CC BY
142
УДК 1(09)
ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКИЕ УСТАНОВКИ АНТРОПОЛОГИИ К. ЛОРЕНЦА:
ПРИНЦИП СИСТЕМНОСТИ, ГИПОТЕТИЧЕСКИЙ РЕАЛИЗМ, ЭВОЛЮЦИОННЫЙ ПОДХОД
© 2014 Л. В. Андрюшина
аспирант каф. философии e-mail: [email protected]
Курский государственный университет
Статья посвящена исследовательским установкам биологической антропологии Конрада Лоренца. Анализируются эволюционный подход, принципы системности и гипотетического реализма. Делается вывод о том, что эти принципы сохраняются во всех работах Лоренца, обеспечивая своеобразие его антропологии. С опорой на них строится учение о человеке, культуре и обществе, а также развивается практически ориентированная экологическая философия.
Ключевые слова: Конрад Лоренц, биологическая антропология, исследовательские установки, принцип системности, гипотетический реализм, эволюционный подход.
Биосоциальная антропология Конрада Лоренца стала попыткой связать воедино биологические, антропологические и социокультурные пространства жизни человека. Лоренц даёт свою теоретическую интерпретацию отношениям человека, общества и природы, предлагая комплекс категориальных и методологических средств исследования, необходимых для утверждения и развития социальнофилософской и философско-антропологической теории.
Идеи Лоренца формируются в рамках развития того направления, которое принято называть натуралистической эпистемологией, или эволюционной
эпистемологией. А.В. Кезин даёт ей следующее определение: «Эволюционная эпистемология - новое междисциплинарное направление, ставящее своей целью исследование биологических предпосылок человеческого познания и объяснение его особенностей на основе современной теории эволюции» [Кезин 2006: 6]. На основании изучения инстинктивного поведения животных Лоренц строит биосоциальную теорию человека и общества. Для него метод «от животных инстинктов к формам человеческого поведения в обществе» является основным (см: [Власова, Андрюшина 2014]).
Лоренц опирается на характерную для XX века связку «нормальное -патологическое» и использует во многих своих работах, на синтезе естественнонаучного и философско-антропологического подхода основывая этологию. «Этологию, - пишет он, - можно определить как научную дисциплину, возникшую тогда, когда при исследовании животных и человека начали ставить вопросы таким же образом, пользоваться такими же методами, как и во всех других биологических науках, где подобная постановка вопросов, подобные методы исследования со времён Чарльза Дарвина рассматривались как сами собой разумеющиеся и обязательные» [Лоренц 2008: 11].
Этология рассматривает человека и общество как систему. Человек и общество, по его мнению, являются самыми сложными системами в органическом мире, и он прекрасно понимает, что задача, которой он задаётся, - одна из самых сложных в современной ему науке. Все человеческие эмоции, чувства, благородные порывы имеют биологические эквиваленты (см.: [Гороховская 2005]). Лоренц неоднократно
ФИЛОСОФСКИЕ НА УКИ
подчёркивает, что ненависть, любовь, способность прийти на помощь, уходят корнями в инстинкты агрессии, принципы рангового порядка животной стаи. При таком подходе снимается этическая окраска рассматриваемых качеств: ненависть перестаёт быть плохой, а любовь хорошей. Все чувства и действия человека становятся нейтральными функциями биологической системы, закреплёнными в ходе эволюции.
В рамках сравнительной перспективы исследования человека и животных Лоренц развивает системный подход, причём базируется он не только на научно ориентированной теории информации, но и на онтологии Николая Гартмана. Он указывает на сходство между этими двумя парадигмами и на основании выделения общих свойств этих трактовок приходит к формулированию собственного подхода. Лоренц говорит о том, что всё живое в животном или человеческом мире устроено по системному принципу, однако характер этой системности не однозначен.
