CC BY
22УДК 340.15
ИСТОРИКО-ПРАВОВЫЕ ОСОБЕННОСТИ ФОРМ ЗЕМЛЕВЛАДЕНИЯ И ПРАКТИКА
ЗЕМЛЕПОЛЬЗОВАНИЯ В АГУЛЕ
Гасанов Г.Р., Дагестанский государственный педагогический университет, г. Махачкала, Российская Федерация, avtolol@mail.ru
В статье рассматриваются вопросы существования различных форм собственности на землю у агулов в период с XVII—XIX века, а также практики их использования и разрешения земельных конфликтов. Впервые в научный оборот вводятся тексты архивных материалов с. Тпиг (в переводе с арабского языка). Основными методами, используемыми при написании статьи, являются логический, историко-правовой, сравнительно-правовой. Отмечается, что в рассматриваемый период времени в Дагестане существовал устойчивый политико-правовой, историко-юридический механизм регулирования земельно-правовых отношений в союзах сельских обществ. На основе анализа документов определено, что регулирование форм земельной собственности осуществлялось посредством адата, шариата и российского законодательства. Делается вывод об отсутствии стремления у Российской империи изменить сложившиеся общинно-родовые и тухумные отношения на Кавказе в сфере землепользования, о признании и подтверждении ею в качестве основополагающего принципа адатного права в отмеченной сфере - принципа не-передаваемости.
Ключевые слова: адат, обычное право, мюльк, вакуфные земли, сабильные земли. UDK 340.15
HISTORICAL AND LEGAL ASPECTS OF THE FORMS OF LAND TENURE AND LAND-USE
PRACTICES IN AGUL
Gasanov G.R., Dagestan State Pedagogical University, Makhachkala, Russian Federation, avtolol@mail.ru
The article deals with different forms of land ownership of Aguls in the XVII-XVIII centuries, as well as practice of their use and resolution of land conflicts. For the first time the archive materials of the village Tpig are considered from the scientific point of view (translated from the Arabic language). The logical, historic- legal, comparative-legal methods are used in the article. During the mentioned period there is registered a sustainable historical, political and legal mechanism of regulation of land and legal relations in rural communities. The analysis of the documents allowed us to determine that the regulation of the forms of land ownership was administrated via adat, Sharia law and Russian legislation. The conclusion about the Russian Empire's lack of commitment to change this community-based, generic and tuhum relations in the sphere of land-use in the Caucasus is made. The Russian Empire supported the basic principle of adat law in the sphere of land-use - untransferability.
Key words: adat, customary law, mulk, the waqf land, land sabeline.
В современный период в Республике Дагестан, да и на всем Северном Кавказе, проблемы регулирования земельно-правовых отношений приобретают особую актуальность в связи с тем, что после распада СССР и роспуска колхозов и совхозов земли начали передавать в аренду, приобретать в собственность, и уже был начат процесс оформления земельных наделов в собственность, тогда и выявились проблемы, связанные с формой собственности на землю. Именно тогда, когда начали делить земли, начались тяжбы и даже конфликты, которые иногда проявляются до сих пор. Здесь надо уточнить, что после указанных событий на некоторые земли начали претендовать те (потомки тех), которые владели ею до событий 1917 года.
В существующей научной литературе, в том числе и зарубежной, высказываются различные точки зрения относительно того, как создавались российские своды обычного права и насколько в
них был учтены их особенности, отмечая, что «... официальные своды отрывали местные собрания адатов от их социальной базы - аульных общин, интересы которых и защищали систематически разрабатывавшиеся местные своды обычного права» [1, с. 147].
Определенные трудности в изучении этого вопроса связаны и с «отсутствием конкретно исторических исследований, посвященных эволюции российского обычного права на различных этапах исторического развития» [2, с. 87].
Как видим, проблемы есть и их немало, как с точки зрения адатного права, так и с точки зрения шариата и российского законодательства. В связи, с чем напрашивается необходимость исследования проблемы форм собственности в дореволюционном Дагестане и, что важно, у отдельно взятого народа, чему и посвящена данная статья. «В . литературе на сегодняшний день нет работ, непосредственно
посвященных комплексной разработке вопросов государственности и институтов права» [3, с. 50].
