CC BY
81
МЕЖДУНАРОДНЫЙ НАУЧНЫЙ ЖУРНАЛ «ИННОВАЦИОННАЯ НАУКА» №1/2016 ISSN 2410-6070
УДК 343.98
А.Г. Холевчук
старший преподаватель кафедры гражданского и международного права, к.ю.н., Государственный морской университет имени адмирала Ф.Ф. Ушакова, РФ
(8-902-408-10-32, е-mail: aholevchuk@mail.ru)
ИСПОЛЬЗОВАНИЕ НОВЕЙШИХ МЕТОДИК ПРОВЕРКИ ИНФОРМАЦИИ С ИСПОЛЬЗОВАНИЕМ «МОНИТОРИНГА РЕАЛЬНОСТИ»: ЦЕЛЕСООБРАЗНО ЛИ ВНЕДРЕНИЕ В
КРИМИНАЛИСТИЧЕСКУЮ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ РФ?
Аннотация
В статье рассматриваются предложения зарубежных специалистов по улучшению верификации показаний в расследовании преступлений. В их основе лежит метод психологического анализа сообщений: устных и письменных, именуемый - мониторинг реальности. Авторы исследований приходят к выводу об эффективности мониторинга реальности, исследуя потенциальную возможность его внедрения в практику расследования преступлений. На основе анализа технологии мониторинга реальности, автором делается вывод о надуманности и излишней популяризации полунаучного метода, отсутствие в зарубежных работах механизма его реализации и нецелесообразности внедрения в отечественную следственную практику.
Ключевые слова
Показания; детекция лжи; достоверные и ложные показания; мониторинг реальности.
UDC 343.98
A. G. Holevchuk
Senior lecturer of the Department of civil and international law, «The Maritime state University named after Admiral F. F. Ushakov»,
Candidate of Juridical Sciences
USE OF THE LATEST TECHNIQUES OF VERIFICATION OF INFORMATION WITH USE OF "MONITORING OF REALITY": WHETHER EXPEDIENTLY IMPLEMENTATION IN CRIMINALISTIC ACTIVITIES OF THE RUSSIAN FEDERATION?
Annotation
In article sentences of foreign specialists in improving of verification of indications in investigation of crimes are considered. The method of the psychological analysis of messages is their cornerstone: oral and written, named - monitoring of reality. Authors of researches come to a conclusion about efficiency of monitoring of reality, researching potential possibility of its implementation in practice of investigation of crimes of foreign countries. On the basis of the carried-out analysis of MR, the author draws a conclusion about artificiality and excessive promoting of a semi-scientific method, absence in foreign operations of the mechanism of its implementation and inexpediency of implementation in domestic investigative practice.
Keywords
Indications; detection of lie; authentic and false indications; monitoring of reality.
Сегодня зарубежными исследователями разработаны различные методы оценки достоверности показаний участников уголовного процесса (подозреваемых, потерпевших и т.д.). Несмотря на это, популяризированные методы не имеют должного научного обоснования, поэтому не применяются в практике расследования. Широкому освещению в среде специалистов подвергаются: контент-анализ (Scientific Content Analysis), анализ следственных ресурсов (информации) (Investigative Resource Analysis), вербальный поведенческий анализ (Verbal Behaviour Analysis) и лексическое разнообразнее (Lexical Diversity) [1; 15]. Распространёнными и наиболее рациональными методами (по мнению зарубежных
МЕЖДУНАРОДНЫЙ НАУЧНЫЙ ЖУРНАЛ «ИННОВАЦИОННАЯ НАУКА» №1/2016 ISSN 2410-6070
специалистов - выделено мною - А.Х.) верификации информации считаются: контент-анализ (далее - КА), базирующийся на специальных критериях, и мониторинг реальности (далее - МР) [4; 7; 16; 17].
