CC BY
191
ИСТОКИ И СМЫСЛ СОВРЕМЕННОГО НЕОЛИБЕРАЛИЗМА
Щипков А.В.
11. РАЗНОЕ
11.1. ИСТОКИ И СМЫСЛ СОВРЕМЕННОГО НЕОЛИБЕРАЛИЗМА
Щипков Александр Владимирович, канд. филос. наук, политолог, социолог религии. E-mail: [email protected]
Аннотация: В статье на основе анализа современного неолиберального дискурса показано, что у последнего куда больше общего с идеологией фашизма, нежели с коммунистической доктриной. И эта общность проходит через всю буржуазную эпоху европейской истории.
Ключевые слова: квазирелигиозность, кон-
фликт цивилизаций, марксизм-ленинизм, неолиберализм, неонацизм, фашизм, фундаментализм, Украина.
ORIGINS AND MEANING OF MODERN NEOLIBERALISM
Schipkov Alexander Vladimirovich, PhD of philosophical sciences, a political scientist, sociologist of religion. E-mail: [email protected]
Annotation: In this paper, based on analysis of the current neoliberal discourse shows that the latter has much more in common with the ideology of fascism, rather than with the communist doctrine. And this community through the entire bourgeois epoch in European history.
Keywords: quasi-religiosity, a clash of civilizations, Marxism-Leninism, neo-liberalism, neo-Nazism, fascism, fundamentalism, Ukraine.
B современной политике мы часто сталкиваемся с мессианскими тезисами о «вызовах времени» и «правильной и неправильной стороне истории». Этот неолиберальный язык чем-то напоминает марксизм-ленинизм. Правда, вместо доктрины исторического материализма используется протестантский фундаментализм в его геополитической версии (в частности, диспенсоционализм, популярный среди американских элит).
И это кардинально отличает неолиберальную доктрину от коммунистической. Отличает ее и глобальное экономическое неравенство, основанное на мировом разделении труда. Неолиберальный мир поделен на зоны «золотого миллиарда» (центра) и его экономических колоний (периферии). При этом происходит постоянный вывоз капитала с окраин в центр. Например, так: товары дешево производятся в странах третьего мира, но продаются на дорогих рынках Запада, а прибылью с производителем не делятся.
Еще больше отличий неолиберализма от коммунизма в области информации и пропаганды. Информационный прессинг диспетчеров неолиберального миропорядка грубее и безапелляционнее авторитарной коммунистической идеологии. Публицист Федор Лукьянов в связи с этим так характеризует инцидент с малайзийским «Боингом», сбитом над Украиной в 2014 году: «К сожалению, международная информационная среда так устроена, что доказательств-то и не нужно. Посмотрите, доказательств нет, вопросов много, а мир в основном полагает, что самолет сбили повстанцы. Это уже практически аксиома. Версию об ответственности Украины почти никто, кроме России, и не рассматривает. Цинично говоря: а зачем доказательства, если и так нормально? Надо учитывать, что медиа — это очень мощное оружие. Причем эта сфера, в кото-
рой западная гегемония по-прежнему сохраняется, хотя она слабеет в других областях — экономике, политике» [1].
В распоряжении советских идеологов была пусть и классовая, но все же мораль. У современных либералов нет иной морали кроме архаичной идеи противостояния «цивилизации и варварства». Но если у древних римлян субъектность «варваров» была величиной постоянной - всем было ясно, кто такие варвары, где они живут и откуда могут прийти, - то в рамках политической доктрины США и их союзников кандидаты на роль варваров определяются назначающим жестом, в зависимости от сиюминутных политических интересов. Например, в 2014-м году это Россия и этнические русские на Украине. В 1997-м это были сербы. После 11.09.01 - Ирак, Ливия, Сирия.
По сути мы наблюдаем переход к формам неоколониализма, которые были невозможны в период противостояния «двух систем». Именно с этим связаны кардинальные отличия неолиберализма от коммунизма при их общей склонности к авторитарным методам.
До XX века идеология европейского колониализма оформлялась в сугубо романтических терминах и выражениях вроде «бремени белого человека» или «необходимости цивилизовать дикарей». Этот лексикон устарел именно тогда, когда набрал силу марксизм. Под влиянием марксизма такие явления как мировое неравенство и мировая зависимость были впервые описаны на языке политэкономии. Во времена холодной войны как советская, так и американская пропаганда говорили о противостоянии двух социальнополитических «систем», а не «двух культур» или «двух цивилизаций». Это не случайно. Само существование политической альтернативы, пусть даже призрачной (советской), вынуждало использовать более или менее «приличный», сублимированный язык. Но после распада советского блока либеральный мейнстрим вновь возвращается к доктрине открытого, а не экономически замаскированного колониализма.