Согласно многочисленным источникам в Дагестане к XVIII веку сложился устойчивый политико-правовой, историко-юридический механизм регулирования земельно-правовых отношений в союзах сельских обществ. Наделы (мюльки), состоящие из пахотных и покосных участков, признавались собственностью с правом продажи, завещания, передачи. Однако адат разрешал свободную продажу земли лишь внутри своего аула. При продаже мюлька в другой аул его хозяин подвергался штрафу, а мюльк возвращался обратно.
У дагестанцев часто практиковалась система строго отграниченного от соседей и посторонних лиц обладания земельными участками. При этом джамаат устанавливал сервитутные и соседские права, существовавшие и при частной собственности (право проезда, прогона скота к водопою; право рубки ветвей, спускающихся на сторону соседа), и допускал ряд договорных обязательств.
Земельные отношения отличались большей сложностью, что было обусловлено рядом исторических, географических и иных факторов.
Самыми крупными землевладельцами были феодалы, которые сосредоточили в своих руках все категории земельных угодий, в том числе и захваченных ими у сельских общин.
Наиболее распространенной формой землевладения были мюльки узденей-общинников, это в основном небольшие пахотные и сенокосные участки, находившиеся в собственности индивидуальных семей. Мюльковладельцы имели право свободного распоряжения своей землей, что нашло отражение в нормах обычного права Дагестана, хотя те же адаты говорят о наличии ограничений со стороны родственников и общины. Выражались эти ограничения в праве предпочтительной купли-продажи мюлька и запрете продажи его вне общины. Но факты показывают, что эти ограничения не соблюдались, и на деле субъектного права собственности всегда выступал мюльковладелец, так как, в конечном счете, мюльком распоряжался его собственник, а не родственники последнего или община. Право свободного распоряжения землей является с юридической точки зрения важнейшей составной часть права собственности.
Определить начальный этап возникновения этой формы собственности у агулов трудно, однако, местная устная традиция связывает возникновение мюлька с именем Абу-Муслима, то есть с моментом прихода арабов в Дагестан. Согласно адатам, в Агуле хозяин первозаимки становился его владельцем.
Поэтому индивидуальная семейная собственность, в первую очередь, распространяется на пахотные и покосные участки. За владельцем признавалось право продажи, передачи, дарения участка. Однако это право в первой половине XIX века было ограничено правом преимущественной продажи родственникам, соседям, односельчанам. Так как в Агуле пахотной земли было мало, родствен-
ники зорко следили за тем, чтобы она оставалась достоянием тухума. Однако институт предпочтительной покупки, выкупа пахотных и сенокосных участков не мог остановить общий процесс становления частной собственности на землю. Наиболее богатые семьи сосредоточили в своих руках основные массивы пахотных земель. Правда, общинники не полностью потеряли свои участки. Выделившиеся из общей массы крестьянства нежберар владели пахотными землями, которые не уступали по своим размерам феодальным землевладениям. Земельные участки основной массы крестьян в итоге наступления феодализирующейся верхушки постепенно сокращались.
В исследуемое время пахотные и сенокосные участки находились в частной собственности общинников, конкретное время появления которой более или менее точно определить затруднительно.
Однако даже в позднее время трудно говорить о полной частной собственности у агулов на эту категорию земель. Мюльк передавался по наследству, и его можно было продать, но при одном условии: перед продажей участка пашни его хозяин обязан был спросить разрешение у своих родственников или предложить в первую очередь им продаваемый участок. В противном случае родственники могли предъявить иск, и купчая аннулировалась -это так называемый институт предпочтительной покупки. Благодаря этому пахотные и сенокосные участки оставались в одном и том же тухуме, внутри которого только владельцы этой собственности. Таким образом, рядовой общинник в определенной степени был ограничен в праве распоряжаться своей недвижимостью. Тем не менее, в середине XIX в. процесс становления частной собственности на пашни завершился и «участки земель, состоящие в пользовании жителей тех селений, принадлежат каждому хозяину на праве частной собственности и называются халиса-мюльк» [4, с. 166].
