CC BY
42. Бычковская И.Б., Степанов Р.П., Кирик О.В. // Мед. радиология и радиационная безопасность. 2003. №
6. С. 5—15.
3. Мазур Н.А. // Кардиология. 1977. № 8. С. 5—9.
4. Семенова Ю.В., Карпов А.Б., Тахауов Р.М., Лит-виненко Т.М. // Здравоохр. РФ. 2005. № 3. С. 16—19.
5. Семенова Ю.В, Карпов А.Б., Тахауов Р.М. и др. // Радиационная биология. Радиоэкология. 2006. № 2.
С. 24—30.
6. Эпидемиология и факторы риска ишемической болезни сердца. / Под ред. А.Н. Климова. Л., 1989.
7. Fajardo L.F., Berthronq M., Anderson R.E. Radiation pathology. Oxford University press, 2001. Р. 165—180.
8. Myjcardial Infartion Community Registers. Copenhagen:
WHO, 1976. Р. 23—36.
Поступила 04.05.09
УДК 612.816:622.276
Р.Р. Якупов, С.А. Галлямова*, Р.Г. Нафиков*
ИССЛЕДОВАНИЕ СЕГМЕНТАРНОГО И НАДСЕГМЕНТАРНОГО УРОВНЕЙ НЕРВНО-МЫШЕЧНЫХ ПОРАЖЕНИЙ У ЛИЦ ФИЗИЧЕСКОГО ТРУДА
ГОУ ВПО Башкирский государственный медицинский университет Росздрава, г. Уфа; *ФГУН Уфимский НИИ медицины труда и экологии человека Роспотребнадзора, г Уфа
Представлены результаты нейрофизиологического исследования нервно-мышечных поражений при скелетно-мышечных заболеваниях у рабочих-нефтяников. Показано, что в формирование нервно-мышечных нарушений вовлечены межсистемные соотношения нервной системы на сегментарном и надсегментарном уровнях.
Ключевые слова: нейрофизиология, нервно-мышечные нарушения, рабочие-нефтяники.
R.R. Yakupov, S.A. Galliamova, R.G. Nafikov. Studies of segmentary and suprasegmentary levels of neuro-muscular disorders in manual workers. The article presents results of neurophysiology study of neuro-muscular disorders in skeletal and muscular diseases in oil industry workers. Findings are that intrasystemic relationships in nervous system of segmentary and suprasegmentary levels are involved into neuro-muscular disorders formation.
Key words: neurophysiology, neuro-muscular disorders, oil industry workers.
В профпатологии мышечно-дистонические синдромы распространены среди работающих в условиях физических нагрузок. Их медико-биологическая значимость подтверждается исследованиями ряда авторов [1, 2, 5]. Среди причин возникновения нервно-мышечных нарушений выделяют изменения в центральной нервной регуляции и нарушение сегментарных вегетативных влияний, действующие на формирование двигательных стереотипов. Однако не просто определить, что первично в возникновении нервно-мышечных нарушений — изменения в центральной нервной регуляции, влияющие на формирование двигательных стереотипов или нарушения сегментарных вегетативных влияний (например, висцеро- или остеомоторных), по-стуральных перераспределений биомеханических сил в связи с деформациями позвоночника или викарных перегрузок «здоровых» мышц при выключении соответствующих миотомов за счет корешковых компрессий [7, 10].
Вопросы о роли церебральных структур в патогенезе нервно-мышечных поражений решались многочисленными электрофизиологическими исследованиями [4, 8]. Так, проведенные электроэнцефалографические (ЭЭГ) исследования больных с вертеброгеными мышечно-тоническими, рефлекторными проявлениями выявили стойкое раздражение различных неспецифических центров продолговатого и среднего мозга (диэнцефально-стволовых структур, ретикулярной формации, таламуса, а также лимбико-ретикулярного комплекса) с развитием последовательных стадий: возбуждения и торможения. Изучение биоэлектрической активности головного мозга выявили диффузные изменения корковой нейродинамики в виде десинхроноза и дизритмии [8].
Другая часть исследователей признает синдромы вертеброгенного характера, подразделяя их на региональные вертебральные синдромы (цервикалгия, шейный прострел, люмбалгия,
люмбаго, торакалгия), и экстравертебральные проявления, распространяющиеся на отдельные мышечные группы или мышцы (брахиальгия, глютальгия, пектальгия, синдром мышц тазового дна, илиотибиального тракта, грушевидной мышцы и т.д. [2, 5, 7, 10]. Главная роль в нейрофизиологических исследованиях в этом случае отводится электронейромиографии (ЭНМГ) [6, 9].
