CC BY
116
ИСТОРИЯ
Вестн. Ом. ун-та. 2015. № 2. С. 142-146.
УДК 930.1 А.В. Хряков
ИСТОРИК Г. ДАННЕНБАУЕР VERSUS А. РОЗЕНБЕРГ.
НЕМЕЦКАЯ МЕДИЕВИСТИКА И РАСОВЫЙ ВЗГЛЯД НА ИСТОРИЮ
В статье речь идет о казусе немецкого историка-медиевиста Г. Данненбауера. Являясь членом нацистской партии, он в своих работах неоднократно выступал с поддержкой правительства А. Гитлера. Но когда нацисты обратились к научной сфере, стремясь распространить на историографию расовые принципы, он выступил против. В своих научных работах Данненбауер доказывал несостоятельность расового подхода к истории и обвинял его сторонников в незнании результатов современных исследований. За свои работы немецкий медиевист подвергался преследованию в нацистской печати.
Ключевые слова: медиевистика, Третий рейх, немецкая историография, национал-социализм, Г. Данненбауер, А. Розенберг.
Проблема «историк и его эпоха» всегда являлась центральной для историографических исследований, и сегодня, несмотря на многочисленные «повороты» современного историописания, введение в арсенал науки новых проблем и методов, данная проблематика не потеряла своей востребованности. Скорее наоборот, окончание «катастрофического» XX века сделало данную тему еще более актуальной. Несмотря на появление в последнее время в Германии значительного комплекса биографической литературы, посвященной немецким историкам эпохи Третьего рейха, она прежде всего затрагивает лидеров исторического цеха. Причем в научной литературе в отношении многих историков до сих пор господствуют критерии, выработанные еще в первые послевоенные годы, когда союзники в рамках процесса «денацификации» разделили немецких граждан, в том числе историков, на «причастных» и «непричастных» к преступлениям фашистов; как правило, главным критерием являлось членство в нацистской партии.
Вне всякого сомнения, наличие или отсутствие партбилета не является главенствующим для научного анализа положения немецких историков, так как между принятием и неприятием преступного гитлеровского режима лежал очень широкий спектр возможного поведения. Уже современники понимали, что исключительно членство в партии не достаточный признак для оценки поведения историков и их взаимоотношений с национал-социализмом. Взаимоотношения с властью зависели от сочетания различных факторов - как собственно научных, так и имеющих к историографии опосредованное отношение. Это и фактор происхождения, выразившийся в социальном статусе, поколенческих и конфессиональных пристрастиях, и принадлежность к определенной научной школе, а также понимание целей и задач исторической науки, ее роли и роли историка в жизни общества. В годы Третьего рейха немецкие историки-медиевисты продемонстрировали самые разные варианты поведения, проявившиеся не только в политической деятельности, но и в научном творчестве, что делает невозможным их однозначную оценку.
Современные исследования истории Третьего рейха констатируют наличие значительного консенсуса между идеологическими и политическими установками национал-социалистов, с одной стороны, и мировоззрением представителей немецкой элиты вообще и университетских профессоров в частности - с другой. Пожалуй, наибольшее одобрение среди
© А.В. Хряков, 2015
Историк Г. Данненбауер versus А. Розенберг. Немецкая медиевистика и расовый взгляд... 143
историков вызывала внешняя политика Гитлера, направленная на ревизию положений Версальского мирного договора [1]. В то же время такие доминанты национал-социализма, как расизм и связанный с ним антисемитизм, были довольно слабо представлены в научной картине мира профессиональных немецких историков-медиевис-тов. В их работах не только нет ссылок на работы ведущих нацистских идеологов типа Гитлера и Розенберга, но отсутствуют также любые упоминания «классических» расистских произведений. Кроме того, ряд немецких историков не побоялся выступить с критикой псевдонаучного расового подхода к истории, поставив под сомнение возможность его использования в конкретноисторических исследованиях. Казус, случившийся с немецким медиевистом профессором Генрихом Данненбауером (1897-1961), показывает, что даже в условиях тоталитарного господства оставалась возможность для честного поведения и сохранения принципов объективной работы.
