225. Румянцев, О. Г. Конституция Девяносто третьего. История явления. (Документальная поэма в семи частях от Ответственного секретаря Конституционной комиссии 1990-1993 годов.) [Текст] / О. Г. Румянцев. - М.: ЗАО «Библиотечка РГ», 2013. - 336 с.
УДК 433
Сбитнева Анастасия Сергеевна Sbitneva Anastasia Sergeevna
Магистрант Undergraduate
Оренбургский государственный университет Orenburg state University
ИСТОРИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ УЧРЕЖДЕНИЯ ИНСТИТУТА ПРИСЯЖНЫХ ЗАСЕДАТЕЛЕЙ В ОРЕНБУРГСКОЙ ГУБЕРНИИ В РАМКАХ РЕАЛИЗАЦИИ СУДЕБНОЙ РЕФОРМЫ АЛЕКСАНДРА II
HISTORICAL ASPECTS OF THE ESTABLISHMENT OF THE INSTITUTE
OF JURORS IN THE ORENBURG PROVINCE AS PART OF THE IMPLEMENTATION OF THE JUDICIAL REFORM OF ALEXANDER II
Аннотация: в статье рассматриваются исторические аспекты учреждения института присяжных заседателей в Оренбургской губернии. Институт присяжных заседателей явился одним из либеральных преобразований Александра II, который провозгласил данное правовое учреждение в ходе судебной реформы 1864 года. В статье автор обратил внимание на региональные особенности оформления института присяжных заседателей.
Abstract: the article deals with the historical aspects of the establishment of the Institute of jurors in the Orenburg province. The Institute of jurors was one of the liberal transformations of Alexander II, who proclaimed this legal institution during the judicial reform of 1864. In the article, the author drew attention to the regional features of the design of the Institute of jurors.
Ключевые слова: институт присяжных заседателей, судебная реформа, Александр II.
Keywords: Institute of jurors, judicial reform, Alexander II.
Одним из главных нововведений судебной реформы 1864 года стал действовавший при окружном суде институт присяжных заседателей. Эта форма судопроизводства была встречена в российском обществе с радостью и стала предметом всеобщего внимания.
Современники отмечали, что в этом институте отражаются представления народных масс о том, чем должен быть уголовный суд, на каких принципах основываются его решения, какой должна быть реакция общества на преступление. Присяжные заседатели составляли отдельную коллегию, независимую от профессиональной судьи, и в процессе уголовного судопроизводства решали вопросы факта и вины. По своей юридической
природе новая форма суда была весьма эластичной и легко становилась проводником традиционных правовых воззрений населения. Воспринимая свои обязанности как гражданский долг, присяжные заседатели стремились разрешать дела исключительно на основании собственного житейского опята и здравого смысла [1, с. 120].
Компетенция суда определялась мерой ответственности, установленной уголовным законом. Согласно первой редакции Судебных уставов присяжные заседатели рассматривали все правонарушения, наказания за которые были связаны с лишением или ограничением прав состояний, то есть с потерей дворянского или духовного звания, почетного титула, родительских прав или права собственности, а также запрещением занимать государственные и общественные должности. К ним относились уголовные деяния против веры, порядка правления, собственного благочиния, собственности, жизни, чести, здоровья и свободы частных лиц [1, с. 122].
При составлении плана проведения реформы в Оренбургской и Уфимской губерниях правительство первоначально пришло к выводу о невозможности введения в них этого института. Такое решение основывалось на том, что в губерниях проживало большое количество «инородцев», не знавших русского языка, имели место частые земельные споры и конфликты на религиозной почве. Местная администрация полагала, что население по своей правовой культуре еще не готово к участию в отправлении правосудия таким способом. В связи с этим на Южном Урале институт присяжных был введен не сразу, а лишь по истечении 4-х лет с момента начала деятельности окружных судов.
24 мая 1896 года председатель Уфимского окружного суда обратился к новому министру юстиции Н. В. Муравьеву с ходатайством о введении суда присяжных. Предполагалось, что это не встретит никаких затруднений, поскольку русское население составляло уже более половины от числа жителей губернии. Одновременно были урегулированы земельные отношения между коренным и пришлым населением и, кроме того, по данным статистики на территории проживало достаточное количество лиц, соответствовавших цензовым требованиям для участия в коллегии присяжных. Это ходатайство из столицы было перенаправлено в Казанскую судебную палату с указанием Н. В. Муравьева представить заключение о возможности введения института присяжных заседателей. Старший председатель палаты поддержал ходатайство, отметив, что наличие большого числа лиц нерусской национальности не может служить препятствием для введения новой формы судопроизводства [2, с. 126].
