CC BY
98
ИСТОРИЯ
УДК 902.2
Курочкина Светлана Александровна
кандидат исторических наук
Министерство культуры, печати и по делам национальностей Республики Марий Эл (г. Йошкар-Ола)
kurochkina-sveta@bk.ru
ИСТОКИ И ТРАДИЦИИ В КЕРАМИЧЕСКОМ ПРОИЗВОДСТВЕ НИЖНЕВОЛЖСКИХ
СТОЛИЦ УЛУСА ДЖУЧИ
Рассматривается керамическое производство городов Нижнего Поволжья второй половины ХШ—Х1У вв., истоки влияний, культурных заимствований и их синтез. Изначально гончарное производство городов Сарай ал-Махруса и Сарай ал-Джедид было связано с разноэтничным населением.
Ключевые слова: керамическое производство, золотоордынская керамика, мастера-керамисты, миграции населения, переселение ремесленников.
В середине XIII в. образуется монгольское государство Улус Джучи. В своих землях Джучиды стремились ограничить произвол аристократии и дать возможность местным жителям восстановить хозяйство, чтобы они стали объектом постоянного, систематического налогового обложения. Золотоордынские ханы начинают в степных низовьях Волги интенсивное градостроительство [13, с. 9]. Наибольший расцвет золотоордынских городов относится ко времени правления ханов Узбека и Джанибека, которые для их строительства используют поступления дани с покоренных земель; прибыли от караванной торговли; людские ресурсы, добытые путем грабительских походов, войн с Ираном, в междоусобицах, путем работорговли. Градостроительство потребовало сокращения вывоза рабов в другие страны. Поэтому Узбек-хан запретил египетским купцам вывозить рабов из Золотой Орды; при Джанибеке произошло сокращение вывоза рабов в Италию и Грецию [11, с. 329].
Благодаря огромному притоку материальных и людских ресурсов крупнейшими торгово-ремес-ленными центрами тогдашнего мира с развитым керамическим производством становятся нижневолжские города Сарай ал-Махруса и Сарай ал-Джедид. Джувейни писал: «Купцы со всех сторон привозили ему (Бату) товары, все, что бы ни было, он брал и за каждую вещь давал цену в несколько раз большую того, что она стоила. Султанам Рума, Сирии и других стран он давал льготные грамоты и ярлыки, и всякий, кто приходил к нему на службу, без пользы не возвращался» [11, с. 149-150].
В отличие от западноевропейского, русского и среднеазиатского городов, золотоордынские города не могли вырасти только на товарообмене с земледельческими поселениями, расположенными на территории Нижнего Поволжья, и со степью. Известную роль в их росте сыграла караванная торговля, которая шла через эти места по линии товарообмена Восточной Европы и Средней Азии с Китаем. Нельзя не учитывать и того факта, что в Сарае помещался ханский дворец и находился центр по управлению золотоордынским государ-
ством. Это приводило к концентрации в столицах огромных денежных средств, что вызывало развитие дальнейшей транзитной торговли и развитие городов на торговых путях к столице [14, с. 79].
Город Нижнего Поволжья, появившийся во второй половине ХШ-ХГУ вв. в степи, не имеющий традиций керамического ремесла, показывает ряд особенностей и закономерностей сложения городского ремесла в Улусе Джучи, истоки влияний, культурных заимствований и их синтез. В письменных источниках быт и культура золотоордын-ского города освещались мало: современники писали о политике, государственных событиях, войнах и социальной борьбе. Поэтому для изучения керамического производства в нижневолжских столицах Улуса Джучи нет иных источников, кроме как археологических.
На складывание золотоордынского керамического производства оказали влияние миграции населения на территориях, входящих в состав Улуса Джучи, и их культурные традиции.
Со времени правления ханов Бату и Берке для возрождения старых или строительства новых зо-лотоордынских городов использовались людские и материальные ресурсы, добытые при завоеваниях Руси, Кавказа, Средней Азии, Крыма и других земель. Высококвалифицированные ремесленники могли попасть в нижневолжские города Улуса Джучи несколькими путями.
