CC BY
72
УДК 811.131.1-112 ЖОЛУДЕВА Л.И.
кандидат филологических наук, старший преподаватель кафедры романского языкознания филологического факультета ФГБОУ ВПО «Московский государственный университет имени М.В. Ломоносова» E-mail: l.zholudeva@gmail.com
UDC 811.131.1-112
ZHOLUDEVA L.I.
PhD, senior lecturer at the Department of Romance linguistics, Lomonosov Moscow State University E-mail: l.zholudeva@gmail.com
ИСТОРИОГРАФИЯ ИТАЛЬЯНСКОГО ЯЗЫКА: ОТ МЛАДОГРАММАТИЗМА К ФУНКЦИОНАЛИЗМУ ITALIAN LINGUISTIC HISTORIOGRAPHY: FROM NEOGRAMMARIANS TO FUNCTIONALISM
В статье рассматривается эволюция подходов к диахронному описанию итальянского языка в XX-XXI вв. В зависимости от того, какая лингвистическая парадигма была доминирующей в соответствующий период, на первый план при описании выходили различные аспекты («внутрилингвистическое» описание по уровням языка, внешняя история и культурный контекст, структурные и типологические особенности итальянского языка и др.).
Ключевые слова: итальянский язык, история итальянского языка, история лингвистики, диахрония, научная парадигма.
The article describes the evolution of approaches in the XX-XXI century Italian historical linguistics. Depending on what linguistic paradigm was domineering in a given period, the focus of description shifted from phonetic and grammatical changes to the historical and cultural context, from structural to functional aspects.
Keywords: Italian language, History of Italian, History of linguistics, diachrony, scientific paradigm.
История итальянского языка стала предметом научного интереса и описания в младограмматическом ключе приблизительно в ту же эпоху, что и история других романских языков. В 1906 году вышла книга Франческо Д'Овидио и Вильгельма Мейер-Любке «Историческая грамматика итальянского языка и итальянских диалектов» [7]. Двумя годами ранее была опубликована работа Рамона Менендеса Пидаля «Основы исторической грамматики испанского языка» [11], в 1926 году - «Истоки испанского языка» того же автора [12]. С 1905 по 1938 гг. публиковалась многотомная «История французского языка» Фердинанда Брюно [3]. Однако, несмотря на достаточно раннее появление «внутрилингвистического» описания итальянского языка в диахронии, до выхода первого комплексного описания - «Истории итальянского языка» Бруно Мильорини [13] - пройдет еще половина столетия.
В предисловии к своей работе Мильорини размышляет о причинах такой задержки: «Abbondano nel nostro paese le storie della letteratura, delle belle arti, del diritto, della medicina, ecc.: come mai invece mancano le storie della lingua? e come mai, per altre lingue, antiche e moderne, le storie non mancano, e per il francese abbiamo quel monumento che è Brunot, per lo spagno-lo quei poderosi frammenti che ce ne ha dati il Menéndez Pidal? La causa l'ha esposta ineccepibilmente il Dionisotti: "nella seco-lare considerazione retorica della lingua, invalsa più che altrove in Italia, è la giustificazione per l'appunto del fatto, che manchino a noi opere come quella del Brunot o del Menéndez Pidal1" [13, VII]. Предложенное Дионисотти и, вслед за ним, Мильорини объяснение, несомненно, достойно внимания и обсуждения; и все же, с нашей точки зрения, оно нуждается в дополнении с учетом данных современной лингвистической историографии. С этой целью мы рассмотрим наиболее значимые научные труды (научно-популярные и учебно-методические сочинения требуют отдельного изучения), опубликованные за последние полвека и претендующие на полноту и комплексность описания истории итальянского языка или же, по меньшей мере, одного из этапов или аспектов его развития.