Целью исследования является определение роли надсегментарного и сегментарного отделов нервной системы в развитии и течении нервно-мышечных поражений и установление взаимозависимости выявленных нейрофизиологических нарушений на спинно-мозговом и церебральном уровнях у рабочих-нефтяников.
М а т е р и а л ы и м е т о д и к и. Исследования проводились на 340 рабочих-нефтяниках в возрасте от 30 до 50 лет. Профессиональный состав был представлен бурильщиками, помощниками бурильщиков, операторами подземного и капитального ремонта скважин (ПРС и КРС), операторами по добыче нефти и газа (ДНГ), слесарями по ремонту оборудования и машинистами. Для исследования надсегментарного отдела вегетативной нервной системы использовался метод ЭЭГ на аппаратно-программном комплексе «МБН — нейрокартограф-01». Состояние нервно-мышечного аппарата оценивалось методом стимуляционной ЭНМГ на аппаратно-программном комплексе «МБН — нейромиограф-2».
Показателями тяжести трудового процесса, влияющими на состояние нервно-мышечной системы являются: подъем и перемещение значительных тяжестей руками, наклоны корпуса, периодическое нахождение в неудобной позе (более 50 % времени смены), пребывание в
вынужденной позе — на коленях, на корточках (более 25 % времени смены).
Такие факторы производственной среды, как локальная и общая вибрация, превышающая допустимые гигиенические нормативы, а также неблагоприятные микроклиматические условия (пониженная температура воздуха, повышенная скорость движения воздуха — сквозняки, резкий перепад температур), в определенной мере, способствуют развитию и поддержанию патологических процессов при поражениях нервно-мышечной системы. Согласно руководству Р.2.2.2006—05, общая оценка условий труда с учетом факторов рабочей среды и трудового процесса у обследованных соответствовала 3 классу 2—3-й степени вредности [3].
Р е з у л ь т а т ы. По результатам ней-ровертебрологического обследования рабочие-нефтяники были разделены на следующие группы клинического наблюдения: без клинических проявлений — 27,1 %, с малыми симптомами — 38,5 %, с выраженными клиническими проявлениями — 34,4 % (табл. 1).
По результатам анализа исходной биоэлектрической активности при проведении ЭЭГ в зависимости от выраженности альфа-ритма все испытуемые по величине альфа-индекса были подразделены на три группы. В I группу отнесено 20 нефтяников, на ЭЭГ которых регистрировался, альфа-ритм с амплитудой средней выраженности, а альфа-индекс находился в пределах от 30 до 70 %, что в среднем составило 58 %. По характеру спектра мощности биоэлектрической активности для этой группы был характерен нормальный тип ЭЭГ, представленный мономодальным альфа-ритмом в диапазоне от 9,0 до 11,5 Гц с доминирующим ритмом 10,5 Гц. У нефтяников этой группы выявлен высокий уровень когерентности
Т а б л и ц а 1
Распределение рабочих-нефтяников по выявленным клиническим данным
Профессия Выраженность симптомокомплекса Всего
Без клинических проявлений Малые симптомы Выраженные клинические проявления
Абс. % Абс. % Абс. % Абс. %
Бурильщик 8 9,4 34 40 43 50,6 85 100,0
Помощник бурильщика 6 9,8 30 49,2 25 41,0 61 100,0
Оператор ПРС и КРС 4 9,5 20 47,6 18 42,8 42 100,0
Машинист 25 46,3 18 33,3 11 20,4 54 100,0
Дизелист 20 42,6 16 34,0 11 23,4 47 100,0
Слесарь 14 53,8 7 26,9 5 19,2 26 100,0
Оператор ДНГ 15 60,0 6 24,0 4 16,0 25 100,0
Итого 92 27,1 131 38,5 117 34,4 340 100,0
по альфа-ритму в теменно-затылочных областях по внутриполушарным парам, сильные прямые и обратные связи — по межполушарным парам.
У 35 нефтяников, отнесенных ко II группе, ЭЭГ характеризовалась ослабленной, редуцированной альфа-активностью. Альфа-индекс в этом случае не превышал 30 % значения со средним показателем — 28,2 %. Наиболее характерными компонентами ЭЭГ в этой группе являлись низкоамплитудные медленные волны, нерегулярный бета-ритм, а также быстрые асинхронные колебания, острые волны, пики. На таком фоне часто регистрировались билатерально-синхронные вспышки, иногда сложной структуры, с амплитудой до 60—100 мкВ, тогда как преобладающая амплитуда корковой ритмики была очень низкой, явно свидетельствующей об усилении активирующих влияний на метаболизм корковых нейронов со стороны ретикулярной формации ствола (так называемое неспецифическое активирование коры), что позволяет охарактеризовать этот тип ЭЭГ как активированный.
