CC BY
212
УДК 8Г37; 003; 81 '22
В. Г. Кузнецов
ИССЛЕДОВАНИЕ ДИСКУРСА В ЖЕНЕВСКОЙ ЛИНГВИСТИЧЕСКОЙ ШКОЛЕ
Цель статьи - установить приоритеты Женевской школы в лице ее представителей -последователей Ф. де Соссюра - Ш. Баллп, А. Сеше, С. Карцевского и Л. Прпето в постановке и развитии многих подходов современной лингвистики к изучению дискурса. В их работах содержится немало идей, которые могут стимулировать дальнейшие исследования в этой области.
Ключевые слова: Женевская лингвистическая школа, изучение дискурса, языковая система, знак, функционализм, лингвистическая теория Ф. де Соссюра.
Современная теория дискурса воплощает единство двух подходов к изучению своего предмета - коммуникативный и когнитивный. Такой синтез, соответствующий реализации в дискурсе двух основных функций языка - коммуникативной и когнитивной, является плодотворным в плане изучения всех факторов - лингвистических и экстралингвистических, участвующих в формировании дискурса.
В хронологическом плане коммуникативный подход предшествовал когнитивному и был заложен в таких направлениях, как лингвистика речи и лингвистика текста. Когнитивный подход был стимулирован изучением экстралингвистических факторов конструирования различных видов дискурса. Чтобы воздать должное научным школам, направлениям и отдельным ученым, внесшим значительный вклад в развитие этих подходов, установить приоритеты, внести коррективы в сложившиеся мнения и представления, целесообразно рассмотреть два подхода к изучению дискурса и их объединение в ретроспективном плане.
В историографической литературе не получил достаточного освещения тот факт, что коммуникативный подход к языку, предопределивший развитие дискурсивных исследований, восходит к сформулированной Ф. де Соссюром лингвистике речи, получившей развитие в работах его женевских учеников и последователей Ш. Балли, А. Сеше, С. Карцевского и Л. Прието. Как будет показано ниже, они также заложили когнитивный подход к изучению дискурса.
Историографический интерес в плане филиации идей и установления приоритетов представляет вопрос о происхождении лингвистического термина «дискурс» и о введении его в научный оборот.
В «Курсе общей лингвистики» Ф. де Соссюра изучение языка было ограничено преимущественно представлением его как системы произ-
вольных знаков, обладающих реляционными свойствами. Следует отметить, что Соссюр не отрицал, как иногда до сих пор считают, изучение языка в коммуникации. Рукописные источники «Курса» свидетельствуют о том, что им была намечена программа лингвистики речи, которую он не успел осуществить. Как будет показано ниже, многие пункты этой программы получили развитие в Женевской лингвистической школе.
Слово discours встречается в рукописных источниках «Курса общей лингвистики» Соссюра. Во 2-м курсе лекций discours определяется как «речевая цепь» и противопоставляется «внутреннему тезаурусу, памяти» [Godel 1957: 259]. При подготовке «Курса» его издатели Ш. Балли и А. Сеше заменили discours на parole. Прилагательное discursif Соссюр использовал в значениях «синтагматический» (2-й курс), в сочетаниях «дискурсивный порядок» (1-й курс) и «дискурсивные единицы» (2-й курс).
Соссюр объединял под названием «речь», в то же время разделяя их, два различных аспекта речевой деятельности: с одной стороны, реализацию знаков, с другой, - образование сложных знаков. Очевидно, Соссюр имел в виду первый аспект, когда сравнивал речь с исполнением музыкального отрывка [Godel 1957: 163]. Это сравнение было включено издателями Балли и Сеше в «Курс общей лингвистики»: «Фонация, то есть реализация акустических образов, ни в чем не затрагивает самой системы. В этом отношении язык можно сравнить с симфонией, реальность которой не зависит от способа ее исполнения ...» [Соссюр 1977: 56].