В предисловии к своему труду Мильорини, будучи пер-
вопроходцем, первым указал на сложности, связанные со структурированием того обширного и весьма разнородного материала, которым располагает историк итальянского языка. В отличие от историка литературы или приверженца упомянутого выше риторического подхода, он не может себе позволить ограничиться наиболее известными персоналиями, переходя, скажем, от языка Данте и его эпохи к языку Боккаччо, Макиавелли, Тассо и так далее. Как пишет Мильорини, "una trattazione che si limitasse a profili stilistici, anche numerosi, anche eccelenti, non sarebbe che un lacerto di una storia integrale della lingua, perché lascerebbe da parte alcuni fra i problemi più impor-tanti che a questa storia tocca risolvere2" [13, IX]. По его мнению, в работе по истории языка необходимо уделять внимание тому, как пополняется словарный состав языка, как факты внешней истории накладывают отпечаток на внутриязыковые процессы, как меняются идейные течения и отношение носителей к своему языку, как соотносятся устная и письменная формы его бытования, как меняется соотношение «язык - диалекты» и так далее. Здесь Мильорини - вероятно, вполне сознательно - избегает обращаться к опыту историков других романских языков: у него не возникает искушения свести историю итальянского языка к схеме «древне-/старо- - средне- - ново-»: старофранцуский, среднефранцузский, современный французский, например. По неким соображением, о которых в предисловии не говорится, эта традиционная схема оказывается неприменимой в случае с итальянским языком. Вместо этого Мильорини «для удобства» прибегает к привычному для искусствоведов делению истории на столетия ("senza dare alla data secolare altra importanza che quella d'una divisione comoda", [13, X]), при необходимости немного сдвигая границы.
Каждая глава, посвященная определенному столетию, имеет внутреннюю структуру, позволяющую уделить внимание самым разнообразным фактам: историческим событиям, культурному фону, социолингвистической ситуации в Тоскане и за ее пределами, меняющейся роли латыни, этапам эволюции языковой системы (по уровням), иноязычному влиянию. Благодаря такому подходу работа Мильорини и на современ-
© Жолудева Л.И. © Zholudeva L.l.
ном этапе отвечает многим запросам изучающих историю итальянского языка. К минусам структурирования материала по векам можно отнести, пожалуй, лишь технические сложности при необходимости проследить развитие какой-либо одной тематической линии через всю историю языка.
Хронологический принцип описания с разделением материала по векам был положен в основу многотомной «Истории итальянского языка» - серии монографий, подготовленной коллективом авторов (среди них Джованни Ненчони, Паоло Тровато, Мирко Тавони, Клаудио Мараццини, Тина Матаррезе, Лука Серианни, Винченцо Менгальдо, Паола Манни), каждый из которых описывает эпоху, представляющую для него наибольший научный интерес. Впрочем, в рамках этого проекта выделение хронологических этапов, примерно совпадающих с границами столетий, соседствует с традиционным для итальянистики вниманием к личному вкладу писателей в развитие литературного языка. Так, в 1993 году была опубликована монография Джованни Ненчони, посвященная исключительной роли А. Мандзони [15], а 2003 году вышла книга Паолы Манни о языке «Трех венцов» [9]. Кроме того, некоторые столетия с богатой текстовой историей оказались поделены на две половины (XVI век: Паоло Тровато - автор тома "II primo Cinquecento" [24], Клаудио Мараццини - "II secondo Cinquecento e il Seicento" [10]; Лука Серианни - автор обоих томов о XIX веке: "Il primo Ottocento: dall'eta giacobina all'ünitá" [19], "Il secondo Ottocento: dall'ünitá alla prima guerra mondiale"[20]).
Такая история языка, представленная в виде серии авторских монографий, помимо очевидных плюсов (подробность и разносторонний характер освещения каждого отрезка), отличается неизбежным эклектизмом подхода и избирательностью при освещении фактов, связанной с исследовательским интересом каждого из авторов. Кроме того, в рамках подобного проекта сложно совместить внимание к «внешней» и «внутренней» лингвистике; впрочем, при необходимости авторы делают отсылки к работам по исторической грамматике, о которых речь пойдет ниже.
