CC BY
24ЖИЛИЩНЫЕ СТРАТЕГИИ
Том 7 • Номер 1 • Январь-март 2020 ISSN 2410-1621 Russian Journal of Housing Research
Первое
экономическое издательство
исследование потребности населения казанской агломерации в современных объектах малоэтажного строительства
Гареев И.Ф.1, Хафизов А.Ф.1, Мухаметова Н.Н.1, Хуснутдинов Ф.Ф.2, Ефимова А.А.1
1 Казанский государственный архитектурно-строительный университет, Казань, Россия
2 АО «Казанский Гипронииавиапром», Казань, Республика Татарстан
АННОТАЦИЯ:_
Комплексное освоение прилегающих к городам территорий является характерной чертой последнего десятилетия. Основных причин две: отсутствие свободных земельных участков под застройку в черте города и возрастающая потребность граждан в индивидуальном жилище. Для получения ответа на вопрос о ситуации в данном сегменте нами поставлена цель по исследованию потребности населения Казанской агломерации в современных объектах малоэтажного строительства. Для достижения поставленной цели нами осуществлен прямой сбор первичной информации о жилых комплексах методами полевых и кабинетных исследований, создана уникальная база данных жилых комплексов и проведена обработка исходной информации. В результате мы выявили несколько основных факторов, сдерживающих развитие индивидуального жилищного строительства, определили емкость рынка индивидуального жилищного строительства, установили ценовые характеристики индивидуальных домов. Также нами сформулированы действия по улучшению конкурентных преимуществ проектов малоэтажного строительства. Полученные результаты будут полезны для профессионалов рынка индивидуального жилищного строительства и органов государственного управления строительной отрасли и территориального развития.
КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: малоэтажное строительство, индивидуальное жилище, развитие территорий, субурбанизация, Казанская агломерация.
Research on the needs of the Kazan agglomeration population in modern low-rise construction facilities
Gareev I.F.1, KhafizovA.F.1, Mukhametova N.N.1, KhusnutdinovF.F.2, Efimova A.A.1
1 Kazan State University of Architecture and Engineering, Russia
2 Kazan Giproniiaviaprom, Russia
Введение
Стратегической целью государственной жилищной политики является создание социальных перспектив улучшения жилищных условий для всех категорий граждан страны. Мероприятия по улучшению жилищных условий должны быть систематизированы в рамках жилищной лестницы. Для этого необходимы расширение и дифференциация мер по развитию различных форм удовлетворения жилищных потребностей граждан, прежде всего в зависимости от:
• доходов;
• стадии жизненного цикла семьи;
• места проживания;
• формы занятости семей;
• научно-технологического уклада;
• программы пространственного расселения страны и др.
Большим достижением мы считаем то, что мероприятия государственной жилищной политики, вне зависимости от стадии развития и экономической ситуации в России, предусматривают необходимость увеличения доли строительства малоэтажного и индивидуального жилья. В последние годы системность государственных мероприятий в данном направлении находится на пике.
На вершине государственных мероприятий - Национальный проект «Жилье и городская среда». Примечательным является наличие нового вектора в строительстве индивидуального жилья - развитие деревянного домостроения. В частности, в соответствии с Национальным проектом определены 5 пилотных субъектов Российской Федерации (Архангельская область, Забайкальский край, Иркутская область, Республика Коми, Кировская область), в которых с 2017 по 2024 год количество вве-
ABSTRACT:_
Complex development of territories adjacent to cities is a characteristic feature of the last decade. There are to main reasons: the lack of free land plots for development in the city and the increasing need for individual housing. To get an answer to the question about the situation in this segment, we set a goal to study the needs of the population of the Kazan agglomeration in modern low-rise construction facilities. To achieve this goal, the authors have directly collected primary information about residential complexes with the field and desk research methods. A unique database of residential complexes has been created. Andthe initial information has been processed. As a result, the authors have identified several main factors that hinder the development of individual housing construction. The capacity of the market for individual housing construction has been determined. And the price characteristics of individual houses has been identified. The authors have also formulated the actions to improve the competitive advantages of low-rise construction projects. The obtained results will be useful for professionals of the individual housing construction market and public authorities of the construction industry and territorial development.
KEYWORDS: low-rise construction, private housing, territory development, suburbanization, the Kazan agglomeration
JEL Classification: 018, R21, R31 Received: 30.01.2020 / Published: 31.03.2020
© Author(s) / Publication: PRIMEC Publishers For correspondence: Gareev I.F. (igareev0kgasu.ru)
CITATION:_
Gareev I.F., Khafizov A.F., Mukhametova N.N., Khusnutdinov F.F., Efimova A.A. (2020) Issledovanie potrebnosti naseleniya Kazanskoy aglomeratsii v sovremennyh obektakh maloetazhnogo stroitelstva [Research on the needs of the Kazan agglomeration population in modern low-rise construction facilities]. Zhilischnye strategii. 7. (1). - 97-126. doi: 10.18334/zhs.7.1.100951
денных в эксплуатацию деревянных домов (кв. м) должно возрасти на 50% - с 650 тыс. до 977,5 тыс. кв. м.
Благоприятный фактор - постепенное дополнение количественных целевых индикаторов качественными.
С целью повышения комфортности внутриквартальной застройки с учетом лучших мировых практик в области городского планирования разработан методический документ «Стандарт комплексного развития территорий». Однако упоминание нами мер по развитию комфортной среды в городской черте лишь косвенно, так как в данной статье вектор наших усилий предопределен в направлении индивидуального и малоэтажного жилища. При этом вопросы качественного развития среды индивидуальной застройки и будут целью обзора. Акцент в обзоре мы сделаем на ситуации в наиболее активной географии - субурбании.
Результаты отечественных исследований свидетельствуют о том, что миграционный баланс крупных городов и их пригородов не имеет четко выраженной региональной специфики. Пригороды от региональных столиц в среднем отличает не только более интенсивный миграционный прирост, но и особенности его структуры. Центры притягивают молодежь прежде всего близостью образовательных учреждений. Пригороды, напротив, привлекательны для семей с детьми и населения в средних и пожилых возрастах [15] (Mkrtchyan, 2018). В нашем предыдущем исследовании мы также выявили, что в Казанской агломерации подтверждается всероссийская тенденция - региональные центры притягивают молодежь для учебы и трудоустройства, а граждан старше трудоспособного возраста - благодаря качественной медицине [9] (Eremenko, Gareev, 2019).
Ученый-социолог из Иркутска, К.В. Григоричев, в своем исследовании ситуации в сибирских регионах также подтвердил данную тенденцию - позитивная динамика численности населения пригородных районов на фоне негативных трендов по региону в целом [7] (Grigorichev, 2017). Группа исследователей из Санкт-Петербурга так же первым делом участниками российской субурбанизации выделяют неработающих
ОБ АВТОРАХ:_
Гареев Ильнур Фаилович, доцент кафедры «Экспертиза и управление недвижимостью», кандидат экономических наук (igareev0kgasu.ru)
Хафизов Артур Фаилевич, аспирант (khafizov0iidasangyorus.ru)
Мухаметова Наиля Назыймовна, аспирант кафедры «Экспертиза и управление недвижимостью» (ya[[yana0mai[.ru )
Хуснутдинов Файруз Фирдусович, инженер (fairuz.f@mai1.ru )
Ефимова Анастасия Александровна, студент кафедры «Экспертиза и управление недвижимостью» (nastu1iu@mai1.ru )
ЦИТИРОВАТЬ СТАТЬЮ:_
Гареев И.Ф., Хафизов А.Ф., Мухаметова Н.Н., Хуснутдинов Ф.Ф., Ефимова А.А. Исследование потребности населения Казанской агломерации в современных объектах малоэтажного строительства // Жилищные стратегии. - 2020. - Том 7. - № 1. - С. 97-126. doi: 10.18334/zhs.7.1.100951
пенсионеров, обеспеченных комфортной средой для круглогодичного загородного проживания [18] (Repkin, Mityagin, Drozhzhin, 2019).
Общемировая картина примерно такая же - во всех столицах существенно выше концентрация экономики, инвестиций, жилищного строительства и торговли по сравнению с концентрацией населения, выше и доходы населения, но тренды концентрации или деконцентрации по этим параметрам разные и неустойчивые [12] (Zubarevich, 2017).
Понимание масштабов процессов урбанизации, безусловно, реализуется в решениях руководящих органов крупных городов страны, которые выходят на новый уровень проработки генеральных планов. Так, о необходимости разработки генпланов агломераций (включая пригородные сельские территории) заявили во всех крупных регионах России. Однако, по нашему мнению, масштабы градостроительного обеспечения отстают от предполагаемых потребностей.
В зарубежных странах одной из основных причин этого выделяют напряженность в политике планирования между целями экологической и социальной устойчивости, причем нынешние акценты смещены в пользу экологического, а не социального императива [44] (Satsangi, Dunmore, 2003).