И вот уже на повестке дня проблема «противостояния цивилизаций», поставленная Самюэлем Хантингтоном. Этот терминологический поворот не был случайным. Он означал, что приличия наконец отброшены и концепция «глобального доминирования» делает шаг назад, во времена Британской Ост-Индской компании. Только политическую риторику времен империи, над которой никогда не заходит солнце, пришлось перевести на язык политических понятий XXI века. Эта стилистическая метаморфоза в политике стала одной из примет рубежа веков.
После вступления в силу нового языка можно было смело говорить об ужесточении и архаизации семантики либерального дискурса. Ведь отсюда уже полшага до идей культурной исключительности и биологического превосходства. Мировое социальное неравенство вновь оправдывается культур-расистскими доктринами, и замена понятия «культурная неполноценность» на «несоответствие демократическим стандартам» вряд ли способна обмануть. Эвфемизмы -продукт языка, а не политической реальности. При этом новые политические реалии выстраивались вровень с новым языком. Для свержения светских «диктаторов» на Ближнем Востоке (на самом деле умеренно авторитарных лидеров, вполне типичных для этого региона) были использованы самые дремучие, фундаменталистские силы. Так, за американские интересы
255
5'2014
Пробелы в российском законодательстве
против Башара Асада в Сирии воевала прежде враждебная американскому политикуму «Аль-Каида», а на Украине была сделана ставка на этническую войну и геноцид этнических русских, которые проводят потомки бандеровцев и УНА-УНСО.
Сравнение методов информационной войны коммунизма и неолиберализма также не в пользу последнего. Информационная диктатура опаснее прежнего идеологического диктата, инфократия опаснее идео-кратии. Она полностью снимает с себя ответственность за последствия своих действий и соответствие реальности. В отличие от коммунизма доктрина неолиберализма может себе позволить быть внутренне противоречивой. Например, апелляция к «общечеловеческим ценностям» как единой парадигме логически противоречит тезису о «плюрализме». Но кого интересует логика, если речь идет о единственно верном учении, овладеть которым можно в крайне сжатые сроки, инсталлируя нужный набор дефиниций в одном пакете с «актуальной информацией» по повестке дня.
Неолиберализм негласно сохраняет за собой право на внутренние противоречия, право на иммунитет против критики, право не «опускаться» до дискуссий - на том основании, что он якобы охватывает «всю полноту достижений человеческой мысли». Этот гностицизм во времена классического либерализма более или менее успешно вытеснялся за рамки теории: ограничителем служили остатки христианской морали. Сегодня он востребован. Отсюда и провозглашение «конца истории» Френсисом Фукуямой и его последователями.
Неудивительно, что неолиберальный политический универсализм имеет квазирелигиозный характер. Причем в форме императива: не «Верую ибо абсурдно» [2], а «Веруй, ибо абсурдно!» Иначе ты варвар и, по выражению Барака Обамы, стоишь «на неправильной стороне истории». Таким образом, неолиберализм использует квазирелигиозные основания и культур-расистские концепции, что в рамках доктрины марксизма-ленинизма было исключено. Такого рода куль-тур-расистские установки нуждаются в легитимации и самооправдании, которое возможно лишь при наличии бесспорного, непререкаемого основания. Для этого нужен «неполноценный» противник, на которого не распространяются принципы добра и зла. Недочеловек, der Untermensch.
Например, на Украине роль «унтерменшей» играют этнические русские Востока, которых американские ставленники в Киеве сравнивают с насекомыми («ко-лорадами») и устами журналистов требуют уменьшить их «поголовье». Так, журналист Богдан Буткевич в прямом эфире украинского hromadske.tv открыто заявил: «Донбасс - это депрессивный регион. Там просто дикое количество ненужных людей. В Донецкой области примерно 4 млн. человек, и не менее 1,5 млн. там просто лишних людей... Я не знаю рецепта, как это сделать быстро, однако наиглавнейшее, что нужно сделать: есть люди, которых нужно просто убить». Ранее Юлия Тимошенко предлагала «расстрелять 8 млн. русских из атомного оружия». Такие высказывания не только норма для украинских СМИ, они давно стали руководством к действию для украинской армии - разрушение жилых кварталов посредством бомбардировок и обстрелов из РСЗО. Но европейские и американские официальные лица полностью одобряют эту практику и даже благодарят украинские власти за «умеренное применение насилия» (Джен Псаки).