В 1966-1970 гг. был опубликован трехтомник Герхарда Рольфса «Историческая грамматика итальянского языка и его диалектов» ("Grammatica storica della lingua italiana e dei suoi dialetti," [17]). В более поздней (1972) работе Рольфс использовал более корректную формулировку, говоря уже не о «диалектах итальянского языка», а о «диалектах Италии» ("Studi e ricerche su lingua e dialetti d'Italia," [18]). Трехтомник Рольфса до настоящего времени остается opera di riferimento - базовым справочным пособием по внутренней истории итальянского языка, а также, что не менее важно, диалектов Италии. Структура работы такова, что развитие каждой фонемы, категории и т.п. прослеживается от латыни до современного языка / диалекта, и необходимость во внутренней периодизации в большинстве случаев не возникает. Если все же нужно указать на различия между данными средневековых памятников и современной ситуацией, Рольфс использует обтекаемые формулировки: "i testi antichi toscani", "in antico italiano/pisano/ emiliano" и т. п. Между отслеживанием промежуточных этапов изменений и отслеживанием территориального варьирования Рольфс выбирает последнее.
В подобном - младограмматическом по духу - ключе написана еще одна базовая работа по исторической грамматике итальянского языка: это книга Мартина Мейдена «История итальянского языка» ("Storia linguistica dell'italiano" [8]). Это системное внутрилингвистическое описание было задумано автором как дополнение к труду Мильорини, новая версия которого, переработанная для англоязычных читателей, вышла в 1984 году (B. Migliorini, T.G. Griffith "The Italian Language," London, Boston: Faber and Faber, 1984). Отличие работы Мейдена от трехтомной исторической грамматики Рольфса, на которую он систематически опирается, состоит, прежде всего,
в том, что Мейден прослеживает только ту линию развития, которая ведет от латыни к литературному итальянскому языку, абстрагируясь от большей части диалектов Италии. Несмотря на то, что, подобно Рольфсу, Мейден сознательно избегает «смешения жанров», то есть «внутренней» и «внешней» истории языка, его книга содержит разделы, отсутствующие у Рольфса. Она открывается кратким очерком, где излагаются базовые принципы диахронного описания итальянского языка; в частности, автор рассуждает о проблеме периодизации истории итальянского языка и заявляет, что сознательно избегает установления внутренних границ при «собственно лингвистическом» описании. С его точки зрения, уже с XV-XVI вв. можно говорить об «итальянском языке», поскольку дальнейшие структурные изменения, в особенности, фонетические и морфологические, оказываются на удивление незначительными. Последний раздел грамматики посвящен социолингвистической ситуации в современной Италии и вариативности в современном итальянском языке.
Говоря об описаниях итальянского языка в диахронии, нельзя не упомянуть и опубликованный в 19721974 гг. трехтомник хорватского лингвиста Павао Текавчича «Историческая грамматика итальянского языка» ("Grammatica storica dell'italiano" [23]). Как и работа Рольфса, эта грамматика структурирована по уровням языковой системы; как и опубликованное спустя десять лет описание Мейдена, это историческая грамматика именно итальянского литературного языка - от латыни до современности и, за редкими исключениями, без учета данных диалектов за пределами Тосканы. В отличие от трехтомника Рольфса, предназначенного для использования в качестве справочника, сочинение Текавчича представляет собой скорее монографию в трех частях. Внимание автора к параметрам вариативности, характерное и для работы Мейдена, не случайно: последняя треть XX века в итальянистике отмечена уже вполне ощутимым влиянием лингвистического функционализма, пришедшего на смену строго структурному подходу, о чем речь пойдет ниже.
Название «Историческая грамматика итальянского языка» носит и опубликованная издательством Mulino в 2000 году работа Арриго Кастеллани ("Grammatica storica della lingua italiana" [4]). На данный момент вышел в свет только первый том, где рассматривается «предыстория» итальянского языка (процессы и изменения, отмечавшиеся еще в латыни, германское суперстратное влияние) и явления, характерные для староитальянского периода (галлороманские и североитальянские заимствования в староитальянском, состояние тосканских диалектов в XIII веке, формирование языка поэзии и вклад южных диалектов в этот процесс). По сути, Кастеллани рассматривает куда более широкий круг тем, чем заложено в названии работы. Изменения в фонетике и морфологии, а также пополнение лексического состава в староитальянский период здесь вписаны в историко-культурный контекст, что принципиальным образом отличает данную монографию от одноименных работ, написанных в сугубо «внутрилингвистическом» ключе.