Среди историков Г. Данненбауер стал одним из первых, кто признал национал-социалистическую идею и еще в 1932 г. вступил в партию Гитлера и принял активное участие в мировоззренческом оправдании нацизма. Благодаря этому уже летом 1933 г., вопреки мнению факультета, он занял освободившуюся кафедру средневековой и новой истории в Тюбингенском университете.
В своей работе «Национал-социализм в историческом освещении», опубликованной в феврале 1933 г., т. е. сразу же после прихода Гитлера к власти, Данненбауер представил «важнейшие факты о возникновении национал-социалистической партии и ее целях», отметив, что его труд «это не что иное, как заметки наблюдателя, который пытался понять то, что пережил сам» [2]. Отвечая на упреки в «профессорской отстраненности от мира», немецкий медиевист обращается к тому, что, по его словам, уже на протяжении долгого времени определяет жизнь немецкого народа. В отношении гитлеровской партии он, как и большинство «старых борцов» (тех, кто вступил в партию до 1933 г.), употребляет наименование «Национал-социалистическое движение», подчеркивая тем самым ее деятельный, динамичный характер, что радикально отличало НСДАП не только от других партий Веймарской Германии, но и от родственной партии итальянских фашистов [3]. Этот динамизм нераздельно связан с самим А. Гитлером, поэтому партия является «личным произведением» Гитлера. В уже существовавшую партию он принес такие свойства, которыми никто не обладал: «дар оратора», «организационные способности», которые со временем стали «гениальными», «политиче-
ское чутье» и, наконец, «непоколебимую силу воли». По словам немецкого профессора, «недостаток знаний можно наверстать и восполнить другими качествами, недостаток воли - никогда» [4]. Кабинетный историк преклоняется перед решительностью нацистского движения и человека, возглавившего его. Это именно то, чего не хватает не только лично Данненбауеру, но всему образованному сословию - быть с народом в период революционных преобразований, а не устраняться от него, занимая позицию стороннего наблюдателя.
Ему нравится моральная основа нацистского движения, ее этический характер, который он противопоставляет материалистическому духу марксизма. Он обращает внимание на то, что Гитлер никогда не дает практических советов. Он не говорит: «экспроприируйте банки, делите земельную собственность, убивайте евреев, разорвите Версальский договор, ведите войну против Литвы, Польши, Франции или еще кого-то... таких рецептов не услышишь» [5]. Скорее услышишь нечто в высшей степени «удивительное»: «Вы должны стать лучше, вы должны помнить о долге и чести, ваши убеждения должны измениться, вы должны принести жертву, перемены должны прийти изнутри...» [6].
На протяжении всего своего выступления немецкий медиевист проводит мысль, что национал-социализм является силой духовного рода, новой идеей, новой верой, победить которую нельзя никакими запретами, но лишь иной, более сильной идеей. Свое выступление Данненбауер завершил словами самого фюрера, приведенными в партбилетах всех членов НСДАП: «Поступай во всем так, как будто судьба твоего народа лежит лишь на твоих плечах, и не жди от других того, что сам не можешь дать и не готов сделать. Оставайся всегда образцом для своих товарищей!» [7].
Этот текст хорошо показывает, почему большинство немецких историков с удовлетворением восприняли установление в 1933 г. фашистской диктатуры в Германии, отказавшись от своего былого предубеждения в отношении нацистской партии и ее фюрера. Являясь «аристократами духа», немецкие интеллектуалы были «очарованы» стремлениями Гитлера к единству немецкого народа, его желанием осуществить «благо» для всей нации. Именно эта активность вызывала со стороны профессуры немецких университетов восхищение и уважение. Конечно, в программе Гитлера присутствовали и другие составляющие, с большей частью которых они были согласны (антипарламентаризм, тотальное государство, фюрерство), что касается расизма и милитаризма, то их предпочитали не замечать.
