CC BY
57
ISSN 0869-4362
Русский орнитологический журнал 1998, Экспресс-выпуск 48: 3-9
Использование пищевых отходов человека воробьиными птицами в летнее время
И.В.Прокофьева
Российский государственный педагогический университет, набережная реки Мойки, д. 48, Санкт-Петербург, 191186, Россия
Поступила в редакцию 22 мая 1998
Зимой отходы со стола человека являются серьёзным подспорьем для многих не улетающих на юг птиц. Летом, в сезон обилия насекомых, ягод и семян, птицы, казалось бы, не должны обращать на них внимания. Однако, некоторые виды всё же включают их в свой рацион. Причины, побуждающие птиц питаться пищевыми отходами в летнее время, в разных случаях могут быть различными, однако сам факт их использования в то время, когда других кормов более чем достаточно, представляет интерес.
В настоящей статье проанализированы материалы, собранные автором при изучении питания 66 видов РаББепГогтез в 1955-1989. Наблюдения вели в Ленинградской обл., а при работе с грачами Согуш АгидЛедлз в самом Петербурге. Хотя большинство видов исследовали на протяжении не одного, а нескольких лет, поедание пищевых отходов в летнее время отмечено лишь для 11 видов воробьиных (см. таблицу). Материал по питанию этих последних состоит из 1938 порций корма, взятых у птенцов путём наложения шейных лигатур, а также содержимого 175 желудков особей разного возраста. Дополнением к нему служат наблюдения за кормившимися птицами, которые проводили 45 раз. В итоге удалось обобщить сведения об использовании птицами не только пищевых отходов, но и мелких животных (9153 экз.) и растительной пищи, что в некоторых случаях было необходимо для выяснения соотношения различных компонентов рациона. Кроме того, интересные сведения о питании врановых Согас1ае и жулана Ьатш соПипо дал ещё и анализ их погадок (480 экз.).
Как и следовало ожидать, использование пищевых отходов в летнее время в первую очередь оказалось характерным для врановых, а именно тех из них, кто приспособился гнездиться и кормиться вблизи человеческого жилья. Эти птицы, будучи очень пластичными и способными чутко реагировать на присутствие и обилие разнообразных видов корма, легко приспосабливают свой рацион к тем условиям, с которыми в каждом конкретном случае им приходится сталкиваться и которые в разных местностях могут быть совсем различными.
Встречаемость пищевых отходов человека в корме воробьиных птиц в летнее время
Вид Число лет Кол-во Кол-во встреч пищевых отходов
наблюдения образцов корма абс. %
Corvus frugilegus 8 377 234 62.1
Corvus monedula 3 104 3 3.0
Pica pica 5 111 65 58.6
Passer domesticus 8 159 28 17.6
Passer montanus 3 132 28 21.2
Fringilla coelebs 15 514 8 1.6
Motacilla alba 18 216 4 1.9
Emberiza citrinella 11 89 3 3.4
Emberiza hortulana 1 106 1 0.9
Sturnus vulgaris 11 349 1 0.3
Lanius collurio 8 448 2 0.4
Так, на примере грачей Согуш frugilegus уже было показано, что встречаемость в погадках их птенцов отходов со стола человека составляет 65-75% в условиях городов, тогда как в деревнях она не достигает и 9% (Прокофьева 1986). При этом в городах этот корм чрезвычайно разнообразен (остатки говяжьего и куриного мяса, рыбы, колбасы, скорлупа куриных яиц и т.п.), в то время как в сельской местности грачи добывают на помойках в первую очередь скорлупу куриных яиц. Соответственно, в городах грачи значительно реже поедают насекомых и других животных, чем за их пределами. Здесь многое зависит от расстояния, которое птицы преодолевают от колоний до полей — основных мест добычи животного корма. В деревнях 89% погадок содержали животный корм, в городах — всего от 17 до 33%. Таким образом, в летнее время грачи легко осуществляют замену одних кормов на другие, хотя не совсем полную, поскольку какую-то часть поедаемой ими пищи всегда составляют насекомые. Пищевые отходы, напротив, не являются необходимым кормом, и частота их поедания может быть совсем незначительной.
Аналогичным образом ведут себя и галки Согуш топес!и1а, которые любят селиться в населённых пунктах, хотя порой гнездятся и вдали от них. К сожалению, у нас нет достаточного материала, позволяющего сравнить рационы этих птиц в поселениях человека и в далеке от них. Приведённые в таблице сведения относятся к галкам, гнездящимся на расстоянии 1.5 км от ближайшей деревни. Здесь только 2 порции корма из 101 содержали пищевые отходы человека, из чего следует, что последние не играли почти никакой роли в пи-
тании галчат. Между тем, у слётка, найденного мёртвым на околице, в желудке был обнаружен варёный картофель.
