CC BY
62
УДК 330.341.1:327.2
Д.Г. Слатов* ИСТОКИ, ПРОБЛЕМЫ И ПЕРСПЕКТИВЫ ЭНЕРГЕТИЧЕСКОЙ ГЕОПОЛИТИКИ РОССИИ. РЕГИОНАЛЬНЫЙ АСПЕКТ
Статья посвящена истокам, проблемам, тенденциям и перспективам энергетической геополитики России на современном этапе. Анализируются исторические, геополитические, технологические и экономические факторы, влияющие на российскую политику в сфере экспорта углеводородов. Энергетическая политика России рассматривается в региональном аспекте.
Ключевые слова: энергетический, геополитика, Россия, трубопровод, нефть, газ, влияние.
В современных условиях, когда военное противостояние двух экономических блоков, сопряженное с угрозой тотальной ядерной войны, ушло в прошлое, а в идеологическом плане мир стал гораздо более однородным, на первый план в борьбе различных центров силы вышло экономическое соперничество. Попытка построения однополярного мира, предпринятая Соединенными Штатами в 1990-х — 2000-х гг., по всей видимости, провалилась. Ослабление экономических возможностей США, бурный рост Китая, углубление европейской интеграции, частичное восстановление экономических возможностей России привели к тому, что мир объективно становится многополярным. Это мир, в котором нет одного гегемона, но идет упорная борьба нескольких центров силы. Причем в условиях, когда все названные центры силы обладают собственным ядерным оружием, открытое военное столкновение между ними маловероятно, поэтому на первый план выходит экономическое противостояние. Валютные союзы, торговые войны, правила стандартизации и сертификации товаров — вот оружие геополитики XXI века.
На этом фоне далеко не последнюю роль играет такой фактор, как поставки энергетических ресурсов. Энерговооруженность современной цивилизации постоянно возрастает, как и потребность в нефти и газе в самых разных уголках мира. Индустриализация охватывает районы, которые еще недавно были глухой деревней.
Но энергетическая геополитика появилась не сегодня и даже не вчера. Ее истоки восходят к рубежу Х1Х—ХХ веков, временам «семи сестер». Можно сказать, что с точки зрения энергетической геополитики история XX века — это процесс перехода контроля над важнейшими энергетическими ресурсами планеты от одной части Римлан-да (Великобритания) к другой (США). При этом
Римланд и Хартланд (СССР/Россия) продолжали бороться между собой почти все это время. Несмотря на поражение СССР в холодной войне, «конец истории», объявленный Ф. Фукуямой [13], так и не наступил.
Рассмотрим эволюцию геополитики нашей страны в тот период, когда в СССР/России появились возможности геополитики энергетической.
Если описывать противостояние России (СССР) и Запада в геополитических терминах, то перед нами — классическое противостояние Хартланда и Римланда. Россия в силу своего географического положения и размеров стала ключевой позицией Евразийского суперконтинента, который, в свою очередь, — ключевая мировая позиция. Все остальные регионы мира — обе Америки, Африка, Океания — по отношению к Евразии периферийны. Достаточно сказать, что население Евразии превосходит более чем в полтора раза население всего остального мира. Как уже было сказано, Россия занимает в Евразии ключевую центральную позицию. Причем Россия так или иначе контактирует со всеми важнейшими зонами Евразии — Западной Европой, Ближним Востоком, Южной Азией, Восточной Азией. Россия всегда была в первую очередь сухопутной державой с внутренними коммуникационными линиями, относительно слабо связанными с морем [7].
На протяжении многих веков основным геополитическим инструментом России служила ее многочисленная сухопутная армия ярко выраженной наступательной направленности. Достаточно сказать, что на протяжении нескольких веков русские артиллерия и кавалерия были лучшими в мире. Это позволяло России успешно проецировать свою силу на соседей, добиваясь с большим или меньшим успехом своих политических и/или экономических целей. В первой половине XX века ситуация качественно не изменилась, более того,
* © Слатов Д.Г., 2012
Слатов Дмитрий Геннадьевич ([email protected]), кафедра экономики города и муниципального управления Самарского государственного университета, 443011, Российская Федерация, г. Самара, ул. Акад. Павлова, 1.
