CC BY
29
АКАДЕМИЯ НАУК РЕСПУБЛИКИ ТАТАРСТАН МАРИЙСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ
ПОВОЛЖСКАЯ АРХЕОЛОГИЯ
№ 1 (19) 2017
ПОВОЛЖСКАЯ АРХЕОЛОГИЯ
e-ISSN 2500-2856 № 1 (19) 2017
Главный редактор
член-корреспондент АН РТ, доктор исторических наук А.Г. Ситдиков
Заместители главного редактора:
член-корреспондент АН РТ, доктор исторических наук Ф.Ш. Хузин доктор исторических наук Ю.А. Зеленеев Ответственный секретарь- кандидат ветеринарных наук Г.Ш. Асылгараева
Редакционный совет: Р.С. Хакимов- вице-президент АН РТ (Казань, Россия) (председатель) Х.А. Амирханов- член-корреспондент РАН, доктор исторических наук, профессор (Махачкала, Россия)
И. Бальдауф- доктор наук, профессор (Берлин, Германия) С.Г. Бочаров- кандидат исторических наук (Симферополь, Россия) П. Георгиев- доктор наук, доцент (Шумен, Болгария) Е.П. Казаков- доктор исторических наук (Казань, Россия)
Н.Н. Крадин- член-корреспондент РАН, доктор исторических наук, профессор (Владивосток, Россия)
A. Тюрк- PhD (Будапешт, Венгрия)
И. Фодор- доктор исторических наук, профессор (Будапешт, Венгрия)
B.Л. Янин- академик РАН, доктор исторических наук профессор (Москва, Россия)
Редакционная коллегия:
А.А. Выборном - доктор исторических наук, профессор (Самара, Россия)
М.Ш. Галимова - кандидат исторических наук (Казань, Россия)
Р.Д. Голдина - доктор исторических наук, профессор (Ижевск, Россия)
И. Л. Измайлов - доктор исторических наук (Казань, Россия)
С.В. Кузьминых - кандидат исторических наук (Москва, Россия)
А.Е. Леонтьев - доктор исторических наук (Москва, Россия)
Т.Б. Никитина - доктор исторических наук (Йошкар-Ола, Россия)
Ответственный за выпуск: Б.Л. Хамидуллин - кандидат исторических наук (Казань, Россия)
Адрес редакции: 420012 г. Казань, ул. Бутлерова, 30 Телефон: (843) 236-55-42 E-mail: arch.pov@mail.ru http://archaeologie.pro
Индекс 31965, каталог «ПОЧТА РОССИИ» Выходит 4 раза в год
© Академия наук Республики Татарстан, 2017 © ФГБОУ ВО «Марийский государственный университет», 2017 © Журнал «Поволжская археология», 2017
Издательство «Фэн»
Казань, Татарстан
POVOLZHSKAYA ARKHEOLOGIYA THE VOLGA RIVER REGION ARCHAEOLOGY
e-ISSN 2500-2856 № 1 (19) 2017
Editor-in-Chief:
Corresponding Member of the Tatarstan Academy of Sciences, Doctor of Historical Sciences A. G. Sitdikov
Deputy Chief Editors:
Corresponding Member of the Tatarstan Academy of Sciences, Doctor of Historical Sciences F. Sh. Khuzin Doctor of Historical Sciences Yu. A. Zeleneev Executive Secretary - Candidate of Veterinary Sciences G. Sh. Asylgaraeva
Executive Editors:
R. S. Khakimov - Vice-Chairman of the Tatarstan Academy of Sciences (Institute of History named after Shigabuddin Mardzhani, Tatarstan Academy of Sciences, Kazan, Russian Federation) (chairman) Kh. A. Amirkhanov - Doctor of Historical Sciences, Professor, Corresponding Member of the Russian Academy of Sciences (Dagestan Regional Center of the Russian Academy of Sciences, Makhachkala, Russian Federation) I. Baldauf - Doctor Habilitat, Professor (Humboldt-Universität zu Berlin, Berlin, Germany)
S. G. Bocharov- Candidate of Historical Sciences (Institute of Archaeology of Crimea of Russian Academy of Sciences. Simferopol, Russian Federation)
P. Georgiev - Doctor of Historical Sciences (National Archeological Institute with Museum, Bulgarian Academy of Sciences, Shumen Branch, Shumen, Bulgaria)
E. P. Kazakov - Doctor of Historical Sciences (Institute of Archaeology named after A. Kh. Khalikov, Kazan, Russian Federation)
N. N. Kradin - Doctor of Historical Sciences, Corresponding Member of the Russian Academy of Sciences (Institute of History, Archaeology and Ethnology, Far East Branch of the Russian Academy of Sciences, Vladivostok, Russian Federation)
A. Türk - PhD (Institute of History, Research Centre for the Humanities, Hungarian Academy of Sciences, Budapest, Hungary)
I. Fodor - Doctor of Historical Sciences, Professor (Hungarian National Museum, Budapest, Hungary) V. L. Yanin - Doctor of Historical Sciences, Professor (Academician of the Russian Academy of Sciences (Moscow, Russian Federation)
Editorial Board:
A.A. Vybornov - Doctor of Historical Sciences, Professor (Samara State Academy of Social Sciences and Humanities, Samara, Russian Federation)
M. Sh. Galimova - Candidate of Historical Sciences (Institute of Archaeology named after A. Kh. Khalikov, Kazan, Russian Federation)
R. D. Goldina - Doctor of Historical Sciences, Professor (Udmurt State University, Izhevsk, Russian Federation) I. L. Izmaylov - Doctor of Historical Sciences (Institute of Archaeology named after A. Kh. Khalikov, Kazan, Russian Federation)
S. V. Kuzminykh - Candidate of Historical Sciences (Institute of Archaeology of the Russian Academy of Sciences, Moscow, Russian Federation)
A. E. Leont'ev - Doctor of Historical Sciences (Institute of Archaeology of the Russian Academy of Sciences, Moscow, Russian Federation)
T. B. Nikitina - Doctor of Historical Sciences (Mari Research Institute of Language, Literature and History named after V. M. Vasilyev, Yoshkar-Ola, Russian Federation)
Responsible for Issue- Candidate of Historical Sciences B. L. Khamidullin
Editorial Office Address:
Butlerov St., 30, Kazan, 420012, Republic of Tatarstan, Russian Federation
Telephone: (843) 236-55-42 E-mail: arch.pov@mail.ru http://arehaeologie.pro
© Tatarstan Academy of Sciences (TAS), 2017 © Mari State University, 2017 © "Povolzhskaya Arkheologiya" Journal, 2017
Publishing House "Fän"
Kazan, Tatarstan
СОДЕРЖАНИЕ
Исследования и публикации
Никитин В.В. (Йошкар-Ола, Россия).
На стыке двух тысячелетий (Марийской археологической
экспедиции 60 лет)..............................................................................................8
Житенев В. С. (Москва, Россия).
Новое свидетельство использования серпентинитового сырья в Каповой пещере (Южный Урал)...................................................................18
Bugrov D.G., GalimovaM.Sh. (Kazan, Russian Federation). Antler Sleeves from the Neolithic Lake-Dwelling Sites of Switzerland (the "Swiss Collection" of the National Museum of Tatarstan Republic, Kazan).............................................................................26
Выборное А.А. (Самара, Россия).
Спорные вопросы изучения раннего неолита Марийского Поволжья........38
Чижевский А.А., Шипилов А.В. (Казань, Россия), Капленко Н.М. (Н. Челны, Россия).
Итоги исследования Каентубинской Островной стоянки в 2004 году........50
Королев А.И., Шалапинин А.А. (Самара, Россия).
Поселение Лебяжинка VI - памятник эпохи энеолита
в лесостепном Поволжье..................................................................................71
Патрушев В. С. (Казань, Россия).
«Текстильная» керамика Марийского Поволжья
(по материалам раскопок поселений эпохи бронзы).....................................92
Савельев Н.С. (Уфа, Россия).
О южной границе лесных и лесостепных культур
на Урале в I тысячелетии до н.э.....................................................................114
Иванов В.А. (Уфа, Россия).
Памятники эпохи раннего железного века - средневековья Южного Предуралья: источниковедческий контекст (лес и лесостепь)...................130
Лукпанова Я.А. (Уральск, Казахстан).