144
А.В. Хряков
Но даже полная солидарность с политическими и мировоззренческими целями гитлеровского режима, готовность участвовать в строительстве «новой Германии» в ситуации повсеместного доносительства не оберегала от конфликтов - как с завистливыми коллегами, так и вездесущими властями. Столкнувшись непосредственно с политикой нацистов в сфере университетского образования, Данненбауер перешел в мировоззренческую оппозицию к режиму [8]. Он был одним из немногих профессиональных историков, кто не побоялся выступить против нового варианта историописания, в основе которого лежал расизм с его признанием неизменной природы народов и вечной борьбы высших и низших культур за существование. В ряде своих выступлений, переизданных после войны, Г. Данненбауер последовательно выступал против несуразностей националистически ориентированных методов современной ему историографии, рассматривая прежде всего эпохи первобытной и средневековой истории [9].
Историческое становление народа, по мнению немецкого историка, не идентично обусловленному природой развитию задатков и способностей. Немецкий народ, как и остальные, не существует в неизменном виде с незапамятных времен, а возник из разнообразных элементов и прошел в своем развитии различные стадии. «Коротко говоря, - пишет Данненбауер, - немецкий народ не природная величина, а исторически развивающееся единство» [10]. Он возник в результате тысячелетней переплавки частицы немецкой народности с осколками иных народов «совершенно различного рода», немецкий народ усвоил и преобразовал влияние других культур. Немецкий медиевист подчеркивает, что каждая нация, в том числе и немецкая, «обладает своим местом на Земле», и судьба устроила так, что немцы оказались посреди других народов. Даннен-бауер приводит слова швейцарского историка культуры Я. Буркхардта, согласно которому «поистине богатым народ становится вследствие того, что перенимает многое от других и развивает далее» [11].
Вне всякого сомнения, все выступления и доклады немецкого историка носили полемический характер, они написаны в очень живой манере, без лишних профессиональных тонкостей, как то: историографический или источниковедческий обзор. Но вместе с тем немецкий автор ни разу не назвал тех, против кого он направил полемический задор своих выступлений. Неназваных историков и расологов немецкий профессор критиковал за «вавилонскую путаницу языков», не различающую такие слова, как «немецкий», «германский», «арийский», «нордический» и т. п. [12]. Свои выступления Данненбауер обращает к широкой обще-
ственности, которую он предостерегал от довольно опасной моды на арийское. По его словам, само это слово «арийское» вообще лучше избегать, так как в науке оно закрепилось всего лишь за одной из групп индо-германцев, которая, в отличие от остальных, использовала его для самоназвания.
Нужно заметить, что немецкий медиевист практически не говорит о расовой основе германских народов, даже если он и употребляет слово «раса», то только как синоним к слову «народ». Важнейшим для него является языковое родство народов, так как прежде всего язык является «величайшим и древнейшим наследством народа», именно его «особый дух», его «особая манера» формируют мир того или иного народа, в нем выражаются национальное «мышление и нрав» [13]. Исходя из этого, немецкий историк предостерегал от «переоценки германского элемента» в истории, когда все разнообразие средневекового конституционного устройства выводилось исключительно из «германского наследства». Имеющиеся доказательства не позволяют объявлять различные проявления исторической жизни в религии, праве, образовании, искусстве и науке проявлением «германского континуитета» и формой выражения германской расы.
Важнейшую роль в формировании современных немцев сыграл не расовый фактор, а фактор политической истории, т. е. возникновение общего для центральноевропейских германских племен государства. Шесть германских племен (саксы, ба-вары, тюринги, фризы, швабы, франки) различались между собой довольно сильно, и только политическая воля смогла их удержать вместе. Величайшая заслуга в этом, по мнению немецкого медиевиста, принадлежит Карлу Великому. Война Карла с саксами, конечно же, была ужасна, но это «необходимое место нашей истории» [14]. «Включение саксов во франкскую империю обеспечило германству его будущее на континенте, без Карла Великого сегодня не было бы ни немецкого народа, ни немецкой истории», - заключает Данненбауер.
