CC BY
67
http://www.zabvektor.com ISSN 2542-0038 (Online) ISSN 1996-7853
ЛЮДИ. СОБЫТИЯ. ВРЕМЯ PEOPLE. EVENTS. TIME
УДК 94 (=512.36)
DOI: 10.21209/1996-7853-2018-13-4-171-176
Оксана Николаевна Полянская,
кандидат исторических наук, доцент, Бурятский государственный университет (670000, Россия, г. Улан-Удэ, ул. Смолина 24а), e-mail: PolGrab@mail.ru
История и культура монгольских народов в трудах востоковеда В. П. Васильева (1818—1900)1
Статья посвящена одному из выдающихся российских учёных-энциклопедистов, стоявших у истоков научной школы востоковедения Василию Павловичу Васильеву, которому, как и его поколению исследователей Востока, был свойственен широкий диапазон изучаемых вопросов: язык восточных народов, история, культура, этнография, религия. 2018 год является юбилейным не только в биографии учёного (200 лет со дня рождения), но и в истории становления научной школы востоковедения в России: в 1818 году был основан Азиатский музей в Санкт-Петербурге, ставший сокровищницей культурного наследия восточных народов. Василий Павлович в большей степени известен как синолог, однако свою научную работу он начал на поприще монголоведения, что не было случайным. Его учителем на долгие годы стал основоположник научного монголоведения О. М. Ковалевский, под его руководством В. П. Васильев изучал монгольский язык, переводил источники с китайского, маньчжурского, которые легли в основу его первых работ по буддизму. В представленной публикации отражены исторические взгляды В. П. Васильева, показана его позиция в отношении народов Востока в XIX веке, в подтверждении которой приведены выдержки из малоизвестных трудов учёного, интересные факты по истории монголов из дневников востоковеда, анализ которых доказывает преемственность традиций научного монголоведения в России, а также позволяет очертить круг основных направлений дальнейшего развития монголоведения.
Ключевые слова: монголоведение, монголы, буддизм, В. П. Васильев, О. М. Ковалевский
Введение. Василий Павлович Васильев является ярким представителем российской научной школы востоковедения, причём его научная деятельность была тесным образом связана с двумя ведущими центрами по изучению Востока - Казанским и Санкт-Петербургским университетами. В Казанском университете он обучался с 1834 по 1839 год по разряду монгольской и татарской словесности. Таким образом, он стал одним из первых выпускников кафедры монгольской филологии, основанной в университете в 1833 году монголоведом Осип Михайловичем Ковалевским (1801-1878), ставшим главным наставником студента В. Васильева. О. М. Ковалевский возглавил кафедру по возвращении из длительной командировки (1828-1833) по ко-
1 Работа выполнена при поддержке РФФИ, проект № 17-1 XIX века: О. М. Ковалевский и В. П. Васильев». © Полянская О. Н., 2018
чевьям забайкальских бурят, Монголии и Китаю в составе XI Российской духовной миссии [8]. За время научной командировки, основной целью которой было изучение монгольского языка, он не только блестяще выполнил поставленную перед ним задачу, но и приобрёл бесценную и масштабную коллекцию книг на восточных языках, изучил бытовую и духовную культуру монгольских народов, познакомился с буддизмом [12], сформировал свои основные позиции в отношении восточных народов, базирующиеся на принципах гуманизма. Всё это в дальнейшем станет основополагающими принципами развития монголоведения в России в целом и будет прослеживаться в трудах его учеников, в том числе и В. П. Васильева.
-00209-0гн «Научное наследие российских востоковедов
Василий Павлович Васильев Vasily Р. Vasiliev
Методология исследования. Объектом нашего исследования является история научной школы монголоведения в России, становление и развитие которой тесным образом связано с исследованиями учёных востоковедческого направления, в частности, для изучения истории монгольских народов многое сделали китаеведы. Изучая язык, они перевели китайские источники, сделав их доступными для историков. Однако многие из них не ограничились только переводами, а создали свои работы по истории и культуре монголов, среди них и синолог В. П. Васильев. Цель нашей работы - проанализировать работы В. П. Васильева в контексте общего развития научного монголоведения.