сталинский СССР, имевший сильную тенденцию к автаркии, представлял собой образцовый случай Хартланда. Победу над Германией, Италией, Венгрией, Румынией, Финляндией и Словакией на западе и Японией на востоке Евразийского суперконтинента, а также победу коммунистических режимов в Китае и Северной Корее с этой точки зрения можно рассмотреть как проекцию сил Хартланда на периферийные зоны Евразии.
Во второй половине XX века возобновляется традиционное противостояние Римланда и Xарт-ланда, с той разницей, что, если в XIX веке ядром сил Римланда была Великобритания, то в послевоенный период центр силы Римланда окончательно перемещаются в США [4]. Создание системы военных баз США по всему миру и региональных военно-политических блоков НАТО и СЕАТО явилось консолидацией сил Римланда — США против резко выросшей мощи Xартланда — СССР в военной сфере. В сфере экономики такими мерами стали принятие плана Маршалла, создание ГАТТ (впоследствии ВТО), МВФ, Всемирного банка. В свою очередь, СССР ответил созданием Организации стран Варшавского договора (ОВД) в военной сфере и Совета экономической взаимопомощи (СЭВ) в экономике. Можно сказать, что ко второй половине 1950-х гг. СССР достиг своего наивысшего геополитического могущества. Обладая ядерным оружием и средствами его доставки, крупнейшей в мире армией, имеющей опыт тяжелейшей победоносной войны, СССР имел в качестве своих младших союзников коммунистические Китай и Северную Корею. Страны Восточной Европы и Монголия были сателлитами СССР. На этот же период приходится появление у СССР нового рычага геополитического воздействия на евразийскую периферию — энергетического.
Для обеспечения экономической связности СЭВ начинается реализация грандиозного проекта по созданию магистрального нефтепровода из СССР в страны Восточной Европы. Строительство началось в 1960 г. Отправной точкой для нефтепровода стал Куйбышев (ныне Самара). Нефтепровод диаметром до 1020 мм шел по территории РСФСР от Куйбышева до Брянской области. Здесь от него отходило ответвление в Вентспилс (Унеча — Полоцк — Мажейкяй — Вентспилс) диаметром до 800 мм, а основная труба из Брянска шла на запад в Белоруссию, где нефтепровод «Дружба» разделялся на две ветки. Одна (северная) шла через Польшу в Германию, другая (южная) — через Украину в Чехословакию и Венгрию. В 1964 г. состоялась официальная церемония ввода магистрали в строй.
Через пять лет возник вопрос об увеличении экспортных возможностей Советского Союза, а имеющийся нефтепровод такого увеличения
обеспечить не мог. Мощностей «Дружбы-1» стало недостаточно, и в 1974 г. по тем же трассам была проложена трубопроводная система «Дружба-2» диаметром до 1220 мм. «Дружбу-2» начали строить весной 1969 г. и закончили в 1974 г., увеличив экспортные возможности страны более чем в два раза.
После распада социалистического лагеря и СССР центр управления российской частью нефтепровода переместился из Львова в Брянск. В России магистраль нефтепровода проходит по территориям 32 районов восьми областей. По нефтепроводу в страны ближнего и дальнего зарубежья направляется почти половина идущей на экспорт российской нефти. В последние годы по основному, западному, направлению нефтепроводной системы «Дружба» перекачивается до 70— 80 млн тонн в год. Эта нефть используется на мощных нефтеперерабатывающих заводах, расположенных в Мозыре (Белоруссия), Плоцке (Польша), Шведте (Германия).
Трубопровод «Дружба» протяженностью около 6000 км — крупнейшая система трубопроводов в мире. Северный участок нефтепровода проходит по территории Белоруссии, Польши и Германии, а южный — Украины, Чехии, Словакии и Венгрии [8].
Во второй половине 1970-х годов принимается решение о строительстве магистральных газопроводов в дополнение к сети магистральных нефтепроводов «Дружба-1» и «Дружба-2». В 1978 г. разрабатывается проект строительства магистрального экспортного газопровода Уренгой—Помары— Ужгород. Строительство велось при финансовом и технологическом сотрудничестве с консорциумом немецких, французских и японских банков и корпораций. В течение 1982—1984 гг. шло строительство магистрального газопровода, общая длина его оставила 4450 км. Именно газопровод Урен-гой—Помары—Ужгород является основным экспортным газопроводом нашей страны.