Из записей лекций Соссюра студентами видно, что сравнивая язык с музыкальным произведением, с различными его исполнениями, он говорил об «исполнении в речи того, что дано в языке» [Engler 1968: 330]. Не ясно, что имел в виду Соссюр: слова, фразеологические группы или
фразы. По мнению Р. Годеля, соотношение с системой, введенное издателями, не совсем удачно в этом контексте: не язык как систему следовало соотнести с музыкальным отрывком. «Симфония, соната или романс, фиксированные посредством музыкальной записи, продукт того же свойства, что и текст, который перечитывают или пересказывают. Индивид, принимающий участие в разговоре или выступающий перед аудиторией, одновременно и композитор и исполнитель подобно музыканту, который импровизирует. То, что в музыкальной композиции может сравниваться с системой языка, - это система мелодических, гармонических, метрических и ритмических значимостей (лады, тональности, аккорды, размеры и др.), используемые композиторами» [Скх1е1 1957: 40-41].
Обобщая различные определения речи Сос-сюра, Годель подводит их к современному пониманию дискурса. «Пользование социальным кодом предполагает реализацию языковых способностей: первая, управляющая речевым аппаратом, проявляет себя в процессе реализации знаков ... Вторая, объединяя в знаке (акустическом образе) «идею со звуковым знаком», означаемое с означающим, осуществляется, несомненно, в процессе отбора знаков в зависимости от определенной ситуации; третья способность, наконец, организуя знаки в систему, проявляется посредством комбинаций, осуществляемых индивидом для выражения своей мысли. Реализация означающего голосом, реализация означаемого ситуацией, конструирование фраз, - вот что представляет собой речь ...» [Скк1е1 1957: 154].
Другой исследователь научного творчества Соссюра, представитель младшего поколения Женевской школы Р. Амакер, справедливо полагает, что термин «дискурс» должен занять подобающее ему место в соссюровской терминологии [Атаскег 1975: 190] и, добавим мы, также и его последователей по Женевскому университету.
Стимулирующая роль Соссюра в становлении и развитии французской школы дискурса обосновывается в статье К. Арош, П. Анри, М. Пеше «Семантика и переворот, произведенный Соссюром: язык, речевая деятельность, дискурс». «В перевороте, произведенном Соссюром, есть одна сторона, которая, как представляется, недостаточно привлекала внимание исследователей; это тот факт, что этому перевороту в теоретическом плане соответствуют глубокие изменения в подходе лингвиста к речевой деятельности» [Арош 1999: 146]. «Пеше, - пишет во вступительной статье к этой книге ее редактор и составитель
П. Серио, - представляет дискурс как новое формулирование соссюровской речи, освобожденное от субъективных импликаций» [Серио 1999: 36].
В лингвистической литературе распространено мнение, что терминологический смысл слову «дискурс» придал Э. Бенвенист. Между тем приоритет в этой области принадлежит бельгийскому лингвисту Э. Бюиссенсу, лингвистическая концепция которого мало известна в нашей стране. В само название его работы 1943 г. входит слово dicsours [Buyssens 1943].
Бюиссенс подходил к определению дискурса одновременно с семиологической и функциональной точек зрения. Он разделял мнение Соссюра о том, что язык - это система, а речь - деятельность. Под речью Соссюр объединял две вещи: 1) комбинации, с помощью которых говорящий использует код языка и 2) механизм, позволяющий ему материализовать эти комбинации. Первое Бюиссенс называет дискурсом, а второе -речью. Речь - устный семический акт. Дискурс -устная сема. Под семой Бюиссенс понимал любое средство (например, свисток), использование которого обеспечивает общение. «Дискурс является функциональной составляющей речи» [Buyssens 1943: 130]. Они соотносятся как абстрактное и конкретное, инвариант и вариант.
В отличие от Соссюра Бюиссенс считал, что отправным пунктом лингвистических исследований должен быть не язык, а дискурс, поскольку только в этом случае возможно учитывать вариации, возникающие в процессе функционирования языка. Следует основываться на дискурсивных фактах, из которых абстрагируется система: «Дискурс - альфа и омега лингвистики» [Buyssens 1943: 95]. Таким образом, более 65 лет назад Э. Бюиссенс выделил дискурс как приоритетную область лингвистических исследований.
Понимание Бюиссенсом дискурса представляет тем больший интерес, что оно оказало определенное влияние на разработку семиологии коммуникации и сигнификации представителя Женевской школы Л. Прието. Не случайно A.A. Уфимце-ва называет обоих основоположниками знаковой теории дискурса [Уфимцева 1990: 168].
