CC BY
31
Айслу Юнусова,
историк
ИСЛАМ И МУСУЛЬМАНЕ В ОБЩЕСТВЕННОМ И БЫТОВОМ ПРОСТРАНСТВЕ БАШКОРТОСТАНА
Современный ислам представлен в Башкортостане широким спектром религиозных и общественно-религиозных объединений, среди которых есть зарегистрированные и неофициальные, подчиняющиеся двум духовным управлениям, и независимые мусульманские общины, учебные заведения, общественные просветительские и правозащитные центры. Положение ислама и его общественное лицо в Башкирии обусловено рядом факторов историкокультурного и политического характера.
Большое влияние на развитие ислама в Башкирии оказывало и оказывает наличие в Уфе общероссийского муфтиата. С 1788 г. Уфа стала духовным центром мусульман России. Деятельность Центрального духовного управления мусульман России и Европейских стран СНГ (ЦДУМ, бывшего Оренбургского магометанского закона духовного собрания или ОМДС, учрежденного по приказу Екатерины) и его пребывание в Уфе всегда вызывало неоднозначную реакцию как у местных, так и у центральных властей, у духовенства и у самих верующих. Российским властям всегда было выгодно отстранение от Москвы влиятельного мусульманского центра. Руководство ОМДС - в основном татарское духовенство - было удовлетворено тем, что находится буквально в центре России и оказывает влияние на все отдаленные приходы от Польши до Сахалина. С появлением Башкирской автономии в 1917 г. башкирское мусульманское духовенство поставило вопрос о создании самостоятельного духовного управления и о высылке бывшего ОМДС из Уфы. Башкирское духовное управление (БДУ) было создано, но и центральное (ЦДУМ) по-прежнему оставалось в Уфе. Вопрос о главенстве в рамках Башкирии отпал сам собой после разгрома БДУ в 1936 г., однако дух сопреничества между двумя ведомствами был реанимирован в начале 90-х годов прошлого века, когда на волне суверенизации были созданы республиканское и региональные духовные управления по всей России, и в первую очередь Башкортостане и Татарстане.
Сегодня подведомственные ЦДУМ региональные управления функционируют почти в каждом регионе. Острота противостояния
между местными и центральным ведомствами продолжается и в настоящее время, но особенно характерна она для Башкортостана, поскольку именно здесь продолжает находиться ЦДУМ и его лидер Талгат Таджуддин. В 1998 г., до начала перерегистрации на основании новых (российского 1997 и республиканского 1998 г.) законов о свободе совести, в республике были официально зафиксированы 507 мусульманских приходов. Из них 301 - в ведении ДУМ РБ, 189 - в веднии ЦДУМ, 16 - неопределившиеся и один приход был официально зарегистрирован как независимый. Согласно Закону «О свободе совести» Российской Федерации 1997 г. не прошедшие перегистрацию приходы должны быть распущены в судебном порядке. Однако ни одно судебное дело пока не было возбуждено.
В настоящее время продолжают действовать не только все прежние общины, но и появились новые. По данным на 1 января 2006 г., 259 мечетей зарегистрированы в составе Духовного управления мусульман Республики Башкортостан, которое возглавляет муфтий Нурмухамет Нигматуллин. 211 мечетей относятся к Центральному духовному управлению мусульман Российской Федерации, председателем которого является Верховный муфтий России шейхульислам Талгат Таджуддин. В юрисдикции ЦДУМ также находятся свыше 20 муфтиев и духовных лидеров России и стран СНГ. В 2005 г. в составе ЦДУМ был создан Общественный совет ЦДУМ России «в целях привлечения общественных организаций, деятелей культуры, науки, представителей бизнеса и других сфер деятельности общества и объединения их в деле духовнонравственного возрождения и просвещения, сохранения межкон-фессионального и межнационального мира и согласия в России». Место заседания Общественного совета - г. Уфа, историческая резиденция Верховного муфтия России, расположенная по ул. Тукае-ва, 50.
Около 20 мечетей не соотоносятся с действующими духовными управлениями и считаются «независимыми». Больше всего их на юге Республики Башкортостан, в Куюргазинском районе (8), куда пытается распространить свое влияние Бугурусланский муф-тиат. В Башкортостане возродилась традиция строительства мечетей на средства благотворителей, собственных средств руководителей разного ранга, предпринимателей, артистов и пр.
Башкортостан вот уже более четырех веков является многонациональным и поликонфессиональным регионом. Устойчивая -
этноконфессиональная ситуация в Башкирии сложилась к середине XIX в. Хотя этноконфессиональный состав населения территории Башкирии (Уфимской губернии) был достаточно пестрым, заметен паритет в соотношении русского и нерусских народов. Русские (в основном православные) составляли 51,58%, а остальные народы вместе взятые - 48,42%. В 80-е годы XIX в. соотношение православного и мусульманского населения Уфимской губернии изменилось в пользу последнего (42,8% - православные; 52,3% - мусульмане). С исламом и мусульманским образом жизни соотносили себя башкиры (28% от общего населения Уфимской губернии), тептяри (11%), татары (7%), а также мишари и обращенная в ислам часть черемис (мари) и чувашей. Все вместе они составляли более 52% от двухмиллионного населения Уфимской губернии, а христиане - 42,8%. В конечном итоге мусульманская и христианская религии обрели в Башкирии свои ниши и естественным образом перешли к длительному спокойному сосуществованию, взаимному добрососедству. Проведенное нами в конце XX в. (1998) исследование религиозных предпочтений населения Башкирии показало, что при общем снижении доли верующих в целом по-прежнему православные и мусульмане находились в равном соотношении (36 и 39% опрошенных).
