История секты «Хлыстов» в Воронежской губернии в XIX - начале XX века Текст научной статьи по специальности «История и археология»

В. Н. Ряполов

УДК 279 (470.324) «18»

ИСТОРИЯ СЕКТЫ «ХЛЫСТОВ» В ВОРОНЕЖСКОЙ ГУБЕРНИИ В XIX - НАЧАЛЕ XX ВЕКА

[Ы ачавшая складываться с середины XIX века сектоведческая литература смогла охватить весь спектр русского религиозного разномыслия, исследуя его исторические, догматические (если таковые были), культурологические аспекты деятельности. Объём этой литературы, касающейся происхождения, вероучения, обрядности и фольклора секты хлыстов, в XIX - начале XX века сформировался достаточно обширный. Однако, при всей широте и глубине исследований, она носила общий характер и обходила вниманием деятельность сект, что называется, на местах, если только в каком-либо районе не проживал тот или иной лидер секты, или в том случае, если происходило массовое переселение сектантов, например, духоборов в Азербайджан или молокан в Грузию. Так, и в случае с хлыстами, литературный слой местного значения, а, в частности, изучающий историю секты на территории Воронежской губернии как таковой не сформировался. В какой-то степени он представлял собой разрозненные статистические отчёты местного духовенства о состоянии сектантства в уездах, косвенные упоминания в литературе, охватывающей территорию всей империи, а также судебные дела, опубликованные в губернской периодике, которые, в общем-то, не показывали целостную картину духовной жизни отщепенцев от Православия. Да, наверное, и не могли, настолько замкнута в своей среде была секта, что попасть в неё и увидеть жизнь изнутри человеку постороннему было практически невозможно, если только не стать её адептом.

2О/о//-

уш

Вообще «Хлысты» - одна из старейших религиозных мистических сект России, получившая такое незавидное название в народном фольклоре, хотя сами они себя именовали «люди Божьи» или «христоверы». Возникла она в середине XVII века в среде православных крестьян. Историю её можно проследить без труда, хотя в вопросе о происхождении секты существуют некоторые разногласия. Кто-то пытался найти корни хлыстовства в протестантизме и не в нём самом преимущественно рациональном, а в некоторых его мистических ответвлениях. Так, известный историк Русской церкви Пётр Васильевич Знаменский ещё в 80-е годы XIX века писал: «Замечательно, что в то время, как мистики (европейского толка, примыкавшие к масонству) заимствовали у них радения, хлысты, в свою очередь, сближаются с мистиками, выбирая для своего книжного чтения мистические сочинения...» [1, с. 122]. Другие видели результат церковного раскола и радикализацию одного из беспоповских толков, а некоторые считали, что хлыстовский обряд радения с его обязательным атрибутом верчения, приводящий участников в состояние полного исступления, до того что психика человека надламывалась, и он начинал «пророчествовать», пришёл из славянских языческих культов. Так, например, размышлял и князь Феликс Юсупов, проводя параллель жизни Распутина с хлыстовством: «В основе хлыстовства есть, несомненно, что-то языческое: танец, начинающийся с медленных ритмичных движений, затем переходящий в безумное кружение, ослепительный блеск множества свечей, зажигаемых в комнате во время «молений», и дикая любовная оргия» [8, с. 34-35]. Последняя мысль далеко не бесспорная, она имела место быть в среде обывателей прошлого и позапрошлого столетия, хотя доказательств тому не имеется.

Основателем секты, согласно хлыстовским преданиям, был крестьянин Костромской губернии Даниил Филиппович (Филиппов), в которого в 1645 году вселился сам