Реконструкция женского костюма из элитного погребения Таксай-1: взгляд археолога..............................................................................................145
Алтынбеков К., Досаева Д.К. (Астана, Казахстан).
Опыт реконструкции «археологического» костюма....................................157
Голдина Р.Д., Бернц В.А. (Ижевск, Россия). Хронология мужских погребений III-V вв.
Тарасовского могильника. Часть II...............................................................172
Вихляев В.И. (Саранск, Россия).
Могильники мордвы III-V вв. и проблема единства древней культуры ...205
РОУОЬ7Н5КЛУЛ ЛИКНЕОШСТУЛ №о 1 (19) 2017
Красноперов А.А., Черных Е.М. (Ижевск, Россия).
Женский головной убор из Дубровского могильника ГУ-У вв. н. э..........216
Голдина Е.В., Черных Е.М. (Ижевск, Россия).
Бусы Дубровского могильника ГУ-У вв. в Среднем Прикамье: классификация и использование...................................................................238
Останина Т.И. (Ижевск, Россия).
Наборные пояса из Кузебаевского клада УГГ века.......................................257
Никитина Т.Б. (Йошкар-Ола, Россия).
Работы Марийской археологической экспедиции по изучению средневековых древностей Поветлужья.......................................................272
Белавин А.М., Крыласова Н.Б. (Пермь, Россия).
Древнерусские материалы в Пермском Предуралье Х-ХГ вв....................284
Акилбаев А.В. (Йошкар-Ола, Россия).
Смена инвентаря в погребениях середины ХГ-ХГГГ веков
могильников Нижнего Поветлужья..............................................................298
Михеев А.В. (Йошкар-Ола, Россия).
К методике определения границ территории объектов археологического наследия (на опыте работы МарАЭ)..............................311
Кузьминых С.В. (Москва, Россия),
Марийская археологическая экспедиция: люди и судьбы..........................327
Критика и библиография
Ставицкий В.В. (Пенза, Россия).
Рецензия на монографию: Мордовские племена накануне великого
переселения народов (Усть-Узинский могильник ГГГ-ГУ Вв.): монография / В.В. Гришаков, С.Д. Давыдов, О.В. Седышев, А.Н. Сомкина; Мордов.гос. пед. ин-т. . Саранск, 2016. 195 с.....................339
Хроника
Чижевский А.А. (Казань, Россия), Кузьминых С.В. (Москва, Россия). Научная конференция «Ананьинский мир:
культурное пространство, связи, традиции и новации»..............................347
Никитина Т.Б., Никитин В.В. (Йошкар-Ола, Россия).
О работе межрегиональной научной конференции «Проблемы
сохранения и популяризации археологического наследия».......................357
Список сокращений.............................................................................................360
Правила для авторов............................................................................................363
CONTENTS
Researches and Publications
Nikitin V.V. (Yoshkar-Ola, Russian Federation). On the Turn of Two Millennia
(60 Years of the Mari Archaeological Expedition).....................................................8
Zhitenev VS. (Moscow, Russian Federation).
New Evidence of Serpentinite Raw Material Exploitation
in the Kapova Cave (The Southern Urals)...............................................................18
Bugrov D.G., GalimovaM.Sh. (Kazan, Russian Federation). Antler Sleeves from the Neolithic Lake-Dwelling Sites of Switzerland (the "Swiss Collection" of the National Museum of Tatarstan Republic, Kazan)................................................................................26
Vybornov A.A. (Samara, Russian Federation).
Controversial Questions of the Early Neolithic Studies
in the Mari Volga Region..........................................................................................38
Chizhevsky A.A., Shipilov A.V (Kazan, Russian Federation), Kaplenko N.M. (N. Chelny, Russian Federation).
Study Results on Kaen-Tube Island Site in 2004 ....................................................50
Korolyov A.I., Shalapinin A.A. (Samara, Russian Federation).
Lebyazhinka VI Settlement: Eneolithic Site in the Forest-Steppe Volga Region ....71
Patrushev VS. (Kazan, Russian Federation).
"Textile" Ceramics of Mari Volga (by the Materials of Excavations
on the Bronze Age Settlements)...............................................................................92
Savelev N.S. (Ufa, Russian Federation).
On the Southern Border of the Forest and Forest-Steppe Cultures
in the Urals in the Ist Millennium BC.....................................................................114
Ivanov V.A. (Ufa, Russian Federation).
Early Iron Age and Medieval Sites in the Southern Ural Region: Context of Sources (Forest and Forest-Steppe).....................................................130
Lukpanova Ya.A. (Ural'sk, Kazakhstan).
Reconstruction of Female Costume From the Elite Burial Ground
Taksay-I: a View of the Archaeologist...................................................................145
Altynbekov K., Dosayeva D. (Astana, Kazakhstan).
Experience of a Reconstruction of "Archaeological" Costume..............................157
Goldina R.D., Bernts V.A. (Izhevsk, Russian Federation). Chronology of 3rd-5th Centuries Male Graves
from the Tarasovo Burial Ground...........................................................................172
Vikhljaev V.I. (Saransk, Russian Federation).
Mordovian Cemeteries of 3rd-5th Centuries and the Unity
of Their Early Culture.............................................................................................205
POVOLZHSKAYA ARKHEOLOGIYA №q 1 (19) 2017
Krasnopeоrov A.A., Chernykh E.M. (Izhevsk, Russian Federation).
Female Headdress from Dubrovskiy Burial Ground of 4th-5th Centuries..............216
Goldina E.V., Chernykh E.M. (Izhevsk, Russian Federation).
Beads of the Dubrovskiy Burial Ground (4th-5th Centuries A.D.)
in the Middle Kama Region: Classification and Use..............................................238
Ostanina T.I. (Izhevsk, Russian Federation).
The Seventh Century Composite Belts from Kuzebaevo Hoard...........................257
Nikitina T.B. (Yoshkar-Ola, Russian Federation).
Progress of Mari Archaeological Expedition in Study
of Medieval Antiquities of Vetluga Region............................................................272
Belavin A.M., Krylasova N.B. (Perm, Russian Federation). Ancient Russian Materials in the Perm Cis-Urals
During the 10th-11th Centuries................................................................................284
Akilbaev A.V (Yoshkar-Ola, Russian Federation).
Change of Grave Goods in the Middle 11th-13th Centuries
in the Burial Grounds in the Lower Vetluga Area..................................................298
Mikheev A.V (Yoshkar-Ola, Russian Federation).
Delineating Sites of Archaeological Heritage: Methodology Based
on Endeavours of the Mari Archaeological Expedition.........................................311
Kuzminykh S.V (Moscow, Russian Federation).
Mari Archaeological Expedition: People and Destinies ........................................327
Critics and Bibliography
Stavitsky V.V. (Penza, Russian Federation).
Review of the Monograph: Mordvinia's Tribes on the Eve of the Great Migration (Ust-Uzinsky Burial 3rd-4th Cent.): Monograph / V.V. Grishakov,
S.D. Davidov, O.V. Syedyshev, A.N. Somkina. Saransk, 2016. 195 P.................339
Chronicle
Chizhevsky A.A. (Kazan, Russian Federation), Kuzminykh S.V (Moscow, Russian Federation). Scientific Conference 'Ananyino World: Cultural Space, Connections, Traditions and Innovations' ...................................................................................347
Nikitina T.B., Nikitin V.V. (Yoshkar-Ola, Russian Federation). On Proceedings of the Inter-Regional Scientific Conference
on Conservation and Popularization of Archaeological Heritage..........................357
List of Abbreviations....................................................................................................360
Submissions.................................................................................................................363
УДК 902.2
ИТОГИ ИССЛЕДОВАНИЯ КАЕНТУБИНСКОЙ ОСТРОВНОЙ СТОЯНКИ В 2004 ГОДУ
© 2017 г. А.А. Чижевский, А.В. Шипилов, Н.М. Капленко
Публикуются результаты раскопок многослойной Каентубинской островной стоянки (Нижнекамское водохранилище, Республика Татарстан) в 2004 г. Установлено, что первоначальное заселение стоянки произошло в первой половине IV тыс. до н.э. носителями камской неолитической культуры. Затем, во второй половине IV тыс. до н.э., здесь жили носители керамики русско-азибейского типа, которых уже в эпоху энеолита сменили носители гаринской культуры (вторая половина III - начало II тыс. до н.э.). Наиболее яркой энеолитической находкой является миниатюрная кремневая скульптура. В эпоху поздней бронзы территория стоянки была эпизодически заселена носителями срубной культурно-исторической общности, а также луговской культуры (ХУ—ХГУ вв. до н.э.). Наиболее многочисленной группой находок является керамика атабаевского этапа маклашеевской культуры (ХГУ/ХШ—ХП вв. до н.э.). Заключительный этап существования Каентубинской стоянки относится ко второй фазе раннего железного века. Предметы пьяноборской культуры, найденные на размытой части стоянки, датируют этот этап I—III вв. н.э.