Большая часть ремесленников появилась в них в результате захвата в плен и насильственного увода в нижневолжские степи. Эта практика начала складываться в первые годы существования золотоордынского государства, что неоднократно подтверждается письменными источниками. К примеру, после взятия Самарканда 30 тыс. ремесленников было роздано в качестве рабов сыновьям и родичам Чингиз-хана; после взятия Нишапура из всего населения было оставлено 400 мастеров, которых отправили на север; то же самое было в Мерве [6, с. 145-146, 168, 170]. Джувейни сообщает, что в Хорезме из уцелевших жителей отделили и увели в рабство ремесленников (более 100 тыс. человек) [11, с. 141].
34
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова № 2, 2014
© Курочкина С.А., 2014
Истоки и традиции в керамическом производстве нижневолжских столиц Улуса Джучи
Подобная система пополнения ремесленников в городах практиковалась Джучидами вплоть до конца XIV в. В правления Узбека, Джанибека, Ток-тамыша неоднократно совершались походы в соседние земли, постоянно велась борьба за Закавказье. «Войско Токтамыша в 786 гх. (1384/1385 гг.) прибыло в Тебриз. Опустошили область Маран-да и Нахичевани. До 200 тыс. человек они увели в плен из этой области» [12, с. 97-98]. Аналогичные сведения мы находим у Казвини. «В 787 гх. (12/1-1385-1/11-1386 гг.) войско Токтамыша осадило и ограбило Тебриз, также Марагу, Нахичевань. Около 200 тыс. человек из этого вилайета (Азербайджана) увели в плен» [7, с. 131]. К 1385 г. Токта-мыш захватил крупные города Закавказья, что обеспечило новый приток рабов в золотоордынские города.
Таким образом, увод в плен ремесленников монголы практиковали уже с первых своих завоеваний. «А когда же выйдут к ним, то татары спрашивают, кто у них ремесленники, и их оставляют, а других убивают топором» [8, с. 57]. После сдачи города ремесленников и искусных мастеров распределяли между монгольскими царевичами и знатью, которые сажали ремесленников-рабов в своих городских усадьбах. Но этих рабов так распределяли по территории Улуса Джучи, чтобы они находились как можно дальше от своей родины. Этой мерой предотвращалась вероятность побега, так как беглецу пришлось бы пересечь значительную часть государства [2, с. 47].
Подобным образом в нижневолжских городах появились русские рабы, число которых постоянно пополнялось. Из летописных сводов мы узнаем об угоне многих тысяч русских людей в ордынский плен. Слава о русских ремесленниках доходила до самой Монголии. Плано Карпини и Гильом де Ру-брук рассказывают о русских, которые благодаря своему искусству достигли довольно прочного положения при монгольском дворе [5, с. 10]. Но это редкое исключение, так как большая часть русских в Улусе Джучи принадлежала к несвободному населению. Археологические следы пребывания русских есть во всех исследованных золотоордынских центрах. В крупных городах, таких как Сарай ал-Махруса и Сарай ал-Джедид, их труднее найти: русские жители здесь были сосредоточены в особых кварталах. Гораздо ярче выделяется русский компонент в материальной культуре небольших зо-лотоордынских городов, например Водянского городища (Волгоградская область, отождествляется с городом Бельджаменом), где русские составляли значительную часть жителей. Они были пригнаны в места, отличающиеся выгодным географическим положением, вероятно, для строительства новых городов [9, с. 131].
Насильственному переселению подвергались не только русские ремесленники, но и жители
Средней Азии, Закавказья, Крыма. Хотя здесь складывается несколько иная картина, так как какое-то количество ремесленников из этих районов появилось в нижневолжских столицах добровольно. Определенную роль в перемещении народов сыграли социально-экономические, политические, культурные изменения, произошедшие в начале XIV в. в Улусе Джучи. Джучиды всеми силами и средствами способствовали процветанию своих городов. Одним из поставщиков людских и материальных ресурсов была караванная торговля, так как вместе с товарами караваны привозили и ремесленников, добровольно приезжающих в Золотую Орду. Арабский историк так описывает Золотую Орду времен Узбека: «Выезжают, бывало, караваны из Хорезма и едут себе на телегах спокойно, без страха и опаски, вдоль до (самого) Крыма, а переход этот (требует) около трех месяцев» [11, с. 460]. То же самое можно сказать о правлении Токты и Джанибека.