В настоящее время КА и МР широко не используются в уголовной юстиции зарубежных стран. МР не применяется в экспертной практике, в отличие от КА, признанного в уголовном судопроизводстве Швеции, Германии, Нидерландов и Швейцарии, однако его применение ограничивается тестированием высказываний исключительно несовершеннолетних, подвергшихся сексуальному насилию [15].
Сравнительный анализ методик показывает отличительные преимущества МР (в отличие от КА) [7; 11; 16]. По мнению специалистов, МР является менее сложным и потенциально более эффективным с экономической точки зрения; комплекс исследований свидетельствует, что МР улучшает способность к выявлению признаков достоверных и ложных высказываний [4; 10; 11; 14; 16]. Возможно причиной этого является прочная научая основа МР, упоминаемая в ряде работ. Выводы КА основываются на практическом опыте допрашиваемых несовершеннолетних, а структура обоснования механизма функционирования МР лежит в области теории памяти.
Основные теоретические аспекты МР содержатся в работах М.К. Джонсон. В их основе лежит категориальный принцип различий между воспоминаниями реальных событий и полученных через перцепционные процессы (так называемые сфабрикованные воспоминания) [5]. Реальные воспоминания содержат детальную информацию об элементах обстановки (звуке, цвете, запахе, пространственно-временные детали); сведения, пространственного расположения (людей, времени, хронологии событий) и эмоциональные факторы (детальные сведения о чувствах), отличные от сфальсифицированных воспоминаний [12; 18]. Вымышленные события содержат меньше детализированной информации и больше данных о познавательных операциях (мысли, рассуждения и познавательные предположения чувственного опыта).
Отметим, что зарубежные исследования МР до настоящего времени не включали в предмет изучения вопросы установления корреляционных связей между определенным количеством слов в получаемых ответах и достоверной (ложной) информацией. Отдельными специалистами предлагалось акцентировать внимание на общей длине сообщения с целью определения признаков лжи [2; 10; 16; 19]. Однако результаты исследований не дали необходимого результата.
В процессе уяснения взаимосвязи между длиной ответа и недостоверной информацией могут возникать проблемы при применении длины сообщения для измерения дискретных переменных таких как познавательная информация (один из используемых критериев МР). В подобных случаях результаты существенно искажаются в зависимости от стандартизации количества слов и используемого метода [7]. Стандартизация может влиять на способность диагностических критериев различать правдивые и ложные сведения. Частично проблематичный подсчет слов при применении МР может оказаться эффективным в комплексном взаимодействии с определенными критериями: чем больше слов, тем больше наличия в них критериев МР [8]. В исследованиях отмечено, что критерии: перцепционная и познавательная информация -эффективнее в детекции лжи перед стандартизацией слов, чем после нее [6].
Выводы о необходимости стандартизации слов в сообщении довольно специфичны. Контроль за подсчетом слов позволяет дифференцировать правдивые сообщения от ложных при обнаружении статистически значимых различий длины сообщений [3; 8]. Однако часто случается, что различия в длине сообщений найдены, но стандартизация не выполняется [9]. В литературе встречаются случаи, когда сообщения незначительно различаются в количестве содержащихся слов; в других исследованиях без причины отдельные сообщения стандартизируются с учетом критериев, а другие - нет [3]. При принятии решения о стандартизации подсчета слов, исследователями используются различные методы. В частности, метод частичной стандартизации способствовал выполнению расчетов количества критериев МР, приходящихся на 100 слов в сообщении [6]. Другие способы содержали методики, позволяющие выявить признаки недостоверной информации, основанные на анализе 50 слов [18]. Существующие методики диагностирования информации на предмет достоверности основываются на изучении ее продолжительности. Множественность предлагаемых методик свидетельствует об отсутствии
МЕЖДУНАРОДНЫЙ НАУЧНЫЙ ЖУРНАЛ «ИННОВАЦИОННАЯ НАУКА» №1/2016 ISSN 2410-6070
рационального подхода, позволяющего с высокой степенью надежности определять достоверную информацию.
