В ОТЕЧЕСТВЕННЫХ ЭЛЕКТОРАЛЬНЫХ РЕЙТИНГАХ (2012-2013 гг.)4
КАЛИНИН Кирилл Олегович — докторант Мичиганского университета (Анн Арбор), приглашенный преподаватель Европейского университета в Санкт-Петербурге. E-mail: kkalinin@umich.edu
Исследование качества выпускаемых полстерами электоральных рейтингов кандидатов особенно в период избирательной кампании - очень важная, хотя и достаточно сложная задача. Данная сложность объясняется тем, что в условиях современного российского авторитаризма выборы, характеризующиеся присутствием манипулятивной составляющей, не могут в полной мере служить эталоном для оценки их качества с целью дальнейшего совершенствования методик по электоральным прогнозам. Более того, любого рода совпадения электоральных рейтингов с официальными результатами, «грешивших» изрядным набором серьезных нарушений, не могут не привести к умножению числа сторонников «теории заговора», усматривающих в этом факт сговора между властями и полстерами. В результате, как показывает недавняя избирательная кампания по выборам мэра Москвы (2013 г.), у различных политических акторов, с одной стороны, возникает непреодолимое желание самостоятельного проведения предвыборных опросов, содействуя большей степени политизации данной сферы, с другой стороны, в ситуации конкурентных и относительно чистых выборов ключевые опросные организации, увы, иногда оказываются методологически неготовыми к получению несмещенных прогнозных оценок [4]. К множеству факторов, вносящих свои искажения в рейтинговые оценки, может относиться и фактор социального-приемлемого поведения. Так, неблагоприятный социально-психологический климат в стране, сформировавшийся в результате усиления авторитарных тенденций в течение 2000-х, а также рост скептического отношения к политическим опросам среди населения — могут вызывать у респондентов нежелание искренне отвечать на сенситивные политические вопросы, содействуя, в конечном счете, инфляционному накоплению социально-приемлемых искажений в итоговых оценках рейтингов. Именно исследование присутствия фактора социально-приемлемого поведения в политических опросах и станет предметом моего нынешнего анализа. К сожалению, несмотря на общую обеспокоенность данной проблемой, отечественными опросными организациями до сих пор не предпринималось сколько-нибудь серьезных попыток исследовать выраженность данного фактора в систематическом ключе [1]. Однако в 2012-2013 гг. при сотрудничестве с ведущими отечественными социологическими организациями автором было впервые проведено широкомасштабное исследование электоральных рейтингов кандидатов на предмет выраженности фактора социально-приемлемого поведения в различных электоральных контекстах. Техническая реализация данной задачи стала возможной благодаря дополнительному включению в предвыборные или
4 Автор выражает благодарность за возможность проведения экспериментов: ВЦИОМу, Левада-центру, Демоскопу (в рамках проекта «Russian Elections Studies»), группе «Открытое мнение». Реализация нескольких экспериментов была бы невозможной без финансовой поддержки Мичиганского университета, а также Европейского университета в Санкт-Петербурге.
224 _
поствыборные опросы, так называемых списочных экспериментов (1СТ), призванных замерить выраженность фактора социально-приемлемого поведения в электоральных рейтингах. Данная техника, предложенная Д. Миллером три десятилетия назад, заключалась в том, чтобы дать респондентам список из 4-х или 5 высказываний с просьбой посчитать количество высказываний, с которыми они согласны, и выдать в качестве ответа их общее число [5]. При этом одной половине респондентов давался список, допустим, из 4-х нейтральных высказываний, не содержащих чувствительного высказывания, а другой — список, содержащий чувствительное высказывание. При правильной разработке вопросника респонденту должна была гарантироваться почти полная анонимность. Итоговая оценка доли респондентов, согласившихся с чувствительным высказыванием, получалась как разность между средними значениями ответов по двум группам респондентов (т.е. между средним значением подвыборки (без сенситивного вопроса) и средним значением выборки с сенситивным вопросом). Более подробное описание данной методики и ее альтернативных вариантов приводится в моей статье, дающей детальный обзор методологии по исследованию социально-приемлемого поведения [2].
В рамках комплексного исследования по оценке выраженности социально-приемлемого поведения были проведены 7 различных списочных эксперимента, каждый причем из них содержал вопросы, касающиеся не только электоральной поддержки кандидатов, но и намерения респондента участвовать в выборах. В ходе опроса респондент получал 4 вопроса: 2 прямых вопроса, задававшихся традиционным способом, и 2 экспериментальных вопроса (1СТ), дававшихся согласно описанной выше схеме. Результаты 7 полученных исследований представлены в таблице 1. Анализ данной таблицы позволяет сделать ряд содержательных выводов в отношении всей совокупности проведенных экспериментов, а также сформулировать оптимальную исследовательскую стратегию в отношении данной проблемы.
Во-первых, если говорить о президентской избирательной кампании 2012 г., то для всех без исключения электоральных рейтингов В. Путина характерно существование статистически значимых расхождений между декларируемой электоральной поддержкой, измеренной с помощью прямого вопроса, и электоральной поддержкой, измеренной с помощью списочного эксперимента (1СТ). При этом важна не столько значимость, сколько размер выявленного расхождения между двумя показателями, достигающем в среднем 1520%. Данное наблюдение, на мой взгляд, обосновывает необходимость более углубленного и всестороннего исследования этого феномена в будущем.