Сельское жилье - это экологическая система, состоящая из экологических структур, экологического поведения и экологических концепций, которые взаимодействуют друг с другом и сосуществуют симбиотически [46] (Sun, Tang, Ma, 2016). Поэтому зарубежные исследователи изучают проблемы застройки субурбанизированных территорий прежде всего под призмой экологических вопросов [32] (Douglas, 2019). Доказывается исключительная первостепенность экологического дизайна новых градостроительных планов с целью снижения растущего негативного воздействия на окружающую среду.
В России ряд приоритетных факторов субурбании несколько шире - это сочетание транспортной доступности и экологической обстановки, которые являются основными факторами дифференциации стоимости жилища [21] (Rusanov, 2017). Однако нам важно учесть мировой опыт - мобильность сельских жителей связана с растущей дифференциацией доходов и неравенством, поэтому не только вопросы экологии должны быть на первом месте [48] (Wegren, O'brien, Patsiorkovski, 2006).
Интересны результаты исследования турецких ученых относительно современных отношений занятости и миграции на субурбанизированных территориях. Ученые пришли к выводу, что исследуемый объект (миграция) целесообразно трактовать как совокупность практик, связанных с трудовой и социокультурной мобильностью, проживанием, занятостью в течение долгого периода времени (речь о возвратной, маятниковой миграции), а не как тривиальное «перемещение из одного места в другое». Миграция и контрмиграция концептуализируются как социально-пространственные стратегии, как «многоместная жизнь» или «двойная жизнь», которые основаны на переменном взаимодействии с сельским хозяйством, городским наемным
трудом и возвратными движениями (для выхода на пенсию, пребывание во время отпусков). Всё это перестраивает жизнь деревни и субурбанизированных территорий, выражаясь различными способами, например, в изменении демографии и функций деревни [41] (Öztürk et al., 2018).
Лидером по динамизму городской трансформации является Китай. Их практика пространственных преобразований демонстрирует наличие на этой волне существенных политико-экономических изменений [49] (Wu, 2016). И только в этом контексте основанные на партнерстве процессы местного планирования позволят переориентировать изучение конкурирующих сельских нарративов на местные потребности, потенциал и перспективы местного населения [45] (Scott, Murray, 2009).
Позитивность данных изменений состоит в том, что жилищное строительство в пригородных районах представляет собой один из наиболее заметных, хотя и спорных показателей изменения ландшафта, поскольку многие районы регулируются слабыми режимами планирования. Они трансформируются в результате постепенной субурбанизации, но это оказывает значительное влияние на относительно сбалансированную среду сельского пространства, сохранявшегося долгие годы, и вызывает беспокойство у сельских жителей [37] (Foley, Scott, 2014).
Развитию строительства малоэтажного и индивидуального жилья способствуют и предусмотренные в Национальном проекте мероприятия по поддержке малых городов и исторических поселений. В целом же в мероприятиях Национального проекта определен ориентир на строительство многоквартирного жилья в городах, о чем свидетельствует и такой качественно новый инструмент, как подпроект «Формирование комфортной городской среды».
Положительным моментом считаем синхронизацию мероприятий Национального проекта с другими проектами. В частности, такие проекты, как «Демография», «Образование», «Экология», «Безопасные и качественные автомобильные дороги», «Культура», «Малое и среднее предпринимательство и поддержка индивидуальной предпринимательской инициативы», направлены на поддержку граждан и создание качественной инфраструктуры.
Отдельно выделим подпрограмму «Устойчивое развитие сельских территорий», реализуемую во многих субъектах России в целях реализации государственной программы «Развитие сельского хозяйства и регулирование рынков сельскохозяйственной продукции». Кроме инфраструктурных мероприятий в ней предусмотрены субсидии на улучшение жилищных условий граждан, проживающих в сельской местности. В приоритете традиционно молодые семьи и молодые специалисты [20] (Rozhkov, Sayfullina, 2010).
По мнению исследователя С.Ю. Шарова, индивидуальное жилье в современных условиях не эквивалентно сельскому. По его мнению, «наиболее перспективно массовое строительство индивидуального жилья в городах и пригородах, в пределах агломераций для жителей, которые считают центром своего культурного и профес-
сионального интереса город, т.е., по сути, являются горожанами, а сельское хозяйство воспринимают как дополнительную занятость или хобби». Общая характеристика ситуации - сейчас в стране наблюдается «догоняющая» субурбанизация [25] (Sharov, 2017).
Развитие комплексных проектов индивидуального строительства на субурбанизированных территориях имеет своей целью также выравнивание наблюдающегося в настоящее время демографического сдвига в части увеличения доли пожилых людей [28] (Abramsson, Hagberg, 2018). При этом нельзя забывать о развитии крупных центров массового тяготения [11] (Zedgenizov, 2016). Обособленным вариантом комплексных проектов являются современные экопоселения, которые показывают перспективный в нынешних условиях, альтернативный путь развития к самореализации [10] (Zadvernyuk, Sadovnikova, 2019).
В противовес зарубежным исследователям российские ученые для отдельных центральных городов Центрального федерального округа видят значимый демографический потенциал старых пригородных зон. Исследователь С.И. Яковлева установила, что современные функции ближнего пригорода кардинально изменились, вместо промышленности, лесного и сельского хозяйства главными стали селитебная и рекреационная функции с активным развитием субурбанизации. Изменились направление и характер связей в системе «город - пригород»: из города в село «перемещается жильё» горожан. При этом основные места работы и центры обслуживания остаются в городе-центре [27] (Yakovleva, 2017).
Выделим парадоксальный факт: процессы субурбанизации несколько снизили идентификационные признаки сельской местности, что привнесло сложности при выборе инструментов государственной поддержки сельских территорий [31] (Dicka, Gessert, Snincak, 2019).
Отечественные меры поддержки села отличаются некоторой узостью, и наверное, даже можно говорить о чрезмерной активности, на грани агитации, в обмен на вполне серьезные, но недостаточно системные бонусы. К примеру, в Англии при разработке мер по улучшению жилищных условий молодых людей, проживающих в сельской местности, учитывают не только жилищную тематику. В частности, молодые люди часто рассматриваются в качестве ключевой группы в более широких дискуссиях, не в последнюю очередь потому, что они ясно представляют собой поддержание преемственности местного населения [30] (Burrows et al., 1998). В составе дискуссий - анализ бытовых условий молодежи, степень взаимодействия с социально-экономическими структурами. И всё это при условии абсолютной свободы выбора в перемещениях...
В Чешской Республике анализ демографической ситуации и жилищных условий также является предметом исследования. Исследователи выяснили, что проживание в отдаленных сельских районах вынужденно характеризуется ограниченным уровнем образования и высокой концентрацией низкооплачиваемых рабочих мест. При этом выявлен парадоксальный факт - в отдаленных сельских районах повышенный уро-
вень депривации и социальной изоляции не является решающим для жителей, в то время как для отдаленных городских районов это оказывает более сильное негативное воздействие на жизнь, особенно на более квалифицированных рабочих и женщин [29] (Bernard, Safr, 2019).
Во многих европейских городах современные субурбанизированные территории застраиваются не только традиционными форматами жилищ для семейного проживания, но социальным жильем для защищаемых слоев населения [47] (Tzaninis, Boterman, 2018). Для разрешения подобных проблемных моментов западные исследователи в районах малоэтажной застройки задаются вопросом развития общин и общинного предпринимательства [38] (McElwee, Smith, Somerville, 2018). В частности, данная активность видится условием расширения возможностей эмоциональной и социальной жизни в сельской местности.
Следующий важнейший вопрос - это связь модели жизнеобустройства и профессиональной деятельности.
Тесную взаимосвязь жилища с рынком выявили британские исследователи. В частности, при строительстве объектов индивидуального жилища предлагается учитывать абсолютно новую роль жилища, проявившуюся в последние годы - это потенциальные условия для самозанятости [43] (Reuschke, 2016). Результаты исследователя демонстрируют, что индивидуальное жилище влияет на принятие решений о создании собственного бизнеса или самозанятости. В частности, жилищные характеристики могут способствовать или препятствовать созданию новых предприятий. По мнению ученого, до сих пор экономическая география не рассматривала жилище как экономический ресурс для отдельных людей. Исследование показало, что самозанятость на дому облегчается техническими особенностями жилища (прежде всего, его масштабами) и подрывается проживанием в квартире. Ученый подтвердил, что жилище обеспечивает финансовую безопасность и пространство, с одной стороны, и формирует гибкость, необходимую для предпринимательской деятельности, с другой стороны. Полученные выводы отличаются особой ценностью и для российских условий, т.к. они касаются роли жилища в жизненном цикле индивидуального предпринимателя и его влиянии на предпринимательство и самозанятость. И, мы уверены, это необходимо учитывать не только при разработке архитектурно-пространственных решений современных объектов, но и планировке всего земельного участка собственника.
Крайне полезным функционалом индивидуальное жилище обладает еще и в части жизнеобустройства сложных семей. В частности, румынские исследователи выяснили, что семейные (родительские) ресурсы и собственность играют важную роль в формировании жилищных траекторий молодых семей, защищая последних от «капризов» рыночных отношений [33] (Druta, Ronald, 2018).