Но христианство и ислам были лишь полярными полюсами, между которыми находился значительный инородческий субстрат, представленный как местными языческими народами, так и членами других конфессий - католиками, лютеранами, иудеями. При этом мордовское и подавляющая часть чувашского населения формально числились православными, но большинство марийцев и удмуртов сохраняли традиционные языческие представления, не переходя ни в христианство, ни в магометанство, обращенные в православие среди них составляли в начале XX в. соответственно 4,8 и 7,4%. Кроме того, уже в XVIII в. становится заметным размывание единого христианского социума, растет число сект и старообрядческих «согласий». В XVIII в. стали появляться протестанты - лютеране, меннониты, евангельские христиане баптисты. Первая специально построенная лютеранская кирха была открыта в г. Златоусте в 1810 г. В 1903 г. целая колония евангельских христиан баптистов переселенцев из Харьковской губернии обосновалась в с. Шаровка Белебеевского уезда. В середине XVIII в. в связи со строительством в Оренбургской губернии первых заводов здесь появились иностранные специалисты - немцы, французы, шведы,
среди которых были католики. Число католиков возросло с прибытием в край ссыльных польских конфедератов. К началу XX в. в Уфимской губернии проживало около 1,3 тыс. католиков. Наиболее крупные общины действовали в Уфе и Златоусте, в сентябре 1890 г. в Уфе был освящен католический собор.
По данным на 1 января 2006 г., в Республике Башкортостан действуют семь религиозных центров, 1175 религиозных объединений, относящихся к 22 конфессиям.
Таблица 1
Количество религиозных объединений в Республике Башкортостан на 1 января 2006 г.
№ Конфессия 1990 г. 2006 г. Из них зарегистрированы
1. Ислам 30 800 470
2. РПЦ (включая Автономную церковь) 32 217 168
3. Старообрядчество 4 8 5
4. ЕХБ 10 27 12
5. Иудаизм - 2 2
6. Католичество - 2 2
7. Лютеранство 1 6 1
8. ХВЕ (пятидесятники, Калвари, Ассоциации независимых церквей) 55 18
9. Адвентисты Седьмого дня 2 15 14
10. Новоапостольская церковь 17 17
11. Мормоская церковь - 4 4
12. Церковь объединения (Муна) 1 1
13. Свидетелей Иеговы - 11 9
14. Сознание Кришны - 2 -
15. Армянская апостольская церковь - 2 2
16. Язычество - 2 -
17. Другие - 4 -
ИТОГО 1175
«Мусульманская община» - весьма условное понятие для современного Башкортостана. Мечети в сельской местности не являются сегодня центром социальной структуры, вокруг которого строится жизнь сельчан. Объясняется это не только тем, что за годы советской власти секуляризационные процессы сузили функции общины и изменилии ее место в обществе. Большое значение имеет социальный статус имама, который давно перестал быть духовным наставником, примером высокой нравственности и превратился в «отправителя культов», чья деятельность в селе зачастую ограничивается обрядами и пятничными службами. Зачастую имамы не имеют традиционных связей с местным населением, исторически сложившихся в силу длительного совместного проживания. Одна из причин - влияние миграционных процессов на структуру и состав населения районов Башкирии. За период с начала 90-х годов по 2005 г., в связи с ростом миграционных потоков из бывших советских республик Центральной Азии в Башкирию прибыло свыше 400 тыс. человек. В настоящее время более 10% населения республики - мигранты, переселившиеся в Башкирию в 90-е годы XX в.: за период с 1992 по 2004 г. сюда переселилось 486 тыс. чел., из них 149 тыс. человек из республик бывшего СССР, 337 тыс. (69%) - из регионов Российской Федерации. Большинство из них составляют прибывшие из стран СНГ русские, татары, башкиры, или так называемые «возвращенцы». Как правило, это дети или внуки тех, кто в разные периоды советской эпохи выехал в среднеазиатские союзные республики - спасаясь от репрессий 30-х годов, работать по распределению вузов, на строительство крупных промышленных объектов, на восстановление после землетрясений городов Таджикской или Узбекской союзных республик. Возвращение на историческую родину не всем сулило работу, жилье, благополучие. Неожиданно лучше многих сумели устроиться пожилые мужчины, старики, учившиеся когда-то арабской грамоте, или просто знавшие несколько молитв и умевшие читать Коран. В начале 90-х годов именно им, освященным наивными представлениями местного населения об «исламской» Средней Азии, народ доверил службу в мечетях, преподавание в воскресных школах при мечетях. Так в сельских мечетях появились «самоучки», чьи знания были обильно приправлены радикальными идеями, почерпнутыми в чайханах, на базарах и других людных местах горячих точек Средней Азии, откуда им пришлось бежать. Кроме того, многонациональный состав
населения Башкортостана дополнился представителями диаспор -казахской, узбекской, туркменской, киргизской, таджикской. Наряду с появлением в Башкирии многочисленных просветителей из стран мусульманского мира, среднеазиатские беженцы стали дополнительным фактором радикализации части мусульман республики.
Сегодня наибольшим уважением среди верующих в сельской местности пользуются не специально обученные имамы, выпускники религиозных учебных заведений, а бывшие председатели сельских советов, учителя, директора школ, отставные офицеры Советской армии, председатели колхозов, которые стали выполнять функции мулл. Как правило, они самостоятельно изучают ислам, знают две-три молитвы, Коран читают в переводе на русский язык. Но именно к ним обращаются верующие по всем вопросам как духовного, так и социального характера. По какой стороне улицы проложить газопровод, как найти средства на ремонт моста, куда направить учиться выпускников школы - эти и многие другие вопросы решают односельчане в мечети совместно с местными авторитетами, которых уважительно называют хазратами.
По данным наших исследований, 16% мечетей возглавляют бывшие совработники, которые, выйдя на пенсию, были избраны обществом в качестве руководителей общин. Это мечети в деревнях Учпили Дюртюлинского р-на, Аскино Аскинского р-на, Бикбу-латово Кугарчинского р-на, Мукаево Кармаскалинского р-на, Ак-бердино Иглинского р-на, в городах Мелеуз, Октябрьский, Уфа, Ишимбай и многих других. 50 человек продолжают совмещать богослужение со светской профессией - учителя, предпринимателя, сотрудника администрации, работника культурно-массовых учреждений.