Получив заключение Казанской судебной палаты, министр Н. В. Муравьев приступил к подготовке проекта введения суда присяжных на Южном Урале. В ноябре 1896 года он обратился к Уфимскому и Оренбургскому губернаторам с просьбами составить списки жителей, имевших право быть присяжными заседателями. При этом министр указывал, что их подготовка должны быть поручена специальным комиссиям, формируемым в порядке, установленном статьей 97 «Устава уголовного судопроизводства». После получения соответствующих сведений рекомендовалось образовать особые совещания с участием председателей и прокуроров местных окружных судов для обсуждения
вопроса о возможности введения института присяжных. Протокол совещания и все собранные материалы предлагалось направить в Министерство юстиции не позднее 1 марта 1897 года. Отдельно министр обратился к председателям и прокурорам окружных судов с просьбой оказать необходимое содействие в решении возложенных на губернаторов задач [2, с. 129].
В конце февраля 1897 года все необходимые сведения были представлены Н. В. Муравьеву. Решая вопрос о введении новой формы судопроизводства, образованные в губерниях комиссии сопоставляли между собой сведения о количестве лиц, соответствовавших критериям присяжных, и лиц, необходимых для формирования списков кандидатов в члены коллегии заседателей. Число последних зависело от общего количества дел, входивших в компетенцию коллегии. В Оренбургской губернии число лиц, соответствовавших критериям присяжных, составило: по Оренбургскому уезду - 1744; по Орскому - 302; по Троицкому - 938; по Челябинскому - 969; по Верхнеуральскому - 617. При этом для рассмотрения уголовных дел ежегодно требовалось в Оренбургском уезде 402 человека; Троицком и Челябинском - 310; Орском и Верхнеуральском - 198. Сравнив собранные данные, Оренбургская губернская комиссия пришла к выводу о возможности введения суда присяжных [2, с. 165].
По замыслу законодателя суд присяжных полагалось ввести сразу в нескольких губерниях: Уфимской, Оренбургской, Астраханской и Олонецкой. Если первые две представили все требуемые документы в срок, то в других губерниях, из-за проведения Всеобщей переписи населения империи, необходимые сведения были собраны позднее и только в июне 1897 года прошли совещания губернских комиссий. Получив затребованную информацию, министр юстиции Н. В. Муравьев в июле 1897 года подготовил проект введения суда присяжных в этих губерниях. В нем он указал, что обстоятельства, послужившие основанием проведения судебной реформы без введения института присяжных, устранены.
В марте 1898 года министр юстиции на основании статьи 43 «Положения о введении в действие судебных уставов» установил порядок подготовки списков присяжных заседателей в данных губерниях. На текущий год надлежало составить и опубликовать списки до 15 июня 1898 года, а до 15 мая председатели судов были обязаны определить количество периодов заседания присяжных на 1898 год и места их проведения. На 1899 год списки присяжных заседателей надлежало подготовить не позднее 1 августа 1898 года. [2, с. 138].
30 сентября 1898 года в Оренбурге было проведено первое торжественное заседание суда присяжных, на котором присутствовал вице-губернатор И. Н. Соколовский. Корреспондент «Оренбургской газеты» отмечал, что «этот знаменательный день, без сомнения, останется памятным не только для лиц судейского состава, но и для всего Оренбурга» [2, с. 139].
Утром в 9 часов 30 минут епископом Оренбургским и Уральским Владимиром был отслужен молебен, сопровождавшийся пением архиерейского хора. После чего в зале уголовного отделения состоялось открытие первой сессии суда присяжных. Председатель Оренбургского суда В. С. Писарев произнес речь о преимуществах пореформенного правосудия, отметил, что
«ныне волею Государя Императора восполняется и в Оренбургской губернии судебная реформа - открытием суда присяжных», затем, обращаясь к заседателям, он разъяснил их права, обязанности и ответственность. Весь состав заседателей был приведен к присяге, а затем началась процедура формирования коллегии присяжных. Старшиной первого заседания стал тюремный инспектор Адеракс [2, с. 140].