Многие постиндустриальные города Европы и других стран характеризуются растущим социально-пространственным неравенством, либерализацией жилищного строительства и джентрификацией. Процесс джентрификации отличается преимуще-
ственно точечным характером распространения и выражается в строительстве или реконструкции отдельных зданий в центральных городских кварталах [22] (Safiullin, Safiullina, Ibragimova, 2017).
Исследователи отмечают, что семьи с низким и даже средним уровнем дохода (и тем более безработные) все чаще перемещаются в городские окраины и районы, прилегающие к городам (в т.ч. в города-спутники с более высокой плотностью населения). При этом же большое число работающих граждан с низкими доходами по-прежнему остаются на высоко урбанизированных территориях, используя различные стратегии преодоления трудностей для приобретения жилья [35] (Höchstenbach, Musterd, 2018).
Важный вопрос для развития субурбанизации - это транспортное сообщение. В Пекине действует модель субурбании, ориентированная на общественный транспорт. Результаты исследования свидетельствуют, что общественный транспорт, особенно метро, играет значительную роль в освоении новых территорий [50] (Yao, Wang, 2014). Эти явные, но подтвержденные массированной практикой факты необходимо учитывать и при комплексном освоении территорий в России.
По итогам обзора мирового опыта трендов субурбанизации необходимо выделить и то, что наличествует на другом полюсе - а это дилеммы и перспективы устойчивого и ориентированного на здоровье городского планирования. По мнению норвежских исследователей, стратегия уплотнения застройки (и, соответственно, проживания), рассматриваемая как негативный элемент для экологической ситуации, может быть сопряжена с некоторыми важными аспектами, такими как система общественного здравоохранения. В частности, полученные учеными результаты свидетельствуют, что отдаленность от развитых медицинских центров негативно сказывается на состоянии здоровья и продолжительности жизни граждан [40] (Nœss, 2014). Именно на этой волне некоторые города по всей Европе в настоящее время испытывают новый рост (джентрификацию). Районы города восстанавливают свою привлекательность как жилой район вместе с притоком новых жителей и диверсификацией структуры населения. Среди этих предложений - новые концепции городской жизни, ориентированные на конкретные потребности жителей и потенциально предотвращающие разрастание городов и дальнейшую субурбанизацию [36] (Jarass, Heinrichs, 2014)
По мнению российских урбанистов, процессы урбанизации в России отстают на один, возможно, на два этапа от американских. Россия втягивается в процессы субурбанизации, а в Соединенных Штатах Америки субурбанизация достигла своего предельного развития и трансформируется, в том числе в явление «возврат в обновленный город» [16] (Okrepilov et al., 2019). А по мнению некоторых российских ученых, субурбанизация - это черта нового индустриального города [23] (Silin, Dvoryadkina, Antipin, 2018).
Разнообразие усилий урбанистов и экологов нас приятно удивило. К примеру, в таком северном регионе, как Финляндия, озадачены вопросами озеленения. И речь не только о парковых зонах, но и крышах зданий. Выявленные позитивные моменты
очень широки, это укрепление социальной сплоченности, предоставление пространства для постоянного обновления и реставрации, предоставление интересных пейзажей и мультисенсорных переживаний, смягчение жесткого городского пейзажа, показ эфемерных событий и обеспечение возможности переживания «высоты», а также увеличение опыта «контакта с природой» [39] (Ые$1так1 е1 а1., 2017). Отечественные исследователи вторят зарубежным коллегам - озеленение является средством индивидуализации и украшения застройки, что особенно важно для улучшения психологического состояния населения [19] (Яойюпоузкауа, Потогккта, 2017).
Общий вывод по ситуации с урбанизацией в Европе: последствия процессов урбанизации делают все более очевидным разрыв между целями государства в географическом развитии и социально-пространственной динамикой интересов населения [42] (Рысс1, 2017). Отечественные исследования также подтверждают выводы европейских исследователей: для обеспечения развития индивидуального жилищного строительства в субурбании его стратегические направления необходимо синхронизировать с перестройкой городского пространства [24] (иШзкауа, ЛЫтоуа, Ькатуа1оуа, 2016). При этом научное решение объединения и поступательного развития агломерации должно иметь приоритет перед решением политическим [26] (Бкйоу, 2019).
Изучение процессов территориальной организации общества, размещения населения и обоснования социально-экономической стратегии субъектов разного уровня требуют использования разнообразных показателей, отражающих процессы экономического, социального, демографического развития [1] (БаНпа е1 а1., 2018).
Отечественный исследователь А. Бреславский свидетельствует, что российских исследований пригородных территорий и городской теории, за редким исключением, нет в крупных международных исследовательских проектах и публикациях [2] (Бте$1ау$Ыу, 2018). Со своей стороны, он делает важный вклад в панораму общероссийских процессов - предлагает при исследовании пространственной мобильности населения тщательно изучать и учитывать трудовую и дачную мобильность [3] (Бте$1ау$к1у, 2017).
Некоторые исследователи уже приводят точные результаты по потенциалу этого российского феномена и процессам, влияющим на дачную мобильность - садоводческие объединения, несмотря на уменьшение их масштабов, по-прежнему остаются наиболее массовым сегментом «дачных» владений россиян. Наиболее заметно сократились масштабы огороднических товариществ из-за снижения значимости их роли в обеспечении горожан продуктами питания [14] (Ыакктоуа, 2017).
Вместе с этим московские исследователи [8] (Пт1Меу, Ы1$1кЫпа, 2016) позитивными моментами субурбанизации видят целый набор эффектов:
• появление новых точек роста в прилегающих районах;
• повышение качества жилой среды благодаря «равнению» на ядро агломерации;
• перемещение в пригород части высокопроизводительных рабочих мест в расчете на привлечение высококвалифицированной рабочей силы и снижение затрат на офисную недвижимость.
Обзор мирового опыта в развитии пригородных районов и джентрификации городских территорий показал, что простая застройка новых территорий в развитых странах не является самоцелью. В приоритете осмысленное создание насыщенных социальной жизнью поселений. Описанные выше мероприятия в основном являются результатом государственной и муниципальной политики. Однако особого внимания заслуживает и активность профессионального сообщества - создаются специализированные ассоциации, которые по типу саморегулирования разрабатывают и внедряют стандарты функционирования для своих участников. В результате проекты комплексного освоения пригородных территорий получаются с необходимой инфраструктурой и дизайном (собирательный термин, в данном случае подразумевающий современную архитектуру, дружественную к окружающей среде и обеспечивающую устойчивое развитие территорий). Зачастую создаются условия для инициирования общин, столь необходимых для комфортной среды.
На фоне складывающих тенденций мы решили оценить ситуацию с проектами загородной малоэтажной недвижимости. В связи с этим целью нашего исследования стало выявление потребности населения Казанской агломерации в современных объектах малоэтажного строительства.
Методика исследования
Исследование спроса и предложения современных объектов малоэтажного строительства в Казанской агломерации нами проводилось двумя методами - полевыми и кабинетными исследованиями.
Полевые исследования - это прямой сбор первичной информации о жилых комплексах путем посещения объектов, а также с помощью телефонных интервью застройщиков и уполномоченных риэлтеров. По результатам полевых исследований создана уникальная база данных жилых комплексов и проведена обработка исходной информации.
Кабинетные исследования проводились посредством изучения официально опубликованной информации в специализированных и научно-периодических изданиях, а также путем получения информации через интернет-порталы (сайты участников профессиональных рынков малоэтажного строительства, порталы ассоциаций, информационных агентств и т.д.).
Данное исследование проводилось по заказу одной из девелоперских компаний, планирующей строительство коттеджного поселка, а также ведущей точечную застройку земельных участков с полной готовностью строительных работ в Казанской агломерации.
Исследование рынка жилой недвижимости является первым этапом ряда аналитических работ в деятельности девелопера. Результаты анализа рынка недвижимости являются основанием для разработки концепции будущего проекта, затем ведут расчет показателей бизнес-плана инвестиционного проекта. В момент запуска проекта в
эксплуатацию осуществляется прогнозирование ситуации - для корректировки инвестиционной и производственной программы.
Результаты
Первые наши результаты - выявлены показатели, характеризующие спрос (по данным ДОМ.РФ на сентябрь 2019 г.):
• совокупная заработная плата семьи с 2 работающими (+9% к аналогичному периоду 2018 г.) - 72 786 руб./мес.;
• средний платеж по ипотечному кредиту (+18% к аналогичному периоду 2018 г.) - 26 144 руб./мес. (35,9% от среднего дохода домохозяйства);
• средняя сумма кредита (+13% к аналогичному периоду 2018 г.) - 2 009 тыс. руб.;
• средний срок кредита - 17,8 лет (+13% к аналогичному периоду 2018 г.); доля просроченных платежей - 0,6% (-0,1% к аналогичному периоду 2018 г.). Основные причины потребности в улучшении жилищных условий - это теснота
(39%). Фактическая обеспеченность населения жильем 26,1 кв. м, целевая - 30 кв. м (табл. 1).