Ключевые слова: археология, Кама, Нижнекамское водохранилище, остров Каен-Тубе, стоянка, неолит, энеолит, поздний бронзовый век, ранний железный век.
Каентубинская островная стоянка располагается в 4,5 км к востоку — северо-востоку от с. Гулюково Мензелинского района Республики Татарстан на острове Каен-Тубе, образовавшемся в результате затопления ложа Нижнекамского водохранилища в 1976 г., до затопления эта территория была правым берегом р. Ик (рис. 1: 1).
Стоянка находится на юго-западной стороне о. Каен-Тубе на краю подтопленной второй надпойменной террасы. Поверхность памятника покрыта травой и используется местным населением для выпаса скота, который завозят на остров с помощью понтона на летний сезон.
Памятник был открыт в 1997 г. Н.М. Капленко, который на береговых отмелях собрал керамику эпохи
неолита-энеолита и поздней бронзы. В течение 1997—1999 гг. памятник исследовался стационарно Н.М. Капленко, в 2004 и 2005 гг. Н.М. Капленко и А.В. Шипиловым, в 2006 г. А.А. Чижевским. За все годы исследований на памятнике было вскрыто более 1000 кв. м., однако лишь результаты исследований 2005 г. были введены в научный оборот (Чижевский, Шипилов, Капленко, 2015). Публикации исследований 2004 г. посвящена эта статья.
В 2004 г. на памятнике в юго-восточной части на наиболее разрушаемых частях береговой полосы были разбиты три раскопа (VII, VIII, К).
Раскоп VII (площадью 24 кв. м), вытянутый по линии северо-запад — юго-восток (рис. 2: 2), был заложен у береговой линии, вплотную к северо-
Рис. 1. Каентубинская островная стоянка. 1 - ситуационный план; 2 - общий план.
Fig. 1. Kaen-Tube island site. 1 - situational plan; 2 - general plan.
западной части раскопа IV 1999 года (рис. 1: 2). Длина раскопа — 8 м, ширина — 2,8—3,6 м. Площадка раскопа ровная, с небольшим наклоном к северо-западу.
Стратиграфия раскопа VII несложна: дерн — 6—8 см, под ним залегала темно-серая гумусированная супесь мощностью 50—52 см. Ниже идет желтая материковая глина (рис. 2: 3).
В юго-восточной части раскопа на уч. 4 были исследованы три столбовых ямы (рис.2: 2).
Столбовая яма № 1 (уч. 4) (рис. 2: 1 а) была выявлена на глубине 60 см от современной поверхности в виде овального пятна темно-серой гумуси-рованной супеси диаметром 16^20 см. Стенки прямые, размеры ямы уменьшаются к нижней части, дно округлое с заглублением в центральной части. Глубина ямы 8 см от уровня выявления. Находок не обнаружено.
Столбовая яма № 2 (уч. 4) (рис. 2: 1 б) была выявлена на глубине 60 см от нулевой отметки в виде округлого пятна темно-серой гумусированной супеси диаметром 16 см. Стенки прямые, покато переходящие в плоское дно. Глубина ямы — 12 см от уровня выявления. Находок не обнаружено.
Столбовая яма № 3 (уч. 4) (рис. 2: 1 в) была выявлена на глубине 60 см от современной поверхности в виде овального пятна темно-серой гумуси-рованой супеси диаметром 16^18 см. Стенки прямые, дно плоское. Глубина ямы — 6 см от уровня выявления. Находок не обнаружено.
Вещевой комплекс раскопа представлен находками керамики (13 экз.) и кремневыми изделиями (7 экз.) (рис. 3).
Из раскопа VII происходят 13 фрагментов керамики, все они обнаружены
в слое темно-серой гумусированной супеси. На глубине первого пласта выявлены шесть фрагментов керамики эпохи бронзы, судя по фрагментам венчиков (рис. 3: 7, 9) и орнаментированным стенкам, они относятся к луговской культуре. На глубине второго пласта найдено семь фрагментов керамики, один (фрагмент венчика) относится к эпохе неолита — камская культура (рис. 3: 6), остальные к лу-говской культуре (рис. 3: 8).
В раскопе обнаружено 10 кремневых изделий, сколов и отщепов (рис. 3: 1), наиболее выразительны ножи на кремневой плитке с полукруглым лезвием (рис. 3: 2, 10), проколка (рис. 3: 3), фрагмент наконечника стрелы (рис. 3: 5), пластина с ретушью по краю (нож?) (рис. 3: 4).
На раскопе VII выявлены немногочисленные кости животных, на глубине первого пласта обнаружен обломок плюсневой кости лошади, на глубине второго пласта выявлены кости двух особей лошади (клык, обломки зубов верхней и нижней челюстей, обломки трубчатых костей и таранной кости), кости крупного рогатого скота (зубы нижней и верхней челюсти, от особи 2,5 лет), обломки черепа кабана1.
Раскоп VIII (площадью 40 кв. м), вытянутый по линии северо-запад — юго-восток (рис. 4: 6), был заложен у береговой линии, вплотную к юго-восточной части раскопа IV 1999 года (рис. 1: 2). Длина раскопа — 14 м, ширина — 2—3 м. Площадка раскопа ровная, имеет небольшое понижение к северо-западу.
Стратиграфия раскопа VIII включала следующие напластования: дерн —
1 Все археозоологические определения выполнены А.Г. Петренко.
Рис. 2. Каентубинская островная стоянка, раскоп VII. 1 - столбовые ямы: а - № 1, б - № 2, в - № 3; 2 - план раскопа VII; 3 - профиль северо-восточного борта раскопа VII.
Fig. 2. Kaen-Tube island site, dig VII. 1 - pit holes: a - no. 1, б - no. 2, в - no. 3; 2 - plan of dig VII; 3 - profile of north-eastern border of dig VII.
Рис. 3. Каентубинская островная стоянка, находки из раскопа VII. 1-5, 10 - кремень, 6-9 - керамика. Fig. 3. Kaen-Tube island site, finds from dig VII. 1-5, 10 - flint, 6-9 - ceramics.
10-12 см, под ним залегала темно-серая гумусированная супесь мощностью около 50 см. Ниже шла желтая материковая глина (рис. 4: 7).
В результате работ 2004 г. на раскопе УШ были выявлены четыре хозяйственные (?) ямы и одна столбовая.
Яма № 1 (уч. 6А) (рис. 4: 1) была выявлена на глубине 60 см от современной поверхности в виде неправильной формы пятна темно-серой гумусированной супеси диаметром 127 х 191 см. Стенки ямы скошены, дно чашевидное с заглублением в северо-западной части. Глубина ямы 66 см от уровня выявления. В заполнении ямы обнаружены шесть фрагментов керамики с примесью раковины
в глиняном тесте, из них пять стенок без орнамента и один фрагмент днища от плоскодонного сосуда. Судя по фактуре керамики и примесям, она относится к эпохе бронзы. Кроме того, в заполнении отмечены предметы из кремня: отщеп, скол и пластина с ретушью утилизации по краю.
Яма № 2 (уч. 7А) (рис. 4: 2) была выявлена на глубине 60 см от современной поверхности в виде пятна овальной формы темно-серой гуму-сированной супеси диаметром 40 х 58 см, уходящего в юго-восточную стенку раскопа. Стенки ямы скошены, дно плоское. Глубина ямы 16-22 см от уровня выявления. Находки в заполнении ямы не выявлены.
