CC BY
40ДИССЕРТАЦИОННЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ
УДК 341
ББК 67
DOI 10.24411 /2073-3313-2018-10159
ИСТОЧНИКИ ПРАВОВЫХ НОРМ О ДОКАЗЫВАНИИ В ЕВРОПЕЙСКОМ СУДЕ ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА
Андрей Игоревич ГРИГОРЬЕВ,
соискатель кафедры международного права, европейского права Российского университета правосудия E-mail: GA903@mail.ru
Научная специальность: 12.00.10 — международное право; европейское право
Аннотация. В статье рассматриваются международно-правовые нормы, определяющие процесс доказывания в Европейском Суде по правам человека. Автор предлагает теоретическую классификацию норм и принципов процессуального права, которыми руководствуется ЕСПЧ в своих решениях, и приходит к выводу о том, что процессуальная база этих решений нуждается в усовершенствовании.
В связи с этим обосновывается идея создания процессуального кодекса ЕСПЧ и принятия соответствующего международно-правового акта.
Ключевые слова: доказательства, доказывание, судопроизводство, международный суд, международное процессуальное право.
Annotation. The article examines the international legal norms that determine the process of proof in the European Court of Etuman Rights. The author proposes a theoretical classification of the norms and principles of procedural law that guide the ECfiR in its decisions and comes to the conclusion that the procedural basis for these decisions needs to be improved. In this regard, the idea of creating a procedural code of the ECHR and adopting the relevant international legal act is substantiated.
Keywords: evidence, testimony, legal proceedings, international court, international procedural law.
Научный руководитель — Т.Н. Нешатаева, доктор юридических наук, профессор
Процессуальные нормы в международном праве в целом разработаны в меньшей степени, чем в национальных правовых системах. По меткому выражению Мен-ли Хадсона, «процесс в международных судах характерен главным образом своей гибкостью и даже неформальностью. В противоположность процессу в некоторых государственных судах он не был скован строгими и непреложными правилами»1. Но и здесь процессуальные нормы получают все большее распространение, в частности, исходя из Венской конвенции о праве международных договоров (далее — Конвенция) и, конечно же, в связи с необходимостью урегулирования процедур международных судебных учреждений, включая Европейский Суд по пра-
вам человека (далее — ЕСПЧ, Европейский Суд, Суд).
Классифицировать систему международноправовых норм о доказывании в Европейском Суде можно по различным критериям. Выберем некоторые из них. По степени определенности можно выделить:
а) простые,
б) отсылочные и
в) бланкетные нормы.
Основным источником норм о доказывании в Европейском Суде является Конвенция, которая, в частности, в и. 1 ст. 6 определяет, что «каждый в случае спора о его гражданских правах и обязанностях или при предъявлении ему любого уголовного обвинения имеет право на спра-
_ ЗАКОН И ПРАВО • 09-2018
130 ----------------------------------------------------------------------------
ДИССЕРТАЦИОННЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ
ведливое и публичное разбирательство дела в разумный срок независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона». Прямое действие положений Конвенции и протоколов к ней, их толкования, даваемые Европейским Судом, а также обязанность судов применять их независимо от уровня или характера разбирательства стали источником норм для российского внутригосударственного права2.
Однако Конвенция не устанавливает конкретных правил в отношении доказательств как таковых3. Согласно ст. 44А Регламента Европейского Суда «Стороны обязаны всецело сотрудничать с Судом в ходе всего производства по делу, в частности, в рамках своих возможностей предпринимать такие действия, какие Суд сочтет необходимыми для надлежащего отправления правосудия. Эта обязанность также возлагается на заинтересованные государства, которые не являются стороной по делу, когда подобное сотрудничество является необходимым».
Кроме того, в Регламенте указано на возможность ЕСПЧ «принять любые меры», если сторона в деле не выполняет его указаний (ст. 44В) или если сторона «не представляет доказательства или информацию, запрошенную Судом, или скрывает соответствующую информацию по своим личным мотивам, или иным образом уклоняется от эффективного участия в производстве по делу» (ст. 44С). Этими положениями практически исчерпывается круг прямых международно-правовых норм, непосредственно регламентирующих вопросы доказывания в Европейском Суде.
Отсылочные нормы характеризуются тем, что они указывают на другие правовые нормы как условие своего действия. Исходя из этого источниками отсылочных норм о допустимости доказательств и способах их оценки являются решения ЕСПЧ (прецеденты) по конкретным делам, в частности, те, которыми определено, что эти вопросы в первую очередь регулируются национальным законодательством и национальными судами4. То же самое ЕСПЧ относит и к доказательственной силе представляемых материалов и бремени доказывания5. Он возлагает на национальные суды оценку относимости представленного доказательства6.
