CC BY
279
на авторов которого он оказал безусловное влияние. Его воззрения, в том числе представленные в художественных текстах, вызывали обвинения в национализме и пропаганде изоляционизма, однако при этом его художественные поиски, по сути, предварили открытия поэтов модернистского и постмодернистского толка. Консерватор в идеологии, он оказался смелым новатором в поэтике. Его творческая судьба подтверждает тот факт, что настоящий талант никогда не умещается в какие-либо идеологические или эстетические рамки.
Литература
1. Агеносов В., Анкудинов К. Современные русские поэты. - М.: Мегатрон, 1998.
2. Рабинович В. А. Жить просто или просто жить?: ( Уроки святого Франциска) // Когнитивная эволюция и творчество. - М., 1995.
3. Шайтанов И. О. Художественные поиски и традиции в современной поэзии // Русская литература XX в.: В 2 ч. - М.: Дрофа, 2000. - Ч.2.
Романов Игорь Александрович, доцент кафедры литературы Забайкальского государственного университета, кандидат филологических наук.
Тел.: +7-9245021066; e-mail: igorromanoff@mail.ru
Romanov Igor Aleksandrovich, associate professor, department of literature, Zabaikalsky State University, сап^(Ме of philol-ogyical sciences.
УДК 82-1
© А. С. Собенников
«История одного города» М.Е. Салтыкова-Щедрина и «Михаилу Евграфовичу» В. Пьецуха: русская ментальность
Статья посвящена рецепции М.Е. Салтыкова-Щедрина современным писателем В. Пьецухом «Истории одного города». Анализируются «История города Глупова в новые и новейшие времена» и «Город Глупов в последние десять лет» В. Пьецуха, рассматривается мотив иррациональности русской государственной и общественной жизни, выделяются смысловые и ценностные аспекты «русскости».
Ключевые слова: сатира, ментальность, игра, деконструкция.
A.S. Sobennikov
"The history of a town" by Saltykov- Shchedrin and "To Michail Evgrafovich" by V. Pyetsuh: Russian mentality
The article is devoted to the V. Pyetsuh's reception of Saltykov -Shchedrin's satire "The history of a town". In "The history of the Town Glupov in new and modern times" and "Town Glupov in the last ten years" V. Pyetsuh develops the motive of irrationality in Russian government and public life . The article also analyzes the semantic and value aspects of "Russian-ness" in the V. Pyetsuh's texts.
Keywords: satire, mentality, game, deconstruction.
Вячеслав Пьецух свой диалог с классиками назвал плагиатом [Пьецух]. На самом деле, это определение игровое, в духе постмодернистской эстетики. Речь должна идти, скорее, о стилизации, о художественной памяти и памяти аксиологической. В диалоге с М.Е. Салтыковым-Щедриным аксиологическая память выступает на первое место. О чем бессмертная сатира классика? В «Истории одного города», конечно же, в пародийной форме представлена «История государства Российского» Н.М. Карамзина, в гротескной форме представлена сама российская история. Но есть в ней некое смысловое зерно, которое можно обозначить как «русскую ментальность».
Название города - Глупов - намекает на иррациональность русской государственности, иррациональность истории России. У Салтыкова-Щедрина иррациональность русской жизни и русской истории проявляется уже в главе «О корени происхождения глуповцев», в том, как головотяпы «Волгу толокном замесили», «в трех соснах заблудились», как «князя искали». Историческая ментальность -в типе власти, во взаимоотношении власти и народа. У Салтыкова-Щедрина в образах градоначальников, в сущности, представлены архетипы авторитарной власти в русском варианте.
Первое качество этой сатиры - бюрократическая механистичность. Органчик знал только два слова: «не потерплю» и «разорю». Второе качество - самодурство, отсутствие справедливости. Третье
качество - аморализм. Один из мотивов «Истории одного города» - сластолюбие градоначальников. Микеладзе умер «от истощения сил», Фердыщенко ввел город в разорение из-за Аленки и стрельчихи Домашки. Но больше всех преуспел в амурных делах Грустилов. Четвертое качество - «административная въедливость, «которая с особенной энергией проявлялась в вопросах, касавшихся выеденного яйца» [Салтыков-Щедрин, с. 333-334]. Пятое качество - «политическая мечтательность». Бородавкин мечтал «покончить с Византией», сочинял «проекты», вел войны «за просвещение». Об утопичности русского сознания говорил еще герой романа И.С. Тургенева «Дым» Потугин: «В наличности ничего нет, и Русь в целые десять веков ничего своего не выработала, ни в управлении, ни в суде, ни в науке, ни в искусстве, ни даже в ремесле... Но постойте, потерпите: всё будет» [Тургенев, с. 272]. И глупов-цы живут мечтами.