Результаты исследования. За годы учёбы в Казанском университете В. Васильев под руководством О. М. Ковалевского в соО вершенстве изучил монгольский язык и приобрёл основательные знания по буддийской литературе. Всё это позволило ему подготовить выпускную работу - исследование, входящее в буддийскую каноническую энциклопедию Ганджур, «Дух буддийского сочинения Хутухту Дэгэду Алтан Гэрэлту Судур» («Сутра Золотого блеска»). Так был сделан первый шаг к изучению буддизма. В дальнейшем он продолжил изучение буддийской философии и в 1839 г. защитил магистерскую диссертацию «Об основаниях буддийской философии» [15, с. 97]. «...Работы Василия Пав-
Гуманитарный вектор. 2018. Т. 13, № 4
ловича были такие, что если бы тогда же были напечатаны, то изучение буддизма двинулось бы сразу по крайней мере на тридцать лет», - написал впоследствии, вспоминая своего учителя, С. Ф. Ольденбург [9]. Первыми научными исследованиями стали работы Васильева, посвящённые буддийской философии, что не было случайностью. О. М. Ковалевский целенаправленно подводил своего студента к изучению буддийских догм, учитывая его способности читать и понимать религию, основываясь на монгольских, тибетских и китайских источниках. Изучение религиозного мировоззрения народов О. М. Ковалевский рассматривал как приоритетное направление в монголоведении, и сам одним из первых стал заниматься философией буддизма, создав первую в Европе работу «Буддийская космология» (1835). Понимание важности изучения религии О. М. Ковалевский передал и своему ученику. В. П. Васильев в предисловии к работе «Религии Востока» [2, с. 1-2] особенно подчёркивал: «Ничто не может так познакомить нас с человеком, как его религия. От неё зависят законодательный, политический и общественный строй, она поселяется в сердце, направляет ум. Точно то же самое мы должны сказать и о религиях крайнего востока... Знакомство с этими религиями до сих пор едва ли выходило из круга лиц, специально изучавших их.» [Там же]. «Кроме того, изучение востока, а, следовательно, и его религии, имеет для нас, русских, особенный интерес; оно возбуждается не простым дилетантством в науке, но и существенною для нас потребностью. Фраза "Призвание России -просвещать восток" не есть пустое выражение. Мы просвещаем его, расширяясь в нём, и нельзя ещё определить границ, где мы остановимся. Нас толкает в Азию неизбежный ход исторических событий, даже против собственной воли» [Там же, с. 3]. Таким образом, и В. П. Васильев вслед за организаторами науки о Востоке в России - М. Н. Мусиным-Пушкиным, Н. И. Лобачевским, О. М. Ковалевским и другими - обозначил практическую направленность развития востоковедения, его непосредственную связь с внешнеполитическими задачами российского государства.
