CC BY
55
3. Ушкарев О. А. Учение Л. И. Петражицко-го о праве и его оценка в российской юридической науке // Вестник ТГУ. 2012. Вып. 5.
4. Батиев Л. В., Сызранцев Д. Г. Психологическая концепция права Л. И. Петражицкого (постановка проблемы) // Юридический вестник РГЭУ. 2005. № 1.
5. Поляков А. В. Философия права Льва Петражицкого // Кодекс. Правовой научно-практический журнал. 2000. № 1.
6. Гергилов Р. Е. Право как социальный контроль: концепция Георга Гурвича // Журнал социологии и социальной антропологии. 2005. Т. 8. № 3.
7. Пяткина С. А. Л. И. Петражицкий и его эмоционалистская школа в системе правовых идей отечественной юриспруденции. М., 2000.
8. Кпарр L. System der Rechtsphilosophie. Erlangen, 1857.
А. А. Гучетль, В. Л. Рассказов
ИСТОРИОГРАФИЯ СПЕЦИАЛЬНЫХ СЛУЖБ ИМПЕРАТОРСКОЙ ОХРАНЫ РОССИИ
В статье рассматриваются основные и наиболее значимые труды по истории, нормативной и организационно-правовой регламентации деятельности спецслужб, обеспечивавших безопасность первых лиц государства, а также делается краткий анализ их содержания.
Ключевые слова: государственная охрана, дворцовая полиция, особый отряд охраны, охрана российских императоров, охранная стража, Первый железнодорожный полк, Собственный Его Императорского Величества конвой, Собственный Его Императорского Величества сводный пехотный полк.
Жизнь первых лиц государства, будь то император, премьер-министр или президент, и ранее, и сейчас тщательно оберегалась и скрупулезно охранялась: одна малейшая оплошность субъекта охраны могла повлечь за собой изменение судьбы целой страны и всего народа. После трагической гибели 1 марта 1881 года Александра II от рук народовольцев были пересмотрены стратегические подходы к проблеме обеспечения безопасности вступившего на трон Александра Ш. В течение нескольких лет видоизменяются или вновь сформировываются основные подразделения императорской охраны, функционировавшие вплоть до февраля 1917 года.
Следует отметить, что процесс становления и развития специальных служб в Российском государстве - это процесс создания сменяющихся друг друга ведомств [ 1, с. 3]. К основным подразделениям императорской охраны относят: Собственный Его Императорского Величества (далее - СЕИВ) конвой, Собственный Его Императорского Величества (далее - СЕИВ) сводный пехотный полк, Дворцовую полицию, Первый железнодорожный полк, Особый отряд охраны (другое название - Охранная агентура) и Роту дворцовых гренадер. (Последнее подразделение с молчаливого согласия советской власти продолжало нести службу после октября 1917 года и было расформировано лишь в феврале 1921 года.)
Отметим, что к середине XIX века в российском праве сложилась определенная система нормативных актов, регулирующих назначение и исполнение уголовного наказания [2, с. 183], касающаяся и проблем охранных служб. По понятным причинам вопросы стратегии и тактики функционирования охранительных спецслужб широко не озвучивались, тем не менее, помимо корпуса нормативных актов и архивных фондов соответствующих подразделений, информация о них содержится в различного рода открытых источниках, которые условно можно разделить на дореволюционные, советские и постсоветские.
Подчеркнем, что деятельность специальных служб имеет неоднозначное прошлое, подвергаемое зачастую критике [3, с. 4]. В последнее время появились историографические статьи, рассматривающие те или иные аспекты их деятельности. К ним, например, относятся, работы, посвященные органам политического розыска Российской империи [4], органам военной контрразведки Российской империи [5], пенитенциарным органам дореволюционной России [6], частям особого назначения [7], в том числе и действовавших на территории Кубано-Черноморской области [8].
В данной статье мы подробно остановимся на историографии специальных служб императорской охраны России. Дореволюционная историография по вопросам обеспечения безопасности
российских императоров крайне скудна и разрознена, работы, посвященные комплексному и всестороннему исследованию указанной проблематики, отсутствуют, что связано не только с цензурой, но и в первую очередь с секретностью объекта и предмета исследований.