В 1993 году вышел первый том нового комплексного описания истории итальянского языка - коллективной монографии «История итальянского языка» под редакцией Луки Серианни и Пьетро Трифоне ("Storia della lingua italiana" [22]). Уже из названий томов следует, что в данном случае принцип организации материала, заявленный авторским коллективом, в корне отличается от всех описанных выше. Мильорини, выбирая комплексный подход к описанию истории итальянского языка, в качестве альтернативы видел, с одной стороны, младограмматический подход, где история языка фактически приравнивалась к исторической грамматике, а с другой, широко используемый искусствоведами и литературоведами принцип - внимание к эстетическим направлениям и наиболее ярким персоналиям. В его книге разбиение изложения на условные столетия отвечало задаче дистанцироваться и от
первого, и от второго подхода в пользу изображения серии синхронных срезов, каждый из которых описывался примерно по одной схеме. Многотомная история итальянского языка, публикуемая издательством Mulino, также построена как серия «кадров», которые могут выстроиться в хронологическую последовательность, и тогда перед нами будет полная картина исторического развития итальянского языка. Но гораздо более вероятно, что читатель обратится к отдельным томам-монографиям, каждый из которых, по сути, представляет собой законченное и независимое авторское произведение.
В трехтомной «Истории итальянского языка» под редакцией Серианни и Трифоне хронологический принцип построения диахронного описания сменяется принципиально иным; его можно назвать диафазическим (жанровым, функционально-стилистическим), диамезическим3 диастрати-ческим (с учетом социальной стратификации), и ни одно из этих понятий не будет исчерпывающим, поскольку все названные параметры вариативности так или иначе принимаются в расчет. Этот новый подход к написанию истории итальянского языка стал возможным не только потому, что существующие исторические грамматики дают, в целом, исчерпывающую картину внутрилингвистической эволюции. То новое, что непрерывно возникает в поле зрения исследователей старых текстов, дополняет, но не меняет в корне наши представления о фонетических процессах и способах выражения грамматических категорий, сложившиеся во времена младограмматиков и закрепившиеся в середине XX века (иное дело синтаксис, как мы увидим ниже). Новизна принципов описания, с нашей точки зрения, ясно отражает совершившуюся во второй половине XX века смену парадигмы в лингвистике - переход от структурализма к функционализму. В рамках данной статьи мы не ставим задачи подробно рассмотреть причины, действующих лиц и этапы этого переворота в науке о языке; достаточным будет отметить, что особую роль в этом сыграли работы Э. Косериу, хорошо знакомые итальянским лингвистам. Именно благодаря Косериу предложенный им термин «диафазия», вместе со всей системой параметров вариативности, описанных в работах других авторов, прочно обосновался в итальянской лингвистической литературе, включая работы по истории языка.
Функциональный подход к изучению истории языка оказался особенно плодотворным именно в случае с итальянским языком [25]. Значительная часть сложностей, с которыми сталкивались его историки, была связана с противоречивой динамикой его развития и, как следствие, проблематичностью периодизации. Основные фонетические переходы и изменения в морфологии, трансформировавшие латинскую языковую систему и составившие специфику итальянского языка (а точнее, на тот момент, флорентийского диалекта), произошли до XIII века, тогда как письменная традиция на тосканских вольгаре в XIII веке только начинается. В связи с этим целесообразность разделения исторического описания на внутрилингвистическую (историческая грамматика) и внеш-нелингвистическую части стала очевидна достаточно рано.
По большому счету, уже в работе Мильорини, несмотря на ее комплексный характер, разделы, посвященные состоянию языковой системы, занимают довольно скромное место по сравнению с прочими. Кроме того, в случае с итальянским языком (если не учитывать диалектное разнообразие на территории Италии) изложение основных изменений в фонетике, в силу известного консерватизма языковой системы, может быть достаточно сжатым (в сравнении, например, с внутренней историей других романских языков), тогда как социолингвистическая ситуация на разных этапах, вариативность в диатопии, исторические события, влияние культурного фона, а также другие внешние факторы, повлиявшие на складывание итальянской языковой нормы, напротив, требуют подробного рассмотрения. Эта диспропорция не позволяет без
оговорок вписать историю итальянского языка в своего рода историко-лингвистический канон, сложившийся при описании языков национальных государств централизованного типа (испанский, португальский, французский, английский), где выстраивается своеобразная параллель между динамикой внутриязыковых процессов и внешними событиями и факторами. Когда на смену этому «соссюровскому» видению истории языка приходит функциональный подход, для историков итальянского языка открываются новые возможности.