На первом судебном процессе с участием присяжных заседателей рассматривалось дело на крестьянина С. О. Щетинина, нанесшего оглоблей смертельную травму М. Енгалычеву. Вердиктом присяжных заседателей С. О. Щетинин был признан виновным, заслуживающим снисхождения. Приговором суда он был «присужден по лишению всех преимуществ к отдаче в исправительные арестантские отделения на 2 года ...» [2, с. 29].
Возлагая на новую форму судопроизводства большие надежды, законодатель подробно определил порядок выбора присяжных заседателей и установил исключение из общих правил уголовного процесса для дел, рассматривавшихся ими. По замыслу реформы коллегия должна была включать самых уважаемых и достойных членов общества. Ее формирование начиналось с составления списков кандидатов в присяжные в соответствии с установленными критериями. Работа осуществлялась специальной временной комиссией. В нее входили уездный предводитель дворянства, председатель уездного съезда, городской судья, уездный исправник, полицмейстер, председатель земской управы, городской голова, непременный член по крестьянским делам присутствия, товарищ окружного прокурора, следователь, а также три члена, избираемые уездным земским собранием. Оренбургское присутствие ежегодно в декабре каждого года составляло и опубликовывало расписание заседаний местных съездов, на которых избирались данные представители. В первую очередь, предписывалось составлять общие и очередные списки. Первые, включали всех лиц, соответствовавших критериям, составлялись и ежегодно корректировались исключением умерших или потерявших право быть присяжными и добавлением получивших такое право, вторые - формировались на их основе путем выбора самых достойных [3, с. 10].
Согласно статье 81 «Учреждения судебных установлений» присяжными заседателями могли быть только российские подданные в возрасте от 25 до 70 лет, проживавшие в уезде не менее двух лет и владевшие русским языком. Законом не оговаривалось, что присяжными могут быть исключительно лица мужского пола, но в этом вопросе можно было согласиться с мнением историка А. А. Демичева, полагавшего, что менталитет россиян того времени не требовал такой оговорки, это подразумевалось само собой [4, с. 147].
В общие списки присяжных заседателей вносились только почетные мировые судьи (отказавшиеся от государственного содержания); государственные служащие; лица, избранные дворянскими или городскими обществами в органы местного самоуправления; крестьяне, служившие в волостных или сельских судах и расправах, а также состоявшие в должности волостных старшин, сельских старост не менее трех лет; в городах с населением более 100 000 человек - лица имевшие недвижимость общей стоимостью не
менее 600 рублей, в иных - 400 рублей; а также землевладельцы с наделами 1020 десятин и подданные, ежегодный доход которых составлял не менее 200 рублей. Если под эти критерии подходили лица женского пола, то вместо них в списки вносились мужья или сыновья; за отцов, не имевших возможности быть присяжными - сыновья. Но только в том случае, когда из общего имущества родителя им причиталась часть стоимостью, но не менее размера указанного в действующем законе имущественного ценза [5, с. 4].
Современники судебной реформы неоднократно отмечали недостатки данной системы требований к кандидатам в присяжные заседатели. В частности, большие затруднения на практике вызывал ценз годового дохода в размере 200 рублей. Проблема заключалась в том, что отсутствовала методика его определения у лиц, занимавшихся частной практикой: врачей, учителей, писателей. Их заработки вполне могли соответствовать критерию, но так как их невозможно было рассчитать, зачастую указанные лица не включались в списки присяжных [2, с. 149].
Вопрос формирования очередных списков присяжных решался на заседании временной уездной комиссии. Число лиц, подлежавших включению в них, зависело от предполагаемого годового количества сессий суда присяжных. Если оно не превышало четырех, в списки включали по 60 лиц для каждой сессии, в ином случае - 240 человек для первых четырех и по 40 лиц для каждой последующей сессии. В начале октября председатель окружного суда представлял в комиссию сведения о количестве сессий суда присяжных на следующий год и месте их проведения. Составлялись также списки запасных присяжных заседателей, в которые включались только жители городов, где планировалось проведение заседаний, для одной сессии их число не должно было превышать 6 человек [2, с. 154].