Как было отмечено выше, основная часть пахотных земель, а также пастбища были в руках богатых семей, остальные имели небольшие клочки пашен и сенокосов. Об этом свидетельствуют материалы посемейной переписи 1886 года. Из 1152 дворов (всего в Агуле в это время было 1296 хозяйств. Селения Буркихан и Цирхе входили в состав Казикумухского ханства) 110 или 9,5% были безземельными. К этой же категории можно отнести и 2,4% дворов, имевших менее 1 копана (копан равен 0,25 гектара. - Авт.) пашни; 38,5% дворов располагало от 1 до 4 копанов земли; 39% - от 15 до 16 копанов, и 10,6% дворов имели довольно крупные для малоземельного района участки (от 17 копанов и больше), которые они могли отдавать в аренду.
В Бедюке, Хоредже, Гоа, Хутхуле были хозяйства, имевшие до 50 десятин пахотной земли. В источниках сообщается о Метлебе Тагир-оглы из Хореджа, который имел в своем хозяйстве более 53 десятин пахотной земли , а Рамазан и Шабан-оглы
* ЦГА РД Ф. 21. Оп.5.Д.87. Л.571.
*
из Бедюка - 50 десятин пашни , Магомед Мусалов оглы из Рича имел 45 копанов земли .
Таким образом, несмотря на право предпочтительной покупки, отдельные лица в агульских сельских обществах сосредоточили в своих руках большие участки пашен, что явилось следствием проникших в агул товарно-денежных отношений во второй половине XIX в.
Это же можно сказать и о других видах угодий: пастбищах, сенокосах. Так, по архивным данным, в концеХГХ в. все пастбищные земли сел. Гоа находились в частной собственности у некоего Лут Гусейн-оглы , у которого остальные сельчане вынуждены были их арендовать для пастьбы своего скота.
Из обобщенных материалов посемейной переписи 1886 года видно, что из 1152 дворов 110, или 8,8%, являлись безземельными хозяйствами. К этой же категории можно отнести 2% дворов, которые имели мизерные клочки в размере менее 0,25 га земли. Третья и четвертая категории, составляющие многочисленную группу дворов (77,1%), располагали от 0,25 га до 4 гектаров пахотной земли. Другие категории хозяйств (12,1%) располагали крупными для малоземельного района участками, которые отдавались в аренду и субаренду. В Хо-редже, Гоа, Бедюке, Квардале и др. селах были хозяйства, располагавшие до 12 гектарами пахотной земли. Например, некий Метлеб Тагир-оглы из Хо-реджа имел в своем хозяйстве более 13 га пахотной земли. А Рамазан Шабан-оглы из Бедюка также имел 12 гектаров пахотной земли.
Кроме индивидуальной земельной собственности, у агулов существовали тухумные пахотные и сенокосные участки. Таких земель больше всего было в Тпиге, Буршаге, Арсуге, Цирхе.
Джамаат сначала распределял эти земли между тухумами, а потом тухумы, в свою очередь, распределяли их между дворами своего тухума.
В селении Рича, где насчитывалось свыше 130 хозяйств, лучшими пастбищными участками и большим количеством скота в основном владели два богатых тухума Бех1авур и Зилгаяр. В Тпиге такими богатыми тухумами были Бег1едар, Биц1ибагьалар, Духар и т.д. В топонимических названиях агульского языка, которые «гораздо больше, чем другие разряды имен собственных, связаны с историей, экономикой, культурой, этнографией народа» сохранились свидетельства тухумной и др. собственности на землю [5, с. 195].
Особой формой землевладения была ва-куфная собственность, то есть земельная собственность мечетей. (Вакф, вакуф арабск. - , waqf; vaklf имущество, завещанное на богоугодное дело, благотворительные цели).