Строительство стратегических экспортных трубопроводов ознаменовало переход Советского Союза к новому этапу его геополитики. Если сталинский СССР был относительно замкнутым и стремился к максимальной самодостаточности своей экономики и независимости от внешнего мира, то с созданием магистральных экспортных трубопроводов СССР де-факто отказывался от своего курса на автаркию и вступал в тесную кооперацию не только со своими восточноевропейскими сателлитами, но и со странами Западной Европы, в первую очередь с ФРГ. В области внешней политической идеологии этот переход выразился в появлении концепции мирного сосуществования двух систем. Эта концепция предполагала отказ СССР от борьбы с капиталистическим миром и установление мирных добрососедских и взаимо-
выгодных экономических отношений с идеологическими противниками СССР, то есть евразийской периферией.
Примечательно, что основными выгодополу-чателями этой политики были не США — центр Римланда, а евразийская периферия — Европа, которая была полем противостояния СССР и США. По нашему мнению, строительство экспортных магистральных трубопроводов нельзя считать шагом, однозначно усиливавшим позиции СССР в геополитическом противостоянии. Дело в том, что внутри системы Западная Европа — Восточная Европа — СССР строительство указанных трубопроводных систем создавало следующие роли в международном разделении труда. Западная Европа — поставщики высокотехнологичного оборудования, редких видов труб, кредиторы проектов, они же — получатели сырья. Восточная Европа — получатели сырья по льготным ценам, установленным внутри СЭВ. СССР — экспортер сырья и финансовый донор восточноевропейских стран-сателлитов.
Создание системы магистральных экспортных трубопроводов способствовало увеличению взаимозависимости экономик Западной Европы, Восточной Европы и СССР. С учетом вышеуказанного распределения ролей это привело к усилению внутри СССР элитных групп, ориентированных на интеграцию экономик социалистического лагеря в глобальную экономическую систему. Идеологическая база для этого уже была создана: с нашей стороны — политика сосуществования двух систем, со стороны Запада — различные идеи конвергенции (например, см. «Новое индустриальное общество» Дж. Гэлбрейта [3] или идею «Европы от Атлантики до Урала» Ш. де Гол-ля). Советских ученых в 60—70 гг. активно приглашают к участию в заседаниях Римского клуба, на которых выстраивалась некое обобщенное интегральное видение мировых экономических перспектив. По сути, часть позднесоветского истеблишмента и интеллектуалов были не столько непримиримыми борцами с капитализмом, сколько членами общемирового элитного круга, имеющего в целом сходные взгляды на мировое хозяйственное развитие.
Можно сказать, что строительство стратегических экспортных трубопроводов и смягчение идеологического противостояния СССР и Запада в геополитическом аспекте привели к тому, что Xар-тланд де-факто прекратил войну с Римландом и перешел к политике экономического сотрудничества, то есть к отказу СССР от собственной сферы экономического доминирования и включению его в глобальное разделение труда на условиях Римланда. Окончательно это было оформлено в конце 80-х гг., когда в странах Восточной Европы происходят «бархатные» революции, ликви-
дируется СЭВ, в одностороннем порядке распускается ОВД. СССР, находясь на тот момент в серьезной финансовой зависимости от Запада, дает согласие не только на объединение Германии, но и на то, чтобы объединенная Германия осталась страной НАТО. Вскоре за этим последовал распад и самого Советского Союза, сопровождавшийся стремительной демилитаризацией, деградацией военно-промышленного комплекса, разрывом и уменьшением технологических цепочек и, как следствие, уменьшением роли элитных групп, связанных с военно-промышленным комплексом и обрабатывающими отраслями промышленности, при увеличении веса оставшегося вполне конкурентоспособным топливно-энергетического комплекса и элитных групп, связанных с ним.
