CC BY
247
А. В. Микляева
ИССЛЕДОВАНИЕ ВОЗРАСТНЫХ СТЕРЕОТИПОВ В ЗАРУБЕЖНОЙ СОЦИАЛЬНОЙ ПСИХОЛОГИИ
Проблема возрастных стереотипов попала в поле внимания отечественной психологии недавно — на рубеже ХХ-ХХГ вв. в связи с активным становлением таких отраслей науки как геронтология, акмеология, ювенология, а также с развитием кросскультурных психологических исследований. Накопленные данные позволили рассматривать возраст человека не только как биологическую, но и как социальную категорию, играющую роль важнейшего социального маркера в процессах взаимодействия людей. Эту функцию возраст приобретает в контексте возрастной стратификации общества и возрастного символизма культуры [34], благодаря которым хронологический возраст человека наделяется не свойственными ему признаками — различными чертами и свойствами, которыми, как предполагается, обладают все члены общности соответствующего возраста. Именно такие черты и свойства, приписываемые культурой лицам определенного возраста и выступающие для них в качестве подразумеваемой нормы, получили название «возрастные стереотипы». Однако исследования возрастных стереотипов в отечественной психологии на сегодняшний день крайне фрагментарны и касаются прежде всего содержания геронтостереотипов [35].
В зарубежной психологии возрастные стереотипы активно изучаются с 1960-х гг. Толчком к подобным исследованиям послужило появление нового понятия, введенного в научный обиход американским социологом R. Butler, — «эйджизм», т. е. дискриминация по возрастному признаку. Butler предложил понимать эйджизм как комбинацию трех взаимосвязанных элементов: негативных стереотипов старости и старения, дискриминационных практик в отношении пожилых людей в межличностном взаимодействии людей, а также на уровне функционирования различных общественных институтов [5].
Впоследствии это явление привлекало внимание многих авторов. Так, A. J. Traxler рассматривал эйджизм как любую установку, поведение или социальный институт, которые субординируют людей по признаку возраста, а также как процесс приписывания человеку тех или иных социальных ролей на основе его возраста [30]. В работе A. J. C. ^ddy и S. T. Fiske этим термином обозначались стереотипы и предрассудки, связанные с представителями определенной возрастной группы, приводящие к ее дискриминации [9].
Несмотря на то, что упомянутые авторы рассматривают эйджизм как явление, представленное на различных уровнях (межличностном, межгрупповом, институциональном, культуральном), ключевой проблемой в рамках социально-психологических исследований эйджизма стало изучение возрастных стереотипов, функционирующих во взаимодействии людей.
Как отмечает M. L. Hummert, сегодня возрастные стереотипы активно изучаются в рамках проблем социального познания [17]. Возрастные стереотипы понимаются как схемы (или познавательные категории), которые люди используют в процессах обработки социальной информации [6], чтобы упростить их, сделать информацию более понятной,
© А. В. Микляева, 2009
а поведение партнера по общению — более прогнозируемым [11]. По мнению E. L. Perry, C. T. ulik и A. C. Bourhis, это возможно благодаря тому, что стереотипы состоят из ассоциаций между признаками личности и поведения и социальными категориями [24].
Наиболее распространенными теоретическими основаниями зарубежных исследований возрастных стереотипов являются теория социальной идентичности, предложенная H. Tajfel и J. Turner [29], а также теория социальной роли, авторами которой являются A. H. Eagly, W. Wood и A. B. Diekman [10].
В рамках теории социальной идентичности возрастные стереотипы рассматриваются как содержание возрастного компонента социальной идентичности личности, отражающего ее членство в соответствующей возрастной группе. Правомерность использования этой теории для исследования возрастных стереотипов доказывает целый ряд исследований.
Так, в работе Y. Chen и В. Е. King на основе положений теории социальной идентичности была предпринята успешная попытка охарактеризовать взаимодействие представителей разных возрастных групп с использованием гипотезы ин- и аут-группового членства, согласно которой люди имеет более позитивное мнение о собственной группе и более удовлетворены взаимоотношениями внутри нее, чем с представителями аут-группы. Изучив содержание геронтостереотипов, авторы пришли к заключению, что наиболее сложное содержание эти стереотипы имеют именно в группе пожилых людей, и, кроме того, для пожилых людей, которые успели в течение жизни побывать членами всех возрастных групп, комфортным является взаимодействие с любыми группами, в то время как для молодых — только со своей [7].