Во-вторых, в отличие от президентских электоральных рейтингов, рейтинговые оценки, полученные в ходе мэрской избирательной кампании в Химках (2012) и Москве (2013) характеризуются отсутствием статистически значимого влияния социально-приемлемого фактора. Так, списочный эксперимент, реализованный для кандидата власти О. Шахова на выборах в Химках, давая в среднем лучшую прогностическую оценку по сравнению с прямым вопросом, все-таки не имеет статистически значимых отличий с прямым вопросом. Похожее наблюдение можно сделать и в отношении московских выборов мэра 2013 г.: реализация двух независимых поствыборных экспериментов в отношении электоральных рейтингов Алексея Навального, проведенных отдельно Левада-Центром и ВЦИОМом, не позволила выявить наличие каких-либо статистически значимых различий между этими двумя показателями. Таким образом, обе исследуемые субнациональные избирательные кампании, характеризующиеся высокой политической конкурентностью и сравнительно чистыми выборами, «не страдают» присутствием социально-приемлемого поведения среди респондентов. К сожалению, в связи с малым числом рассматриваемых случаев и их 225 _
привязке исключительно к московской географии, данные выводы сложно распространить на большую совокупность субнациональных выборов.
В-третьих, мои исследования в отношении явки избирателей, служащей неотъемлемым компонентом при расчете электоральных рейтингов, говорят о неоднозначном влиянии фактора социально-приемлемого поведения на данный показатель. К примеру, если большинство проведенных в ходе президентской кампании 2012 г. экспериментов, демонстрирует статистически значимую выраженность социально-приемлемого фактора, величина которого достигает в среднем 14-22%, то в отношении местных избирательных кампаний сложно сделать какой-либо однозначный вывод. Это объясняется тем, что полученные результаты Левада-Центра и ВЦИОМа являются рассогласованными между собой: в отличие от ВЦИОМа, эксперимент, реализованный Левада-Центром, демонстрирует получение статистически значимого расхождения между декларируемой и скрытой явкой. Примечательно, что в данном случае, по сравнению с прямым вопросом, дающим процент явки равный 52,6 (1,7), результат списочного эксперимента 21,5 (6,6) заключает в своем 95% доверительном интервале процент официальной явки, тем самым, позволяя судить о лучшей прогностической ценности списочного эксперимента.
Таблица 1 Сводная таблица результатов списочных экспериментов для электоральных рейтингов и явки (2012-2013 гг.)
Выборы Орг. Дата опроса Электоральный рейтинг Показатель явки
Прямой ICT Зн. Прямой ICT Зн.
Выборы Президента РФ, 4 марта 2012 г. (явка 65.34, [П] 63.60) Левада-Центр [П] 17-20 Февраля, 2012 (посл.) 66.2 (1.8) 49.1 (5.9) * 65.4 (1.6) 53.8 (5.0) нз
Левада-Центр [П] 24-27 Февраля, 2012 (пред.) 65.8 (1.8) 45.8 (6.0) * 68.7 (1.4) 55.0 (5.2) *
Левада-Центр [П] Середина марта, 2012 (посл.) 61.1 (1.7) 44.4 (5.4) * 70.9 (1.3) 53.0 (4.7) **
Демоскоп [П] Середина марта, 2012 (посл.) 71.2 (1.5) 56.1 (5.5) * 78.1 (1.1) 56.5 (5.2) ***
Выборы главы гор. округа Химки, 14 октября 2012г. (явка 29.37, [Ш] 47.61) «Открытое мнение» [Ш] Октябрь, 2012 (пред.) 28.23 (2.03) 42.4 (9.7) нз 73.9 (2.0) — —
Выборы мэра Москвы 8 сентября, 2013 г. (явка 32.03%, [Н] 27.24) ВЦИОМ [Н] Сентябрь, 2013 (посл.) 21.8 (1.3) 16.2 (6.2) нз 63.4 (1.2) 51.3 (5.7) нз
Левада- центр [Н] Октябрь, 2013 (посл.) 23.4 (1.9) 12.1 (8.7) нз 52.6 (1.7) 21.5 (6.6) ***
Примечание: В таблице приведены проценты утвердительно ответивших на прямой и экспериментальный вопросы со стандартными ошибками (указаны в скобках). В колонке «Дата опроса» (приведена дата/месяц, а также тип опроса «посл.» - послевыборный или «пред.» - предвыборный). Условные обозначения для официальных/электоральных рейтингов Владимира Путина [П], Олега Шахова [Ш], Алексея Навального [Н]. Столбцы «Зн.» — содержат информацию о статистической значимости между прямым и экспериментальным вопросами: "нз" — для статистически незначимой разницы, *р<0.05, ** р<0.01, *** р<0.001 — для соответствующих уровней значимости.
Общие выводы моего исследования говорят о существенной выраженности сенситивности в вопросах, касающихся не только электоральной поддержки В. Путина, но и
явки в рамках президентской кампании 2012 г. Тем не менее данный вывод не распространяется на электоральные рейтинги полученные для субнациональных выборов в Химках (2012 г.) и Москве (2013 г.). Одним из основных объяснений этому наблюдению может служить проведение относительно честных и справедливых выборов в субнациональных контекстах, в отличие от федерального, которое может сказываться на желании респондентов давать более искренние ответы. Данное объяснение, тем не менее, нуждается в дальнейшей эмпирической проверке в рамках иных электоральных контекстов с использованием сложного статистического моделирования.
В заключение хочется выразить надежду, что исследование фактора социально-приемлемого поведения в электоральных рейтингах получит большее распространение в будущем. Как следует из моих тезисов, для получения наиболее полной картины происходящего желательно более широкое применение опросных экспериментов в различных электоральных контекстах не только силами национальных полстеров, но и региональных. Дополнительное же включение вопросов, замеряющих эксплицитные и имплицитные установки респондентов по отношению к выборам и опросам, позволило бы в будущем выстроить сложные статистические модели, нацеленные на тестирование различных объяснительных концептов применительно к фактору социально-приемлемого поведения электоральным рейтингах как на федеральном, так и на субнациональном уровне.
Литература
1 Искренность респондента в опросной методологии и прогнозирование: на чем зиждется наша вера в слова? : заседание Науч. Совета ВЦИОМ, 13 ноября 2013 // ВЦИОМ : [веб-сайт]. URL: http://wciom.ru/sincerity-respondents.
2 Калинин К.О. Исследование социально-приемлемого поведения в России: теория и методология // Мониторинг общественного мнения : эконом. и соц. перемены. 2014. № 1 (119). С. 17-40.