В функционалистской перспективе итальянский язык предстает как совокупность так называемых «функциональных языков» (это понятие приблизительно соответствует более привычным для отечественной лингвистической традиции понятиям «функциональный стиль» или «речевой жанр»; см. [6, с. 53]; их уникальная для каждой эпохи комбинация и составляет в «исторический язык» в понимании Косериу [5, с. 109]; [6, с. 52]. Иными словами, в каждый исторический момент структура и функционирование итальянского языка определяются тем, какие социальные группы его используют, в каких ситуациях, как соотносится устный и письменный узус, каков набор участников языковой ситуации (язык и/или диалекты, латынь).
Ф. де Соссюр указывал на невозможность одновременно отслеживать изменения языка в диахронии и его структурные особенности в синхронии. Функционализм, усложняя систему координат (к протиповоставлению синхронии и диахронии добавляются диастратия, диафазия, диамезия, не говоря уже о диатопии, важнейшем для Италии параметре), на первый взгляд еще больше затрудняет задачу. И в то же время, практика описания истории итальянского языка показывает, что, если абстрагироваться от исторической грамматики в узком смысле слова, остальные изменения и процессы могут быть успешно продемонстрированы через серию очерков, посвященных развитию конкретных речевых жанров. Именно такой принцип применяется в коллективной монографии под общей редакцией Серианни и Трифоне.
Первый том, посвященный процессам нормализации и кодификации итальянского языка (в целом, можно сказать, что основным параметром вариативности, находящимся в фокусе, здесь является диафазия), содержит несколько разделов ("Stramenti e modelli", "La speculazione lingüistica nella tradi-zione italiana", "La lingua e le istituzioni", "La lingua letteraria", "La letteratura in versi"), поделенных на статьи, посвященные конкретным аспектам и факторам, повлиявшим на складывание итальянской языковой нормы ("La lessicografia", "I percor-si grammaticali", "Grafia e ortografia: evoluzione e codificazione", "Le teorie", "L'italiano nella comunicazione della Chiesa e nella diffusione della cultura religiosa", "L'italiano nella scuola", "La lingua e la stampa nel Cinquecento"). В главах о языке литературы (в широком смысле слова - включая и те жанры, которые в современной ситуации назвали бы non-fiction) находится место и для традиционного для итальянистики метода описания языка эпохи через призму индивидуальных авторских стилей. Однако в данном случае все эти исторические портреты вписаны в общее полотно, изображающее процесс превращения одного из вольгаре средневековой Италии в литературный язык с богатой текстовой традицией.
Второй том посвящен вариативности по оси диамезии (разделы: "Oralitá e scrittura nella storia dell'italiano", "Il parlato", "La formazione dell'italiano moderno", "Il latino: alleanze e conflitti"), а также некоторым аспектам диафазии ("I linguaggi settoriali"). Помимо косвенных данных о ранних этапах бытования итальянского языка в устной речи, здесь рассматриваются такие пограничные в дискурсивном отношении явления как имитация устной речи в художественных произведениях (глава T. Trifone "L'italiano a teatro", P. 81-161). Кроме того, в главе, посвященной современной устной речи (M. Berretta "Il parlato italiano contemporaneo", P. 239-271), речь идет о важном феномене, от-
личающем современный этап развития итальянского языка, когда фактически мы наблюдаем а) стилистическую вариативность, напоминающую вариативность в диахронии, когда в устной речи «оживают» процессы и явления, когда-то прерванные или заторможенные ранней кодификацией литературного языка, и b) вариативность, характерную для диастратии, когда ряд явлений, прежде типичных для просторечия (italiano popolare) и сниженных форм разговорной речи (italiano colloquiale), как бы поднимаются по этой оси и начинают использоваться как маркеры разговорности, то есть из диастратических характеристик превращаются в диафазические.