Интересовали В. П. Васильева и такие вопросы, как причины быстрого распространения буддизма среди бурят, роли института ламства в жизни монгольских народов. Вслед за О. М. Ковалевским, который в начале 30-х годов XIX века опубликовал свои наблюдения и ответы на эти вопросы в «Казанском Вестнике» [5], Василий Павлович существенно
Люди. События. Время
расширил представления на этот счёт, с учётом прошедшего времени. «Уже после заключения Кяхтинского трактата, в 1727 г., Саввою Владиславовичем Рагузинским, к бурятам перешли из Монголии 12 лам, и они начали дело обращения инородцев под русским владычеством. Ламы сначала действовали кроткими мерами: они учили калек, людей, считавшихся неспособными у кочевого народа, и, разумеется, было достаточно небольшой грамотности, которая развивает язык, делает краснобаем всякого в среде невежественной толпы, чтобы показать, что буддийская религия способна творить чудеса, сделать из никуда негодных людей - людей достойных» [2, с. 4] - именно это, по мнению востоковеда, являлось одной из главных причин быстрого распространения буддизма. Религия давала знание, появлялись грамотные среди кочевников люди, пусть, возможно, даже и с физическими ограничениями, что ущемляло при кочевом образе жизни, когда физическая сила была приоритетной, такие жёсткие условия кочевой жизни диктовали и жёсткие правила, выполнение которых давало право на жизнь. Ещё одна причина - это последовательная, дальновидная политика лам. «Утвердившись, - далее рассуждал В. П. Васии льев, - ламы приняли другую политику, приобретения влияния между значительными лицами, они начали преследовать шаманов и их приверженцев - грабили, убивали и даже жгли. И это под русским владычеством, против которого все, между тем, кричат, что оно насильно обращает в христианскую веру...» [Там же, с. 4-5]. И как следствие этого - распространение и усиление влияния института лам на бурят, не всегда благотворного. «Известно, что ламайство .всё безбрачное; что чем больше лам, тем, по буддийским понятиям, более процветает религия, то есть народ изнуряется содержанием, развивается безнравственность» [Там же, с. 5]. И здесь монголовед выделяет ещё одну причину быстрого распространения религии: «.наши администраторы, не имея ни малейшего понятия об этой вере, не потрудившись изучить предшествовавшего положения края, дали буддизму такую силу, какою он не пользуется и в своей родине» [2, с. 6].
Актуальным стал вопрос об урегулировании численности буддийского духовенства. В. П. Васильев констатировал, «что начавшее ужасать наше правительство известное ему количество лам собственно было ещё очень мало в сравнении с действительностью; кочевым легко укрываться от счёта». «А
между тем, после того как правительство стало принимать меры к ограничению ламства, число монастырей увеличилось» [2, с. 5]. Учёный представляет интересную зарисовку буддийского монастыря: «Что такое ламские монастыри? В Тибете, да и в Монголии - это целые города; иной монастырь содержит до 8000 лам, из которых каждый может иметь свой двор, свою прислугу, богатый - даже свой особенный храм; разумеется, при таком количестве нельзя обойтись без того, чтобы к монастырю, особливо в степях, не примкнули и светские, одни из набожности, другие - в виде купцов, мастеровых и т. п. Знаменитый в Монголии город Урга, с тысячами китайских лавок, есть собственно не что иное, как ставка одного ламы - знаменитого Чжебцзунь-дамба Хутукты» [Там же].
Как и О. М. Ковалевский [10, с. 166], Василий Павлович ратовал за всестороннее и глубокое изучение стран Востока, подчёркивая важность объективного подхода в написании их истории, выступал против противопоставления истории Европы и Азии [6], которое в большей степени формируется от незнания восточных стран. «Мы не имеем настоящего понятия о странах, лежащих на север от великой стены, и смотрим на них в очки прошлого столетия, представляя их дикими, пустынными, заселёнными только кочевыми народами. Между тем немного уже осталось мест, где не бороздит соха земледельца, - монгола ли то, или китайца» [3]. «Вся Восточная Монголия давно уже превратилась в хлебопашествен-ную. Здесь монголы перемешаны почти наполовину с китайцами, которые всё более и более усиливаются и всякими средствами присваивают себе их земли. Здесь много уже городов, населённых ремесленниками, которые требуют туземного хлеба, да и сами монголы питаются только им одним. Излишек хлеба в Западной Монголии перевозится через великую стену, но в восточной свозится в Цзинь-чжоу, большой торговый город, стоящий на берегу Жёлтого моря. Это главный рынок для восточных монголов и маньчжуров, несмотря на то, что корабли не могут подходить здесь близко к берегу. Хлеб отправляется отсюда в большом количестве на юг. Правительство не заботится собирать сведения о торговле своих подданных; в самых таможнях нельзя иметь верных сведений иначе, как частно, а в документах показывают всегда самое ограниченное количество, обращая большую часть пошлинного сбора в свой карман.
