CC BY
459
УДК 316.624.3 ИСПРАВЛЕНИЕ ОСУЖДЕННОГО: РЕСОЦИАЛИЗАЦИЯ ИЛИ НЕОСОЦИАЛИЗАЦИЯ?
Темаев Т.В.
Целью данной статьи является выявление условий, специфики и направлений формирования механизмов изменения криминальной траектории осужденных в рамках исправительного учреждения и в гражданском обществе после выхода на свободу.
В данной статье на основе десятилетнего опыта авторских качественных исследований ресоциализации осужденных, осуществлен теоретический социологический анализ исправительной функции пенитенциарных учреждений современной России.
В противовес традиционным представлениям, ресоциализация представлена как процесс, не приводящий к исправлению осужденного в рамках исправительного учреждения и после выхода из него. В качестве коррекции жизненной траектории предлагается процесс неосоциализации, выступающий, с одной стороны, как процесс достижения исправления «неисправимых» преступников и как процесс криминализации «случайных», с другой.
Результаты исследования имеют теоретическую и практическую значимость для развития социологического анализа как современной преступности, так и функционирования пенитенциарных учреждений российского государства. Основные результаты статьи позволят углубить теоретические представления о причинах рецидивной преступности и механизмах коррекции криминальной жизненной траектории.
Ключевые слова: преступник, осужденный, исправительное учреждение, исправление, ресоциализация, неосоциализация.
PRISONERS’ CORRECTION: RESOCIALIZATION OR NEOSOCIALIZATION
Temaev T.V.
The purpose of this article is revealing of conditions, specificity and directions of formation of change's mechanisms of a criminal trajectory condemned within the limits of correctional establishments and in a civil society after an exit on freedom.
In this article on the basis of ten years' experience of author's qualitative researches of prisoners's resocialization, the theoretical sociological analysis of corrective function of penetration establishments in modern Russia is carried out.
In a counterbalance to traditional representations, resocialization presented as the process which is not leading to correction condemned within the prison and after an exit from it. As correction of a vital trajectory is offered the process of neosocialization, on the one hand, as process of achievement "incorrigible" criminals's correction and as process of criminalisation "casual", on another hand.
Results of research have the theoretical and practical importance for development of the sociological analysis of the modern criminality and functioning penetration establishments of the Russian state. The basic results of article will allow to deepen theoretical representations about the reasons of recurrent criminality and correction's mechanisms of a criminal vital trajectory.
Keywords: criminal, condemned, prison, correction resocialization,
neosocialization.
Исследование проведено при финансовой поддержке Министерства образования и науки России (№ 14.B37.21.0522)
Исправление лиц, осужденных на отбывание наказания в местах лишения свободы, является основной функцией исправительных учреждений. В дейст-
вительности, функций огромное количество, например, предупреждение новых преступлений, изоляция опасного члена общества, восстановление социальной справедливости и многие другие, нас же в рамках данной статьи будет интересовать только одна - исправление бывшего преступника. Если же быть более точным, то мы попытаемся рассмотреть процесс, в рамках которого, в реальности, реализуется функция исправления. Высокий уровень рецидивной преступности в современной России свидетельствует об актуальности исследования исправления бывших преступников как в рамках исправительного учреждения, так и после выхода из него. Справедливым представляется заключение И. Макарова о том, что о невыполнении функции исправления в рамках наказания в виде лишения свободы говорят уже не только ученые, но и сами работники прокуратуры [4].
Однозначного определения понятию исправлению нет, государство идентифицирует исправление как процесс формирование у осужденных уважительного отношения к основным ценностям цивилизованного общества. Некоторые исследователи видят в исправлении результат, представляющий цель наказания в виде лишения свободы. М. Мелентьев отмечет, что «...под сущностью исправления осужденных следует понимать их ресоциализацию.» [5]. М. Рыбак, также, придерживается этого мнения и предлагает заменить исправление, обозначающее процесс, на «ресоциализацию» [6, с. 24-32], которая является как процессом, так и результатом, фиксирующим произошедшие или не произошедшие изменения личности в исправительном учреждении. Термин «ресоциализация» является производным от термина «социализация», который, по мнению И. Кона, является несознательным и спонтанным воздействием социальных сил на человека [3, с. 134], соответственно, ресоциализация также будет характеризоваться этой же несознательностью, которую, подчеркнем, государство и общество сознательно пытаются преодолеть, сконструировав конкретные правила по работе с человеком, преступившим закон (дознание, суд, режим исправительного учреждения, надзор после освобождения и т.д.).