«Вакфами именовались движимое и недвижимое имущество (пахотные и сенокосные угодья, скот и другие мечетские поступления), заве-
* Там же. Л.595.
** ЦГА РД, ф.21, оп.5, ед.хр. 79.
*** ЦГА РД Ф. 21. Оп.5.Д.87.Л.389.
щанные отдельными лицами-собственниками в пользу религиозных учреждений - мечетей, медресе и других святых мест» [6, с. 157].
Вакуфные (вакфы) земли образовались с распространением ислама, их количество в Агуле Х-ХП вв. росло по мере укрепления позиций мусульманской религии, но в общей сумме категорий земельной собственности они занимали незначительное место. Источниками образования вакуфных земель были завещания, пожертвования со стороны верующих, которые передавали в собственность мечетей пахотные, сенокосные и пастбищные земли, что не противоречило мусульманскому праву. Вакуфные земли состояли из участков, завещанных частными лицами в пользу мечети. Возникновение этой формы земельной собственности стало возможным только со становлением частной собственности на землю, так как только собственники могли завещать ее в пользу мечети. «Строительство и содержание мечетей, представителей духовенства, обитателей ханака должно было осуществляться за счет поступлений с вакуфных земель» [7, с. 95] Вакуфные земли были во всех сельских обществах агулов. К примеру, в с. Буршаг вакуфными землями были пахотные участки: «Усраху» - 0,5 га, «Ицавху» - 0,35 га, «Буцрихху» - 0,5 га, весь доход с которых принадлежал мечети. Обрабатывали их и ухаживали за посевами бедняки, которые за это получали солому и мякину, зерно же поступало в мечеть.
Наши информанты из сел. Тпиг рассказывали, что вакуфные поля были в местности Кьи-рикк, обрабатывали их учащиеся медресе, бедняки, которые получали за это солому или мякину, а зерно шло в доход мечети. Негативно относились к тем, кто не стремился заработать, а рассчитывал на мечетские пожертвования, в народе таких называли вакьфайин кьуш (букв. - «половник вакфа»).
Даже после установления советской власти, когда мечетская собственность на земли была ликвидирована, по словам, наших информантов, долгое время еще земли эти не обрабатывались.
Иногда в пользу мечети завещали не землю, а определенную часть урожая с отдельных участков. Так, в Буршаге с пашни в местности «Къоьттарт1ал» мечети принадлежало 8 раталов зерна, в местности «Ц1урик» - 28 раталов
Могли быть и другие формы завещания в пользу мечети. Так, некий Кьубай из с. Буршаг завещал мечети часть своего пахотного участка в местности «Къуттарт1ал», на котором полагалось сеять только полбу, чтобы кашей, приготовленной из нее в месяц Рамазан, угощали бы всех жителей села [8, с. 45].
Некоторые пашни, поступившие в качестве вакфа в пользу мечети, сдавались в аренду на несколько лет на условиях получения мечетью половины урожая. Такими участками в Буршаге были: «Къутрил», «Хавсурахб», «Целцемдигъ», «Тула».
Существовал и другой вид вакфа, который назывался «К1ант1ил»: некоторые, определенные в списках семьи должны были доставлять в мечеть
лампы с керосином, масло, халву. Эта обязанность была наследственной.
Вакуфные земли считались священными, их не положено было продавать, присваивать или каким-то другим способом отчуждать.
Вакуфная собственность была распространена в двух видах. К первому виду принадлежат земли, бывшие в непосредственном распоряжении мечетей, которые сдавали их в аренду отдельным лицам. Ко второму виду относились земли, которые оставались в пользовании наследника дарителя, и он обязан был вносить в мечеть определенную завещателем долю урожая или продуктов животноводства (сало, жир для освещения и т.д.).
Надписи, сохранившиеся на полях Корана тпигской Джума-мечети, наглядно показывают источники формирования вакуфных земель в Агуле. Ниже приводится ряд этих записей в переводе профессора А.Р. Шихсаидова.
