CC BY
42DOI: 10.12731/2077-1770-2016-2-2-52-64 УДК 81'255.222.118
ИСПОЛЬЗОВАНИЕ ПЕРЕВОДЧЕСКИХ ТРАНСФОРМАЦИЙ ПРИ ПЕРЕВОДЕ ПРОИЗВЕДЕНИЙ У. ШЕКСПИРА С АНГЛИЙСКОГО ЯЗЫКА НА РУССКИЙ И ОСЕТИНСКИЙ (НА МАТЕРИАЛЕ ПЕРЕВОДОВ ТРАГЕДИИ «ОТЕЛЛО»)
Бизикоева Л.С., Дерябина М.Ю.
В статье рассматриваются типы лексико-семантических трансформаций, используемых при переводе трагедии У. Шекспира «Отелло» на русский и осетинский языки. Особое внимание уделяется способам компенсации смыслов, направленным на достижение адекватности переводов.
Целью исследования является анализ использования переводческих трансформаций при переводе произведений У. Шекспира на разносистемные языки (русский и осетинский), а также выявление основных критериев, обусловливающих степень эквивалентности текстов перевода и оригинала, в зависимости от выбранной переводчиком переводческой трансформации.
Особенности исследуемого объекта, обусловили выбор следующих методов исследования: котрастивного, описательно-аналитического и компонентного анализа.
Полученные результаты могут быть использованы в преподавании теории и практики перевода, лингвокультурологии, лингво-страноведения, вузовского курса сопоставительной лексикологии осетинского и русского языков и осетинского и английского языков. Фактический материал можно использовать также при написании курсовых и дипломных работ.
Ключевые слова: переводческие трансформации; текст оригинала; адекватный перевод; язык Шекспира; архаизмы; мистерия; миракль.
USE OF TRANSLATION TRANSFORMATIONS IN THE TRANSLATIONS OF THE WORKS BY W. SHAKESPEARE FROM ENGLISH INTO RUSSIAN AND OSSETIAN (BASED ON THE TRANSLATIONS OF OTHELLO)
Bizikoeva L.S., Deryabina M.Y.
The paper considers the types of lexico-semantic transformation the translators have used while translating the tragedy Othello by Shakespeare from English into Russian and Ossetian. Special attention is paid to the ways of semantic compensation, aimed at achieving an adequate translation level.
The goal of the study is to analyze in what way certain translation transformations can help translators, who embark upon translating the works by W. Shakespeare into the languages, being considerably English in terms of their systems (Russian and the Ossetian). We also intended to define the main criteria, which, depending on the kind of transformation the translator has chosen, contribute to an adequate translation level.
The scientific research methods were called forth by the peculiarities of the object under study. Thus, the following methods were used: contrastive, descriptive as well as the method of component analysis.
The data obtained can be used in teaching theory of translation as well as the course of contrastive lexicology.
Keywords: translation transformations; original text; adequate translation; Shakespeare's language; archaic words; mystery; miracle play.
Трудно найти в переведенной на русский язык иностранной литературе более многочисленные произведения, чем произведения Уильяма Шекспира. Среди всей яркой плеяды имен писателей, поэтов и драматургов эпохи Возрождения самым ярким явилось имя великого Шекспира. Шекспир представляется нам символом английской литературы и культуры. Его творчество неисчерпаемо. Язык Шекспира невероятно богат. Еще при жизни он был признан мастером слова и новатором в языковом творчестве. В количественном отношении словарный корпус языка произведений Шекспира насчитывает приблизительно двадцать тысяч слов. В качественном отношении он характеризуется богатством лексических неологизмов, тонким сочетанием архаизмов и авторских инноваций. Шекспир также внес большой вклад во фразеологическую систему английского языка: 105 фразеологизмов-шекспиризмов вошли в состав англо-русского фразеологического словаря под редакцией А.В. Кунина.
Русскоязычное шекспироведение насчитывает около двухсот лет. Переводами Шекспира занимались многие выдающиеся переводчики. Каждое поколение стремилось сказать о нем свое слово, понять его глубже. Когда речь идет о переводе таких великих мастеров как Шекспир, неудивительно, что переводчики, принадлежащие к разным эпохам, вступают между собой в соревнование. Каждый стремится дать свою трактовку подлинника, глубже проникнуть в суть переводимого произведения.
