CC BY
282
БУТАЕВ М.Я., ramazanov1945@mail.ru Кафедра уголовного процесса и криминалистики; Дагестанский государственный университет, 367000, Республика Дагестан, г. Махачкала, Гаджиева, 43 а
BUTAEV M.Ya.,
ramazanov1945@mail.ru
Chair of criminal procedure and criminalistics;
Dagestan State University,
Gadzhiyeva St. 43 a, Makhachkala, 367000,
Republic of Dagestan,
Russian Federation
ИСПОЛЬЗОВАНИЕ В ДОКАЗЫВАНИИ РЕЗУЛЬТАТОВ ОПЕРАТИВНО-РОЗЫСКНОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ПРИ РАССЛЕДОВАНИИ УГОЛОВНЫХ ДЕЛ О ПРЕСТУПЛЕНИЯХ ТЕРРОРИСТИЧЕСКОЙ НАПРАВЛЕННОСТИ
Реферат. Предлагается допустить использование в доказывании результатов оперативно-розыскной деятельности по отношению к преступлениям террористической направленности. Обосновывается, что уголовная политика государства по противодействию преступлениям террористической направленности может содержать отступления от общих стандартов доказывания. В качестве аргументов приводятся данные судебно-следственной практики, а также доводы специалистов. Рассматриваются основные документы, оформляемые в результате оперативно-розыскной деятельности при расследовании уголовных дел о преступлениях террористической направленности, а также возможность их использования в уголовно-процессуальном доказывании. Показана степень связи всех обвинительных доказательств, собранных по уголовным делам, с оперативно-розыскными мероприятиями. Анализируются положения инструкции о порядке представления результатов оперативно-розыскной деятельности, положительно отмечается отказ от обязательного предоставления прокурору сведений о личности штатных негласных сотрудников органов, осуществляющих ОРД, а также лиц, оказывающих или оказывавших оперативным органам содействие на конфиденциальной основе, что создает им гарантии безопасности, особенно актуальные для борьбы с терроризмом. Дается краткая характеристика Антитеррористического закона США «Акт 2001 года, сплачивающий и укрепляющий Америку обеспечением надлежащими орудиями, требуемыми для пресечения терроризма и воспрепятствования ему». В завершение поддерживается реформа предварительного расследования (уже проведенная в ряде государств ближнего зарубежья), ликвидировавшая различие между оперативно-розыскными мероприятиями и следственными действиями, между предварительным расследованием по возбужденному уголовному делу и доследственной проверкой, оперативно-розыскной деятельностью, что привело к созданию гласных и негласных (тайных) следственных действий.
Ключевые слова: доказательства, контртеррористическая операция, результаты оперативно-розыскной деятельности, уголовный процесс.
USE OF THE DETECTIVE ACTIVITIES' RESULTS IN PROVING WHEN INVESTIGATING CASES ОF TERRORIST CRIMES
Abstract. It is proposed to allow to use the detective activities' results in proving with regard to the terrorist crimes. It is argued that the state criminal policy in the sphere of counteracting terrorist crimes can have departures from the general standards of proving. The data of judicial and investigative practices as well as specialists' arguments are provided. The main documents, processed in the course of conducting detective activities when investigating the cases of terrorist crimes, and possibility of their using in criminal procedural proving are considered. The degree of connection between the collected prosecution evidence and the detective actions is shown. The provisions of the Regulations on the order of providing the results of detective activities are analyzed. The refusal of obligatory providing the prosecutor with the personal information on the staff undercover officers, conducting the detective activities, and persons confidentially assisting the detective bodies (which ensures their security), is positively assessed. The brief characteristic of the US Counter-terrorism law "Uniting and Strengthening America by Providing Appropriate Tools Required to Intercept and Obstruct Terrorism Act of 2001" is provided. The reform of preliminary investigation (already conducted in countries of the near abroad), eliminated the difference between the detective actions and investigative activities, between the preliminary investigation and pre-investigation inquiry, the detective activities (which resulted in establishing of open and undercover investigative actions), is supported.