Концептуальное определение подходов в области диагностирования ложной информации, основываясь на анализе слов в сообщении, их количества, длины и иных характеристик, имеет утилитарное значение. В то же время, арсенал теоретических подходов к определению информации не позволяет нам прийти к выводу о релевантном теоретическом обосновании предлагаемых подходов. Описанные обстоятельства не способствуют внедрению методик подсчета слов в сообщении, основанных на МР с целью диагностирования ложной информации.
Несмотря на наблюдаемый дуализм эффективности применения МР, рабочие группы исследователей продолжают ставить новые частные вопросы для обоснования необходимости его внедрения в следственную практику. В одном из последних исследований авторами выдвинуты гипотезы о взаимосвязи форм (устной или письменной) передачи информации и проявлением в них информационной фальсификации. Эти выводы основываются на психологических механизмах передачи информации.
Для исследования авторы использовали разработанные ранее З.Л. Спорером и О. Фраем критерии МР [12; 18]. Адаптировав их в целях исследования, они создали специальную систему, состоящую из пяти категориальных элементов:
а) перцепционная информация: наличие сенсорного опыта, звуки (например, «он действительно кричал на него») или визуальные детали (например, «я видел, как он вошел в комнату»);
б) пространственная информация: сведения об обстановке (например, «он находился в парке») или пространственное нахождение людей (объектов) (например, «мужчина сидел слева от женщины»);
в) эмоциональная информация (воспоминания о чувствах): насколько хорошо человек запоминает ощущения (субъективные психические состояния), относящиеся к событиям (например, «он грустил»);
г) познавательные операции: описание различных познавательных событий, таких как мысли, рассуждения и познавательные предпосылки сенсорных переживаний. Этот критерий включает в себя описание выводов, сделанных участником в момент события;
д) временная информация: сведения о дате произошедших событий и описание их хронологии.
Изначально методика МР содержала больше критериев, но в исследовании представленная
совокупность, по мнению авторов, достаточна для формирования выводов относительно дифференциации ложной и достоверной информации. Полученные результаты показывают, что правдивые сообщения содержат: а) значительно больше слов; б) длительный временной интервал; в) свободный характер передачи информации [13].
Полученные необработанные данные МР до стандартизации слов анализировались. Предполагается, что средние баллы выше у правдивых сообщений по всем критериям МР, за исключением познавательных операций. Значительные результаты выделены только в итоговом балле МР, пространственной и временной информации8. Несмотря на то, что средние баллы по всем критериям оказались выше в устных сообщениях, чем письменных, основной эффект модальности найден в познавательной информации, однако значимой оказалась временная и пространственная информация9.
Анализ оценок МР после стандартизации не выявил существенных результатов или приближенного значения по нескольким критериям, в том числе итогового балла10. Тем не менее, основные результаты найдены в перцепционной, пространственной, познавательной, временной информации и общем балле МР11. В каждом случае письменные сообщения оказались наполнены критериями МР.
8 См.: таблица 1.
9 См.: таблица 2.
10 См.: таблица 1.
11 См.: таблица 2.
МЕЖДУНАРОДНЫЙ НАУЧНЫЙ ЖУРНАЛ «ИННОВАЦИОННАЯ НАУКА» №1/2016 ISSN 2410-6070
Таблица 1
Средняя частота подсчетов МР в качестве определения правды до и после стандартизации подсчета слов.