О количестве хлеба, отправляемого из портов Жёлтого моря на юг, можно судить по
ч-
докладу одного юйши, который говорит, что из одного Чжен-чэн, стоящего неподалеку от устья Ля-охэ, ныне отпускается ежегодно хлеба от трёх до четырёх милл[ионов] мешков. Итак, неизвестное почти местечко, куда свозят маньчжурский хлеб, превышает в этом отношении обыкновенный сбыт Одессы или Риги и даже Петербурга. Замечательно, что всё это создалось несмотря на все видимые усилия правительства противиться в последнее время развитию китайского земледелия в Маньчжурии. В прошлом столетии из этого же местечка отправлялось ещё лишь несколько десятков тысяч мешков, а в двадцатых годах нынешнего столетия лишь несколько сот тысяч» [3]. Представленная В. П. Васильевым информация об экономическом развитии современного ему Китая и монголов, подчинённых ему, фактически актуализировала проблему организации практического востоковедческого образования с целью подготовки специалистов, знающих не только язык, но и историю, право, экономику, политику изучаемого государства на современном этапе [13; 14]. Реализация этой задачи начала воплощаться к концу XIX века, когда обострилась внешне-
Гуманитарный вектор. 2018. Т. 13, № 4
политическая ситуация в Дальневосточном регионе. В 1899 году во Владивостоке был основан Восточный институт, а затем в 1910 году была открыта Практическая восточная академия в Санкт-Петербурге.
Заключение. Василий Павлович Васильев принадлежит к «старому поколению востоковедов», «поколению, открывшему целый, дотоле неведомый мир, столь отличный от западного, что изучение его часто налагало на мышление исследователей совершенно своеобразный отпечаток. Для того чтобы хоть сколько-нибудь понять этот мир и войти в него, требовалось такое разнообразие и такая широта знаний, что нам и теперь и представить себе трудно, как отдельный человек был в состоянии овладеть таким материалом» [9]. Масштаб личности и творческого наследия В. П. Васильева, его выдающаяся роль в развитии российского китаеведения, монголоведения, маньчжуро-ведения привлекали внимание как его современников, так и исследователей истории науки более позднего времени [1; 4; 7; 11; 15; 16], однако по сей день нет фундаментальной монографической работы, посвящённой Учёному, Учителю и Человеку.
Список литературы
1. Валеев Р М. Василий Павлович Васильев. Казань: Изд-во Казан. ун-та, 2002. 20 с.
2. Васильев В. П. Религии Востока: конфуцианство, буддизм и даосизм. СПб., 1873.
3. Васильев В. П. Выписки из дневника, веденного в Пекине // Русский вестник. 1857. Т. 10.
4. История отечественного востоковедения с середины XIX в. до 1917 г / под ред. А. А. Вигасина [и др.]. М.: Вост. лит. РАН: Ин-т востоковедения, 1997. 536 с.
5. Ковалевский О. М. О забайкальских бурятах // Казанский вестник. 1829. Ч. 26, кн. 7. С. 230-245; 1830. Ч. 28, кн. 1. С. 66-68.
6. Ковалевский О. М. О знакомстве европейцев с Азией. Речь, произнесённая в торжественном собрании императорского Казанского университета, 8 день августа 1837 [Электронный ресурс]. Казань, 1837. Режим доступа: http://www.orient.rsl.ru/assets/files/food/402-kovalevsky.pdf (дата обращения: 18.02.2018).
7. Куликова А. М. Востоковедение в российских законодательных актах (конец XVII в. - 1917 г.). СПб.: Петерб. востоковедение, 1994. 436 с.
8. Монголовед О. М. Ковалевский: биография и наследие (1801-1878) / отв. ред. И. В. Кульганек. Казань: Алма-Лит, 2004. 283 с.