Бланкетные правовые нормы, чье действие связано с определенными специальными правилами поведения судебного учреждения, в частности для ЕСПЧ, не раскрываются в исчерпывающем виде. Так, согласно Конвенции Европейский Суд обязан установить, являлось ли су-
дебное разбирательство в целом справедливым, в том числе то, каким образом было принято доказательство7. Следовательно, он должен установить, были ли доказательства представлены таким образом, чтобы гарантировать справедливое судебное разбирательство8.
В обязанности национальных судов входит надлежащее рассмотрение возражений, доводов и доказательств, представленных сторонами9. Тем не менее производство по делу, рассматриваемое в целом, включая оценку доказательств, должно быть «справедливым» по смыслу п. 1 ст. 6 Конвенции10. Если национальные суды отказывают в удовлетворении ходатайств о предоставлении доказательств, то такой отказ должен быть обоснованным и не являться произвольным; это не должно являться несоразмерным ограничением возможности стороны представить доводы в поддержку своей позиции по делу".
По степени конкретности правового регулирования можно выделить:
а) общие и
б) специальные нормы.
Например, названные нормы — нормы Конвенции, а специальные — Регламента ЕСПЧ. Характерно, что при различиях в регулировании, установленном общей и специальной нормами, судом применяется непосредственно специальное предписание.
В отдельную группу следует выделить специфические нормы права. В отличие, например, от регулятивных норм они носят дополнительный характер. Положения Конвенции адресованы государствам, а не должностным лицам внутригосударственной судебной власти, они носят общий характер и требуют имплементации в национальное законодательство, причем с учетом практики ЕСПЧ. Поэтому участники внутригосударственных уголовно-процессуальных отношений без должного законодательного обеспечения не всегда могут реализовать конвенционные принципы с достаточной точностью в разных обстоятельствах. Так, понимание ЕСПЧ Конвенции имеет надгосударственное значение, которое может отличаться от национального правового понимания.
В связи с этим российское правосудие пошло по пути непосредственной имплементации в национальную судебную систему международноправовых норм, связанных с деятельностью ЕСПЧ. Постановлением Пленума Верховного Суда Российской Федерации разъяснен порядок применения Конвенции12. В постановлении ска-
ЗАКОН И ПРАВО • 09-2018
------------------------------------------------------------------------------------- 131
ДИССЕРТАЦИОННЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ
зано, что правовые позиции Европейского Суда, которые содержатся в окончательных постановлениях Суда, принятых в отношении Российской Федерации, являются обязательными для российских судов, поскольку российское законодательство может предусматривать более высокий уровень защиты прав и свобод человека в сравнении со стандартами, гарантируемыми Конвенцией и Протоколами к ней в толковании ЕСПЧ. В таких случаях судам, руководствуясь ст. 53 Конвенции, необходимо применять положения, содержащиеся в законодательстве Российской Федерации, говорится в названном Постановлении.
Применительно к процессуальной стороне Пленум разъяснил, что, например, ограничение процессуальных прав, в частности, удаление лица из зала судебного заседания, допускается после того, как этому лицу разъяснены правовые последствия такого ограничения (п. 1 ст. 6 Конвенции в толковании Европейского Суда). Пленум указал, что, как следует из положений и. 2 ч. 1 ст. 389.12 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации и и. 1 ст. 6 Конвенции в толковании Европейского Суда, суд апелляционной инстанции не вправе рассматривать уголовное дело без участия лица, осужденного к лишению свободы, если только указанное лицо явно не выразит свое желание не присутствовать при рассмотрении апелляционной жалобы.
Вспомогательная роль судебных актов высших судов, как видим, весьма значима в процессе международно-правового регулирования. Без них эффективность регулятивных норм Конвенции была бы гораздо ниже.