Критерии МР Ложные Правдивые Ложные Правдивые
До стандартизации подсчета слов После стандартизации подсчета слов
Перцепционный 5.36(4.50) 6.40(4.01) 0.04 2.00(1.41) 2.05(1.16) 0.01
Пространственный 11.48(9.55) 16.48(10.89) 0.47** 4.26(2.12) 4.91(2.12) 0.11
Эмоциональный 3.79(3.91) 4.26(3.93) 0.02 1.34(1.66) 1.12(.23) 0.01
Познавательный 6.48(9.33) 5.64(6.71) 0.03 1.65(1.03) 1.27(0.96) 0.11
Временный 8.24(6.80) 11.50(5.49) 0.31* 2.98(1.59) 3.24(1.12) 0.04
Итог 22.38(14.56) 32.48(18.00) 0.49** 8.94(4.35) 9.93(3.88) 0.06
*p<0.05;**p<0.01
Таблица 2
Средняя частота подсчётов МР в качестве определения модальности (устная/письменная)
до и после стандартизации подсчета слов.
Критерии МР Письменные Устные Письменные Устные
До стандартизации подсчета слов После стандартизации подсчета слов
Перцепционный 5.30(4.06) 6.56(4.56) 0.04 2.56(1.34) 1.34(0.76) 0.55*
Пространственный 10.34(5.67) 17.98(12.75) 0.16 5.61(2.32) 3.47(1.07) 0.34*
Эмоциональный 3.04(3.55) 5.10(4.09) 0.10 1.47(1.94) 0.98(0.56) 0.06*
Познавательный 2.01(2.32) 10.45(9.70) 0.31* 1.06(1.06) 1.92(0.73) 0.28*
Временный 7.00(3.75) 13.00(9.64) 0.18 3.79(1.28) 2.37(1.00) 0.39*
Итог 23.11(11.58) 32.18(19.80) 0.10 12.33(3.30) 6.25(1.93) 0.76*
*p<0.01
Полученные результаты показывают, что возможности критериев МР дифференцировать достоверные и ложные сообщения коррелируют с количеством слов или стандартизацией длины сообщений, достигнутые в процессе анализа пространственных и временных критериев МР. Ни один критерий не установил разницу между ложными и правдивыми сообщениями после стандартизации. В целом, полученные выводы согласовываются с результатами предыдущих исследований о том, что некоторые критерии МР способны различить правдивые и ложные сообщения при отсутствии речевого контроля [6;7]. Результаты показали отсутствие существенной взаимосвязи между правдой и модальностью как до, так и после стандартизации, что позволяет предположить, что анализ устных и письменных сообщений может применяться для прогнозирования достоверности сообщений.
Дополнительно к результатам о влиянии подсчета слов и стандартизации на прогнозирование достоверности поддержку получила гипотеза о том, что независимо от того, являются ли сообщения достоверными или ложными, устные сообщения, зачастую, длиннее и имеют выше оценки МР, чем письменные перед стандартизацией подсчета слов (значительный эффект обнаружен только в познавательной информации). После стандартизации подсчета слов, независимо от правдивости сообщений, итоговые оценки МР оказались выше в письменных сообщениях, поскольку они содержали больше временных, пространственных, перцепционных критериев и итоговых баллов МР. В соответствии с ранее представленным обоснованием, вытекающим из разных функций говорящего и пишущего, можно сделать вывод, что устные и письменные сообщения не должны рассматриваться в качестве эквивалента в предстоящих исследованиях. Кроме того, если письменные сообщения содержат полную информацию о критериях МР, возникает вопрос, почему они редко используются в исследованиях МР.
В заключении отметим, проведенное исследование ограничено во многих аспектах, поэтому его выводы должны интерпретироваться с осторожностью. Очевидные ограничения заключались в небольшом размере выборки и недостаточном контроле над достоверной информацией. Мотивация участников к обману оказалась меньше, чем в реальной ситуации, связанной с определенными рисками. Основная задача будущих
МЕЖДУНАРОДНЫЙ НАУЧНЫЙ ЖУРНАЛ «ИННОВАЦИОННАЯ НАУКА» №1/2016 ISSN 2410-6070
исследований заключается в том, чтобы повторить эксперименты с большим количеством респондентов, с использованием материала, имеющего отношение к уголовному процессу.