Коммуникативный подход к языку, предопределивший развитие дискурсивных исследований, восходит к сформулированной Соссюром триаде «язык (langue) - речь (parole) - речевая деятельность (langage)» и разграничению внутренней и внешней лингвистики. «Язык (langue) Соссюра и Бенвениста ... является пресуппози-цией любого дискурса и, в то же время, предопределяет
условия превращения в дискурс, т.е. условия функционирования акта высказывания» [Греймас, Курте 1983: 525].
Следует согласиться с В.М. Лейчиком в том, что восприятие теории Соссюра через дихотомию «язык - речь» является неполным [Лейчик 2009: 293]. Не был оценен по достоинству третий член -le langage, перевод которого как «речевая деятельность» не отражает полностью содержание, которое вкладывал в него Соссюр. Он понимал этот термин в более широком смысле, чем langue. «Язык - только определенная часть - правда, важнейшая часть - речевой деятельности» [Соссюр 1977: 47]. Мнение В.М. Лейчика совпадает с приведенным выше выводом М. Пеше: «Во всяком случае, хотя Соссюр и не называет речевую деятельность как комплексное языковое/речевое явление дискурсом, можно утверждать, что в его теории концепт "речевая деятельность" является провозвестником концепта "дискурс"» [Лейчик 2009: 295].
Дискурсивные исследования могли начаться только при восходящем к концепции Соссюра и его женевских последователей изучении языка в синхронии, поскольку это состояние языка является необходимым условием реализации совокупности лингвистических и экстралингвистических факторов формирования дискурса. Поскольку экстралингвистические факторы включают такие синхронные по своей природе компоненты, как социологические, психологические, фоновые, прагматические, паралингвистические, термин «дискурс» неприменим к диахроническим исследованиям и должен заменяться на термин «текст». Ш. Балли, основываясь на учении Соссюра, разработал методологию изучения языка в синхронии и достиг на этом пути выдающихся результатов.
Современная когнитивно-дискурсивная парадигма была подготовлена функционализмом, основателем которого наряду с Пражской является и Женевская школа. Функционализм этой школы можно определить в широком смысле как изучение механизма использования языка - семиотической системы - в практике человеческого общения. Его отличительная особенность в том, что он характеризуется двусторонней направленностью: распространяется на исследования проблем как внутренней, так и внешней лингвистики.
Для Женевской школы характерно изучение функционирования языка как структурно-семиотической системы в тесной связи с субъектом речи. Е.С. Кубрякова справедливо отмечает, что «дискурсивное направление исследований рожда-
ется только в противопоставлении функционализма формализму» [Кубрякова 2000: 11].
В Женевской школе было также сформулировано такое необходимое условие дискурсивных исследований, как социальный характер речи. В современной лингвистической литературе дискурс определяется как социально обусловленная организация речи. В «Курсе общей лингвистики» Соссюра понятие «речи» характеризуется преимущественно индивидуальными чертами. В то же время рукописные источники и личные заметки Соссюра свидетельствуют о том, что он наделял речь и признаками социальности. Определение речи как социального явления в наибольшей степени проявилось в теории актуализации Ш. Балли и С. Карцевского, в которой был заложен коммуникативный подход к изучению дискурса. Цель этой теории - разработка механизма реализации виртуальных знаков в речи как в лингвистическом, так и в экстралингвистическом планах, - проблематика, являющаяся предметом изучения современной дискурсивной лингвистики. Теория актуализации Женевской школы представляет собой творческое развитие намеченной Соссюром лингвистики речи. В литературе нередко встречается высказывание, что дискурс -это актуализованный язык. Такое определение дискурса выходит к теории актуализации, разработанной в рамках Женевской школы.
Когнитивный подход к проблеме актуализации развивается в теории праксематики, разрабатывающейся группой лингвистов университета Поля Валери в Монпелье (Франция). Как заявляют сами авторы этой теории, ее основой послужило учение Балли и некоторые идеи психосистематики [Вгеэ 1998: 59].
В современной коммуникативной лингвистике является общепринятым мнение, что порождение дискурса не ограничивается языковыми схемами и моделями. В этом процессе участвуют также коммуникативные ситуации, прототипиче-ские когнитивные модели, прагматические факторы, паралингвистические средства. Задолго до становления дискурсивной лингвистики большинство этих средств было выделено и описано в теории актуализации Женевской школы.