Господь Саваоф и дал людям новые заповеди, по которым они должны были жить. С этого момента Даниил Филиппович перестал быть человеком и сделался «живым богом», а те, кто признали в нём «бога», стали называть себя «людьми Божьими». Умер Даниил Филиппович, по мнению хлыстов, на сотом году жизни в 1700 году в Костроме. Такое воплощение могло состояться единожды, поэтому все последователи Филиппова, становившиеся во главе секты, были уже только «христами». Если Бог Отец «Саваоф» воплотился один раз в Филиппове, то Сын Божий Христос воплощался в людях неоднократно, по необходимости и в зависимости от нравственного содержания человека, зависящего от его повседневных дел, молитв и постов. Первыми «Христами» стали жители Нижегородской губернии Иван Тимофеевич Суслов и Прокопий Данилович Лупкин, жившие в первой половине XVII века, в это же время прошли и первые судебные процессы по делу хлыстов. Во второй половине XVIII века от хлыстов откололась наиболее радикальная группа сектантов во главе с Кондратием Селивановым, основавшим изуверскую секту скопцов, во многом сохранившую обряды и фольклор хлыстовщины. Сама секта хлыстов не была как бы единым организмом, а представляла собой своеобразный союз независимых друг от друга общин, называемых в среде сектантов «кораблями», во главе которых стояли уже свои «христы», «апостолы» и «богородицы». Как правило, это были люди или психически не совсем нормальные, быстрее всех входившие в состояние транса во время радений и начинавшие при этом пророчествовать. Как говорили хлысты, на них «накатывал Дух Святой». С другой стороны, руководство брали на себя проходимцы, умевшие манипулировать массовым сознанием, возможно обладавшие даром гипноза и благодаря этому жившие в тепле и почёте на средства, добываемые «кораблём».

В обычной жизни хлысты старались слиться с православной массой русского населения, посещая церковные службы, зани-

маясь благотворительностью, хотя при этом отрицали святых и священство, священные книги и иконы, что говорит об их лицемерии или двоедушии, а может быть и страхе быть преследуемыми государством. Что, в общем, было всегда, за исключением двух периодов русской истории - времени царствования Александра I с 1802 по 1820 гг., когда сектантов практически не преследовали и после принятия закона о веротерпимости Николаем II в 1905 году.

На территории Воронежской губернии секта хлыстов появилась не сразу, а лишь в сороковые годы XIX века, о чём писал Константин Кутепов в книге «Секты хлыстов и скопцов» (Казань, 1882 г.), ссылаясь на данные Воронежских Епархиальных Ведомостей № 17 за 1871 год. Распространителем хлыстовщины был крестьянин Александр Рудя, проживавший в слободе Красная. По рассказу самого Руди, он познакомился с учением хлыстов, читая какую-то книгу, которую ему дал какой-то монах при встрече с ним. Из этой книги, говорил Рудя на суде, «я узнал много прелестей о секте хлыстов» и впоследствии с большим рвением стал читать книги и петь псалмы. Несколько позже, ученик и последователь Руди «Микитка Блаженный» с успехом действовал при распространении хлыстовской ереси в другой слободе - Алфёровке. Он сначала приютился у так называемых «черничек», которые, приняв его учение, предоставили в его пользу свои кельи. В 1857 году «Микитка Блаженный» был схвачен местными властями и посажен в тюрьму [5, с. 95]. Что касается властей, то зачастую, видя очаг распространения духовной болезни, они пытались бороться с ним, арестовывая и на некоторое время, ссылая лидеров, но при этом не замечали распространявшиеся метастазы. В результате влияние секты росло, и её идеи расходились по всей губернии, что и произошло спустя 50 лет после появления А. Руди. В Воронежских Епархиальных Ведомостях за 1899 год имеются интересные статистические данные о наличии в уездах раскольников и сек-

тантов. Сведения подавались в Епархиальное управление, и из них вырисовывалась общая картина распространения духовного недуга по всей губернии. Если опускать сведения о раскольниках и сектантах рационального толка, т. к. речь о них не идёт, то о хлыстах в «Ведомостях» можно узнать следующее. По Коротоякскому уезду - «Сектантство (мистическое) встречается исключительно в форме хлыстовства в 10 приходах. Количество хлыстов весьма значительное (особенно в сёлах Аношкине и Старой Хворостани)» [2, с. 96]. Далее даются сведения о сёлах и причинах, приведших к распространению в них хлыстовства.

«Село Левая Россошь. Секта занесена из соседнего села Солонецкого в 1886-1888 годах. Главным проповедником хлыстовства, распространяющим сектантство и в этом селе и во многих окрестных, почти во всем уезде, с большим или меньшим успехом, был крестьянин села Данкова, Воронежского уезда, Василий Мокшин. Сам он усвоил учение секты при поездках на заработки в при-кавказские губернии.

Село Солонецкое. Секта хлыстов явилась лет 20 тому назад, первым агитатором хлыстовства был Василий Мокшин.

Село Дмитриевское в поселении Митяев-ском. Секта явилась в 1887-1888 годах. Сектантка из села Аношкина вышла замуж за крестьянина пос. Митяевского и положила начало хлыстовщине.

Село Старая Хворостань. Насадителем хлыстовства был крестьянин села Данкова, Коротоякского уезда, Василий Мокшин.