Одной из первых была опубликована работа полковника-конвойца С. И. Петина [9], подготовленная по поручению командира СЕИВ конвоя генерал-майора Шереметева, которую кубанский ученый-историк О. В. Матвеев относит к «фундаментальным классическим трудам, которые остаются актуальными до сегодняшнего дня» [10]. Как подчеркивал сам С. И. Петин, «настоящий труд естественно распадается на две части. Первая в связи с начальными сведениями о Собственном Императорском конвое охватывает прошлое черноморской гвардии, вплоть до слияния последней с Собственным Его Величества конвоем; вторая раскрывает жизнь и совместную службу придворных команд из азиатцев и линейных казаков, развитие их в эскадроны, упразднение ази-атцев и последовательное увеличение численности Кавказского казачьего Конвоя...» [9, с. 5-6]. В 1911 году к вековому юбилею императорского конвоя С. И. Петин переработал и дополнил свое исследование [9].
В рассматриваемый период в России было опубликовано большое количество так называемых «полковых историй», как правило, приуроченных к юбилеям воинских подразделений. В их число вошли и работы, посвященные Первому железнодорожному батальону (впоследствии - полку) [11], СЕИВ сводному пехотному полку [12] и Роте дворцовых гренадер [13]. Они содержат сведения об основных вехах истории подразделений, основополагающих нормативных актах, командирах и штатах, а также о Высочайших пожалованиях и проч. Авторами этих работ обычно являлись лица из числа начальствующего состава данных подразделений. Так, например, «Историю роты дворцовых гренадер» написал командир роты (1910-1914) гвардейский полковник С. А. Гринев.
Начальный этап советского периода историографии знаменуется появлением достаточно информативного исследования хранителя Детскосельских (ранее - Царскосельских) дворцов-музеев В. И. Яковлева [14]. Дополненное приложениями и планами-схемами Александровского дворца и парка с соответствующими расшифровками исследование позволяет наглядно проследить мельчайшие подробности организации императорской охраны: от дислокации постов в помещении дворца и в парке до
нюансов ежедневного несения службы различными структурными подразделениями охраны. Наличие в издании большого количества фотографий дает возможность сопоставить видеоряд со схематическими планами, позволяет лучше понять «внутреннюю кухню» императорской охраны в условиях резиденции. И сегодня указанная работа представляет большой интерес для исследователей.
Рассматриваемый период характеризуется появлением так называемых эмигрантских работ. Так, в 1938 году в Париже была издана книга сотника СЕИВ конвоя К. Ф. Зерщикова [15], а в 1961 году в Сан-Франциско - исследование сотника конвоя Н. В. Галушкина, позднее дважды переизданное в Москве [16]. На сегодняшний день последнее издание, дополненное приложениями, комментариями и систематизированным указателем имен, является одним из лучших исследований о СЕИВ конвое. В 1966 году в Париже выходит работа Г. Акимова о СЕИВ сводном пехотном полке [17].
Отдельно необходимо отметить монографию И. В. Оржеховского [18], посвященную III отделению Собственной Его Императорского Величества канцелярии и Отдельному корпусу жандармов. В ней автор, используя архивные источники, раскрывает основные направления, средства и методы борьбы политической полиции с революционным движением. Причем в одном из разделов исследуется деятельность охранной стражи - одного из подразделений императорской охраны, в функции которой входило обеспечение безопасности Александра II. Не менее значимы в контексте рассматриваемой тематики и труды других советских исследователей, которые хотя и фрагментарно, но затрагивают вопросы функционирования императорской охраны (П. А. Зайончковский, Н. П. Ерошкин и другие). Однако следует иметь в виду, что все публикации выдержаны в духе существовавшей тогда государственной идеологии, а значит, не безупречны с точки зрения трактовки исторических событий. Наиболее ярко такой тенденциозный подход выражен в публикациях, например, И. Розенталя и В. А. Авдеева, что в значительной мере снижает их научную ценность.
Постсоветский период историографии отмечен, во-первых, появлением сборников документов, посвященных в первую очередь борьбе спецслужб и правоохранительных органов Российской империи с терроризмом, в контексте которой определенное место отводится и службам императорской охраны [19], а, во-вторых, изданием основанных на введенных в научный оборот
архивных источниках, серьезных научных исследований аналогичной направленности.