Когнитивный подход к изучению дискурсивных явлений наиболее отчетливо проявился в учении Балли о модусе и диктуме, основанном на активности субъекта и модальности речи. Согласно Балли, смысловой субстрат высказывания всегда содержит эксплицитно или имплицитно два субъектно-предикатных комплекса: субъект и
предикат акта коммуникации - «модус» и субъект и предикат высказывания - «диктум».
Французский лингвист Д. Менгено отмечает, что область исследований, выделенная Балли, получила развитие в разных теориях. Ряд лингвистов включают учение о модусе и диктуме в синтаксис, другие относят к прагматике [Maingueneau 1991: 115]. Понятие модуса получило развитие в анализе дискурса О. Дюкро, выделившего так называемые «эксплицитные маркеры», которые добавляются к глаголам. Например, глаголы estimer, croire, être d'avis и др. (глагольные флексии по терминологии Дюкро) указывают на «обязательство» субъекта по отношению к своему высказыванию. Дюкро разработал семантический дискурсивный анализ для некоторых подобных глаголов, так называемых «глаголов мнения» [Ducrot 1975].
Бинарный подход к акту коммуникации близок положениям теории речевых актов - одного из направлений изучения дискурса. Сторонники этой теории утверждают, что смысл высказывания заключается в приложении некоей иллокутивной силы (приказание, утверждение, вопрос и т.д.) к некоторой пропозиции, или содержанию. Изучение иллокутивных сил относится к прагматике, а пропозиций - к семантике логического типа. Точка соприкосновения между этой современной теорией и представлением мысли у Балли в том, что субъективный элемент (реакция) у Балли соответствует прагматической иллокутивной силе, а объективный - пропозиции.
Современная грамматическая теория высказывания в известной мере продолжает направление, намеченное Ш. Балли. В общей теории высказывания французские лингвисты различают понятие énoncé (высказывание) - продукт речевого акта и énonciation (акт высказывания). Последнее понятие охватывает говорящего субъекта, его намерения, ситуацию и другие стороны акта речи. Эта проблематика рассматривалась Э. Бенвенистом, Ж. Дюбуа, О. Дюкро, Д. Менгено и другими французскими учеными. Д. Менгено отмечает, что «исследования высказывания, которые ассоциируются с такими именами, как Ш. Балли, Р. Якобсон, Э. Бенвенист и А. Кюльоли, вписываются в плане анализа дискурса в типично европейскую проблематику размышления о языке» [Maingueneau 1991: 107].
Выделение комплекса вопросов, связанных с субъектом и адресатом, их взаимодействием в коммуникации, ситуации общения, роль аффективного фактора в языке, использование языка как средства воздействия дает основание считать,
что в Женевской школе был разработан прагматический подход к изучению дискурса. Характерно название книги Ш. Балли «Язык и жизнь», в которой предвосхищены многие проблемы прагматического направления современной теории дискурса. Во вступительной статье к этой работе В.Г. Гак писал: «В самом названии книги Балли подчеркивает связь языка (не в смысле langue Сос-сюра, а как дискурсивную практику - В. К.) с жизнью. Живой язык существует лишь в сознании говорящих на нем людей, законы языка объясняются законами человеческого разума и общества. ... В процессе общения собеседники (коммуниканты) взаимодействуют и оказывают влияние друг на друга» [Гак 2003: 8].
Балли принадлежит заслуга в определении понятия «ситуация». Прагматический аспект проявляется посредством эксплицитного или имплицитного присутствия ситуации в формировании содержания сообщения (высказывания, по терминологии Балли). В этом смысле он определял ситуацию следующим образом: «То, что мы называем ситуацией, имеет более широкое значение: здесь налицо не только элементы, воспринимаемые чувствами в процессе речи, но и все известные собеседникам обстоятельства...» [Балли 1955: 52]. Эти обстоятельства зависят от социального и личного опыта участников коммуникации, целевых установок, степени актуализации текущих событий. А. Сеше также обращал внимание на важную роль ситуации в дискурсе. «В повседневной речи ... слова выражают сами по себе лишь ограниченную часть того, что позволяет понять ситуация или текст» [Sechehaye 1930: 354]. Он также указывал на роль ситуации как средства, обеспечивающего вариативность языкового выражения.