Таким образом, история немецкого народа, по представлению Данненбауера, есть череда постоянных заимствований, которые не прекратились до сих пор. Язык, философия, литература, искусство и другие проявления величайшей немецкой культуры были бы невозможны без контактов с другими народами и взаимными обменами. Требования отбросить все чужеродные заимствования и вернуться к «чистому гер-манству» мало того что призывают ликвидировать тысячелетнее развитие немецкого народа, так они попросту невозможны. Это, по словам историка, все равно, что разделить воду на составляющие ее газы. Но если с водой это можно проделать с помощью
Историк Г. Данненбауер versus А. Розенберг. Немецкая медиевистика и расовый взгляд... 145
химических опытов, то жизнь народа не поместишь в лабораторию [15].
С отказом от расового способа историо-писания Данненбауер связал собственное обращение к принципам объективного «бес-предпосылочного исследования». Только «бес-предпосылочное исследование» и «безусловное стремление к познанию истины» должно быть свойственно тем научным работникам, которые «не хотят становиться продажными наемниками», а, напротив, стремятся сохранить свою честь, свое моральное и интеллектуальное достоинство». Наука, по его словам, должна «развиваться по своим собственным законам, если она хочет остаться наукой». «Как и религиозная совесть, научная не может терпеть насилия, даже если оно прикрывается идеальными целями». В стремлении к научно обоснованному пониманию Даннен-бауер видит существенный признак «творческой личности», которая характеризуется «правдивостью» и «крепостью характера». Человек всегда должен брать на себя ответственность за свою научную деятельность. Ответственность, которую никто не может у него отнять. Не приказ, а только его совесть может им руководить» [16].
Вся значимость и важность подобного понимания смысла научной деятельности становится понятной лишь на фоне современных ей нацистских псевдонаучных теорий [17]. В текстах нацистских идеологов, и прежде всего А. Розенберга, эпоха чистого разума, свободной от оценок «беспредпосы-лочной науки» окончательно завершилась [18]. Повсеместно научная объективность поносилась им как национально чуждый декадентствующий интеллектуализм. Понятие «беспредпосылочной науки» являлось фундаментом классического немецкого университета, именно поэтому национал-социалисты стремились к искоренению этого принципа как реликта либеральной эпохи, подвергая его постоянной диффамации.
Обсуждение Данненбауером такой важной для национал-социалистов темы, как нордическая раса и ее происхождение, привело к довольно жесткой реакции со стороны партийной печати. Несмотря на то что немецкий медиевист ни разу не упомянул тех, против кого были направлены его критические замечания, проницательному уму не составляло труда это определить; довольно быстро это осознал и сам «адресат». Журнал Nationalsozialistische Monatshefte обвинил немецкого медиевиста ни много ни мало в «фальсификации немецкой истории» и проповедовании «национально чуждой историографии». Из пасквиля, опубликованного в журнале, становится понятным, что Данненбауер «осмелился упрекнуть в недостаточном знакомстве с состоянием науки» не кого-нибудь, а самого Розенберга, «наделенного фюрером полномочиями по контро-
лю за общим духовно-мировоззренческим воспитанием НСДАП» и к тому же являвшегося редактором данного издания [19].