9. Ольденбург С. Ф. Памяти Василия Павловича Васильева // Записки Восточного отделения Русского археологического общества. СПб., 1900. Т. 12, вып. 4.
10. Полянская О. Н. Исторические взгляды профессора О. М. Ковалевского // Монголовед О. М. Ковалевский: биография и наследие (1801-1878). Казань: Алма-Лит, 2004. С. 165-177.
11. Полянская О. Н. Переписка востоковедов О. М. Ковалевского и В. П. Васильева как источник по истории монголоведения // Вестник Бурятского государственного университета. Сер. История. 2015. № 7. С. 130-137.
12. Полянская О. Н. О. М. Ковалевский о роли буддизма в жизни монгольских народов первой половины XIX века // Mongolian Buddhism in Practice. 2017. P. 41.
13. Полянская О. Н. Востоковедное образование России в начале XX в.: деятельность А. М. Позднеева по подготовке монголоведов-практиков // Учёные записки ЗабГУ. 2016. Т. 11, № 6. С. 143-148.
14. Полянская О. Н. Восточный институт (Владивосток) - центр практического монголоведения в России начала XX в. // Вестник Бурятского государственного университета. 2016. Вып. 2. Гуманитарные исследования Внутренней Азии. С. 4-10.
15. Улымжиев Д. Б. Страницы отечественного монголоведения. Казанская школа монголоведов. Улан-Удэ: Изд-во Бурят. гос. ун-та, 1994. 107 с.
Люди. События. Время
16. Шастина Н. П. В. П. Васильев как монголовед // Материалы по истории и филологии Центральной Азии. Улан-Удэ, 1970. Вып. 4. С.12-17.
Статья поступила в редакцию 24.04.2018; принята к публикации 20.05.2018
Библиографическое описание статьи_
Полянская О. Н. История и культура монгольских народов в трудах востоковеда В. П. Васильева (18181900) // Гуманитарный вектор. 2018. Т. 13, № 4. С. 171-176. DOI: 10.21209/1996-7853-2018-13-4-171-176.
Oksana N. Polyanskaya,
Candidate of History, Associate Professor, Buryat State University (24a, Smolina st., Ulan-Ude, 670000, Russia), e-mail: PolGrab@mail.ru
History and Culture of the Mongolic Peoples in the Works of the Russian Orientalist V. P. Vasilyev (1818-1900)1
The article is devoted to Vasiliy Pavlovich Vasilyev, one of the outstanding polymaths who stood at the origins of the school of Oriental studies. Like his generation of Oriental scholars, he studied a wide range of issues concerning the language, history, culture, ethnography, and religion of Eastern peoples. 2018 is an anniversary year not only for the scientist (200th anniversary), but also for the school of Oriental studies in Russia. In 1818, the Asian Museum was established in St. Petersburg, which became a treasure trove of the Oriental cultural heritage. Vasiliy Pavlovich is more known as a sinologist, but he began his scientific work in the field of Mongolian studies and it was not accidental. The founder of scientific Mongolian Studies O. M. Kovalevsky was his teacher for many years, under his leadership V. P. Vasilyev learned the Mongolian language, translated sources from the Chinese, Manchu and then they formed the basis of his first works on Buddhism. The publication reflects the historical views of V. P. Vasilyev, his attitude towards the Eastern peoples, in the confirmation of which we have quoted the excerpts from the scientist's little-known works, interesting facts on the history of the Mongols from his diaries. The analysis of the material proves the continuity of traditions of Mongol Studies in Russia and allows us to outline the range of basic trends for their further development.