Keywords: evidence, counter-terrorism operation, detective activities' results, criminal procedure.
© 2015 LS&LP. Open Access. This article is distributed under the terms of the Creative Commons Attribution-NonCommercial 4.0 Internationa! License (http://creativecommons.Org/licenses/by-nc/4.0/legalcode).
Целью настоящей статьи является рассмотрение проблемных вопросов, связанных с использованием в доказывании результатов оперативно-розыскной деятельности при расследовании уголовных дел о преступлениях террористической направленности. Официальная доктрина считает уголовно-процессуальным доказыванием только процессуальную деятельность и настаивает на необходимости разделения оперативно-розыскной деятельности (ОРД), направленной на выявление, раскрытие преступлений, изобличение причастных к ним лиц, и уголовно-процессуального доказывания.
В соответствии с чч. 1 и 2 ст. 11 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности»* результаты ОРД могут быть использованы для подготовки и осуществления следственных действий, предусмотренных УПК РФ, при расследовании уголовного дела. Они могут служить поводом и основанием для возбуждения уголовного дела, представляться в орган дознания, следователю или в суд, в производстве которого находится уголовное дело или материалы проверки сообщения о преступлении, а также использоваться в доказывании по уголовным делам в соответствии с положениями уголовно-процессуального законодательства Российской Федерации, регламентирующими собирание, проверку и оценку доказательств. Аналогичные положения содержатся в пункте четвертом Инструкции о порядке представления результатов оперативно-розыскной деятельности органу дознания, следователю или в суд**.
В силу содержащегося в ст. 89 УПК РФ формального запрета на использование результатов ОРД, если они не отвечают требованиям, предъявляемым к дока-
* Об оперативно-розыскной деятельности: фе-дер. закон от 12 авг. 1995 г. N 144-ФЗ: ред. от 29 июня 2015 г. // Рос. газ. 1995. 18 авг.; 2015. 3 июля.
** Об утверждении Инструкции о порядке представления результатов оперативно-розыскной деятельности органу дознания, следователю или в суд: приказ МВД России N 776, Минобороны России N 703, ФСБ России N 509, ФСО России N 507, ФТС России N 1820, СВР России N 42, ФСИН России N 535, ФСКН России N 398, СК России N 68 от 27 сент. 2013 г. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
зательствам УПК РФ, эти сведения презю-мируются недопустимыми. Между тем мы полагаем, что не будет вызывать возражений утверждение о том, что при выявлении, раскрытии и расследовании преступлений террористической направленности ведущую роль играет оперативно-розыскная деятельность. Сложившаяся судеб-но-следственная практика убеждает в том, что фактические материалы, полученные в ходе ОРД и представленные органам предварительного расследования, служат первоисточниками для уголовно-процессуального доказывания, эти же материалы выступают в качестве средств доказывания и в суде.
По уголовным делам о преступлениях террористической направленности в качестве обвинительных доказательств, представляемых суду, выступают такого рода «иные документы», как: рапорты оперуполномоченных оперативных аппаратов ФСБ и других правоохранительных органов, справки оперуполномоченных с анализом преступной деятельности террористического подполья, постановления о рассекречивании результатов ОРД; постановления о предоставлении результатов ОРД дознавателю, органу дознания, следователю, прокурору, в суд; постановления о разрешении проведения в отношении лица оперативно-розыскных мероприятий; акты обследования жилых помещений, местности, транспортных средств; заключение специалиста по изучению предоставленных документов; акты сбора образцов для сравнительного исследования.