XXI век характеризуется всплеском интереса исследователей к рассматриваемой теме. Одни авторы комплексно и последовательно изучают проблемы императорской охраны в связи с деятельностью конкретных подразделений, ее составляющих (И. В. Зимин), другие -ограничиваются единичными публикациями (А. Ф. Рубан, С. С. Глебов, П. А. Казанцев и другие), третьи - исследуют тему на монографическом уровне (В. Е. Науменко, Л. П. Рассказов, Д. А. Клочков и другие).
Возрастающий интерес к данной теме в достаточной мере удовлетворила и Федеральная служба охраны Российской Федерации, под эгидой которой увидели свет два многогранных издания, подготовленных коллективом авторов и сотрудниками ФСО РФ, в которых было широко использовано большое количество архивных материалов и фотографий.
Особо следует отметить одну из последних фундаментальных работ авторского коллектива под руководством профессора Л. П. Рассказова о кубанском казачестве, где одна из глав посвящена роли казачества в СЕИВ конвое [20]. По своей научной значимости к ней примыкает и отлично иллюстрированный труд Д. А. Клочкова [21] по истории гвардейской пехоты Российской империи, в котором, помимо других частей гвардии, исследуется история Роты дворцовых гренадер и СЕИВ сводного пехотного полка.
Необходимо отметить, что со специальными службами императорской охраны тесно сотрудничали органы политического розыска, военной контрразведки и пенитенциарные органы. В связи с этим следует обратить внимание на статьи, посвященные историографии органов политического сыска, военной контрразведки и историографии пенитенциарных органов Российской империи.
Отдельно выделим такие источники, как мемуары, дневники, переписка и проч., в которых содержатся сведения об императорской охране. Среди их авторов - российские императоры, руководители структурных служб императорской охраны, дворцовой администрации, органов политического сыска и современники. К этой же категории источников можно условно отнести и показания, данные руководителями императорской охраны и политического розыска в 1917 году в ходе допросов в Чрезвычайной следственной комиссии Временного правительства [22].
Несмотря на достаточно большое количество публикаций (включая материалы архивных фондов), до настоящего времени не предпринимались попытки проведения комплексного системного
исследования в сфере историко-правовой науки, обращенного к организационно-правовым основам деятельности структурных подразделений императорской охраны, формам и методам осуществления своих функций, нормативной регламентации прав и обязанностей охранительных служб как в условиях дислокации в резиденциях, так и вне их, и так далее. Полагаем, что исследования в этом направлении придадут импульс изучению деятельности специальных служб в сфере обеспечения безопасности первых лиц государства.
Литература
1. Рассказов Л. П. Деятельность органов государственной безопасности по реализации политики ВКП (б) (конец 20-х - 1941 год). М., 2001.
2. Рассказов Л. П., Упоров И. В. Лишение свободы в России: истоки, развитие, перспективы. Краснодар, 1999.
3. Рассказов Л. П. ВЧК-ГПУ-ОГПУ-НКВД в механизме формирования и функционирования политической системы советского общества (1917-1941): дис. ... д-ра юрид. наук. СПб., 1994.
4. Крутова Я. А., Рассказов Л. П. Органы политического розыска Российской империи глазами зарубежных исследователей // Общество и право. 2010. № 1.
5. Едигаров А. Г., Рассказов Л. П. Историография органов военной контрразведки Российской империи (1899-2009 годы) // История государства и права. 2009. № 24.
6. Рассказов Л. П., Лобова С. А. Историография пенитенциарной политики дореволюционной России // Общество и право. 2011. № 5.
7. Рассказов Л. П., Марченко С. А. Историография частей особого назначения (ЧОН) РСФСР // Право и государство: теория и практика. 2012. № 10 (94).
8. Рассказов Л. П., Марченко С. А. Историография частей особого назначения (ЧОН) Куба-но-Черноморской области // Гуманитарные, социально-экономические и общественные науки. 2012. № 4.
9. Петин С. И. Собственный Его Императорского Величества конвой. Исторический очерк. СПб., 1899.
10. Матвеев О. В. «Полковник Петин - отличный штаб-офицер, вполне заслуживает награды» // Военно-исторический журнал. 2013. № 7.
11. Леонтьев И. А. Историческая записка 1-го железнодорожного батальона. 1881-1901. СПб., 1902.