Следующая, III группа, состоящая из 85 нефтяников, характеризовалась высоким уровнем альфа-ритма на ЭЭГ (альфа-индекс во всех случаях выше 70 %, средняя величина альфа-индекса — 80,5 %). В большинстве случаев у лиц этой группы наблюдалась дезорганизация основного ритма по пароксизмальному типу. По данным спектрального анализа ЭЭГ в третьей группе выделен полимодальный альфа-ритм (8,0 —11,5 Гц) с доминирующими ритмами на 9,0 и 10,8 Гц. В половине случаев наблюдались генерализованные билатерально-синхронные высокоамплитудные вспышки тета- и дельта-ритмов заостренной формы и сложных сочетаний типа «острая-медленная волна», напоминающие иногда эпилептиформные комплексы. Амплитуда этих вспышек чаще преобладала в лобных и центральных областях. Когерентный анализ выявил избыточный уровень интеграции в теменно-височных областях при снижении теменно-затылочных и лобно-височных отношений по внутриполушарным парам и сохранении сильных прямых и обратных связей по межполушарным парам. Этот тип ЭЭГ нами отнесен к пароксизмальному.
Выявленные типы ЭЭГ регистрировались с различной частотой у нефтяников практически всех изученных профессий. Распространенность пароксизмального типа последовательно убывала в ряду: «бурильщик — помощник бурильщика
— оператор ПРС и КРС — оператор ДНГ
— машинист» (коэффициент корреляции r = -0,9), что позволяет говорить о большей частоте
системного рассогласования на центральном (церебральном) уровне у лиц занятых напряженным физическим трудом (табл. 2).
По результатам стимуляционной ЭНМГ выделено пять основных типов ответов при тестировании моторных волокон.
На электромиограммах 1-го типа регистрировались высокоамплитудные вызванные потенциалы и синусоидальная двухфазная волна, состоящая из негативного и позитивного пиков. Этот тип М-ответа встречался в 14,6 % случаях у операторов по добыче нефти и газа, слесарей без клинических признаков поражения нервной системы.
Главной особенностью М-ответа 2-го типа ЭНМГ стало отсутствие изгибов, или «турнов» в сочетании со снижением амплитуды позитивного пика по сравнению с негативным пиком. Ответы 2-го типа встречались у слесарей, помощников бурильщиков, операторов по добыче нефти и газа и у машинистов (около 20 % случаев). В клинической картине наблюдались нестойкие болевые синдромы с невыраженной вегетативной дисфункцией.
Для М-ответов 3-го типа характерно дальнейшее «разрушение» структуры нормальных элек-тромиограмм в виде дополнительных «турнов» на позитивной фазе, при этом может измениться вершина негативного пика в виде заострения или уплощения. Кроме того, длительность негативного пика М-ответа может превышать верхние границы нормы, а длительность позитивного — быть меньше, больше нормы или соответствовать ей. М-ответ 3-го типа встречался у бурильщиков, помощников бурильщиков, машинистов, дизелистов и операторов ПРС и КРС (27,0 % случаев). Этот тип ЭНМГ показывал дальнейшее нарастание клинических признаков нарушений нервной системы. К этому времени у них, как правило,
Т а б л и ц а 2
Распределение рабочих-нефтяников по типам ЭЭГ, %
Профессия Тип ЭЭГ
I (нормальный) II (активированный) III (пароксиз-мальный)
Бурильщик 15,0 31,5 47,0
Помощник бурильщика 30,0 11,4 29,4
Оператор ПРС, КРС 15,0 28,6 11,8
Оператор ДНГ 40,0 5,7 9,4
Машинист 22,8 2,4
г -0,2 -0,3 -0,9
Здесь и в табл. 3: r — коэффициент корреляции.
формировался умеренно выраженный болевой синдром с вегетативной дисфункцией сегментарного уровня и начальными нейродистрофическими околосуставными процессами.