Основное понятие, посредством которого Лоренц описывает отличительные уровни системной иерархии, - это понятие фульгурации. Это понятие восходит к средневековой теологии: когда-то философы-теисты употребляли его для обозначения явления божественного, подобного вспышке молнии. Лоренц трактует его в другом ключе, подобно тому, как оно понимается в физике и других естественных науках, -как возникновение новых системных свойств. На каждом из уровней иерархии в системе появляется специфическое новое системное свойство, которое ранее не существовало на низшем уровне даже в зачаточном виде.
Лоренц рассматривает принцип фульгурации и само это понятие, обращаясь к гештальт-психологии. Исходя из этой традиции целое, гештальт является новым системным образованием, всегда большим, чем сумма его частей. Это новое свойство и является фульгурацией. Биологические виды и вся биологическая жизнь в природе устроены по принципу системной организации и отмечаются появлением фульгурации на каждом из уровней. Очень часто различные системы, функционирующие независимо друг от друга и не связанные друг с другом ранее, объединяются и образуют новую систему, которая надстраивается над ранее существовавшими низшими системами. Такое соединение различных многообразных частей в единое приводит, разумеется, к усложнению.
Другое важное следствие нарастания системных свойств, по Лоренцу, - это потеря специализации. Каждая система, которая входит в подсистему более высокого уровня, начинает исполнять только ту функцию, которую необходимо выполнять для поддержания целостности, а её собственные функции, которые были раньше системообразующими для низшей системы, постепенно атрофируются. Лоренц указывает на тот факт, что следование системному принципу всегда требует анализа исторического становления системы, то есть того, как она образовалась. Обычное исследование частей не даёт полной информации о ней. Всякая сложно организованная животная система не может быть сведена к происходящим в ней процессам и её частям.
Лоренц предлагает свою трактовку природы человека, рассматривая духовную сферу человека как свойства фульгурации - качество, которое отличает человека от предшествующих ему животных. Понимание пропасти между человеком и животным подобно пониманию той пропасти, которая отделяет неорганический мир от органического, но её характер намного сложнее. Лоренц подчёркивает: «Пропасть между физиологическими явлениями и переживанием проходит горизонтально через природу, она не отделяет высшее от низшего и более сложное от более простого, правильнее будет сказать, что она проходит вертикально через наше существо. Некоторые очень простые нервные процессы сопровождаются весьма интенсивными переживаниями, а некоторые очень сложные, аналогичные рациональным операциям,
Ученые записки: электронный научный журнал Курского государственного университета. 2014. № 3 (31)
Андрюшина Л. В. Исследовательские установки антропологии К. Лоренца: принцип системности,
гипотетический реализм, эволюционный подход
происходят без всяких переживаний, более того, совершенно недоступно самому наблюдению» [Лоренц 2008: 492].
Таким образом, Лоренц включает эту пропасть, этот зазор между человеком и животным, между физиологическими явлениями и психическими качествами внутрь человеческой природы и рассматривает его как кардинальное свойство человека. Этот зазор между неорганическим и органическим бытием невозможно восполнить каким-то континуумом промежуточных форм, он характерен для человека, для реального мира и обусловлен, по убеждению Лоренца, нашими принципиальными невозможностями познать всё. Он пишет: «... великая пропасть между объективно физиологическим и субъективно переживаемым имеется совершенно иной характер, поскольку она обусловлена не одним только пробелом в наших знаниях, но и априорно заложенной в структуре нашего познавательного аппарата принципиальной невозможностью знать» [Лоренц 2008: 493].
Лоренц подчёркивает, что нужно осознавать тот факт, что переход между высшими животными и человеком произошёл благодаря принципиально новой фульгурации, которая создала новый когнитивный аппарат. Ключевым словом в этой трактовке является слово «информация», или «знание». У человека передача информации осуществляется не только путём генетического материала, как это происходит в мире животных посредством ДНК, но и путём фиксации информации традиции. Хотя эти механизмы и аналогичны, они имеют различное значение.