Почему это происходит?
Потребность в легитимации экспансионистских целей с неизбежностью приводит неолиберализм к конструированию вспомогательной доктрины абсолютного зла, которая автоматически избавляет от лишних моральных рефлексий. Эта апелляция к «абсолютному злу», «оси зла» и т.п. изначально внеморальна, она чем-то сродни настроениям эпохи инквизиции и религиозных войн («бейте всех, Бог узнает своих»), но гораздо откровеннее. В основе такого понимания зла лежит не христианский, а неоязыческий взгляд. Такая матрица сознания исторически присуща фашистским режимам, свидетельства чему легко найти на страницах гитлеровской «Mein Kempf» и небезызвестной брошюры «Унтерменш». Кроме того, она характерна для членов тоталитарных сект.
Таким образом, анализ неолиберального дискурса показывает куда большее его сходство с фашизмом нежели с коммунистической доктриной.
Список литературы
1. «Долгосрочная цель санкций — смена правящего
режима» [Электронный ресурс] - URL: http://lenta.ru/art-icles/2014/07/27/lukyanovworld/ (дата об-ращения
14.08.2014)
2. Тертуллиан. О плоти Христа (Tertullian. On the Flesh of Christ. Москва, 1994, С. 1 [Электронный ресурс] - URL: http://www.tertullian.org/russian/de_carne_ christi_rus.htm (дата обращения 14.08.2014)
Рецензия
кандидата социологических наук, профессора кафедры менеджмента Института МИРБИС Лихачевой Татьяны Львовны на научную статью Щипкова Александра Владимировича - политолога, социолога, кандидата философских наук «ИСТОКИ И СМЫСЛ СОВРЕМЕННОГО НЕОЛИБЕРАЛИЗМА»
В данной статье автором проводится анализ современного неолиберального дискурса. Результаты данного анализа дают основание утверждать, что у последнего куда больше общего с идеологией фашизма, нежели с коммунистической доктриной. Более того, автор убежден, что эта общность проходит через всю буржуазную эпоху европейской истории.
Раскрывая тему статьи, Щипков А.В. отмечает, что в современной политике мы часто сталкиваемся с мессианскими тезисами о «вызовах времени» и «правильной и неправильной стороне истории». Этот неолиберальный язык чем-то напоминает марксизм-ленинизм. Правда, вместо доктрины исторического материализма используется протестантский фундаментализм в его геополитической версии, в частности, диспенсоционализм, популярный среди американских элит. И это кардинально отличает неолиберальную доктрину от коммунистической. Автор аргументирует данный тезис описанием и оценкой недавних событий с крушением малайзийского «Боинга» над Украиной в 2014 году. Он указывает на значимость информационных систем и, прежде всего, всей системы масс - медиа. Автор считает, что, по сути, в данный момент времени, мы наблюдаем переход к формам неоколониализма, которые были невозможны в период противостояния «двух систем» и именно с этим связаны кардинальные отличия неолиберализма от коммунизма.
Щипков А.В. особо отмечает, что неолиберализм негласно сохраняет за собой право на внутренние противоречия, право на иммунитет против критики, право не «опускаться» до дискуссий - на том основании, что
256
ИСТОКИ И СМЫСЛ СОВРЕМЕННОГО НЕОЛИБЕРАЛИЗМА
Щипков А.В.
он якобы охватывает «всю полноту достижений человеческой мысли». Этот гностицизм во времена классического либерализма более или менее успешно вытеснялся за рамки теории: ограничителем служили остатки христианской морали. Сегодня он востребован. Отсюда и провозглашение «конца истории» Френсисом Фукуямой и его последователями.
Неудивительно, что неолиберальный политический универсализм имеет квазирелигиозный характер. Таким образом, неолиберализм использует квазирелигиозные основания и культур-расистские концепции, что в рамках доктрины марксизма-ленинизма было исключено. Такого рода культур-расистские установки нуждаются в легитимации и самооправдании, которое возможно лишь при наличии бесспорного, непререкаемого основания. Для этого нужен «неполноценный» противник, на которого не распространяются принципы добра и зла. Недочеловек, der Untermensch. Таким образом, анализ неолиберального дискурса показывает куда большее его сходство с фашизмом нежели с коммунистической доктриной.
Представленная Щипковым Александром Владимировичем статья соответствует основным требованиям, предъявляемым к научным статьям, рекомендуемых к публикации в журналах, входящих в перечень рецензируемых журналов ВАК.
Кандидат социологических наук, профессор кафедры менеджмента Института МИРБИС, Лихачева Т.Л.
257