Особенностью для следующего — 4-го типа ЭНМГ стало нарастание деструкции негативной волны М-ответа в виде появления множественных «турнов», иногда на фоне резкого снижения его амплитуды. Четвертый тип М-ответа встречался у бурильщиков, операторов подземного и капитального ремонта скважин и дизелистов (26,0 % случаев). На этом этапе у нефтяников возникали нервно-мышечные поражения в виде рефлекторных и мышечно-тонических синдромов с признаками системного поражения вегетативной нервной и сосудистой систем. Клиническая симптоматика дополнялась нарастанием интенсивности болевых проявлений указанных синдромов, слабо поддающиеся к терапии течением.
Завершающая деструкция основной структуры М-ответа характеризует 5-й тип, при этом ЭНМГ приобретает «рассыпчатый» или инвертированный характер. Он выявлен в основном у бурильщиков, операторов подземного и капитального ремонта скважин (13,2 % случаев). Клиника в этом случае включала радикулярные синдромы с мышечно-тоническими, нейрососу-дистыми проявлениями, вегетативно-сенсорные и вегетативно-трофические нарушения на конечностях. Субъективно боль к этому времени, как правило, становилась доминирующей в клинической картине.
Сравнительный анализ типов ЭНМГ с типами ЭЭГ у рабочих-нефтяников выявил высокую корреляционную зависимость между характером рассогласования на локальном (нервно-мышечном) и центральном (церебральном) уровнях: у 77,5 % нефтяников, имевших 5-й тип ЭНМГ был III тип ЭЭГ; у 75 % рабочих с 1-м типом ЭНМГ наблюдался I тип (нормальный) ЭЭГ (табл. 3).
В ы в о д ы. 1. Показана значимость нейрофизиологических методов исследования в диагностике доклинических и ранних клинических патологических изменений и процессов декомпенсации нервно-мышечных нарушений у рабочих-нефтяников. 2. Выявлена корреляционная зависимость между характером рассогласования на локальном (нервно-мышечном) и центральном (церебральном) уровнях, что свидетельствует о вовлечении надсегмен-тарных структур в формирование нервно-мышечных нарушений, предшествующих развитию клинических признаков скелетно-мышечной патологии у рабочих-нефтяников.
Т а б л и ц а 3
Корреляционная зависимость системного рассогласования на локальном (нервно-мышечном) и центральном (церебральном) уровнях
Тип ЭНМГ
Тип ЭЭГ 1 2 3 4 5 г ЭЭГ/ ЭНМГ
Распределение ЭНМГ от типа ЭЭГ в зависимости %
I 75 25 0 0 0 -0,84
II 25 25 44,3 33,3 22,5 0,06
III 0 50 55,5 66,7 77,5 0,92
ЭНМГ/ ЭЭГ -0,98 0,876 0,95 1,0 0,97
3. Уточнена патогенетическая роль межсистемных соотношений нервной системы на сегментарном и надсегментарном уровнях.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Бакиров А.Б. // Первая Международная конференция сети ВОЗ стран Восточной Европы по проблемам комплексного управления здоровьем работающих: материалы конференции. Уфа, 2003. С. 70 — 78.
2. Взаимосвязь факторов трудового процесса и скелетно-мышечных нарушений / Э.Ф. Шардакова, Е.Г. Ямпольская, В.В. Елизарова, В.Г. Суворов // Скелетно-мышечные нарушения у рабочих ведущих отраслей промышленности: тезисы Российско-Американского
семинара. М., 2003. С. 42—44.
3. Гигиеническая оценка факторов рабочей среды и трудового процесса. Критерии и классификация условий труда: руководство. Р.2.2.2006—05. М.: Роспотребнад-зор, 2005.
4. Иванов Л.Б. Прикладная компьютерная электроэнцефалография / Л.Б. Иванов. М.: Научная фирма
«МБН», 2000.
5. Колесов В.Г. // Скелетно-мышечные нарушения у рабочих ведущих отраслей промышленности: тезисы Российско-Американского семинара. М., 2003. С. 34—35.
6. Нейрофизиологические исследования в клинике / Под ред. В.Л. Анзимирова и др. М.: Антидор, 2001.
7. Попелянский Я.Ю. / / Журн. неврол. и психиатр. им. С.С. Корсакова. 1995. Т. 95, № 5. С. 4—8.
8. Склют И.А. // Периферическая нервная система / Под ред. И. П. Антонова. Минск, 1988. Вып. 11. С. 92—99.
9. Finsterer Р. // J. Electromiogr. Kinesiol. 2001. Vol. 11. Р. 231—239.
10. Musculoskeletal disorders among Hungarian construction apprentices / J. Rosecrance, J. Proszasz, E. FeKecs et al. // Cent. Eur. J. Public Health. 2001. Vol. 9. P. 183—187.
Поступила 26.11.09