Распад Советского Союза имел широкий спектр последствий в геополитическом развитии России. Пожалуй, самым неприятным стало то, что СССР, ранее выступавший как единое целое на мировой арене и распоряжавшийся единой «кладовой» ресурсов, вдруг превратился в группу самостоятельных игроков на мировом энергетическом рынке, частично взаимодополняющих друг друга и конкурирующих между собой. С точки зрения проекции геополитического влияния России на Западную Европу наиболее неприятным фактом стало то, что примерно 80 % мощностей трубопроводных экспортных систем проходят по территории Украины. Украина практически сразу же была признана американским истеблишментом в качестве краеугольного камня всей геополитической системы Xартланда (см., например, З. Бжезинс-кий) [1]. Недопущение установления пророссийс-кого режима на Украине стало одной из приоритетных задач, если не самой приоритетной, для американской внешней политики на постсоветском пространстве. Надо отдать должное американским дипломатам — с поставленной задачей они справились. Начиная с президентства Леонида Кравчука во главе Украины стояли либо относительно нейтральные по отношению к России политики, либо откровенно антироссийски настроенные. Во многом это объясняется особенностями украинской экономики, сформировавшимися еще в советское время. Украина выступает не только крупнейшим транзитером российского газа и нефти, но и крупнейшим на постсоветском пространстве Европы их потребителем, что обусловило объективные противоречия интересов России и Украины по вопросам цены на газ и придало антироссийской риторике украинских политиков серьезные экономические основания.
В течение 90-х гг. российское руководство в отношении постсоветских стран проводило политику льготных тарифов. Это было обусловлено резким экономическим спадом на всем постсоветском пространстве и отсутствием у стран СНГ
сколько-нибудь серьезных возможностей адекватно оплачивать российские энергопоставки. Также это быио формой субсидирования постсоветских экономик в надежде сохранить там геополитическое влияние Москвы.
Подобная политика привела к неодинаковым результатам в разных странах. Наиболее близкими союзниками России на постсоветском пространстве оказались Белоруссия и Армения. Причем энергетическая составляющая здесь сыпрала далеко не главную роль. Геополитическая лояльность Белоруссии обеспечивалась личностью ее президента Г. Лукашенко и проектом союзного государства России и Белоруссии. Лояльность Армении обеспечивалась благодаря поддержке перед лицом угрозы со стороны Азербайджана. Другие страны постсоветского пространства можно отнести к нейтралам различныгх оттенков, от дружественного нейтралитета Казахстана до довольно прохладного нейтралитета Туркмении, Узбекистана и Азербайджана. И наконец, нельзя не отметить откровенно враждебный России режим на постсоветском пространстве — Грузию Михаила Саакашвили. С этой точки зрения интересно отметить, что союзники России начисто лишены сколько-нибудь значимых энергетических ресурсов. Нейтралы же, наоборот, обладают большими их запасами, что позволяет вести более-менее независимую от России внешнюю политику.
В постсоветский период к традиционному западному направлению экспорта российских энергетических ресурсов добавились еще два — южное и восточное. Рассмотрим эти направления подробнее.
Европейское направление в российской энергетической геополитике по-прежнему остается важнейшим. Именно страны Западной, Центральной и Восточной Европы — крупнейшие потребители и отчасти транзитеры1 российских энергоресурсов. Так, Германия, Франция, Италия, Великобритания получают из России до 25% потребляемого ими газа. В странах бывшего социалистического лагеря — в Польше, Чехии, Словакии, Венгрии, Болгарии — этот процент еще выше. С чисто геополитической точки зрения в системе Западная Европа — Восточная Европа — Россия присутствуют три основныгх геополитических игрока: Евросоюз, центром принятия решений в котором являются Германия и Франция; США и их восточноевропейские сателлиты, в первую очередь Польша, Чехия, в меньшей степени Словакия, Венгрия, Украина; Россия со своим младшим партнером Белоруссией. Объективно в сложившемся мировом разделении труда экономики Германии, Франции, Италии, с одной стороны, и экономика России — с другой, дополняют друг друга. Россия выступает крупным заказчиком во всевозможных инфраструктурных проектах, покупает высокоточ-
ное оборудование и продает сырье, при этом являясь крупнейшим в Европе рынком сбыта для товаров народного потребления развитых европейских стран. Страны Восточной Европы играют здесь двойственную роль. Как члены Евросоюза, они следуют в фарватере политики, проводимой европейскими лидерами, однако политическая самоидентификация истеблишмента этих стран строится на противостоянии России и, в меньшей степени, Германии и, как следствие, апелляции к США для защиты их интересов перед лицом вышеупомянутых крупных региональных игроков. Это приводит к тому, что между Россией и основными европейскими потребителями ее энергетических ресурсов находится «буферная» зона, контролируемая Соединенными Штатами.