Ресоциализация как процесс протекает поэтапно, среди которых, по мнению М. Рыбака, можно выделить следующие: установление принадлежности осужденного к положительной, отрицательной или нейтральной социальной группе; создание условий для разрыва негативных связей; исправление; воспитательная работа; социальная адаптация [6, с. 29-30]. Обобщив и проанализировав различные точки зрения о стадиях ресоциализации, в том числе и точку зрения М.С. Рыбака, И.Евтушенко пришел к выводу о том, что ресоциализация лиц, осужденных на отбывание наказания в виде лишения свободы, проходит несколько больше стадий: типологизация осужденных; сохранение социальнополезных связей; исправление; подготовка осужденных к освобождению; ликвидация неблагоприятного воздействия окружающей социальной среды; трудоустройство и бытовое устройство по месту жительства; контроль за выполнением условий условно-досрочного освобождения специализированным государственным органом [2, с. 146]. Подчеркнем, что в обеих классификациях стадийности ресоциализации процесс исправления является одним из ее этапов и выступает как более узкое понятие, а ресоциализация более широкое. И как следствие, определение последнего является достаточно широким - комплекс социальных, педагогических, психологических, воспитательных и правовых мер воздействия на человека, осужденного на отбывание наказания в местах лишения свободы, находящегося в рамках исправительного учреждения и после выхода из него.
В результате отмеченной дискуссии, можно предложить промежуточный вывод о том, что весь процесс исправления человека, преступившим закон, - от следствия и осуждения до пребывания в исправительном учреждении и некоторого периода после выхода из него, - протекает в рамках процесса ресоциализации, который, с точки зрения социологии, трактуется как повторное усвоение социального опыта.
При этом, упускается из вида тот факт, что ресоциализация наблюдается в двух направлениях: к условиям исправительного учреждения и к условиям
жизни обычного общества после длительного пребывания в ИУ и выхода на свободу. Если первое направление, действительно, осуществляется в рамках ИУ для того, чтобы ликвидировать прошлую (преступную) личность посредством различных режимов, существующих в исправительных учреждениях, то уместно задаться следующими двумя вопросами: когда прекращается это направление и каким является механизм по реализации второго? Теоретически, первое направление должно заканчиваться после демонстрации бывшим преступником полного конформного поведения к условиям режима ИУ, после чего должна реализовываться следующая его функция - воспитание новой (не преступной, положительной) личности. Данная функция отчасти реализуется -возможностью получения образования и профессии, доверием со стороны администрации ИУ и большей автономностью осужденного, при этом обязанность по соблюдению режима не прекращается, а, по-прежнему, доминирует. То есть, первое направление процесса ресоциализации (к условиям исправительного учреждения), а это условия тотальной организации (четкий распорядок дня и полный контроль над всеми аспектами жизнедеятельности), а не условия обычного общества реализуется до самого окончания срока пребывания в ИУ. Таким образом, мы констатируем, что в исправительных учреждениях существует приоритет ресоциализации первого направления над ресоциализацией второго, заметим, более важного для исправительного процесса человека, в прошлом совершившего преступление.
Придя к такому выводы, мы, конечно же, не вскрыли все противоречия ресоциализации и не ответили на все вопросы, возникающие при ее анализе. Следующим на очереди являются вопрос о том, почему в рамках современной отечественной исправительной системы сложилась именно такая практика. В Российской Федерации, как в преемнице СССР, после длительного периода неклассического авторитаризма, гражданское общество почти не развито, общественные организации слабы и не охватывают все сфере жизнедеятельности. Военно-полицейская организация функционирования исправительных учреж-
дений является, по-прежнему, закрытой, допуск в нее иного, не государственного, интереса категорически затруднен. В силу этих причин, государство исходит из приоритета защиты своих граждан от преступности путем жестких мер, по сути, карательного характера, ориентируясь на наиболее опасных преступников, распространяя данную политику на всех осужденных, в том числе, «случайных» и, так называемых, «первоходов».