Среди специализированных норм следует выделить также:
а) дефинитивные — содержащие сформулированное определение юридических понятий, используемых в правовом акте. Например, критерии приемлемости, закрепленные в ст. 34 (индивидуальные жалобы) и ст. 35 (условия приемлемости) Конвенции, рассматриваются в свете прецедентной практики ЕСПЧ. Естественно, некоторые дефиниции, такие, как шестимесячный срок, «исчерпание внутренних средств», «явная необоснованность», компетенция ЕСПЧ ratione materiae или ratione personae, оцениваются с учетом того, что отдельные государства не ратифицировали все дополнительные протоколы к Конвенции или сделали оговорки относительно сферы применения отдельных норм. В частности, дефинитивным является новый критерий
«приемлемости жалобы» согласно Протоколу № 14, который недавно вступил в силу;
б) закрепительные нормы — выражающие в обобщенном виде определенные элементы регулируемых отношений — также наблюдаются в системе международно-правовых источников норм о доказывании в ЕСПЧ. Пункт 1 ст. 6 Конвенции прямо не закрепляет право на вызов свидетелей и допустимость свидетельских показаний, что, в принципе, определяется положениями внутреннего законодательства государства-ответчика. Так, производство по делу, рассматриваемое в целом, включая оценку допустимости доказательств, должно быть «справедливым» по смыслу Конвенции13;
в) нормы-операторы — устанавливающие, например, даты вступления в силу международноправового акта либо прекращения его действия, разумеется, в полном объеме регулируют деятельность ЕСПЧ. В качестве примера можно привести нормы о том, что редакция Регламента ЕСПЧ включает изменения, принятые на его пленарном заседании 1 июня и 5 октября 2015 г. Действующая редакция вступила в силу с 1 января 2016 г.;
г) коллизионные нормы — призванные устранять возникающие в практике реализации права противоречия между различными правовыми предписаниями. Статья 34 не позволяет жаловаться на нарушение Конвенции абстрактно. Нельзя жаловаться на норму внутреннего права лишь потому, что она, предположительно, не соответствует Конвенции14. Конвенция не гарантирует права на actio popularis (общественный порядок)15.
Ряд ученых по специфике метода правового регулирования выделяют в особую разновидность коллизионные рекомендательные нормы, в которых устанавливаются варианты желательного правового поведения отдельных лиц, в частности экспертов16.
Однако этот подход разделяется не всеми, в частности, профессор Марк Кламберг, сравнивая процессуальную деятельность ЕСПЧ и соответствующих международных уголовных трибуналов и Международного уголовного суда, в том числе оценку, сбор, раскрытие, приемлемость и представление доказательств, приходит к выводу о неопределенности коллизионных процессуальных норм и невозможности установить между ними приоритет, что противоречит сути права, которое предписывает определенный вариант поведения17.
132
ЗАКОН И ПРАВО • 09-2018
ДИССЕРТАЦИОННЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ
Однако доказательства, обладающие наибольшей юридической силой для национальных судов, не всегда также воспринимаются Европейским Судом. Национальные суды при исследовании фактов в первую очередь руководствуются национальным правом, а Европейский Суд обычно полагается на собственное толкование внутреннего законодательства. Европейский Суд придерживается «телеологического подхода», оценивает факты, имеющиеся в распоряжении судов, как единое целое и решает, совместим ли достигнутый конечный результат с правами, гарантированными Конвенцией.
Для Европейского Суда вопрос о том, было ли нарушение государством Конвенции, не всегда решается на основе внутригосударственного законодательства, поскольку является лишь субстантивным отправным пунктом в оценке. В результате большинство дел, попадающих в Европейский Суд, решаются не на основании вопроса о законности, а на основе конвенционных норм, на которые российские суды не опираются в своей аргументации, например, такие, как вопрос о «достаточности», «относимости», «допустимости» доказательств и др.
В случае с «рекомендательными коллизионными нормами» можно вести речь о неюридическом феномене. Ибо они юридически определенно никого не к чему обязывают. Впрочем, это не означает отрицания их разъяснительно смысла для правового регулирования. Например, акты международных организаций, в том числе и резолюции ЕА ООН, ЕС, ПАСЕ и проч., содержат имеющие большой вес «рекомендательные нормы», обращенные к государствам международного сообщества. Но несмотря на то, что они имеют не юридический, а морально-политический характер, подобные нормы могут быть ориентиром для формирования международноправовых норм и решений судебных инстанций.
По сфере действия можно выделить нормы:
а) общего и
б) ограниченного действия.
Сфера применения норм о доказывании в ЕСПЧ ограничена территорией государств — участников Конвенции, в пределах этой сферы прибегнуть к правосудию ЕСПЧ вправе любое частное лицо — физическое или юридическое. Они могут воспользоваться правом на индивидуальное обращение. Национальная принадлежность лица, его место жительства, гражданство, правовое положение или правоспособность значения не имеют, например, это может быть мать, лишенная родительских прав18, несовершенно-
летний19 и даже недееспособное лицо, не имеющее согласия своего опекуна20.
Любая неправительственная организация, за исключением тех, которые осуществляют функции правящей власти21, в частности, муниципальных органов власти22, может воспользоваться своим правом на индивидуальное обращение. В то же время этим правом может воспользоваться любая группа частных лиц, например, общественное объединение. Органы местного самоуправления, равно как и государственные органы, не вправе подавать индивидуальные жалобы от физических лиц, работающих в этих органах или представляющих их, поскольку жалоба касается действий государства, от которого эти органы зависят и от имени которого осуществляют публичную власть23.
Е1о характеру содержащегося в норме права правила поведения можно выделить нормы:
а) обязывающие,
б) запрещающие,
в) управомочивающие.