Согласно полученным данным, 24% от общего числа имамов Башкирии имеют высшее богословское образование, полученное в российских исламских институтах и университетах, главным образом в РИУ им. Р.Фахретдинова. 27% имеют среднее религиозное образование, это выпускники медресе городов Уфы, Октябрьского, Стерлитамака и др. До 10% опрошенных имамов обучались в воскресных школах при мечетях, 39% - самоучки. Возраст имамов Башкирии колеблется от 19 до 83 лет:, 20% имамов находятся в возрастной группе от 20 до 39 лет, в возрастной группе от 40 до 59 лет - 30%, от 60 до 75 лет - 42%, свыше 75 лет - 10% имамов.
В целях выявления перспектив развития мусульманского социума в Республике Башкортостан нами была разработана серия анкет для этносоциологических опросов, вопросников для интервью, произведена выборка среди населения Республики Башкортостан, определены форкус-группы. Обследование проводилось в центральных, южных, северных, западных районах Республики Башкортостан. Всего было опрошено 1200 человек. На вопрос «Считаете ли Вы себя верующим человеком» 75% ответили утвердительно, 19% - отрицательно. При этом к неверующим положительно и терпимо относится 82,7%, отрицательно - 6,7% опрошенных.
Признавая свободу совести и исповеданий, учащиеся в большинстве признают право на выбор религиозных убеждений.
Отвечая на вопрос, что проповедуют ислам и мусульмане, 69% указали на нравственность, коллективизм и милосердие, а 11%
- на жестокость, дискриминацию женщин. При выборе друзей 88,5% опрошенной молодежи не обращают внимания на религиозную принадлежность, о чем свидетельствуют следующие ответы.
Отдаете ли Вы предпочтение верующим или единоверцам? (%)
Отдаете предпочтение единоверцам 2,9
Отдаете предпочтение неверующим людям 2,9
Религия не имеет при этом значения 88,5
Учащиеся признают свободу совести и право исповедовать в России любые религиозные убеждения как за гражданами России, так и за ее президентом. При этом молодые люди, как правило, не
Считаете ли Вы, что русский обязательно должен быть православным?(%)
Да
Нет
18,3
81,7
Считаете ли Вы, что башкир или татарин обязательно должен быть мусульманином? (%)
Да
Нет
22,1
77,9
осознают различий между традиционными и «нетрадиционными» религиями, христианскими конфессиями, воспринимают христианство и ислам как цельные системы. Об этом свидетельствуют ответы респондентов на следующий вопрос:
Какие религии могут свободно развиваться в России? (%)
Любые 63,5
Православие 6,7
Православие и ислам 15,4
Православие, ислам, иудаизм, буддизм 10,5
Никакие 3,8
Мы видим, таким образом, что вероисповедная принадлежность не является для большинства населения, и особенно молодежи, фактором, опреляющим коммуникативное поведение в сфере межкультурных отношений. Определенную обеспокоенность должны вызвать ответы учащихся на вопрос о том, какой тип государственного устройства представляет собой Россиская Федерация, Республика Башкортостан. Ровно половина (50%) опрошенных убеждена, что Россия - православное государство, и столько же -светское. 49% опрошенных убеждены, что Башкортостан - исламское государство, и столько же - светское, 2% - атеистическое. Вместе с тем мало кто из опрошенных считает, что пост главы государства должен занимать человек, имеющий те или иные религиозные убеждения:
В целом ответы свидетельствуют о высоком уровне толерантности при достаточно низком уровне правовых знаний. Безусловно, есть необходимость совершенствования учебных программ по основам государства и права, повышенного внимания к вопросам конституционного устройства России и Башкирии, законодательства о свободе совести.
Должен ли президент России быть обязательно православным? (%)
Это его личное дело Должен Не должен
76
16,3
7,7
Сегодня на территории Республики Башкортостан действуют пять мусульманских учебных заведений. Крупнейшее из них -Российский исламский университет имени Ризы Фахретдина, который считается преемником знаменитого медресе «Галия». В октябре 2006 г. исполнилось 100 лет со дня его основания в г. Уфе. За период с 1906 по 1919 г. в медресе «Галия» прошли обучение сотни представителей тюркских народов Урала, Поволжья, Сибири, Казахстана, Центральной Азии. В настоящее время здесь обучаются около 500 студентов. Ректор РИУ Ринат Афраимович Раев одновременно является муфтием Курганской и Челябинской областей. В Уфе также действуют медресе имени Марьям Султановой и медресе «Галия». В г. Стерлитамаке действует медресе «Нур аль-Иман», в г. Октябрьском - медресе «Нур аль-Ислам».
Деятельность мусульманских учебных заведений в Башкирии и других регионах России нуждается в серьезной корректировке. Выпускники медресе и так называемых РИУ (российских исламских университетов в Москве, Казани, Уфе и др. городах) не находят своего места в жизни, они зачастую вынуждены искать приработок или вовсе устраиваться «не по специальности», чтобы прокормить себя и семью. В то же время их узкоспециальные знания (догматики ислама, арабского языка, чтения Корана) недостаточны, чтобы удовлетворить духовные потребности современных верующих. Сегодня социальная практика ставит вопрос о том, какой специалист - медик, зоотехник, бухгалтер, юрист - сможет в своей профессиональной практике действовать с учетом религиозных чувств, интересов верующих. Среди российских мусульман, особенно в сельской местности, возобновилось функционирование элементов мусульманской традиции и шариата - от ношения традиционной одежды, юридического оформления различных сделок и брака до обрезания и дозволенного - «халяль» - убоя скота. В целом в религиозной среде - мусульманской и православной - отмечен рост обращений к негосударственной, так называемой традиционной медицине, от имени которой зачастую выступают малообразованные люди. Практикующий в сельской местности фельдшер, акушер, зоотехник, нотариус, учитель школы должен иметь представления об основах ислама и православия, мусульманского права, церковных установлений, религиозной традиции, обрядности, культовой практики. Архитектор должен знать азы строительства культовых зданий, портной - уметь шить соответствующую одежду, социальный работник - знать семейно-брачные
традиции, систему воспитания той или иной религии, медик - особенности санитарно-гигиенических требований, принятых в той или иной религиозной среде. В свою очередь, имамы Башкирии подчеркивают необходимость получения дополнительной профессии, чтобы не стать бременем для сельской общины.