Село Аношкино. Секта явилась лет 15-17 тому назад. В настоящее время в этом селе и в соседнем Старой Хворостани количество хлыстов весьма значительно» [2, с. 99-100].

Кроме того, имеются сведения о наличии хлыстов в 5 селениях 4-х приходов Новохоперского уезда, в отчёте которого хлысты сведены в один столбец с сектой «Аттитуи» [3, с. 163] (местное название «отступники» или секта «Новый Израиль» - разновидность хлыстовства - В. Р.). В той или иной степени

были подвержены хлыстовщине и другие уезды губернии. Конечно, необходимо отметить, что при подаче сведений в Статистический комитет о числе раскольников и сектантов, местные священники в большей степени уделяли внимания тем сектам, которые имели значительное влияние в среде крестьянства, а это в разных уездах были и молокане, и иудействующие, и шалопуты (т. е. люди шального пути; секта близкая к хлыстам), и даже толстовцы, и пашковцы, и т. д. Примечательно, что в отчёте по Коро-тоякскому уезду постоянно упоминается фамилия Василия Мокшина как зачинателя секты, сведения о котором сохранились благодаря уголовному делу. В 1902 году в Выпуске I «Воронежской Губернской архивной учёной комиссии» была опубликована статья Г. Недетовского «Василий Федорович Мокшин. Эпизод из истории сектантства в Воронежской губернии», написанная по «Делу о крестьянине Василии Федоровиче Мокшине, обвиняемом в распространении хлыстовской ереси» (Архив Воронежского окружного суда по уголовному отделению, 1880 г. № 65). Сам Недетовский говорит об архивном деле как о нескольких страницах, скудно освещающих лица и события избранного исторического эпизода [6, с. 86]. Хотя для нас это уголовное дело дало возможность при рассмотрении секты не ограничиться общими фразами, а увидеть её как бы изнутри, с момента формирования и до её кризиса. Тем не менее, согласно этой статье, ещё в 1878 году в посёлке Солонецком Олень-Колодезской волости Коротоякского уезда в дом к крестьянину Евстафию Игнатову пришёл урядник, где застал крестьян в количестве двадцати человек и среди них незнакомца. Судя по всему, урядник пришёл не случайно. На вопросы урядника: «Ты кто?», незнакомец ответил: «Человек», а «Откуда ты?», был дан ответ: «Телом из земли, а душой с неба» [6, с. 79]. Незнакомец был арестован, началось следствие, по результатам которого и было возбуждено уголовное дело о распространении хлыстовской ереси.

Следствие установило, что незнакомцем был крестьянин села Данково Василий Федорович Мокшин, 37 лет возраста, который, побывав в Таганроге и вернувшись в село, стал собирать у себя дома родственников, с которыми читал Евангелие, Псалтирь и распевал «духовные песни». Длилось это полгода с Великого поста до осени. Затем к родственникам стали прибавляться все желающие, но при этом чтение священных книг сокращалось, а пение увеличивалось. Запас песен у Мокшина был огромен, с его слов он мог петь их 2-3 дня, т. к. стихи внушались ему Богом. Своими песнями Мокшин навевал крестьянам то настроение, которое ему было необходимо - от грустных он переходил к весёлым, на мотив плясовым песням. Один из участников этих сборищ, Роман Рябых, на следствии рассказывал, что с Рождества до масленицы у нас кривляний не было. На масленицу собрались все у него в доме, долго пели, затем Мокшин прочитал фрагмент из Послания к Солунянам и предупредил, чтобы не удивлялись, если кто-то из нас начнёт биться. Это, с его слов, на человека будет сходить Дух Святой. Во время расставания участники, по обычаю, стали просить друг у друга прощения. Рябых подошёл к Мокшину прощаться, как вдруг, какая-то сила оттолкнула его от Мокшина. Роман упал и захрипел, родители испугались, а Мокшин успокоил их: «ничего, не бойтесь, это - Дух Святой» [6, с. 80]. Тот же Роман Рябых однажды поведал своему приходскому священнику, чем всё-таки Мокшин сумел привлечь его к себе. Этот рассказ священник передал епархиальному миссионеру, члену архивной комиссии Т. С. Рождественскому, а последний автору статьи, которой мы воспользовались. История вовлечения в секту такова: «Однажды приходит он (Мокшин) ко мне в дом и говорит:

- Я - Христос.

- Брешешь. Не верю.

- Я тебе сейчас же докажу это.

- Чем?

- Сотворю чудо!

- Какое? (а тут сидела моя мать).