У Салтыкова-Щедрина жители «ликовали», узнав о назначении нового градоначальника, явились даже «опасные мечтатели», которые «утверждали, что при новом градоначальнике процветет торговля, и что, под наблюдением квартальных надзирателей, возникнут науки и искусства» [Салтыков-Щедрин, с. 280]. «Политическая мечтательность» вызывает реформаторский зуд, проявляющийся в войнах «за просвещение». В этих войнах сталкиваются «две энергии»: действия и бездействия. А.С. Пушкин писал о «русском бунте, бессмысленном и беспощадном» [Пушкин, с. 362]. М.Е. Салтыков-Щедрин отметил иную ментальную особенность - «бунт на коленях». В этом гротескном образе узнается один из культурно-исторических мифов - миф о долготерпении русского народа.
Собственно говоря, демифологизация - основной эстетический принцип сатирика. В главе «О ко-рени происхождения глуповцев» пародируется исторический миф о призвании варягов на Русь, в мотиве «начальстволюбия» представлен миф о патерналистской форме взаимодействия власти и народа, в византийских мотивах - миф «Москва - третий Рим». В мечтах Бородавкина: «На Драву, Мораву, на дальнюю Саву, на тихий и синий Дунай» - угадывается идея панславизма. Но и сама эта идея есть не что иное как политический миф. В образе Евсеича, в его готовности «пострадать за правду» представлены основные ценностные концепты русского народа - Правда и Справедливость (в сниженном виде, естественно). Не несет мифологического значения, пожалуй, только один мотив - народных бедствий. В главах «Голодный город» и «Соломенный город» история России осмысливается писателем как череда войн, разорений, пожаров, неурожаев.
Сатирический роман Салтыкова-Щедрина завершается образом Угрюм-Бурчеева. Как известно, историческим прототипом этого персонажа был Аракчеев. Однако «смысл сатиры одной исторической параллелью не исчерпывается» [Гипиус, с. 19]. Строительство города Непреклонска можно рассматривать в ключе антиутопии. А в картинах его гибели, в образе Оно проступает библейская символика нечестивого города, библейская мифология [Ауэр, Борисов, с. 56-57].
Художественный язык М.Е. Салтыкова-Щедрина - реалиста не кажется архаичным и в эпоху постмодернизма. Эстетические принципы классика (игра, ирония, деконструкция мифа) являются одновременно отличительными особенностями постмодернистской эстетики. Современные исследователи отмечают: «История и в особенности русская история XX века стала объектом художественной игры в произведениях многих авторов постмодернистской ориентации» [Лейдерман, Липовецкий, с. 478]. Особое место в этом ряду занимает В. Пьецух. «Русская тема» - его идеологический и аксиологический центр. Россия для него - «не страна <...> Она религия» [Пьецух, 2008, с. 38; далее ссылки на страницы этого издания даны в круглых скобках]. Поэтому его встреча с классиком была неизбежной.
В сатирическом романе Салтыкова-Щедрина «история прекратила течение свое» в 1825 г. С восстания декабристов начинает повествование автор «Истории города Глупова в новые и новейшие времена» и «Города Глупов в последние десять лет». Текст его сатиры - развитие основных мотивов претекста. Современный писатель сохраняет форму, структуру, стиль предшественника. У него тоже есть «Опись» («Опись градоначальникам, а впоследствии председателям горсовета»), У Салтыкова-Щедрина есть предисловие «От издателя», у Пьецуха - «От изыскателя».
Преемственность подчеркивается словом повествователя. В предисловии «От издателя» Салтыков-Щедрин говорил о «фантастическом» характере внутреннего содержания «Летописца» [Салтыков-Щедрин, с. 266]. В предисловии «От изыскателя» Пьецух отмечает, что «события эти развивались примерно в том же ключе, что и до 1825 года, то есть по-прежнему там творились разные чудеса» (с. 112). У Пьецуха «глуповцы не показались такими головотяпами, какими их описал Салтыков-Щедрин. Чудаковаты они немного - это что есть, то есть, но в остальном средний глуповец мало чем отличается от того же ленинградца или москвича» (с. 114). Как и у классика, у современного писателя есть «Оправдательные документы». В «чудесах» же глуповской жизни обнаруживается то, что
можно счесть ментальными свойствами русского человека.
Автор статьи, посвященной категории национального характера в творчестве В. Пьецуха, замечает: «Автора как раз и интересует то в российской истории, что является общим для всех сменяющих друг друга режимов и не только побуждает усомниться в концепции прогресса (в ее традиционной трактовке), но и рождает исторический скептицизм. Это - неизменность самого типа взаимоотношений власти и народа, понимание людьми свободы как анархии, специфическое отношение к повседневному систематическому труду, упование на "авось"» [Кенько, с. 245].