Религиозная жизнь верующих и отношения их с органами власти регулируются федеральным законодательством, а также Конституцией РБ и законом «О свободе совести и религиозных объединениях в Республике Башкортостан» от 1998 г. При Правительстве Республики Башкортостан действует Совет по делам религий в составе двух штатных и 10 общественных членов.
Республика Башкортостан в общественном сознании россиян прочно ассоциируется с исламом и мусульманским миром. Между тем в самой республике, в ее политической и общественной жизни, культурной политике исламу отводится второстепенное место. Долгое время местные власти не осознавали политических преимуществ от пребывания ЦДУМ и его лидера в Уфе, возможностей использования их в регулировании взаимоотношений с федеральным центром, с соседним Татарстаном, а главное, в формировании «мусульманского электората» и его поведения на выборах. Довольно скромно был ангажирован Таджуддин в период всех президентских выборов в Башкортостане. И хотя со стороны Верховного муфтия было сделано многое для поддержания Муртазы Рахимова на выборах 2003 г., его возможности не были использованы полностью. Талгат Таджуддин, то опальный, то обласканный властями, то осуждаемый общественным мнением, то почитаемый едва ли не как пророк, был и остается фигурой номер один в российском мусульманстве. С этим приходится считаться и местной политической элите, и негодующим мусульманским авторитетам соседних регионов, и федеральному чиновничеству. Политизация ислама обошла стороной признанного мусульманского лидера. Более того, он попросту оказался за бортом общественно-политический жизни России, хотя за 20 лет своего муфтийства приобрел огромный авторитет среди мусульман Башкортостана и России. Опрос жителей Башкортостана на предмет выявления их отношения к религиозным деятелям показал, что 18,5% опрошенных назвали своим духовным лидером Т.Таджуддина, других лидеров назвали 1-5%. Проведенный в феврале 1998 г. по инициативе Кабинета министров Татарстана «объединительный» съезд мусульман Татарстана также показал, что значительная часть мусульманского населения и има-
мов сохраняет свои симпатии по отношению к Талгату Таджудди-ну. Объединение приходов под эгидой ДУМ РТ было «указным», уже сразу после съезда оказалось, что в республике вместо одного объединенного ДУМ стало три, в одном из них имамы по-прежнему считают своим духовным лидером Талгата Таджуддина. В конце XX в. в ведомстве Талгата Таджуддина (ЦДУМ), по данным его текущего архива, насчитывалось 2019 мусульманских приходов в 40 регионах России (для сравнения: в ведении так называемого «муфтия Азиатской части России» Нафиуллы Аширова 43 мусульманских прихода, в ведении Равиля Гайнутдина четыре московские мечети плюс несколько приходов Московской области). Если в середине 90-х годов прошлого века многие политики и идеологи пребывали в ожидании - делать или не делать ставку на Таджуддина, то после посещения Владимиром Путиным Уфы и мечети Ляля-Тюльпан, где Таджуддин был удостоен личных объятий российского президента, сомнений поубавилось. Возросла значимость личности Таджуддина, а вместе с тем его пребывание в Уфе добавляет политического веса и самой Республике Башкортостан. Надо подчеркнуть, что ни президент Башкирии, ни премьер-министр, ни руководители других рангов не делают ставки на ислам в своей политической карьере, не мобилизуют верующих мусульман в общественно-политические процессы, развивающиеся в Башкирии, равно как религиозный фактор в целом.
В последние годы руководство республики активно сотрудничает с обоими духовными управлениями, осознавая, что они во многом определяют лицо ислама в республике. В целях дальнейшего развития сотрудничества 17 ноября 2005 г. в Уфе была проведена встреча руководителей органов государственной власти и управления с представителями мусульманского духовенства в Республике Башкортостан под названием «Ислам - религия мира и созидания». В ней приняли участие Премьер-министр
Р.И. Байдавлетов, представитель Администрации Президента России А.А. Гришин, председатель Совета по делам религий при Правительстве РБ В. П. Пятков, Верховный муфтий России Талгат Таджуддин, муфтий Республики Башкортостан Нурмухамет Ниг-матуллин, руководители республиканских министерств и ведомств, а также более 300 имамов мечетей из различных районов Башкортостана. Были обсуждены вопросы, связанные с социальными условиями и правовым обеспечением удовлетворения духовных потребностей верующих, развития мусульманских объединений в ус-
ловиях реформы местного самоуправления. Все же необходимо отметить, что в отличие от руководителей других субъектов Российской Федерации, представители республиканских органов власти не позиционируют себя в качестве носителей той или иной религии. В начале перестройки многие из руководителей так называемых «мусульманских» регионов СССР сочли непременным совершение хаджа в Мекку. По центральному телевидению демонстрировали фильм о паломничестве Гейдара Алиева, титул «хаджи» появился у Э. Рахмонова, С. Ниязова, М. Шаймиева, о чем они с гордостью заявляли прессе. М. Рахимов тоже совершил хадж, но не сделал этот факт достоянием прессы, исключив его из своей политической биографии.
Руководители республики исправно поздравляют мусульман республики с традиционными датами мусульманского календаря, с праздниками Ураза байрам и Курбан байрам, но при этом не склонны посещать мечети в качестве верующих. Бросается в глаза личная дистанцированность президента, премьер-министра, министров от религии. Особенно это заметно стало в период бурного обсуждения вопроса о введении в школьные программы предмета «Основы православной культуры». Депутаты Госсобрания РБ и Президент республики М. Г. Рахимов однозначно заявили о том, что «в школах республики не будет преподаваться никакая религия», мотивируя это не столько поликультурностью Башкортостана, сколько Конституцией Российской Федерации и Конституцией Республики Башкортостан, законодательством России. Надо отметить, что такая позиция президента М.Г. Рахимова - практически единственная в стране. Руководители всех остальных регионов - и те, кто поддерживает идею введения «основ...», и те, кто против, -в данном вопросе аргументируют либо традициями российской духовности, либо традициями многонационального и поликонфес-сионального государства, забывая о самой Конституции.