Тем не менее экономические интересы стран Восточной Европы, так же как и стран Западной Европы, состоят в мирных добрососедских и взаимовыгодных отношениях с Россией, поскольку их экономики тоже служат дополнением друг другу, и Россия стала крупным рынком сбыта для промышленных и сельскохозяйственных товаров, производимых в этом регионе. В сумме указанные выше обстоятельства привели к тому, что российская энергетическая геополитика была направлена на минимизацию влияния стран-транзите-ров. Это предопределило создание стратегических проектов «Северный поток» и «Южный поток», призванных снизить зависимость России от стран-транзитеров, в первую очередь Украины и Польши. К настоящему времени «Северный поток» уже построен и есть основания полагать, что после устранения технических проблем с перекачкой нефти не терминале Усть-Луга в Ленинградской области начнутся экспортные поставки.
С «Южным потоком» ситуация обстоит сложнее. В отличие от «Северного потока», ориентированного на конечных потребителей Германии, Бельгии и Франции, «Южный поток» ориентирован на конечных потребителей стран Южной Европы — Болгарии, Греции, Сербии, испытывающих в настоящее время серьезные экономические проблемы и не заинтересованных в резком увеличении потребления газа. Кроме того, в отличие от «Северного потока», у которого нет конкурентов, у «Южного потока» такой конкурент есть. Это трубопроводная система КАВиССО [10], о которой речь пойдет далее.
Помимо строительства трубопроводных систем в обход стран-транзитеров, Россия расширяла трубопроводную сеть и на традиционных направлениях. Так, за постсоветское время был построен экспортный трубопровод Ямал—Европа, проходящий через территорию Белоруссии и Польши.
В целом можно сказать, что 2000-е гг., в отличие от 1990-х, ознаменовались более прагматичной энергетической политикой, ориентированной
на максимизацию прибыши. Так, почти для всех стран бытшего постсоветсткого пространства быши ликвидированы льготы на поставку энергоресурсов, что имело своей оборотной стороной так на-зытаемые «газовые войны», прежде всего с Украиной. В настоящее время, когда Европа находится в состоянии экономической стагнации, наращивания объема поставок газа на этом направлении не происходит, поэтому повышается важность для энергетической геополитики России южного и особенно восточного направления экспорта энергоресурсов.
Южное направление в российской энергетической геополитике, пожалуй, самое политизированное. Именно на южном направлении пересекаются интересы сразу нескольких глобалыныгх и региональный: игроков. В чисто экономическом плане поставки на южном направлении существенно уступают по объему поставкам на запад и восток, но следует учесть, что южное направление, в отличие от западного, исключительно политически взрытоопасно, с одной стороны, и с другой — в этом регионе нет недостатка в собственный: углеводородный: ресурсах. Такие страны, как Казахстан, Азербайджан, Иран и Туркменистан, являются крупными производителями нефти и газа. Более того, почти все арабские страны сами крупные экспортеры углеводородов.
Поэтому с точки зрения экспорта энергетических ресурсов из России этот регион не очень перспективен, поскольку единственный крупный покупатель наших углеводородов — Турция. Поставки в Турцию осуществляются по трубопроводу «Голубой поток». Соглашение о строительстве «Голубого потока» бышо достигнуто в 1996 г., первые поставки начались в 2003 г., к 2010 г. этот трубопровод вышел на проектную мощность. В настоящее время имевшиеся планы продолжения «Голубого потока» в Израиль и Италию находятся под вопросом сразу по нескольким причинам. Во-первых, из-за экономического кризиса в Европе, во-вторых, из-за резко обострившихся турецко-израильских отношений, в-третьих, из-за гражданской войны в Сирии. К тому же израильтяне нашли газ у себя на шельфе [11].
Еще один потенциальный покупатель углеводородов в этом регионе — Армения, но в сложившихся геополитических условиях, а именно очень плохих российско-грузинских отношениях и армяно-азербайджанских и армяно-турецких, прямые поставки энергоресурсов из России в Армению сильно затруднены. К тому же Иран, граничащий с Арменией, поставляет туда нефтепродукты и газ по более низким ценам, чем российские производители. Поэтому, как уже быио сказано, единственный серьезный покупатель российских углеводородов на южном направлении — это Турция.