Главная проблема состоит в создании определенных методик, которые могут оказаться эффективными в процессе проведения специальных экспертиз в рамках расследования преступления. Исследование не дало необходимого результата, и как заключили его авторы, достаточно трудно разработать нормативные критерии, которые могли быть использованы при дифференциации отдельных случаев. Учитывая это, по мнению авторов, единственно возможным решением проблемы должно стать исследование других способов стандартизации подсчета слов, таких как сигналы на основе оценки 50 слов, контроль за продолжительностью сообщения или комбинации этих методов.
Возможно, другим решением станет изучение взаимодействия между критериями МР и использованием вербальных признаков, находящихся в устных сообщениях. Отдельные исследователи утверждают, что в отличие от методик анализа невербального поведения (лицевая микроэкспрессия) с целью диагностирования ложной информации, рассматриваемые виды паралингвистических способов, возможно, недостаточно оценены. При том, что сегодня исследования в данной сфере имеют альтернативный характер, они основываются на использовании компьютерных программ, позволяющих провести лингвистический анализ текстов. Например, программное обеспечение LIWC (языкового исследования количества слов) предоставляет 72 способа оценки лингвистического анализа. Полученные положительные результаты применённого метода на группах взрослых и детей требуют решения новых задач. Отдельные авторы предлагают провести сравнение использованных компьютерных программ с методикой МР [20].
В завершении анализа рассматриваемых нами подходов, можно прийти к следующим выводам, связанным с целесообразностью внедрения технологии МР в отечественную криминалистическую деятельность:
1. Внедрение различных подходов МР, их использование в следственных целях не позволяет утверждать, что подобные методы могут с высокой степенью эффективности применяться в расследовании преступлений. Результаты указывают на неоднозначность выводов об эффективности МР.
2. Несмотря на заявленную теоретическую разработанность методик МР, стоит отметить, что сама теоретическая основа МР в анализируемых нами исследованиях, зачастую, не исследуется. В частности, не раскрываются механизмы применения МР в криминалистических целях, а фрагментарный анализ основных теоретических конструкций МР не позволяет утверждать рациональность метода.
3. Для большинства исследований характерна инсценировка эксперимента с мотиваций респондентов, основанной на материальной заинтересованности. Подобная практика не способствует объективной дифференциации информации (достоверная-ложная), о чем свидетельствуют результаты исследований, содержащиеся в таблицах. Отсутствие реальной обстановки допроса не позволяет нам говорить об эффективности методики МР, основанной по подсчете слов в сообщениях (устных, письменных).
Список использованной литературы:
1. Adams S. H., & Jams J. P. Indicators of veracity and deception: An analysis of written statements made to police // The International Journal of Speech, Language and the Law, № 13 (1). 2006. Р. 1-22.
2. DePaulo, B. M., Lindsay, J. L., Malone, B. E., Muhlenbruck, L., Charlton, K., & Cooper, H. Cues to deception. Psychological Bulletin, 129. 2003. Р. 74-118.
3. Gnisci A., Caso L., & Vrij A. Have you made up your story? The effect of suspicion and liars' strategies on reality monitoring. Applied Cognitive Psychology, № 24, 2010. Р. 762-773.
4. Granhag, P. A., Stromwall, L. A., & Landstrom, S. Children recalling an event repeatedly: Effects on RM and CBCA scores. Legal and Criminological Psychology, 11. 2006. Р. 81-98.
5. Johnson M. K. & Raye C. L. Reality monitoring. Psychological Review, № 88, 1981. Р. 67-85.
6. Larson, A. S. & Granhag, P. A. Interviewing children with the cognitive interview: Assessing the reliability of statements based on observed and imagined events. Scandinavian Journal of Psychology, № 46, 2005. Р. 49-57.
7. Masip J., Sporer S., Garrido E., & Herrero C. The detection of deception with the reality monitoring approach: A review of the empirical evidence. Psychology, Crime & Law, 11. 2005. Р. 99-122.