Балли сформулировал понятие социальной среды, принадлежность к которой обусловливает выбор языковых средств. «В основе понятия среды ... лежит или состояние, характерное для всех членов данной группы, то есть условия бытия, независимые от человека и стоящие над ним, или обычные формы деятельности и мысли, наблюдаемые в данной среде, или чаще всего - сочетание этих факторов, которые в свою очередь определяют взаимоотношения между людьми внутри группы» [Балли 1961: 252]. В понятие состояния Балли также включал такие характеристики индивидов, как принадлежность к определенному общественному классу, культурно-образовательный уровень, моральные принципы. Это понятие среды можно рассматривать как основу выделения
типов дискурса, являющейся одной из задач современной теории дискурса. Балли, в частности, выделил экспрессивный дискурс, цель которого -дать положительную или отрицательную оценку предмету сообщения, вызвать в сознании адресата (адресатов) адекватные представления. Экспрессивный дискурс минимально ориентирован на адресата, поскольку эмоционально-экспрессивное отношение к содержанию высказывания в большей степени замкнуто на самом субъекте. Интеллектуальное, беспристрастное суждение La terre tourne становится эмоционально-оценочным в устах Галилея, крикнувшего в лицо своим судьям: Е pur si muove !
Для понимания дискурса наряду с другими параметрами необходимо учитывать функциональный стиль [Кибрик 2009: 19]. В 2009 г. исполнилось 100 лет со дня выхода в свет фундаментальной работы Ш. Балли «Французская стилистика», благодаря которой он вошел в историю лингвистической науки как основатель новой лингвистической дисциплины. Разработанное Балли учение о функциональных стилях (типы речи в его терминологии) является предтечей типологического подхода к изучению дискурса (разные виды дискурса в зависимости от сферы использования языка, ситуации общения, характера отношений между участниками коммуникации). Эта область лингвистической концепции Балли позднее получила развитие в работах французских лингвистов в рамках изучения выделенных ими видов дискурса (политический, профсоюзный, дидактический, повествовательный, аргументативный и др.).
Изучение политического дискурса занимает значительное место в работах Ж.-Б. Марселлези, Л. Геспена, Л. Курдес, Ж. Шаво, Ж. Куртина, К. Кербрат-Оречьони, М. Пеше и др.). В то же время в современных дискурсивных исследованиях незаслуженно мало места занимают такие типы речевой коммуникации, выделенные Балли, как разговорная речь и арго.
С. Карцевский выделял диалогический тип дискурса, который он определял как «своего рода поединок», словесную дуэль между двумя его участниками. При этом «участник» А является «атакующим», ему-то и принадлежит инициатива. Его партнеру остается только отвечать на выпады, объектом которых он является» [Карцевский 1984: 133]. Нетрудно заметить, что диалогический дискурс у Карцевского очень близок аргумента-тивному, полемическому.
В 80-е гг. прошлого века французские лингвисты обратились к изучению реализации аргументации в дискурсе (О. Дюкро, Ж.-К. Анкомбр, А. Портин, М. Эбель, М.-Ж. Борель и др.).
Представители Женевской школы выделили и заложили основу изучения сопровождающих речь паралингвистических средств, получивших интенсивное развитие в дискурсивной лингвистике. Изучая жесты в рамках теории актуализации, Балли выделил их референтную функцию. Например, приказание покинуть комнату может быть выражено не только языковыми средствами, но также жестом и мимикой. В современной теории дискурса паралингвистические средства изучаются в связи с предметной областью использования языка (дейктические жесты), их семантической функцией (как сопровождающие некоторые коммуникативные акты) и иллокутивной силы. В отдельную область исследования выделилось изучение этнокультурной специфики таких пара-лингвистических средств, как жесты, мимика, отличающиеся даже в близких культурах. Это направление имеет большую практическую значимость, так как незнание этнокультурного пара-лингвистического кода может привести к снижению эффективности межкультурной коммуникации.
Н.Д. Арутюнова среди направлений, стимулировавших развитие дискурсивных исследований, называет изучение разговорной речи [Арутюнова 1990: 137]. Это касается, прежде всего, прагматического аспекта дискурса, поскольку релевантными свойствами разговорной речи являются активность субъекта, эмоциональность и экспрессивность, эллиптичность, восполняемая использованием паралингвистических средств. Изучением разговорной речи занимались Ш. Балли и С. Карцевский. Балли выделил такие характеристики разговорной речи, как среду и сферу использования. Как отмечал Ц. Тодоров, описанный Балли эффект «намека на среду» получил развитие при разработке так называемой теории клише в рамках французской литературной семиотики [Тодоров 1975: 60-61]. Карцевский высказал продуктивную для исследования разговорной речи мысль: изучать в контексте паралингвистических средств междометия.
