CC BY
204
2. Петрушенко Л.А. Принцип обратной связи (Некоторые философские и методологические проблемы управления).- М.: 1967.- С. 40.
3. Баранов П.П. Теория систем и системный анализ правосознания личного состава органов внутренних дел.- Ростов-на-Дону: РВШ МВД РФ, 1997.- С. 21.
4. Современный толковый словарь русского языка / Под. ред. С.А. Кузнецова. СПб.: Но-рит, 2002.- С. 246, 956.
5. Баранов П.П. Теория систем и системный анализ правосознания личного состава органов внутренних дел.- Ростов-на-Дону: РВШ МВД РФ, 1997.- С. 17.
6. Психология. Словарь / Под общ. ред. А.В. Ярощевского. 2-е изд., испр. и доп.- М.: Политиздат, 1990. С. 287; Мескон М.Х., Альберт М., Хедоури Ф. Основы менеджмента: Пер. с англ.- М.: «Дело». 2000.- С. 691.
И.В. Тимошенко, К.Н. Чумакова
ИСКУССТВЕННОЕ ПРЕРЫВАНИЕ БЕРЕМЕННОСТИ: ПЕРЕЧЕНЬ СОЦИАЛЬНЫХ ПОКАЗАНИЙ СУЖЕН,
НО СТАНЕТ ЛИ МЕНЬШЕ АБОРТОВ ?
Исследуя проблему необходимости включения эмбриона в правоотношения и в свете наличия у него целого набора прав (и даже одной обязанности), первейшим из которых является право на жизнь, нельзя не затронуть такой актуальный и чрезвычайно противоречивый вопрос, как искусственное прерывание беременности, или попросту аборт. Ни для кого не секрет, что данный вопрос сейчас остро стоит для России в целом, а для самой русской нации - просто катастрофически остро. Актуальность темы прослеживается в свете принятия в августе 2003 г. нового Постановления Правительства РФ о перечне социальных показаний для искусственного прерывания беременности, а также всё больше проявляющейся тенденции расширения рамок понятия правоспособности и включения в круг правоспособных субъектов и человеческого эмбриона.
Целью данной работы является рассмотрение аборта и его оснований, изменение перечня социальных показаний для искусственного прерывания беременности и попытка ответить на вопрос об уменьшении количества абортов как следствия таких изменений.
«Если вдуматься, то аборт, разрешённый законом, есть узаконенное убийство, отличающееся от смертной казни в худшую сторону: преступник наказывается по заслугам, а за что наказывается плод? Аборт по медицинским показаниям добавляет этические сложности: приходится прекращать одну жизнь из опасения повредить другой» [1. С. 429].
Сама по себе проблема легализации либо запрещения абортов весьма и весьма спорна и пока что однозначного решения не имеет. Но нельзя забывать и о том, что контрацептивные средства не могут во всех случаях гарантировать предотвращение наступления нежелательной беременности. Действовавший до недавнего времени перечень социальных показаний по искусственному прерыванию беременности, изложенный в Постановлении Правительства РФ от 8 мая 1996 г. № 567 «Об утверждении перечня социальных показаний для искусственного прерывания беременности», свидетельствует о наличии довольно часто встречающихся жизненных ситуаций, наиболее подходящим выходом из которых будет именно аборт.
Основы законодательства РФ об охране здоровья граждан от 22 июля 1993 г. (далее «Основы») в статье 36 прямо указывают на то, что искусственное прерывание беременности проводится по желанию женщины при сроке беременности до 12 недель, по социальным показаниям - до 22 недель, а при наличии медицинских показаний и согласия женщины - независимо от срока. Итак, налицо
неутешительная картина: женщина вправе самостоятельно решать вопрос о материнстве до 12 недель беременности, до 22 недель позволит ей сделать аборт государство, а в более поздний срок - только врач.
Свобода выбора, предоставленная женщине (к слову сказать, предоставленная законом, а значит государством, ибо закон исходит от него), по поводу того, родить или нет, противоречит и общеправовым, и конституционным принципам и нормам. А известный еще римскому праву принцип «№тіпет laedit, qui suo ішє Шйш» (Никому не причиняет вреда тот, кто пользуется своим правом) уже становится не применимым, когда, используя собственное право, женщина уничтожает плод. А в Конституции РФ (ч. 3 ст. 17) провозглашено, что осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц.
Существует мнение о том, что женщина, решая вопрос о материнстве, реализует своё право на жизнь. В то же время право на жизнь плода защищено частично - до 12-й недели он всецело является частью матери, а по истечении 22 недель право на жизнь плода выражено в максимальной степени, и в этой связи плод независим от организма его матери - аборт возможен только по медицинским показаниям [2. С. 35].