Объектом нашего исследования явились переводы трагедии «Отелло» на русский и осетинский языки. Довольно долго «От-елло» считалась самой простой, лишенной каких-либо символических смыслов шекспировской трагедией. Основанная на семейно-бытовой новелле, она обладает наибольшей историко-географиче-ской конкретностью [5, с. 138-139].
Сюжет об оклеветанной жене мы встречаем у Шекспира в комедии «Много шума из ничего», в трагикомедии «Цимбелин» и в трагедии «Отелло». Шекспирологи возводят этот сюжет к итальянской новеллистике. В средневековом представлении сложился главный треугольник: оклеветанная жена, обманутый муж и злодей-клеветник. «Отелло» Шекспира был позаимствован у Джи-ральди Чинтио, чья книга новелл «Сто сказаний» (Ecatommiti), начатая в 1528 г. и напечатанная в Мантуе в 1565 г., рисует нравы итальянского общества эпохи феодально-католической реакции. В книге преобладает мрачный колорит. Чинтио охотно повествует о всякого рода преступлениях, о жестокости, мстительности, коварстве. В духе «кровавого жанра» написана им и новелла о венецианском мавре, послужившая источником трагедии Шекспира.
По мнению некоторых исследователей, сюжетная схема «Отелло» восходит к мираклю (фр. miracle, от лат. miraculum - чудо). Миракли это средневековые мистерии сюжетом которых было чудо или житие святого, или чудо Богородицы. Известен миракль об испанском короле Отоне, который спешит домой, чтобы убить свою ложно обвиненную жену. Ей на защиту приходит Богоматерь. В миракле о маркизе де ля Годин, муж, уезжая на войну, поручил ее заботам дяди. Дядя «положил глаз» на молодую женщину. Получив отказ, дядя оклеветал ее в письме к мужу.
Наложив персонажей «Отелло» на схему мистерии, мы получим противостояние добра - Дездемона и зла - Яго. Американский шек-спиролог Р.Б. Хейлман, исследуя трагедию «Отелло», приводит всякого рода мифологические подстановки, а именно, Сатана - Яго нарушает райское блаженство счастливой пары Адама - Отелло и Евы - Дездемоны, искушает их и приводит к погибели. Р.Б. Хейлман считает, что «наряду с символическим восприятием трагедии должно быть и психологическое ее восприятие». Яго не только и не просто демон, он, прежде всего, человеческий характер, взятый из жизни [10, с. 41-43].
Однако вернемся к цели нашего исследования, а именно к переводческим трансформациям, используемым при переводе Шекспира. Не секрет, что для достижения адекватного перевода переводчику зачастую приходится жертвовать текстом оригинала. Тем не менее, имеющийся в арсенале переводчика набор переводческих преобразований, принятых называть «переводческими трансформациями» (А.Д. Швейцер, И.Я. Рецкер, Л.С. Бархударов и другие), позволяет сохранить и адекватно передать текст оригинала. Переводческие трансформации - это весьма непростое, даже несколько парадоксальное явление в переводе, характер которого сложен и многолик. Проникнуть в суть этого явления также проблематично, как и ответить на вопросы: как происходит сам процесс перевода, какие переводческие механизмы лежат в основе переводческой деятельности. Поиск ответов на эти вопросы выходит за рамки лингвистического исследования и вступает в область психолингвистики, включающей в себя изучение внутренней организации деятельности переводчика.
Среди переводоведов нет единого мнения в трактовке термина «переводческие трансформации». Так, по мнению А.Д. Швейцера, термин «трансформация» используется в переводоведении в метафорическом смысле. На самом деле речь идет об отношении между исходными и конечными языковыми выражениями, о замене в процессе перевода одной формы выражения другой» [6, с. 118]. В свою очередь, Л.С. Бархударов полагает, что «переводческие трансформации - это те многочисленные и качественно разнообразные преобразования, которые осуществляются для достижения переводческой эквивалентности (адекватности) перевода вопреки расхождениям в формальных и семантических системах двух языков» [2, с. 190].
В зависимости от характера единиц ИЯ, которые рассматриваются как исходные в операции преобразования на язык ПЯ, переводческие трансформации подразделяются на лексические и грамматические. Кроме того, существуют также комплексные лексико-
грамматические трансформации, где преобразования затрагивают либо одновременно лексические и грамматические единицы оригинала, либо являются межуровневыми, т.е. осуществляют переход от лексических единиц к грамматическим и наоборот.