Мало известна широкому читателю знаковая теория дискурса видного представителя Женевской школы Л. Прието. Как уже отмечалось выше, A.A. Уфимцева называет двух лингвистов -основателей этой теории - Э. Бюиссенса и
Л. Прието [Уфимцева 1990: 168]. В теории Прие-
то можно обнаружить влияние сесимологических и лингвистических идей Ф. де Соссюра, Э. Бюис-сенса, Л. Ельмслева, А. Мартине, Р. Барта, представителей логического позитивизма. Основные положения теории Прието восходят к учению Соссюра о двойственной природе языкового знака, состоящего из означающего и означаемого.
В отличие от Соссюра термины «означаемое» и «означающее» Прието употребляет в широком смысле. Означаемое определяется как класс сообщений, которые можно сделать посредством определенного сигнала. Класс, которому принадлежит сигнал семического акта, называется означающим. Означающее можно иначе определить как класс сигналов, имеющих одно и то же означаемое.
Важное место в концепции Прието занимает понятие смысла. «Язык приводит в соприкосновение две субстанции: звуковую и семантическую. В отличие от звуковой субстанции, которая дана непосредственно, семантическая субстанция в акте речи - это то, что отправитель хочет сообщить посредством фонии - смысл» [Prieto 1981: 53]. Смысл дискурсивного акта понимается Прието как коммуникативное задание, коммуникативная ориентированность сигнала, фонии: информация, предписание сделать чего-либо, вопрос, обращение. Смысл понимается также как воздействие, которое отправитель, продуцируя сигнал, стремится оказать на получателя. Так, смысл слов «дождь идет» не констатация факта выпадения атмосферных осадков, а некий поступок или переживание, ожидаемое от получателя как следствие содержания этих слов. Прието справедливо подчеркивает, что выделение разных видов смысла носит методологический характер, и в конкретном акте коммуникации, как правило, имеет место их взаимодействие.
Универсум означающего дискурса включает все сигналы, которые возможно продуцировать, используя соответствующий код, а универсум означаемого - «все, что хотят выразить, продуцируя один из этих сигналов».
Формирование классов в универсуме является средством для достижения цели, которая обусловлена перспективой классификации. Прието рассматривает лишь сущности, уже получившие свое место в той или иной системе благодаря организующей, классифицирующей роли субъективной точки зрения. Именно последняя, ассоциируясь с субъективными точками зрения других
членов коллектива, определяет, в конечном счете, релевантность (уместность) знаков в их соотнесенности с вещами. Если дополнить этот подход, мы придем к процессу семиозиса, сходного с цепочкой мыслей у Ч. Пирса и с присутствием ин-терпретанта. В соответствии с общим определением знак у Пирса есть нечто, выступающее для кого-то (интерпретатора) в роли представителя чего-то (объекта) в силу некоторой особенности или свойства. Интерпретант, интерпретируя нечто как знак, играет активную роль в семиозисе (т.е. в процессе, в котором нечто функционирует как знак).
Универсумы означающих и универсумы означаемых образуют связи в цепочке семиотических структур, т.е. в семиозисе, в котором один знак интерпретируется другим, а тот, в свою очередь, третьим и т.д. Согласно Прието, такая цепочка знаков может продолжаться до тех пор, пока не проявит себя субъект. В этой концепции Прието можно обнаружить тот же принцип, который лежит в основе «конечного интерпретатора» Пирса. В целом знаковая теория дискурса Прието моделирует дискурс как непрерывную когнитивную деятельность.
Л. Прието развивал подходы к изучению дискурсивной деятельности не только в коммуникативном плане, но и рассматривал дискурс как связующее звено языка и культуры. В этом отношении он сближается с таким представителем французской семиотической школы, как Р. Барт. По мнению Прието, признание двойной релевантности, которой обладает смысл в акте коммуникации, открывает новые возможности решения ряда важных лингвистических проблем, касающихся, в частности, связи языка и культуры. Распределение смыслов по классам, не совпадающее с распределением по классам означаемых, сближается с понятием культуры. Коммуникация возможна при условии, если отправитель и получатель обладают общими культурными концептами. Таким образом, если Ш. Балли и С. Карцевский рассматривали дискурсивную деятельность преимущественно в лингвистическом аспекте, у Л. Прието преобладает широкий когнитивный подход с привлечением такой экстралингвистической реальности, как культура.