«Мухаммед сын Курбана отдал в вакф пахотный участок в местности Дариакъ Верхний для (строительства) моста, называемого Бракъаламу и границы - три участка: участок Вунцы Сах - с запада, участок (?) - с запада и участок Рамазана. Написал Кади Раджаб».
«Это разъяснение и аргумент на будущее. Будай сын Иусуфа отдал в вакф с пашни Му,уйикъ два кайла хлеба в месяц Рамазана. Свидетели Ха-дад, Рамазан, Мухаррам, Мола Камил». «Это разъяснение и аргумент на будущее. Мола Хадад, сын Абдуллаха, отдал в вакуф два саха в месяц Рамазан - (с) пашни Ваджи Акайдарак и два саха (с участка) Д.з.р. курал - (в качестве) саадака в год обработки... Свидетели - Будий, Рамазан, Мухаррам, Мулла Исмаил...» [9, с. 140].
«Это разъяснение и аргумент на будущее. Ийли, сын Рамазана, по прозвищу Бак1а, установил вакуф: один пахотный участок, расположенный в местности Алдал - Джума-мечети; один пахотный участок, называемый ал-Макки-мечети; участок -мечети в местности Дулрухал... Свидетели Умар, Махмуд и др. [10].
Наличие таких записей, свидетельствующих о передаче пахотных участков мечетям, отмечает и П.А. Ибрагимова [11, с. 111].
Как видим, формы земельной собственности регулировались адатом при этом иной раз шариатом, но также на документах приложен печать чиновника Дагестанской области, а именно судьи с. Тпиг - период, когда три системы адат, шариат, российское законодательство в действии. Некоторые документы, отражающие информационный фон, что особо подчеркивается документами на аджаме .
Документы полевой эвристики в селах Агульского района 2011-2013 гг. (переводы с арабского сделаны Каидовым З.Г., Магомедовым А. А.) // Архив судьи с.Тпиг 1900-1908 гг.: Документ 1
После вычета обрабатываемое поле, где сеют одну кайлу семян, в Дибале в пользу «Савр мусадаф занх», Ибрахим сын Хаки получил в наследство от своего
В экономическом отношении наиболее сильные мечети были в Арсуге, Кураге, Фите, Хут-хуле, Тпиге, Рича. При них существовали постоянно действующие школы. В этих мечетях работало от двух до пяти духовных лиц, которые сами являлись наиболее мощной в экономическом отношении социальной прослойкой .
упомянутого отца третью часть в местечке Дал стоимостью 20 манат, пашня, [дающая] три повозки сена в местечке Чиразарих стоимостью 8 манат, дом пламени стоимостью 10 манат, стоимостью 2 манат, корову стоимостью 12 манат и половину тахта стоимостью один манат. Выше упомянутое Ибрахим получил по ... и по шариату Мухаммада. Данное определение вынесли Курбан сын Рамазана, Рамазан сын Махмуда и Хадад сын Хадада из Тпига. Тпиг 1 январь 1902 год
Документ 2
Хадад сын Джахбек из Тпига продал принадлежащее ему обрабатываемое поле, которое расположено в местечке Даладхал и в котором сеют семена меньше, чем в пяти полях, Рамзану сыну Махмуда из Тпига за сто манат. На южной стороне от поля находится поле Хадада сына Цатардад, с восточной стороны - поле Ашурали сына Ахамада, с западной стороны - поле мечети «джабакар», а сзади - дорога «альмамар». Так как нет конкретных препятствий со стороны джамаата в мечете, то [сделка завершилась] согласно порядку и при свидетелях: Куббат сын Карн и мусса сын Му-хаммад, оба из Тпига. ... суд Тпига 19 март 1910 год.