12. Сводно-гвардейский батальон, а ныне Собственный Его Императорского Величества сводный пехотный полк на страже у царского трона. СПб., 1909.
13. Гринев С. А. История роты дворцовых гренадер. СПб., 1912.
14. Яковлев В. И. Охрана царской резиденции. Л., 1926.
15. Зерщиков К. Ф. Собственный Его Величества конвой в дни революции. Париж, 1938.
16. Галушкин Н. В. Собственный Его Императорского Величества конвой. Сан-Франциско, 1961.
17. Акимов Г. Собственный Его Императорского Величества сводный пехотный полк. Париж, 1966.
18. Оржеховский И. В. Самодержавие против революционной России (1826-1880). М., 1982.
19. История полиции России. Краткий исторический очерк и основные документы / под ред. В. М. Курицына. М., 1998.
20. Кубанское казачество: историко-правовое исследование (конец XVIII - начало XXI в.): монография / под ред. Л. П. Рассказова. Краснодар, 2013
21. Клочков Д. А. Гвардейская пехота: специальные команды и категории, отдельные части. М., 2013.
22. Падение царского режима. Стенографические отчеты допросов и показаний, данных в 1917 году в Чрезвычайной Следственной комиссии Временного правительства / под ред. П. Е. Ще-голева: в 7 т. Л., 1924-1927.
У. Ш. Таймасханов
ПРАВОВОЙ ИДЕАЛ И ПРАВОВАЯ ИДЕЯ В КОНТЕКСТЕ ПРАВООБРАЗОВАНИЯ, ПРАВОРЕАЛИЗАЦИИ И ТОЛКОВАНИЯ ПРАВА
Автор рассматривает основные направления и школы, культивирующие разные подходы к проблеме соотношения правового идеала и правовой идеи. В статье изучаются противоречия данных подходов, имеющие как методологический, так и концептуальный характер. Автор предлагает собственное решение этой проблемы.
Ключевые слова: юридический подход, правовой идеал, правовая идея, сущность правового идеала, юридический феномен.
Настоящая проблема современного правоведения относится к сфере наиболее фундаментальных, от которых зависит решение многих прикладных задач правового регулирования общественных отношений. Вопросы, связанные с освещением данной проблемы, в целом можно отнести к правосознанию и роли его принципов, других компонентов в правовом механизме, обеспечивающем правомерное поведение субъектов права. Правовые идеалы и правовые идеи выступают в качестве элементов правосознания, во многом определяя не только восприятие правовой действительности, но и, участвуя в законотворческом и пра-вореализационном процессе, наиболее существенное значение, обнаруживаясь в контексте формирования и формулирования правовых начал, интерпретации права, законотворчестве.
Очевидно, что, не являясь юридическими феноменами в строгом смысле слова, правовые идеи и идеалы присутствуют в праве «в снятом виде», приобретая юридически нормативное значение как в правовых нормах, конструкциях, нормативно-правовых актах, так и в виде юридически закрепленных принципов, определяющих закономерности правового регулирования. В рамках данной статьи попытаемся выяснить динамику категориального соотношения правового идеала и правовой идеи в контексте их юриди-
ческой имплементации в правотворчестве и правоприменении. Анализ этого перехода из неюридической в юридическую сферу позволит более объемно представить природу права как социальной системы, пролить свет на малоисследованный аксиологический аспект механизма правового регулирования и правового воздействия.
Следует отметить, что правовой идеал как явление общественного сознания давно выступает предметом изучения социально-гуманитарного знания. Идеалы всегда рассматривались в качестве духовной основы как исторического процесса вообще, так и общественных отношений в частности. При этом их детерминированность материальной сферой никак не снижает их фундаментальной роли в обществе.
В справочной литературе идеал определяется как «образец, нечто совершенное, высшее, как правило, практически недостижимая цель стремлений» [1, с. 417]. Либо как: «1. То, что составляет высшую цель деятельности, стремлений. 2. Совершенное воплощение чего-нибудь. 3. Наилучший вид, элитный образец чего-нибудь» [2, с. 239]. «Философский энциклопедический словарь» дает следующее определение: «Идеальный образ, определяющий способы мышления и деятельности человека и общественного класса. Формирование природных предметов сообразно идеалу пред-