Лингвистов Женевской школы можно по праву считать основоположниками изучения дискурса, они подготовили его включение в новую парадигму знания - когнитивно-дискурсивную. А в их работах содержится немало идей, которые могут стимулировать дальнейшие исследования в этой области. Они заложили основы двух веду-
щих направлений в изучении дискурса - коммуникативного и когнитивного.
Список литературы
Арош К, Анри П., Пеше М. Семантика и переворот, произведенный Соссюром: язык, речевая деятельность, дискурс // Квадратура смысла: Французская школа анализа дискурса. М.: Прогресс, 1999.
Арутюнова Н.Д. Дискурс // Лингвистический энциклопедический словарь. М.: Советская энциклопедия, 1990.
Баллы Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка. М.: Изд-во иностр. лит., 1955.
Баллы Ш. Французская стилистика. М.: Изд-во иностр. лит., 1961.
Гак В.Г. О книге Шарля Балли «Язык и жизнь» // Ш. Балли. Язык и жизнь. М.: Едиториал УРСС, 2003.
Греымас А.Ж., Курте Ж. Объяснительный словарь теории языка // Семиотика. М.: Радуга, 1983.
Карцевскыы С. Введение в изучение междометий // Вопр. языкознания. 1984. № 6.
Кыбрык А.А. Модус, жанр и другие параметры классификации дискурсов // Вопр. языкознания. 2009. № 2.
Кубрякова Б. С. О понятиях дискурса и дискурсивного анализа в современной лингвистике // Дискурс, речь, речевая деятельность: сб. обзоров. М.: РАНИНИОН, 2000.
Леычык В.М. Дискурс и тексты // Человек в зеркале языка. 4-я кн. М.: ИЯз РАН, 2009.
Серыо П. Как читают тексты во Франции // К. Арош, Н. Анри, М. Пеше. Квадратура смысла:
Французская школа анализа дискурса. М.: Прогресс, 1999.
Соссюр Ф. de. Курс общей лингвистики // Ф. де Соссюр. Труды по языкознанию. М.: Прогресс, 1977.
Тодоров Ц. Поэтика // Структурализм: «за» и «против». М.: Прогресс, 1975.
Уфымцева А.А. Знаковые теории языка // Лингвистический энциклопедический словарь. М.: Советская энциклопедия, 1990.
Amacker R. Saussure е gli universali linguistici // Teoria a storia degli studi lingistici. Roma: Bulzoni, 1975.
В ré s J. De Bally à la proxématique // De l'actualisation / Coord. J.-M. Barbéris. P.: CNRS, 1998.
Buyssens E. Les languages et le discours. Bruxelles: Office de publicité, 1943.
Ducrot O. Je trouve que // Sémantikos. 1975.1:
№ 1.
Engler R. F.de Saussure. Cours de linguistique générale. Edition critique par R. Engler. Wilsbaden: Otto Harrassowitz, 1968. Fasc. 2, 3.
Godel R. Les sources manuscrites du Cours de linguistique générale de F.de Saussure. Genève: Libr. Droz, 1957.
Maingueneau D. L'analyse du discours. P.: Hachette, 1991.
Prieto L. Pertinence et pratique. Essai de sémiologie. P.: Ed. de Minuit, 1975.
Sechehaye A. Les mirages linguistiques // Journal de psychologie normale et pathologique. 1930. T. 27.
V.G. Kuznetsov
DISCOURSE STUDY IN THE GENEVA SCHOOL OF LINGUISTICS
The article argues that the Geneva School of Linguistics has precedence of promoting the study of discourse by formulating the basic principles and methods of the new field of research thanks to its outstanding figures Ch. Bally, A. Sechehaye, S. Karcevsky and L. Prieto, followers of F. de Saussure's linguistic theory.
Key words: Geneva School of Linguistics, study of discourse, linguistic system, sign, functionalism,
F. de Saussure's linguistic theory.