Кроме того, доказательствами выступают экспертные выводы о проведении исследования материалов оперативно-технических мероприятий; распечатки записей разговоров, проведенных в ходе оперативно-розыскных мероприятий; распечатки телефонных переговоров; показания свидетелей, которыми выступали сотрудники ФСБ России, МВД России, понятые, специалисты, участвовавшие в проведении гласных и негласных оперативно-розыскных мероприятий, вещественные доказательства. Иными словами, эту группу доказательств составляют сведения, непосредственно полученные в ходе ОРД.
К третьей группе обвинительных доказательств относятся протоколы следственных действий (обыска, выемки, до-
проса), заключения экспертов, специалистов, которые также в качестве первоосновы имеют сведения, полученные в ходе ОРД, и являются производными от них.
Следует особо подчеркнуть то, что, несмотря на доктринальный и законодательный запрет на прямое использование в уголовно-процессуальном доказывании сведений, полученных оперативно-розыскным путем (если они не отвечают требованиям, предъявляемым к доказательствам), в правоприменительной практике это имеет место. Об этом давно и открыто высказываются в научной литературе [1, с. 49-57]. Пришло время подумать о нормативном закреплении сложившегося положения вещей: сведения, полученные в результате проведения оперативно-розыскных мероприятий, после их проверки судом в условиях справедливой, состязательной процедуры становятся доказательством. Необходима дальнейшая основательная дискуссия об абсолютном значении этого правила, о возможных изъятиях из него, обусловленных защитой общества от наиболее опасных посягательств на его безопасность.
По нашему мнению, оперативно-розыскная деятельность по выявлению, раскрытию преступлений, изобличению преступников является разновидностью доказывания и проведение следственных или иных процессуальных действий по ее легализации является избыточным требованием к допустимости уголовно-процессуальных доказательств. Разделяем точку зрения тех ученых, которые считают, что норма, содержащаяся в ст. 89 УПК РФ, требует изложения в новой редакции, отвечающей фактически складывающейся доказательтвенной базе и, самое главное, соответствующей специфике противодействия терроризму. Целесообразно расширить перечень источников доказательств, содержащийся в ч. 2 ст. 74 УПК РФ, дополнительным пунктом: «результаты оперативно-розыскной деятельности» [2, с. 35-39].
Конечно, следует отметить ряд положительных моментов, появившихся в процедуре представления результатов ОРД субъектам уголовно-процессуального доказывания. Так, в Инструкции о порядке представления результатов оперативно-розыскной деятельности органу дознания, следователю или в суд по-новому регламентируется порядок разрешения вопроса о предании
гласности сведений о штатных негласных сотрудниках органов, осуществляющих ОРД, а кроме того, о лицах, которые оказывают правоохранительным органам содействие на конфиденциальной основе.
Иными словами, в Инструкции о порядке представления результатов оперативно-розыскной деятельности органу дознания, следователю или в суд сейчас отсутствует норма, касающаяся обязательности предоставления прокурору сведений о личности штатных негласных сотрудников органов, осуществляющих ОРД, а также лиц, оказывающих или оказывавших оперативным органам содействие на конфиденциальной основе. В этом мы видим позитивный шаг в сторону усиления гарантий безопасности штатных негласных сотрудников и лиц, оказывающих или оказывавших органам, осуществляющим ОРД, содействие на конфиденциальной основе. Это особенно актуально при расследовании уголовных дел о преступлениях террористической направленности. Законодатель четко определил цели представления результатов ОРД, а именно: для осуществления проверки и принятия процессуального решения в порядке статей 144 и 145 УПК РФ и для приобщения к уголовному делу. Конкретизирован порядок представления результатов ОРД посредством документирования: представление результатов ОРД уполномоченному органу происходит на основании постановления руководителя органа (подразделения), осуществляющего ОРД (начальника или его заместителя).
Однако Инструкция о порядке представления результатов оперативно-розыскной деятельности органу дознания, следователю или в суд, разумеется, не решает главной проблемы. Вот почему коррекция соответствующих положений УПК РФ объективно необходима.