В керамическом производстве Золотой Орды прослеживается влияние закавказских центров: Ани, Двин (Армения), Старая Ганджа, Орен-Кала, Баку (Азербайджан), Дманиси (Грузия). Эти города перед монгольским нашествием в XII - начале XIII вв. переживали расцвет производства. После разгрома закавказских городов значительная часть мастеров попала под власть новых хозяев-монголов. Позднее в Иране и Закавказье шли междоусобицы, кровавые столкновения; народ облагался непосильными поборами. Ремесленники были лишены права распоряжаться своей личностью, своим имуществом, результатами своего труда. Они не были уверены, что их куда-нибудь не перешлют и не заберут у них имущества сверх положенных налогов и повинностей. Рядом, в Улусе Джучи, в это же время была твердая ханская власть и покой. Возможно, поэтому из мусульманских стран (в том числе из Хулагуидского Ирана) часть населения добровольно переселяется в золотоордын-ские города.
Сейчас нельзя точно охарактеризовать процесс переселения людей из Закавказья на территорию Золотой Орды. Их массовое переселение приходится на XШ-XIV вв. Для этого были разные причины. Массовое истребление населения, увод в плен ремесленников, формы сбора налогов, а начиная с XIV в., и религиозные преследования, произвол и злоупотребления чиновников довели народ до крайней нищеты. По приказу Чармагана город Ани был разрушен, а жители уничтожены. Уцелело лишь несколько женщин и ремесленников [3, с. 170, 172]. Люди вынуждены были бежать в чужие страны. Армянский ученый Т. Тораманян отметил, что «из-за этого великого бегства расцветшая в течение 300 лет царица городов Ани со своими обширными окрестностями превратилась в пустыню» [1, с. 279]. Одно из мест, куда могли
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова .¿к № 2, 2014
35
ИСТОРИЯ
бежать анийцы, были нижневолжские столицы Улуса Джучи. Но, возможно, была и другая причина, по которой обедневшие анийские ремесленники появились в Улусе Джучи. Ремесленники города Ани, попав в рабскую зависимость к ильханам, превратились в товар и были просто перепроданы в нижневолжские степи. Примером к вышесказанному может служить факт, о котором сообщает Казвини. Описывая бедствия в Хулагуидском Иране при правителе Малик Ашрафе и убийства знатных людей в Тебризе в 746 гх. (1346 г.), он говорит, что «множество народа покинуло родину. 747 гх. (24/04-1346 - 12/04-1347 гг.) .. .Когда в государстве Малик Ашрафа насилие достигло крайних пределов, люди стали покидать родину. кази Махи ад-Дин Барда'и перебрался в Сарай-Берке, стал там проповедовать и прославился. Покойный падишах Джанибек присутствовал на его проповедях. Однажды он так говорил о Тебризе, Малик Ашрафе и насилии его над (божьими) тварями, что присутствующие плакали» [7, с. 100, 107-108].
Долгое время считалось, что золотоордынское керамическое производство сложилось в первую очередь под воздействием среднеазиатских (хорезмских) мастеров. Этот факт нельзя отрицать, но и завышать его значение также не следует. Действительно, в складывании керамического производства в Нижнем Поволжье большую роль сыграли старые торговые связи с Хорезмом. А в ходе завоевательных походов уже в XIII в. часть ремесленников была вывезена из Средней Азии. Ряд исследователей полагает, что впоследствии из-за расширения торговых и культурных связей был налажен обмен опытом между мастерами-керамистами путем обучения молодежи или приглашения опытных мастеров для организации производства [4, с. 139].
В золотоордынской керамике сказывается влияние керамического производства Волжской Болгарии, которое к началу XIII в. достигло высокой ступени развития. После событий 1236-1240 гг. гончарное ремесло здесь переживает упадок, вызванный гибелью и уводом в плен части гончаров-ремесленников. В свое время А.П. Смирнов высказал мнение, что «в жизни городов Нижнего Поволжья булгарские мастера играли довольно большую роль. Они могли попасть в Золотую Орду насильно. А могли прийти туда добровольно с купеческими караванами. В Са-рай-Берке остались следы их деятельности. Доказательством может служить неполивная посуда... ее нахождение в золотоордынских городах никоим образом не может быть объяснено только торговлей между городами, так как эта керамика представляла рядовую посуду, привозной могла быть только поливная» [10, с. 63-64, 103].