Документ 3
1013 декабрь 18
№ 16 копия
Дочь Мухаррама получила в наследство от него: 1. обрабатываемое поле в местечке Джиднал, в котором можно сеять один кял семян и стоимостью 20 манат,
2. обрабатываемое поле в местечке Кардук, в котором можно сеять один кял семян и стоимостью 15 манат,
3. обрабатываемое поле в местечке Калик, в котором можно сеять один кял и стоимостью 25 манат, 4. обрабатываемое поле в местечке Хашмир Далал, в котором можно сеять два саха семян и стоимостью 5 манат, 5. обрабатываемое поле в местечке Калул, в котором можно сеять один кял семян и стоимостью 5 манат, 6. пашня в местечке Аликдалал, в котором можно косить две повозки сена и стоимостью 4 манат, 7. пашня в местечке Латарик, в котором можно косить одну повозку сена и стоимостью 3.5 манат, 8. шерсть стоимостью 7.5 манат, 9. ... стоимостью 16 манат, 10. 1/7 часть от ... стоимостью 8 манат, 11. половина . стоимостью 1.5 манат, 12. мелкий рогатый скот в количестве 6 штук стоимостью 1.5 манат, 13. таз в количестве двух штук стоимостью . 15 дирхам, 14. половина места выброса навоза стоимостью 20 манат, 15. две барашки стоимостью 3 манат.
Эта копия была переписана с журнала Тпигского суда 1910 года, не добавив ничего и не убавив.
. Тпигский суд подпись, 13 апрель 1919 года.
Так, один из мулл фитинской мечети Али Амай-оглы имел 12 гектаров пахотной земли, 20 голов крупного рогатого скота, пять лошадей, 800 голов мелкого рогатого скота. Около половины всего скота общества приходилась на долю этих семей.
Вакуфные земли не подлежали отчуждению, они считались священными, и поэтому сами жители всячески старались умножить доходы с этих земель качественной их обработкой, соблюдением всех агротехнических сроков возделывания посевных культур.
Как явствует из документов, дарили в вакф не только Джума-мечети, но и квартальным мечетям, на строительство дорог, мостов, родников.
Распределением доходов мечети занимались его служители во главе с кадием. Должность кадия была выборной. Он должен был олицетворять собой ученость, справедливость, доброжелательность и пользоваться всеобщим уважением. Кроме того, при распределении мечетского дохода обязательно присутствовали представители джа-маата. Естественно, определенная часть вакфа шла на содержание служителей мечети, школ, медресе с его учениками, бедных и сирот, других социально незащищенных слоев общины.
В XVII-XVШ вв. мечетское землевладение получило дальнейшее развитие. Вместе с тем оно не имело такого распространения, как в других мусульманских странах и не играло той роли, какую играл вакф в последних. Мечетские земли не подлежали отчуждению, они не продавались и не дарились.
Интересен еще один аспект приобретения или наоборот сохранения форм землевладения, т.е. как разбирались земельные конфликты и тяжбы. Бывали, однако, и более сложные случаи - например, земельные споры сопредельных джамаатов и др. Тогда обязанности примирения брала на себя одна из соседних общин: прежде всего она не допускала прямого столкновения. Затем при её посредничестве и с участием сторон создавалась коллегия компетентных людей, признанных обеими сторонами.
После долгих переговоров и обсуждений с каждой стороной порознь маслиатчи (букв. - «лица, примиряющие стороны») составляли проект решения, которое устраивало бы обе стороны. Финальная часть проходила под открытым небом. Те и другие садились на землю группами вдали друг от друга, но в пределах видимости, а членам маслиа-та приходилось по многу раз ездить по полю верхом между обеими сторонами, передавая их мнения и согласуя детали.
Наконец, складывался окончательный вариант: каждая сторона заявляла свое согласие, и затем они могли сблизиться друг с другом. Так, в 1958 году в селении Тпиг была обнаружена рукопись Корана, на одной из страниц которой сделана запись событий, относящихся в середине XVI века, рассказывающая о безуспешном иске Улухай -шамхала казикумухского по поводу взыскания ха-раджа с жителей сел. Зулер. Зулерцы отказались платить харадж шамхалу, последний обратился с иском, и вот для урегулирования этого важного вопроса был собран своего рода совет - маслиатчи с участием уважаемых лиц из населенных пунктов, принадлежащих различным феодальным образова-
ниям и союзам сельских общин, различным народам Дагестана: агульские селения Хутхул, Дулдуг, Квардал, лезгинское селение Араг, лакские селения: Кая, Кумух, селения Кубачи, Маджарак.