Центральная установка Лоренца - синтез естественно-научных и философских подходов, которая базируется на характерной для него гносеологической установке. На его взгляд, одним из основных эволюционных достижений человека стало мышление, рефлексия и, как следствие, открытие собственного «я».
Человек - это единственное существо, которое способно к самосознанию: он единственный из всех животных может отражать мир и являться для него зеркалом. Осознание этого факта, по убеждению Лоренца, должно стать первым шагом для синтеза естественно-научного реализма и философского идеализма. Естественники пытаются объективно смотреть на мир, при этом забывая о том, что воспринимают его в рамках собственной рефлексии. Философы, напротив, впадают в заблуждение и начинают говорить о том, что внешний мир является лишь продолжением внутреннего мира человека. «Это, - подчёркивает Лоренц, - мешает обоим увидеть, что у зеркала есть не отражающая оборотная сторона, сторона, ставящая его в один ряд с реальными вещами, им отражаемыми: физиологический аппарат, функция которого состоит в познании внешнего мира, не менее реален, чем сам мир» [Лоренц 2008: 331].
В трактовке человеческого познания Лоренц развивает эту позицию. Он исследует познание одновременно в рамках биологического знания и философской теории познания. «Это, - подчеркивает он, - будет не что иное, как попытка сделать человеческий дух предметом естественно-научного изучения - предприятие, которое покажется многим гуманитарным учёным едва ли кощунством или, по меньшей мере, “биологизмом”, выходящим за пределы естествознания» [Лоренц 2008: 315]. Лоренц переосмысляет теорию познания Канта, последователем которого является, и формулирует своеобразную теорию гносеологического априоризма. Особенности познания, характерные для человека, по его убеждению, появились в результате эволюции и образовали «априорную» платформу для всякого познания. Таким образом, у познания биологические предпосылки, но не биологическое содержание.
Лоренц подчёркивает, что, как и у всех животных, у человека познание является функцией приспособления. Н.А. Кузнецов, О.Е. Баксаковский и Н.А. Гречишкина отмечают: «Человек - это биологическое существо, получившее свои свойства и способности, в том числе высокую способность к познанию, в ходе эволюционного
ФИЛОСОФСКИЕ НА УКИ
развития, в течение которого все организмы сталкивались с условиями действительности и приспосабливались к ним. Эта эволюция есть процесс познания, потому что любое приспособление к определенным условиям внешнего мира означает, что органическая система получает некоторое количество информации об этих условиях» [Кузнецов, Баксаковский, Гречишкина 2007: 75].
Человек познает, поскольку его органы чувств устроены так, чтобы отображать те или иные явления. Познание не субъективно, оно не является результатом исключительно активности человека, оно всегда оформляется эволюционно заданными рамками человеческого мышления. Лоренц указывает: «“Очки”, через которые мы смотрим на мир - такие формы нашего мышления и созерцания, как причастность, вещественность, пространство и время, - суть функции нашей нейросенсорной организации, возникшей в целях сохранения видов» [Лоренц 2008: 318].
Такую позицию Лоренц описывает как гипотетический реализм. В основе него лежит эволюционизм и естественно-научная установка. Познание рассматривается им как эволюционное приобретение человека, это одна из способностей, которые возникли и закрепились в результате эволюции. Поэтому с позицией гипотетического реализма, познание должно рассматриваться как функция человека как вида. Эта функция возникает естественным путём и направлена на организацию взаимодействия человека с окружающим его внешним миром. Как теоретико-познавательная позиция гипотетический реализм предполагает: 1) гипотетический характер всего познания, 2) наличие независимого от сознания, закономерно структурированного и взаимосвязанного мира, 3) частичную познаваемость мира через восприятие,
мышление и научные представления [Кузнецов, Баксаковский, Гречишкина 2007: 83].