Третий том, озаглавленный "Le altre lingue" (ред. A. Asor Rosa), охватывает оставшиеся параметры: диатопию и, в меньшей степени, диастратию (в той мере, в которой региональная маркированность речи, наряду с прочими особенностями, отличает речь непривилегированных социальных слоев). Рассматриваются как «первичные диалекты» (воспользуемся еще одной дихотомией Косериу, суть которой в противопоставлении «первичных» диалектов, существовавших до выдвижения одного из них на роль основы литературного языка, и «вторичных», занимающих по отношению к литературному языку более низкое положение в силу неполноты функциональной парадигмы; см. [5]) - в разделе "Il problema delle Origini e i volgari medievali", так и «вторичные» диалекты - в разделе "L'italiano e le varietà regionali". Далее - в разделах "L'italiano e le altre lingua moderne" и "Le minoranze linguistiche" - речь идет об источниках заимствований (в широком смысле) на разных этапах истории итальянского языка и о взаимоотношениях итальянского языка с участниками социолингвистической ситуации, отличными по статусу от диалектов Италии.
Новый, функциональный, подход к описанию истории итальянского языка был применен и авторами другой коллективной монографии (также трехтомной): это «История письменного итальянского», редакторы - Джузеппе Антонелли, Маттео Мотолезе и Лоренцо Томазин ("Storia dell'italiano scritto" [2]) Благодаря изначально заданному ограничению по оси диамезии - выбору в качестве предмета описания только письменной формы существования языка, - авторы сузили поле исследования до относительно обозримого и сосредоточились на разнообразии письменных жанров, проследив развитие каждого из них в диахронии. Первые два тома продолжают многолетнюю традицию синтеза истории итальянского языка и истории итальянской литературы. Деление на язык поэзии и язык прозы не случайно, учитывая то, как рано, фактически с XIV века, можно говорить о складывании языка итальянской поэзии, достаточно четко стилистически противопоставленного языку прозы. Третий том, посвященный эволюции нехудожественных речевых жанров, включает достаточно разнообразный материал: здесь речь идет, среди прочего, о текстах официально-делового стиля (S. Lubello "Cancelleria e burocrazia", P. 225-261), частной переписке (F. Magro "Lettere familiari", P. 101-159), развитии журналистики (F. Gatta "Giornalismo", P. 293-349), письменном узусе малограмотных носителей языка (R. Fresu "Scritture dei se-micolti", P. 195-225), а также о письменном узусе в условиях электронной коммуникации (E. Pistolesi "Scritture digitali", P. 349-377). Новизна подхода авторов данного тома определяется не только достаточно дробной жанровой классификацией исторического материала и применением современных методов анализа, но и, в некотором смысле, ретроспективным подходом. В предисловии отмечается, что именно в современную эпоху, впервые в истории итальянского языка, на нем ежедневно говорит и пишет абсолютное большинство жителей Италии (P. 13). Эта небывалая ранее широта функционально-стилистической парадигмы, а также трансформация границы между письменным и устным узусом в цифровую эпоху, может создать обманчивое ощущение новизны многих языковых явлений; однако поиск прецедентов в текстах различных эпох
зачастую приводит к осознанию, что нынешние языковые инновации имеют давнюю историю.
Рассмотрев описания истории итальянского языка с позиций функциональной лингвистики, вернемся к ее структурным аспектам, в последние годы получившим новое освещение с учетом изменений научной парадигмы. В 2010 году вышла двухтомная «Грамматика староитальянского языка» под редакцией Джампаоло Сальви и Лоренцо Ренци ("Grammatica dell'italiano antico" [19]). Это первый в итальянистике опыт коллективного исследования староитальянской языковой системы в духе функциональной и порождающей грамматики. Впрочем, наряду с генеративистским подходом, применение которого к языку отдаленных исторических эпох сопряжено с неизбежными ограничениями, здесь используются и более традиционные для исторической лингвистики методы и подходы. Так или иначе, в центре внимания исследовательской группы в данном случае оказывается синтаксис - уровень языка, эволюция которого до этого рассматривалась в исторических грамматиках по остаточному принципу.