Основные типы лексических трансформаций, применяемых в процессе перевода с участием различных ИЯ и ПЯ, включают следующие переводческие приемы:
- переводческое транскрибирование и транслитерация;
- калькирование и лексико-семантические замены - способ перевода лексических единиц ИЯ с использованием единиц ПЯ, значение которых не совпадает со значением лексических единиц текста оригинала, но может быть выведено из них с помощью определенного типа логических преобразований (конкретизация, генерализация, модуляция).
Основные типы грамматических трансформаций включают:
- синтаксическое уподобление (дословный перевод);
- членение предложения;
- объединение предложений;
- грамматические замены (формы слова, части речи или члена предложения).
Основные типы лексико-грамматических трансформаций включают:
- антонимический перевод;
- экспликация (описательный перевод);
- компенсация.
Учитывая все особенности языков перевода, в нашей работе мы рассматриваем лексико-семантические трансформации. Мы также учитываем разницу культур, которая очень часто становится причиной переводческих потерь. Обратимся к известной, даже не читавшим Шекспира, сцене убийства Дездемоны. Итак, спящая Дездемона просыпается от поцелуя Отелло.
Desdemona: Who's there? Othello?
Othello: Ay, Desdemona.
Desdemona: Will you come to bed, my lord?
Othello: Have you pray'd tonight Desdemona? [7, c. 97].
В тексте оригинала Дездемона обращается к Отелло my lord, тем самым выказывая ему свое уважение. В переводе Бориса Пастернака использован прием опущения - обращение отсутствует.
Дездемона: Это ты, Отелло?
Отелло: Да, Дездемона.
Дездемона: Ты не ляжешь спать?
Отелло: Ты перед сном молилась, Дездемона? [8, с. 625].
Очевидно, что текст перевода никак не страдает. Чаще всего опущению подвергаются слова, являющиеся семантически избыточными, с точки зрения их смыслового содержания. Устранение таких элементов текста ИЯ дает переводчику возможность осуществлять то, что называется «компрессией текста», т.е. сокращение его общего объема.
В отличие от Бориса Пастернака автор осетинского перевода Гриш Плиев сохранил в переводе обращение.
Дездемона: Кжцы дж уый ам? Отелло, ды?
Отелло: Жз, Дездемонж.
Дездемонж: Жмж цжуылнж схуыссыс, мж хур?
Отелло: Ахсжв хуыссыны размж скуывтай, Дездемонж? [9, с. 132].
Переводчик трансформирует my lord в мж хур что буквально означает «мое солнце». Принимая во внимание с какой нежностью и любовью Дездемона относилась к Отелло, считаем данную трансформацию оправданной.
В следующем примере Гриш Плиев переводит my lord как мж дзжбжх сжрыхицау.
Desdemona: My lord, what is your will?
Othello: Pray, chuck, come hither.
Desdemona: What horrible fancy is this? <......> [7, c. 81].
Дездемона: Цы зжгъдзжни, мж дзжбжх сжрыхицау?
Отелло: Жрбацу-ма, мж бжлон.
Дездемона: Циу, мж хур? <......> [9, с. 109].
Осетинская форма обращения сжрыхицау (бук. хозяин моей головы) относится к так называемым табуированным обращениям, согласно которым женщине воспрещается обращаться к супругу по имени - это так называемая традиция умолчания [3, с. 137-145]. Использование приема конкретизации, а именно замены более широкого my lord на более узкое дзжбжх сжрыхицау можно объяснить тем, что в осетинском языке нет аналога обращению my lord.
Интересным с точки зрения использования переводческих трансформаций нам видится следующий пример. В сцене после убийства Дездемоны, ее отец Лодовико обращается к Отелло со словами:
Lodovico: O thou Othello, that wert once so good, Fall'n in the practice of a damned slave, What shall be said to thee?
Othello: Why any thing:
An honourable murderer, if you will; For naught I did in hate, but all in honour.
Lodovico: This wretch hath part confess'd his villainy: Did you and he consent in Cassio's death? [7, c. 106].
Борис Пастернак, используя прием лексико-семантической замены, трансформирует оригинальное damned slave (бук. проклятый раб) в подлеца.
Лодовико: Такой когда-то доблестный Отелло, Который стал игрушкой подлеца, Как мне назвать тебя? [8, c. 639].