В керамике Золотой Орды можно проследить и аланский компонент, истоки которого уходят в салтово-маяцкую культуру. После разгрома зем-
ли алан Северного Кавказа вошли в состав Улуса Джучи. А.Ю. Якубовский, рассматривая вопрос о болгаро-аланском влиянии на керамический комплекс Золотой Орды, отметил, что золотоор-дынская неполивная керамика сходна с керамикой Нижнего Дона и Северного Кавказа [15, с. 40].
Часто остается в стороне вопрос о переселении в Улус Джучи народов, не покоренных монголами, и о степени их влияния на золотоордынскую культуру. Вполне вероятно, что в мастерских нижневолжских столиц работали мастера из Ирана, Малой Азии, Византии. «Много людей превосходных и ученых из разных краев и сторон государств ислама направились к его двору (Джанибек-ха-на)» [12, с. 128].
Таким образом, гончарное производство городов Сарай ал-Махруса и Сарай ал-Джедид изначально было связано с разноэтничным населением. Причем в керамическом комплексе также прослеживается влияние народов, не входивших в состав Улуса Джучи.
Библиографический список
1. Бабаян Л.О. Социально-экономическая и политическая история Армении в ХШ-Х^ вв. - М.: Восточная литература, 1969. - 124 с.
2. Булатов Н.М. К вопросу о становлении керамического ремесла в золотоордынских городах // Вестник МГУ. Серия История. - 1969. - № 2. - М.: МГУ - С. 46-59.
3. Галстян А. Завоевание Армении // Татаро-монголы в Азии и Европе. - М.: Наука, 1977. -С. 166-185.
4. Гражданкина Н.С., Ртвеладзе Э.В. Влияние Хорезма на керамическое производство золотоор-дынского города Маджара // Советская археология. - 1971. - № 1. - М.: АН СССР. - С. 127-139.
5. Джованни дель Плано Карпини. История монголов // Путешествия в восточные страны. -М.: Мысль, 1997. - 460 с.
6. Д'Оссон К. История монголов от Чингиз-хана до Тамучина. Т. I. Чингиз-хан / пер. и пред. Н. Козь-мина. - Иркутск: б/и, 1937. - 252 с.
7. Зайн ад-дин ибн Хамдаллах Казвини. Зайл-и тарих-и гузида (Дополнение к «Избранной истории») / пер. с персид., предисл., примеч. и указ. М.Д. Кязимова, В.З. Пириева. - Баку: Элм, 1990. -212 с.
8. Книга Марко Поло // Путешествия в восточные страны. - М.: Мысль, 1997. - 460 с.
9. Полубояринова М.Д. Русские люди в Золотой Орде. - М.: Наука, 1978. - 133 с.
10. Смирнов А.П. Волжские болгары // Труды ГИМ. Вып. XIX. - М.: ГИМ, 1951. - 263 с.
11. Тизенгаузен В.Г. Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды. Т. I: Извлечения из сочинений арабских. - СПб.: Типография Императорской Академии наук, 1884. - 564 с.
36
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова № 2, 2014
Создание первого высшего учебного заведения в Ивановском крае..,
12. Тизенгаузен В.Г. Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды. Т. II: Извлечения из персидских сочинений, собранные В.Г. Ти-зенгаузеном и обработанные А.А. Ромаскевичем и С.Л. Волиным. - М.; Л.: АН СССР, 1941. - 308 с.
13. Федоров-ДавыдовГ.А. Золотоордынские города Поволжья. - М.: МГУ, 1994. - 228 с.
14. Федоров-Давыдов Г.А. Золотоордынские города Поволжья: Керамика. Торговля. Быт. - М.: МГУ, 2001. - 256 с.
15. Якубовский А.Ю. К вопросу о происхождении ремесленной промышленности Сарая Берке // ГАИМК. Т. VIII. № 2/3. - Л.: ГАИМК, 1931. - 48 с.