Изменения, касающиеся структуры синтагм, моделей простого предложения4, первичной и вторичной предикации, устройства периода, дискурсивных феноменов, представлены в серии очерков, подготовленных на материале флорентийских текстов XIII века. Учитывая, что термин «староитальянский язык» (italiano antico) традиционно относится и к языку XIV века, в предисловии подробно обосновывается необходимость более жестких хронологических рамок для подобного исследования. Успешное применение методов, разработанных в синхронной лингвистике, к корпусу старых текстов требует, по крайней мере, относительной однородности материала, чему повредило бы как включение в корпус текстов, не относящихся к флорентийским (за редким исключением), так и расширение корпуса за счет текстов, написанных исходя из принципиально новых стилистических предпосылок («Декамерон» Боккаччо, проза Данте).
Здесь же, в предисловии к «Грамматике итальянского языка», намечены перспективы и одновременно обрисованы проблемы, связанные с продолжением данной линии исследований. Староитальянский язык можно исследовать на основании корпуса текстов, однородных с точки зрения диахронии (XIII в.), диафазии (слабая стилистическая дифференцирован-ность, характерная для ранних этапов развития письменной традиции), диастратии (авторами повествовательных текстов на староитальянском языке были относительно образованные люди, преимущественно горожане), диафазии (прозаические тексты повествовательного и назидательного характера) и диамезии (письменные источники). Для более поздних этапов истории итальянского языка создание подобной структурной модели оказывается фактически невозможным: диапазон колебаний по каждой из осей вариативности сводит на нет попытки так же четко сформулировать правила и ограничения, действующие в итальянском синтаксисе. На данный момент эта методологическая проблема остается нерешенной: у нас в распоряжении лишь два полюса: староитальянская и современная языковые системы, описанные средствами современной линвистики [16].
Подводя итог, отметим, что в рамках данной статьи мы не рассматривали посвященные итальянскому языку историографические работы, опубликованные в России. Отчасти это объясняется первенством итальянских (а также, в случае с младограмматиками, немецких) ученых в деле описания истории итальянского языка, отчасти же - ограничениями по объему, продиктованными жанром статьи. Так или иначе, нашей задачей было выявить основные тенденции и проблемы, связанные с описанием исторического развития итальянского языка и показать взаимосвязь между наиболее значимыми достижениями в данной сфере и доминирующей в соответствующий период лингвистической парадигмой.
Примечания
1. «У нас в стране [написано] огромное количество историй литературы, искусства, права, медицины и так далее, почему же нет истории языка? И почему для других языков, как древних, так и современных, они существуют: французскому языку посвящен фундаментальный труд Брюно, испанскому - влиятельнейшие сочинения Менендеса Пидаля? Причину прекрасно сформулировал Дионисотти: «в Италии давно и более, чем где бы то ни было, укоренился риторический подход к изучению языка, что и объясняет отсутствие у нас работ, подобных сочинениям Брюно и Менендеса Пидаля» (здесь и далее перевод мой - Л.Ж.)
2. «Описание, которое ограничилось бы стилистическими портретами, пусть даже многочисленными и прекрасно выполненными, представляло бы собой лишь фрагмент целостной истории языка, так как за его пределами остались бы некоторые важнейшие проблемы, требующие решения в подобном труде».
3. Под вариативностью языка в диамезии мы, вслед за [14: 5Q8-51Q], понимаем вариативность, определяемую устной или письменной формой коммуникации.
4. Исследования отдельных проблем исторического синтаксиса итальянского языка проводились и ранее. В этой связи нельзя не упомянуть работы Т.Б. Алисовой (см., к примеру, [1]), данные которых учитываются авторами «Грамматики староитальянского языка».
Библиографический список (References)
5. Alisova T.B. Studi di sintassi italiana. - Firenze: Sansoni, 19б7. 224 c.
6. Antonelli G., Motolese M., eds. Storia dell'italiano scritto. vols. l-lll. - Roma: Carrocci, 2Q14. 584 c., 56Q c., 5QQ c.