Приводим текст этой записи: «Это — пояснение и доказательство на будущее. Подлинно Улухай-шамхал предъявил иск жителям селения Тпиг по поводу какого-то селения, называемого Зула, [заявив]: «Харадж с этого селения предназначается мне». Но затем его притязания были отвергнуты. В присутствии справедливых [свидетелей], присягнувших об этом. [Тпигцы] решили, что на этом селении не было и не осталось никакого хараджа. Прекращение претензий утвердили в присутствии следующих свидетелей: муллы Али-Гули из Худхула, Салиха из Дулдуга, Раджаба, сына Абкана из Дулдуга, Ахмада из Курдали, Хусейна из Арага, Мухаммеда акуна из Кумуха, Мухаммеда сына Худая и Омара из Кая, Ибрагима сына Яхъи и Ахмеда сына Сулеймана из Зерехгерана».
Записал [этот] первый текст пыль от стоп Ахмед по прозвищу Кадий. Утверждено это в субботу месяца шабана. девятьсот шестидесятого года по хиджре Пророка - мир ему" [12, с. 105].
Таким образом, при посредничестве авторитетных людей из разных регионов Дагестана, земельный спор был решен в пользу жителей Зу-лер. Благодаря широкому бытованию маслиата большинство нарушений гражданского характера и даже какая-то часть уголовных решалась на такой двусторонней основе, исключающий пересмотр дела, преобладающая часть конфликтов, зарождавшихся в горском обществе, угасала на стадии их появления, и суды не были завалены массой малозначительных дел.
Изучение земельно-правовых отношений в Агуле дает возможность предположить, что в Агуле рано установилась частная собственность малых семей на возделываемую землю при сохранении собственности общины на пастбища, большинство покосов. Возникновение категории земельной собственности - вакуф также свидетельствует о становлении частной собственности на землю, так как только земельные собственники могли завещать их в пользу мечети.
Существовала строгая регламентация условий пользования общинными землями. Сельская администрация при участии старейшин определяла пастбища для разных видов скота. Четко был разработан порядок пастьбы общественного скота на летних и зимних пастбищах. Перегон скота на летние альпийские пастбища и возвращение его на низменные участки, а затем поближе к селению проводились строго в одни и те же сроки. Малейшее нарушение строго каралось. У агулов существовала особая категория общинных земель, которая выступала под термином «сабильные земли». Она формировалась путем пожалования членами той или иной общины в пользу джамаата в благотворительных целях. Обычно частные земли становились сабильными, когда у жертвователя не было прямых потомков. Сабильные участки превращались в аяр
(сохраняемые на запас), на которых ранней весной пасли общественный скот.
К чести российской колониальной политики в сфере регулирования земельных отношений на Кавказе М. М. Ковалевский относил то, что империя никогда не обнаруживала стремления сломать сложившийся веками строй. Действительно, Россия не произвела в горских обществах Кавказа того радикального переворота в земельном и сословном
строе, праве, какой, например, совершила английская корона в Индии. Иначе говоря, на Кавказе было сохранено общинно-родовое и тухумное землевладение. Следовательно, Россией был признан и подтвержден один из основополагающих принципов адатского права в сфере землепользования и землевладения - принцип непередаваемости.
Литература
1. KemperM. Adat against shari'a: Russian approaches towards dagestani «customary law» in the 19 century // Ab imperio. 2005. C. 147.
2. Шатковская Т.В. Место обычного права в регулировании земельных отношений в первые годы советской власти (1917-1922 гг.) // ЮРИСТЪ-ПРАВОВЕДЪ. Ростов: Изд-во Ростовского юридического института МВД РФ. 2008. №3. С. 87-92.
3. Гасанов Г.Р. Институты обычного права агулов: кровная месть и примирение (по материалам полевой эвристики в с. Тпиг) // Северо-Кавказский юридический вестник. 2012. № 4. С. 59-64.