Лексико-семантическая замена - прием перевода слова ИЯ путем использования единиц ПЯ, значение которых либо не совпадают,
либо частично совпадают, поскольку легко выводятся на основе определенного типа логических отношений. Несомненно, проклятый раб не является семантически тождественным подлецу. Тем не менее, можно легко оправдать такую трансформацию, поскольку Яго был в услужении Отелло. Более того, далее по тексту Лодовико называет Яго подлецом, признавшимся в своем злодействе «This wretch hath part confess'd his villainy» (бук. этот негодяй /подлец признался в своем злодействе). И вновь Борис Пастернак использует прием лек-сико-семантической замены и переводит wretch как изверг.
Отелло: Как вам угодно.
Женоубийцей из слепой любви. Я жертву чести приносил, как думал.
Лодовико: Этот изверг все сказал [8, c. 639].
В толковом словаре русского языка С.И. Ожегова изверг зафиксировано со значением «жестокий человек, мучитель». Использовав прием модуляции, Борис Пастернак сохранил причинно-следственные отношения между английским wretch и русским изверг. Известно, что при использовании метода модуляции логическая связь между единицей ИЯ и ПЯ сохраняется, несмотря на то, что причинно-следственные отношения между этими единицами часто имеют более широкий характер.
Гриш Плиев предпочел использовать прием смыслового развития, который заключается в замене лексической единицы ИЯ контекстуальным, лексически связанным с ним аналогом ПЯ.
Лодовико: О, Отелло!
Кждджр хъжбатыр чи уыд, ныр жлгъыстаг Лжгсырд кжй басаста, цы ма дж хонон?
Отелло: Цыфжнды ужд: фжхон-иу мж цытджын Лжгмжржг, уымжн жмж ацы митж Фыдгжнды фждыл нж, фжлж цыты Сжрппонд кодтон.
Лодовико: Ацы 'наккаг нын йж сырдон митыл басасти.
Жцжг фжнд кодтай Кассиойы марын? [9, c. 145].
Формально все части текста ИЯ можно подразделить на три категории: предметы, процессы и признаки, из чего следует, что для передачи содержания текста ИЯ средствами ПЯ предмет может быть заменен его признаком, процесс предметом, признак предметом или процессом и т.п.
Как видно из перевода, Гриш Плиев заменяет предмет villainy его признаком сырдон митыл, что буквально переводится как «деяния Сырдона». В осетинской лингвокультуре Сырдон - имя одного из популярнейших героев нартовского эпоса. Сырдон «отличался хитростью, находчивостью и остроумием, но также злоязычием и склонностью ко всяким козням. Его отравленный язык сеял повсюду вражду и раздоры. В сказаниях он часто характеризуется как «злой гений Нартов» [1, с. 207]. Совершенно очевидно, что осетинский аналог английского villainy очень точно передает всю сущность Яго.
Рамки статьи не позволяют нам провести более глубокий анализ. Тем не менее, даже представленный анализ переводческих трансформаций подтверждает слова известного русского переводчика Н.М. Любимова «Художественный перевод, как поэтический, так и прозаический - искусство. Искусство - плод творчества. А творчество несовместимо с буквализмом» [4, с. 16]. Чтобы избежать буквализмов при переводе художественного текста переводчику, по мнению французской исследовательницы перевода, одной из авторов интерпретативной теории перевода Марианны Ледерер, «недостаточно понять самому, нужно, чтобы поняли другие» [11, c. 31], а, следовательно, ему все время приходится применять переводческие трансформации, благодаря которым воссоздается точность смысла текста оригинала. Некоторые трансформации, обусловленные определенными различиями в системах языков, носят
вынужденный характер, в то же время выделяются переводческие трансформации, не обоснованные такими различиями, но необходимые для сохранения стилистики текста. Характер трансформаций позволяет применительно к каждому отдельному случаю раскрыть условия, делающие необходимым отход от буквализмов.
Список литературы
1. Абаев В.И. Историко-этимологический словарь осетинского языка, том III. Ленинград: Наука, 1979. 360 с.
2. Бархударов Л.С. Язык и перевод. М.: Международные отношения, 1975. 240 с.
3. Бизикоева Л.С. Проблема перевода обращений как лексических реалий (на материале перевода Нартовского эпоса с осетинского языка на русский, английский и французский языки) // В мире научных открытий. Красноярск, 2013. № 11.12 (47). С. 137-145.
4. Любимов Н.М. Книга о переводе: Сборник. М.: Б.С.Г.-ПРЕСС, 2012. 304 с.