Второе же направление ресоциализации, в большей степени, могло бы быть реализовано именно гражданским обществом - негосударственными и религиозными организациями, общественными движениями и волонтерами. Но, так как такая практика развита слабо, ресоциализационному воздействию к «тюремным» условиям подвергаются все категории осужденных, находящиеся в местах лишения свободы, не зависимо от степени деформации личности в криминальном отношении и определения выбора ресоциализационного механизма первого или второго направлений.
При этом, в рамках ресоциализационного процесса усваивается различный опыт положительный и отрицательный, поэтому оценивать его как успешный или нет некорректно, так как зачастую мы отмечаем успешное освоение криминальных норм. То есть, ресоциализация как процесс наблюдается, но не является, как результат, исправлением. Исходя из этого, на наш взгляд, необходимо разобраться в сути происходящего процесса или процессов в исправительном учреждении, которым подвергаются осужденные на отбывание наказания в местах лишения свободы.
Здесь, для большей ясности предстоящего анализа, нам потребуется четкое полюсное деление осужденных на «неисправимых» и «случайных», сознательно, исключая промежуточные типы, упоминание о которых, скорее, затруднило бы понимание сути проблемы. К «неисправимым» мы отнесем тех, кто отмечен несколькими «тюремными» сроками, кто демонстрирует стойкость криминальных убеждений и не готовность к изменению преступного образа жизни. К «случайным» приравняем лиц, совершивших преступление, как пра-
вило, в первый раз в состоянии конкретного «случая», а не как результат объективного ведения криминального образа жизни. Согласитесь, что пребывание в одинаковых условиях исправительного учреждения приведут каждую категорию к отличающимся результатам.
Отталкиваясь от криминальной характеристики первой категории осужденных, отметим их стабильное социальное положение, как в рамках ИУ, так и за его пределами на протяжении всей жизни. Соответственно, никакого положительно процесса, приводящего к изменениям личности, набора социальных ролей, статуса не наблюдается, видимо, и в социальной реальности отсутствует. Исходя из чего, делаем вывод о том, что категория «неисправимых» осужденных ресоциализационному процессу не подвергается ни в ИУ, ни на свободе. Но мы выше отмечали, что ресоциализация бывает положительной и отрицательной и оценивать ее как успешную или нет некорректно, а это означает, что для первой категории осужденных процесс ресоциализации, то есть повторного усвоения социального опыта никак не связан с исправлением. Дело в том, что сложившийся криминальный образ жизни, по-прежнему, остается неизменным, а общество и государство ошибочно фиксирует, как результат, неуспешность процесса ресоциализации, возвращая преступника в исправительное учреждение для ее дополнительного воздействия. В периоды отбывания наказания в виде лишения свободы и между ними осужденные первой категории ведут схожий образ жизни, а путем исправления для них будет являться не восстановление прошлого, может, криминального опыта, а приобретением нового, как правило, неизвестного или давно забытого социального опыта. Таким образом, мы можем заявить, что исправление «убежденных», «неисправимых» и «профессиональных» преступников лежит не в рамках процесса ресоциализации, а в рамках неосоциализации - процесса усвоения нового, ранее не известного, социального опыта взамен предыдущего, криминального и, естественно, отличного от него. Неосоциализация для них - это результат формирования новой, не криминальной, как в прошлом, социализационной траектории. Для осужденного вхожде-
ние в процесс неосоциализации представляет собой факт первого промежуточного итога - начала исправления. В дальнейшем, неосоциализация превращается в процесс, который может быть успешным или нет, и который для целей исправления, возможно, осуществлять в рамках следующих этапов:
1. Типологизация осужденных на отбывание наказания в местах лишения свободы.
В рамках данного этапа обязательным является идентификация социальных и психологических характеристик человека как:
а) требующего небольшой коррекции поведения, без чего дальнейшая социали-зационная траектория может вновь привести его на криминальный путь (например, неосознанные преступления подростков или молодежи, неадекватное поведение в состоянии алкогольного опьянения, патологическая страсть деньгам, драгоценностям и т. п., неблагоприятная окружающая среда в виде членов семьи, которые ведут преступный образ жизни);
б) требующего существенной коррекции поведения, в виду полной деформации личности в сторону криминализации поведения (постоянное «проживание» в исправительных учреждениях, а в итоге отсутствие жилья, супружеской семьи и навыков проживания на свободе, стойкость криминальных убеждений и их трансляция).
2. Признание вины и раскаяние осужденного.