Таблица 1
Характеристика жилищных условий домохозяйств
Состав домохозяйств С детьми Без детей
50,3% 49,7%
Оценка достаточности личного пространства
нет стесненности 58,5% 87%
определенная стесненность 29,8% 10,5%
значительная стесненность 11,6% 2,4%
Размер жилой площади в расчете на 1 члена домашнего хозяйства 16,5 кв. м 29,9 кв. м
Источник: по результатам опросов ВЦИОМ
Таблица 2
Основные факторы, влияющие на развитие индивидуального жилищного строительства
Положительно Отрицательно
Высокая потребность в улучшении жилищных условий среди населения Слабый спрос из-за снижения реальных доходов населения
Расширение ипотечного кредитования Демографический фактор (отсутствие дошкольных учреждений и школ в достаточном объеме)
Благоприятная экологическая обстановка за чертой города Небольшая доля собственных средств застройщиков в структуре финансирования
Возможность ведения подсобного хозяйства Неразвитая инфраструктура субурбанизированных территорий
Развитие информационных технологий как возможность удаленной работы Отсутствие доступного ипотечного кредитования
Источник: составлено авторами
Несмотря на очевидные преимущества индивидуального жилищного строительства, его развитие сдерживается несколькими основными факторами (табл. 2).
Основная причина - низкий платежеспособный спрос. По нашим оценкам, уровень доступности покупки жилья составляет 55% (средняя заработная плата жителя Казани составила 0,55 стоимости 1 кв. м жилья).
Средняя заработная плата в Казани составляет 36 139 руб./мес., как результат, не более 35-40% населения г. Казани имеют доход для комфортной выплаты ипотеки.
Таблица 3
доля домохозяйств с детьми, имеющих финансовые возможности для выплаты ипотечных кредитов
тип семей доля
семья с 1 ребенком 20,9%
семья с 2 детьми 10,8%
семья с 3 детьми 3,1%
Источник: по данным Банка России
Таблица 4
оценка емкости рынка индивидуального жилищного строительства в казанской агломерации
расчет емкости рынка иЖс
Размер целевой аудитории: доля населения, способного оплачивать ипотеку * количество жителей Казани в возрасте от 26 до 60 лет (567 251 чел.) чел. 226 900
Пенетрация: % аудитории, предпочитающей частный дом квартире (доля вводимого жилья в ИЖС в 2019 году к общем объеме вводимого жилья) % 49%
Размер аудитории, фактически пользующейся товаром или услугой (доля аудитории, предпочитающей частный дом квартире, в количественном выражении) чел. 111 196
Среднее количество покупок шт. 1
Средняя стоимость покупки (средняя стоимость 1 кв. м дома * среднюю площадь дома) руб. 5 382 405
Потенциальная емкость
рынок ИЖС (размер аудитории * среднее количество покупок) в шт. 111 196
рынок ИЖС (размер аудитории * сред. стоимость покупки) в руб. 598 503 104 054
Источник: составлено авторами
При нынешнем уровне доходов населения емкость рынка индивидуального жилищного строительства в районах Казанской агломерации мы оценили примерно в 20% от всех жителей г. Казани.
37 000 36 571
2017 2018 □ 2019
Рисунок 1. Динамика средней цеиы предложения 1 кв.м на загородные дома в г. Казани Ист очник: составлена автор ами по данным портала «Домофонд»
Исследование средней цены предложения на объекты индивидуаль ного жилищного строительства показало, что их величина примерно в 2 раза ниже цен наобъекты в многоквартирных домах. За период 2017-2019 гг. рост цен составил примерно 10% в год (рис. 1).
Общие выводы по ценово й динамике:
• цена предложения на дома в Казани в пределах одного года остается стабильной (отклонение от медианного значения в пределах 5-6%);
• средняя цена одного кв. м в 2019 году выше средней цены одного кв. м дома в 2018 году на 8,5%. В 2018 году средняя стоимость одного кв. м за дом оставалась сопоставимой с 2017 годом;
• увеличение стоимости дома в 2019 году связано с повышением спроса на индивидуальные дома при росте цен на квартиры из-за перехода долевого строительства на проектное финансирование с эскроу-счетами.
В результате к концу 2019 года средняя цена предложения на загородные дома в г. Казани с наиболее востребованной площадью 75-150 кв. м держится на отметке 4,2 млн рублей (рис. 2).
Ключевые индикаторы по ситуации с предложением на загородные дома в г. Казани площадью 75-150 кв. м:
• цена предложения на дома площадью 75-150 кв. м оставалась относительно стабильной в 2019 году (+5,36% за период с января по октябрь 2019 г.);
4 400 000
4 213 340 4 220 887
2017 2018 □ 2019
Рисунок 2. Динамика средней цены предложения на загородные дома в г. Казан и
пло щадью 75-150 кв.м. Источник: составлено авторами по данным портала «Домофонд»
2017 2018 2019
Рисунок 3. Динамика средней цены предложения на загородные дома в г. Казани
площадью 150-250 кв. м Источник: составлено авторами по данным портала ««Домофонд»
• увеличение средней стоимости дома в 2019 году по отношению к 2018 году составило 10,5%.
Несколько иная ситуация складывается по домам площадью 150-250 кв. м (рис. 3).
Ключевые индикаторы по ситуации с предложением на загородные дома в г. Казани площадью 150-250 кв. м:
• цена предложения на дома площадью 150-250 кв. м существенно выросла в 2019 году (+16,3% за период с января по октябрь 2019 г.);
• увеличение средней стоимости дома в 2019 году по отношению к 2018 году составило 16,3%;
• при этом средняя площадь строящихся домов увеличилась незначительно (+1,7%).
Важный параметр нашего исследования - это динамика средней площади строящихся домов (табл. 5).
Средняя площадь строящихся домов в сегменте ИЖС постепенно увеличивается. Увеличивается доля современных материалов, в частности газобетона (отличающегося одновременно высокими несущими и теплотехническими характеристиками) и каркасных технологий (сочетание невысокой стоимости, энергоэффективности и скорости строительства). Однако, по заявлению казанских исследователей, при строительстве загородных жилых домов наиболее популярным материалом для несущих стен является керамический кирпич [5] (ОаНтгуапоуа, Bogdanov, 2018).
В сегменте многоквартирного жилья, наоборот, средняя площадь квартиры уменьшается. При этом у клиента есть потребность в обеспечении личным пространством каждого члена семьи. Данный факт необходимо использовать в продвижении продукта.
Обсуждение
По данным исследования консалтинговой компании Р^^С (Рпсе'к^егЬошеСоореге), сокращение реальных доходов населения - это наиболее существенный риск для развития рынка (рис. 4).
Таблица 5
Средняя площадь строящихся домов (кв. м)
Тип конструкции дома Годы
2016 2017 2018
Каменные 158 167 166
Кирпичные 154 163 167
Панельные 150 148 150
Блочные 144 148 149
Деревянные 90 94 99
Монолитные 150 142 145
Прочие 141 147 151
Средняя площадь, кв. м 141 144 147
Источник: составлено авторами по данным отчета Аналитического центра при Правительстве РФ
Изменение условий финансирования проектов
Сокращение реальных доходов населения
Повышение цен на материалы/себестоимости
Усиление конкуренции Чрезмерное регулирование
Несовершенство законодательства
Нехватка квалифицированных рабочих кадров
Слишком быстрое изменение рыночных условий
0,00%
Рисуногк 4. Риски рынка недвижимости в 2020 году Источник: отчет РшС ««Новые тенденции рынка недвижимости 2020»
Показатель реальной заработной платы вырос лишь на величину статистической погрешности - менте чем на 2%, меньше темпов роста инфляции. Это связано с ростом процентных платежей по кредитам, ростом потребительских цен, снижением спроса на рабочую силу и замедлением темпов роста экономики.
Какова же ситуация на микроуровне?
В результате исследования мы сделали вывод о том,что клиент, способный приобрести дом своимостью свыше 8 млн рублей, финансово характеризуется:
а) наличи ем накоплений около 6 млн рублей! в виде сбережеоий и суммы, вырученной с продажи имеющейся недвижимости (2-3-комнатные квартиры в нооом жилом фонде);
б) доходом двмохозяйства существенно выше среднего.
Физическая стесненность является стимулом для приобретения нового жилья. Это наиболее характерно для семей с деаьми.
В связи с эти м одним из ключевых параметров современных: домов должно быть обеспечение большим пространством для жизни с возможностью иметь личное пространство.
Наше исследование показало, что 49% вводимого жилья в Татарстане в 2019 году -индиьидуальные жилые дома (ИЖД). Объем ввода ИЖД в 2019 г. увеличился по отношению к показателям 201У г. на 18%.
Это свид етельствует о востребовасоости ИЖС у населения.
Возможные причины: более достуеная стоимость покупки по сравнению с квартирами при возможности обеспечения более высокого уровня комфорта проживания.
10,00°% 20,00°% 30,00°% 40,00°% 50,00°% 60,00°% 70,00°%
Ядро целевой аудитории проектов комплексного развития - семьи с 2 детьми (школьного и дошкольного возраста), наиболее подходящая по качественным характеристикам, но ограниченная по емкости платежеспособного спроса. В связи с этим для стимулирования спроса необходимо:
• усиливать ипотечные программы для семей с детьми;
• создавать характеристики проекта, способные привлечь аудиторию без детей (молодые предприниматели, пожилые люди).