Историк, ссылающийся на идеал научной объективности, якобы продемонстрировал непонимание «творческой силы германской древности». Он попытался поколебать и фальсифицировать раз и навсегда установленные исторические факты о наших нордическо-германских предках. Особенно автора данного пасквиля возмущало, что все это делал профессор государственного университета. Когда «тюбингенский исто-ришка Данненбауер» повторяет «тривиальные фразы» о том, что «без Карла Великого не было бы сегодня ни немецкого народа, ни немецкой истории», то он забывает сказать, «что вызванные Карлом разрыв с родовой культурой», уничтожение германских традиций, уничтожение благороднейшей германской крови, а также пленение населения причинили германству «тяжелейший вред». Его «разглагольствования» противоречат самим основам «фелькишского» (народного)
расового учения и нордической идеологии, на которых покоится национал-социалистическое мировоззрение. Поэтому настало время для выводов, «нельзя больше терпеть фальсификаций и обманов о расовом и культурном происхождение, об истории культуры и истории расселения наших германских предков, исходящих с академических кафедр». Автор доноса делает вывод, что случай Данненбауера свидетельствует о том, «насколько было необходимым введенное недавно Имперским министерством воспитания ограничение права на профессию» [20].
От преследований Г. Данненбауера спасло, по всей видимости, довольно раннее вступление в нацистскую партию, а также сомнительная репутация самого Розенберга, по мнению верхушки партии и прежде всего фюрера. В одной из своих бесед Гитлер нелестно отозвался о главном труде Розенберга «Миф XX века», назвав его слишком трудным для понимания [21], а в другом месте «предупредил Розенберга, чтобы тот не вздумал прославлять клятвопреступников в ущерб великим германским императорам и именовать таких героев, как Карл Великий, Карлом Истребителем Саксов» [22].
Но несмотря на конфликты с гитлеровскими властями, после окончания войны Данненбауер подвергся преследованию со стороны новых властей. Из-за своего членства в нацистской партии он был отстранен от преподавания, впоследствии кафедру ему вернули, но на родном факультете он так и остался маргиналом.
ЛИТЕРАТУРА
[1] Schonwalder K. Historiker und Politik: Ge-
schichtswissenschaft im Nationalsozialismus.
Frankfurt am M. ; N. Y. : Campus, 1992.
146
А.В. Хряков
[2] Dannenbauer H. Der Nationalsozialismus in ge-schichtlicher Beleuchtung. Stuttgart : Rohlham-mer, 1933.
[3] Ibid. S. 8.
[4] Ibid. S. 13.
[5] Ibid. S. 27.
[6] Ibid.
[7] Ibid. S. 49.
[8] Adam U.D. Hochschule und Nationalsozialismus. Die Universitat Tubingen im Dritten Reich. Tubingen : Mohr, 1977. S. 92, 204.
[9] Dannenbauer H. Germanisches Altertum und Deutsche Geschichtswissenschaft. TQbingen : Mohr, 1935 ; Dannenbauer H. Die Entstehung Eu-ropas // Dannenbauer H. Grundlagen der mittelal-terlichen Welt. Skizzen und Studien. Stuttgart : W. Kohlhammer, 1958. S. 11-27.
[10] Dannenbauer H. Vom Werden des deutschen Volkes // Dannenbauer H. Grundlagen der mittel-alterlichen Welt. Skizzen und Studien. Stuttgart : W. Kohlhammer, 1958. S. 28.
[11] Ibid. S. 43.
[12] Ibid. S. 28.
[13] Ibid. S. 30.
[14] Ibid. S. 39.
[15] Ibid. S. 43.
[16] Dannenbauer H. Germanisches Altertum und Deutsche Geschichtswissenschaft. TQbingen : Mohr, 1935. S. 19.
[17] Kroll F.-L. Utopie als Ideologie. Geschichtsdenken und politisches Handeln im Dritten Reich. Pader-born : F. Schoningh, 1999. S. 99-153.
[18] Rosenberg A. Der Mythus des 20 Jahrhunderts. Eine Wertung der seelischgeistigen Gestalten-kampfe unserer Zeit. 143-146. Aufl. MQnchen : Hoheneichen, 1939. S. 119.
[19] Maier H. Verfalschung deutscher Geschichte // Nationalsozialistische Monatshefte. № 6. 1935.
S. 468.
[20] Ibid. S. 470.
[21] Пикер Г. Застольные разговоры Гитлера / пер. с нем. И. В. Розанова. Смоленск : Русич, 1993.
C. 196.
[22] Там же. С. 147.