Речь в данном случае идет об осознании осужденным значимости отрицательных последствий преступлений как для потерпевших, их семей и близких, так и для личности самого осужденного (осознание себя как убийцы, грабителя, вора и т.д.), а также его семьи и близких, и, конечно, для общества и государства. В отличие от «случайных» преступников быстро приходящих к раскаянию, «неисправимые», наоборот, не испытывают раскаяния ни в конкретном преступлении, ни в своем криминальном образе жизни, в целом. В результате, данный этап неосоциализации осужденного категорически актуален, как правило, только для «неисправимых». Без достижения в работе с осужденным позитивного результа-
та на данном этапе дальнейшая работа с ним будет носить бесперспективный характер со случайным положительным эффектом.
3. Подготовка осужденных к освобождению.
Комплекс мер осуществляемых в рамках исправительного учреждения выглядит следующим образом:
• обязательное повышение образовательного уровня несмотря на наличие ди-плома(ов) даже о высшем образовании;
• обязательное включение в трудовую деятельность максимально приближенную к профессии, в рамках которой планируется организация работы после освобождения;
• способствование налаживанию положительных социально полезных связей с внешним относительно ИУ окружением (возможно, семья, религиозные и общественные организации, учреждения социальной защиты на местах).
4. Помощь и контроль за ведением нового некриминального, во многом отличного от предыдущего, образа жизни, в течение трехлетнего периода после освобождения из мест лишения свободы.
На данном этапе, на наш взгляд, необходимо сотрудничество государства и гражданского общества. Речь идет о предоставлении бывшему осужденному новых условий жизнедеятельности: место проживания, место работы и досуг. Данный комплекс мог бы осуществляться по следующей схеме:
• Предоставление бывшему осужденному социального жилья (с возможностью последующего выкупа) или обмена жилья осужденного на аналогичное, но находящееся в другом районе (городе), при условии постоянного (а впоследствии убывающего) надзора со стороны государственных органов. Также, обеспечение жильем можно было добиться при трудоустройстве бывшего осужденного при наличии такого механизма у государственного или частного работодателя;
• Помещение бывшего осужденного в трудовой коллектив государственного или частного предприятия (известная практика советского периода «взятие
на поруки», «шефство»), при условии постоянного (а впоследствии убывающего) надзора за подшефным и помощи предприятию (например, льготное налогообложение) со стороны государственных органов;
• Организация обязательной коллективной досуговой и/или волонтерской деятельности бывшего осужденного в рамках государственных, общественных и религиозных организаций, при условии постоянного (а впоследствии убывающего) надзора со стороны государственных органов.
При этом, осужденным данной категории никогда не приобрести опыт и образ жизни обычного человека, он всегда будет только в некоторой степени схожим.
Что же касается второй категории осужденных, то для них неосоциализация, напротив, опасна. Принимая во внимание тот факт, что условия пребывания в исправительных учреждениях несут с собой и негативные стороны, «пер-воходы» и/или бывшие «случайные» преступники, не отмеченные стойкими криминальными убеждениями, могут усвоить новый, не известный для них криминальный социальный опыт и после освобождения демонстрировать процесс социальной дезадаптации личности. А это, как подчеркивает А.М. Яковлев, может «вызвать к жизни неправильную реакцию, проявляющуюся в совершении преступления» [9, с. 99]. Исследуя сущность процесса исполнения наказания в виде лишения свободы, Э. Гидденс отметил, что только лишь изоляция человека от общества объективно приводит к негативным последствиям. Сама формулировка «лишение свободы», являясь однозначной, по сути подразумевает еще многое - «...лишение дохода, общества, семьи, бывших друзей, гетеросексуальных связей, собственной одежды и других личных вещей.» [1, с. 135-136]. Для «случайных» преступников «такое» лишение свободы выступает как процесс неосоциализации, в котором для целей исправления он совершенно не нуждается. Личность «случайного» преступника не отмечена серьезной деформацией в сторону криминального образа жизни, отталкиваясь от чего ее нивелировка не требуется, но на практике осуществляется в той же мере, что и
для «неисправимых». Принимая во внимание тот факт, что человек во время совершения преступления дистанцируется от жизни нормального общества, последующие следствие, суд и лишение свободы лишь увеличивает и без того образовавшуюся дистанцию между гражданином и обществом. В результате, вместо коррекции жизненной траектории «случайного» преступника осуществляется процесс неосоциализации, в данном случае дальнейшей деформации его личности, заключающийся в следующем:
1. Сокращение контактов со своим положительным окружением имеющимся до попадания в ИУ и их расширение в криминальной сфере. Как показывают наши наблюдения, на свидание к осужденному приезжают, как правило, матери и жены, реже отцы и дети, и, конечно, не наблюдаются друзья и коллеги.