3 Калинин К.О. Электоральные рейтинги на фоне Московских выборов // Полит.ру : [веб-сайт]. 2013. 3 сент. URL: http://polit.ru/article/2013/09/03/rating.
4 Экспертиза опросных исследований электоральных настроений в преддверии выборов мэра Москвы 8 сентября 2013 года : проект «Открытое мнение — Москва-2013»: итоговый доклад по проекту : (версия 2). М., 2013. 43 с.
5 Miller J. New survey technique for studying deviant behavior : рhD thesis, The George Washington University, 1984.
УДК 316.343.623(470+5711):323.2
В.А. Шведовский, Т.Л. Шведовская ИТОГИ МОДЕЛИРОВАНИЯ ЭВОЛЮЦИИ СРЕДНЕГО КЛАССА РОССИИ: ПРОГНОЗ ДИНАМИКИ СТЕПЕНИ ДОВЕРИЯ К ВЛАСТНЫМ СТРУКТУРАМ
ШВЕДОВСКИЙ Вячеслав Анатольевич — доктор социологических наук, с.н.с. НИЛ «Математическое моделирование социальных процессов» МГУ им. М.В.Ломоносова. E-mail: mamosp@mail.ru
227 _
ШВЕДОВСКАЯ Татьяна Леонидовна — кандидат технических наук, доцент Московского государственного автомашиностроительного университета (МАМИ)
В 2005 г. М.К. Горшков высказал идею о возможном 4-5-слойном представлении среднего класса — СК [1]. В данной публикации мы попытались синтезировать такой подход из обычного 3-слойного (верхний слой СК, средний слой СК, нижний слой СК) рассмотрения и 4-слойной схемы известной работы Т.И. Заславской и Н.В. Рывкиной [4]. Нами был удален самый крайний и непродуктивный слой в этой схеме, но зато расщеплен верхний слой СК на 2 слоя: 1-й креативный слой — это прежде всего 1Т-специалисты, ученые, изобретатели; 2-й трансляционный слой — это бизнесмены и менеджеры. При этом шкала отношения к труду, использованная в 4-слойной схеме, была дополнена умножением на такую логическую переменную, как «жизнь в России» (ЖР), — тем самым был внесен фактор доверия к российскому социальному порядку, по фактическому отрицанию которого и был сконструирован 5-й слой — «сидящих на чемоданах», характеризующий утечку мозгов и квалифицированных рук. Эта 5-слойная схема вполне отвечает возможностям ее идентификации на основе идей о нормальном и избыточном социальном неравенстве А.Ю. Шевякова [8]. Тогда 10-я децильная группа отвечает слою V2, а 9-я и 8-я децильные группы отвечают слою V! Слой V3 оценивается по эмигрантам с высшим образованием, а слоям V4 и V5 соответствуют ряд оставшихся децильных групп до границы бедности. В итоге:
V1 — креативная, продуктивная часть среднего класса (1Т — специалисты, ученые, изобретатели, предприниматели (малый и средний бизнес) — ЖР; V2 — продуктивная часть среднего класса (бизнесмены (малый и средний бизнес), менеджеры среднего и нижнего уровня — труд по трансляции-воплощению открытий и изобретений в производство и быт — ЖР;
V3 — доминирующая установка: «жить на Западе» — база внутренней эмиграции, «исхода из России» выпускников ее вузов;
V4 — доминирующая установка: «работаю, чтобы жить и чем стабильнее рабочее место, хотя и за невысокую зарплату, тем приемлемее работа» — прежде всего, семейные женщины, не стремящиеся к карьере — ЖР;
V5 — доминирующая установка: «чем больше платят, тем больше работаю» — специалисты, наемные работники — ЖР.
Для описания динамики численностей V/ (/=1... 5) взаимодействующих 5 слоев занятого населения построена система конечно-разностных уравнений. Кроме того, разработан 7-блочный алгоритм, позволяющий не только интегрировать данные эмпирических социологических исследований о проценте доверия разных слоев населения к властным структурам, но и, переходя от них, используя динамику численности в слоях, к абсолютным величинам доверяющих, а через них и к матрице переходных вероятностей в соответствующих Марковских цепях. Опираясь на гипотезу об амбивалентности личности слоев среднего класса, и учитывая эффект подражания, описываемым уравнением Н. Рашевского [8], получаем вероятностную функцию распределения этих личностей по степени доверия/недоверия этих 5 слоев, которую приближенно аппроксимируем соответствующей гистограммой — кумулятой, вычисленной по эмпирическим данным работы М.К. Горшкова и Ф.Э. Шереги [2]. Она позволяет рассчитывать потерю устойчивости в модели Рашевского по расстоянию между значениями корней ее уравнения, характеризующих устойчивое и неустойчивое равновесие.
228 _
7-ми блочный алгоритм модели
20
Рисунок 1 — Алгоритм этапов построения прогноза динамики доверия среднего класса
России к властным структурам.
Первые 3 блока предназначены для извлечения из данных временных рядов информации о динамике численности слоев среднего класса, и о динамике процента доверяющих по выборочным измерениям, а затем вычисления абсолютных чисел доверяющих и не доверяющих по слоям.
В 4-м блоке на основе системы линейных уравнений (СЛАУ) рассчитываются матрицы балансов перетоков между слоями, которая с помощью процедуры нормировки — в 5-м блоке обращается в матрицу переходных вероятностей, преобразуемую в итоге в «стабилизированную» матрицу цепи Маркова [6].
В 6-м блоке строится кумулята чисел доверяющих в слоях, которая аппроксимирует функцию распределения из модели подражания [5].
В 7-м блоке строится функция расстояний между корнями уравнения модели Рашевского.
Таким образом, первые шаги алгоритма связаны с представлением эмпирических данных в виде временных рядов (см. рис. 2).