А поскольку государство ввело перечень социальных показаний для искусственного прерывания беременности, то оно встало на один «преступный» путь вместе с отдельной женщиной, тем самым противопоставило себя и отдельного дееспособного индивида недееспособному - эмбриону, который свою волю выразить не в состоянии ни словом, ни действием. Между тем, ч. 3 ст. 56 Конституции РФ провозгласила, что право на жизнь не подлежит ограничению. В рассматриваемом случае имеется в виду не только ограничение, но и лишение права появиться на свет.
Вопрос стоит следующим образом: кто вправе решать, будет ли эмбрион жить или нет? Ответ, конечно, не следует давать однозначно. Для его формулирования необходимо комплексное исследование на стыке права, медицины, морали и, вероятно, религии.
Ранее [3. С. 19-22] нами уже выносилось предложение о существенном изменении перечня социальных показаний для искусственного прерывания беременности, утверждённого упомянутым выше Постановлением Правительства РФ. В частности, утвердить как существенное только одно обстоятельство - беременность в результате изнасилования. Остальные же показания могли бы со временем отпасть, а, кроме того, их нормативное закрепление лишь стимулирует абортивное поведение и укрепляет в сознании людей безответственное отношение к жизни и достоинству не родившихся детей. И наши надежды, и предложения не были лишены рационального зерна.
В августе 2003 г. Правительство РФ приняло решение резко сократить перечень социальных показаний для производства аборта. Доля таких абортов крайне невелика и не может серьезным образом повлиять на всю ситуацию в стране. Тем не менее, решение Правительства РФ явилось попыткой решить один из сложнейших социальных вопросов. Идея законодательно ограничить аборты по «социальным показаниям» для России не нова. Так, в 1999 г. депутаты Госдумы уже пытались принять проект закона «О правовых основах биоэтики и гарантиях ее обеспечения», в котором аборты по социальным показаниям запрещались. В пояснительной записке к проекту закона его авторы - депутаты-врачи В. Шарапов и В. Дави-денко - возмущались тем, что «действующая нормативная база позволяет абсолютному большинству женщин принимать не ограниченное ничем решение об уничтожении ребенка» [4]. Тогда медикам, запротестовавшим против этого законопроекта, удалось приостановить его обсуждение. Однако попытки добиться сокращения перечня продолжались. В 2002 г. депутат Госдумы РФ Александр Чуев подготовил
к рассмотрению в нижней палате Парламента законопроект «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации, направленные на защиту жизни нерожденных детей». А. Чуев отмечал, что в обществе распространился взгляд на аборт «как на обычную медицинскую процедуру, единственной отрицательной стороной которой может быть вред, нанесенный здоровью женщины». При этом вопрос о праве нерожденных детей на жизнь практически остается вне внимания законодателей.
Предложенный документ предусматривал «изъятие из юридической практики понятия «искусственное прерывание беременности по социальным показаниям». Рассмотрение законопроекта было отложено на неопределенное время. Но затем инициативу решило проявить Министерство здравоохранения РФ, направившее в Правительство РФ законопроект, принятие которого значительно сократило бы перечень социальных показаний с 13 пунктов до трех: наличие судебного решения об ограничении родительских прав, беременность в результате изнасилования и смерть мужа во время беременности.
Результатом дискуссий стало принятие 11 августа 2003 г. Постановления Правительства РФ № 485, утвердившего 5 оснований для прерывания беременности в более поздние сроки:
1) наличие инвалидности 1-11 группы у мужа;
2) смерть мужа во время беременности;
3) пребывание женщины в местах лишения свободы;
4) наличие решения суда о лишении или об ограничении родительских прав;
5) беременность в результате изнасилования.
Коснёмся материальной стороны вопроса. Какие же затраты требуются для производства аборта?
По общему правилу искусственное прерывание беременности является бесплатной процедурой, проводимой в рамках обязательного медицинского страхования (ст. 36 Основ). То есть по предъявлению медицинского полиса врач акушер-гинеколог выдаёт направление на аборт, и женщина может обратиться в женскую консультацию, имеющую абортарий, либо в больницу. Исходя из буквального толкования нормы указанной статьи, бесплатной является процедура прерывания беременности вне зависимости от оснований — решение женщины, наличие социальных либо медицинских показаний.
Но ещё более интересным положением становится отсутствие чётких указаний о том, каким методом будет произведён этот бесплатный аборт. Именно от метода зависит степень негативного воздействия на здоровье женщины. С развитием современной медицины существуют множество способов, сохранивших ещё «древние» и «впитавшие» наиболее современные и безопасные. Основными являются: медицинский (его также называют механическим) - хирургическое выскабливание на сроке от 6 до 12 недель, медикаментозный (он же химический) - безоперацион-ное вмешательство путём принятия внутрь препаратов на сроке до 8 недель и мини-аборт (вакуум-аспирация) (также для ранних сроков - до 5 недель) - отсасывание аспиратором содержимого матки. В арсенале тех, кто осуществляет криминальные аборты, имеются более изощрённые методы, которые в большинстве случаев приводят к заражению крови, ожогам, отравлению, бесплодию и даже смерти.