7. BrunotF. Histoire de la langue française, des origines à 19QQ. - Paris: Armand Colin, 19Q5-1938. 13 vols.
8. CastellaniA. Grammatica storica della lingua italiana. - Bologna: Mulino, 2QQQ. б18 c.
9. Coseriu E. Historische Sprache' und 'Dialekt' // J. Göschel, P. lvic, K. Kehr (ed.), Dialekt und Dialektologie. Ergebnisse des lnternationalen Symposions "Zur Theorie des Dialekts", Marburg/Lahn, 5. 1Q. Sept. 1977, Wiesbaden. C. 1Q6-122.
1Q. Coseriu E., Geckeler H. Trends in structural semantics. - Tübingen: Narr, 1981. 85 c.
11. D'Ovidio F., Meyer-Lübke W. Grammatica storica della lingua e dei dialetti italiani. - Milano: Hoepli, 19Q6. 3Q1 c.
12. Maiden M. Storia linguistica dell'italiano. - Bologna: Mulino, 1998. 3Q7 c.
13. Manni P. ll Trecento toscano: la lingua di Dante, Petrarca e Boccaccio / Storia della lingua italiana. - Bologna: Mulino, 2Q13. 493 c.
14. Marazzini C. ll secondo Cinquecento e il Seicento / Storia della lingua italiana. - Bologna: Mulino, 1993. 416 c.
15. MenéndezPidalR. Manual elemental de gramática histórica española. - Madrid: V. Suárez, 19Q4. 233 c.
16. Menéndez Pidal R. Orígenes del español. - Madrid: Hernando, 1926. 591 c.
17. MiglioriniB. Storia della lingua italiana. - Firenze: Sansoni, 196Q. 841 c.
18. MioniA. Sociolinguistica. // Aspetti linguistici della comunicazione. - Padova: La Garangola, 1983. 159 c.
19. Nencioni G. La lingua di Manzoni: avviamento alle prose manzoniane / Storia della lingua italiana. - Bologna: Mulino, 1999. 398 c.
2Q. RenziL., Salvi G., Cardinaletti A. (ed.) Grande grammatica italiana di consultazione. Vol. l-lll. - Bologna: Mulino, 2QQ1. 792 c., 96Q c., 644 c.
21. Rohlfs G. Grammatica storica della lingua italiana e dei suoi dialetti. - Torino: Einaudi, 1966-197Q. 3 vols. 52Q c., 399 c., 575 c.
22. Rohlfs G. Studi e ricerche su lingua e dialetti d'ltalia. - Firenze: Sansoni, 1972. 414 c.
23. Salvi G., Renzi L. (ed.) Grammatica dell'italiano antico. vols. l-ll. - Bologna: Mulino, 2Q1Q. 754 c., 76Q c.
24. SerianniL. ll primo Ottocento: dall'età giacobina all'Unità / Storia della lingua italiana. - Bologna: Mulino, 1989. 288 c.
25. Serianni L. ll secondo Ottocento: dall'Unità alla prima guerra mondiale / Storia della lingua italiana. - Bologna: Mulino, 199Q. 318 c.
26. Serianni L. Trifone P. (ed.) Storia della lingua italiana. vols. l-lll. - Torino: Einaudi, 1993-1994. 82Q c., 91Q c., 1Q51 c.
27. Tekavcic P. Grammatica storica dell'italiano. Vol. l Fonematica, vol. ll Morfosintassi, vol. lll Lessico. - Bologna: Mulino, 1972. 293 c., 739 c., 343 c.
28. Trovato P. ll primo Cinquecento / Storia della lingua italiana. - Bologna: Mulino, 1994. 476 c.
29. Zholudeva L. Written and spoken italian in the xvi century. the plurality of functional languages and its impact on standardization // Kompetenz - Funktion - Variation / Competencia - Función - Variación : Linguistica Coseriana V / Thomas Stehl, Gerda Hasler (ed.) Frankfurt am Main: Peter Lang, 2Q17. C. 221-23Q.