Следствием этой установки является физиологическая трактовка субъективного опыта человека. Наш опыт, наш субъективный мир - следствие физиологических процессов, и субъективное психическое не противопоставляется, а является продолжением объективного физиологического. Таким образом, как отмечает И.А. Федоров, «гносеологию Лоренц превращает... в биологическую науку» [Федоров 2008: 607].
Такой же сравнительный подход Лоренц применяет и к культуре. Он пытается «. без предубеждения сравнить филогенез различных видов животных и растений с историей различных культур. » [Лоренц 2008: 500]. Проделывая такое сравнение, он стремится посмотреть на историю культуры феноменологически, отбрасывая образованные самим же человеком понятия и принципы. Лоренц подчёркивает, что понимание культуры как чего-то принципиально отличного от природы является следствием человеческого заблуждения: стремления человека толковать культуру в понятиях самой же культуры. Он же указывает на необходимость понимания культуры на основании тех же принципов, что и понимание природы, то есть пытается посмотреть на культуру глазами исследователя. При этом взгляде культура оказывается феноменом, рядоположным природе, а не надстраивающимся над ней. Он подчёркивает: «Разделение мира явлений на пары противоположностей есть
врождённый принцип упорядочивания, априорный, принудительный стереотип мышления, изначально свойственный человеку» [Лоренц 2008: 502]. Таким образом, он пытается избежать символического понятийного мышления, посредством которого человек возвышает культуру над природой.
Для Лоренца сравнение природы и культуры - это обычное сравнение, которое должно стоять в основе исследования групп людей. На его взгляд, культура возникает в процессе эволюции как одно из достижений человека как вида, и поэтому она должна рассматриваться точно так же, как все основные его достижения. По отношению к ней должны использоваться те же методы, которые используются для исследования
Ученые записки: электронный научный журнал Курского государственного университета. 2014. № 3 (31)
Андрюшина Л. В. Исследовательские установки антропологии К. Лоренца: принцип системности,
гипотетический реализм, эволюционный подход
природы. «... Сравнительный метод, - подчёркивает он, - в принципе применим ко всем областям культурного развития» [Лоренц 2008: 501]. Параллель развития культур с развитием видов животных является центральной в сравнительной перспективе Лоренца. Он подчёркивает: «.Возникновение тех сложных живых систем, которые мы будем вместе с историками называть высокими культурами, каждый раз происходит по всей вероятности, вследствие фульгураций, аналогичных тем шагам эволюции, в результате чего возникают виды животных» [Там же]. Он подмечает, что эта параллель игнорируется учёными гуманитариями, что препятствует целостному познанию человека и культурному развитию. На его взгляд, это игнорирование происходит по причине неспособности принять и примириться с тем, что ход истории и процесс развития человеческих культур аналогичен филогенезу животных и определяется не только необходимостью, но и случайностью.
Развитие культур, на его взгляд, происходит в том же пространстве, где формируются виды животных. Эти процессы рядоположны, они связаны друг с другом, между ними есть причинные отношения. В основе развития культуры - перестройка человеческого мозга: появление развитого мозга и, как следствие, появление его продукта - человеческой культуры. «На самом же деле, - указывает Лоренц, - человек сделался культурным существом, каким он является теперь, в ходе типичного эволюционного становления» [Там же: 502].
Таким образом, культура, по Лоренцу, появилась в результате эволюции и является эволюционным достижением, таким же, как другие приобретаемые в ходе эволюции признаки животных и человека. Эволюционный подход к культуре позволяет Лоренцу выделить наиболее ранние и наиболее поздние формы культуры. Здесь он также использует метод, который используется в этологии. Наиболее древние формы культуры, как правило, характерны для всех социальных групп, являются общими для них. По мнению Лоренца, они представляются наиболее устойчивыми по отношению к отбору, поскольку характер их приспособления наиболее крепкий. «Если мы обнаруживаем, - отмечает он, - что определённые формы движения или нормы социального поведения являются общечеловеческими, то есть наблюдаются в совершенно одинаковой форме у всех людей и всех культур, отсюда с вероятностью, граничащей с достоверностью, вытекает, что они запрограммированы филогенетически и закреплены в геноме» [Там же: 505].