Так же, как галки, ведут себя сороки Pica pica. Ещё недавно считали, что единственное требование сорок к месту устройства гнезда — это достаточная удалённость от жилья человека и сомкнутость крон деревьев или кустарников, обеспечивающие наличие хорошо защищённых мест (Формозов, Осмоловская, Благосклонов 1950). В таких условиях регулярно использовать пищевые отходы, конечно, невозможно. В качестве подтверждения сказанному упомянем о сделанных в 1953 наблюдениях за питанием сорок, гнездившихся вдали от человека, правда, не в Ленинградской, а Балашовской обл. Рацион птенцов из гнезда, находившегося в густом пойменном лесу вдали от жилья человека, состоял исключительно из животных объектов без примеси отходов со стола человека (собрано 66 экз. корма). Однако в настоящее время, во всяком случае в Ленинградской обл., сороки отнюдь не избегают близости человека, а поскольку эта близость позволяет питаться отходами с его стола, то они пользуются такой возможностью очень охотно. Так, во всех 3 населённых пунктах, где проводили наблюдения за питанием сорок, их рационы включали эту пищу. Достаточно сказать, что из неё одной состоял 31% добытых проб пищи, а в целом её встречаемость достигала 52-72% в разные годы.
Очень много кухонных отходов было в рационе тех сорок, которые гнездились в окрестностях Географической станции Российского педагогического университета в урочище Железо, о чём мы уже сообщали ранее (Прокофьева 1976, 1978). Поскольку в первую половину лета сюда съезжались ежегодно свыше 300 человек, здесь всегда работала столовая, и, следовательно, пищевых отходов было более чем достаточно. Это заметно отражалось на питании сорок, гнездившихся поблизости. Их птенцы получали хлеб, булку, макароны, кашу, колбасу, мясо, сало, рыбу, варёные картофель, фасоль и т.п. Нередко меню студентов и птенцов сорок во многом совпадали.
Надо ещё сказать, что в этих условиях антропогенные воздействия сказывались не только на питании сорок, но и на некоторых других сторонах их жизни. Так, если одна часть этих птиц, кормившихся возле столовой, гнездилась в обычных условиях, а именно, в густых ивняках в полузаболоченной пойме Луги метрах в 200-х от Станции (и гнёзда их располагались невысоко), то другая часть (2-3 пары) устраивала гнёзда совсем близко от столовой (примерно в 100 м) в негустых кронах соснового жердняка на высоте 8-10 м. Если в пойме гнёзда были малодоступны для человека благодаря заболоченности и густоте ивовых зарослей, то у Станции безопасность гнёзд достигалась расположением их на значительной высоте. Всё
Рус. орнитол. журн. 1998 Экспресс-выпуск № 48 с
вместе: хорошая защищённость гнёзд и возможность в избытке находить отходы со стола человека — позволяли и тем, и другим сорокам успешно размножаться здесь на протяжении многих лет. Однако не следует забывать, что в целом гнездование вблизи человека для сорок менее характерно, чем, например, для галок, и в период размножения только небольшая часть особей этого вида кормится пищевыми отходами.
После окончания гнездования кухонные отходы остаются в поле зрения врановых, но добываются ими далеко не регулярно. Например, это характерно для грачей, галок и ворон, когда они, объединившись в большие стаи, концентрируются на полях нередко вдали от населённых пунктов. Пищевые отходы (скорлупа куриного яйца) обнаружены только в 1 погадке из 35, собранных в этих местах.
Всё это является ещё одним подтверждением большой кормовой пластичности врановых, позволяющей им легко приспосабливаться к добыванию очень разнообразной пищи и не особенно заботиться о том, в каких пропорциях находятся её отдельные компоненты. Именно летом, в сезон изобилия разнообразных кормов, когда есть из чего выбирать, эта особенность их питания проявляется наиболее ярко.
Другое дело — сойки Garrulus glandarius. Они теснее связаны с лесом, чем остальные врановые, и поэтому испытывает меньше антропогенных воздействий, что, в частности, находит отражение в их питании. Отсюда нельзя считать случайным отсутствие пищевых отходов человека в желудках всех 10 экз., добытых в разные сезоны, в том числе и летом (2 взрослые и 2 слётка). Не удавалось видеть соек и на помойках, где кормились другие врановые.