1»
г* «О
------- \
» i ...... ^ ^ JitW ^^^
Д/ La JI
V HfV* Hjñ^rf т
10
4 1 3 0 а * й г UÍ a o O o o - л * а t 4351 í sí í í ílltlf sb lili iiisliíuií í SSReeSSPSSSseESÍSSSSÍÍS^sí;?
Рисунок 2 — Динамика показателя «Оценка степени доверия населения к правительству» (это — фрагмент рис. 1.2 «Уровень одобрения деятельности органов власти со стороны населения России» (ВЦИОМ) в работе «Динамика финансовой активности населения
России, 1998-2011» [3, с. 8]
Важным моментом в построении инструмента прогнозирования степени угрозы социального взрыва было определение стохастического порога потери устойчивости равновесного состояния. Для этого был использован усредненный размер «бахромы» колебаний около трендов кусочной монотонности значений, представленных на рис. 2. На рис. 3 этот порог отмечен пунктирной линией, параллельной оси абсцисс.
Динамика расстояний между устойчивым (правая точка) и неустойчивым (левая точка) равновесием модели подражания Н.Рашевского, определяемая распределением позиций по отношению к существующему режиму власти — pro и contra.
0.4-1-1-1-
.0.337.
rtaW-ytb(iO) O.Oé
У'-..........-........................;..........j
_I_I_I_
2006 2011 2016 2021 2026 li.
29
Рисунок 3 — Динамика расстояний между устойчивым и неустойчивым равновесием — модели подражания Н. Рашевского, определяемая распределением позиций в социуме по отношению к существующему режиму власти — pro et contra.
Выводы и заключение
Разработана методика построения прогноза динамики показателя степени доверия среднего класса к властным структурам РФ в посткризисных условиях.
Построен прогноз до 2026 г. динамики показателя степени близости российского социума к социальному взрыву на основе динамики доверия среднего класса к властным структурам РФ в условиях его эволюции после мирового кризиса 2008 г. и при отсутствии аналогичного по масштабам кризиса на последующем интервале времени до горизонта прогноза.
- Наибольшей амплитудой колебания протестной составляющей обладают слои СК на временном интервале (0, 7 лет), считая от мирового финансового кризиса — в 2008 г.
- В случае резкого банкротства, т.е. сокращения — наполовину — на 50% — численности верхнего слоя СК, с неизбежностью происходит пересечение
230 _
статистического порога — 0,06, отделяющего процесс эволюции от социального взрыва.
- Потеря устойчивости в модели подражания, при оговоренных настройках, происходит и при меньшем сокращения — на 20% — этого слоя.
- Колебания протестной составляющей, имеющейся у различных слоев среднего класса, в перспективе 10-40 лет затухают.
- При заданных инвестициях в 20-летней перспективе наиболее продуктивные слои (НТ-специалисты) среднего класса — V1 + V2 составят около 30%, что согласуется с прогнозом экспертов.
- Утечка мозгов из высокообразованной составляющей СК за рубеж на ближайшую перспективу стабилизируется менее чем на 12% уровне.
Литература
1 Горшков М.К. [Выступление на семинаре] // Проблемы социального неравенства в современных трансформационных процессах : стенограмма семинара, [М., 19 сент. 2005 г.] / Междунар. Фонд соц.-эконом. и политолог. исследований (Горбачев-Фонд). М., 2005. С. 55-61. (Проект «Социальное неравенство и публичная политика» : (СНИП)). URL: http://www.gorby.ru/userfiles/problemy_socialnogo_neravenstva.pdf.
2 Горшков М.К., Шереги Ф.Э. Молодежь России : социолог. портрет. М. : ЦСПиМ, 2010.
3 Динамика финансовой активности населения России, 1998-2011 : аналит. доклад / Задорин И.В., Алексеева Е.Н., Мальцева Д.В. [и др.] ; Исслед. группа «Циркон». М., 2011. (Мониторинг финансовой активности населения России : (проект «МФАН»). URL: http://www.zircon.ru/upload/iblock/d6a/MFAN-2011.pdf.
4 Заславская Т.И., Рывкина Р.В. Социология экономической жизни : очерки теории / отв. ред. А. Г. Аганбегян. Новосибирск : Наука, 1991.
5 Рашевский Н. Две модели: подражательного поведения и распределения статуса // Математические методы в современной буржуазной социологии : сб. ст. / под ред. Г.В. Осипова. М. : Прогресс, 1966. С. 175-197.
6 Шведовский В.А. Социальные прогнозы на топологических двойных цепях Маркова // Математическое моделирование социальных процессов : сб. ст. / под ред. А.П. Михайлова. М., 2012. Вып. 14. С. 165-192.
7 Шведовский В. А., Шведовская Т. Л. К концепции модели начальных фаз роста среднего класса и их роль в безопасности устойчивого развития России : (соц.-эколог. подход) // Математическое моделирование социальных процессов : сб. ст. / под ред. А. П. Михайлова. М., 2012. Вып. 14. С. 193-214.
8 Шевяков А. Ю., Кирута А. Я. Неравенство, экономический рост и демография : неисслед. взаимосвязи : науч. моногр.. М. : М-Студио, 2009.
Региональные и местные выборы
УДК 324(571.620):316.334.3
Ю.В. Березутский ОСОБЕННОСТИ ЭЛЕКТОРАЛЬНОЙ АКТИВНОСТИ ЖИТЕЛЕЙ СТОЛИЦЫ
ДАЛЬНЕГО ВОСТОКА РОССИИ
БЕРЕЗУТСКИЙ Юрий Владимирович — кандидат социологических наук, доцент, начальник отдела организации и координации научных исследований Дальневосточного института управления — филиала РАНХиГС. E-mail: uriy@dvags.ru
Для современного российского общества, особенно для Дальнего Востока России, в силу его огромной территории вкупе со слабой заселенностью населения, крайне важен и необходим высокий уровень социальной солидарности граждан, высокий уровень их социальной и электоральной активности. От готовности людей участвовать в общественной и политической (выборах) жизни территории, на которой они проживают и работают, во многом зависит и эффективность решения актуальных социальных проблем территориального сообщества, действенность органов местного самоуправления.