Работа комиссии заканчивалась до 1 декабря, после чего списки опубликовались. Так, 30 сентября 1899 года на заседании временной комиссии в Верхнеуральском уезде после доклада председателя был сформирован список очередных и запасных присяжных общей численностью 165 человек, распределенных на 5 судебных сессий 1900 года. Это решение было отправлено в типографию Губернского правления 7 октября 1900 года. Местная власть не ограничивалась этим и через полицию документально извещала избранных лиц о времени исполнения ими обязанностей присяжных. Например, одно из уведомлений, составленных Оренбургской уездной комиссией, имело следующее содержание: «Г-ну: Куприянову Дмитрию Ивановичу, проживающему в частном доме жены. На основании ст. 107 Учреждения судебных установлений комиссия уведомляет вас, что вы назначены запасным Присяжным Заседателем для участия в заседании Оренбургского окружного суда в г. Оренбурге на март месяц 1898 г. О времени прибытия в суд вы будете извещены особой повесткой в порядке 553 ст. Устава уголовного судопроизводства» [3, с.21].
Списки направлялись в окружной суд. Один и тот же человек не призывался для исполнения обязанности присяжного более одного раза в год, а в случае избрания его на второй год подряд, имел право отказаться. Исключение
составляли только те населенные пункты, в которых не хватало лиц, способных быть присяжными заседателями. В случае внесения в очередной список с нарушением данного правила жалобы могли быть поданы в первый департамент Правительствующего Сената. Кроме того, каждый из внесенных в списки мог обраться к председателю суда с просьбой о переносе его очереди из одной сессии в другую. Так, в Оренбургский окружной суд было подано ходатайство преподавателя реального училища Н. Лебедева о переносе исполнения им обязанности присяжного с сентября на ноябрь 1898 года. Для создания оптимальных условий работы присяжных заседателей законом были признаны подлежавшими удовлетворению просьбы потомственных дворян о переносе их очереди по причине необходимости участия в губернских собраниях. Циркуляром Министерства юстиции такая же льгота была предоставлена директорам, инспекторам и преподавателям учебных заведений, акцизным чиновникам и сельским врачам. Руководствуясь данным нормативно-правовым актом, председатель Оренбургского окружного суда удовлетворил просьбу Лебедева [6, с. 1-4].
По общему правилу присяжные участвовали в рассмотрении нескольких уголовных дел, объединенных в сессию. За три недели до ее начала на заседании уголовного отделения окружного суда при участии прокурора из представленных списков присяжных заседателей путем жеребьевки избирались 30 очередных и 3 запасных заседателя. О результатах жеребьевки составлялся протокол, и выносилось соответствующее определение суда. Избранным лицам направлялись судебные повестки с указанием места и времени явки для исполнения обязанностей присяжного заседателя. Повестка составлялась в двух экземплярах и направлялась судебному приставу с указанием, что «исполнение настоящего сообщения требует возможной скорости и прочности» [2, с. 49-51].
Извещение вручалось под роспись с указанием времени получения. В случае отказа адресата от подписи привлекались два свидетеля, и в повестке указывалась причина этого. Неграмотным повестка зачитывалась вслух, в случае отсутствия необходимого лица извещение вручалось его родственникам, либо прибивалось к дому сельского старосты или оставлялось в уездном полицейском управлении. На территории Оренбургского казачьего войска повестка передавалась избранному в присяжные заседатели через станичных атаманов [1, с. 157].
Судебное заседание с участием присяжных заседателей начиналось с проверки явки всех членов коллегии. В случае присутствия менее 24 основных членов их состав дополнялся лицами из списка запасных заседателей. Законными причинами неявки признавались стихийное бедствие; внезапное банкротство или тяжелая болезнь; смерть или болезнь родных и близких; служебная командировка; непредвиденный случай, связанный с торговлей или производством и грозящий разорением; а также не получение извещения о суде, или получение повестки позднее недели до начала судебного заседания. Впоследствии, на основании Высочайше утвержденного мнения Государственного совета от 11 марта 1868 года, к ним была добавлена еще одна - необходимость присутствия в качестве гласных в губернских и уездных
земских собраниях. Доказательства, подтверждающие причину неявки, могли быть направлены в суд, как до его заседания, так и течение двух недель после его проведения [2, с. 159].