Keywords: Mongolian Studies, Mongols, Buddhism, V. P. Vasilyev, O. M. Kovalevsky
References
1. Valeev, R. M. Vasily Pavlovich Vasilyev. Kazan': Izd-vo Kazan. un-ta 2002. (In Rus.)
2. Vasilyev, V. P. Religions of the East: Confucianism, Buddhism and Taoism. St. Petersburg, 1873. (In Rus.)
3. Vasilyev, V. P. Extracts from the diary, conducted in Beijing. Russkiy vestnik, t. 10, 1857. (In Rus.)
4. History of domestic oriental studies from the middle of the XIXth century to 1917. Vigasina, A. A., editor. M: Vostochnaya literature, 1997. (In Rus.)
5. Kovalevsky, O. M. On Transbaikalian Buryats. Kazanskiy Vestnik. 1829. P. 26. B. 7, pp. 230-245; 1830. P. 28. B. 1, pp. 66-68. (In Rus.)
6. Kovalevsky, O. M. On acquaintance of Europeans with Asia. Speech delivered in the solemn meeting of the Imperial Kazan University. Kazan', 1837. (In Rus.)
7. Kulikova, A. M. Oriental studies in Russian legislative acts (the end of the 17th century-1917). SPb: Centr Peterburg. Vostokovedenie, 1994. (In Rus.)
8. Orientalist O. M. Kovalevsky: biography and heritage (1801-1878). Kul'ganek, I. V., editor. Kazan', 2004. (In Rus.)
9. Oldenburg, S. F. In memory of Vasily Pavlovich Vasilyev. Zapiski Vostochnogo otdeleniya Russkogo Arkheologicheskogo obshchestva, v. XII, i. IV, 1900. (In Rus.)
10. Polyanskaya, O. N. Historical views of Professor O. M. Kovalevsky. Orientalist O. M. Kovalevskiy: biography and legacy (1801-1878). - Kazan', Alma-Lit, 2004: 165-177. (In Rus.)
11. Polyanskaya, O. N. Correspondence of Orientalists O. M. Kovalevsky and V. P. Vasilyev as a source on the history of Mongolian studies. Vestnik Buryatskogo gosudarstvennogo universiteta, no.7, pp.130-137, 2015. (In Rus.)
12. Polyanskaya, O. N. O. M. Kovalevsky about the role of Buddhism in the life of the Mongolian peoples of the first part of the XIXth century. Mongolian Buddhism in Practice, p. 41, 2017. (In Rus.)
1 The work was supported by RFBR, project no. 17-01-00209-FIRE "The Scientific heritage of the Russian Orientalists of the 19th century: O. M. Kovalevsky and V. P. Vasilyev".
fyMaHMTapHbm BeKTop. 2018. T. 13, № 4
13. Polyanskaya, O. N. Educational Program of Oriental studies in Russia at the beginning of the XXth century: the A. M. Pozdneev's activity in the field of preparation of Mongolian studies Scholars. Ucheniye zapiski ZabGU, v. 11, no. 6, pp. 143-148, 2016. (In Rus.)
14. Polyanskaya, O. N. Eastern Institute (Vladivostok) - the center of practical Mongol studies in Russia at the beginning of the XXth century. Vestnik Buryatskogo gosudarstvennogo universiteta, no. 2, pp. 4-10, 2016. (In Rus.)
15. Ulymzhiyev, D. B. Pages of domestic Mongol studies. Kazan School of Mongolian Studies. Ulan-Ude: Izd-vo Buryat. gos.un-ta, 1994. (In Rus.)
16. Shastina, N. P. V. P. Vasilyev as a Mongolian Scholar. In: Materialy po istorii i filologii Tsentral'noy Azii. Vyp. 4. Ulan-Ude, 1970: 12-17. (In Rus.)
Received: April 24, 2018; accepted for publication May 20, 2018
Reference to the article_
Polyanskaya O. N. History and Culture of the Mongolic Peoples in the Works of the Russian Orientalist V. P. Vasilyev (1818-1900) // Humanitarian Vector. 2018. Vol. 13, No. 4. PP. 171-176. DOI: 10.21209/1996-78532018-13-4-171-176.