Обязывающие — те, которые формулируют обязанность совершать определенные активные действия по процедуре доказывания. Для государств, участвующих в процессе ЕСПЧ, — сотрудничать с Европейским Судом, обеспечить предоставление информации и доказательств по запросу Европейского Суда (статьи 44А, 44С, Регламента Европейского Суда).
Запрещающие — указывают на недопустимость совершать определенные действия. Например, если представитель стороны представляет оскорбительные, легковесные, недобросовестные, вводящие в заблуждение или чрезмерно пространные доводы, Председатель Палаты ЕСПЧ вправе отстранить такого представителя от участия в производстве по делу, отказаться приобщить к делу замечания (полностью или в части) или принять любые другие меры, которые он сочтет подлежащими применению (ст. 44D Регламента Европейского Суда).
Управомочивающие — те, что предоставляют участникам правоотношений правао совершать определенные действия, влекущие правовые последствия. Например, по просьбе одной из сторон дела или любого другого заинтересованного лица либо по собственной инициативе Палата или судья ЕСПЧ могут указать сторонам на любые предварительные меры, которые они сочтут необходимыми в интересах сторон или надлежащего проведения разбирательства (п. 1 ст. 39 Регламента Европейского Суда).
ЗАКОН И ПРАВО • 09-2018
----------------------------------------------------------------------------------- 133
ДИССЕРТАЦИОННЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ
Таким образом, потребности международного судопроизводства ЕСПЧ вызывают необходимость правового регулирования процессуальных отношений, в том числе по процедуре доказывания и уголовно-процессуальных доказательств.
Вместе с тем состояние источников норм в этой области характеризуется отсутствием единого акта кодификации. Требования к доказыванию, относимости и допустимости доказательств, а также к их оценке фрагментированы и в обобщенном виде нигде не закреплены. Фрагментированы они в процедурных нормах, содержащихся в Конвенции, Регламенте ЕСПЧ, решениях прецедентного характера, в которых выражено понимание и применения процедур к тем или иным правоотношениям, а также в нормах национального процессуального законодательства государств-участников.
Подытоживая сказанное о состоянии источников норм о доказывании в Европейском Суде, следует признать, что существует практическая потребность в создании кодифицирующего акта — процессуального регламента (или кодекса) ЕСПЧ, в котором были бы сформулированы процессуальные нормы в полном объеме, отражающие порядок и стадии судопроизводства, включая нормы по доказыванию и оценке уголовнопроцессуальных доказательств. 1 2
1 Хадсон О.М. Международные суды в прошлом и будущем / Пер. с англ. М., 1947. С. 125.
2 См.: Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10.10.2003 г. № 5 «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской
Федерации» и от 31.10.1995 г. № 8 «О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия» // СПС «Консультант Плюс»
3 Mantovanelli v. France. 1997. № 21497/93. § 34.
4 Garcia Ruiz v. Spain. 1999. № 30544/96. § 28.
5 Tiemann v. France and Germany. 2000. № 47457/99. 47458/99.
6 Centro Europa 7 S.R.L. and Di Stefano v. Italia. 2012.
№ 38433/09. § 198.
7 Elsholz v. Germany. 1999. № 25735/94. § 66.
8 Blue her v. the Czech Republic. 2005. № 58580/00. § 65.
9 Van de Hurk v. the Netherlands. 1994. № 16034/90. § 59. 1()Dombo Beheer B.V. v. the Netherlands. 1993. 3 14448/88. §31.
11 Wierzbicki v. Poland. 2002. № 24541/94. § 45.
12 Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27.06.2013 г. № 21 «О применении судами общей юрисдикции Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 года и Протоколов к ней» // Бюллетень ВС РФ. 2013. № 8.
13Dombo Beheer B.V. v. the Netherlands. 1993. № 14448/ 88. § 31.
14 Monnat v. Switzerland. 2006. № 73604/01. § 33.
15 Klass and Others v. Germany. 1978. 5029/71. § 33; Burden v. UK. 2008. № 13378/05. § 33.
16 Cumming G. Expert Evidence Deficiencies in the Judgments of the Courts of the European Union and the European Court of Human Rights. Netherlands, 2014.
17 Klamberg M. Evidence in International Criminal Trials. Confronting Eegal Gaps and the Reconstruction of Disputed Events. Brill, 2013. P. 261-278.
18 Scozzari and Giunta v. Italy. 1978. 41963/98. § 138.
19 A. v. the United Kingdom. 1998. № 25599/94. 20Zehentner v. Austria. 2009. № 20082/02. § 39.
21 Radio France and Others v. France. 2003. № 53984/00. §26.
22 Municipal Section of Antilly v. France. 1999. № 45 129/98.
23 Do^emealti Belediyesi v. Turkey. 2010. № 50108/06.
ЗАКОН И ПРАВО • 09-2018
134 ---------------------------------------------------------------------------