Рис. 4. Каентубинская островная стоянка. 1 - яма № 1; 2 - яма № 2; 3 - яма № 3; 4 - столбовая яма № 1; 5 - яма № 4; 6 - план раскопа VIII; 7 - профиль северо-восточного борта раскопа VIII.
Fig. 4. Kaen-Tube island site. 1 - pit no. 1; 2 - pit no. 2; 3 - pit no. 3; 4 - pit hole no. 1; 5 - pit no. 4; 6 - plan of dig VIII; 7 - profile of north-eastern border of dig VIII.
Яма № 3 (уч. 6, 7, 7А) (рис. 4: 3) была выявлена на глубине 60 см от современной поверхности в виде пятна овальной формы темно-серой гумусированной супеси диаметром 219 х 231 см. Стенки ямы скошены к центру, в юго-восточной части ямы на глубине 45 см от уровня выявления отмечена ступенька шириной 42 см. От ступеньки стенки ямы отходят еще более полого под углом около 45°, на глубине 115 см от уровня выявления ямы N° 3 они переходят в плоское дно.
В заполнении ямы обнаружены фрагменты керамики, галька, кремневый скол, фрагмент пластины с ретушью утилизации (уч. 6 А, глубина 80 см) (рис. 5: 23), наконечник стрелы (уч. 6-7, глубина 82 см) (рис. 5: 22). Керамика (17 фр.), обнаруженная в яме № 3, распределяется следующим образом:
1-3 пласты2 - находок не содержали;
4 пласт - девять фрагментов камской археологической культуры (рис. 5: 11, 14, 16), две стенки без орнамента - по фактуре и примесям в глиняном тесте относятся к эпохе бронзы;
5 пласт - четыре фрагмента камской археологической культуры, три -луговской (рис. 5: 4, 21, 25);
6 пласт - находок не содержал.
На уровне четвертого пласта отмечены также кости животных: лошади (обломок нижней челюсти), двух особей крупного рогатого скота (более крупной - зуб М2 черепа, обломок лучевой кости, пяточная кость и мелкой -обломок лопатки), одной особи мелкого рогатого скота возрастом 1 год (обломок нижней челюсти и два зуба).
2 Выборка сооружений производилась пластами по 20 см.
Яма № 4 (уч. 1) (рис. 4: 5) была выявлена на глубине 60 см от современной поверхности в виде неправильной формы пятна темно-серой гумусиро-ванной супеси диаметром 105 х 161 см. Стенки скошены к центру ямы, дно плоское. Глубина ямы 28 см от уровня выявления. Находки в заполнении ямы не обнаружены.
Столбовая яма № 1 (уч. 5) (рис. 4: 4) была выявлена на глубине 60 см от современной поверхности в виде овального пятна темно-серой гу-мусированной супеси диаметром 14 х 22 см. Стенки прямые, размеры ямы сужаются к нижней части, дно округлое с заглублением в центре. Глубина ямы 13 см от уровня выявления. Находок не обнаружено.
Вещевой комплекс раскопа. Всего на раскопе вне сооружений выявлено 47 фрагментов керамики, из них 15 относятся к эпохе камня, 32 - к эпохе бронзы. Культурную принадлежность удалось определить для 24 фрагментов, кроме того в раскопе обнаружено 32 предмета из кремня и две гальки.
При раскладке атрибутированных фрагментов керамики по пластам наблюдается следующая картина:
1 пласт - один фрагмент керамики луговской культуры;
2 пласт - 10 фрагментов керамики камской культуры (рис. 5: 19), один - керамики русско-азибейско-го типа (рис. 5: 20), один - срубной КИО (рис. 5: 26), четыре керамики луговской культуры (рис. 5: 2, 3, 5, 6) и два керамики атабаевско-го этапа маклашеевской культуры (рис. 5: 17, 27);
3 пласт - четыре фрагмента камской культуры (рис. 5: 9, 10, 12, 13) и один атабаевского этапа маклашеев-ской культуры (рис. 5: 24).
Рис. 5. Каентубинская островная стоянка, находки из раскопа VIII и подъемный материал (3, 4). 1, 7, 8, 16, 18, 22, 23 - кремень, 2-6, 9-15, 17-21, 24 - керамика.
Fig. 5. Kaen-Tube island site, finds from dig VIII and surface finds (3,4). 1, 7, 8, 16, 18, 22, 23 - flint;
2-6, 9-15, 17-21, 24 - ceramics
Изделия из кремня, найденные в раскопе VIII вне сооружений, начали фиксироваться непосредственно под дерном и встречались на всех глубинах вплоть до материка (3 пласт) (всего 32 экз.). Они представлены следующими изделиями: нуклеусом (уч. 8, гл. 50 см) (рис. 5: 18); пластиной с ретушированным краем (нож?) (уч. 1, гл. 7 см) (рис. 5: 8), скребками боковыми-торцевыми (2 экз.) (уч. 6, гл. 45 см, уч. 7А, гл. 40 см) (рис. 5: 1, 7), фрагментом наконечника стрелы (уч. 1, гл. 10 см) (рис. 5: 15). Кремневый инвентарь не имеет ярко выраженных черт и не может быть связан с какой-либо эпохой или культурой.
Выявленные на раскопе кости животных распределялись по глубинам залегания таким образом: на глубине первого пласта выявлен один зуб нижней челюсти лошади возрастом 8-9 лет и позвонок леща; на глубине второго пласта выявлены кости лошади (обломки трубчатых костей, зубы и фрагменты черепа особи около года), лисицы (позвонок), крупный рогатый скот (зубы с фрагментами черепа); на глубине третьего пласта отмечены зубы двух особей лошади (зуб нижней челюсти молочный и зуб нижней челюсти, возраст 8-9 лет).
Раскоп IX (площадью 32 кв. м), вытянутый по линии северо-запад -юго-восток (рис. 6: 1), был заложен у береговой линии, в 20 м к юго-востоку раскопа VIII (рис. 1: 2). Длина раскопа - 8 м, ширина - 4 м. Площадка раскопа ровная, с наклоном к юго-востоку.
Стратиграфия IX раскопа несложна: дерн - 12-14 см, под ним залегала темно-серая гумусированная супесь мощностью - 55-56 см. Ниже идет желтая материковая глина (рис. 6: 2).
Сооружений на раскопе IX выявлено не было.
Вещевой комплекс раскопа IX представлен керамикой и кремневыми изделиями. Из раскопа происходят 158 фрагментов керамики, из них 24 относятся к эпохе камня, 134 к эпохе бронзы, культурную принадлежность удалось определить для 68 фрагментов. Кроме керамики, в раскопе было зафиксировано 14 изделий из кремня и одна галька.
Атрибутированные фрагменты керамики (68 фр.), обнаруженные в раскопе IX, распределяются следующим образом:
1 пласт - два фрагмента керамики камской культуры, пять атабаев-ского этапа маклашеевской культуры (рис. 8: 3, 4, 15);
2 пласт - четыре фрагмента керамики камской культуры (рис. 7: 1), один фрагмент русско-азибейского типа (рис. 7: 12), шесть относится к га-ринской культуре (рис. 7: 6, 9-11, 14), два фрагмента керамики луговской культуры (рис. 8: 16), 23 фрагмента атабаевского этапа маклашеевской культуры (рис. 8: 1, 2, 5, 6, 9-11, 17);
3 пласт - 11 фрагментов керамики камской культуры (рис. 7: 2, 15), два фрагмента керамики русско-азибей-ского типа (рис. 7: 5, 13), 11 фрагментов атабаевского этапа маклашеев-ской культуры (рис. 8: 7, 8, 12, 13, 14, 18-20).
Кремневые изделия, всего 14 экземпляров, встречались на глубинах от 10 см и до 60 см. Они представлены следующими находками: сколами (10 экз.), отщепами, нуклевидным куском кремня, пластиной с ретушью утилизации по краям (нож?) (рис. 7: 7), остроконечным орудием на крупной пластине с краевой ретушью
Рис. 6. Каентубинская островная стоянка. 1 - план раскопа IX; 2 - профиль северовосточного борта раскопа IX.
Fig. 6. Kaen-Tube island site. 1 - plan of dig IX; 2 - profile of north-eastern border of dig IX.