В условиях стагнирующего рынка необходимо сформировать диверсифицированное предложение:
• продукт по более доступной цене (в ответ на снижение реальных располагаемых доходов населения);
• «третье место» (первое - дом, второе - работа) для повышения эмоциональной, досуговой составляющей жилья.
Разумеется, со стороны внешней среды должны быть созданы соответствующие условия. В противном случае инициативы бизнеса «разобьются» из-за невосприимчивости властей. К примеру, одной из главных причин, сдерживающих развитие малоэтажного строительства в городах Дальневосточного федерального округа, является нехватка земельных участков, обустроенных инженерной инфраструктурой [4] (У1а$оу, 2016). Полагаем, подобная ситуация справедлива для большинства территорий России.
Мы сравнили потребительские качества и конкурентоспособность современных домов, строящихся по разной технологии. Полученные результаты представлены на рисунке 5.
По результатам исследования мы выделили те конкурентные преимущества, которые необходимо продвигать:
• степень готовности дома;
• энергоэффективность;
• бренд компании-застройщика;
• уникальность предложения.
Также мы обозначили слабые характеристики объектов, которые необходимо усиливать или нивелировать:
• ассортимент;
• дополнительные возможности приобретения;
• внешний вид;
• знание бренда застройщика.
Помимо крайне важных, но локальных характеристик объектов, мы решили проследить динамику оценки жителями Казани жилой среды в районах малоэтажной застройки (табл. 6).
В связи с этим мы сформулировали основные критерии успешного проекта малоэтажного строительства:
Ассортимент
Уникальность предложен
Возможность ознакомиться с готовым домом
Знание бренда
Бренд застройщика
Энергоэффективность
Наличие предложения в различных ценовых диапазонах
Доп. возможности для приобретения
Внешний вид
Степень готовности дома
анировочные решения дома
Технология строительства
Гарантия
Срок строительства
Японский дом Иида
Дом в "Аэросити", ГК "ДАР"
Дом в поселке "Голубое озеро"
Дом в Bright Park от My Corner
- Дом ЖК "Вместе" ("Алтын Камыш") от СК "Финдом"
- Отдельностоящий кирпичный дом от застройщика
Рисунок 5. Конкурентные характеристики: оценка 14 характеристик по 61 параметру Источник: составлено авторами
Конкуренция с 2-3-комнатными квартирами в домах класса «комфорт+» и «бизнес».
Современные объекты смогут конкурировать по качественным характеристикам с квартирами уровня «комфорт+» и «бизнес» по качественным характеристикам и восприниматься клиентом как лучшая альтернатива.
Необходимо разработать альтернативные финансовые инструменты покупки дома и развивать ипотечные продукты.
При работе с целевой аудиторией - семья с детьми - необходимо пользоваться возможностями ипотечных программ и других форм повышения финансовой доступности покупки дома. В настоящее время финансовые инструменты покупки индивидуального дома - это один из наиболее уязвимых конкурентных параметров. К примеру, в Казани самым крупным застройщиком активно используются возможности жилищных накопительных кооперативов в качестве альтернативы ипотечному кредитованию.
Проработать компоненты бренда, ориентированные на целевую аудиторию без детей.
Обеспечить возможность смешанного использования территории коттеджных поселков: для проживания, работы, отдыха и развлечений.
Экостроительство.
Таблица 6
Оценка факторов, формирующих качество жилой среды
Фактор Определение Оценка по 10-балльной шкале
2019 г. 2018 г.
Оценка экологии города «В моем городе достаточно зелени и чистый свежий воздух» 6,8 6,4
Оценка уровня тишины «Я живу в тихом районе, шум на улице меня практически не беспокоит» 6,5 6,4
Оценка чистоты района «В моем районе чисто, мусор убирают своевременно» 6,8 6,4
Уровень защищенности «Я живу в безопасном районе и не боюсь идти домой в темное время суток» 7,1 6,8
Отношение доходов и стоимости жизни «Моего ежемесячного дохода достаточно для комфортного проживания; меня устраивают стоимость товаров в магазинах у дома, тарифы на коммунальные услуги и другие виды расходов» 4,6 4,5
Отношение к соседям в своих городах «Люди, с которыми я живу по соседству, в основном дружелюбные и вежливые» 7,4 7,6
Довольны инфраструктурой для детей «В моем районе есть все необходимое для детей: игровая площадка, детский сад и поликлиника, школа и т.д.» 7 7,1
Источник: данные опроса жителей Казани, инициированного порталом Domofomd
Необходимо усиливать экологическую составляющую проектов. Развивать тему устойчивого развития по отношению к природе и здоровью человека, проживающего в частном доме.
Преимущества среды для жизни по сравнению с городом.
Использование факторов, формирующих среду для жизни при разработке концепции локации продукта, внедрение их в коммуникативную платформу бренда.
В результате нам удалось сформировать план действий по улучшению конкурентных преимуществ проектов малоэтажного строительства (табл. 7).
В России, к сожалению, отсутствуют исследования, сравнивающие демографические и жилищные характеристики и связанные со здоровьем переменные. Поэтому мы воспользовались результатами работы ученых из Южной Кореи. Проведенное ими исследование позволило получить прогнозируемые и для российской действительности выводы: пожилые люди, проживающие в сельской местности, будучи владельцами индивидуального жилища, отличаются большей продолжительностью жизни. При этом пожилые люди (как и молодое поколение), живущие в сельской местности, менее образованны, чем те, кто живет в городах [34] (Hwang et al., 2014). В связи с этим
еще один вывод: целевая аудитория современных проектов должна состоять из широкой категории граждан, не только молодых семей.
Таблица 7
План действий по улучшению конкурентных преимуществ
критерии конкурентоспособности Мероприятия
Ассортимент Необходимо расширение ассортимента: разработка 1-этажных домов и таунхаусов
Наличие предложения в различных ценовых диапазонах Проработать возможности создания продукта в ценовом диапазоне 3-5 млн рублей, увеличения объема предложения в сегменте 5-7 млн рублей
Дополнительные возможности для приобретения Проработать возможности программы trade-in с агентствами недвижимости, разработать программу лояльности
Внешний вид Разработать варианты более современных фасадных решений, сочетающихся между собой при размещении в коттеджном поселке
Гарантия Информировать клиента о наличии гарантийных обязательств застройщика во всех точках контакта
Технология строительства Презентация технологии строительства не только как методики сборки конструктива, но и отдельных составляющих
Энергоэффективность Разработать измеримые, осязаемые показатели энергоэффективности дома
Бренд застройщика Развивать и укреплять бренд застройщика как надежной компании, открытой к взаимодействию
Знание бренда Системно вести работу над повышением узнаваемости бренда среди целевой аудитории
Возможность ознакомиться с готовым домом Демонстрационный дом и тест-лайф - это уникальная характеристика предложения, которую необходимо использовать при продвижении
Источник: разработано авторами
При комплексном освоении территорий целесообразно осуществлять не просто строительство жилищ, а развивать различные типы поселений (сообществ), с интенсификацией социальных функций и ценностей [6] (Gorbenkova, 2018). При этом агломерационное пространство должно выстраиваться гармонично, создавая, помимо жилья, достаточную социальную и производственную инфраструктуру [17] (Repkin, Mityagin, 2019).
Исследования показали, что одним из наиболее перспективных направлений дезурбанизации является сельский (включая этно- и экологический) туризм, который способен оказать положительное воздействие на социально-экономические процессы и устойчивое развитие сельских территорий [13] (Ivanova, 2019).
Последние выводы продемонстрировали, что, кроме сформулированных нами предложений по продвижению современных проектов, потенциал для их развития не исчерпан.
Заключение
Основные результаты нашего исследования:
1. Мы выявили несколько основных факторов, сдерживающих развитие индивидуального жилищного строительства. Это, прежде всего, низкий платежеспособный спрос, неразвитая инфраструктура субурбанизированных территорий, демографический фактор (отсутствие дошкольных учреждений и школ в достаточном объеме).
2. При нынешнем уровне доходов населения емкость рынка индивидуального жилищного строительства в районах Казанской агломерации - примерно в 20% от всех жителей.
3. Исследование средней цены предложения на объекты индивидуального жилищного строительства показало, что их величина примерно в 2 раза ниже цен на объекты в многоквартирных домах (в расчете стоимости 1 кв. м общей площади).
4. Увеличение стоимости дома в 2019 году связано с повышением спроса на индивидуальные дома при росте цен на квартиры из-за перехода долевого строительства на проектное финансирование с эскроу-счетами.
5. Средняя площадь строящихся домов в сегменте ИЖС постепенно увеличивается. Увеличивается доля современных материалов, в частности газобетона и каркасных технологий.
6. Сформирован план действий по улучшению конкурентных преимуществ проектов малоэтажного строительства.