В то же время власти республики уделяют большое внимание вопросам удовлетворения духовных потребностей верующих. Президент Башкирии Муртаза Рахимов лично возглавляет попечительский совет по восстановлению храма Рождества Богородицы в Уфе, курировал строительство мечети уфимской «Ляля-Тюльпан», Николо-Березовского храма в Нефтекамском районе. Премьер-министр Рафаэль Байдавлетов, как уже говорилось выше, принимал участие в строительстве двухминаретной мечети в
д. Усмангали. Делается все это исключительно в рамках существующего законодательства.
Согласно нашим исследованиям, мусульмане республики довольно слабо политизированы и не усматривают связи между религиозными убеждениями и политической практикой, а также между своей религиозностью и политикой в целом. В 1997 г. нами был проведен опрос 200 имамов республики. Так, на вопрос «Нужна ли мусульманская политическая партия для защиты интересов мусульман?» абсолютное большинство респондентов отвечает отрицательно. Муфтии и имамы не склонны вступать в какие-либо исламские политические организации. Те имамы (в основном старше 60 лет), которые высказываются одобрительно, добавляют: «Да, КПСС нужна», - коммунистическая партия в их сознании остается единственно возможной. Выборы в Госдуму России 1995 г. и президентские выборы 1996 г. отчетливо продемонстрировали, с одной стороны, «продепутатские интересы» отдельных мусульманских публичных деятелей, а с другой - отсутствие ясных политических целей у так называемого «мусульманского электората» России. По сути дела, такового и нет в сегодняшнем российском политическом поле. Современная общественно-политическая практика свидетельствует о том, что в распределении политических пристрастий «мусульманского электората» важное значение имеет выбор между партией власти и оппозицией, этнонациональными и общероссийскими интересами, но не между исламской и православной идеей, или секуляризацией и теократией. Это не означает, что мусульманский фактор не может быть использован и задействован как средство общественно-политической мобилизации. Попытки привлечь мусульман предпринимались так называемой объединенной оппозицией Башкирии, которая в 2004-2005 гг. организовала серию массовых акций протеста против действующего президента Муртазы Рахимова. Организованные объединенной оппозицией акции по времени совпали с арестами членов организации «Хизб ут-Тахрир», и в это же время в мечетях Уфы, Туймазов, Белорецка появились листовки с призывами к активным действиям против «политического режима, который угнетает мусульман», подписанные «мусульмане Башкортостана». После возбуждения уголовного дела против членов «Хизб ут-Тахрир» руководители объединенной оппозиции, видимо, решили отказаться от намерений использовать религиозный фактор в борьбе с официальной властью, чтобы не
оказаться обвиненными в нарушении законодательства в сфере борьбы с экстремизмом.
Все вышесказанное свидетельствует в целом о маловероятности появления в Башкортостане так называемой «исламской», как и любой другой конфессионально ориентированной оппозиции.
Особенность ислама в Башкортостане - его сосуществование с доисламскими родоплеменными культами. Одним из ярких проявлений доисламской ментальности в духовности и религиозности башкир является ишанизм. И официальный, и неофициальный ислам тяготеют к традиционализму с соответствующей системой связей «верующий - духовный лидер», «мюрид - ишан». Между тем в современной религиозной практике мусульман Башкирии не просматриваются признаки ишанизма. Означает ли это, что институт ишанизма окончательно исчез из мусульманской жизни? Анализ состояния современного ислама, настроений верующих, поведения и публичных высказываний лидеров показывает, что расширение исламской культовой практики предполагает и возрождение устойчивых для башкирского общества межличностных связей. Для мусульман эти связи составляли своеобразный круг, в центре которого находилась холистическая личность, «посвященная» в таинства братства, она же - безусловный религиозный и общественный авторитет, нередко - глава клана или рода. Система эта имеет в своем основании не только религиозную основу, но устойчивый культ власти, характерный для тюрко-исламского населения ВолгоУральского региона. Ишаны Урала и Поволжья представляли собой довольно широкий круг мусульманских религиозных деятелей, занятых в различных видах социальной практики. Они были признанными религиозными и общественными лидерами, зачастую -главами авторитетных родов. Словом «ишан» можно было обозначить главу суфийского братства, шейха и учителя, совершающего посвящение своих последователей. Кроме того, так же как в Центральной Азии, ишан часто представал в качестве знахаря, практикующего целительство, ясновидящего, прорицателя. Реже - хранителя могилы святого, что, наоборот, часто встречается в Центральной Азии. Разброс толкований понятия «ишан» от хранителя традиций того или иного тариката до шамана, от уважаемого учителя до странствующего дервиша затрудняет определение самого иша-низма. Часто «ишанизм» и «суфизм» выступают как слова-синонимы. Очевидно, что ишанизм у башкир стал воплощением
синтеза доктринального ислама с родоплеменными социокультурными реалиями башкирского общества, в котором «народный» и «официальный» ислам не были четко разделены, а башкирские суфии - ишаны - были одновременно и «указными» муллами.
Сегодня отдельные представители мусульманского духовенства и верующих испытывают потребность в идеологотеоретической самоидентификации в рамках ислама. Она рождается в условиях неограниченной свободы совести, интенсивного воздействия зарубежных - турецких, египетских, саудовских, пакистанских и др. - мусульманских «наставников», противостояния мусульманских лидеров внутри российской уммы. Что можно при этом наблюдать?
- Нередко духовные поиски приводят к абсолютизации радикальных течений в исламе, таких как ваххабизм, фундаментализм, противоречащих умеренному исламу.