(рис. 7: 8). Как и на других раскопах, кремневый инвентарь не имеет ярко выраженных черт и не может быть связан с какой-либо эпохой или культурой.
По сравнению с раскопами VII и VIII, кости животных на раскопе IX более многочисленны. На глубине первого пласта отмечены кости лошади, особи около шести лет (зуб нижней челюсти), и кости одной особи крупного рогатого скота (фаланга 1); на глубине второго пласта найдены кости лошади, одной особи возрастом шесть-семь лет (обломки черепа и зубы), особи возрастом более 10 лет (зуб и таранная кость), крупного рогатого скота (нижний эпифиз), лося (добавочная кость запястья/заплюсны), кабана (таранная кость молодой особи), мелкого рогатого скота (обломок плечевой кости и бедренной кости); на глубине третьего пласта выявлены кости лошади - одной особи возрастом до двух лет (обломки черепа, плечевая и первая фаланга), три особи крупного рогатого скота - взрослая особь (таранная кость, позвонок, обломок трубчатой кости), особь около трех лет (зуб нижней челюсти) и особь около одного года (пяточные кости - 2 экз.), мелкого рогатого скота (зуб нижней челюсти), кабана (плечевая кость).
Вещевой комплекс из сборов на размытой части стоянки. В 2004 г. на размытой части стоянки была собрана небольшая коллекция предметов, характеризующая материальную и духовную культуру ее обитателей в эпоху энеолита и второй фазы раннего железного века.
К предметам эпохи энеолита относятся две фигурки из кремня. Первая находка представляет собой профиль-
ное изображение головы травоядного животного (косули?) (рис. 7: 3). Она выполнена на кремневой плитке хорошего качества желтоватого цвета. По всей поверхности фигурка обработана двусторонней отжимной ретушью. Подобная фигурка происходят с Ду-бовогривской II стоянки (Шипилов, 2009, рис. 2: 2).
Ближайшие аналогии данной находке прослеживаются в кремневой скульптурке со стоянки Векса (Недо-молкина, 2000, с. 224-232), а также фигурке с Ахмыловского II поселения в Марийском Поволжье (Никитин, 1991, рис. 64: 10).
Вторая находка представлена силуэтной фигуркой птицы (рис. 7: 4). По своим морфологическим признакам данная фигурка напоминает птиц из семейства фазановых (глухаря, тетерева, куропатку). Полные аналогии данной фигурке нам не известны, наиболее близкая фигурка присутствует в сводке С.Н. Замятнина и характеризуется им как изображение птицы (За-мятнин, 1948, рис. 5: 7).
Находки второй фазы раннего железного века представлены бляхой и поясным крючком3.
Бляха бронзовая, профилированная, с подпрямоугольным щитком и двумя поперечными петлями на обороте. Щиток разделен рельефной линией на две части и окаймлен по контуру рельефным орнаментом в виде двух полос разнонаправленного шнура (рис. 9: 1). Наиболее близкие аналогии прослеживаются в материалах погр. 2 раскопа I 2014 г. Кипча-ковского II могильника пьяноборской
3 Авторы выражают благодарность Д.Г. Бугрову за консультацию по атрибуции артефактов пьяноборского времени.
i, I ;■
Рис. 7. Каентубинская островная стоянка, находки из раскопа IX. 3, 4, 7, 8 - кремень,
1, 2, 5, 6, 9-15 - керамика.
Fig. 7. Kaen-Tube island site, finds from dig IX. 3, 4, 7, 8 - flint, 1, 2, 5, 6, 9-15 - ceramics.
Рис. 8. Каентубинская островная стоянка, керамика из раскопа IX.
Fig. 8. Kaen-Tube island site, ceramics from dig IX.
культуры, где выявлены две подобные застежки, интерпретированные авторами как обувные (Зубов, Саттаров, 2015, с. 539, рис. 5: 1, 2).
Второй находкой пьяноборского времени был поясной крючок сложной конструкции с бронзовым полуовальным щитком и прилитым к нему с обратной стороны железным прутком, используемым непосредственно в качестве запорного устройства (крючка), на внутренней стороне бляхи находится крепление в виде костылька. На внешней части щитка в центре отмечено прорезное отверстие в форме двустороннего зубца (прищепки), которое заполняют три фигуры в виде песочных часов, выполненных зернью, по контуру щитка располагается рельефный орнамент в виде двух полос разнонаправленного шнура, выступ для крепления стержня крючка покрыт гофрированным орнаментом (рис. 9: 2). Поясные крючки подобной формы традиционно рассматриваются как разновидность эполетообраз-ных застежек, хотя конструктивно они совершенно иные и, скорее всего, являются развитием более ранних форм поясных крючков, распространенных на первой фазе раннего железного века (Васильев, 2004, рис. 10; Гуляев, 2016).
Полные аналогии каентубинскому крючку нам незнакомы, однако известны отдельные экземпляры сходной формы и конструкции с иным оформлением щитка, такие как в погр. 275 Ныргындинского I, погр. 19 Старочекмакского I, погр. 159 Чеган-динского II могильников пьянобор-ской культуры (Генинг, 1971, с. 24, табл. XII: 2; Голдина, Красноперов, 2012, с. 34, с. 62, табл. 150: 17).
Исследование Каетубинской
островной стоянки в 2004 г. выявило многократность заселения этого памятника на протяжении значительного промежутка времени протяженностью в несколько тысяч лет.
Самое древнее поселение на этом месте было оставлено носителями камской неолитической культуры, находки, связанные с ней, представлены фрагментами хорошо обожженной толстостенной керамики (0,8-1,2 см толщины) с примесью песка и шамота. Подавляющее большинство сосудов орнаментировано по внешней поверхности. Орнаментация наносилась, как правило, оттисками гребенчатых штампов. Орнаментальные мотивы состоят из сочетания поясков расположенных под наклоном оттисков одночастного линзовидного штампа и расположенных вертикально оттисков многочастного гребенчатого штампа (рис. 5: 9-13; 7: 1). Весьма оригинальным представляется мотив косой сетки, выполненный оттисками мелкозубчатого гребенчатого штампа (рис. 5: 19). Помимо этого в орнаментации неолитической посуды присутствует «шагающая гребенка» (рис. 5: 14, 16).
Ближайшие аналоги камской неолитической керамике Каенту-бинской островной стоянки прослеживаются в керамических комплексах поселенческих памятников Нижнего Прикамья, таких как Щербетьская II, Лебединская II, Балахчинская У, Кузькинская XX стоянки и др. (Васильева, Выборнов, 2013, рис. 1: 8-10, 2: 7-11, 3: 7-12; Шипилов, 2013, рис. 2-5, 6: 1-14), а также в Чувашском Поволжье (Березина, 2013, рис. 3, 4).
Датируется поселение камской неолитической культуры на территории Каентубинской островной стоянки в
Рис. 9. Каентубинская островная стоянка, подъемный материал. 1, 2 - бронза.
1 - обувная бляха, 2 - поясной крючок. Fig. 9. Kaen-Tube island site, stray finds. 1, 2 - bronze. 1 - footwear badge, 2 - belt hook.
пределах первой половины IV тыс. до н.э. по данным радиоуглеродного анализа, полученным по керамике из раскопок 2004 г. 5680±80 (Кл14107), 5620±80 (КП4141) (Выборнов, 2008, с. 243).
Второе заселение Каентубинской островной стоянки связано с носителями керамики русско-азибейского типа (рис. 5: 20; 7: 5, 13). Керамика русско-азибейского типа также имеет хороший обжиг, в глиняном тесте зафиксированы примеси песка и шамота.
Судя по выявленным фрагментам, сосуды русско-азибейского типа имели тулово полуяицевидной формы с закрытым профилем. Наиболее ярко данная керамика представлена в материалах Русско-Азибейской I стоянки в Нижнем Прикамье и Давлеканов-ской стоянки на Южном Урале (Габя-шев, 1978, рис. 3-7; Матюшин, 1982, таб. 88: 2-3, 90: 1-7). Аналогичная керамика была также выявлена и при
исследовании стоянки Сауз II (Выбор-нов, 2008, рис. 203).