В исследованиях S. Kwong, T. Sheree и R. Heller показано, что принадлежность человека к той или иной возрастной группе играет существенную роль в оценивании результатов его деятельности, поскольку возрастные стереотипы включают в себя «возрастные стандарты» для подобного оценивания. Например, в эксперименте молодые люди оценивали качество описаний предварительно просмотренного ими мультфильма, которые были сделаны якобы молодым (в возрасте 21 года), пожилым (в возрасте 65 лет) или старым (в возрасте 81 года) человеком. Оказалось, что возраст предполагаемого автора описания влиял на оценку. Хорошие описания, сделанные молодыми людьми, были оценены как «хорошие» (в соответствии со стереотипом), а плохие — как «очень плохие» («эффект контраста»). Описания, сделанные пожилыми, ожидания в отношении которых были ниже, оценивались как «очень хорошие» либо как «очень плохие» (в обоих случаях «эффект контраста»). Для старых людей, по отношению к работе которых возрастные стереотипы формировали самые неблагоприятные ожидания, плохая работа была оценена как «плохая» (в соответствии со стереотипом), а хорошая — как «очень хорошая» («эффект контраста»). Таким образом, было показано, что стереотипы предоставляют «возрастные» стандарты для оценки работы, сделанной другими людьми [22]. Аналогичные результаты были получены J. Arbuckle и B. D. Williams, которые, опросив 352 студента, пришли к выводу о том, что возрастные стереотипы участвуют в формировании оценки эффективности деятельности другого человека. Студенты слушали одну и ту же лекцию, а также смотрели слайды, на которых якобы был изображен профессор, читающий эту лекцию (в первом случае молодой, во втором пожилой). Затем им предлагалось оценить услышанную лекцию. Лекция «молодого» профессора была оценена выше, чем лекция «пожилого» [1].
Согласно теории социальной роли, источником возрастных стереотипов является не отдельная социальная роль (возрастная роль сама по себе), а целая совокупность ролей, наиболее типичных для представителей данной возрастной группы. Результаты, полученные в исследовании М. Е. Kite, G. D. Stockdale, Jr. В. Е. Whitley и В. Т. Johnson, показывают, что интерпретация человека осуществляется на основе всех его социальных ролей, и появление
у субъекта стереотипизации даже минимальной дополнительной информации, типа сведений о занятости или состоянии здоровья стереотипизируемого, приводит к снижению влияния возрастных стереотипов на взаимодействие с ним [21].
В работе C. S. Ryan, B. Park и C. M. Judd было показано, что возрастные группы могут восприниматься на различных уровнях классификации. Возрастные группы «пожилые люди», «взрослые люди» и т. д. относятся к глобальному уровню классификации, который применяется людьми тогда, когда в силу ограниченного опыта взаимодействия с данной группой представление о ее членах не дифференцировано и сильно стереотипизировано [28]. Однако, как установили S. T. Fiske и S. Taylor, если человек получает информацию, не соответствующую стереотипу, в его сознании возрастные группы могут распадаться на подгруппы, обеспечивающие усиление прогнозирующего потенциала стереотипов [12]. Эти подгруппы (например, «работающий пенсионер», «пожилой инвалид» и т. д.) защищают человека от необходимости интегрировать неудобную информацию в существующий стереотип [15].
Вопрос о том, каковы механизмы актуализации возрастных стереотипов во взаимодействии людей, в зарубежной психологии на сегодняшний день исследован весьма фрагментарно. Так, в результате исследований B. J. Avolio и G. V. Barrett было показано, что возрастные стереотипы актуализируются в таких ситуациях социального взаимодействия, в которых человек не имеет достаточной информации о партнере по общению и вынужден ориентироваться на наиболее очевидные демографические признаки. В эксперименте испытуемым предлагалось выбрать одного из двух претендентов на вакантную должность, в резюме которых присутствовали только возрастные различия. На основе прослушанного интервью претендента испытуемые, как правило, отдавали предпочтение более молодому кандидату, даже при условии наличия такого же уровня квалификации у пожилого. Однако воздействие возрастных стереотипов на выбор претендента снижалось, если в предварительной инструкции четко оговаривались профессионально важные качества, а в тексте интервью звучало указание на соответствующие особенности личности старшего претендента [1].