- Да вот эту старуху сейчас умерщвлю.

Подошёл к ней, что-то такое сделал с

ней, она - хлоп на земь и не дышит. Мы все перепугались, плачем, а он говорит:

- Я умертвил, я и воскрешу её. Только вы выйдите все из избы.

- Зачем?

- Так надо. Разве не помните, как Христос велел сперва всем выйти из комнаты, а потом воскресил мертвую?

Мы послушались. Спустя некоторое время он кличет:

- Идите, воскресил.

Мы вошли, видим - и вправду матушка живая сидит. Я сейчас же побежал на конец села к родным. Ну, братцы, говорю, - пришёл ко мне кто-то необыкновенный: не то ангел, не то дьявол.... С тех пор мы и уверовали в него» [6, с. 81].

После того случая, когда Роман Рябых упал на сборище в обморок, можно сказать, что хлыстовский «корабль» состоялся. Теперь обязательным атрибутом каждого последующего сборища стал обряд радения, а односельчане из просто любопытствующих стали приверженцами секты. Об этом на следствии Роман и показал. С его слов, Мокшин стал делать следующее - как только начинал петь «Да веселятся небеса», то начинал вертеться, как мельница, руки вверх поднимет, схватит одного за руку, другого за ногу и в результате все завертятся. Даже 70-летняя старушка Матрёна Толстопятова в своих показаниях рассказывала: «Пели: «Плачь душа моя.» и все плачут, да как, просто навзрыд, откуда слёзы берутся. Мок-шин крикнет: Буде плакать! И все перестанут. Поют: «Пришла дева без порока, рай, рай...» - и все начинают радоваться, плясать; кричат, свищут, падают на землю, а Мокшин говорит, что это всё оттого, что Дух Святой входит в них. Я сперва холодно смотрела на это, а однажды мне во все члены что-то вступило, и я давай плясать, да ведь как! Но я помнила, что делаю, а другие говорили, что ничего в это время не помнят» [6, с. 81]. При

этом Мокшин внушал своим адептам, казалось бы, правильные мысли - не пить, не есть мяса, не ссориться, а если и случится ссора, то мириться, а иначе до примирения в храм не ходить. Но как только он понял, что члены «корабля» «уверовали» в него и стали послушными орудиями его воли, Мокшин стал проповедовать среди них своё настоящее учение, суть которого заключалась в следующем: полное непринятие Православной Церкви, называемой им «вертепом разбойников, блудницей, поповой рушкой»; отвержение всех таинств, о которых выражался с цинизмом; отрицание икон и святых мощей. С его слов нужно почитать живые иконы и главным образом его самого, Мок-шина, т. к. он «сын Божий, Спаситель». У него ключи царствия, он может грехи простить и в рай пустить, а так же в преисподнюю низвергнуть. Единственным способом спасения является пост, размеры которого Мок-шин устанавливал по своему усмотрению. «Кто три дня пропостится, говорил он, у того грех во плоти умертвится; у кого разум твёрдый, тот протерпит день четвёртый; кто седмицу покончает, тот душу причащает». Другой живой иконой он считал близкую ему девку Аграфену и называл её «богородицей». Собрания свои называл апостольскими, а некоторых наиболее близких последователей - апостолами. Имея жену и детей, Мокшин, отвергал брак, считая, что церковь, благословляя его, учит блуду, а муж с женой должны жить как брат с сестрой. Светская власть так же им не признавалась, т. к. будучи «Христом», он был выше её. Имущество «корабля» должно было быть общим, даже рубашки нераздельными и каждый должен одевать ту, которая кому достанется [6, с. 82].

Распространяя своё учение в посёлках Солонецком и Данковском, изначально Мок-шин предупреждал своих приверженцев не рассказывать дома даже родным, о чём они говорят на собраниях, да и сам ходил в церковь, говоря «чтобы избежать гонений». Но уверовав в свою безнаказанность, обнаглев, он стал открыто вербовать последователей и

2О/о//-

уш

даже вступать возле храма в споры со священниками села Новопокровского отцом Тарунтаевым и отцом Поповым по поводу веры.