2. Распад супружеской семьи, который традиционно наблюдается при условии превышения 4-5-ти летнего срока пребывания в ИУ [7]. Данная закономерность характеризуется как обоюдная и добровольная: время и дистанция, как правило, заставляют женщину «идти дальше», осужденный-мужчина, понимая это, ее не удерживает, особенно в рамках второго срока отбывания наказания. Что же касается женщин-осужденных, имеющих несовершеннолетних детей, то они страдают от этого распада и отдалении семьи в большей степени [8], что негативно влияет на их исправление и сказывается на дальнейшем жизненном пути.
3. Прерывание и утрата профессионального опыта, так как спектр трудовой занятости в рамках ИУ категорически сужен. Редко бывшему осужденному удается сохранить прежний статус на свободе. Причинами этого, помимо судимости, являются и длительный период выпада из профессиональной деятельности, и утрата самостоятельного планирования жизнедеятельности, завышенный уровень потребностей и отсутствие мотивации к труду за небольшую или среднюю оплату.
В результате, для достижения целей исправления, вторую категорию осужденных в рамках ИУ важно оградить от погружения в процесс неосоциализации, сохранив в рамках положительной, но временной ресоциализации к условиям исправительного учреждения.
Таким образом, проанализировав процесс исправления в рамках исправительных учреждений современной России, а также процессы ресоциализации и неосоциализации можно сделать следующие выводы и обобщения:
1. Процесс ресоциализации наблюдается при усвоении социального опыта жизнедеятельности в условиях исправительного учреждения. Данный опыт приобретается, как правило, в период первого срока отбывания наказания в виде лишения свободы и является актуальным только для «первоходов» и «случайных» преступников. Процесс ресоциализации, также, наблюдается в первые дни и месяцы после выхода на свободу из исправительного учреждения после пребывания в нем не менее 4-5-ти лет и, как правило, касается только «перво-ходов» и «случайных» преступников. Категория «неисправимых» и «профессиональных» преступников не подвержены данному процессу по причине стабильной жизненной траектории включающей периодичность пребывания в ИУ и нахождения на свободе.
2. Для «неисправимых» и «профессиональных» преступников неосоциализация представляет собой процесс, приводящий к усвоению нового, неизвестного и отличающегося от предыдущего, то есть не криминального социального опыта. Процесс неосоциализации для данной категории преступников является единственным путем к исправлению криминальной социализационной траектории их жизненного пути, посредством следующих этапов: 1. Типологизация осужденных; 2. Признание вины и раскаяние; 3. Подготовка к освобождению;
4. Помощь и контроль за ведением некриминального образа жизни, в течение трехлетнего периода после освобождения из мест лишения свободы.
3. Для «случайных» преступников неосоциализация представляет собой процесс, приводящий к усвоению нового, неизвестного и отличающегося от
предыдущего, то есть криминального социального опыта. Процесс неосоциализации для данной категории преступников является опасным в социальном отношении, так как приводит человека на криминальную социализационную траекторию их жизненного пути. Сотрудники исправительного учреждения, семья, религиозные и другие общественные организации, непосредственно занятые в процессе исправления осужденного, могут и должны предотвратить неосоциализацию «случайного» преступника, проходящую по следующим этапам: 1. Прекращение положительных контактов, имеющихся до попадания в ИУ и их расширение в криминальной сфере в рамках ИУ; 2. Распад супружеской семьи в период отбывания наказания; 3. Прерывание и утрата профессионального опыта.
Таким образом, в противовес традиционным представлениям, процесс исправления осужденного в рамках исправительного учреждения и после его освобождения напрямую не связан с успешностью или неуспешностью его ресоциализации. В зависимости от степени деформации личности осужденного и, соответственно, его типа, именно неосоциализация может выступать как путем его исправления, так и путем его становления на криминальную социализаци-онную траекторию. Понятие исправления применительно к лицам, осужденным на отбывание наказания в виде лишения свободы, является основным, более широким и включает в себя понятия ресоциализации и неосоциализации.