Прошедшие 8 сентября 2013 г. единые по всей стране выборы были ознаменованы низким уровнем электоральной активности избирателей практически повсеместно. Так, согласно данным Избирательной комиссии Хабаровского края, в выборах мэра Хабаровска приняло участие лишь 29,9%. Наиболее активной группой, как и показывает практика, являются люди предпенсионного и пенсионного возрастов. Молодежь демонстрирует более низкий уровень своего участия в выборах. В то же время результаты нескольких региональных социологических опросов выявили, что летне-осеннее наводнение, произошедшее на Дальнем Востоке России (серьезно затронувшее и Хабаровск) не сказалось на снижении электоральной активности хабаровчан.
Особенность прошедших выборов была связана еще и с тем, что практически все ведущие социологические центры дали ошибочные (завышенные) прогнозы явки избирателей на эти выборы (примерно на 10-15%). Действительно, можно и следует говорить сегодня об изменившимся электоральном поведении избирателей, однако прошедшие выборы свидетельствуют об определенном неучтенном макросдвиге электоральной активности.
На наш взгляд, главную причину снижения электоральной активности избирателей следует искать в их электоральной усталости, которая проявляется в том, что российское общество поднялось на более высокий уровень понимания электоральных процессов (вырос протестный потенциал общества, общество устало от расхождения слов и дел избираемых, общество устало от сменяющих друг друга громких коррупционных дел, общество не видит влияния избранных на решение своих актуальных проблем), в то время как избираемые политические силы используют старые избирательные технологии, основанные на принципе обещаний. Другими словами, общество устало от выборов, значительно снизился уровень уверенности в то, что выборы влияют на изменение жизни.
Интерес к выборам. Следует отметить невысокий интерес хабаровчан к прошедшим выборам. Порядка половины хабаровчан высказали о своем интересе такими значимыми для
232 _
города выборами, как выборы мэра (в сумме ответов «очень интересуют» и «интересуют»). А ведь именно от выборов во многом зависит вектор социально-экономического и культурного развития города, уровень и качество жизни хабаровчан.
Доверие власти. Социально-политическое доверие, поддержка и голосование на выборах в большинстве своем является результатом социального самочувствия граждан, их удовлетворенности основными аспектами своей жизни, ощущений социальной справедливости и поддержки со стороны органов государственной власти и местного самоуправления. Как известно, власть легитимна тогда, когда соблюдается законность, демонстрируется ее ответственность перед населением. Легитимность власти — это положительное отношение общества к власти, к форме правления, принятым законам, вектору, к которому она стремится и по которому движется. Это важнейшее условие политической и общественной стабильности, поддержки населением ее представителей на выборах.
В общественном сознании хабаровчан сохраняется более высокая персонификация первых лиц страны, региона, города. Уровень же доверия хабаровчан различным политическим и управленческим структурам крайне низок.
Следует отметить, что в оценках хабаровчан большего доверия удостоен бывший Министр РФ по развитию Дальнего Востока — полномочный представитель Президента РФ в ДФО В.И. Ишаев. Практически половина хабаровчан высказывает ему свое доверие. Губернатору Хабаровского края В.И. Шпорту (22,2%) и мэру Хабаровска А.Н. Соколову (21,7%) высказывает свое доверие каждый пятый хабаровчанин. Крайне низкий уровень доверия у населения вызывают руководители городских округов Хабаровска (не превышает 10%). Серьезная проблема взаимоотношений местной власти и общества связана с так называемым феноменом отчуждения, поскольку около 40% хабаровчан отметили, что вообще никому не доверяют.
В целом политическим партиям хабаровчане высказывают низкий уровень доверия. Так, только четверть опрошенных доверяют «Единой России». Один из десяти выражает доверие КПРФ, менее десятой части ЛДПР и статистически незначимое количество — партии «Справедливая Россия». Каждый третий вообще не доверяет партиям, еще каждый третий не готов отвечать на данный вопрос.
Естественно, чтобы повысить уровень доверия хабаровчан к политическим и социальным институтам, общественно-политическим лидерам, хабаровчанам важно видеть конкретные результаты их деятельности по улучшению условий жизни.
Имидж и авторитеты. Другая значимая проблема наряду с доверием власти связана с тем, что действующая власть во многом занимается формированием собственного имиджа, не создавая в общественном мнении альтернативных авторитетов, так называемых лидеров общественного мнения (тех, узнаваемых в обществе людей, которые вызывают доверие, пользуются у жителей авторитетом). Они не только выражают общественное мнение, но и часто формируют его.
В то же время следует отметить, что большинство хабаровчан не смогли назвать авторитетных людей в городе (на открытый вопрос затруднились ответить 62% опрошенных). Горожане в большинстве своем называли авторитетами представителей органов региональной и муниципальной власти. Можно отметить, что значимым авторитетом у хабаровчан пользуются В.И. Ишаев (20,5% — бывшим министр развития Дальнего Востока РФ), А.Н. Соколов (11,6% — действующий мэр Хабаровска) и В.И. Шпорт (7,6% — действующий губернатор Хабаровского края). Большую значимость эти оценки населением приобретаются
233 _
в силу того, что данный вопрос в анкете был открытым, т.е. хабаровчане сами называли (без подсказок) наиболее, на их взгляд, авторитетных и уважаемых людей города Хабаровска.
Доверие выборам. Еще одна значимая проблема — неверие людей в выборы. Для значительной части опрошенных жителей г. Хабаровска, допускающих возможность неучастия в выборах, главным мотивом является политический фактор. Он проявляется в том, что практически половина опрошенных (41,4%) объясняет возможность неучастия в выборах тем, что «их голос не может на что-то повлиять». В этом, возможно, отражается разочарованность этой части хабаровчан деятельностью органов власти всех уровней, имеющей собирательный образ в общественном сознании. Анализ причин неучастия респондентов в выборах также показывает, что второй по значимости неявки на выборы причиной, хабаровчане выбирают занятость своими делами, что свидетельствует о демонстрации этой частью населения незначимости выборов в своей жизни (26,5%).