Исследования под руководством M. L. Hummert иллюстрируют важность невербального аспекта межличностной коммуникации в процессе актуализации возрастных стереотипов. В одном из экспериментов испытуемые оценивали возраст человека, произносящего длинный звук «а», читавшего текст обычным способом и «задом наперед». Затем испытуемых просили оценить личность говорящего. Для этого им предлагался опорный список качеств, отражающих основанное содержание возрастных стереотипов. В результате была получена прямая корреляция между предполагаемым возрастом говорящего и количеством приписываемых его личности возрастно-стереотипных черт [20]. В другом эксперименте было показано, что негативные возрастные стереотипы актуализирует выражение негативных эмоций на лице пожилого человека [19].
Зарубежная социальная психология уделяет большое внимание проявлению возрастных стереотипов в поведении стереотипизируемого. Так, в исследовании S. Horton, J. Baker, G. W. Pearce и J. M. Deakin было показано, что возрастные стереотипы оказывают существенное влияние на поведение стереотипизируемых, действуя по принципу самопод-тверждающегося пророчества. Так, в проведенном ими эксперименте принимали испытуемые старше 56 лет, которые в течение последних 10 лет уже участвовали в различных экспериментах по изучению памяти. В экспериментальной группе перед выполнением заданий, полностью аналогичных предыдущим, актуализировались возрастные стереотипы, в частности, идеи о том, что с возрастом слабеет память. Актуализация возрастных стереотипов производилось с применением закономерностей подпорогового восприятия (в видеоряд
монтировалось утверждение о том, что с возрастом слабеет память), а также путем особого построения инструкции, в которой подчеркивалась та же идея. В контрольной группе испытуемые выполняли задания в обычных условиях. Были проведены 17 экспериментальных сессий, результаты которых показали, что актуализация негативных стереотипов старости приводит к снижению мнестической продуктивности пожилых людей [16].
Однако в силу того, что содержание возрастных стереотипов амбивалентно, они могут оказывать и позитивное влияние на стереотипизируемого. Например, B. R. Levy, M. D. Slade, J. May и A. Eugene, обследовав в госпитальных условиях 62 респондента в возрасте 50-96 лет, обнаружили, что пожилые люди, перенесшие инфаркт миокарда, восстанавливаются значительно быстрее в том случае, если разделяют позитивные стереотипы относительно собственной возрастной группы [23].
Ряд исследований затрагивает вопрос о влиянии возрастных стереотипов на самовос-приятие человека. Данные, полученные сегодня исследователями, носят противоречивый характер. Так, в работах J. Roding и Е. Langer, а также J. Cooper и G. Goethals на примере пожилых людей было показано, что отрицательно окрашенные возрастные стереотипы приводят к отрицательному самовосприятию и снижению чувства собственного достоинства, формированию поведения, соответствующего стереотипу, потому что источники положительных самооценок потеряны [8, 27]. Однако более поздние исследования опровергли эти результаты [14]. M. Pinquart предполагает, что источник этого противоречия кроется в различном влиянии на стереотипизируемого «возрастных стереотипов вообще» и возрастных стереотипов, транслируемых значимым человеком (во втором случае негативное влияние более выражено) [25].
Зарубежные социальные психологи уделяют особое внимание вопросу о преодолении возрастных стереотипов в межличностном и межгрупповом взаимодействии. S. K. Whit-bourne и I. M. Hulicka показали, что трансформация сложившихся стереотипов — это весьма сложный процесс, поскольку возрастные стереотипы крайне устойчивы. В ходе экспериментальной проверки показали себя неэффективными такие технологии преодоления геронтостереотипов, как демонстрация фотографий людей, сохраняющих в старости интеллектуальную активность или физическую привлекательность, поскольку в этом случае в сознании человека создается новая категория, (например, «исключительно одаренный художник») [31]. Аналогичные результаты были получены в исследовании M. A. Gilbert, в котором была предпринята попытка оценить эффективность использования рассказов о талантливых пожилых людях с целью трансформации геронтостереотипов. Применение семантического дифференциала, а также проективного рисования для оценки сдвигов в отношении пожилых людей «до» и «после» вмешательства позволило обнаружить лишь незначительные сдвиги по шкалам «сила» и «энергичность». Позитивных эмоциональных сдвигов выявлено не было [13].
Наиболее перспективным направлением работы по преодолению возрастных стереотипов, не прошедшим в настоящее время исчерпывающей эмпирической проверки, остается, судя по всему, создание условий для субъективной дифференциации возрастных групп в сознании людей, прежде всего за счет непосредственных контактов с их представителями [18]. Частичное подтверждение этому можно найти в исследовании R. C. Rados, в котором на материале обследования 397 юношей и девушек было выявлено, что фактором, препятствующим формированию возрастных стереотипов, является богатый опыт общения со взрослыми и пожилыми, а также высокий уровень эмоциональной близости, любви, уважения, поддержки, и полной положительной оценки относящихся к разным поколениям отношений во внутрисемейном взаимодействии [26].