Мы полагаем, что именно на южном направлении российские экспортеры столкнутся с самыш сильныш противодействием. Во-первыгх, турки сами имеют серьезные геополитические интересы в этом регионе. Как известно, в политическом и идеологическом поле Турции с приходом к власти Реджепа Таипа Эрдогана резко усилились фундаменталистские настроения. С учетом постоянно присутствующей в турецком политическом дискурсе идеи «Великого Турана» это может привести к более активной внешней политике Турции по сравнению с той, которую она проводила до недавнего времени. С этой точки зрения трубопровод КАВиССО, продвигаемый Соединен-ныыми Штатами как противовес российскому «Голубому потоку», может представлять для турок самостоятельную ценность — в дополнение к пан-тюркистским идеям и возрастанию роли исламского фактора в турецкой политике, еще одна экономическая связка между Турцией и тюркскими государствами — Казахстаном, Азербайджаном и Туркменией — будет вполне естественной. К тому же КАВиССО позволит Турции не только диверсифицировать импорт энергоресурсов, но и в случае строительства терминала по сжижению газа стать крупным транзитером.
Все это делает перспективы российского проекта «Южный поток» довольно сомнительными.
С учетом резкого обострения политической обстановки на Ближнем Востоке — так назытаемой «арабской весны», гражданской войны в Сирии и потенциально возможного конфликта в Иране — сколько-нибудь существенное продвижение России на энергетические рышки Ближнего Востока, на наш взгляд, невозможно. Более того, существует серьезный риск потерять имеющиеся позиции, особенно в случае возможного обострения армяно-азербайджанского конфликта.
Настоящим открытием в российской энергетической геополитике стало восточное направление. Активное освоение углеводородных месторождений относится к середине 90-х гг., когда консорциум иностранных компаний, состоящий из компаний «Шелл» (50 %), «Мицуи» (25 %) и «Мицубиси» (25 %), по соглашению о разделе продукции, заключенному с российским правительством, начал разработку шельфовыгх месторождений на Сахалине. В рамках этого проекта началось строительство крупнейшего в нашей стране терминала по сжижению газа для дальнейших поставок его на рышки Восточной Азии. В 2008 г. этот терминал быш введен в эксплуатацию. Крупным успехом российской дипломатии стал пересмотр соглашения о разделе продукции, согласно которому к 2007 г. в состав акционеров сахалинского проекта быш включен «Газпром», который вышупил у других участников консорциума 50 % + 1 акцию, уменьшив доли других участников наполовину.
Таким образом Россия вернула себе контроль не просто над одним из самых перспективный: месторождений нефти и газа на Дальнем Востоке, но и получила доступ к новейшим технологиям до-быгаи нефти на шельфе холодныж морей и технологиям по сжижению газа [9].
Параллельно с относительно новыши для нашей страны технологиями поставок сжиженного природного газа на восточном направлении развивались и традиционные трубопроводные технологии поставок углеводородов. Основныш партнером России здесь стал Китай. В советское время основные экспортные поставки быши направлены на Запад. Китай, хотя и коммунистический, тем не менее рассматривался СССР с начала 60-х гг. как серьезный геополитический соперник. С конца 1980-х гг. в советско-китайских отношениях началось потепление, а период с 90-х гг. по настоящее время характеризуется качественно новым уровнем российско-китайских экономических связей. Российско-китайское экономическое сотрудничество включает в себя взаимодействие в таких сферах, как военно-техническое сотрудничество, поставка товаров народного потребления, продукции металлообработки, химикатов, различный: видов сырья. Отдельно в этом ряду стоит выделить энергетическое сотрудничество России и Китая.
Одним из элементов этого сотрудничества стало строительство ВСТО — трубопроводной системы, соединяющей Восточную Сибирь с Тихим океаном. Проект ВСТО появился еще в конце 70-х гг., но активное строительство этого трубопровода началось уже в XXI веке. Пропускная способность ВСТО хотя и уступает совокупным возможностям нефтепроводов «Дружба-1» и «Дружба-2», однако составляет весьма внушительную величину — примерно 80 млн тонн нефти в год. Основной геополитический торг шел между Китаем и Японией по поводу того, куда будет направлена основная часть нефти. В итоге бышо принято решение строить ВСТО в две очереди. Первая очередь Тайшет—Сковородино и ответвление трубопровода от Сковородино на Китай уже завершено. Вторая часть ВСТО пока еще строится. Строительство должно завершиться в бухте Козьмино. В настоящее время нефть на этом участке поставляется по железной дороге [2]. Примечательно, что ответвление от Сковородино на Китай бышо построено за счет средств китайской стороны. С 1 января 2011 г. начались поставки нефти в Китай в размере 15 млн тонн в год. Срок контракта 20 лет [12].