Наряду с вышеупомянутыми потребителями пищевых отходов такую же склонность обнаруживают и домовой Passer domesticus и полевой P. montanus воробьи, тоже включающие этот корм в свой рацион не только зимой, но и летом. Впрочем, отношение воробьёв к пищевым отходам имеет свои, характерные только для них особенности. Так, в отличие от очень разнообразного ассортимента кухонных отходов, добываемых врановыми, здесь круг поедаемых остатков со стола человека более ограниченный. Летом воробьи едят главным образом разные каши, макароны, скорлупу куриных яиц, хлеб и варёный картофель. В то же время, если есть возможность выбора, не всё из перечисленного поедается с одинаковой охотой. Нередко одним видам пищи отдаётся предпочтение перед другими. Это подтвердили специально проведённые наблюдения за полевыми и домовыми воробьями в период гнездования в дер. Перечицы. Здесь возле столовой несколько пар воробьёв часто извлекали из ведра с недоеденными остатками пищи комки каши и макароны и носили их птенцам, оставляя при этом нетронутым хлеб. В то же
f. Рус. орнитол. журн. 1998 Экспресс-выпуск № 48
время оказалось, что ведро, где почти всегда находилась пища, привлекало внимание каждого из воробьев не постоянно, а только время от времени. Параллельно с кормёжкой у столовой эти птицы занимались добыванием и другой пищи. Так, наблюдения за одной парой полевых воробьёв показали, что из 9 прилётов с кормом к гнезду только в 5 случаях порции приносимой пищи состояли из комков каши, взятой из ведра. Что касается булки и хлеба, то в корме птенцов как полевых, так и домовых воробьёв их обнаружить не удалось, но один раз отмечен у гнезда домовый воробей с кусочком хлеба в клюве.
В связи со сказанным отметим, что в разных гнёздах домовых воробьёв лишь 2-26% образцов корма содержали пищевые отходы, а в гнёздах полевых воробьёв — 7-30%. Таким образом, только в последних случаях роль этих отходов в питании птенцов можно считать более или менее существенной. В 159 пробах корма домовых воробьёв оказалось ещё 256 объектов животного происхождения и различные семена, а у полевых воробьёв в 132 пробах — 316 мелких животных и растительная пища. Заслуживает внимания и то, что проявляемая иногда домовыми воробьями редкая для воробьиных птиц стенофагия выражается в отношении животной пищи, но не кухонных отходов. Например, если в 1972 около 92% всех отобранных у птенцов членистоногих (51 экз.) составляли садовые хрущики Phyllopertha hortícola (Coleóptera), то максимальная встречаемость кухонных остатков, отмеченная в одном из гнёзд, достигала всего 26%. Всё это заставляет думать, что летом роль пищевых отходов человека в питании воробьёв обоих видов, как правило, невелика. Очевидно, нельзя не согласиться с тем, что основу их рационов составляют естественные корма (Мальчевский, Пукинский 1983).
Иногда воробьи кормятся бок о бок с другими птицами. Приходилось видеть, например, как домовые воробьи кормились вместе с зябликами Fringilla coelebs. Правда, клевали они тогда не пищевые отходы, а семена вяза Ulmus laevis, но в этом случае важно другое — в таких условиях и у тех, и у других неизбежно возрастает подражательная активность (Turner 1964). Впрочем, если говорить о пищевых отходах, то научиться извлекать пользу из их добывания, подражая другим птицам, особенно полезно для зябликов, а не воробьёв, которые и без того умеют добывать их. Интересно, что в другой раз самец зяблика был отмечен в компании с белой трясогузкой Motacilla alba и домашним голубем Columba livia во время кормёжки накрошенным хлебом. Если для голубей очень характерно добывание пищевых отходов, то для представителей двух других видов оно не столь привычно и в какой-то степени тоже, наверное, обусловлено подражанием. Впрочем, мы ещё 3 раза видели, как зяблики корпус. орнитол. журн. 1998 Экспресс-выпуск № 48 П
мились отходами со стола человека, но уже не вместе с другими птицами, а в одиночестве. Один раз зяблик клевал булку, другой раз хлеб, третий — ватрушку. Кроме того видели, как самец зяблика унёс в клюве кусочек булки, очевидно, в гнездо. Ещё эти птицы брали скорлупу куриных яиц (3 раза), которую тоже носили птенцам. Однако, кроме перечисленных случаев, ничего подобного больше наблюдать не приходилось. По-видимому, для зябликов такое питание в летнее время в целом мало характерно.