В целом итоги социологического измерения взаимоотношений различных социальных и политических институтов с городским сообществом можно характеризовать сохранением значительной социальной отчужденности, аномии, что в конечном итоге приводит к снижению электоральной активности граждан. Крайне негативным фактором, деформирующим электоральную активность, являются сформировавшиеся социально-психологические установки граждан содержащие: недоверие к власти; ощущение тотальной зависимости от власти; неумение и нежелание принимать на себя ответственность за решение проблем своего дома, улицы, поселения. Органы местного самоуправления ничего не добьются до тех пор, пока не изменят состояние массового общественного сознания людей.
УДК 324(470.43-21Тольятти):316.334.3
А.А. Ловкова
ПРИМЕНЕНИЕ МЕТОДА ФОКУС-ГРУПП В ИЗБИРАТЕЛЬНЫХ КАМПАНИЯХ НА ПРИМЕРЕ СЕРИИ ФОКУС-ГРУПП В РАМКАХ ИЗБИРАТЕЛЬНОЙ КАМПАНИИ В ТОЛЬЯТТИ)
ЛОВКОВА Анастасия Анатольевна — кандидат социологических наук, доцент кафедры экономики и управления Тольяттинского филиала РАНХиГС. E-mail: aalovkova@gmail.com
Избирательное право является наиболее важной демократической ценностью. Но в современном российском обществе осознание этой ценности только формируется. Итоговая явка тольяттинцев 8 сентября 2013 г. на выборы в Городскую Думу составила в среднем 28%. По Автозаводском району явка составила 25,7%, по Центральному району — 25,8%, а в Комсомольском районе явка была 32,9% [2]. Данные показатели свидетельствуют о низкой политической активности жителей. Фокус-группы проводились нами в Комсомольском районе, тогда как в двух других районах города такие технологии не применялись. Мы можем предполагать, что обмен мнениями на фокус-группах может выступать одним из факторов повышения политической активности граждан.
Эффективная избирательная кампания не возможна без применения социологических исследований. Конечно очень важны массовые опросы так как они дают нам информацию о том как меняется политический рейтинг того или иного кандидата. Но причины этих
234 _
изменений зачастую остаются не сформулированными. Для решения этой задачи и применяются фокус-группы. Также их необходимо использовать на начальном этапе предвыборной кампании, для выяснения наиболее острых социальных тем волнующих жителей избирательного округа.
В июле-августе 2013 г. в Тольятти под моим руководством была проведена серия из 28 фокус-групп. В фокус-группах приняли участие 337 человек. Группы формировались по территориальному признаку, т.е. к участию допускались люди, прописанные в избирательном округе. Генеральная совокупность составила 31 397 человек. Выборка для фокус-групп внутри территории избирательного округа носила случайный характер. По возрастному признаку участники серии фокус-групп распределились следующим образом: от 18 до 30 лет — 28% респондентов, от 30 до 55 лет — 37% респондентов, от 55 лет и старше — 35%. По гендерному признаку в основном на фокус-группах преобладали женщины — 84% респондентов.
При проведении фокус-групп в рамках предвыборной кампании важно помнить, что нам важно мнение каждого человека, нужно отслеживать изменения настроений людей, так как это служит показателем того, как работают агитаторы и весь штаб избирательной кампании. Фокус-группы являются важной формой обратной связи с населением.
При формировании фокус-групп мы исходили из нескольких важных принципов [1]:
- Фокус-группы формировались из рядовых жителей избирательного округа и к участию не допускались эксперты, агитаторы, активные приверженцы какой-либо партии и т.д. так как они могли оказать давление на других членов группы.
- Не допускалось участие в фокус-группе родственников, знакомых, друзей, так как это могло повлиять на искренность участников и их мотивацию.
Целью проведения серии фокус-групп было выявление политических настроений у жителей избирательного округа.
Фокусированное интервью проводилось с использованием специального вопросника (гайда), который содержал в себе открытые вопросы, сгруппированные по нескольким темам.
Первая группа вопросов была направлена на выяснения отношения жителей к выборам, их осведомленности о том, куда они будут выбирать депутатов 8 сентября. В начале проведения серии фокус-групп (за 2 месяца до выборов) большинство участников не знали, что 8 сентября состояться выборы, по мере приближения данного события и развертывания масштабов предвыборных кампаний осведомленность по этому вопросу значительно выросла.
По вопросу о том, в какой орган власти будут выборы, у участников возникали затруднения, вызванные не информированностью граждан о структуре власти. Встречались разные варианты «в мэрию», «в думу, кажется государственную», «в собрание депутатов», «в администрацию», «в Самару» (имеется в виду Самарская губернская дума) и т.д. Количество таких участников так же уменьшилось по мере приближения к выборам.
Интересны, ответы на вопрос о том пойдут ли респонденты на выборы? Среди тех, кто не пойдет на выборы, чаще встречались следующие ответы: «Нет, не пойду, все уже за нас решили... мой голос ничего не значит»; «Не пойду, так как постоянно не хожу». Не определившиеся участники чаще всего отвечали следующим образом: «Может быть, и пойду, если буду свободен»; «Решу, когда узнаю о кандидатах и если пойму что кто-то из них достоин, то пойду»; «Пойду, если будет желание, все будет зависеть от обстоятельств... погодных условий... моего пребывания в городе.». Среди тех, кто точно решил, что пойдет на выборы, преобладают следующие ответы: «.Пойду, так как не хочу, чтобы мой голос засчитали в
235 _
пользу кого-либо»; «Пойду, так как хочу, чтобы выбрали достойного депутата»; «Пойду, так как считаю это своим гражданским долгом»; «Пойду, так как надеюсь на то, что все-таки что-то измениться в лучшую сторону в районе. ». Таким образом, мотивация тех, кто не ходит на выборы, связана именно с высоким уровнем недоверия респондентов к органам власти. Этот же мотив проскальзывает и у тех, кто пойдет на выборы. Но из одной ситуации недоверия к политическим институтам участники в силу своих особенностей делают разный выбор, одни говорят, что за них все решили и уходят в пассивный протест, другие идут на выборы, потому что уверены, что иначе их голос будет украден.