В тексте современного прозаика есть между тем свой смысловой аксиологический центр: история России рассматривается сквозь призму бедствий. Говоря о природе русского смеха, «смехе сквозь слезы», повествователь замечает: «в большинстве мы устроены таким славным образом, что склонны шутить над тем, над чем пригорюнился бы любой здравомыслящий иноземец, - это, по-видимому, из-за критического, даже запредельного объема несчастий самого разного характера, которые были предназначены нам судьбой, а на запредельную боль организмы отвечают неадекватно» (с. 113). И далее он говорит о том, что «новая и новейшая история города Глупова главным образом составилась из невзгод» (с. 115-116).
Оглавление подтверждает этот тезис («Невзгоды эпохи единообразия», «Невзгоды эпохи бумдека-данса», «Невзгоды переходного периода», «Невзгоды на производстве», «Текущие невзгоды», «Общеполитические невзгоды», «Невзгоды по хозяйству»). Глава «Невзгоды эпохи единообразия» посвящена деятельности градоначальника Копфа. Задача повествователя - выявить историческую преемственность. Копф похож на Угрюм-Бурчеева стремлением к однообразию, к униформе. «Карл Андреевич взялся отрегулировать быт своих подданных по единому образцу, чтобы, например, они по набату бодрствовали и спали, трудились и прохлаждались» - сообщает повествователь (с. 121). Его деятельность напоминает о планах Угрюм-Бурчеева построить город Непреклонск.
Повествователь у Пьецуха постоянно напоминает читателю о персонажах Салтыкова-Щедрина, об основных смысловых мотивах. Так, в главе «Искусственный человек» городом правит «затейливая машина», женолюб Студент Холодных Вод скончался, как и Микеладзе, от истощения сил. Мотив «начальстволюбия» отзовется в главе «Осложнения из-за «эгалитэ»: «Эта загадочная любовь, надо полагать, объяснялась тем, что во всестороннем административном попечительстве, вне которого у нас немыслимо никакое правление, всегда есть что-то скрупулезно вникающее, мелочно оберегающее, то есть нечто трогательно-отеческое, а на отеческую заботу единственно грубое сердце не отзовется ответным чувством» (с. 128) - иронизирует рассказчик.
Мотив «чудес», иррационального в глуповской жизни также неоднократно возникает на страницах сатиры. В 1861 г. глуповцы упорно отказывались от воли, тараканы исчезли, потому что очередной градоначальник приказал «писать на стенах заклинание «Святого великомученика Ареопагита» <...> Глупов испокон веков такой был заклятый город, что пробрать его могли исключительно чудеса» (с. 144), - сообщает повествователь. В городе то и дело происходили «волшебные перемены», даже солнце остановилось «на целых двенадцать дней» по приказу председателя горсовета (с. 176).
У Салтыкова-Щедрина в последней главе речь заходит о судьбах русского либерализма: «Во время его [Микеладзе] управления городом, тридцать три философа были рассеяны по лицу земли» [Салтыков-Щедрин, с. 419], кара ожидала и других «либералов» при других градоначальниках. «Но это был все-таки либерализм, а потому и он успеха иметь не мог, ибо уже наступила минута, когда либерализма не требовалось вовсе» [Салтыков-Щедрин, с. 420]. В. Пьецух подхватывает этот мотив. Размышляя о сути российского администратора, повествователь приходит к выводу, что «он с неимоверной легкостью перестраивается из либерала в консерватора, а из консерватора в палача» (с. 147).
Одна из глав сатиры В. Пьецуха называется «Новые фантастические путешественники». Название и содержание - не что иное, как парафраз главы «Фантастический путешественник» Салтыкова-Щедрина. Классик иронизировал над обычаем верховной власти в Российской империи - «ходить в народ». Как известно, в дороге, путешествуя, умер император Александр I, путешествовал по России будущий царь-освободитель цесаревич Александр. Пьецух обыгрывает «хождение в народ» революционеров всех мастей, прежде всего народников.
Следует обратить внимание на интертекст. Глава открывается образом «странного человека в пенсне, который смотрел в небо и говорил: «Какая прекрасная будет жизнь через триста лет» (с. 159). Слова - реминисценция из пьесы А.П.Чехова «Три сестры», и «человек в пенсне», естественно, автор пьесы. Одним из действующих персонажей будет «кулак Печорин», повествователь говорит о том, что «Белинского и Гоголя мужик понес с базара гораздо раньше, чем об этом прознали власти»
(с. 159), т.е. перед нами реминисценция из Н.А. Некрасова. Есть в тексте и прямые цитаты из «Деревни» А.С. Пушкина, отсылки к роману Ф.М. Достоевского «Преступление и наказание», роману Л.Н. Толстого «Анна Каренина», роману Н.Г. Чернышевского «Что делать?».