УДК 378
Почивалова Елена Ивановна
Ивановский государственный университет e_pochivalova@mail.ru
СОЗДАНИЕ ПЕРВОГО ВЫСШЕГО УЧЕБНОГО ЗАВЕДЕНИЯ В ИВАНОВСКОМ КРАЕ И ЗНАЧИМОСТЬ РИЖСКОГО ПОЛИТЕХНИЧЕСКОГО ИНСТИТУТА В ЕГО СТАНОВЛЕНИИ
В исследовании представлена история организации и учреждения в 1918 г. первого вуза в Иваново-Вознесенской губернии на базе одного из лучших российских высших учебных заведений - Рижского политехнического института (РПИ). Отражена значимая роль РПИ в основании и развитии Иваново-Вознесенского политехнического института (ИВПИ), который стал родоначальником высшей школы на территории крупного промышленного региона России.
Ключевые слова: губерния, промышленность, учебное заведение, политехнический институт, предприниматели в дореволюционной России (фабриканты), факультет.
С появлением в июне 1918 г. на карте страны новой самостоятельной административной единицы - Иваново-Вознесенской губернии, в которую полностью вошли Кинешемский, Юрьевецкий и часть Нерехтского уездов Костромской губернии, полностью Шуйский уезд и части Ковровского и Суздальского уездов Владимирской губернии, началась не только новая жизнь текстильного края, но и его изучение. Первые официальные статистические данные о губернии отражали состояние промышленности на 31 августа 1918 г.: в губернии насчитывалось 257 фабрик, заводов, других промышленных заведений, из них действовало 153. В главной текстильной отрасли было занято 141 тыс. 875 чел. - 97% общего числа рабочих губернии [8, с. 25]. Острый «голод» на квалифицированные кадры: инженеров, техников, командиров производства, людей, способных создать серьёзную научно-производственную базу по всем направлениям, в интенсификации которых остро нуждалась экономика промышленного региона, - был очевиден. Путь был один - создание на ивановской земле крупного научно-образовательного учреждения, которое бы генерировало технические идеи в соответствии с местными запросами и могло стать кузницей высокообразованных в практическом плане специалистов.
История становления высшей школы в Ивановском регионе и её отправное событие - организация и открытие в 1918 г. Иваново-Вознесенского политехнического института на протяжении многих лет объяснялись исключительно инициативой, исходившей от советской власти, и по праву связывались с именем М.В. Фрунзе, в 1918 г. - руководителя Иваново-Вознесенского губисполкома и губернского комитета партии.
Введение в научный оборот новых архивных и музейных материалов, периодической печати того времени, отражающих действия по продвижению идеи о высшей школе в регионе, позволяют реконструировать события и утверждать, что первыми о необходимости создания вуза на территории Иваново-Вознесенского промышленного района заявили ещё в 1916 г. местные фабриканты и представители общественности [7, с. 19-21]. В 1918 г. именно они вместе с М.В. Фрунзе практически содействовали переезду в Иваново-Вознесенск одного из лучших высших учебных заведений дореволюционной России - Рижского политехнического института.
Летопись РПИ началась 2 октября 1862 г., когда «для теоретического и практического образования лиц, специально посвящающих себя промышленности во всех её видах, гражданской архитектуре, инженерному искусству, сельскому хозяйству и торговле», была открыта первая в стране высшая политехническая школа в Риге - Рижское политехническое училище (Рижский политехникум - Polytechnikym zu Riga) с преподаванием на немецком языке. Обоснование для его создания было разработано известным специалистом по высшему техническому образованию Германии, профессором Ганноверского высшего технического училища и директором Дрезденского высшего технического училища Т.С. Франке. Первый профессорско-преподавательский состав был скомплектован из специалистов Германии, Швейцарии, Австро-Венгрии. 6 мая 1896 г., согласно «Положению», учреждённому императором Николаем II, Рижский политехникум был преобразован в Рижский политехнический институт с обучением на русском языке [6]. Это был новый для Российской
© Почивалова Е.И., 2014
Вестник КГУ им. Н.А. Некрасова № 2, 2014
37