Сопоставляя зарубежный опыт изучения возрастных стереотипов с результатами отечественных исследований, необходимо отметить, что сегодня происходит трансформация взглядов на возраст человека и его роль в регуляции социального взаимодействия людей. Формируется социально-психологический подход к изучению проблем возраста. Убедительным подтверждением этому является тот факт, что понятие «возрастная группа» появилось в 5-м издании классического учебника по социальной психологии Г. М. Андреевой, в котором это под возрастной группой понимается разновидность больших социальных групп, наряду с гендерными и этническими группами, социальными классами [32]. Появляется возможность рассматривать возрастные группы в качестве субъектов социальной жизни, занимающих определенное место в системе общественных отношений, обладающих определенным набором социальных ролей и статусов [36], в рамках которой межвозрастные отношения (понимаемые как разновидность межгрупповых отношений) могут рассматриваться как функция положения той или иной возрастной группы в системе отношений с другими группами. Опираясь на идеи П. Н. Шихирева о социально-перцептивной сущности межгрупповых отношений [38], мы находим теоретические основания для исследования возрастных стереотипов и в отечественной социально-психологической традиции.
Учитывая зависимость возрастных стереотипов от социокультурного контекста, отмечаемую как отечественными, так и зарубежными авторами [3, 4, 37], следует отметить, что было бы неправомерно механически переносить результаты, полученные зарубежными исследователями, на российскую реальность. Необходима эмпирическая проверка на российских выборках и уточнение зарубежных теоретических положений. Основываясь на достижениях зарубежной социальной психологии, в качестве основных направлений изучения возрастных стереотипов, типичных для современного российского общества, можно отметить:
• исследование дифференцированности возрастных групп в обыденном сознании;
• исследование содержания возрастных стереотипов в структуре возрастной идентичности личности;
• выявление механизмов актуализации возрастных стереотипов и их влияния на процессы социального взаимодействия людей;
• изучение механизмов формирования и трансформации возрастных стереотипов, что имеет важное прикладное значение в контексте проблем профилактики и преодоления эйджизма.
Литература
1. Arbuckle J., Williams B. D. Students’ perceptions of expressiveness: age and gender effects on teacher evaluations // Sex Roles. 2003. Vol. 49. № 9/10, November. Р. 507-517.
2. Avolio B. J., Barrett G. V Effects of age stereotyping in a simulated interview // Psychology and Aging. 1987. Vol. 2. № 1. Р. 56-63.
3. Barak В. Mathur А., Lee К. Zhang Y. Perceptions of age-identity: A cross-cultural inner-age exploration // Psychology and Marketing. 2008. Vol. 18. № 10. Р. 1003-1029.
4. Boduroglu A., Yoon C., Luo Т. Age-related stereotypes: A comparison of American and Chinese cultures // Gerontology. 2006. Vol. 52. № 5. Р. 324-333.
5. Butler R. N. Age-ism: Another form of bigotry // The Gerontologist. 1969. № 9. Р. 243-246.
6. Cantor N., Mischel W Prototypicality and personality: Effects on free recall and personality impressions // Journal of Research in Personality. 1979. № 1. Р. 4-52.
7. Chen Y., King В. Е. Intra- and intergenerational communication satisfaction as a function of an individual’s age and age stereotypes // International Journal of Behavioral Development. 2002. Vol. 26. № 6. Р. 562-570.
8. Cooper J., Goethals G.. The self-concept and old age // Aging: Social change / S. Kiesler, J. Morgan, V. Oppenheimer ^ds.). New York, 1981. Р. 431-452.
9. Cuddy A. J. C., Fiske S. T Doddering but dear: Process, content and function in stereotyping of older persons // Ageism: stereotyping and prejudice against older persons / ed. by T. D. Nelson. New York, 2004. Р. 3-27.
10. Eagly A. H., Wood W, Diekman A. B. Social role theory of sex differences and similarities: acurrent appraisal // The developmental social psychology of gender / T. Eckes (cd.). Mahwah, New Jersey, 2000. Р. 123-174.
11. Feldman J. M. Beyond attribution theory: Cognitive processes in performance appraisal // Journal of Applied Psychology. 1981. Vol. 6. Р. 127-148.