Белых трясогузок мы также 3 раза заставали за расклёвыванием хлеба и булки, причём в тех же местах, где кормились зяблики и воробьи, а однажды даже наблюдали, как взрослая трясогузка понесла булку птенцам. Последнее, однако, следует расценивать как очень редкое явление, т.к. анализ 201 пробы корма птенцов белых трясогузок не выявил пищевых отходов человека ни в одной из них.
Обыкновенных овсянок Emberiza citrinella, добывавших остатки со стола человека, пришлось видеть только 2 раза. В одном случае самец и самка собирали хлеб, приготовленный для цыплят, и носили его птенцам, в другом в гнездо была принесена скорлупа куриного яйца.
Что касается садовых овсянок Emberiza hortulana, то у них кормление птенцов пищевыми отходами, а именно, скорлупой куриных яиц, удалось отметить всего один раз. Впрочем, надо сказать, что садовые овсянки редко встречаются в Ленинградской обл., и единственное обнаруженное в 1974 гнездо располагалось далеко от человеческого жилья. Скорлупа же была найдена птицей во время сбора корма на месте отдыха туристов.
Поедание скорлупы куриных яиц оказалось характерным и для скворцов Sturnus vulgaris. Правда, это было отмечено всего раз, но если учесть, что её приходилось встречать в их рационе не только летом, а также весной (в марте), и осенью (в сентябре), то получается, что добывание такого корма для них вполне обычно. Относительно других кухонных отходов можно сказать, что подтверждений использования их скворцами летом получить не удалось, хотя известно, что в городах эти птицы кормят ими птенцов (Gromadzka, Luniak 1978).
Несколько неожиданными были встречи пищевых отходов в рационе жуланов Lanius collurio. В одном гнезде в корме птенцов два раза в разные дни попадались куски рыбы с плавниками. Поскольку сами жуланы добыть этот корм не могли, остаётся думать, что они воспользовались или тем, что было потеряно рыбаками по дороге, или тем, что осталось на поляне после трапезы людей. Неважно, считать ли эти находки пищевыми отходами или падалью, здесь интересно само использование сорокопутами необычной для них пищи.
Выше уже отмечалось, что для некоторых птиц характерно подражание другим видам, когда те добывают корм. Иногда при этом
имеют место весьма курьёзные случаи. Так, в дер. Перечицы, где возле ведра с пищевыми отходами часто кормились воробьи, однажды наше внимание привлёк поползень Sitta europaea. Он слетел к рукомойнику, висевшему на дереве недалеко от ведра, схватил кусочек туалетного мыла (2.5x1.5 см), приняв его, очевидно, за что-то съедобное, вставил в щель ствола берёзы и пытался долбить.
Подводя итог сказанному, ещё раз отметим, что всеядность, свойственная многим врановым и, отчасти, воробьям, проявляется у них не только в трудное зимнее время, но и летом. В результате пищевые отходы человека входят в их рационы круглый год. Этим они отличаются от других зимующих птиц, например, больших синиц Parus major, которые питаются остатками со стола человека только зимой. Примечательно, что летом, когда нет недостатка в разнообразных естественных кормах, врановые и воробьи в одних условиях добывают пищевые отходы редко, в других, наоборот, часто, но полностью на питание ими никогда не переходят. Очевидно, в первую очередь им необходимы всё-таки естественные корма.
Прочие воробьиные из числа тех, которые летом поедают кухонные отходы, специально их не разыскивают, а берут лишь то, что попадается им на глаза. При этом стимулом, побуждающим добывать этот корм, иногда является стремление подражать другим птицам.
Литература
Мальчевский A.C., Пукинский Ю.Б. 1983. Птицы Ленинградской области и сопредельных территорий: История, биология, охрана. Л., 2: 1-504. Прокофьева И.В. 1976. О пищевых связях сороки в гнездовой период // Современные проблемы зоологии и совершенствование методики ее преподавания в ВУЗе и школе. Пермь: 317-318. Прокофьева И.В. 1978. Некоторые особенности экологии птиц геостанции Железо Ц Полевые физико-географические исследования в учебной географии. Л.: 78-80.
Прокофьева И.В. 1986. Питание грачей в антропогенных ландшафтах разного типа // Изучение птиц СССР, их охрана и рациональное использование. Л., 2: 173-174.
Формозов А.Н., Осмоловская В.И., Благосклонов К.Н. 1950. Птицы и вредители леса. М.: 1-182.
Gromadzka J., Luniak M. 1978. Pokarm pisel^t szpaka Sturnus vulgaris L. w War-
szawie//Acta ornithol. 16, 8: 275-285. Turner E.K.A. 1964. Social feeding in birds // Behaviour 24, 1-2: 1-46.
Ю GS