Список литературы
1. Гидденс Э. Социология. М.: Эдиториал УРСС, 1999. 535 с.
2. Евтушенко И.И. Условно-досрочное освобождение осужденных к лишению свободы и их ресоциализация: Монография. Волгоград. 2005. 174 с.
3. Кон И.С. Ребенок и общество. М., 1988. 271 с.
4. Макаров И. Социальное лицо преступности // Законность. 1998. № 12.
С. 4.
5. Мелентьев М.П. Комментарий к Уголовно-исполнительному кодексу РФ и Минимальным стандартным правилам обращения с заключенными. М.,
1997. С. 19-20.
6. Рыбак М.С. Ресоциализация осужденных к лишению свободы: проблемы теории и практики. Саратов. 2001. 212 с.
7. Темаев Т.В., Мельникова О.А. Роль семьи в социальной адаптации пожилого осужденного // Журнал социологии и социальной антропологии. 2010. Том XIII. № 2, С.138-151.
8. Темаев Т.В., Лукин Е.Е. Гендерная специфика социальной адаптации осужденных третьего возраста // Вестник Поволжской академии государственной службы. 2011, № 1 (26). С. 146-154.
9. Яковлев А.М. Проблемы социальной адаптации и противоправное поведение // «Ученые записки» ВНИИСЗ. Вып. № 17. М., 1969.
References
1. Giddens E. Sociologiya [Sociology]. М.: Editorial УРСС, 1999. 535 p.
2. Evtushenko I.I. Uslovno-dosrochnoe osvobojdenie osugdennih k lisheniyu svobodi i ih resocializaciya [Clearing condemned to imprisonment and them resocialization]. Volgograd. 2005. 174 p.
3. Kon I.S. Rebenok i objestvo [The child and a society]. М., 1988. 271 p.
4. Makarov I. Socialnoe lico prestupnosti [Social face of criminality]. Zakonnost, no. 12 (1998): 4.
5. Melentyev M.P. Komentarii k ugolovno-ispolnitelnomu kodeksu RF i Minimalnim standartnim pravilam obrasheniya s sakluchennimi [Kommentary to the Criminally-executive code of the Russian Federation and the Minimum standard rules of the reference with prisoners]. М., 1997. pp. 19-20.
6. Ribak M.S. Resocializaciya osugdennih k lisheniyu svobodi: problemi teorii i praktiki [Resocialization of condemned to imprisonment: theory and practice problems]. Saratov. 2001. 212 p.
7. Temaev T.V., Melnikova O.A. Rol semyi v socialnoi adaptacii pojilogo osugdennogo [A family's role in social adaptation of elderly condemned]. Zhurnal
sotsiologii i sotsial'noy antropologii XIII, no. 2 (2010): 138-151.
8. Temaev T.V., Lukin E.E. Gendernaya specifika socialnoi adaptacii osugdennih tretego vosrasta [ Gender specificity of social adaptation of the third age condemned]. Vestnik Povolzhskoy akademii gosudarstvennoy sluzhby, no. 1 (2011): 146-154.
9. Yakovlev A.M. Problemi socialnoi adaptacii i pronivopravnoe povedenie [Problems of social adaptation and illegal behaviour]. «Uchenye zapiski» VNIISZ, no. 17 (1969).
ДАННЫЕ ОБ АВТОРЕ
Темаев Тимур Вадудович, докторант кафедры социологии, социальной антропологии и социальной работы, кандидат социологических наук
Саратовский государственный технический университет имени Гагарина Ю.А.
ул. Политехническая, д.77, г. Саратов, 4 10054, Россия e-mail: timur_temaev@mail.ru
DATA ABOUT THE AUTHOR
Temaev Timur Vadudovich, Postdoctoral Student of Sociology, Social anthropology and Social work Department, Cand. of Sociological Science
Saratov State Tehnical University
77, Politehnicheskaya street, Saratov, 410054, Russia
e-mail: timur_temaev@mail.ru
Рецензент:
Елютина М.Э., заведующий кафедрой, доктор социологических наук, профессор, ФГБОУ ВПО «Саратовский государственный университет имени Н.Г. Чернышевского», кафедра социологии социальной работы