- Случается, что верующие мусульмане в силу неинформи-рованности или недопонимания оказываются вовлеченными в братства, использующие исламскую риторику, такие как бахай, ах-мадийя.
- Приходится сталкиваться и с малообразованными имамами, которые провозглашают себя «новыми» ишанами и практикуют обычное суеверие. Не имея представления о сущности того или иного тариката, они объявляют себя «посвященными» и «посвящают» других, во что - не ведомо им самим.
- Явно вырисовывается «стариковский» ислам, который, как и на протяжении последних десятилетий, ограничивается условным выполнением необходимых при рождении и похоронах ритуалов. Он затрагивает в основном людей пенсионного возраста, среди которых появляются неотрадиционалисты.
- Но чаще всего мы видим разногласия между официальными (то есть признанными властями) и неофициальными религиозными деятелями, спровоцированные личными амбициями и претензиями мусульманских лидеров, которые объявляют себя идеологами оппозиции и стремятся к богословскому обоснованию своих претензий, используя при этом суфийскую терминологию. Одни при этом ориен-труются на привлечение внимания верующих, другие - властей.
Есть ли суфии и ишаны сегодня в Башкирии? И кто ими может быть? В городе Белорецке проповедует Исмаил Мухамедьянов,
- несмотря на учебу в Бухаре, интерес к суфизму и попытки стать суфием школы Накшбандия, таковым не является. Последователей
не имеет. В городе Салавате появился имам Равиль (пенсионер), демонстрирующий суфийскую патетичность. Последователей нет. Заметно было влияние турецких мусульманских идеологов, в частности Бадиуззамана Сайда Нурси, в практике преподавателей башкирско-турецкого лицея, членов общества «Ирхад», сотрудников газеты «Заман». Не смотря на то, что их деятельность носила скорее светский культурно-просветительский, чем религиозный характер, и лицей, и газеты были закрыты. В настоящее время ведутся переговоры с турецкой стороной о возобновлении их деятельности в Башкортостане.
Таким образом, несмотря на все разнообразие современного неофициального ислама в Башкирии, мы едва ли найдем элементы суфизма. И хотя имамы Башкирии не видят перспектив развития суфизма сегодня - нет личности, нет идеи, стало быть, нет школы и последователей, — интерес к нему большой, особенно со стороны башкирской интеллигенции. В 90-е годы XX в. образовалась поляризация имамов и верующих вокруг двух мусульманских духовных управлений и их лидеров - Талгата Таджуддина и Нурмухамета Нигматуллина, - которая свидетельствовала о сохранении традиции сакрализации выдающейся личности с наделением ее функциями духовного вождя. Потребность во всеобъясняющей доктрине уступает, как и в XIX в., острой потребности в явном лидере -вожде, который должен ответить на подданнические чувства и настроения верующих, стать им наставником, защитником, учителем, ведущим за собой. Большинство верующих проявляло готовность следовать за Талгатом Таджуддином. С одной стороны, он, действительно, лидер мусульман России, но с другой - он меньше всего претендует на роль ишана, будучи представителем явно официального, подчеркнуто лояльного властям ислама. К тому же Талгат Таджуддин упорно пренебрегает своими личными способностями воздействовать на верующих и не пытается сформулировать свою, какую-нибудь особую, доктрину. И хотя сам он обучался в Бухаре, Таджуддин ничем не выражает свое возможное посвящение в число последователей шейха Накшбанда. Итак, есть «лидеры» без последователей, есть потребность верующих в конкретном лидере, а как известно, «свято место пусто не бывает»...
Башкирская интеллигенция интуитивно понимает, что сегодня башкиры, как и двести лет назад, такие же «плохие мусульмане», и что ислам вряд ли станет средством мобилизации башкирской духовности и возрождения этничности. Тем более, что именно
таковым ислам был и является для татарской нации, успешно адаптировавшей ислам и мусульманскую традицию в процессе суверенизации Татарстана. Поэтому неслучайны поиски корней башкирской идентичности в более древних, доисламских пластах духовной культуры, в родоплеменных культах, древних общетюркских верованиях, в тенгрианстве. К поклонению языческим богам вернулись многие марийцы и удмурты, мусульманизированные в прошлом. В начале 90-х годов по республике прошли племенные съезды, на которых были избраны и племенные вожди, поэт Рашит Шакур - вождь племени мин, Аль-Фатих - вождь племени тамьян и др. Возрождение древних родовых традиций заметно в современом башкирском изобразительном искусстве, в наибольшей степени в творчестве живописцев - Ф. Иргалина, И. Тукмакаева,
Р. Миннибаева, Ф. Нуриахметова и др., отличительной чертой работ которых, пишет искусствовед А. Янбухтина, является тамга -родовой знак.
Безусловно, у мусульман республики, как у всего российского общества, есть очень много проблем - духовных, социальных, личных. Это безверие и цинизм, опустошенность многих наших сограждан, это слабо развитая система религиозного образования и отсутствие грамотных кадров священнослужителей, это неумение противостоять натиску идеологии «рынка» и криминала на жизнь общины. Одна из бед российского ислама - внутреннее противоборство мусульманского духовенства и разобщенность мусульманского общества. Раскол мусульманского духовенства, обозначившийся в 1991-1994 гг., спровоцировал сначала взаимные обвинения мусульманской элиты в ваххабизме, а затем и его действительное появление в регионах с традиционным мусульманским населением - в Поволжье, на Урале, в Сибири. Социально-экономическое неблагополучие привело к широкому распространению псевдоре-лигиозных культов, отличительной чертой которых стали невежество, обман, вовлечение своих адептов в криминальную деятельность.