На наш взгляд, информационные предпосылки для формулирования и выдвижения обвинения создаются в ходе оперативно-розыскной деятельности, в том числе при проведении контртеррористической операции. Из определения, содержащегося в п. 5 ст. 3 Федерального закона «О противодействии терроризму»*, сле-
* О противодействии терроризму: федер. закон от 6 марта 2006 г. N 35-Ф3: ред. от 31 дек. 2014 г. // Собр. законодательства Рос. Федерации. 2006. N 11. Ст. 1146; 2015. N 1 (ч. 1). Ст. 58.
дует, что контртеррористическая операция представляет собой комплекс специальных, оперативно-боевых, войсковых и иных мероприятий с применением боевой техники, оружия и специальных средств, направленных на (1) пресечение террористического акта, (2) обезвреживание террористов, (3) обеспечение безопасности физических лиц, организаций и учреждений, (4) минимизацию последствий террористического акта.
Участники контртеррористической операции, проводя оперативно-розыскные и оперативно-боевые мероприятия, на наш взгляд, могут получать оперативную информацию, которая позволит к началу уголовно-процессуального познания сориентировать следствие относительно возможных источников доказательств, а также предоставить ему некоторые надлежаще зафиксированные сведения, могущие впоследствии в соответствии с законом быть введенными в процесс в качестве доказательств.
По нашему мнению, оперативно-розыскные и оперативно-боевые мероприятия, проводимые в ходе контртеррористической операции, позволяют получать доказательственную информацию по уголовному делу, которое возбуждено или будет возбуждено. Полагаем, что на основе результатов оперативно-боевой и оперативно-розыскной деятельности могут быть сформированы такие доказательства по уголовному делу, которые в последующем позволят решать вопросы о привлечении к уголовной ответственности обвиняемых в совершении преступлений террористической направленности, минимизации последствий (возмещения вреда) от теракта, предупреждении террористической, экстремистской, иной противоправной активности.
Более того, считаем, что уголовная политика государства по противодействию преступлениям террористической направленности может содержать отступления от общих стандартов доказывания. Примером (но, конечно же, не образцом) в этом плане может служить Антитеррористический закон США, который имеет следующее официальное название: «Акт 2001 года, сплачивающий и укрепляющий Америку обеспечением надлежащими орудиями, требуемыми для пресечения терроризма
и воспрепятствования ему»* (сокращенно - «Патриотический акт», 2001). Этим законодательным актом были существенно расширены полномочия правоохранительных органов по получению доказательственной информации. Прежде всего это касается электронного наблюдения: свободнее допускается выдача судебного ордера на «кочующее» прослушивание телефонных разговоров с помощью электронных средств, то есть такое прослушивание, которое проводится не в отношении конкретно зафиксированного номера телефона, а в отношении разговоров объекта наблюдения со всех телефонных аппаратов при его передвижении.
Кроме того, нормы «Патриотического акта» расширили возможности федеральных правоохранительных органов в сфере оперативного наблюдения в Интернете, а именно: вести розыск подозреваемых в терроризме личностей оперативным наблюдением за Интернетом (с помощью разработанной и используемой ФБР системы наблюдения онлайн «Carnivore»), отслеживать посещения веб-страниц и корреспондентов по электронной переписке, в некоторых случаях, при наличии чрезвычайных обстоятельств - без ордера, выдаваемого судом, лишь с одобрения прокуратуры. Статья 216 рассматриваемого закона («Модификация полномочий, относящихся к использованию устройств по определению абонентов во время передачи исходящих или входящих сообщений») распространила режим получения санкции на отслеживание телефонных номеров при обмене сообщениями по электронной почте и посещения сайтов в Интернете. Другая новая норма (статья 212, ревизующая статью 2703 Титула 18 Свода законов США «Обязательное предоставление сообщений или документации потребителя»), связанная с использованием компьютерной сети оперативно-следственными органами для сбора доказательственной информации о террористах, устанавливает обязанность провайдеров сети предоставлять правоохранительным органам электронные сообщения лиц, подозреваемых в терроризме [3].