Наш итоговый вывод мы фиксируем задачей на будущее исследование. Индивидуальное жилищное строительство в свете бесконтрольного распространения в мире в первом квартале 2020 года коронавирусной инфекции следует рассматривать не только как комфортное жилище, но уже как институт устойчивого дизайна. Переориентация государственной жилищной политики на малоэтажное строительство (разумеется, исключительно в синхронизации с пространственной стратегией развития территории страны и размещения производительных сил) должна стать приоритетной, и вот по каким причинам:
• малоэтажное строительство - это рассредоточенность проживания, обеспечивающая социальную дистанцию и заметно снижающая распространение пандемий (даже при пассивном управлении);
• малоэтажное строительство - это отличные возможности для реализации потенциала самозанятых граждан;
• малоэтажное строительство благодаря развитию информационно-коммуникационных технологий позволяет пользоваться многими благами городской жизни, а жизнеобустройство сохранять в уединенном формате.
Таким образом, объекты малоэтажного строительства - это ответ современным вызовам.
ИСТОЧНИКИ:
1. Балина Т.А., Еропкина Н.Д., Николаев Р.С., Чекменева Л.Ю. Городская среда: новые подходы изучения на примере Пермского края // Вестник Пермского национального исследовательского политехнического университета. Прикладная экология. Урбанистика. - 2018. - № 3(31). - с. 5-16. - аок 10.15593/2409-5125/2018.03.01.
2. Бреславский А. В каком мире мы живем? В мире пригородов! // Социологическое обозрение. - 2018. - № 2. - с. 342-355. - аок 10.17323/1728-192Х-2018-2-342-355.
3. Бреславский А. Поправка на мобильность: как трудовая и дачная миграция влияет на расселение россиян? // Социологическое обозрение. - 2017. - № 1. - с. 278-295. -аок 10.17323/1728-192Х-2017-1-278-295.
4. Власов С.А. Малоэтажное жилищное строительство в Дальневосточном федеральном округе: тенденции, особенности, проблемы // Жилищные стратегии. - 2016. -№ 4. - с. 299-312. - аок 10.18334/^.3.4.37354.
5. Галимзянова М.И., Богданов А.Н. Технико-экономическое сравнение вариантов возведения ограждающих конструкций стен малоэтажных жилых зданий // Известия Казанского государственного архитектурно-строительного университета. - 2018. - № 2(44). - с. 224-230.
6. Горбенкова Е.В. Устойчивое развитие системы сельско-городского расселения // Экономика строительства. - 2018. - № 2(67). - с. 67-72.
7. Григоричев К.В. Субрегиональные миграции и формирование пригородов сибирского города // Мир Большого Алтая. - 2017. - № 1. - с. 31-42.
8. Дмитриев М.Э., Мисихина С.Г. Рынок жилья московской агломерации: вызовы для населения и экономической политики // Общественные науки и современность. -2016. - № 4. - с. 78-88.
9. Еременко М.М., Гареев И.Ф. Исследование взаимосвязей жилищного строительства и устойчивого развития территорий // Жилищные стратегии. - 2019. - № 3. -с. 333-376. - аок 10.18334/гЬз.6.3.41188.
10. Задвернюк Л.В., Садовникова С.В. Концепция экопоселений в контексте восприятия российскими гражданами // Дальний Восток: проблемы развития архитектурно-строительного комплекса. - 2019. - № 2. - с. 92-96.
11. Зедгенизов А.В. Субурбанизация города Иркутска: масштаб и последствия // Известия вузов. Инвестиции. Строительство. Недвижимость. - 2016. - № 1(16). -с. 159-166.
12. Зубаревич Н.В. Концентрация населения и экономики в столицах постсоветских стран // Региональные исследования. - 2017. - № 1(55). - с. 4-15.
13. Иванова Ю.О. Влияние дезурбанизации на социально-экономические процессы и устойчивое развитие сельских территорий // Экономика устойчивого развития. -2019. - № 1(37). - с. 145-149.
14. Махрова А.Г. Полииерархический анализ сезонной дачной субурбанизации в современной России // Региональные исследования. - 2017. - № 3(57). - с. 23-34.
15. Мкртчян Н.В. Региональные столицы России и их пригороды: особенности миграционного баланса // Известия Российской академии наук. Серия географическая. -2018. - № 6. - с. 26-38. - ао1: 10.1134/82587556618060110.
16. Окрепилов В.В., Кузнецов С.В., Межевич Н.М., Свириденко М.В. Процессы урбанизации в контексте закономерностей пространственного развития муниципальных образований, находящихся в зоне влияния крупных мегаполисов // Экономические и социальные перемены: факты, тенденции, прогноз. - 2019. - № 4. - с. 42-52. - аок 10.15838/езс.2019.4.64.3.
17. Репкин А.И., Митягин С.А. Удовлетворение потребности в жилье: современная субурбанизация Санкт-Петербурга // Научный журнал НИУ ИТМО. Серия: Экономика и экологический менеджмент. - 2019. - № 1. - с. 68-76. - аок 10.17586/2310-1172-2019-12-1-68-76.
18. Репкин А.И., Митягин С.А., Дрожжин А.И. Социально-экономическое значение внедрения технологий электронного правительства на субурбанизированных территориях России // Научный журнал НИУ ИТМО. Серия: Экономика и экологический менеджмент. - 2019. - № 4(39). - с. 20-30. - аок 10.17586/2310-1172-2019-124-20-30.
19. Родионовская И.С., Дорожкина Е.А. Экология урбанизированных территорий в аспекте «зеленой архитектуры» и благоустройства // Урбанистика. - 2017. - № 2. -с. 11-19. - аок 10.7256/2310-8673.2017.2.22835.
20. Рожков В.Л., Сайфуллина Ф.М. Активизация малоэтажного жилищного строительства как фактор регионального инновационного развития // Региональная экономика: теория и практика. - 2010. - № 24. - с. 35-37.
21. Русанов А.В. Субурбанизация и жилищное строительство в Московской области // Народонаселение. - 2017. - № 2(76). - с. 103-111.
22. Сафиуллин Р.Г., Сафиуллина Р.М., Ибрагимова З.Ф. Проблемы эволюции города-миллионера и территориальные предпочтения населения (на примере г. Уфы) // Успехи современного естествознания. - 2017. - № 3. - с. 117-121.
23. Силин Я.П., Дворядкина Е.Б., Антипин И.А. Исследование приоритетов стратегического развития нового индустриального города // Управленец. - 2018. - № 6. -с. 2-16. - аок 10.29141/2218-5003-2018-9-6-1.
24. Улицкая Н.Ю., Акимова М.С., Ишамятова И.Х. Анализ рынка и диагностирование потребителей индивидуальных жилых домов в Пензенском городском округе // Жилищные стратегии. - 2016. - № 4. - с. 261-278. - аок 10.18334/^.3.4.37160.
25. Шаров С.Ю. Опыт индивидуального жилищного строительства в Белгородской области // Народонаселение. - 2017. - № 4. - с. 135-148. - аок 10.26653/1561-77852017-4-10.
26. Шилов В.В. Формирование «точки роста» на Верхней Каме // Вестник Прикамского социального института. - 2019. - № 2(83). - с. 112-120.
27. Яковлева С.И. Демографический потенциал старых пригородных зон для развития центральных городов ЦФО // Вестник Тверского государственного университета. Серия: География и геоэкология. - 2017. - № 2. - с. 23-32.
28. Abramsson M., Hagberg J.-E. What about community sustainability? Dilemmas of ageing in shrinking semi-rural areas in Sweden // Scottish Geographical Journal. - 2018. -№ 3-4. - p. 103-121. - doi: 10.1080/14702541.2018.1527941.
29. Bernard J., Safr J. The other disadvantaged neighbourhood: income related effects of living in rural peripheries // Housing Studies. - 2019. - № 6. - p. 946-973. - doi: 10.1080/02673037.2018.1504008.
30. Burrows R., Ford J., Quilgars D., Pleace N. A Place in the Country? The Housing Circumstances of Young People in Rural England // Journal of Youth Studies. - 1998. -№ 2. - p. 177-194. - doi: 10.1080/13676261.1998.10593005.
31. Dicka J.N., Gessert A., Snincak I. Rural and non-rural municipalities in the Slovak Republic // Journal of Maps. - 2019. - № 1. - p. 84-93. - doi: 10.1080/17445647.2019.1615010.
32. Douglas I. 50 years change in urban land use and ecological planning globally in the era of design with nature // Ecosystem Health and Sustainability. - 2019. - № 1. - p. 185-198. -doi: 10.1080/20964129.2019.1656111.
33. Druta O., Ronald R. Intergenerational support for autonomous living in a post-socialist housing market: homes, meanings and practices // Housing Studies. - 2018. - № 2. -p. 299-316. - doi: 10.1080/02673037.2017.1280141.
34. Hwang E., Kwon H.J., Beamish J., Koh S.-H. Aging in Place: A Rural-Urban Comparison in Jeju Island, South Kore // Housing and Society. - 2014. - № 2. - p. 229-245. - doi: 10.1080/08882746.2014.11430629.