Вопреки мнению некоторых биологов, Лоренц указывает на тот факт, что предпосылки культуры могут иметь не социальный, а генетический характер: они выработаны эволюцией и закреплены в генетическом материале всех людей. Именно так, на его взгляд, формируется база культуры. На основании древних культур и культурных стереотипов, общих для всех людей, формируются более молодые культуры. Такие культурные нормы могут отличаться в разных социальных группах и выражают приспособление этих социальных групп к условиям обитания. Например, культура кочевых народов может отличаться от культуры оседлых. Это обусловлено их образом жизни, характером их приспособления к окружающим условиям действительности.
Лоренц подчёркивает практические следствия своего метода (см.: [Черепанова 1993]). На его взгляд, сравнительные исследования позволяют разделить запрограммированные и обусловленные культурой нормы поведения и лучше увидеть их нарушения. В частности, мы можем увидеть, что излишняя конвергенция культур, как и излишняя дивергенция, неблагоприятны для социально-культурного развития человечества, несмотря на их кажущуюся продуктивность. По Лоренцу, в развитии культуры следует избегать крайностей.
ФИЛОСОФСКИЕ НА УКИ
Таким образом, во всех проблемных пространствах своего поиска Лоренц неизменно придерживается трех принципов: эволюционизма, гипотетического
реализма и принципа системности. Принцип эволюционизма закладывает основания самой сравнительной перспективы, характерной для всех его работ. Поведение человека, формы его социальности и культуры не просто сравниваются с паттернами поведения в животном мире. Они сравниваются потому, что между ними существует преемственность, и сравнение ведется не для определения различия, а ради указания на сходства.
Подкрепляет биологически ориентированное учение о человеке опора на принцип гипотетического реализма: мышление человека, его познание, эмоции, культура, общество признаются Лоренцом достижениями эволюции, причем достижениями, одновременно вписанными в нее и выделяющимися из нее. Последнее объясняется с опорой на принцип системности. Антропологические свойства человека, по Лоренцу, есть результат фульгурации - эволюционного скачка, при котором системное качество (познавательная природа человека) является всегда большей, чем сумма предыдущих эволюционных достижений.
Три указанных принципа сохраняются во всех работах Лоренца, являясь своеобразными исследовательскими установками и обеспечивая своеобразие его антропологии. С опорой на них строится учение о человеке, культуре и обществе, а также развивается практически ориентированная экологическая философия.
Библиографический список
Власова О.А., Андрюшина Л.В. Сравнительная антропология в биологии и психиатрии: Карл Ясперс и Конрад Лоренц // Ученые записки. Электронный научный журнал Курского государственного университета. 2014. № 2. URL: www.scientific-notes.ru/pdf/035-005.pdf (дата обращения: 10.07.2014).
Гороховская Е.А. Субъективный мир животных и объективная этология Конрада Лоренца // Зоологический журнал. 2005. Т. 84. № 1. С. 124-133.
Кезин А.В. Натуралистические подходы в эпистемологии XX века: Аналитический обзор. М.: ИНИОН РАН, 2006.
Кузнецов Н.А., Баксаковский О.Е., Гречишкина Н.А. Происхождение знания: истоки и основания // Информационные процессы. 2007. Т. 7. № 1. С. 72-92.
Лоренц К. Так называемое зло / под ред. А.В. Гладкого. М.: Культурная революция, 2008.
Федоров И.А. Послесловие // Лоренц К. Так называемое зло / под ред. А.В. Гладкого. М.: Культурная революция, 2008. С. 602-611.
Черепанова Е.С. Австрийская экологическая философия: К. Лоренц и Альтернберский кружок: автореф. дис. ... канд. филос. наук. Екатеринбург, 1993.
Ученые записки: электронный научный журнал Курского государственного университета. 2014. № 3 (31)