Проанализировав экономическую обстановку в мире в отношении энергоресурсов, можно сделать вытод, что на восточном направлении энергетической геополитики России идет долгосрочная игра, главныш призом которой является на-
правление нефтяных поставок из России. Проект «Сахалин-2» ориентирован преимущественно на рынки Японии, проект «ВСТО-1» — в основном на рынки Китая, в меньшей степени — на другие рышки Восточной Азии. Но в перспективе с достройкой ВСТО-2 и вытодом его на проектную мощность большая часть нефти по этому трубопроводу будет поставляться в порт Козьмино, откуда танкерами доставляться любому покупателю. Это позволит диверсифицировать поставки российских углеводородов. Тем самым снижается зависимость России от рынков Западной Европы, тем более что в среднесрочной перспективе центрами экономического роста, а следовательно, центрами потребления сырья станут не страны Европы, а страны Восточной Азии, особенно Китай.
Основные вызовы энергетической геополитики РФ можно разделить на 2 группы: технологические и политико-экономические.
К технологическим вызовам относится усовершенствование технологий геологоразведки и нефтедобычи и, как следствие, открытие новых месторождений углеводородов в самых разнообразный: странах мира. О реальности такого развития событий свидетельствует недавнее обнаружение на бразильском шельфе гигантских месторождений углеводородов. Другим сходным вызовом являются так назытаемые сланцевая нефть и сланцевый газ. Технология их добычи активно разраба-тытается в США [5]. К ним примыкает разработка нефтяных песков Канады. Насколько можно судить, эти технологии экономически оправданы при довольно высоких ценах на углеводороды, а в течение последних 10 лет в мире сложилась именно такая ситуация. Сложность в оценке этого риска состоит в том, что до конца непонятно, насколько экономически оправдана добыта сланцевых нефти и газа, а также каковы их запасы и смогут ли они составить серьезную конкуренцию обышным нефти и газу [6].
Еще одним технологическим вызовом, скорее гипотетическим, нежели реальным, может быть резкое удешевление электроэнергии, получаемой из альтернативных источников — энергии ветра, солнца, приливов, геотермальной энергии. Особняком стоит фактор ядерной энергетики. Быстрое истощение запасов урана и озабоченность мирового сообщества по поводу безопасности ядерной энергии в связи с недавней аварией на АЭС в Фукусиме с довольно большой вероятностью приведут к тому, что производство атомной энергии будет сокращаться. Это увеличивает долю углеводородов и угля в планетарном энергобалансе.
Другую группу вызовов составляют политикоэкономические вызовы. Важнейшим из них мы считаем создание сети заводов по сжижению природного газа в Катаре и Саудовской Аравии. В случае строительства достаточно широкой сети
терминалов по приему газовозов на основныгх рышках Российской Федерации, прежде всего Западной Европе, а также на рышках Японии и Китая Россия получит очень мощного конкурента. С чисто геополитической точки зрения это означает, что Xартланд — Россия будет проигрытать Римланду — США и его союзникам рынок европейских стран. К тому же относительно недавно США сами стали экспортерами сжиженного природного газа, резко нарастив добыту за счет сланцевого газа. В условиях стагнации европейской экономики это может привести к тому, что цены на газ в Европе обвалятся. Еще более неприятно для России то, что, в отличие от трубопроводов, жестко привязанных к территории, танкеры со сжиженным газом можно отправить куда угодно, а следовательно, у США и их арабских партнеров появляется пространство для маневра, которого у России нет. Единственный российский терминал по сжижению газа в Корсакове на Сахалине несопоставим по своей мощности с катарскими и американскими конкурентами.
В условиях стагнации рышка западноевропейских стран и серьезной политической нестабильности на южном направлении активное строительство сети новых трубопроводов, таких как «Южный поток», и достройка ответвлений от «Голубого потока» в среднесрочной перспективе представляются маловероятными. Скорее всего, количественный рост экспорта углеводородов в страны Европы далее невозможен. Более того, вполне вероятным следствием из всего вышесказанного станет сокращение доли России на стагнирующем европейском рышке.