Однако, каким бы авторитетом не пользовался Мокшин у своих последователей, со временем он начал терять равновесие и падать в глазах людей окружавших его и всё это из-за самоуверенности, а зачастую нелепости слов и поведения. Ученики стали разочаровываться в нём и на следствии с обидой рассказывали следующие случаи. Однажды Мокшин накричал на попросившего у него в долг денег: «Нечестивцы, ведь я могу сделать то, что сейчас 50 гробов понесут!». В другой раз, взяв у крестьянина корову с отсрочкой платежа, не вернул деньги, уверяя всех, что тот подарил ему корову. Людей, не потерявших связь с православием и сомневавшихся в правильности учения Мокшина, коробило его крайне грубое отношение к сохранившемуся в их душе почтению к священным предметам. Как-то человек двадцать приверженцев уговорили Мокшина пойти с ними в Задонск к мощам святителя Тихона на богомолье. Дойдя до Воронежа, он заявил своим спутникам, что дальше идти не нужно, т. к. Тихон Задонский явился ему здесь, на лугу, и сказал, что не стоит беспокоить 20 человек из-за него одного, Тихона. Пришлось возвращаться. Дойдя до станции Придача, Мокшин заявил, что на этом месте будем прощаться. Роман Рябых подошёл к Мокшину, чтобы проститься, и почувствовал, как тот впустил ему в рот что-то горькое. Сплюнув, увидел, что слюна желтая. На вопрос Мокшину: «Василий, что это ты мне заделал?», получил ответ: «Я для одних живительный пластырь, а для других смертоносный яд». С этого момента Рябых отстал от Мокшина, при этом жаловался, что всё лето и осень у него жгло во рту и животе. Один из родственников Мокшина, уверовав в учение, два года прожил с женой как брат с сестрой, но был крайне удивлён, когда узнал, что Мокшин, возможно, соблюдая все правила относительно своей жены,

при этом не щадил посторонних женщин, и так же отпал от учителя [6, с. 83-84].

Конечно, не все разочаровались в новоявленном «Христе», были и те, которые искренне верили ему и даже после ареста не переставали собирать собрания и посещать их. Пока Мокшин находился под следствием в тюремном замке Воронежа, его ученик крестьянин Иосиф Рыжков в своём доме постоянно организовывал хлыстовские сборища, при этом надевал на себя одежду Мокшина как нечто святое. Веря, что их учитель действительно «Сын Божий», они не переставали верить в его чудесное освобождение. Однако 15 марта 1880 года решением присяжных заседателей Мокшин был признан виновным в том, что в 1878 году в посёлках Данкове и Солонецком распространил между православными крестьянами хлыстовскую ересь с намерением поколебать веру, порицал церковь и ругался над святыми таинствами. Наказание ждало его очень суровое, но суд взял во внимание крайнее невежество обвиняемого, ограничился лишением всех прав состояния и ссылкой в Закавказский край. Об этом, кстати, указывал в своем отчёте и священник Коротоякского уезда. Правда, он ошибочно считал, что Мокшин усвоил хлыстовское учение именно во время поездки на заработки в «прикавказский край», и начал распространять свою ересь в 1887-1888 гг. На самом деле, в эти годы Мокшин вернулся из ссылки на уже подготовленную им для себя, десять лет назад, почву. По возращении власти запретили Мокшину проживать на прежнем месте и определили его на жительство в село Караи-чевка Бобровского уезда. Мокшин, конечно, не забыл своих старых приверженцев и тайно посещал их, желая поднять в них, упавший за время его ссылки, дух. В ночь с 7 на 8 мая 1889 года он был застигнут полицией в Данкове и предан суду за прелюбодеяние. Волостной суд приговорил обвиняемого к телесному наказанию, но Мокшину удалось избежать его, предоставив съезду мировых судей медицинскую справку, по которой он

освобождался от наказания. На новом месте Мокшин разбогател, открыв питейную торговлю, да и приношения поклонников давали возможность сколотить хороший капитал. В 1894 году Мокшин умер в Воронежской губернии, как говорили, будто бы пьяный [6, с. 85].

Со смертью Мокшина хлыстовство из Воронежской губернии, конечно же, не исчезло, так, в этом же 1894 году, на подготовленное место в село Солонецкое прибыл новый «христос» из Урюпина, привёз с собой какой-то труп, накрытый простынёй, и заставлял хлыстов целовать его, утверждая, что это мощи Мокшина. Такой подход не всем понравился и расколол секту на более мелкие «корабли». В 1897 г. объявился очередной «христос», однако был встречен достаточно холодно, что вынудило его убраться в поисках другого свободного «корабля». По мнению Г. Недетовского, на 1902 год влияние хлыстов в губернии стало ослабевать, последователей становилось всё меньше, а на родине Мокшина в селе Данково секта переживала кризис, связанный с тем, что обожаемая хлыстами «дева» родила [6, с. 85].