Вторая группа вопросов была посвящена желательному образу депутата. Образ депутата зачастую оказывается весьма размытым из-за того что люди просто не знают что является компетенцией представительного органа местного самоуправления. С работой мэрии жители сталкиваются каждый день, поэтому зачастую и приписывают депутатам ее функции: «...у нас козырек над подъездом сломан вот почему депутат его нам не починит» В ответ на вопрос о том, что должен делать депутат городской думы, респонденты чаще всего отвечали «...решать проблемы благоустройства дворов.», «решать проблемы медицины, образования и ЖКХ.», «осуществлять контроль цен или социальные цены.», «решить проблемы транспорта», «не просто слышать, а делать», «должен уметь отстаивать интересы людей», «хотелось бы к дому скамейки, а то нет ни одной. забота о пожилых.», «строительство детских садов. благоустройство детских площадок». Таким образом, участники говорили о том, что депутат должен заниматься благоустройством округа и социальными вопросами, о законотворческой деятельности депутатов не упомянул никто.
При характеристике депутата респонденты чаще всего обращали внимание на возраст и большинство склонялись к тому, что возраст «идеального» кандидата 35-45 лет. Далее обсуждалась профессиональная принадлежность кандидата в депутаты. Большинство респондентов говорили о том, что было бы хорошо, если бы это был человек, работающий на заводе. По округу баллотировались представитель крупного предприятия и врач. Мотивация выбора участниками представителя крупного предприятия обосновывалась тем, что «у представителя промышленного предприятия есть возможность вливать финансы в различные проекты и дела»; «.промышленник принесет больше пользы, у него есть возможность предоставить рабочие места для людей, у него больше связей.», «человек с завода будет реальные дела делать, а не языком чесать». При обсуждении образа кандидата в депутаты четко проявилась усталость респондентов от невыполнимых политических обещаний, очень часто всплывало, что депутат должен быть «хозяйственником».
Таким образом, проведение фокус-групп в рамках избирательной кампании является очень важным инструментом для выстраивания правильной политической стратегии. Применение серии фокус-групп позволило оперативно отслеживать информацию о мотивации избирателей к выбору того или иного кандидата. Так же в ходе фокус-групп те, кто не хотел вообще идти на выборы или не определился с выбором, получали пищу для размышлений, таким образом, сокращались группа политических дезадаптантов и группа случайного выбора. Эффект от фокус-группы заключается в том, что информация о кандидате поступает от таких же жителей округа как и сам респондент, и вызывает у участника больше доверия, чем информация от агитаторов, СМИ и официальных лиц.
Литература
1 Дмитриева Е.В. Фокус-группы в маркетинге и социологии. М. : Центр. 1998. 144 с.
2 Итоги выборов в г. Тольятти // Tlt.ru : городской портал : [веб-сайт]. 2013. 9 сент.
236 _
URL: http://tlt.ru/articles.php?n=1950073.
УДК 316.346.32-053.6(470.620):323/324
А.Н. Сафронов
ЭМПИРИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ ПОЛИТИЧЕСКИХ ПРАКТИК МОЛОДЕЖИ
В КРАСНОДАРСКОМ КРАЕ
САФРОНОВ А.Н. — кандидат социологических наук, преподаватель кафедры философии и социологии Краснодарского университета МВД России. E-mail: alexperesvet@rambler.ru
Два десятилетия коренных общественных перемен в России значительно изменили облик страны, содержание и формы государственности, смысл и технологию управления социальными процессами. В данной ситуации нелегко приходится практически всем социальным слоям и группам, но, едва ли не в первую очередь, российской молодежи. Как известно, одним из ключевых признаков молодежной культуры выступает обретение идентичности и поиск своего «я». Однако в обществе риска данные процессы существенным образом затрудняются, обретают дисфункциональные черты. Именно проблемы самореализации молодежи в различного рода социальных практиках предопределяют и более широкие, масштабные социальные проблемы современной российской молодежи, нередко проявляющиеся в форме отклоняющегося поведения, социализации, социального развития. Интегрируясь в общественно-политические отношения и практики, молодежь реализует в них инновационную и воспроизводственную функции. Идентифицируясь с одними политическими идеями, отвергая другие, индифферентно относясь к третьим, молодое поколение способствует обновлению воспроизводству соответствующих идей и ценностей, реализации тех или иных социально-политических интересов.
В целях изучения молодежных политических практик в Краснодарском крае автором было проведено эмпирическое исследование. Объем выборки составил 580 человек, в возрасте 16-28 лет, проживающие в Краснодаре и населенных пунктах Краснодарского края. В составе выборки 270 человек мужского пола, 310 — женского. В Краснодаре опрошено 226 человек, в других населенных пунктах Краснодарского края — 354 человека. Метод исследование — раздаточное индивидуальное анкетирование [1].
В результате проведенного исследования были получены такие данные:
Таблица 1 Наиболее приемлемые для молодежи формы участия в общественно-политической жизни страны
Формы участия в общественно-политической жизни страны % к числу опрошенных
1. Участие в выборах в органы государственной власти различного уровня 59
2. Участие в местном самоуправлении 18
3. Добросовестное исполнение своих гражданских и профессиональных обязанностей 22
4. Исполнение законов 29
5. Участие в различных политических организациях (партиях, движениях) 12
6. Участие в деятельности профсоюзов 3
Формы участия в общественно-политической жизни страны % к числу опрошенных
7. Участие в акциях протеста (митинги, демонстрации, забастовки, голодовки) 15
8. Обращения в СМИ (телевидение, печать) 6
9. Затрудняюсь ответить 12
Примечание Множественные ответы, сумма превышает 100%.