4. Феодальные отношения в Дагестане XIX - нач. ХХ в. // Архивные материалы. Махачкала, 1969.
5. Гасанова С.Н., Ванатиева Н.Г. Метафора в топонимах агульского языка // Вестник ДГУ. 2014. № 3. С. 195-198.
6. Ибрагимов И.Г. Агулы. XVII - перв. пол. XIX в. Махачкала, 2008. С. 157.
7. Ибрагимова П.А. Вакф в Дагестане // Восток. Афро-азиатские общества: история и современность. 2007. № 3. С. 94-106.
8. Булатова А.Г., Исламмагомедов А.И., Мазанаев Ш.А. Агулы в XIX - нач. XX вв. Историко-этнографическое исследование. Махачкала, 2008.
9. Насрулаев Р.А. Агулы - альфа и омега Махачкала. 2009. С. 140-141.
10. Там же.
11. Ибрагимова П.А. Вакфные записи на полях арабских рукописных книг // Вестник Дагестанского научного центра РАН. 2013. № 51. С. 111-115.
12. Шихсаидов А.Р. О прекращении жителями селения Зулер повинностей шамхалу Казикумух-скому // Обычай и закон в письменных памятниках Дагестана V - нач. XX в. Т. 1. До присоединения к России / сост. В О. Бобровников. М., 2009. С. 104-105.
13. КовалевскийМ.М. Закон и обычай на Кавказе. М., 1890. Т. I, II.
Reference
1. KemperM. Adat against shari'a: Russian approaches towards dagestani «customary law» in the 19 century // Ab imperio. 2005. S. 147.
2. Shatkovskaja T.V. Mesto obychnogo prava v regulirovanii zemel'nyh otnoshenij v pervye gody sovets-koj vlasti (1917-1922 gg.) // JuRIST-PRAVOVED. Rostov: Izd-vo Rostovskogo juridicheskogo instituta MVD RF. 2008. №3. S. 87-92.
3. Gasanov G.R. Instituty obychnogo prava agulov: krovnaja mest' i primirenie (po materialam polevoj jevristiki v s. Tpig) // Severo-Kavkazskij juridicheskij vestnik. 2012. № 4. S. 59-64.
4. Feodal'nye otnoshenija v Dagestane XIX - nach. HH v. // Arhivnye materialy. Mahachkala, 1969.
5. Gasanova S.N., Vanatieva N.G. Metafora v toponimah agul'skogo jazyka // Vestnik DGU. 2014. № 3. S. 195-198.
6. IbragimovI.G. Aguly. XVII - perv. pol. XIX v. Mahachkala, 2008. S. 157.
7. Ibragimova P.A. Vakf v Dagestane // Vostok. Afro-aziatskie obshhestva: istorija i sovremen-nost'. 2007. № 3. S. 94-106.
8. Bulatova A.G., Islammagomedov A.I., Mazanaev Sh.A. Aguly v XIX - nach. XX vv. Istoriko-jetnograficheskoe issledovanie. Mahachkala, 2008.
9. Nasrulaev R.A. Aguly - al'fa i omega Mahachkala. 2009. S.140-141.
10. Tam zhe.
11. Ibragimova P.A. Vakfnye zapisi na poljah arabskih rukopisnyh knig // Vestnik Dagestanskogo nauch-nogo centra RAN. 2013. № 51. S. 111-115.
12. Shihsaidov A.R. O prekrashhenii zhiteljami selenija Zuler povinnostej shamhalu Kazikumuh-skomu // Obychaj i zakon v pis'mennyh pamjatnikah Dagestana V - nach. XX v. T. 1. Do prisoedinenija k Rossii / sost. V.O. Bobrovnikov. M., 2009. S. 104-105.
13. KovalevskijM.M. Zakon i obychaj na Kavkaze. M., 1890. T. I, II.
Поступила в редакцию 6 февраля 2015 г.
Received 29 February 2015