Время существования русско-ази-бейской керамики в регионе укладывается в рамки середины - второй половины IV тыс. до н.э. Эта дата основывается на серии радиоуглеродных датировок из памятников Нижнего Прикамья (Выборнов, 2008, с. 243).
Следующий этап заселения стоянки иллюстрирует немногочисленный, но весьма выразительный комплекс керамики гаринского типа (рис. 7: 6, 9-11, 14). Данная керамика имеет бурый цвет поверхности, в формовочной массе присутствует примесь толченой раковины. Судя по имеющимся фрагментам керамики, сосуды гаринского типа были банковидными, орнамент покрывал всю их внешнюю поверхность и срез венчика и выполнялся оттисками средне и крупнозубчатого штампа. Венчики имеют Г и Т-образное утолщение. Наиболее близкие
аналогии данной керамике прослеживаются на памятниках гаринского типа: Бор I, Выстелишна, Сауз I (Ба-дер, 1961, рис. 28: 1, 42; Выборнов, Обыденнов и др., 1984, рис. 9).
С гаринской культурой связаны также находки миниатюрных кремневых фигурок (рис. 7: 3, 4). Чаще всего исследователи связывают их с культово-ритуальной практикой, данное предположение подтверждают находки подобных фигурок из кремня и кости в могилах энеолитического времени, на территории Нижнего Прикамья они выявлены в погребениях Тенишевского и Мурзихинского II могильников (Беговатов, Габяшев, 1984, рис. 7: а; Чижевский, 2008. рис. 1: 6, 7, 14).
Датируются памятники волосо-во-гаринской общности в пределах середины - второй половины III тыс. до н.э. (Шорин, 1999, с. 39-40) или же второй половины III - начала II тыс. до н.э. (Бушуев, Чижевский и др., 2010, с. 29; Чижевский, Лыганов, Шипилов, 2014, с. 26).
В эпоху поздней бронзы территория Каентубинской островной стоянки была заселена носителями лу-говской и маклашеевской культур, срубные древности ввиду их малочисленности указывают, вероятно, на редкие посещения этой территории носителями срубной КИО.
Керамика луговской культуры (рис. 3: 7-9; 5: 2, 3, 6, 21; 8: 16), судя по орнаменту, может быть отнесена к поздней стадии существования культуры, к керамике т.н. постлуговского типа (Ашихмина, 2014, рис. 30: 5, 9; 34: 1, 2, 5-7, 12). К луговскому времени, судя по находкам керамики в придонной части, относится и яма № 3, расчищенная в раскопе VIII.
Датируются памятники лугов-ской (сусканско-луговской) культуры XУ-XIУ вв. до н.э. (Колев, 2000, с. 250; Чижевский, Шипилов, Капленко, 2015, с. 192).
К финалу бронзового века отнесена пористая, с примесью раковины в глиняном тесте керамика с характерным подтреугольным валиком (рис. 5: 27; 8: 1, 2, 7, 8, 13; 15). Толщина стенок этой керамики составляет 0,5-0,7 см. Внешняя поверхность сосудов гладкая, орнамент размещался на горловине и верхней трети тулова сосуда. Наличие в развалах сосудов этой группы керамики плоских днищ подтверждает ее плоскодонность.
По венчику и верхней трети тулова нанесен богатый орнамент, включающий горизонтальные линии, зигзаг, горизонтальную «елочку», а также пояски ямок небольшого диаметра и овальных вдавлений.
Многочисленные аналогии позволяют с уверенностью отнести эту керамику к атабаевскому этапу макла-шеевской культуры (Халиков, 1980, табл. 58; Кузьминых, Чижевский, 2009. рис. 2: 1-22; 3: 1-6). Часть керамики атабаевского облика имеет плоский воротничок, что позволяет говорить о присутствии здесь керамики переходного от атабаевского этапа к маклашеевскому времени (рис. 8: 3, 5, 6, 9-11, 14, 18-20).
Это наиболее многочисленная группа керамики в коллекции, полученной в результате раскопок 2004 г., что может свидетельствовать о длительном проживании носителей данной культуры на территории поселения. Несмотря на это обстоятельство, уверенно связывать какие-либо сооружения из числа расчищенных в раскопах 2004 г. с маклашеевской
культурой не представляется возможным.
Комплекс керамики атабаевско-го этапа маклашеевской культуры из раскопок 2005 г. был датирован нами по аналогиям рубежом XIV/XIII -XII вв. до н.э. (Чижевский, Шипилов, Капленко, 2015, с. 193), в этих же пределах следует датировать подобную керамику и из раскопок 2004 г.
Заключительный этап существования Каентубинской островной стоянки связан с носителями пьяноборской культуры. Находки пьяноборского времени в 2004 г. были обнаружены на размытой части памятника, к ним относятся бронзовые бляха (рис. 9: 1) и поясной крючок (рис. 9: 2).
Ближайшие аналоги бляхе с под-прямоугольным щитком и двумя поперечными петлями на обороте из погр. 2 раскопа I 2014 г. Кипчаковско-го II могильника не позволяют получить узкую дату, так как типы бус, представленные в погребении, имеют пики распространения как во II-I вв. до н.э., так и во II-III вв. н.э. (Алексеева, 1978, с. 64, 72, рис. 15).
Сходные по форме щитка бляхи более позднего времени из вятских могильников азелинской (худяковской)
культуры, отличающиеся лишь наличием на внутренней стороне третьей петли в средней части пластины, отнесены к III в. н.э. (Лещинская, 2014, с. 170, 171, табл. 87: 1, 8).
II-III вв. н.э. датированы аналогичные по форме, но украшенные зооморфными изображениями бляхи из погр. 21 Красноярского могильника, расположенного в бассейне р. Тулвы (Казанцева, 2012, с. 11, 34, 47, рис. 18: 6, табл. 11: 7). По всей вероятности, в этих пределах (II-III вв. н.э.) следует датировать и каентубинскую бляху.
Полные аналогии поясному крючку из Каентубинской островной стоянки неизвестны, однако существуют предметы сходной формы и конструкции с иным оформлением щитка, они обнаружены в погр. 275 Ныргындин-ского II могильника, датированного на основании бусинного набора I-II вв. н.э. (Голдина, Красноперов, 2012, с. 34, 80, табл. 150: 17, табл. А) и погр. 19 Старочекмакского I могильника, присутствие в инвентаре которого железной круглорамчатой пряжки с подвижным язычком позволяет датировать комплекс I-II в. н. э. (Голдина, Красноперов, 2012, с. 62).
ЛИТЕРАТУРА
1. Алексеева Е.М. Античные бусы Северного Причерноморья / САИ. Вып. П-12. М.: Наука, 1978. 120 с.
2. Бадер О.Н. Поселения турбинского типа в Среднем Прикамье // МИА. № 99. М.: АН СССР, 1961. 198 с.
3. Беговатов Е.А., Габяшев Р.С. Тенишевский («Сорокин Бугор») энеолитиче-ский могильник // Новые памятники археологии Волго-Камья / АЭМК. Вып. 8 / Отв. ред. Г.А. Архипов. Йошкар-Ола: МАРНИИ, 1984. С. 64-87,
4. Березина Н.С. О гребенчатых комплексах неолита Чувашского Поволжья // Поволжская археология. 2013. № 1. С. 41-51.
5. Бушуев А.С., Чижевский А.А., Шипилов А.В. Возможности кластерного метода анализа орнамента керамики и оценки сходства археологических памятников // Ученые записки Казанского государственного университета. Серия гуманитарные науки. Т. 152. Кн. 3. Ч. 1. Казань: КГУ, 2010. С. 19-29.
6. Васильев СтА. Ананьинский звериный стиль. Истоки, основные компоненты и развитие // Археологические вести. 2004. № 11. С. 275-297.
7. Васильева И.Н., Выборнов А.А. О неолитической гончарной технологии Нижнего Прикамья и времени распространения древнейших керамических традиций // Поволжская археология. 2013. № 1(3). С. 60-86.
8. Выборнов А.А. Неолит Волго-Камья. Самара: Изд-во Самар. гос. пед. ун-та, 2008. 490 с.