По нашему мнению, аналогичного рода нормы могут быть закреплены и в
* URL: http://www.politechbot.com/p-02714. html (дата обращения: 15 янв. 2015 г.).
нашем законодательстве после их проработки в рамках уголовной политики противодействия экстремизму и терроризму. Сведения, полученные в результате проведения оперативно-розыскных мероприятий, после их проверки судом в условиях справедливой, состязательной процедуры могут приравниваться к доказательствам. Доказательством в самом широком смысле слова могут быть признаны любые сведения, позволяющие правильно установить спорные обстоятельства уголовного дела, если их получение не было сопряжено с существенным нарушением конституционных прав и свобод человека.
В любом правиле возможно исключение. Таковы особенности реальности, в том числе и в сфере борьбы с преступностью. Так, например, в вопросе о применении смертной казни как вида уголовного наказания, являющемся предметом острейшей критики, существует компромисс: считать ее исключительным наказанием, назначаемым за совершение особо тяжких преступлений, в том числе террористической направленности. Так почему же в случаях с терроризмом не сделать исключение в части признания сведений, полученных оперативным путем, доказательствами, если это позволяет эффективнее ему противодействовать?
Повышению эффективности деятельности по выявлению и раскрытию преступлений способствовало бы проведение реформы предварительного расследования по аналогии с теми реформами, которые были проведены в Грузии, Казахстане, на Украине, а также в ряде других государств ближнего зарубежья, в результате которых было ликвидировано различие между оперативно-розыскными мероприятиями и следственными действиями, между предварительным расследованием по возбужденному уголовному делу и доследс-твенной проверкой, оперативно-розыскной деятельностью. Способами получения доказательств по законодательству этих государств являются гласные и негласные (тайные) следственные действия, проводимые правоохранительными органами сразу после получения сообщения о преступлении.
В противном случае придание абсолютного и непреходящего значения положениям статьи 89 УПК РФ - это по меньшей мере игнорирование современных вызовов и угроз общества, отсутствие компромисса между требованиями уголовного судопроизводства и обязанностью государства обеспечить безопасность граждан.
Список литературы
1. Александров А.С. Реформа полиции, реформа обвинительной власти России - путь к евроинтегра-ции // Юридическая наука и правоохранительная практика. 2013. N 4 (26).
2. Александров А.С., Кучерук Д.С. Результаты ОРМ - база приговора? Статья 2. Российские регламенты устарели // Российский следователь. 2012. N 6.
3. URL: http://www.politechbot.com/p-02714.html (дата обращения: 15 янв. 2015 г).
4. Власихин В.А. «Патриотический акт» - юридический анализ. URL: http://www.agentura.ru/dossier/usa/ zakon-antiterror/ (дата обращения: 15 янв. 2015 г.).
References
1. Aleksandrov A.S. Reforma politsii, reforma obvinitel'noy vlasti Rossii - put' k evrointegratsii [Police reform, reform of the prosecutive authority in Russia - the way to eurointegration]. Yuridicheskaya nauka i pravookhranitel'naya praktika - Legal science and law enforcement practice, 2013, no. 4 (26), pp. 49-58.
2. Aleksandrov A.S., Kucheruk D.S. Rezul'taty ORM - baza prigovora? Stat'ya 2. Rossiyskie reglamenty ustareli [Results ORM - base sentence? Article 2. The Russian regulations are outdated]. Rossiyskiy sledovatel' - Russian investigator, 2012, no. 6.
3. Available at: http://www.politechbot.com/p-02714.html (Accessed 15 January 2015).
4. Vlasikhin V.A. "Patrioticheskiy akt"-yuridicheskiy analiz ["Patriot Act" - a legal analysis]. Available at: http:// www.agentura.ru/dossier/usa/zakon-antiterror/ (Accessed 15 January 2015).