12. Fiske S. T., Taylor S. Social Cognition (2nd ed.). New York, 1991.
13. Gilbert M. A. Effects of exposure to well-elderly on children’s negative stereotypic attitudes // Dissertation Abstracts International: Section B: The Sciences and Engineering. 1999. Vol. 60. № 6-B. Р. 2929.
14. HeckhausenJ., Brim O. G. Perceived problems for self and others: Self-protection by social downgrading throughout adulthood // Psychology and Aging. Vol. 12. Р. 611-619.
15. Hewstone M., Johnston L., AirdP Cognitive models of stereotype change: Perceptions of homogeneous and heterogeneous groups // European Journal of Social Psychology. 1992. Vol. 2. Р. 235-249.
16. Horton S., Baker J., Pearce G. W, Deakin J. M. On the malleability ofperformance: implications for seniors // Journal of Applied Gerontology. 2008. № 27. Р. 44-466.
17. Hummert M. L. A social cognitive perspective on age stereotypes // Social cognition and aging / Hess Т. М. ^d), Blanchard-Fields F. ^d). San Diego, 1999. Р. 175-196.
18. Hummert M. L. Multiple stereotypes of elderly and young adults: A comparison of structure and evaluations // Psychology and Aging. 1990. Vol. 5. Р. 182-193.
19. HummertM. L., Garstka T. A., Shaner ^J. L. Stereotyping of older adults: the role of target facial cues and perceiver characteristics // Psychology and Aging. 1997. Vol. 12. № 1. Р. 107-114.
20. HummertM. L., MazloffD., Henry C. Vocal characteristics of older adults and stereotyping // Journal of Nonverbal Behavior. 1999. Vol. 23. № 2, Summer. Р. 111-132.
21. Kite М. Е., Stockdale G. D., Whitley Jr. В. Е., Johnson В. Т. Attitudes toward younger and older adults: an updated meta-analytic review // Journal of Social Issues. 2005. Vol. 61. № 2. Р. 241-266.
22. Kwong S., Sheree T., Heller R. Judging older targets’ discourse: how do age stereotypes influence evaluations? // Experimental Aging Research. 2004. Vol. 30. № 1. Р. 63-73.
23. Levy B. R., Slade M. D., May J., Eugene A. Physical recovery after acute myocardial infarction: positive age selfstereotypes as a resource // International Journal of Aging & Human Development. 2006. Vol. 62. № 4. Р. 285-301.
24. Perry E. L., Kulik C. T., Bourhis A. C. Moderating effects of personal and contextual factors in age discrimination // Journal of Applied Psychology. 1996. Vol. 81. № 6. Р. 628-647.
25. PinquartM. Good news about the effects of bad old-age stereotypes // Experimental Aging Research. 2002. Vol. 28. Р. 317-336.
26. Rados R. C. Stereotypes toward older people among young adults // Dissertation Abstracts International Section A: Humanities and Social Sciences. 2004. Vol. 64. № 8-A. Р. 2835.
27. Rodin J., Langer E. Aging labels: The decline of control and the fall of self-esteem // Journal of Social Issues. 1980. Vol. 36. I5. 12-25».
28. Ryan C. S., Park B., Judd C. M. Assessing stereotype accuracy: Implications for the understanding of stereotyping process // Stereotypes and stereotyping / C. N. Macrae, C. Stangor, M. Hewstone ^ds.). New York, 1996. Р. 3-37.
29. Tajfel H., Turner J. An intergrative theory of intergroup conflict // The Social Psychology of Intergroup Relations / €d. by W. G. Austin and S. Worchel. Monterey, 1979. Р. 33-49.
30. TraxlerA. J. Let’s get gerontologised: Developing a sensitivity to ageing. The multipurpose senior centre concept: A training manual for practitioners working with the ageing. Illinois, 1980.
31. Whitbourne S. K., Hulicka I. M. Ageism in undergraduate psychology texts // American Psychologist. 1990. Vol. 45. № 10. Р. 1127-1136.
32. Андреева Г. М. Социальная психология (5-е изд.). М., 2008.
33. ГлуханюкН. С., Гершкович Т. Б. Поздний возраст и стратегии его освоения. М., 2003.
34. Кон И. С. Ребенок и общество. М., 2003.
35. Краснова О. В., Лидере А. Г. Социальная психология старения. М., 2002.
36. Смелзер Н. Социология. М., 1994.
37. Толстых А. В. Опыт конкретно-исторической психологии личности. СПб., 2000.
38. Шихирев П. Н. Современная социальная психология. М., 1999.