9. Выборнов А.А., Обыденнов М.Ф., Обыденнова Г.Т. Поселение Сауз I в устье р. Белой // Эпоха меди юга восточной Европы / Отв. ред. Н.Я. Мерперт. Куйбышев: КГПИ, 1984. С. 3-21.
10. Габяшев Р.С. Русско-Азибейская стоянка // Древности Икско-Бельского междуречья / Отв. ред. О.Н. Бадер, Казань: Изд-во: КФАН СССР, 1978. С. 22-39.
11. Генинг В. Ф. История населения удмуртского Прикамья в пьяноборскую эпоху. Ч. II / Археологические памятники чегандинской культуры (III в. до н.э. - II в. н.э.) / ВАУ Вып. 11 / Отв. ред. В.А. Семенов. Свердловск-Ижевск, 1971. 159 с.
12. Голдина Р.Д., Красноперов А.А. Ныргындинский I могильник II-III вв. на Средней Каме / Материалы и исследования Камско-Вятской археологической экспедиции. Т. 22. Ижевск: Удмуртский университет, 2012. 364 с.
13. Гуляев В.И. Зооморфные металлические крючки скифского времени в Евразии: каталог и описание. М.: ИА РАН, 2016. 104 с.
14. Замятнин С.Н. Миниатюрные кремневые скульптуры в неолите СевероВосточной Европы // СА. Т. X / Отв. ред. Б. Д. Греков. М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1948. С. 85-123.
15. Зубов С.Э., Саттаров Р.Р. Новый могильник пьяноборской культуры в Икско-Бельском междуречье // Известия Самарского НЦ РАН. 2015. Т. 17. № 3. С. 537-547.
16. Казанцева О.А. Красноярский могильник I-V вв. н.э. в бассейне р. Тулвы Среднего Прикамья / Материалы и исследования Камско-Вятской археологической экспедиции. Т. 24. Ижевск: Удмуртский университет, 2012. 180 с.
17. Колев Ю.И. Заключительный этап эпохи бронзы в Поволжье // История Самарского Поволжья с древнейших времен до наших дней. Бронзовый век / Ред. Ю.И. Колев, А.Е. Мамонов, М.А. Турецкий. Самара: СНЦ РАН. 2000. С. 242-273.
18. Кузьминых С.В., Чижевский А.А. Ананьинский мир: взгляд на современное состояние проблемы // У истоков археологии Волго-Камья (к 150-летию открытия Ана-ньинского могильника) / Ред. С.В. Кузьминых, А.А. Чижевский / АЕС. Вып. 8. Елабуга: ИИ АН РТ, 2009. С. 29-55.
19. Лещинская Н.А. Вятский край в пьяноборскую эпоху (по материалам погребальных памятников I-V вв. н.э.) / Материалы и исследования Камско-Вятской археологической экспедиции. Т. 27. Ижевск: Удмуртский университет, 2014. 472 с.
20. МатюшинГ.Н. Энеолит Южного Урала. М.: Наука, 1982. 331 с.
21. Недомолкина Н.Г. Сухонские кремневые фигурки // Тверской археологический сборник. Вып. 4 / Отв. ред. И.Н. Черных Тверь: ТГОМ, 2000. С. 277-283.
22. Никитин В.В. Медно-каменный век марийского края. Йошкар-Ола: Марийское книжное изд-во, 1991. 152 с.
23. Халиков А.Х. Приказанская культура / САИ. Вып. 1-24. М.: Наука, 1980. 128 с.
24. Чижевский А.А. Погребения эпохи энеолита Мурзихинского II могильника // Труды II (XVIII) Всероссийского археологического съезда в Суздале. Т. I / Отв. ред. А.П. Деревянко, Н.А. Макаров. М.: ИА РАН, 2008. С. 367-371.
25. Чижевский А.А., Лыганов А.В., Шипилов А.В. Рысовский археологический комплекс // Актуальные вопросы российской археологии. Вып. 1 / Ред. В. А. Шаталов. Казань: ЦИАИ, 2014. С. 23-53.
26. Чижевский А.А., Шипилов А.В., Капленко Н.М. Каентубинская островная стоянка неолита - позднего периода эпохи бронзы (по итогам исследований 2005 г.) //
Тверской археологический сборник. Вып. 10. Т. I / Отв. ред. И.Н. Черных. Тверь: Триада, 2015. С. 184-194.
27. Шипилов А.В. Хронологические комплексы XX Кузькинской стоянки // Поволжская археология. 2013. № 1. С. 113-124.
28. Шорин А. Ф. Энеолит Урала и сопредельных территорий: проблемы культуро-генеза. Екатеринбург: УРО РАН, 1999. 181 с.
Информация об авторах:
Чижевский Андрей Алексеевич, кандидат исторических наук, старший научный сотрудник, Институт археологии им. А.Х. Халикова АН РТ (г. Казань, Россия); сhijevski@mail.ru
Шипилов Антон Валентинович, кандидат исторических наук, научный сотрудник, Институт археологии им. А.Х. Халикова АН РТ (г. Казань, Россия); shipilov_anton@mail.ru
Капленко Николай Михайлович, учитель истории (г. Набережные Челны, Россия); kaplenko777@mail.ru
STUDY RESULTS ON KAEN-TUBE ISLAND SITE IN 2004 A.A. Chizhevsky, A.V. Shipilov, N.M. Kaplenko
The authors publish results of the digs on the multi-layer Kaen-Tube island site (Lower Kama Water Reservoir, Tatarstan Republic) in 2004. It has been established that the site was first inhabited in the first half of the IV Millennium BC by the bearers of the Kama Neolithic Culture. Later, in the second half of the IV Millennium BC, it was inhabited by the bearers of Russkiy Azibey type ceramics, who were replaced by bearers of Garino culture in the Eneolithic (second half of III - early II Millennia BC). The most remarkable Eneolithic find is a small flint figurine. The Late Bronze Age of this territory was marked by an episodic settlement of the Srubnaya and Lugovskaya cultures (15th-14th centuries BC). The most numerous group of ceramic finds is associated with Atabaevo stage of Maklasheevka culture (14th/13th - 12th centuries BC). The finale of Kaen-Tube site has been related by the authors to the second phase of the Early Iron Age. The artefacts of Pyany Bor culture found on the washed out section of the stite date this stage to the 1st-3rd centuries AD.
Keywords: archaeology, Kama, Lower Kama water reservoir, Kaen-Tube island, site, Neolithic, Eneolithic, Late Bronze Age, Early Iron Age.
REFERENCES
1. Alekseeva, E. M. 1978. Antichnye busy Severnogo Prichernomor'ia (Ancient Beads of Northern Pontic Region). Series: Svod Arkheologicheskikh Istochnikov (Corpus of Archaeological Sources) GI-12. Moscow: "Nauka" Publ. (in Russian).
2. Bader, O. N. 1961. Poseleniia turbinskogo tipa v Srednem Prikam 'e (Turbino Type Settlements in the Middle Kama River Basin). Series: Materialy i issledovaniia po arkheologii (Materials and Studies in the Archaeology of the USSR) 99. Moscow: Academy of Sciences of the USSR (in Russian).
3. Begovatov, E. A., Gabiashev, R. S. 1984. In Arkhipov, G. A. (ed.). Novye pamiatniki arkheologii Volgo-Kam 'ia (Recently Discovered Archaeological Sites in the Volga and Kama Rivers Area). Series: Arkheologiia i etnografiia Mariiskogo kraia (Archaeology and Ethnography of Mari Land) 8. Yoshkar-Ola: Mari Scientific and Research Language, Literature and History Institute, 64-87, (in Russian).
4. Berezina, N. S. 2013. In Povolzhskaya arkheologiya (Volga River Region Archaeology) (1), 41-51 (in Russian).
5. Bushuev, A. S., Chizhevsky, A. A., Shipilov, A. V. 2010. In Uchenye zapiski Kazanskogo gosudarstvennogo universiteta. Seriia Gumanitarnye nauki (Scientific Bulletin of the Kazan State University. Series: Humanities). Vol. 152, book 3, part 1. Kazan: Kazan State University, 19-29 (in Russian).
6. Vasilev, St. A. 2004. In Arkheologicheskie vesti (Archaeological News) 11. 275-297 (in Russian).
7. Vasil'eva, I. N., Vybornov, A. A. 2013. In Povolzhskaya arkheologiya (Volga River Region Archaeology) 1 (3), 60-86 (in Russian).