Стоит задаться вопросом, станет ли меньше абортов после сужения перечня социальных показаний, утверждённого Правительством РФ? В ранее действовавшее правительственное постановление не внесли изменения, а приняли совершенно новый документ. На наш взгляд, это даже символично, ибо обсуждения этого вопроса длились чрезвычайно долго на самом высоком государственном уровне, и, наконец, «страница перевёрнута», принят новый акт. Какие же последствия это может повлечь за собой?
Сокращение перечня социальных показаний - это мера, направленная на достижение цели повышения рождаемости, на улучшение демографической ситуации в стране, а не на ограничение прав женщин самостоятельно принимать решение о материнстве. Государство, следуя принципам, продиктованным стремлением не только сохранить здоровье женщин и соблюсти какие-то религиозные представления, но и в целом, руководствуясь здравым смыслом, не принимает (либо недостаточно принимает) во внимание тот факт, что сужение перечня социальных показаний не ликвидирует автоматически наличие тех жизненных обстоятельств, которые вынуждают женщину принять решение об аборте. От одного только законодательного запрета (хотя обсуждаемый документ является подзаконным актом) количество абортов не снизится, а лишь произойдёт их «перемещение» в плоскость криминальную. А ведь дело осложняется ещё и широким распространением системы частных клиник, в которых отследить оказываемые услуги крайне сложно.
По данным Минздрава РФ в 1992-2001 годах процентное отношение абортов по социальным показаниям в общей массе абортов возросло с 0,8% до 2,2%. Изменение, прямо скажем, существенное. А доля криминальных абортов изменилась с 0,3 до 0,1 %. Хотя и не ясно, каковы же реальные (или приближенные к реальным) данные о незаконных абортах, которые если не выявить, то и отследить, а, тем более, подсчитать невозможно. Напрашивается разумное предположение, что если перечень социальных показаний «урезан», то и количественное и долевое выражение таких абортов должно сократиться. На это, собственно, и направлена данная мера. Однако, как отмечалось выше, практически невозможно будет остановить рост криминальных, так называемых «неуточнённых» абортов и операций, производимых в частных клиниках. А где гарантии, что врач, производя даже легальный аборт, не будет регистрировать его либо как самопроизвольный, либо по медицинским показаниям, либо мини-аборт (до 12 недель по желанию женщины)?
Противники абортов предостерегают против растущего нигилизма и склонности все обосновывать с точки зрения удобства. Как считает американский судья Роберт Борк, «удобство становится главным мотивом нашей культуры; люди на обоих концах жизни имеют шансы стать неудобными». Именно стремление к комфорту, желание самостоятельно распоряжаться своим телом, строить семью без чьего-либо вмешательства, отношение к аборту как обычному средству контрацепции и нежелание признавать эмбрион субъектом права не позволят пока существенно снизить количество абортов.
Прибегнуть к прерыванию беременности по социальным показаниям возможно, когда уже прошёл 12-недельный срок (когда женщина могла самостоятельно решить этот вопрос). А ведь до 12 недель её право не только ничем и никем не ограничено, а, более того, гарантировано законом.
Рассматриваемая проблема не является медицинской, и пути решения следует искать в общей направленности государственной политики в социальной сфере. Не будем обвинять государство в том, что оно недостаточно поддерживает материнство и детство, но придётся согласиться с тем, что рожать в настоящее время женщины боятся. Ребёнок стал не «цветком жизни», а роскошью. Поэтому до сих пор ни законодатель, ни общество в целом не в состоянии признать потребность в запрете абортов, так как её действительно не существует. И только когда общий уровень социальной поддержки материнства достигнет достаточной планки для того, чтобы, не переживая трагедию, смело принимать решение в пользу сохранения жизни будущему ребёнку, необходимость в абортах сама собой отпадёт. Безусловно, к нулю данное количественное выражение не приблизится, но аборты уже не будут иметь таких, как сейчас, ужасающих размахов.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1. Зильбер А.П. Этика и закон в медицине критических состояний // Этюды критической медицины. Т. 4.- Петрозаводск, 1998.
2. Стеценко С.Г Искусственное прерывание беременности в контексте защиты прав человека // Юрист. 2002. № 5.
3. Чумакова К.Н. Защита прав эмбриона: проблема законодательства и правосознания // III научно-практическая конференция преподавателей и студентов 19-20 апреля 2002 г.: Доклады и аннотации.- Таганрог: Изд-во ТИУиЭ, 2002.
4. Бардецкая И. Абортная культура // Итоги. 2001. № 12.