Таблица 1 показывает, что наиболее распространенной формой участия в политической жизни страны опрошенной кубанской молодежи являются выборы в органы государственной власти различного уровня — 59%. Остальные формы участия в политической жизни страны не слишком востребованы молодежью. Так, 29% респондентов указали на исполнение законов; 22% — добросовестное исполнение гражданских и профессиональных обязанностей; 18% — участие в органах местного самоуправления. Наименее востребованные действия — обращения в СМИ (6%) и участие в деятельности профсоюзов (3%). Таким образом, обращает на себя внимание достаточно узкая вариативность политических практик кубанской молодежи, Участие большинства опрошенных в общественно-политической жизни страны ограничивается выборами в органы государственной власти, тогда как другие формы общественно-политической активности недостаточно распространены.
Таблица 2 Участие молодежи в выборах в различные органы власти
Вариант ответа % к числу опрошенных
1. Хожу на любые выборы, стараюсь не пропускать 16
2. Хожу только на выборы в местные органы власти (мэра, городского советы депутатов и т. д.) 8
3. Хожу только на выборы в федеральные органы власти (Президент РФ, Госдума РФ) 39
4. Изредка участвую в выборах 27
5. Не хожу на выборы 10
Результаты опроса свидетельствуют о том, что большая часть респондентов, 39%, участвуют в выборах только в высшие федеральные органы власти. Обращает на себя внимание достаточно низкая политическая активность молодежи — изредка участвуют в выборах 27%, вообще не ходят на выборы 10%. Наибольшую активность демонстрируют лишь 16% респондентов — они стараются ходить на любые выборы (хотя в данном случае речь может идти и о финансовой, а не только альтруистической мотивации). Таким образом, можно констатировать, что электоральная активность большинства опрошенных молодых людей довольно низка, при этом около трети респондентов либо очень редко участвуют в выборах, либо вовсе не участвуют в них. Данный факт свидетельствует о том, что значительная часть кубанской молодежи оказывается отстраненной от ключевых общественно-политических процессов, проявляет инфантилизм, демонстрирует неверие в институт выборов.
Таблица 3 Согласны ли Вы с тем, что государство должно поддерживать молодежные общественно-политические организации?
Вариант ответа % к числу опрошенных
1. Полностью согласен 27
2. Скорее согласен 38
3. Скорее не согласен 22
4. Абсолютно не согласен 10
5. Затрудняюсь ответить 3
Как показывают вышеприведенные данные, большинство опрошенной молодежи, 65%, в той или иной степени согласны с утверждением, что государство должно поддерживать молодежные общественно-политические движения (27% — полностью согласны, 38% — скорее согласны). Примерно треть опрошенных отражают противоположную точку зрения (10% — абсолютно не согласны, 22% — скорее не согласны). Таким образом, можно констатировать, что большинство кубанской молодежи демонстрирует ориентацию на государственную поддержку молодежных общественно-политических организаций.
Таблица 4 Участие молодежи в различных общественно-политических организациях. Множественные ответы, сумма превышает 100%
Вариант ответа % к числу опрошенных
1. Политическая партия 7
2. Профсоюз 12
3. Клуб по интересам 4
4. Молодежное объединение 7
5. Молодежная организация 14
6. Орган местного самоуправления 3
7. Экологическая организация 10
8. Не состою ни в каких организациях 71
Таблица 4 показывает, что подавляющее большинство опрошенных — 71% — не состоят ни в каких общественных и политических организациях. Лишь незначительная часть респондентов являются членами различных общественных и политических организаций. Так, 14% состоят в молодежных организациях; 12% — в профсоюзах; 10% — в экологических организациях; 7% — в молодежных объединениях; 7% — в политических партиях. Распределение ответов на данный вопрос демонстрирует определенную узость и ограниченность политических практик кубанской молодежи в аспекте участия в деятельности общественных и политических организаций.
Таким образом, можно отметить, что в современной России молодежь представляет собой, несмотря на наметившиеся позитивные изменения последних лет, во многом дистанцированную от участия в политическом процессе и деятельности политических институтов социальную группу, однако же остающуюся для многих политических сил, главным актором политических практик, таких как митинги, собрания, демонстрации, акции протеста. Оценивая современную ситуацию в российской социологии молодежи, можно отметить возрастающий интерес к изучению молодежной политической активности, вовлеченности молодежи в политическую жизнь современной России, что обуславливает значимость исследования процессов институализации политических практик молодежи современной России. Около трети молодых россиян интересуется политикой и демонстрируют вовлеченность в политические практики. Но по сравнению с 1990-ми гг. наблюдается рост числа молодых людей, которые являются политически активными, осведомлены о событиях, происходящих в политической жизни современной России, задействованы в различных формах политического процесса, в том числе электоральной. Растет число членов структур, созданных во власти с целью привлечения молодежи к участию в управленческом процессе, таких молодежные парламенты, молодежные советы. Все большее число молодых людей выбирает политику в качестве своего профессионального самоопределения, участвует в массовых политических акциях, проводимых молодежными организациями. Существуют и негативные тенденции в процессах институализации молодежных политических практик, такие
239 _
как рост молодежного политического экстремизма, который особенно опасен в среде молодежи и деструктивно влияет на общество. Несмотря на позитивные изменения последних лет, молодежь остается политически пассивной группой, так как лишь небольшое число молодых людей интересуется политикой по данным социологических исследований и еще меньший процент активно вовлечен в политические практики, такие как участие в избирательном процессе, митингах, шествиях и т. д.
Литература
1 Сафронов А.Н. Институциональные аспекты включенности молодежи в политические практики : дис. ... канд. соц. наук. Краснодар, 2012.