8. Vybornov, A. A. 2008. Neolit Volgo-Kam'ia (The Neolithic Age of the Volga-Kama Region). Samara: Samara State Pedagogical University (in Russian).
9. Vybornov, A. A., Obydennov, M. F., Obydennova, G. T. 1984. In Merpert, N. Ya. (ed.). Epokha medi iuga vostochnoi Evropy (Copper Age in Southern Part of Eastern Europe). Kuybyshev: Kuybyshev State Pedagogical Institute, 3-21 (in Russian).
10. Gabiashev, R. S. 1978. In Bader, O. N. (ed.). Drevnosti Iksko-Bel'skogo mezhdurech'ia (Antiquities of the Ik and Belaya Interfluves Area). Kazan: Kazan Branch of the USSR Academy of Sciences, 22-39 (in Russian).
11. Gening, V. F. 1971. Istoriia naseleniia Udmurtskogo Prikam'ia v p'ianoborskuiu epokhu. Ch. II. Arkheologicheskie pamiatniki chegandinskoi kul'tury (III v. do n.e. - II v. n.e.) (History of Udmurt Kama Population in the Pyany Bor epoch. Part II. Cheganda Culture Archaeological Sites (3rd Century BC - 2nd Century AD)) In Semenov, V. A. (ed.). Voprosy arkheologii Urala (Issues of the Ural Archaeology) 11. Sverdlovsk; Izhevsk (in Russian).
12. Goldina, R. D., Krasnoperov, A. A. 2012. Nyrgyndinskii I mogil'nik II-III vv. na Srednei Kame (Nyrgynda I Burial Groundfrom 2nd-3rd Centuries in the Middle Kama Area). Series: Materialy i issledovaniia Kamsko-Viatskoi arkheologicheskoi ekspeditsii (Proceedings and Research of the Kama-Vyatka Archaeological Expedition) 22. Izhevsk: Udmurt State University (in Russian).
13. Guliaev, V. I. 2016. Zoomorfnye metallicheskie kriuchki skifskogo vremeni v Evrazii: katalog i opisanie (Zoomorphic Metallic Hooks of the Scythian Time in Eurasia: Catalogue and Description). Moscow: Institute of Archaeology, Russian Academy of Sciences (in Russian).
14. Zamiatnin, S. N. 1948. In Grekov, B. D. (ed.). SovetskaiaArkheologiia (SovietArchaeology) X. Moscow; Leningrad: Academy of Sciences of the USSR, 85-123 (in Russian).
15. Zubov, S. E., Sattarov, R. R. 2015. In Izvestiia Samarskogo nauchnogo tsentra Rossiiskoi Akademii nauk (Proceedings of the Samara Scientific Center, Russian Academy of Sciences). Vol. 17, no. 3. 537-547 (in Russian).
16. Kazantseva, O. A. 2012. Krasnoiarskii mogil'nik I-Vvv. n.e. v basseine r. Tulvy Srednego Prikam 'ia (Krasny Yar Burial Ground from 1st-5th cc. AD in the Tulva River Basin, Middle Kama Area). Series: Materialy i issledovaniia Kamsko-Viatskoi arkheologicheskoi ekspeditsii (Proceedings and Research of the Kama-Vyatka Archaeological Expedition) 24. Izhevsk: Udmurt State University (in Russian).
17. Kolev, Yu. I. 2000. In Kabytov, I. S. (ed.). Istoriia Samarskogo Povolzh'ia s drevneishikh vremen do nashikh dnei. Bronzovyi vek (History of the Samara Volga Region from the Most Ancient to Modern Times. The Bronze Age). Samara: Russian Academy of Sciences, Samara Scientific Center, 242-273 (in Russian).
18. Kuzminykh, S. V., Chizhevsky, A. A. 2009. In Kuzminykh, S. V., Chizhevsky, A. A. (eds.). U istokov arkheologii Volgo-Kam 'ia (k 150-letiiu otkrytiia Anan 'inskogo mogil'nika) (At the Origins of Archaeology of the Volga-Kama Region (on the 150th Anniversary of Discovery of the Ananyino Burial Ground)). Series: Archaeology of the Eurasian Steppes 8. Yelabuga: Institute of History named after Shigabuddin Mardzhani, Academy of Sciences of the Republic of Tatarstan, 29-55 (in Russian).
19. Leshchinskaya, N. A. 2014. Viatskii krai v p'ianoborskuiu epokhu (po materialam pogrebal'nykh pamiatnikov I-V vv. n.e.) (Vyatka Area in the Pyany Bor Age: by Materials from Burial Sites of the 1s1- 5th Centuries AD). Series: Materialy i issledovaniia Kamsko-Viatskoi arkheologicheskoi ekspeditsii (Proceedings and Research of the Kama-Vyatka Archaeological Expedition) 27. Izhevsk: Udmurt State University (in Russian).
20. Matiushin, G. N. 1982. Eneolit Iuzhnogo Urala (Eneolithic of Southern Ural). Moscow: "Nauka" Publ. (in Russian).
21. Nedomolkina, N. G. 2000. In Chernykh, I. N. (ed.). Tverskoi arkheologicheskii sbornik (Tver Archaeological Collection of Articles) 4. Tver: "Tverskoe oblastnoe izdatel'stvo" Publ., 277-283 (in Russian).
22. Nikitin, V. V. 1991. Medno-kamennyi vek Mariiskogo kraia (seredina III - nachalo II tysiacheletiia do n. e.) (The Copper and Stone Age of Mari Region (Middle of III - Early IIMillennia BC)). Yoshkar-Ola: "Mariiskoe knizhnoe izdatel'stvo" Publ. (in Russian).
23. Khalikov, A. Kh. 1980. Prikazanskaia kul'tura (The Prikazanskaya Culture). Series: Svod Arkheologicheskikh Istochnikov (Corpus of Archaeological Sources) 1-24. Moscow: "Nauka" Publ. (in Russian).
24. Chizhevsky, A. A. 2008. In Derevyanko, A. P., Makarov, N. A. (eds.). Trudy II (XVIII) Vserossiiskogo arkheologicheskogo s"ezda v Suzdale 2008 g. (Proceedings of the 2nd (IS"1) All-Russia Archaeological Congress in Suzdal, 2008) I. Moscow: "Nauka" Publ., 367-371 (in Russian).
25. Chizhevsky, A. A., Lyganov, A. V., Shipilov, A. V. 2014. In Shatalov, V. A. (ed.). Aktual'nye voprosy rossiiskoi arkheologii (Current Issues of the Russian Archaeology) 1. Kazan: Centre of Historical and Archaeological Researches, 23-53 (in Russian).
26. Chizhevsky, A. A., Shipilov, A. V., Kaplenko N. M. 2015. In Chernykh, I. N. (ed.). Tverskoi arkheologicheskii sbornik (Tver Archaeological Collection of Articles) 4 (I). Tver: Tver State United Museum, 352-358 (in Russian).
27. Shipilov, A. V. 2013. In Povolzhskaya arkheologiya (Volga River Region Archaeology) (1), 113-124 (in Russian).
28. Shorin, A. F. 1999. Eneolit Urala i sopredel'nykh territorii: problemy kul'turogeneza (Eneolithic of Ural and Adjacent Territories: Issues of Cultural Genesis). Yekaterinburg: Ural Branch, Russian Academy of Sciences (in Russian).
About the Authors:
Chizhevsky Anrdei A., Candidate of Historical Sciences. Institute of Archaeology named after A.Kh. Khalikov, Tatarstan Academy of Sciences. Butlerov St., 30, Kazan, 420012, Republic of Tatarstan, Russian Federation; сhijevski@mail.ru
Shipilov Anton V., Candidate of Historical Sciences. Institute of Archaeology named after A.Kh. Khalikov, Tatarstan Academy of Sciences. Butlerov St., 30, Kazan, 420012, Republic of Tatarstan, Russian Federation; shipilov_anton@mail.ru
Kaplenko Nikolai M., Naberezhnye Chelny, Republic of Tatarstan, Russian Federation; kaplenko777@mail.ru
Статья поступила в номер 30.11.2016 г.