Единственное направление, где возможен экстенсивный рост, — восточное. К сожалению, рост сети трубопроводов и связанный: с ними портов сильно ограничен тем обстоятельством, что в настоящее время Восточно-Сибирский регион, хотя и обладает большими запасами углеводородов, но освоен гораздо хуже Западной Сибири. Это приводит к тому, что для экспорта углеводородов на восточное направление приходится строить очень длинные трубопроводные системы. Так, ВСТО имеет протяженность почти 4200 км, причем, в отличие от трубопроводов «Дружба» и Уренгой— Ужгород, ВСТО проходит по сильно пересеченной местности, покрытой тайгой, что существенно затрудняет и удорожает его строительство. Поэтому быстрое наращивание поставок на восточном направлении, мы уверены, не представляется возможным. Не только в краткосрочной, но и в среднесрочной перспективе восточное направление экспорта углеводородов не сможет ни срав-
ниться с западным, ни даже стать сопоставимым с ним. Это означает, что российский энергетический экспорт ожидает серьезная среднесрочная стагнация и даже спад. Учитывая высокую долю поступлений от экспорта углеводородов в бюджете России, это представляет серьезный вызов экономической стабильности нашего государства.
Тем не менее за счет уменьшения доли атомной энергетики в общем энергобалансе планеты, роста уровня жизни во всех развивающихся странах и развития промышленных производств в таких странах, как Индия, страны Южной Азии, Индокитае, а также, возможно, в некоторых регионах Африки, в долгосрочной перспективе спрос на углеводороды будет возрастать. Поэтому России необходимо удержать свои позиции на этом рынке и, что еще более важно, диверсифицировать свою транспортную систему, в настоящее время излишне привязанную к трубопроводам.
Библиографический список
1. Бжезинский З. Великая шахматная доска. М.: Москва, 1998. 128 с.
2. ВСТО прикрыли задвижкой // КоммерсантЪ. 2011. 25 апреля. URL: http://www.kommersant.ru/doc/ 1628539.
3. Гэлбрейт Дж. Новое индустриальное общество. М.: АСТ, 2004. 225 с.
4. Дугин А. Энергетическая геополитика. URL: http:// geopolitica.ru/Articles/1214.
5. Избыток газа меняет промышленный ландшафт //
Ведомости. 2012. 11 апреля. URL: http://
www.vedomosti.ru/companies/news /1627947/ izbytok_gaza_v_ssha_menyaet_promyshlennyj_landshaft.
6. Левайн С. Крах надежд на европейский сланцевый газ // Foreign Policy. URL: http://www.inosmi.ru/ europe/20120202/184692082.html.
7. Маккиндер Дж.Х. Географическая ось истории. URL: http://www.archipelag.ru/geopolitics/osnovi/axis/ geographic-axis.
8. Нефтепровод дружба. Справочная информация // РИА Новости. 2007. 9 янв. URL: http://ria.ru/spravka/ 20070109/58705713.html.
9. Официальный сайт Сахалин энерджи. URL: http:// sakhalinenergy.jp/ru/aboutus.asp?p=key_milestones.
10. Проект газопровода «Набукко» связан с проектом «Восток-Запад» в Туркменистане. URL: http:// nabucco.ge/news/2009/1284644238.php.
11. Российский газ не будет поставляться в Израиль // РБК. URL: http://top.rbc.ru/economics/08/06/2010/ 418298.shtml.
12. Россия и Китай урегулировали все вопросы по поставкам нефти // Российская газета. 2011. 11 октября. URL: http://www.rg.ru/2011/10/11/china-anons.html.
13. Фукуяма Ф. Конец истории и последний человек. М.: АСТ, 2004. 588 с.
Взаимодействие государства и субъектов малого предпринимательства
15
D.G. Slatov*
ORIGINS, PROBLEMS AND PERSPECTIVES OF ENERGY GEOPOLITICS OF RUSSIA. REGIONAL ASPECT
This article is devoted to the origins, problems, trends and perspectives of modem Russian geopolitics on modern stage. Historical, geopolitical, technological and economical factors influencing Russian oil and gas export politics are analyzed. Russian energy politics is researched in regional aspect.
Key words: energy, geopolitics, Russia, pipeline, oil, gas, influence.
* Slatov Dmitriy Gennadievich ([email protected]), the Dept. of Economy of the City and Municipal Management, Samara State University, Samara, 443011, Russian Federation.