Смерть Мокшина не смогла подкосить хлыстовства. Секта сохранялась, её «корабли» ещё долго существовали в ряде южных и восточных уездов губернии. И если Г. Недетовский утверждал, что влияние хлыстов в губернии к началу XX века ослабевало, то здесь он был прав и не прав, т. к., рассуждая о секте в чистом, классическом её виде, не упоминал, о том, что большинство кораблей трансформировалось в секту «Новый Израиль» во главе с В. С. Лубковым, число адептов которой к началу Первой мировой войны официально насчитывало более 600 семей только в Воронежской губернии, не говоря обо всём юге России. Вообще установить точное количество сектантов было делом нереальным и данные цифры примерные. Так, со слов архиепископа Тихона (Никанорова), хлыстовская секта являлась самой сложной в плане мис-

сионерской работы, а лидеры «Нового Израиля» официально числились православными, поэтому установить точное число приверженцев было практически невозможно [4, с. 120-121]. Об этом же говорил и известный русский учёный географ, этнограф В. П. Семёнов, известный как Тян-Шанский: «Недавно разработанные данные всеобщей переписи 1897 года относительно раскольников и сектантов, если их подсчёт и произведён правильно, всё-таки не дают нам, к сожалению, их истинного числа в рассматриваемой области, так как, при недоверчивом отношении населения к деликатному вопросу о вероисповедании, почти все более или менее тайные секты и колеблющиеся были записаны по тому вероисповеданию, в котором они крещены и, так сказать, значатся официально» [7, с. 184]. После событий 1917 года, Советской властью сектанты был признаны жертвой, гонимой царизмом и православной Церковью. Этим вызвано полное сочувствие к ним со стороны большевиков. Однако положение изменилось в 1929 году с введением «Законодательства о религиозных культах», большинство известных сектантских общин было закрыто в принудительном и административном порядке и перестали существовать, а следы «Нового Израиля» затерялись с переселенцами на Южноамериканском континенте.

АННОТАЦИЯ

В статье рассматривается проблема возникновения секты «хлыстов» и распространения в России, в том числе, и по территории Воронежской губернии в XIX - начале XX века. В качестве иллюстрации или взгляда изнутри предлагается история появления, деятельность, кризис сектантского «корабля» во главе с Василием Мокшиным с последующим его трансформированием в зарождающуюся секту «Новый Израиль».

Ключевые слова: Православие, гонения, секта, «хлысты», последователи.

SUMMARY

The article considers the problem of sects «Khlysts» with its subsequent distribution in

Russia, including on the territory of the Voronezh province in the nineteenth and early twentieth century. As an illustration or an outward glance, it offers the story of the emergence, activity, crisis of sectarian «ship» headed by Vasily Mokshin, with its subsequent transformation into the nascent sect «New Israel».

Key words: Orthodoxy, persecution, sect, "Khlysts", followers.

ЛИТЕРАТУРА

1. Башилов Б. История русского масонства. - М.: Православное издательство «Энциклопедия русской цивилизации», 2003. - 640 с.

2. Воронежские Епархиальные Ведомости. - № 3. - 1 февраля 1899 года.

3. Воронежские Епархиальные Ведомости. - № 4. - 15 февраля 1899 года.

4. Иконников С. А. «Такой и главы в Библии нет»: из истории борьбы Воронежского приходского духовенства со лжеучениями и сектами в конце XIX - начале XX века: Материалы Восьмой региональной научной конференции Власть и общество: механизмы взаимодействия и противоречия. г. Воронеж, 3 февраля 2014 г. Воронеж: Истоки. - 119-122 с.

5. Кутепов К. В. Секты хлыстов и скопцов. - Казань: Типография Императорского Университета, 1882. - 575 с.

6. Недетовский Г. Василий Федорович Мокшин. Эпизод из истории сектантства в Воронежской губернии // Воронежская Губернская архивная учёная комиссия.-Выпуск 1. - Воронеж, 1902. - С. 79-92.

7. Россия. Полное географическое описание нашего Отечества: Настольная и дорожная книга для русских людей: в 19 т.: Среднерусская чернозёмная область / под ред. В. П. Семёнова и под общ. рук. П. П. Семёнова и В. И. Ламанского. — СПб.: Издание А. Ф. Девриена, 1902. - Т. 2. - 718 с.

8. Юсупов Ф. Ф. Конец Распутина. - М.:

Эксмо, 2013. - 224 с.