5. Соколянский М.К. К проблеме художественной цельности трагедии «Отелло» // Шекспировские чтения - 1984. М.: Наука, 1986. С. 138-139.
6. Швейцер А.Д. Теория перевода. М.: Наука, 1988. 216 с.
7. Шекспир У Отелло / Othello. The Moor of Venice. М.: Изд-во литературы на иностранных языках, 1950. 156 с.
8. Шекспир У Трагедии / Пер. с англ. Б. Пастернака. М.: РИПОЛ, 1993. 928 с.
9. Шекспир У Уацымыстш / Плиты Г. Тшлмац. Орджоникидзе: Ир, 1980. 528 с.
10. Heilman R.B. Magic in the Web: Action and Language in Othello. Lexington, -Kentucky: University of Lexington Press, 1956, pp. 41-43.
11. Lederer M. Interpréter pour traduire. Paris: Gallimard, 1997. P. 31.
References
1. Abaev V.I. Istoriko-jetimologicheskij slovar ' osetinskogo jazyka [Historical and Etymological Dictionary of the Ossetian Language], Vol. III. Leningrad: Nauka, 1979. 360 p.
2. Barkhudarov L.S. Jazyk iperevod [Language and Translation]. M.: International Relations, 1975. 240 p.
3. Bizikoeva L.S. Problema perevoda obrashhenij kak leksicheskih realij (na materiale perevoda Nartovskogo jeposa s osetinskogo jazyka na russkij, anglijskij i francuzskij jazyki) [The Problem of Translation of Addresses as Lexical Realities (on the material of the translation of the Nart Epos from Ossetian into Russian, English and French)]. In the World of Scientific Discoveries. Krasnoyarsk, 2013. № 11.12 (47), pp. 137-145.
4. Lyubimov N.M. Kniga o perevode: Sbornik [Book on Translation: A Collection]. M.: B.S.G.-PRESS, 2012. 304 p.
5. Sokolyansky M.K. K probleme hudozhestvennoj cel'nosti tragedii Otello [On the Problem of Artistic Integrity of the Tragedy Othello]. Shekspirovskie chtenija - 1984 [Shakespearean Readings-1984]. M.: Nauka, 1986, pp. 138-139.
6. Schweitzer A.D. Teorijaperevoda [Theory of Translation]. M.: Nauka, 1988.216 p.
7. Shakespeare W. Othello. The Moor of Venice. M.: Publishing House of Literature in Foreign Languages, 1950. 156 p.
8. Shakespeare W. Tragedii [Tragedies] / Trans. from English. Pasternak. M.: RIPOL, 1993. 928 p.
9. Shakespeare W. Uatsymystœ / Plity G. Tœlmats. Ordzhonikidze: Ir, 1980. 528 p.
10. Heilman R.B. Magic in the Web: Action and Language in Othello. Lexington, Kentucky: University of Lexington Press, 1956, pp. 41-43.
11. Lederer M. Interpréter pour traduire. Paris: Gallimard, 1997. P. 31.
ДАННЫЕ ОБ АВТОРАХ Бизикоева Лана Сергеевна, к.ф.н., старший преподаватель кафедры английского языка, факультета иностранных языков Северо-Осетинский государственный университет им. К.Л. Хе-тагурова
ул. Ватутина, 44-46, г. Владикавказ, Республика Северная Осетия-Алания, 362025, Российская Федерация tmz.b@rambler. ru
Дерябина Марина Юрьевна, к.ф.н., доцент кафедры английского языка, факультета иностранных языков Северо-Осетинский государственный университет им. К.Л. Хе-тагурова
ул. Ватутина, 44-46, г. Владикавказ, Республика Северная Осетия-Алания, 362025, Российская Федерация deryabina.m@mail.ru
DATA ABOUT THE ATHOURS Bizikoeva Lana Sergeevna, Assistant Professor at the Department of English, Faculty of Foreign Languages
North-Ossetian State University named after K.L. Khetagurov 44-46, Vatutin St., Vladikavkaz, Republic North Ossetia-Alania, 362025, Russian Federation tmz.b@rambler. ru
Deryabina Marina Yurjevna, Senior Professor at the Department of English, Faculty of Foreign Languages
North-Ossetian State University named after K.L. Khetagurov 44-46, Vatutin St., Vladikavkaz, Republic North Ossetia-Alania, 362025, Russian Federation deryabina.m@mail.ru