Каждая сессия суда присяжных начиналась с особого публичного заседания, на котором все выбранные лица приводились к присяге. Для лиц православного вероисповедания священник зачитывал следующий её текст: «Обещаюсь и клянусь всемогущим Богом, пред святым его Евангелием и животворящим крестом господним в том, что по делу, по которому я избран присяжным заседателем, приложу в силу разумения моего к тщательному рассмотрению как обстоятельств, уличающих подсудимого, так и обстоятельств, его оправдывающих, и подам решительный голос согласно с тем, что увижу и услышу на суде по сущей правде и убеждению моей совести, не оправдывая виновного и не осуждая невинного, памятуя, что я во всем этом должен дать ответ пред законом и пред Богом на страшном суде его. В удостоверение сего целую слова и крест спасителя моего. Аминь» [2, с. 163].
Заседатели других религиозных конфессий приводились к присяге духовным лицом своего вероисповедания или председательствующим судьей. Например, на публичном заседании Оренбургского окружного суда 10 января 1908 года магометанин Юлуев приводился к присяге муллой, а старообрядец Серяков, не пожелавший принять присягу в присутствие православного священника - председательствующим судьей [3, с. 24].
Современники отмечали беспристрастность присяжных заседателей как важнейшую черту данного института. В то же время, являясь судом общественной совести, присяжные заседатели отражали в своих приговорах нравственное сознание, присущее народным массам. Интерес присяжных к делу не ограничивался рамками вопросов, предлагавшихся для их разрешения. Они не скрывали своих взглядов на общее состояние судопроизводства в Российской империи.
В Оренбургской губернии, как и во всей стране, отзывы о работе присяжных заседателей были во многом положительными. «Оренбургская газета», обсуждая в одной из своих статей значение данного института для уголовного судопроизводства, писала, что «нападки на суд присяжных исходят от незначительной части печати, а остальная пресса и огромное число авторов, писавших о суде присяжных, высказывалось в пользу этой формы суда; значит суд присяжных доказал свою пригодность и соответствует своему назначению». Отмечалось также, что введение новой формы судопроизводства в губернии своевременно и население вполне готово к участию в отправлении правосудия таким образом. В частности, в этой статье сообщалось об оренбургских казаках, выбранных в присяжные заседатели, как о людях в большинстве своем грамотных, сообразительных, имевших высокие моральные качества [2, с. 166].
Таким образом, правовая база деятельности присяжных заседателей была разработана достаточно подробно. Законодатель установил конкретный и точный перечень лиц, имевших право участвовать в отправлении правосудия в данном качестве, списки кандидатов в присяжные составлялись специальным выборным органом, проверялись губернатором, обязательно публиковались для
всеобщего ознакомления. Кроме того, законодательство о суде присяжных постоянно совершенствовалось: повышались требования к членам коллегии, упрощался порядок составления списков, изменялись правила формирования скамьи присяжных.
Касательно вопроса о своевременности введения суда присяжных в Оренбургской губернии, то он, безусловно, мог начать функционировать в 1894 году. Причины задержки не представляются объективными и они в большей степени связаны с недоверием руководителей Уфимской и Оренбургской губерний к новой форме судопроизводства. Низкий уровень правовой культуры населения региона, на который указывали губернаторы, не мог являться препятствием для введения новой формы судопроизводства, поскольку суд присяжных, по мнению современников реформы, представлял собой «суд общественной совести» и основывался на естественном представлении людей о том, что есть преступление и их адекватной реакции на общественно-опасное деяние.
Библиографический список:
1. Немытина, М. В. Российский суд присяжных / М. В. Немытина. М: БЕК, 1995. - 218 с.
2. Абрамовский, А. А., Юнусов, А. М. Окружные суды Южного Урала 1864-1918 гг. / А. А. Абрамовский, А. М. Юнусов. - М: Юрлитинформ, 2013. -272 с.
3. ГАОО. Ф. 11. Оп. 3 Д. 3684 Л. 1-30.
4. Судебные уставы 20 ноября 1864 года с изложением рассуждений, на коих они основаны. - Ч. 3. - СПб: издание государственной канцелярии, - 1867. - 220 с.
5. ГАОО. Ф. 57. (Оренбургский окружной суд). Оп. 1 Д. 90-А. Л. 4.
6. ГАОО. Ф. 57. Оп. 1 Д. 173. Л. 1-4.
А.С. Сбитнева, 2020