МЕЖДУНАРОДНЫЙ НАУЧНЫЙ ЖУРНАЛ «ИННОВАЦИОННАЯ НАУКА» №1/2016 ISSN 2410-6070
8. Memon A., Fraser J., Colwell K., Odinot G., & Mastroberardino S. Distinguishing truthful from invented accounts using reality monitoring criteria. Legal and Criminological Psychology, №15, 2010. Р. 177-194.
9. Nahari G., Vrij A., & Fisher R. P. Exploiting liars' verbal strategies by examining the verifiability of details. Legal and Criminological Psychology. 2012.
10. Porter, S., & Yuille, J. C. The language of deceit: An investigation of the verbal clues to deception in the interrogation context. Law and Human Behaviour, № 20, 1996. Р. 443-458.
11. Sporer, S. L. The less travelled road to truth: verbal cues in deception detection in accounts of fabricated and self-experienced events. Applied Cognitive Psychology, № 11.1997. Р. 373-397.
12. Sporer S. L. (2004). Reality monitoring and detection of deception. In P. A. Granhag & L. A. Stromwall (Eds.), Deception detection in forensic contexts (pp. 64-102). Cambridge, UK: Cambridge University Press.
13. Elntib S., Wagstaff G.F., Wheatcroft J. M. The role of account length in detecting deception in written and orally produced autobiographical accounts using reality monitoring: (URL: http://www.researchgate.net/publication/263670220 дата обращения: 23.12.2015).
14. Stromwall, L. A., Bengtsson, L., Leander, L., & Granhag, P. A. Assessing children's statements: The impact of a repeated experience on CBCA and RM ratings. Applied Cognitive Psychology, № 18. 2004. Р. 653-668.
15. Vrij A. Detecting lies and deceit: Pitfalls and opportunities. Chichester: Wiley. 2008. Р. 504.
16. Vrij A., Edward K., Roberts K. P., & Bull R. Detecting deceit via analysis of verbal and nonverbal behaviour. Journal of Nonverbal Behaviour, 24. 2000. Р. 239-263.
17. Vrij, A., Mann, S., Kristen, S., & Fisher, R. P. Cues to deception and ability to detect lies as a function of police interview styles. Law and Human Behaviour, № 31. 2007. Р. 499- 518.
18. Vrij, A. Detecting lies and deceit: The psychology of lying and the implications for professional practice. Chichester, England: Wiley. 2000.
19. Vrij A., Akehurst L., Soukara S., & Bull R. Let me inform you how to tell a convincing story: CBCA and reality monitoring scores as a function of age, coaching, and deception. Canadian Journal of Behavioural Science, № 36. 2004. Р.113-126.
20. Williams, S.M., Talwar, V., Lindsay, R. C. L., Bala, N., & Lee, K. (2014). Is the Truth in YourWords? Distinguishing Children's Deceptive and Truthful Statements. Journal of Criminology, 2014, Р. 1-9.
©Холевчук А.Г. 2016
УДК34,УДК 342.924 ББК 67.301
О.А. Чурсин,
Адъюнкт факультета подготовки научно-педагогических и научных кадров Место работы: Московский университет МВД России им. В.Я. Кикотя, г.
Москва, Российская Федерация (моб. тел. 8-916-807-83-41), e-mail: olchursin73@mail.ru).
ВОПРОСЫ ПОВЫШЕНИЯ ПРОФЕССИОНАЛЬНОЙ ПОДГОТОВЛЕННОСТИ СОТРУДНИКОВ ОРГАНОВ ВНУТРЕННИХ ДЕЛ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
Аннотация
В данной статье рассмотрены проблемы повышения профессиональной подготовленности сотрудников органов внутренних дел. Автором предпринята попытка обоснования применения профессиональных стандартов в подготовке кадров в системе МВД России. На основе проведенного