35. Hochstenbach C., Musterd S. Gentrification and the suburbanization of poverty: changing urban geographies through boom and bust periods // Urban Geography. - 2018. - № 1. -p. 26-53. - doi: 10.1080/02723638.2016.1276718.
36. Jarass J., Heinrichs D. New Urban Living and Mobility // Transportation Research Procedia. - 2014. - № 1. - p. 142-153. - doi: 10.1016/j.trpro.2014.07.015.
37. Foley K., Scott M. Accommodating New Housing Development in Rural Areas? Representations of Landscape, Land and Rurality in Ireland // Landscape Research. -2014. - № 4. - p. 359-386. - doi: 10.1080/01426397.2012.723680.
38. McElwee G., Smith R., Somerville P. Conceptualising animation in rural communities: the Village SOS case // Entrepreneurship and Regional Development. - 2018. - № 1-2. -p. 173-198. - doi: 10.1080/08985626.2017.1401122.
39. Mesimaki M., Hauru K., Kotze D.J., Lehvavirta S. Neo-spaces for urban livability? Urbanites' versatile mental images of green roofs in the Helsinki metropolitan area, Finland // Land Use Policy. - 2017. - p. 587-600. - doi: 10.1016/j.landusepol.2016.11.021.
40. Nsss P. Urban Form, Sustainability and Health: The Case of Greater Oslo // European Planning Studies. - 2014. - № 7. - p. 1524-1543. - doi: 10.1080/09654313.2013.797383.
41. Ozturk M., Topaloglu B., Hilton A., Jongerden J. Rural-Urban Mobilities in Turkey: Socio-spatial Perspectives on Migration and Return Movements // Journal of Balkan and Near Eastern Studies. - 2018. - № 5. - p. 513-530. - doi: 10.1080/19448953.2018.1406696.
42. Pucci P. Mobility behaviours in peri-urban areas. the Milan Urban Region case study // Transportation Research Procedia. - 2017. - p. 4229-4244. - doi: 10.1016/j. trpro.2017.05.227.
43. Reuschke D. The Importance of Housing for Self-employment // Economic Geography. -2016. - № 4. - p. 378-400. - doi: 10.1080/00130095.2016.1178568.
44. Satsangi M., Dunmore K. The Planning System and the Provision of Affordable Housing in Rural Britain: A Comparison of the Scottish and English Experience // Housing Studies. - 2003. - № 2. - p. 201-217. - doi: 10.1080/0267303032000087720.
45. Scott M., Murray M. Housing Rural Communities: Connecting Rural Dwellings to Rural Development in Ireland // Housing Studies. - 2009. - № 6. - p. 755-774. - doi: 10.1080/02673030903223138.
46. Sun X., Tang J., Ma C. Transforming the Rural Residence System Into a Modern Ecology // Journal of Asian Architecture and Building Engineering. - 2016. - № 2. -p. 357-364. - doi: 10.3130/jaabe.15.357.
47. Tzaninis Y., Boterman W. Beyond the urban-suburban dichotomy // City. - 2018. -№ 1. - p. 43-62. - doi: 10.1080/13604813.2018.1432143.
48. Wegren S.K., O'brien D.J., Patsiorkovski V.V. Social mobility in rural Russia, 1995-2003 // Journal of Peasant Studies. - 2006. - № 2. - p. 189-218. - doi: 10.1080/03066150600819187.
49. Wu F. Emerging Chinese Cities: Implications for Global Urban Studies // Professional Geographer. - 2016. - № 2. - p. 338-348. - doi: 10.1080/00330124.2015.1099189.
50. Yao Y., Wang S. Commuting tools and residential location of suburbanization: evidence from Beijing // Urban, Planning and Transport Research. - 2014. - № 1. - p. 274-288. -doi: 10.1080/21650020.2014.920697.
references:
Abramsson M., Hagberg J.-E. (2018). What about community sustainability? Dilemmas of ageing in shrinking semi-rural areas in Sweden Scottish Geographical Journal. 134 (3-4). 103-121. doi: 10.1080/14702541.2018.1527941.
Balina T.A., Eropkina N.D., Nikolaev R.S., Chekmeneva L.Yu. (2018). Gorodskaya sreda: novye podkhody izucheniya na primere Permskogo kraya [City environment: new study approaches by the example of the perm territory]. Vestnik Permskogo natsionalnogo issledovatelskogo politekhnicheskogo universiteta. Prikladnaya ekologiya. Urbanistika. (3(31)). 5-16. (in Russian). doi: 10.15593/24095125/2018.03.01.
Bernard J., Safr J. (2019). The other disadvantaged neighbourhood: income related effects of living in rural peripheries Housing Studies. 34 (6). 946-973. doi: 10.1080/0267303 7.2018.1504008.
Breslavskiy A. (2017). Popravka na mobilnost: kak trudovaya i dachnaya migratsiya vliyaet na rasselenie rossiyan? [Correction for Mobility: How do Labour and Dacha's Migrations Influence the Settlement of Russians?]. Sotsiologicheskoe obozrenie. 16 (1). 278-295. (in Russian). doi: 10.17323/1728-192X-2017-1-278-295.
Breslavskiy A. (2018). V kakom mire my zhivem? V mire prigorodov! [What kind of world do we live in? In the suburban world!]. Sotsiologicheskoe obozrenie. 17 (2). 342-355. (in Russian). doi: 10.17323/1728-192X-2018-2-342-355.
Burrows R., Ford J., Quilgars D., Pleace N. (1998). A Place in the Country? The Housing Circumstances of Young People in Rural England Journal of Youth Studies. 1 (2). 177194. doi: 10.1080/13676261.1998.10593005.
Dická J.N., Gessert A., Snincák I. (2019). Rural and non-rural municipalities in the Slovak Republic Journal of Maps. 15 (1). 84-93. doi: 10.1080/17445647.2019.1615 010.
Dmitriev M.E., Misikhina S.G. (2016). Rynok zhilya moskovskoy aglomeratsii: vyzovy dlya naseleniya i ekonomicheskoy politiki [Housing Market in Moscow Region: a Challenge for the Population and Economic Policy]. Social Sciences and Contemporary World. (4). 78-88. (in Russian).
Douglas I. (2019). 50 years change in urban land use and ecological planning globally in the era of design with nature Ecosystem Health and Sustainability. 5 (1). 185-198. do i: 10.1080/20964129.2019.1656111.
Druta O., Ronald R. (2018). Intergenerational support for autonomous living in a post-socialist housing market: homes, meanings and practices Housing Studies. 33 (2). 299316. doi: 10.1080/02673037.2017.1280141.
Eremenko M.M., Gareev I.F. (2019). Issledovanie vzaimosvyazey zhilishchnogo stroitelstva i ustoychivogo razvitiya territoriy [Research on the relationship between housing construction and sustainable development of territories]. Russian Journal of Housing Research. 6 (3). 333-376. (in Russian). doi: 10.18334/zhs.6.3.41188.
Foley K., Scott M. (2014). Accommodating New Housing Development in Rural Areas? Representations of Landscape, Land and Rurality in Ireland Landscape Research. 39 (4). 359-386. doi: 10.1080/01426397.2012.723680.
Galimzyanova M.I., Bogdanov A.N. (2018). Tekhniko-ekonomicheskoe sravnenie variantov vozvedeniya ograzhdayushchikh konstruktsiy sten maloetazhnyh zhilyh zdaniy [Technical and economic comparison of options of erection of the protecting designs of walls of low-rise residential buildings]. News of the Kazan State University of Architecture and Civil Engineering. (2(44)). 224-230. (in Russian).
Gorbenkova E.V. (2018). Ustoychivoe razvitie sistemy selsko-gorodskogo rasseleniya [Sustainable development of rural-urban settlement system]. Economy of construction. (2(67)). 67-72. (in Russian).
Grigorichev K.V. (2017). Subregionalnye migratsii i formirovanie prigorodov sibirskogo goroda [Subregional migration and the formation of the suburbs of the Siberian city]. Mir Bolshogo Altaya. 3 (1). 31-42. (in Russian).
Hochstenbach C., Musterd S. (2018). Gentrification and the suburbanization of poverty: changing urban geographies through boom and bust periods Urban Geography. 39 (1). 26-53. doi: 10.1080/02723638.2016.1276718.
Hwang E., Kwon H.J., Beamish J., Koh S.-H. (2014). Aging in Place: A Rural-Urban Comparison in Jeju Island, South Kore Housing and Society. 41 (2). 229-245. doi: 10.1080/08882746.2014.11430629.
Ivanova Yu.O. (2019). Vliyanie dezurbanizatsii na sotsialno-ekonomicheskieprotsessy i ustoychivoe razvitie selskikh territoriy [Impact of deurbanization on the socioeconomic processes and sustainable development of rural territories]. Sustainable Development Economics. (1(37)). 145-149. (in Russian).
Jarass J., Heinrichs D. (2014). New Urban Living and Mobility Transportation Research Procedia. 1 (1). 142-153. doi: 10.1016/j.trpro.2014.07.015.
Makhrova A.G. (2017). Poliierarkhicheskiy analiz sezonnoy dachnoy suburbanizatsii v sovremennoy Rossii [Poly-hierarchical analysis of seasonal dacha suburbanization in modern Russia]. Regional research. (3(57)). 23-34. (in Russian).