В течение 2004 г. в различных регионах Российской Федерации правоохранительными органами были задержаны члены экстремистской религиозной организации «Хизб ут-Тахрир аль Исла-ми» (Партия освобождения ислама). «Хизб ут-Тахрир аль Ислами» была внесена в список 15 организаций экстремистского толка, чья деятельность запрещена на территории Российской Федерации решением Верховного суда РФ от 14 февраля 2003 г. В декабре 2004 г. активисты «Хизб ут-Тахрир» были задержаны в шести го-
родах Башкортостана. Как сообщает пресса, члены группировки занимались в Башкирии деятельностью, направленной на возбуждение среди населения сепаратистских настроений по отделению от России отдельных мусульманских регионов и объединения в рамках всемирного халифата. Члены организации вели активную работу по пополнению своих рядов, вербуя жителей республики, в том числе бывших заключенных, проводили агитационнопропагандистские акции. Материалы уголовного дела свидетельствуют об отсутствии у членов организации искренней и глубокой веры. Ислам, исламская риторика, цитирование Корана - все это используется лишь как идеологическое прикрытие для явлений, не имеющих никакого отношения к духовным установкам ислама. Примечательно, что члены ячеек «Хизб ут-Тахрир» уделяют очень мало времени изучению религии, вовсе не изучают арабский язык, а умение читать Коран не является задачей обучения. Известно, что на первом этапе вовлечения в партию (при обучении) в перечень изучаемых предметов входят политика, экономика, социология, география, религия. Последней отводится не более 15% времени от всего учебного процесса.
Башкирия продемонстрировала довольно устойчивый иммунитет к распространению радикальных течений и идеологий. Идеи всемирного халифата не получили здесь поддержки, а большинству верующих остались просто непонятными. Вполне адекватно понимается верующими джихад. 41% из опрошенных нами верующих мусульман рассматривают джихад как борьбу со своими недостатками, еще 25% склонны рассматривать джихад как борьбу со своими недостатками и недостатками в обществе, и только 9% понимают джихад как борьбу за веру, при этом ни один их опрошенных не рассматривает джихад как борьбу с оружием в руках. Состоявшееся в Башкирии судебное разбирательство в отношении членов «Хизб ут-Тахрир» было доведено до логического завершения. В августе 2005 г. Верховный суд Республики Башкортостан приговорил членов ячеек к четырем-девяти годам лишения свободы. В ноябре того же года Верховный суд Российской Федерации подтвердил решение Верховного суда Республики Башкортостан и оставил приговор в силе. Вместе с тем, судя по либерализации уголовного кодекса, трудно ожидать, что деятельность «Хизб ут-Тахрир» на территории России будет полностью пресечена. Современный этап деятельности партии можно назвать «русским». Его особенностью является массовое тиражирование пропагандистской литературы на
русском языке, распространение русскоязычной версии журнала «Аль-Вай» в регионах страны, создание русскоязычного сайта партии, который свободен для доступа желающих. Особое место в пропаганде идей «Хизб ут-Тахрир» занимают листовки, издаваемые на русском языке и распространяемые в мечетях России: «Прокламация относительно хода действия», «Правоохранительные органы РФ фальсифицируют факты и лживо обвиняют Хизб-ут-Тахрир», «Сближение с уммой», «Как вести себя в случае контакта со спецслужбами», «Подготовка преподавателей». Распространяемая на русском языке идеологическая и пропагандистская литература «Хизб ут-Тахрир» обильно приправлена выдержками из Корана, которые также приведены на русском языке.
В результате столь массированной идеологической интервенции в среде российского ислама резко увеличилось число мусульман из числа русской молодежи. По словам имамов мечетей Свердловской, Нижегородской областей, Чувашии, Мордовии, по пятницам и праздничным дням среди посетителей мечети молодежь русской национальности составляет от 15 до 40%. Согласно материалам прессы, членами «Хизб ут-Тахрир» в Башкирии были в основном молодые люди в возрасте от 20 до 30 лет, далеко не всех из них можно отнести к «этническим мусульманам», многие имеют русские, белорусские, украинские имена и фамилии и весьма поверхностные представления об исламе. В среде русскоязычной мусульманской молодежи популярен «исламский рэп», песни «Хизб ут-Тахрир», Тимура Кодзоева. Распространение радикальных идеологий, пополнение новоявленными мусульманами рядов экстремистских движений, востребованность подобных идей молодежью свидетельствует, с одной стороны, о социальном неблагополучии, с другой - о религиозном и правовом невежестве молодежи, верующих мусульман.
В течение 2005-2006 гг. в Башкирии одна за другой появились религиозные мусульманские общественные организации и правозащитные центры: «Ан-Нахда» (Возрождение), «Хукмат» (не поддается переводу), «Восход», а вместе с ними и серия газет -печатных органов с обтекаемыми, привычными слуху мусульманина, но довольно абстрактными названиями: «ХидаяТ» (Прямой путь), «Хикмат» (Мудрость), «Хукмат», «Аль-Хаят» (Жизнь). В Челябинской области появилась газета «Сакаафат» (Культура) Первая «правозащитная» организация «Ан-Нахда» объявилась в Башкирии в 2005 г. с целью организации правовой защиты му-
сульман, обвинявшихся в причастности к деятельности «Хизб ут-Тахрир». В мае ею был организован пикет у здания Верховного суда, но уже в августе того же года, по сообщениям пресс-службы МВД РБ, лидер незарегистрированной правозащитной организации «Ан-Нахда» Э. Абдрахимов выдал сотрудникам башкирской милиции экстремистскую литературу, листовки и электронный носитель с информационными материалами экстремистской организации «Хизб ут-Тахрир». В 2006 г. в Уфе заявили о себе сразу два правозащитных центра. Региональный мусульманский общественный центр «Хукмат», возглавляемый А. Лукмановым, учреждался в связи с тем, что в Уфе отсутствует «участие и влияние на общественную жизнь города мусульманской общины». В первом номере одноименной «исламской общественно-просветительской газеты» говорится, что «целью создания РМОЦ “Хукмат” является: содействие гражданам РФ, исповедующим религию Ислам[,] объединению в общественные организации для активизации участия в общественной жизни РФ, просветительской деятельности, представления и защиты их интересов в органах власти и местного самоуправления, а также в обеспечении гарантий осуществления их прав[,] гарантированных в конституции РФ». В этом же номере газеты сообщается о том, что в Уфе начал действовать Региональный правозащитный центр «Восход», в уставные цели и задачи которого входит, ни много ни мало, «устранение правовой неграмотности населения, представление и защита гражданских прав населения в органах власти местного самоуправления, правоохранительных органах и судебных инстанциях и другая юридическая помощь». Организация также планирует вести работу с «органами власти, в том числе правоохранительными для разъяснения сотрудникам этих ведомств основ ислама и методов общения с верующими, без оскорбления их религиозных чувств и человеческого достоинства». Председатель правления РПЦ «Восход» Амир Шакиров. Учредитель газеты РМОЦ «ХукмаТ» нигде не зарегистрирован, из реквизитов его указан только номер абонентского ящика и электронный адрес hukmatbas@mail.ru. Указывается также, что газета отпечатана при поддержке мусульман Республики Башкортостан, хотя ни одно из трех имеющихся в Башкирии духовных управлений не имеет к ней никакого отношения. Одновременно в г. Давлеканово при финансовой поддержке тех же анонимных мусульман РБ появилась газета «Хикмат», учрежденная, как сказано в ней, местной мечетью. Как и «Хукмат», газета «ХикмаТ» отпечатана в ГУП РБ
«Уфимская типография № 1». В г. Туймазы стала издаваться газета «Аль-Хаят», учрежденная РМОО «Созидание» города Туймазы. Еще одна газета «ХидаяТ» учреждена одноименной Региональной мусульманской общественной организацией (РМОО), издается в Уфе.