Революционный, советский перестроечный и постперестроечный периоды российской истории в изображении современного сатирика ничем не отличаются от «царского» периода. Строительство социализма представлено в гротескном символическом мотиве строительства каланчи. В главе «Шесть комиссаров» отражена борьба за власть в 1920-е гг., когда Сталин расправился с оппозицией и стал править единолично. Коммунистическое учение превратилось в учение о Лучезарном Четверге. Происки «масонов» обернулись «проделками цыгано-синдикалистов» (с. 295). Тем не менее, многочисленные аллюзии, намеки на исторических деятелей и исторические события - не главное. Они легко поддаются расшифровке читателем-современником. Главное - выводы, которые делает повествователь.
Итак, какие ментальные свойства он отмечает? Во-первых, «интересы государства и интересы народа у нас не совпадали практически никогда», поэтому глуповцы «подыгрывают властям предержащим» (с. 266). Во-вторых, над глуповцами власти издеваются потому, что «есть «нечто» - исполинская покладистость, мудрое спокойствие духа перед лицом стихии; семь шкур с него спускают - ничего, стерпим» (с. 267). В-третьих, «стоит составить из глуповцев что-нибудь коллективное <...> так сразу такая выйдет гадость» (с. 268). И главное: «Вся отечественная история есть история народной борьбы за безвластье» (с. 268).
Вспомним, что у Салтыкова-Щедрина Глупов процветал в эпохи, когда им правили градоначальники-сибариты, и приходил в упадок при администраторах. «Город Глупов в последние десять лет» заканчивается «Пятым сном Веры Павловны». В романе Н.Г.Чернышевского «Что делать» в четвертом сне героини читатель оказывался в городе будущего, это был сон-утопия. Пятый сон Веры Павловны у Пьецуха - аниутопия. Мотив «последних времен» связывает текст современного сатирика с претекстом. У Салтыкова-Щедрина с появлением Оно «история прекратила течение свое», у Пьецуха глуповцы, не выдержав новых социальных экспериментов, убежали в Новую Зеландию. Мотив бегства можно интерпретировать как предсказание новой волны эмиграции в России.
Таким образом, современный сатирик, используя методологию предшественника, восстанавливает «связь времен», показывает, что кардинальных перемен не произошло. В России меняются формы правления, но суть остается прежней. М.Е. Салтыков-Щедрин исходил из идеала, верил в социалистическое будущее России. Поэтому его отрицание имело позитивный смысл. У В. Пьецуха идеала нет, ментальные свойства города Глупова не позволяют надеяться на иной исход, кроме исхода из города.
Литература
1. Ауэр А.П., Борисов Ю.Н. Поэтика символических и музыкальных образов М.Е. Салтыкова-Щедрина. - Саратов: Изд-во Сарат. ун-та, 1988.
2. Гиппиус В.В.Люди и куклы в сатире Салтыкова. - Пермь, 1927.
3. Кенько А.А.Категория русского национального характера в творчестве Вячеслава Пьецуха // Проблемы истории, филологии, культуры. - Магнитогорск: Магнитогор. ун-т им. Г.И. Носова, 2007. № 18.
4. Лейдерман Н.Л., Липовецкий М.Н. Русская литература XX века (1950-1990-е годы). - 5-е изд.: в 2 т. Т. 2. - М.: Академия, 2010.
5. Пушкин А.С. Капитанская дочка // Пушкин А.С. Собр. соч.: в 10 т. - М.: Вагриус, 2006. - Т. 6.
6. Пьецух В. Плагиат. - М.: Глоболус, 2006.
7. Пьецух В. Русская тема. - М.: Глобулус, 2008.
8. Салтыков-Щедрин М.Е.История одного города // Салтыков-Щедрин М.Е. Собр. азч.: В 20 т. - М: Художественная литература, 1969. - Т. 8.
9. Тургенев И.С. Полн. собр. соч. и писем: в 30 т. - М.: Наука, 1978. - Т. 7.
Собенников Анатолий Самуилович, профессор, заведующий кафедрой русской и зарубежной литературы Иркутского государственного университета, доктор филологических наук.
Тел.: (3952)243995; e-mail: soben@slovo.isu.ru
Sobennikov Anatoly Samuilovich, professor, head, department of Russian and foreign literature, Irkutsk State University, doctor of philological sciences.