McElwee G., Smith R., Somerville P. (2018). Conceptualising animation in rural communities: the Village SOS case Entrepreneurship and Regional Development. 30 (12). 173-198. doi: 10.1080/08985626.2017.1401122.
Mesimaki M., Hauru K., Kotze D.J., Lehvavirta S. (2017). Neo-spaces for urban livability? Urbanites' versatile mental images of green roofs in the Helsinki metropolitan area, Finland Land Use Policy. 61 587-600. doi: 10.1016/j.landusepol.2016.11.021.
Mkrtchyan N.V. (2018). Regionalnye stolitsy Rossii i ikh prigorody: osobennosti migratsionnogo balansa [Regional Capitals and Their Suburbs in Russia: Net Migration Patterns]. Izvestiya of the Russian Academy of Sciences. Geographic series. (6). 26-38. (in Russian). doi: 10.1134/S2587556618060110.
N^ss P. (2014). Urban Form, Sustainability and Health: The Case of Greater Oslo European Planning Studies. 22 (7). 1524-1543. doi: 10.1080/09654313.2013.797383.
Okrepilov V.V., Kuznetsov S.V., Mezhevich N.M., Sviridenko M.V. (2019). Protsessy urbanizatsii v kontekste zakonomernostey prostranstvennogo razvitiya munitsipalnyh obrazovaniy, nakhodyashchikhsya v zone vliyaniya krupnyh megapolisov [Urbanization Processes in the Context of Spatial Development Patterns of Municipalities in the Zone of Influence of Megacities]. Economic and Social Changes: Facts, Trends, Forecast. 12 (4). 42-52. (in Russian). doi: 10.15838/ esc.2019.4.64.3.
Pucci P. (2017). Mobility behaviours in peri-urban areas. the Milan Urban Region case study Transportation Research Procedia. 25 4229-4244. doi: 10.1016/j. trpro.2017.05.227.
Repkin A.I., Mityagin S.A. (2019). Udovletvorenie potrebnosti v zhile: sovremennaya suburbanizatsiya Sankt-Peterburga [Meeting the need for housing: the modern suburbanization of St. Petersburg]. Scientific journal of NIITMO. Series: Economics and Environmental Management. (1). 68-76. (in Russian). doi: 10.17586/2310-11722019-12-1-68-76.
Repkin A.I., Mityagin S.A., Drozhzhin A.I. (2019). Sotsialno-ekonomicheskoe znachenie vnedreniya tekhnologiy elektronnogo pravitelstva na suburbanizirovannyh territoriyakh Rossii [Socio-economic significance of the introduction of e-government technologies in the suburbanized territories of Russia]. Scientific journal of NIITMO. Series: Economics and Environmental Management. (4(39)). 20-30. (in Russian). doi: 10.17586/2310-1172-2019-12-4-20-30.
Reuschke D. (2016). The Importance of Housing for Self-employment Economic Geography. 92 (4). 378-400. doi: 10.1080/00130095.2016.1178568.
Rodionovskaya I.S., Dorozhkina E.A. (2017). Ekologiya urbanizirovannyh territoriy v aspekte «zelenoy arkhitektury» i blagoustroystva [Ecology of urbanized areas in the aspect of "green architecture" and improvement]. Urbanistics. (2). 11-19. (in Russian). doi: 10.7256/2310-8673.2017.2.22835.
Rozhkov V.L., Sayfullina F.M. (2010). Aktivizatsiya maloetazhnogo zhilishchnogo stroitelstva kak faktor regionalnogo innovatsionnogo razvitiya [Activation of low-rise housing as a factor of regional innovation development]. Regional Economics: Theory and Pactice. (24). 35-37. (in Russian).
Rusanov A.V. (2017). Suburbanizatsiya i zhilishchnoe stroitelstvo v Moskovskoy oblasti [Suburbanization and housing construction in Moscow oblast]. Population. (2(76)). 103-111. (in Russian).
Safiullin R.G., Safiullina R.M., Ibragimova Z.F. (2017). Problemy evolyutsii goroda-millionera i territorialnye predpochteniya naseleniya (na primere g. Ufy) [The problem of the evolution of the city-millionaire and territorial population preference (for example ufa)]. Advances in current natural sciences. (3). 117-121. (in Russian).
Satsangi M., Dunmore K. (2003). The Planning System and the Provision of Affordable Housing in Rural Britain: A Comparison of the Scottish and English Experience Housing Studies. 18 (2). 201-217. doi: 10.1080/0267303032000087720.
Scott M., Murray M. (2009). Housing Rural Communities: Connecting Rural Dwellings to Rural Development in Ireland Housing Studies. 24 (6). 755-774. doi: 10.1080/02673030903223138.
Sharov S.Yu. (2017). Opyt individualnogo zhilishchnogo stroitelstva v Belgorodskoy oblasti [Experience of individual housing construction in belgorod oblast]. Population. (4). 135-148. (in Russian). doi: 10.26653/1561-7785-2017-4-10.
Shilov V.V. (2019). Formirovanie «tochki rosta» na Verkhney Kame [Formation of "point of growth" on the upper kama]. Bulletin of Prikamsky Social Institute. (2(83)). 112-120. (in Russian).
Silin Ya.P., Dvoryadkina E.B., Antipin I.A. (2018). Issledovanie prioritetov strategicheskogo razvitiya novogo industrialnogo goroda [The priorities of the strategic development of a new industrial city]. The Manager. 9 (6). 2-16. (in Russian). doi: 10.29141/2218-5003-2018-9-6-1.
Sun X., Tang J., Ma C. (2016). Transforming the Rural Residence System Into a Modern Ecology Journal of Asian Architecture and Building Engineering. 15 (2). 357-364. doi: 10.3130/jaabe.15.357.
Tzaninis Y., Boterman W. (2018). Beyond the urban-suburban dichotomy City. 22 (1). 43-62. doi: 10.1080/13604813.2018.1432143.
Ulitskaya N.Yu., Akimova M.S., Ishamyatova I.Kh. (2016). Analiz rynka i diag-nostirovanie potrebiteley individualnyh zhilyh domov v Penzenskom gorodskom okruge [Market analysis and diagnosis of consumers of detached houses in Penza urban district]. Russian Journal of Housing Research. 3 (4). 261-278. (in Russian). doi: 10.18334/zhs.3.4.37160.
Vlasov S.A. (2016). Maloetazhnoe zhilishchnoe stroitelstvo v Dalnevostochnom federal-nom okruge: tendentsii, osobennosti, problemy [Low-rise housing construction in the Far Eastern Federal District: trend, features, problems]. Russian Journal of Housing Research. 3 (4). 299-312. (in Russian). doi: 10.18334/zhs.3.4.37354.
Wegren S.K., O\'brien D.J., Patsiorkovski V.V. (2006). Social mobility in rural Russia, 1995-2003 Journal of Peasant Studies. 33 (2). 189-218. doi: 10.1080/03066150600819187.
Wu F. (2016). Emerging Chinese Cities: Implications for Global Urban Studies Professional Geographer. 68 (2). 338-348. doi: 10.1080/00330124.2015.1099189.
Yakovleva S.I. (2017). Demograficheskiy potentsial staryh prigorodnyh zon dlya razvitiya tsentralnyh gorodov TsFO [Demographic potential of old suburban areas for the development of the central cities of the central federal district]. Vestnik Tverskogo gosudarstvennogo universiteta. Seriya: Geografiya i geoekologiya. (2). 23-32. (in Russian).
Yao Y., Wang S. (2014). Commuting tools and residential location of suburbanization: evidence from Beijing Urban, Planning and Transport Research. 2 (1). 274-288. doi: 10.1080/21650020.2014.920697.
Zadvernyuk L.V., Sadovnikova S.V. (2019). Kontseptsiya ekoposeleniy v kontekste vospriyatiya rossiyskimi grazhdanami [Modern ecological development how it is seen by russian citizens]. Dalniy Vostok: problemy razvitiya arkhitekturno-stroitel-nogo kompleksa. 1 (2). 92-96. (in Russian).
Zedgenizov A.V. (2016). Suburbanizatsiya goroda Irkutska: masshtab i posledst-viya [Suburbanization of the city of irkutsk: levels and results]. Scientific journal «Izvestiya vuzov. Investitsii. Stroitelstvo. Nedvizhimost» (Proceedings of Universities. Investment. Construction. Real estate). (1(16)). 159-166. (in Russian).
Zubarevich N.V. (2017). Kontsentratsiya naseleniya i ekonomiki v stolitsakh post-sovetskikh stran [Population and economic development concentration in the capital cities of post-Soviet counties]. Regional research. (1(55)). 4-15. (in Russian).
Ozturk M., Topaloglu B., Hilton A., Jongerden J. (2018). Rural-Urban Mobilities in Turkey: Socio-spatial Perspectives on Migration and Return Movements Journal of Balkan and Near Eastern Studies. 20 (5). 513-530. doi: 10.1080/19448953.2018.14 06696.