Челябинский Региональный мусульманский общественный центр «Даъват» (Призыв) успел издать два номера газеты «Сакаафат» (в переводе учредителей - «Просвещение»). Просветив читателей в отношении того, что «законодательство не от Аллаха запрещено шариатом», и предупредив доносчиков о недоступности для них райских наслаждений, газета прекратила свое издание. В октябре 2006 г. прокуратура Челябинской области возбудила уголовное дело по признакам преступления, предусмотренным ч. 2 ст. 282-2 УК РФ («Участие в деятельности экстремистской организации»). Как сообщает пресс-центр областной прокуратуры, основанием к нему послужили факты издания и распространения на территории Челябинска газеты «Сакаафат» («Просвещение»), а также иной литературы, в содержании которой имеются признаки экстремистской деятельности и пропаганда идей религиозной исламской организации Партия исламского освобождения - «Хизб-ут-Тахрир аль-Ислами». Вышеперечисленные газеты издаются разными религиозными, общественными организациями и правозащитными центрами. Однако при всем различии названий формат, язык и содержание газет не отличаются друг от друга. Одни и те же материалы в разной последовательности присутствуют во всех газетах. Объединяет их и заметная торопливость и небрежность в оформлении номеров газет. Например, один и тот же материал под названием «Благочестивая жена» с фотографией читающей мусульманки дан в газете «ХидаяТ», «Аль-Хаят». Изображение той же «благочестивой жены» присутствует в материале «О кризисе Российской уммы» в газете «Хикмат».
Нет сомнений в том, что вышеназванные организации и печатные органы созданы и финансируются теми же, кто инициировал появление ячеек «Хизб ут-Тахрир» в регионах России. Об этом же говорит и одновременность их учреждения, как раз в то время, когда в регионах России шли задержания членов этой организации и судебные процессы над ними. Кроме того, учредителем одной из газет-близнецов является проходивший по хизб ут-тахрировскому делу А. Лукманов. В названиях газет «ХукмаТ» (учредитель РМОЦ «Хукмат», редактор А. Лукманов) и «ХидаяТ» (учредитель РМОО «Хидаят», редактор У. Исмагилов) даже содержится явный намек
на связь с «Хизб ут-Тахрир»: выделеные заглавными первые и последние буквы создают абревиатуру ХТ.
О том, что указанные организации имеют один руководящий центр, говорит координация их действий не только во время процесса по делу членов «Хизб ут-Тахрир», но других акций. В октябре 2006 г. все они выступили инициаторами обращения к президенту Башкирии Муртазе Рахимову и сбора подписей под ним в мечетях городов Уфа, Салават, Мелеуз, Октябрьский, Туймазы, Сибай. Авторы обращения от имени жителей республики выразили «свою озабоченность той степенью деградации, в которой находится мусульманская молодежь» и обратились к Муртазе Рахимову с просьбой решить эту проблему путем введения факультативного предмета «Основы исламской культуры» в учебных заведениях республики. Как утверждает информационное агентство Islamnews, было собрано около 4000 подписей. Акция носила явно провокационный характер, так как хорошо известно, что и президент, и Госсобрание
- Курултай Башкирии уже заявляли в связи с этой проблемой о строгом следовании Конституции Российской Федерации в вопросах государственного образования и политики в сфере свободы совести. В школах Башкирии не будут преподавать основы той или иной религии, а будут изучаться история мировых религий и основы свободы совести - такие заявления были сделаны официальными лицами республики.
В заключение следует подчеркнуть, что мусульмане Башкортостана по-прежнему проявляют имманентно присущие южноуральскому этнокультурному ландшафту качества местного ислама - неполитизированного, бытового, вполне уживающегося со ставшими традиционными жизненными установками и реалиями - досоветскими, советскими и постсоветскими, зачастую не имеющими ничего общего с ортодоксальным исламом. Веротерпимость - наиболее показательная черта мусульманства Башкирии, которое в основной своей массе пребывает в состоянии привычной, бессознательной религиозности. Можно бы и не ждать от него большего, однако общий процесс радикализации массового сознания российского населения, участившиеся случаи бытового и номенклатурного воинствующего национализма, архаизация страны под видом возрождения духовности - все это может привести к качественным изменениям характеристик ислама даже в такой стабильной и веротерпимой республике, как Башкортостан.
«Россия и ислам: межцивилизационный диалог»,
